РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 |
ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ КАДРОВ
А. А. Закатов, С. И. Цветков
ТАКТИКА ДОПРОСА
ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ,
СОВЕРШАЕМЫХ
ОРГАНИЗОВАННЫМИ
ПРЕСТУПНЫМИ
ГРУППАМИ
Лекция
(издание второе)
Методический центр
 |
Москва 1998
А.А.Закатов, С.И.Цветков.ТАКТИКА ДОПРОСА ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ ПРЕСТУПНЫМИ ГРУППАМИ. Лекция. Изд. второе. - М.: МЦ при ГУК МВД России, 1998. - 36 с.
Лекция посвящена проблемам тактики допроса при расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами. В ней систематизированы основные тактические приемы допроса, анализируется положительный опыт и ошибки, допускаемые следователями и работниками дознания, при проведении допросов и очных ставок.
Предназначена для курсантов, слушателей и преподавателей образовательных учреждений МВД России, а также практических работников органов внутренних дел.
В связи с особенностями проблем, рассматриваемых в лекции, редакция оставила в ряде случаев без изменения авторский стиль изложения материала и профессиональную терминологию.
Рецензенты: канд. юрид. наук доцент В.М.Атмажитов,
канд. юрид. наук доцент В.М.Плескачевский
Ó Московский институт МВД России, 1996
Ó МЦ при ГУК МВД России, 1998
ОСОБЕННОСТИ ТАКТИКИ ДОПРОСА
ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ,
СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ
ПРЕСТУПНЫМИ ГРУППАМИ
Применительно к расследованию деятельности преступных структур тактика проведения допроса обладает целым рядом особенностей. Они определяются:
|
|
- следственной ситуацией, складывающейся при расследовании преступных проявлений организованной преступности;
- криминальной ситуацией, связанной с особенностями личности участников преступной структуры, социально-психологическими факторами их взаимоотношений в преступной структуре;
- спецификой тактических целей, возникающих перед следователем, когда он сталкивается со значительной по численности участников, особо опасной, разветвленной, обладающей коррумпированными связями преступной организацией, лишь часть участников которой непосредственно совершала преступления, выступая в качестве исполнителей чужого замысла.
Говоря о следственной ситуации, как о факторе, определяющем особенности тактики допроса при расследовании деятельности преступных структур, в первую очередь необходимо отметить следующее.
Феномен организованной преступности, который ранее был в основном предметом исследования криминологов, в настоящее время привлекает во все большей степени внимание криминалистов и специалистов в области оперативно-розыскной работы.
Это вызвано тем, что следователи и оперативные работники все чаще сталкиваются с ситуациями, которые ранее не встречались при расследовании преступлений. Они состоят в следующем:
- рост численности организованных преступных структур;
- их вооруженность современными техническими средствами;
- совершение тяжких преступлений;
- активное противодействие расследованию;
- наличие коррумпированных связей в органах власти, управления, а также в правоохранительных органах;
|
|
- изменения в уголовно-процессуальном законодательстве, в частности, связанные с участием защитника с момента задержания подозреваемых, ареста или привлечения в качестве обвиняемых.
Значение этих факторов неоднозначно. Например, серийность в совершении преступлений увеличивает, с одной стороны, сложность и объем работы следователя, с другой - объем доказательственной и ориентирующей информации, которую он может использовать при расследовании.
Нередко работа адвокатов финансируется преступными структурами, а затем путем подкупа и шантажа вовлекается в их деятельность. Такие адвокаты часто выходят за рамки своих полномочий при осуществлении защиты обвиняемых и подозреваемых. В то же время, как отмечают многие следователи, участие защитников на ранних стадиях расследования положительно сказывается на процессе доказывания, поскольку лишает обвиняемых возможности ссылаться на якобы допущенные в отношении них незаконные методы допроса.
Особенности следственной ситуации при расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами, сказываются и на тактике допроса потерпевших и свидетелей. Во многом изменились и потерпевшие. Нередко они сами оказываются причастными к совершению противоправных действий, в процессе расследования вступают в сговор с обвиняемыми и их представителями, подвергаются запугиванию и шантажу.
То же можно сказать и о личности свидетелей по делам о деятельности преступных структур:
- значительная часть свидетелей оказывается связанной с деятельностью организованной преступной группы либо проживает на территории, находящейся в сфере ее интересов;
|
|
- информация о свидетелях быстро становится известной участникам преступных групп, в результате чего они подвергаются тем или иным формам давления.
Предпринятое кафедрой криминалистики и уголовного процесса Московского института МВД России исследование позволило получить конкретные данные относительно противоправных действий участников преступных структур в отношении свидетелей и потерпевших.[1]
Только 17% опрошенных следователей указали, что не сталкивались с какими-либо формами противодействия.
В числе наиболее распространенных способов противодействия расследованию следователи отметили:
- подкуп, запугивание, насилие в отношении потерпевших, свидетелей, членов их семей - 62%;
- незаконные действия защитников обвиняемых, подозреваемых - 53%;
- попытки повлиять на ход расследования через средства массовой информации - 27%;
- попытки воздействовать на судей в целях изменения меры пресечения или принятия иных решений, выгодных обвиняемым - 24%.
Данные опроса следователей подтверждаются результатами изучения уголовных дел. Так, в процессе расследования отказались от ранее данных показаний в сторону, благоприятную для обвиняемых: свидетели - по 19% уголовных дел, потерпевшие - по 9%.
Интересно, что способы противодействия существенно отличаются в различных регионах. Например, если в провинциальных городах попытки воздействовать на ход расследования через средства массовой информации отметили не более 10% следователей, то для Московской области этот показатель составил 79%.
Говоря о криминальной ситуации как факторе, влияющем на тактику допроса при расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами, необходимо отметить как негативное, так и позитивное влияние отдельных ее элементов на возможности следователя добиваться поставленных целей допроса. Здесь интересны данные о составе преступных структур, полученные при изучении материалов уголовных дел.
Преступность профессионализируется: так, 56% обвиняемых по уголовным делам о преступлениях, совершаемых участниками преступных структур, жили исключительно за счет средств, добытых преступным путем. По роду занятий значительную их часть составляют работники коммерческих организаций - 33%, работники частных охранных структур - 10%, бывшие спортсмены - 19%, работники правоохранительных органов (в том числе бывшие) - 11%. В деятельность преступных структур активно вовлекаются несовершеннолетние - среди обвиняемых они составили 10%.
Можно выделить следующие негативные факторы криминальной ситуации, затрудняющие проведение допроса обвиняемых, подозреваемых - участников преступных структур и связанных с ними лиц:
1) наличие коллективных установок на противодействие органам расследования;
2) возможности преступной структуры финансировать отдельных обвиняемых, подозреваемых, а также их семьи в зависимости от позиции, занятой ими на предварительном следствии;
3) шантаж и угрозы в отношении этих лиц в зависимости от показаний, даваемых на предварительном следствии;
4) формирование в преступной структуре коллективной морали, отрицающей сотрудничество со следствием;
5) предварительная подготовка участников преступной структуры к противодействию органам расследования до их задержания с использованием помощи адвокатов, бывших работников правоохранительных органов, а также коррумпированных связей в этих органах;
6) возможности установления связи с задержанными и арестованными участниками преступной структуры (в результате по 85% изученных уголовных дел обвиняемые отказались от ранее данных показаний, по 35% - организатор имел возможность активно влиять на показания других соучастников);
7) активное и зачастую противозаконное противодействие защитников, участвующих в проведении допросов, установлению истины по уголовному делу (разглашение данных предварительного следствия, запугивание и шантаж потерпевших и свидетелей, участие в подкупе должностных лиц правоохранительных органов). Участие защитников на предварительном следствии дает возможность обвиняемым координировать свою деятельность, оказывать воздействие на свидетелей.
Так, при расследовании уголовного дела в отношении бывшего работника ФСБ Попова было установлено, что его защитник адвокат Новиков не только встречался с подлежащим допросу по делу в качестве свидетеля Кузьминым, но, и, несмотря на сделанное ему предупреждение, разгласил последнему данные предварительного следствия: составы преступлений, по которым Попов привлечен к уголовной ответственности, факты изъятия у Попова запрещенных предметов: наркотических средств и нарезного огнестрельного оружия;
8) использование помощи вовлеченных в преступную деятельность коррумпированных работников правоохранительных органов, в том числе руководящих, для выявления лиц, сотрудничающих со следствием.[2]
Эти факторы являются основными, но не единственными, влияющими на позицию и поведение участников организованной преступной группы во время допроса.
Позитивными факторами криминальной ситуации, которыми может воспользоваться следователь, являются:
1) внутренние противоречия и конфликты внутри группы, вызванные личными взаимоотношениями, противоречиями по поводу распределения доходов;
2) противоречия и конфликты, возникающие в процессе самого расследования вследствие избрания участникам организованных преступных групп различных мер пресечения, конкуренции в определении роли того или иного участника в преступной группе, различий в позиции отдельных участников, занятой в процессе предварительного следствия;
3) возможности дезориентации отдельных участников преступных структур относительно данных, полученных от соучастников;
4) возможность проверить правдивость тех или иных показаний путем сопоставления результатов допроса нескольких лиц.
Исследования показали, что активное воздействие на участников преступных структур дает положительные результаты. Следователям и оперативным работникам по 27% изученных уголовных дел удалось разобщить группу, вызвать противоречия между соучастниками. В 75% случаев организаторы изобличались именно их показаниями, в 36% - обвиняемые сообщили об иных участниках, в 26% - об иных эпизодах преступной деятельности. Это свидетельствует о том, что при правильно выбранной тактике допроса это следственное действие продолжает оставаться одним из основных источников получения доказательств.
Основные особенности содержания и тактики допроса участников преступных структур, свидетелей и потерпевших по уголовным делам о проявлениях организованной преступной деятельности связаны с особенностями предмета доказывания, определяющими специфику тактических целей допроса и его содержания.[3]
В качестве одной из важнейших тактических задач, решаемых органами дознания и предварительного следствия в настоящее время, может быть отмечена задача выявления и изобличения соучастников преступной деятельности, установления роли каждого из них в преступной структуре. Актуальность ее определяется ростом организованной преступности, особой сложностью доказывания участия в преступной деятельности организаторов преступных структур и иных лиц, не принимавших непосредственного участия в событии совершения преступления, но способствовавших данному деянию.
Конечный результат деятельности в борьбе с организованной преступностью всегда связан с итогами расследования и судебного разбирательства по уголовному делу. А эта задача становится день ото дня сложнее по мере срастания организованной преступности с коммерческими и государственными структурами, развития и совершенствования преступных организаций.
Необходимо отметить, что в настоящее время руководители преступных структур, уклоняющиеся от непосредственного участия в совершении преступлений, как правило, остаются безнаказанными. При опросе 64% следователей указали, что обычно к уголовной ответственности привлекаются исполнители преступлений, а организаторы уходят от ответственности. По уголовным делам, находящимся в производстве следователей подразделений по организованной преступности, только в 20% случаев выявлены организаторы преступных групп, в 4% - наводчики, в 6% - лица, предоставляющие технические средства и транспорт.
Как правило, выявить и доказать существующие коррумпированные связи преступных структур не удается - на это обстоятельство указали 46% следователей. Если иногда удается привлечь к уголовной ответственности организаторов, то лишь в связи с их непосредственным участием в совершении преступлений - отметили 41% опрошенных следователей, 36% опрошенных следователей указали, что добиться этого удается лишь в отдельных случаях, 24% следователей вообще отметили, что им никогда не приходилось привлекать к уголовной ответственности организаторов преступной деятельности (это особенно примечательно при том, что опрашивались исключительно следователи специализированных подразделений по борьбе с организованной преступностью, имеющие значительный стаж работы). В анкетах подчас отмечалось: сведения о наличии организаторов, коррумпированных связей преступных формирований при расследовании были получены, но доказать это не удалось.
Необходимо отметить, что криминалисты оказались в значительной степени неподготовленными к решению проблем расследования деятельности организованных преступных структур. Основная направленность криминалистических научных исследований была связана с разработкой методов расследования в рамках стратегии “от преступления к лицу, его совершившему”. Существующие методики расследования отдельных видов преступлений не могут достаточно эффективно использоваться при раскрытии и расследовании преступлений, совершенных современными организованными преступными сообществами.[4]
Очевидно, что изучение структуры преступной организации, доказывание вины отдельных участников сообщества в настоящее время являются чрезвычайно актуальными и сложными проблемами как для органов расследования, так и для научных работников. Отмечается, что в настоящее время для преступных структур во все большей степени характерно наличие “бюрократической надстройки”, в которой выделяется группа лидеров, осуществляющих стратегическое управление, формирующих идеологию группы, консолидирующих усилия различных членов группы, определяющих инвестиционную политику.[5] Для криминалистов наиболее сложной проблемой является определение путей доказывания вины этой категории членов преступной структуры.
Первым этапом в решении указанной научной задачи должна быть конкретизация целей расследования. Это невозможно без функционального анализа преступных структур, без выявления на его основе ролевых функций их участников. Можно предположить, что главным здесь будет исследование функций преступного управления. Именно в наличии таких функций и в их реализации в преступной деятельности и заключается ключевая особенность феномена организованной преступности.
Второй этап - это поиск решений тактических задач, связанных с выявлением ролей участников преступных структур. В таких решениях реализуются методы расследования деятельности преступных структур как системы научно обоснованных приемов, правил и рекомендаций по обнаружению, исследованию, использованию и оценке доказательств, применяемых в целях установления истины по уголовному делу.[6]
Метод расследования ориентирован на решение определенной задачи и реализуется путем проведения тактической операции.[7]
Для выявления функций участников организованных преступных структур можно воспользоваться научным аппаратом теории управления, где понятие функции разработано достаточно хорошо.[8] В связи с проблемой организованной преступности нас будут интересовать следующие две группы функций: процесса управления и обеспечения. Именно такой подход позволяет правильно сформулировать тактические задачи расследования применительно к изучению деятельности преступных структур. Постановка таких задач - хотя и первый, но чрезвычайно важный этап деятельности как следователей, так и оперативных работников.
В числе функций процесса криминального управления можно выделить следующие:
1) функция информационного обеспечения преступной деятельности: изучение конъюнктуры, выбор объектов и предметов преступного посягательства, собирание информации о них, изучение системы охраны и обеспечения безопасности, поиск лиц, которые могли бы способствовать совершению преступления, поиск технических средств совершения преступлений, оружия и транспорта;
2) функция принятия криминального решения о совершении преступления: определение объекта и предмета преступного посягательства, места и времени совершения преступления, способов его совершения, места сбыта похищенного, способа укрывательства преступления, способов обеспечения безопасности преступной деятельности, определение исполнителей, роли каждого из них;
3) функция организации исполнения криминального решения: доведение преступного замысла до исполнителей, их инструктаж, создание мотивации на совершение преступления (запугивание, апеллирование к групповым преступным установкам и криминальным традициям, определение доли каждого в распределении средств, добытых преступным путем, координация преступной групповой деятельности, особенно при ее осуществлении в различных регионах, установление контактов с другими преступными структурами);
4) функция контроля и регулирования также может быть выделена в деятельности преступных структур, она может осуществляться как непосредственно организаторами преступного сообщества, так и иными членами ядра преступной группировки. В любом случае и на эти аспекты деятельности преступных структур должно быть обращено внимание следователей и оперативных работников.
Установление фактов, относящихся к реализации различных функций преступного управления, в комплексе позволяется доказать главный факт - наличие преступного управления и круг его субъектов.
В деятельности преступных структур должно выделяться и доказываться наличие еще одной группы функций преступного управления - обеспечивающих. И здесь можно увидеть возможность использования функционального подхода для анализа организованной преступной деятельности:
1) функция кадрового обеспечения (вовлечение лиц в деятельность преступной структуры, обучение членов преступных структур владению оружием, приемами борьбы). Применительно к расследованию преступлений, совершаемых организованными преступными структурами, нельзя ограничиваться установлением самого факта причастности к совершению конкретных преступлений, необходимо выявлять и доказывать, кто и как вовлекал конкретное лицо, в том числе несовершеннолетних, в деятельность сообщества;
2) функция материально-технического обеспечения выражается в создании фондов денежных средств преступного сообщества, в их сохранности, в определении порядка их использования, в приобретении транспортных средств, помещений, оружия и других орудий совершения преступления;
3) функция формирования мотиваций у участников преступных структур. Здесь речь должна идти о выявлении проявлений “преступного воспитания”, воздействия на психологию членов группировки. Безусловно, при отсутствии специальной уголовно-правовой нормы, устанавливающей ответственность организаторов преступных структур, большинству следователей трудно привить мысль о необходимости углубленного исследования этих вопросов. Однако и при действующем законодательстве эти факторы, в общем-то далекие от события преступления, важны с точки зрения установления вины руководителей преступных структур.
Выявление ролевых функций участников преступных структур в полном объеме в процессе расследования представляется задачей трудноразрешимой. Однако установление участия конкретного лица в деятельности организованной преступной структуры хотя бы в рамках реализации в какой-то части одной из функций уже позволяет судить и о наличии преступной организации, и о вине ее членов. Решение этой задачи облегчается тем, что далеко не всегда обвиняемые и их защитники, а также свидетели четко представляют себе значение той или иной информации, которая может быть использована следователем для доказывания наличия преступной организации и индивидуализации вины каждого ее участника.
ТАКТИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ
И КОМБИНАЦИИ ПРИ ДОПРОСЕ
Тактический прием - это наиболее рациональный и эффективный способ действия или наиболее целесообразная линия поведения следователя при собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств.
Тактическая комбинация - это комплекс тактических приемов, охватываемых единым замыслом, направленным на достижение конкретной тактической цели в условиях данной следственной ситуации.
Уголовный процесс и криминалистика сформулировали целый ряд требований к допустимости тактических приемов, особенно приемов допроса. Достижение тактической цели для следователей и оперативных работников связано не только с получением конкретного результата, но и с допустимостью средств его достижения. Тактические приемы и тактические комбинации:
1) не должны нарушать нормы уголовного процесса и нормы морали;
2) не должны оправдывать преступника;
3) не должны способствовать самооговору;
4) не должны быть основаны на физическом или психическом насилии, обмане, шантаже;
5) должны действовать избирательно;
6) приемы не должны быть основаны на использовании невежества допрашиваемого или его слабоумия, дефектов зрения, речи, слуха;
7) должны учитывать возрастные особенности.
Следственная практика знает немало примеров всевозможных нарушений при использовании недозволенных тактических приемов.
Так, для того, чтобы получить от жены правдивые показания о преступной деятельности мужа, оперативные работники решили его скомпроментировать в ее глазах. Когда она принесла передачу для мужа, содержащегося в следственном изоляторе, перед ней другая девушка также “передала” передачу на имя ее мужа. После этого жена обвиняемого дала показания, изобличающие супруга. (Здесь и далее часть примеров взята из лекции проф. И.Е.Быховского).
Ранее достаточно часто применялся прием с использованием фотомонтажа снимка, в который было вмонтировано изображение допрашиваемого. Тем самым следователь использовал в своих целях невежество обвиняемого.
Для получения правдивых показаний от старушки-жительницы отдаленного села в Полесье следователь использовал “прибор для определения правды” - фотоувеличитель. И здесь упор был сделан на использовании невежества допрашиваемой.
Одному из допрашиваемых следователь показал рапорт на имя Министра внутренних дел Н.А.Щелокова с текстом: “Прошу разрешить допросить по первому разряду “- с ”резолюцией” - “Согласен” и подписью.
Пример грубого психического насилия заключался также в следующем: в своем кабинете на четвертом этаже следователь открыл окно, предложил обвиняемому снять обувь и поставил ее на стул, стоявший у окна. На вопрос обвиняемого - “Зачем?” - ответил: “Отсюда уже двое убежали, ты будешь третьим”.
В другом примере во время допроса обвиняемого, проводимого следователем прокуратуры, в соседнем кабинете его коллега хлестал ремнем по дивану, изображая избиение. “Надеюсь, до этого не дойдет” - сказал следователь.
Пример обмана: для получения правдивых показаний следователь “договорился” с обвиняемым о привлечении его в качестве обвиняемого за неосторожное убийство и предъявил соответствующее постановление. На следующий день предъявил новое постановление с квалификацией тех же деяний как умышленного убийства.
Достаточно широко применялся обман следователями обвиняемых и подозреваемых, связанный с обещаниями избрать меру пресечения, не связанную с лишением свободы, а также с составлением подложных процессуальных документов (“протоколов” допросов соучастников, постановлений о привлечении в качестве обвиняемого по более тяжкому составу преступления).
Тактические приемы не должны провоцировать совершение новых преступлений. Так, по уголовному делу о растлении отчимом малолетней следователь вызвал на допрос ее мать в момент выписки дочери из больницы после аборта. Через несколько часов отчим и девочка были доставлены из дома для освидетельствования, зафиксировавшего у них признаки полового сношения, что позволило получить признательные показания.
В современной практике расследования преступлений, совершенных организованными преступными группами, были случаи фактического шантажа обвиняемых решением об освобождении их из под стражи, когда такое решение создавало для них угрозу расправы со стороны соучастников.
По одному из уголовных дел следователь, формально закончив допрос обвиняемого, вызвал его на откровенную беседу “без протокола”, в которой обвиняемый достаточно полно рассказал о всех обстоятельствах совершения им преступления. Следователь тайно записал этот разговор на диктофон. Суд не принял такое “доказательство”. Однако, когда обвиняемый заявляет во время допроса о том, что об определенных обстоятельствах он расскажет “без записи в протокол” следователь не связан этими требованиями и может, даже обязан, внести данную часть показаний в протокол допроса.
Возможность многих из указанных нарушений при применении тактических приемов в настоящее время исключается вследствие участия защитников с момента задержания или привлечения в качестве обвиняемого. Тем не менее полностью устранить возможность рецидивов таких нарушений невозможно вследствие утраты профессионального ядра следственного аппарата. Важно понимать ущербность данных, полученных таким путем, и опасность компрометации и правоохранительных органов в целом, и системы доказательств, собранных при расследовании.
Хотя допросы подозреваемого, обвиняемого, следователя, потерпевшего, эксперта являются самостоятельными следственными действиями, в тактике их проведения есть много общего. Это в первую очередь касается особенностей решения целого ряда тактических задач в процессе допроса. Такие задачи, как правило, решаются не в результате применения отдельного тактического приема, а в результате проведения тактической комбинации как комплекса взаимосвязанных тактических приемов, охватываемых единым замыслом в рамках тактического решения следователя.
Важнейшим условием достижения поставленных тактических целей допроса является предварительная подготовка к нему. При расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами, далеко не всегда следственная ситуация позволяет следователю или работникам дознания достаточно тщательно готовиться к допросу. Это в первую очередь связано с факторами времени:
- необходимостью в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона допросить подозреваемого после принятия решения о задержании;
- необходимостью проведения тактической операции по захвату лица, совершившего преступление, с поличным;
- выявлением очевидцев сразу после выезда на место происшествия;
- обнаружением во время обыска похищенных предметов, ценностей, оружия, наркотиков, других искомых объектов;
- ситуацией, когда допрашиваемое лицо находится в болезненном состоянии, представляющем реальную опасность для его жизни;
- необходимостью для потерпевшего или свидетеля срочного выезда из населенного пункта, в котором осуществляется расследование.
Во многих ситуациях приходится говорить о понятии предварительного допроса с ограниченными тактическими целями, достижение которых возможно в первую очередь с использованием фактора внезапности.
В тех случаях, когда следственная ситуация позволяет осуществлять подготовку к допросу, она может складываться из следующих мероприятий.
1. Составление плана допроса, в котором отражаются:
- сведения о событии преступления (даты, место, фамилии участников, сложные термины, которые необходимо использовать при допросе) и механизме совершения;
- сведения о личности допрашиваемого;
- перечень вопросов, которые необходимо задать допрашиваемому, - в той последовательности, в какой они должны быть заданы;
- перечень тактических приемов, которые необходимо применить при допросе;
- перечень доказательств, которые необходимо предъявить допрашиваемому (если они содержатся в уголовном деле - с указанием листов уголовного дела).
2. Криминалистический анализ материалов уголовного дела и данных оперативно-розыскной деятельности:
- группировка информации, относящейся к предмету допроса, по эпизодам, датам или лицам;
- выявление противоречий между различными источниками доказательственной и ориентирующей информации;
- изучение данных о личности допрашиваемого, его родственников и знакомых;
- анализ предыдущих показаний, объяснений, информации, полученной оперативным путем.
3. Если предметом допроса является сложная или незнакомая для следователя деятельность допрашиваемого, он должен обратиться за консультацией к специалисту.[9]
4. Если следователь собирается использовать при допросе данные, полученные в результате оперативно-розыскной деятельности, или когда по данному уголовному делу продолжается проведение оперативно-розыскных мероприятий, он обязан проконсультироваться с оперативными работниками по вопросам:
- возможности и формы использования оперативных данных;
- возможностей оперативного работника в части предварительного обеспечения допроса и планируемых тактических приемов и тактических комбинаций;
- оценки информированности допрашиваемого о состоянии расследования, возможной позиции лица при допросе;
- возможных последствий допроса для изменения следственной ситуации в ту или иную сторону, оценки тактического риска.
5. Определение места и времени проведения допроса (при этом необходимо помнить об ограничениях, связанных с допросом в ночное время).
6. Определение способа вызова допрашиваемого (далеко не всегда он должен вызываться повесткой).
7. Определение круга участников допроса:
- в зависимости от личности допрашиваемого, его возраста, национальности, гражданства, дипломатического статуса, состояния здоровья - приглашение педагога, законного представителя, переводчика, представителя дипломатической миссии;
- специалиста или эксперта;
- должностных лиц правоохранительных органов, участие которых в допросе связано с осуществлением прокурорского надзора или ведомственного процессуального контроля (надзирающий прокурор, начальник следственного отдела), или лиц, участие которых обусловлено выполнением определенных функций в связи с расследованием данного уголовного дела или иного связанного с ним уголовного дела (руководитель группы следователей, старший группы оперативных работников);
- защитника для участия в допросе обвиняемого или подозреваемого;
- работников милиции для обеспечения безопасности проведения допроса в случаях возможных провокаций, попыток побега, нападения на участников допроса, конвоирования допрашиваемого - обвиняемого или подозреваемого, исключения возможных контактов допрашиваемого с соучастниками и иными лицами.
При всем том, что чаще всего участие указанных лиц предопределено уголовно-процессуальным законом, необходимо избегать чрезмерного расширения круга участников допроса.
8. Подготовка технических средств, использование которых предполагается во время допроса (средства магнитной и видеозаписи, телевизор).
9. Выбор и подготовка помещения для допроса. При этом в определенных ситуациях необходимо учитывать следующие факторы:
- безопасность с точки зрения возможного нападения на следователя со стороны допрашиваемого; суицидальных попыток; наблюдения за ходом допроса посторонних лиц и подслушивания, в том числе с использованием специальной аппаратуры;
- возможность применения технических средств при допросе;
- изоляция в необходимых случаях допрашиваемого от иных лиц, которые могут находиться в помещении следственного подразделения;
- обеспечения соответствующих условий для работы всех участвующих в допросе лиц (необходимое количество мебели, возможность производить записи, просматривать видео- и звукозаписи);
- необходимость создать интерьер допроса, связанный с предполагаемым применением тех или иных тактических приемов (размещение предметов, которые предполагается предъявлять в процессе допроса, - скрытое или “недостаточно скрытое”, размещение документов таким образом, чтобы допрашиваемый не имел возможности их уничтожить или, наоборот, имел возможность “подглядеть” их содержание).
10. Легализация оперативных материалов, которые предполагается использовать при допросе. Этот момент зачастую не учитывается следователями. Использование данных, полученных оперативным путем без соответствующего оформления, снижает доказательственное значение всего следственного действия. В настоящее время это особенно касается фотоснимков, магнитной и видеозаписи, полученных в результате проведения оперативно-розыскных материалов. В уголовный процесс такие материалы вводятся следующим образом:
а) оперативный работник представляет руководителю органа дознания опечатанные материалы (фотоснимки, видео- или аудиокассеты) и рапорт, в котором указывает без расшифровки источников;
- к какому уголовному делу относятся данные материалы;
- в процессе каких из указанных в законе об оперативно-розыскной деятельности оперативно-розыскных действий они получены;
б) руководитель органа дознания со своей резолюцией направляет эти материалы следователю;
в) следователь в присутствии понятых производит осмотр (воспроизводство) приобщенных к рапорту материалов и составляет протокол об этом.
Вынесения постановления о приобщении материалов, полученных в результате оперативно-розыскной деятельности, в качестве вещественных доказательств в данном случае не требуется.