Глава 3
Исторические источники являются носителями информации, на основе которой историк реконструирует изучаемую им об- щественно-историческую реальность. Этим обусловлено то внимание, которое уделяется изучению связанных с ними тео- ретико-методологических и конкретно-научных проблем как историками, так и специалистами по теории и методологии ис- торического познания. Не меньший интерес вызывают и проб- лемы исторического факта. И в том, и в другом случае проблемы эти весьма многообразны, сложны и их анализу посвящена ог- ромная литература. Поэтому в настоящей главе будут затро- нуты лишь некоторые методологические вопросы исторического источника и исторического факта, которые имеют существенное значение в практике исторических исследований.
1. Исторический источник в свете учения об информации
Источниковедческие исследования ведутся как в теоретико-методологическом, так и в конкретно-прикладном аспекте. В свою очередь, теоретико-методологический аспект имеет два направления. Одно связано с разработкой общих теоретико-методологических проблем источниковедения. В центре внимания здесь находятся вопросы о сущности источников как носителей сведений о прошлом, об их социальной природе, о соотношении в них объективного и субъективного, об адекватности и полноте отражения ими исторической действительности, о типах и видах источников, об информативных возможностях источников, об основных принципах, путях и методах научной критики источников и обработки и анализа содержащихся в них сведений и др. Короче говоря, исследования по общим теоретико-методологическим проблемам источниковедения касаются широкого круга гносеологических вопросов, связанных с характеристикой источников как в аспекте «действительность — источник», так и в аспекте «источник — историк».
Другое направление теоретико-методологических источнико- ведческих исследований можно определить как исторически-ти- пологическое. Оно связано с изучением или совокупности или отдельных видов источников той или иной эпохи как явлений ис- торической действительности, т. е. с рассмотрением источников в онтологическом аспекте. В центре внимания здесь оказывают- ся вопросы о закономерностях возникновения и эволюции видов источников, о той роли, которую они играли для их творцов и современников, о влиянии на адекватность, методы и формы отражения действительности субъективной (социально и инди- видуально) природы источников, их целевого назначения, дос- тижений научно-познавательного и вообще культурного твор- чества эпохи и т. д. В исследовании источников феодальной эпо- хи такое направление существует давно. В последнее время та- кому изучению стали подвергаться и источники нового и новей- шего времени.
Главная из прикладных задач источниковедения состоит во все более явственно обнаруживающейся потребности повышения информативной отдачи источников. Такая потребность сущест- вовала всегда. Она обусловлена тем, что всегда имеет место определенное несоответствие между информацией, которая не- обходима историку для изучения тех или иных явлений или процессов, и тем, что непосредственно отражено в источниках. Это несоответствие порождается различиями между целями, которые преследовали «творцы» источников, и теми задачами, которые ставят историки, обращаясь к источникам. Развитие исторической науки ведет к углублению этих различий (по- скольку расширяется и усложняется круг исследуемых проблем), а следовательно, растет потребность в сведениях, непо- средственно не выраженных в источнике. Эта потребность мо- жет удовлетворяться, во-первых, путем вовлечения в научный оборот новых, ранее не использовавшихся источников, и, во- вторых, посредством повышения информативной отдачи уже известных источников. Первый путь, как и всякий экстенсивный подход, в конечном счете ограничен. Поэтому разработка прин- ципов, путей и методов повышения информативной отдачи ис- точников становится все более актуальной задачей источнико- ведения. В этой связи приобретает принципиальное значение выяснение общих возможностей повышения информативной от- дачи источников и основных путей ее реализации. Решению этих вопросов может содействовать обращение к современному учению об информации. Необходимость такого обращения вы- текает из того, что все исторические источники являются носи- телями социальной информации и использование ряда итогов учения об информации, выработанных здесь понятий и катего- рий может быть полезным и при решении целого ряда проблем источниковедения.
Для выяснения того, в какой мере существующие представ- ления об историческом источнике могут быть подтверждены и углублены с позиций учения об информации, необходимо оста- новиться на основных положениях этого учения. Задача эта весьма непростая, ибо, несмотря на наличие огромной отечест- венной и зарубежной литературы об информации 3, учение о ней находится лишь в процессе становления и многие вопросы еще остаются нерешенными. Вместе с тем многие закономерности информационных процессов, коренные черты и свойства инфор- мации достаточно прояснены.
Существует ряд подходов в определении общей сущности ин- формации как явления. Наиболее широкое диалектико-материа- листическое определение информации сводится к следующему. Информация — это отраженное разнообразие явлений объектив- ного мира. Следовательно, информация представляет собой итог реализации свойства материи к отражению, т. е. воспроизведе- нию черт одних объектов в других в измененной форме в резуль- тате их взаимодействия.
В определении сущности социальной информации советскими учеными можно выделить два основных подхода, исходящих из более узкого и более широкого взгляда на информацию. Первый подход связывает социальную информацию со знанием. При этом «информацию составляет та часть знания, которая исполь- зуется для ориентировки, для активного действия, для управ- ления, т. е. в целях сохранения качественной специфики, совер- шенствования и развития системы» 6. Значит, социальная информация — активная, действующая часть знания. Неисполь- зованная часть знаний — потенциальная информация. В более широкой трактовке «социальная информация представляет со- бой аспект и результат отражения обществом как самой соци- альной формы движения материи, так и всех других ее форм в той мере, в какой они используются обществом, включены в орбиту общественной жизни» \ В этом определении информация выступает как совокупный результат отражения людьми объек- тивной действительности, т. е. она не ограничивается только знанием, тем более действующим.
Однако объем и характер информации, возникающей в ин- формационном процессе, отнюдь не определяются только той целью, для которой она выявляется. Органическое свойство ин- формационного процесса состоит в том, что всегда наряду с той информацией, которую субъект стремится получить преднаме- ренно, извлекается еще и информация избыточная. Это проис- ходит потому, что многообразие и безграничность свойств и взаимосвязей явлений объективного мира приводят к тому, что при их отражении в сознании субъекта наряду с чертами, кото- рые фиксируются целенаправленно, неизбежно отражаются и такие, которые могут и не интересовать субъекта. Поэтому кро- ме прагматического информация имеет еще^и семантический., содержательный аспект. ^
В семантическом плане чрезвычайно важен вопрос о соот- ношении в информации, с одной стороны, той информации, ко- торая извлекалась осознанно, очевидна субъекту и может быть использована им и, с другой стороны, той, которая извлечена и зафиксирована непроизвольно и поэтому неочевидна, непо- средственно не выражена для субъекта. Указанные два вида ин- формации принято называть информацией выраженной, воспри- нимаемой, и информацией скрытой, или, как иначе ее называют,, связанной или структурной 8.
Скрытая информация отражает через выраженные черты и свойства явлений присущие им взаимосвязи. Поскольку взаимо- связи характеризуют прежде всего структуру объектов реаль- ного мира, постольку эту информацию и называют структур- ной. Многообразие и сложность взаимосвязей, их скрытый, не выраженный явно характер и опосредованное отражение через другие черты и свойства объектов и делают информацию о них чаще всего скрытой, непосредственно не выраженной для субъ- екта.
В общем объеме информации, получаемой субъектом в лю- бом информационном процессе, информация скрытая превыша- ет информацию выраженную. Это обусловлено тем, что взаимо- связей, присущих тем или иным объектам, явлениям и процес- сам, всегда намного больше, чем непосредственно характери- зующих их признаков. При этом с увеличением объема извлекаемой информации объем скрытой информации растет значительно быстрее, чем выраженной.
Именно в таком широком плане и следует понимать произведенное выше определение социальной информации как результата отражения субъектом действительности.
Информационный процесс и информация имеют еще один — синтактический — аспект. Он связан с формами выражения социальной информации в определенных знаковых системах. В этом аспекте учение об информации тесно связано с семиотикой — наукой о знаках и знаковых системах. Коль скоро социальная информация представляет результат отражения объективной реальности сознанием людей, этот результат должен иметь вполне определенное выражение. Знаковые системы и являются таким выражением. Они как бы материализуют результат отражения, а следовательно, делают его воспринимаемым и передаваемым.
Информация может быть выражена, как явствует из общест- венной практики, описательно, измерительно, изобразительно (графически, художественно и фотографически) и фоно- и све- тосигнально. Социальная информация теми или иными техниче- скими средствами фиксируется на определенных материальных носителях в виде тех или иных знаковых систем или натураль- ного (фото- и кино-) и художественного воспроизведения дей- ствительности. Это позволяет хранить и передавать информацию. Для содержательного восприятия и целевого использования социальной информации наиболее удобна информация, выраженная в знаковых, прежде всего языковых (естественных и искусственных) системах. Очевидно, что синтактический аспект информации имеет и самостоятельное значение и информация может рассматриваться в этом плане вне связи с ее семантическим и прагматическим аспектами.
Другой комплекс вопросов этого учения относится к раскрытию соотношения в информации объективного и субъективного. Социальная информация как результат отражения людьми черт и свойств реальной действительности объективна. «Свойства данной вещи не возникают из ее отношения к другим вещам, а лишь обнаруживаются в таком отношении» 9. Вместе с тем социальная информация возникает в результате взаимодействия объекта и субъекта. Поэтому необходимо выяснить, в какой мере субъективная форма информационного процесса допускает возможность получения объективной, адекватной, т. е. достоверно, полно и точно характеризующей объект информации.
Одним из основных выражений субъективного момента в информационном процессе является наличие в нем прагматического, целевого аспекта. Однако целевое извлечение информации само по себе не исключает возможности получения объективной информации. Более того, для достижения цели субъекту (будь то класс, социальный слой или отдельное лицо) необходима объективная информация. Без такой информации невозможно решение задач регулирования и управления, общения, научно-познавательной и просветительско-воспитательной деятельности. Поэтому субъект в меру понимания этих задач стремится получить объективную информацию о реальной действительности.
Степень объективности информации определяется мерой соответствия поставленной цели объективному функционированию и развитию действительности. Это, в свою очередь, зависит от социально-партийной природы поставленной цели. При соответствии цели реальному состоянию и ходу развития общественных и других явлений получение объективной информации лимитируется лишь существующими познавательными возможностями.
Таким образом, социальный информационный процесс, не- смотря на субъективную форму, дает объективную информацию. Объем объективной информации и степень ее адекватности мо- гут' быть различными. Но в самом информационном процессе рождается и информация, которая позволяет установить и то и другое.
Наряду с изучением природы и сущности информации, про- цесса возникновения социальной информации и степени ее объ- ективности в учении об информации разрабатывается и широкий круг вопросов, связанных с передачей и использованием инфор- мации. Отметим некоторые из них, представляющие интерес для историков и особенно источниковедов.
Важен вопрос о фиксированной и нефиксированной социаль- ной информации. Из всей циркулирующей в обществе в тот или иной момент информации часть оказывается зафиксированной на различных материальных носителях, а часть — незафиксиро- ванной (устной). Соотношение той и другой изменялось по мере общественного прогресса. Доля специально фиксированной ин- формации возрастала.
Далее, при передаче информации от ее получателя к потре- бителю, особенно в тех случаях, когда такая передача проходит через ряд звеньев, как правило, происходят потери исходной ин- формации в результате проведения ее сводок, обобщений, выбор- ки и т. д. В процессе перекодировки, повторного фиксирования и передачи информации могут появиться и ошибки. Особенно зна- чительны потери, ошибки и искажения при передаче нефиксиро- ванной, устной информации, так как возникает больше возмож- ностей для таких потерь и ошибок и в передаче нефиксированной информации сильнее проявляется субъективное воздействие на нее передающего.
При практическом использовании информации весьма актуа- лен вопрос о ее ценности и достаточности. Одна и та же инфор- мация может иметь различную ценность в зависимости от той цели, для которой она используется. Поскольку невозможно опре- делить все цели, для которых та или иная информация может оказаться необходимой, постольку всякая информация обладает определенной ценностью и нет — з семантическом отношении — информации полезной и бесполезной. При практическом использовании информации ее ценность определяется тем, насколько она позволяет достигнуть поставленной цели. Предпринимаются попытки измерения ценности информации. Один из принципов такого измерения следующий. Сначала определяется вероятность.достижения цели на основе имеющейся информации. Затем оце- нивается вероятность этого достижения в результате привлече- ния новой информации. Соответствующее увеличение вероятно- сти и рассматривается как количественный показатель ценности новой информации 10. Однако проблема количественного выра- жения ценности социальной информации чрезвычайно сложна и пока трудноразрешима.
Прагматическое использование информации всегда связано с избирательным, селективным отношением к ней. Наряду с ценностью такой отбор должен учитывать и достаточность информации, ее качественную и количественную репрезентативность. Критерием достаточности информации служит возможность достижения поставленной цели. В тех случаях, когда целью является конкретный материализованный результат, достаточность информации может быть установлена вполне определенно. Когда же, как чаще всего бывает в познавательной деятельности, достижение цели является процессом, определение достаточности информации значительно более сложно. Проблема достаточности информации не может быть решена путем привлечения как можно большего объема информации. Всякого рода малоценная, излишняя информация, создавая информационные «шумы» и «по- мехи», может не столько содействовать решению поставленной задачи, сколько затруднять его.
Наконец, в учении о социальной информации уделяется внимание вопросу о классификации этой информации. Имеют место различные подходы и используются различные критерии: учитываются источники информации, сферы ее применения и присущие ей функции и т. д.
Таковы те основные положения учения о социальной информации, которые имеют отношение к источниковедению.
Понятие «информация» употребляется в исторической науке и источниковедении в разных смыслах./» самом широком плане под информацией понимают всю совокупность сведений, которые со- держатся в исторических источниках, или, говоря иначе, информация — результат отражения современниками объективной действительности. Такое понимание совпадает с приведенным выше философским определением социальной информации как результата отражения обществом всех форм движения материну Вместе с тем под информацией в исторической науке нередко понимается та совокупность сведений и данных источников, которая во- влечена в научный оборот и используется для изучения тех или иных конкретных явлений и процессов, т. е. информация выступает как действующее знание. В связи с разными подходами к определению исторической информации существует и деление- источников на актуальные, т. е. такие, сведения которых используются и вовлечены в научный оборот, и потенциальные, т. е. та- кие, информация которых еще не использована. Подобное деление вполне правомерно и практически полезно в том отношении,, что позволяет очертить круг неиспользованных источников и привлечь к ним внимание и источниковедов и историков.
Возникновение большинства исторических источников пред- ставляет собой информационный процесс, в котором фигурируют объект — отражаемая реальность, субъект — творец источника, и информация — результат отражения объекта субъектом. Этот про- цесс, как и всякий информационный, всегда имеет прагматиче- ский аспект, т. е. творец источника всегда преследует определен- ную цель, выявляя сведения об объективной действительности. Эти сведения требуются для решения тех или иных обществен- ных или личных задач. То, что потом стало исторической инфор- мацией, зафиксированной в исторических источниках, первона- чально являлось информацией, необходимой для удовлетворения практических нужд. Это в одинаковой мере относится и к зако- нодательству, и к правовым актам, фиксировавшим и регулиро- вавшим те или иные отношения, и к личной переписке, и к ме- муарам, которые преследовали цель самовыражения, самоосо- знания и самоутверждения личности.
Целевая заданность исторических источников в момент их возникновения обуславливает то, что всякий исторический источ- ник не только отражает реальность, но и сам является неотъ- емлемым компонентом ее. В этой связи совершенно очевидна неправомерность противопоставления так называемых «остат- ков» — источников, которые являются элементами действитель- ности— и «преданий» — источников, которые якобы лишь отра- жают эту действительность через сознание субъекта. Все виды источников и представляют собой результат отражения действительности субъектом, и являются компонентами действительно- сти, продуктом деятельности субъекта; следовательно, одновре- менно выступают и как «остатки» и как «предания». К примеру, сошник — не только элемент пахотного орудия, т. е. «остаток», но и носитель информации об уровне знаний и умения его созда- телей, т. е. «предание». Мемуары же, помимо отражения дей- ствительности их автором, являются результатом и его практи- ческой деятельности, его самовыражения.
Целевая направленность информации, содержащейся в исто- рических источниках, как и всякой социальной информации, не исключает ее объективности, степень которой зависит прежде всего от классово-партийной позиции творцов источника и мето- дов отражения реальности 12. Но всякий источник содержит ту или иную объективную информацию, и поэтому в семантическом отношении нет источников, непригодных для использования. Не- правомерно поэтому деление источников на «хорошие» и «пло- хие» в зависимости от классово-партийной позиции их творцов. Это, к сожалению, нередко имеет место по отношению ко многим источникам, особенно источникам личного происхождения. Клас- сово-партийные позиции авторов, несомненно, влияют на степень объективности любого источника. Но в пределах цели, пресле- дуемой творцом источника, даже в самом «консервативном» ис- точнике содержится определенная объективная информация.
Принципиально важным для источниковедения является тот факт, что субъект, создатель источника, не просто отражает ре- альность, но и сам выступает как отражающийся объект. В итоге источник несет в себе двойную информацию. Источник, с одной стороны, опосредованно, через сознание субъекта отражает объ- ект, а с другой — непосредственно характеризует субъект, преж- де всего отражает его цели и методы восприятия объективной реальности. Например, мемуары содержат опосредованную ин- формацию о действительности и непосредственную — о мемуари- сте. Поэтому, если даже источник не содержит никакой объек- тивной информации об объекте, в нем будет какая-то объектив- ная информация о его творце, т. е. о субъекте.
Наличие в источнике информации о его творце является объ- ективной основой для выявления степени адекватности отраже- ния в нем исторической действительности. Путь к этому, как хорошо известно,— раскрытие социальных функций источника, выявление того, как его субъективно-социальная, партийно-клас- совая и субъективно-индивидуальная природа соотносилась с от- ражаемой им действительностью, или, переводя на информаци- онный язык, насколько его прагматическое, целевое назначение требовало объективных сведений об этой действительности и ка- ковы были познавательные возможности получения таких све- дений.
Говоря об объективности отражения источниками историче- ской действительности и путях установления степени этой объ- ективности, следует обратить внимание на давно выявленный лсточниковедами факт большей субъективности данных, которые являются результатом всякого рода извлечений, сводок и пере- работок первоначальных сведений. Все извлечения и сводки не только ведут к той или иной потере первичной информации, но и являются дважды субъективизированным отражением действи- тельности. К субъективному фиксированию первоначальной ин- формации здесь еще прибавляется субъективность извлечения, •сводки или иной переработки исходной информации. Историкам хорошо известны многочисленные факты того, как в высокой сте- пени объективные первичные сведения во многом теряли ценность в результате обобщений и сводок. Наиболее яркий пример по •отечественной истории — сводные данные земских подворно-ста- тистических описаний крестьянского хозяйства. Если при состав- лении земских переписей фиксировались сведения о каждом крестьянском дворе и учитывалось несколько десятков показа- телей, характеризующих его состояние, то сводки включают све- дения по селениям в целом и учитывают не все из этих показа- телей. Здесь мы имеем дело не с простой потерей первоначаль- ной информации, а с иным подходом к объекту отражения. В цен- тре последнего оказывается уже не крестьянский двор, а сель- ская община, т. е. уже иная сторона действительности.
Таким образом, исторические источники, несмотря на целевое происхождение и субъективное отражение действительности, не только объективно отражают историческое прошлое и поэтому делают возможным его научное изучение, но и сами содержат информацию, необходимую для их критической оценки, для вы- явления соотношения в них объективного и субъективного. Тем самым обнаруживается полная несостоятельность всякого рода субъективистских и идеалистических концепций исторического источника, основывающихся на том, что степень объективности отражения действительности в источниках якобы не может быть установлена из-за отсутствия необходимой для этого объектив- ной информации 13.
В связи с органическим переплетением в источниках инфор- мации об исторической реальности и о творцах источников оче- видна неправомерность обособления в научной критике источ- ников критики внешней и внутренней, обособления, которое по- следовательно проводилось и проводится в буржуазном источ- никоведении. Только при анализе содержания источников могут быть раскрыты как внешняя сторона возникновения источника (цели, место, время его возникновения, автор и его приемы от- ражения действительности и т. д.), так и достоверность и цен- ность содержащейся в нем информации. Советские источнико- веды рассматривают внешнюю и внутреннюю критику источни- ков как последовательность источниковедческих процедур, а не как независимые стадии этой критики 14.
Целевое происхождение исторических источников обуславли- вает то, что в содержательном отношении они характеризуют историческую действительность селективно, избирательно. Выяв- ление этой избирательности применительно к отдельным исто- рическим эпохам и периодам, а также выделение тех закономер- ностей и особенностей, которые ей присущи,— важная задача источниковедения. Однако ее решению пока еще не уделяется должного внимания, хотя это имеет существенное значение как само по себе, так и для конкретно-исследовательской практики, ибо без анализа пробелов в источниках нельзя выработать прин- ципы и методы их восполнения и вести целеустремленную работу в этом направлении. Актуальность этой проблемы источниковедения связана еще и с тем, что имели место последующие утраты источников.
Селективное отражение действительности в исторических ис- точниках не исключает возможности всестороннего познания прошлого, как утверждают многие буржуазные историки, кото- рые абсолютизируют эту особенность источников, подчеркивая, в частности, что важнейшая сторона общественной жизни, так называемая «мыслительная история», якобы вообще никак не зафиксирована и потому не может быть познана. Во-первых, со- хранилось множество источников, в которых отображена духов- ная деятельность людей. Во-вторых, эта последняя нашла свое отражение в их практической деятельности и поэтому вполне может быть познана. В-третьих, при всей селективности истори- ческие источники содержат информацию и о тех сторонах и яв- лениях общественной жизни и деятельности людей, которые в них непосредственно не отражены.
В плане семантическом, т. е. с точки зрения содержания ис- торических источников, наиболее существенным итогом учения о социальной информации, относящимся к источниковедению, является вывод о том, что в результате отражения субъектом объективной реальности- и в процессе его практической деятель- ности возникает информация выраженная и скрытая. Тот факт, что исторические источники содержат информацию, непосред- ственно выраженную и скрытую, давно известен в источникове- дении 15. Диалектико-материалистическое, марксистское понима- ние исторических источников включает также признание инфор- мационной неисчерпаемости исторических источников. Учение об информации дает теоретическое обоснование и раскрывает объ- ективную основу содержательной неисчерпаемости источников.
Многообразие и безграничность взаимосвязей, присущих яв- лениям объективного мира, обуславливают то, что в историче- ских источниках, несмотря на избирательное отражение ими дей- ствительности, содержится, в сущности, неисчерпаемый объем скрытой информации, характеризующей взаимосвязи явлений действительности. Анализ этих взаимосвязей на основе инфор- мации, непосредственно выраженной, позволяет выявлять ин- формацию скрытую. Это создает возможность для неограничен- ного повышения информационной отдачи источников и преодоле- ния избирательности непосредственно выраженного отражения источниками действительности.
Особой формой выражения социальной информации отлича- ются источники изобразительные, т. е. графически-изобразитель- ные и художественно-изобразительные. В содержательном плане зафиксированная в них информация об исторической действи- тельности имеет специфические методы и формы выражения и в этом смысле в значительной мере является как бы закодиро- ванной, а поэтому и скрытой. Для ее «прочтения» и использования в историческом исследовании необходима дешифровка, своеоб- разное «снятие» прикрывающей ее системы изобразительных принципов и методов, присущих эпохе создания этих источников. Задача эта особенно важна применительно ко всякого рода не- реалистическим отражениям действительности.
Таким образом, для любых изобразительных и художествен- но-литературных источников важнейшей проблемой является вы- деление выраженной в изображенном и литературном образе информации, адекватно воспроизводящей действительность. В силу этого источниковедческий анализ этих источников оказы- вается значительно более сложным, чем обычных письменных источников. К тому же этот анализ, как правило, требует при- влечения дополнительной информации из других источников, а содержание информации, извлеченной из изобразительных ис- точников, должно получить естественно-языковое выражение. К сожалению, историческое источниковедение изобразительных источников, несмотря на то, что комплекс этих источников огро- мен, еще не привлекло должного внимания и не получило над- лежащей разработки.
Особую, с точки зрения фиксирования информации, катего- рию исторических источников составляют и вещественные памят- ники. Будучи остатками, реликтами действительности, они, не- сомненно, содержат обширную и разнообразную информацию о ней. Однако эта информация выражена как результат практиче- ской деятельности людей и в этом отношении выступает в объ- ективно-синтактическом смысле, т. е. как следы практической деятельности, которые должны быть переведены в синтактиче- ски-субъективную форму, или, говоря иначе, выражены в той или иной знаковой системе. Она может быть естественно-описа- тельной, графически-изобразительной или иной. Информация, содержащаяся в том же сошнике, может быть представлена в виде описания, чертежей, химических формул. Процесс выявле- ния объективно-синтактической информации, заключенной в ве- щественных источниках (информации, возникшей независимо от обращающегося к ней субъекта), и перевода ее в синтактически- субъективную форму, т. е. форму, пригодную для использования в познавательных целях, весьма сложен. Сложна и технология розыска, реконструкции и датирования этих источников, чем обусловлено раннее выделение археологии, а также в значитель- ной мере и этнографии как самостоятельных исторических дис- циплин, а затем и наук.
Таков один круг теоретико-методологических проблем источ- никоведения, решению которых помогает учет результатов, до- стигнутых в учении об информации. Он преимущественно свя- зан со звеном^«действительность — источник».
Другой круг проблем источниковедения относится к аспекту * «источник — историк». Здесь прежде всего надо сказать о том, что учение об информации подтверждает необходимость разра- ботки проблем источниковедения в теоретико-методологическом, исторически-типологическом и конкретно-прикладном аспектах. > В свете того, что основным путем в выявлении степени адекват- ности отражения источниками исторической действительности является учет их социальной природы и целевого назначения для современников, становится очевидным важное значение изу- чения исторических источников как явлений действительности. Без этого не может быть должным образом раскрыто соотноше- ние в них субъективного и объективного.
К классификации источников можно подходить с позиций трех аспектов информации — прагматического, семантического и синтактического. Наиболее общим из них является синтактиче- ский. Исходя из него, можно выделить первый, наиболее общий уровень классификации исторических источников. По методам и формам отражения действительности вся совокупность исто- рических источников четко делится на четыре категории (или типа): вещественные, письменные, изобразительные (изобрази- тельно-графические, изобразительно-художественные и изобрази- тельно-натуральные) и фонические 19. Широко распространенное до последнего времени в советском источниковедении и деление всей совокупности исторических источников на вещественные, письменные, устные, этнографические, лингвистические (фоль- клорные), фотокинодокументы и фонодокументы представляется непоследовательным в силу неоднозначности принципов и кри- териев их выделения. Одни группы выделены по форме отраже- ния действительности, другие — по способу фиксирования инфор- мации, третьи — по объекту отражения. Следует заметить, что если информация, возникшая в ту или иную эпоху, может функ- ционировать будучи как зафиксированной на тех или иных ма- териальных носителях, так и незафиксированной (устной), то в исторических источниках она выступает в зафиксированном виде. Например, данные фольклора, несомненно, содержат цен- ную информацию о прошлом, но она, чтобы стать источником и быть использованной историком, должна быть материально зафиксирована. Чаще всего это — письменная запись, а позднее, с появлением соответствующих технических средств,— и фоноза- пись. Сказанное относится и к другим видам нефиксированной социальной информации. Следовательно, исторический источник как носитель социальной информации содержит информацию фиксированную.
В источниковедении широко распространена видовая классификация, в основе которой лежит единство про- исхождения, общность содержания и назначения определенного круга источников той или иной категории. С информационной точки зрения видовая классификация основывается на прагма- тическом аспекте информации, а именно: на единстве целевого назначения информации для ее получателя, субъекта. Единство цели, для которой выявлялась информация, естественно, обус- лавливало сходство принципов и методов отражения действи- тельности, форм выражения и использования информации, что, в свою очередь, создает возможность применения единых прин- ципов и методов ее источниковедческого и конкретно-историче- ского анализа. Видовая классификация, как и всякая другая, от- носительна. Но это не умаляет ее значение как важного эвристи- ческого средства и в источниковедении и в конкретно-историче- ском анализе.
Таким образом, в источниковедческом анализе исторических источников системный подход, структурный анализ и выявление на основе их скрытой информации значительно расширяют воз- можности установления достоверности заложенной в них инфор- мации. Широкое внедрение этих методов в практику источнико- ведческого анализа существенно расширит возможности этого анализа и повысит его уровень.
Значительные успехи в применении системного подхода и структурно-функционального анализа достигнуты и конкретно- историческими исследованиями, основанными на применении ко- личественных методов, что будет показано далее.
Таков круг основных вопросов, на которые представлялось целесообразным обратить внимание и которые возникают в свя- зи с рассмотрением исторического источника в свете современ- ного учения об информации.
2. Исторический факт.
Факты составляют содержательную основу всякой науки. Они определяют ее субстанциональную природу. Этим обусловлено то пристальное внимание, которое уделяется проблемам факта в теории и методологии научного познания. Особенно велик инте- рес к историческому факту как в силу особенностей объекта исторического познания, так и в силу сложности историко-позна- вательного процесса 25.
Понятие «факт» (от латинского factum — «действие», «собы- тие», «сделанное») применяется в разных смыслах. Прежде всего факт — конкретные проявления действительности в ее про- шедшем или текущем состояний, т. е. объективная реальность. В этом виде факты обладают рядом присущих им свойств. Дру- гой смысл понятия «факт» связан с процессом научного позна- ния. В нем также фигурируют факты, но уже не факты действи- тельности как таковой, а отражение в сознании ученого изучае- мой реальности. Очевидно принципиальное отличие этих двух видов фактов, и возникает есте