Покушения детей на свою жизнь

Более половины наблюдавшихся нами детей совершили покуше­ния на свою жизнь. Только случайное постороннее вмешательство или стечение обстоятельств не позволили им завершить задуманное. Более четверти этих детей пытались выброситься из окна, спрыгнуть с кры­ши или с дерева. Примерно такое же число детей принимали десятки таблеток различных лекарственных средств. Многие душили себя шар­фами, полотенцами, подушками или вешались (так, один ребенок по­весился на дверной ручке). Остальные бились головой об стенку или резались ножом, бритвой и другими острыми предметами, а также бро­сались под автомобиль.

Иллюстрацией является нижеследующий случай.

ПРИМЕР 34 __________________________________Паша, 9 лет

Двоюродный дядя со стороны отца совершил суицид. Мать была заботли­ва, чрезмерно опекала ребенка. Развод с отцом ребенка — 4 года назад. Паша очень переживал уход отца, был заторможен, суетлив, были нео­бычные высказывания. Лечился около 1,5 мес. Мальчик встречался с от­цом. Отчим относился к ребенку безразлично. В семье живет тетка с дочерью. У мальчика — отдельная комната.

От 6-й беременности, протекавшей с пиэлонефритом, и 2-х родов. От 1-й беременности — старшая, уже взрослая сестра. Родился на 26-й неделе, масса — 930 г. 2,5 месяца выхаживали. Затем развивался быстрее. В 1 год 4 месяца начал ходить. Диагностирована перинатальная энцефалопатия.

Обнаружен врожденный двойной порок сердца. В 8 лет — черепно-моз­говая травма.

В детском саду удержался недолго, плакал, не отпускал мать. Кусал де­тей, которые хотели с ним играть. В 5 лет в связи с эмоциональной неус­тойчивостью обращались к психиатру.

С 7 лет школе, справлялся с программой. Во 2-м классе на домашнем обучении, так как был неусидчив, срывал занятия, не подчинялся школь­ному распорядку. За последний год стал угрюмым, агрессивным к кузине. Появились неистовство, озлобленность, негативизм. Обнаруживал нео­бычную жадность. Постоянно возникали аффективные разряды, психо­моторное возбуждение. Под ковром держал бритву и шприц. Ссорился с кузиной, когда она брала его вещи. Появились суицидальные высказыва­ния: «Перестало хотеться жить». Заявил, что утопится в пруду. Бился го­ловой о стенку, хотел умереть. Обещал: «Сброшусь с дерева, чтобы убить себя». Душил себя теннисной сеткой.

Заключение. Родился от неблагополучной беременности, маловесным недоношенным ребенком с серьезным пороком сердца. Эмоциональное созревание протекало с отклонениями. Был очень ранимым, сформиро­валась аффективная вспыльчивость. В дошкольном возрасте появившая­ся агрессия и недисциплинированность стали препятствием для нормаль­ного общения и посещения детского учреждения. В 5-летнем возрасте пережил посттравматическое стрессовое расстройство в связи с расста­ванием с отцом из-за развода. Так как с отцом иногда встречается, то не может полностью изжить обиду.

В школе удержаться во 2-м классе не смог из-за неуправляемого поведения.

Ухудшение, по-видимому, связано с развившимся соперничеством между ним и кузиной, получавшей, по его мнению, несправедливо больше вни­мания и любви. Аффективная взрывчатость у ребенка с органичес­ким повреждением головного мозга.

Суицидальные мысли и намерения у наблюдавшихся детей появ­лялись на фоне продолжительно сниженного настроения, были стой­кими и серьезными. Суицидальные поступки в связи с их настойчиво­стью, повторением вне зависимости от ситуации, вероятно, можно рас­сматривать как покушения. Качество и опасность этих покушений отличаются от того, что наблюдается у подростков, своей кажущейся несерьезностью и «демонстративностью».

Толчком, последней каплей, провоцировавшей покушения на свою жизнь, у этих детей были различные и иногда не слишком серьезные, с точки зрения взрослого, события. Среди провоцирующих ситуаций отмечались плохие оценки, исключение из учебного заведения, оскор­бление, ссора с любимым человеком, разбитое окно, замечание или избиение родителями.

Только у двух мотив для самоубийства казался недостаточно ясным, у подавляющего большинства детей он вытекал из их трудной, а у мно­гих и невозможной для нормального существования жизни.

Причин для покушений у них было более чем достаточно. Практи­чески все воспитывались в семьях с очень неблагоприятным психоло­гическим климатом. В одних случаях они чувствовали себя отвержен­ными из-за большего внимания, которое доставалось другим членам семьи, а иногда даже из-за отказа от них. В других оказывались под жестким давлением безразличных воспитателей, требовавших от де­тей невыносимого эмоционального напряжения и / или непосильного физического усилия. Часть из них к тому же подвергалась истязаниям и издевательствам, главным образом со стороны пьющих отцов или психически нездоровых родителей обоего пола. Некоторых детей то воспитывали дома, то отдавали, нанося детям душевную травму, в зак­рытые детские учреждения. Однако и там, и там они чувствовали себя чужими. И даже немногие дети из «благополучных» семей либо в нача­ле своей жизни оказывались в ситуации депривации, либо никогда не чувствовали, что родители заинтересованы в их судьбе.

Почти все дети, совершившие покушение на свою жизнь, были аф­фективно вспыльчивыми, агрессивными. Почти половина из них вме­сте другими бродяжничали, воровали, вдыхали ингалянты, пробовали алкогольные напитки. Многие дети в связи с антисоциальным поведе­нием и непосещением школы наказывались родителями, были на учете в милиции. Если одни крайне бурно реагировали на неблагоприятные обстоятельства, то другие были очень чувствительными, впечатлитель­ными, постоянно испытывавшими различные страхи. Они глубоко и долго переживали неприятие, обиды или разочарования.

Таким образом, у большей части детей уже наблюдались признаки расстройства личности. С полным основанием можно сказать, что в их формировании принимала участие отягощенная алкоголизмом, само­убийствами и психическими заболеваниями наследственность.

У половины детей, совершивших описанные покушения, было ре­активное состояние, у трети — распознана декомпенсация расстройств личности, а у пятой части — ситуативная реакция. У одного сенситив-ного, ответственного и соматически ослабленного ребенка из семьи, отягощенной психическими и неврологическими заболеваниями, под влиянием школьных неудач развился психогенный психоз. Еще у одной девочки, страдавшей ревматизмом, суицидальное поведение возникло по механизму реакции короткого замыкания. Мать и старшая сестра постоянно ее избивали. На фоне жестокого с ней обращения замеча­ние матери из-за случайно разбитого окна привело ее к повешению.

У большей части детей задолго до того, как совершить покушение, появлялись мысли о нежелании жить, они думали о том, как уйти из жизни. Некоторые прямо высказывали свои претензии о том, что их не любят, что они никому не нужны, что они чужие, что их родители не родные или жаловались на усталость от жизни, обиду на близких. Уг­розы большинства детей расстаться с жизнью на фоне переживаемых обстоятельств трудно было рассматривать как шантаж. Обещания что-то сделать с собой скорее были криком души, взывающей о помощи, чем выторговыванием себе преимуществ.