М. Горький
Хозяева жизни
-- Пойдем со мной к источникам истины! - смеясь, сказал мне Дьявол и привел меня на кладбище.
И когда мы медленно кружились с ним по узким дорожкам среди старых камней и чугунных плит над могилами, он говорил утомленным голосом старого профессора, которому надоела бесплодная проповедь его мудрости.
-- Под ногами твоими, - говорил он мне, - лежат творцы законов, которые руководят тобой, ты попираешь подошвой сапога прах плотников и кузнецов, которые построили клетку для зверя внутри тебя.
Он смеялся при этом острым смехом презрения к людям, обливая траву могил и плесень памятников зеленоватым блеском холодного взгляда тоскливых глаз. Жирная земля мертвых приставала к ногам моим тяжелыми комьями, и было трудно идти по тропинкам, среди памятников над могилами житейской мудрости.
-- Что же ты, человек, не поклонишься благодарно праху тех, которые создали душу твою? - спрашивал Дьявол голосом, подобным сырому дуновенью ветра осени, и голос его вызывал дрожь в теле моем и в сердце моем, полном тоскливого возбуждения. Тихо качались печальные ветви деревьев над старыми могилами людей, прикасаясь, холодные и влажные, к моему лицу.
-- Воздай должное фальшивомонетчикам! Это они наплодили тучи маленьких, серых мыслей - мелкую монету твоего ума, они создали привычки твои, предрассудки и всё, чем ты живешь. Благодари их - у тебя огромное наследство после мертвецов!
Желтые листья медленно падали на голову мою и опускались под ноги. Земля кладбища жадно чмокала, поглощая свежую пищу -- мертвые листья осенних дней.
-- Вот здесь лежит портной, одевавший души людей в тяжелые, серые ризы предубеждений, -- хочешь посмотреть на него?
|
|
Я молча наклонил голову -- Дьявол ударил ногой в старую, изъеденную ржавчиной плиту над одной из могил, ударил и сказал:
-- Эй, книжник! Вставай...
Плита поднялась, и, вздыхая густым вздохом потревоженной грязи, открылась неглубокая могила, точно сгнившее портмоне. В сыром мраке ее раздался брюзгливый голос:
-- Кто же будит мертвецов после двенадцати?
-- Видишь? -- усмехаясь, спросил Дьявол. -- Творцы законов жизни верны себе, даже когда они сгнили.
-- А, это вы, Хозяин! -- сказал скелет, садясь на край могилы, и он независимо кивнул Дьяволу пустым черепом.
-- Да, это я! -- ответил Дьявол. -- Вот я привел к тебе одного из друзей моих... Он поглупел среди людей, которых ты научил мудрости, и теперь пришел к первоисточнику ее, чтобы вылечиться от заразы...
Я смотрел на мудреца с должным почтением. На костях его черепа уже не было мяса, но выражение самодовольства еще не успело сгнить на его лице. Каждая кость тускло светилась сознанием своей принадлежности к системе костей исключительно совершенной, единственной в своем роде...
-- Что ты сделал на земле, расскажи нам! -- предложил Дьявол.
Мертвец внушительно и гордо оправил костями рук темные лохмотья савана и мяса, нищенски висевшие на его ребрах. Потом он гордо поднял кости правой руки на уровень плеча и, указывая голым суставом пальца во тьму кладбища, заговорил бесстрастно и ровно:
-- Я написал десять больших книг, которые внушили людям великую идею преимущества белой расы над цветной...
-- В переводе на язык правды, -- сказал Дьявол, -- это звучит так: я, бесплодная старая дева, всю жизнь вязала тупой иглой моего ума из ветхих шерстинок поношенных идей дурацкие колпаки для тех, кто любит держать свой череп в покое и тепле...
|
|
-- Вы не боитесь обидеть его? -- тихонько спросил я Дьявола.
-- О! -- воскликнул он. -- Мудрецы и при жизни плохо слышат правду!
- Только белая раса, - продолжал мудрец, - могла создать такую сложную цивилизацию и выработать столь строгие принципы нравственности, этим она обязана цвету своей кожи, химическому составу крови, что я и доказал...
-- Он это доказал! -- повторил Дьявол, утвердительно кивая головой. -- Нет варвара, более убежденного в своем праве быть жестоким, чем европеец...
-- Христианство и гуманизм созданы белыми, -- продолжал мертвец.
-- Расой ангелов, которой должна принадлежать вся земля, -- перебил его Дьявол. -- Вот почему они так усердно окрашивают ее в свой любимый цвет--красный цвет крови...
-- Они создали богатейшую литературу, изумительную технику, -- считал мертвец, двигая костями пальцев...
-- Три десятка хороших книг и бесчисленное количество орудий для истребления людей...-- пояснил Дьявол, смеясь.
Где жизнь раздроблена более, чем среди этой расы, и где человек низведен так низко, как среди белых?
-- Быть может, Дьявол не всегда прав? -- спросил я.
-- Искусство европейцев достигло неизмеримой высоты, -- бормотал скелет сухо и скучно.
-- Быть может, Дьявол хотел бы ошибиться! -- воскликнул мой спутник. -- Ведь это скучно -- всегда быть правым. Но люди живут только для того, чтобы питать презрение мое... Посевы зерен пошлости и лжи дают самый богатый урожай на земле. Вот он, сеятель, перед вами. Как все они -- он не родил что-либо новое, он только воскрешал трупы старых предрассудков, одевая их в одежды новых слов... Что сделано на земле? Выстроены дворцы для немногих, церкви и фабрики для множества. В церквах убивают души, на фабриках -- тела, это для того, чтобы дворцы стояли незыблемо... Посылают людей глубоко в землю за углем и золотом -- и оплачивают позорный труд куском хлеба, с приправой свинца и железа.
|
|
-- Вы -- социалист? -- спросил я Дьявола.
-- Я хочу гармонии! -- ответил он. -- Мне противно, когда человека, существо по природе своей цельное, дробят на ничтожные куски, делают из него орудие для жадной руки другого. Я не хочу раба, рабство противно духу моему... И за это меня сбросили с неба. Где есть авторитеты, там неизбежно духовное рабство, там всегда будет пышно цвести плесень лжи... Пусть земля -- вся живет! Пусть она вся горит весь день, хотя бы к ночи только пепел остался от нее. Необходимо, чтобы однажды все люди влюбились... Любовь, как чудесный сон, снится только один раз, но в этом однажды-- весь смысл бытия...