Сегодня мы будем говорить о русском национальном языке в нормативном аспекте. Почему значимо говорить о русском языке в нормативном аспекте? Потому что язык, который мы употребляем, нормирован. Для чего он нормирован? Для того, чтобы нам было удобно общаться, чтобы жить комфортно в этом мире.
Человек рождается свободным. У него нет груза прошлого, обид, воспоминаний. Люди, которые находятся рядом с ним, стремятся к тому, чтобы он входил в это общество, соблюдая те нормы, которые ему в первые годы жизни навязывают. То есть ребенок размахивает руками, ногами, его пеленают. Его купают. По времени кормят. С ним гуляют, постепенно приучают к тем нормам, с которыми жить в обществе комфортно. С трех месяцев ребенок уже слышит, как утверждают медики. Находясь в утробе матери, он слышит те слова, которые произносит мама, слышит звуки. «Еще в утробный период колыбельные песни начинают закладывать звуковой состав, интонационные контуры, элементы морфологии» [Костомаров2015:7]. Его артикуляционный аппарат постепенно подготавливается к тому, чтобы потом произносить эти звуки. То есть он уже входит в языковую систему того языка, на котором будет говорить.
Итак, мы говорим о русском национальном языке. Когда говорят о нормах, то говорят обычно о нормах литературного языка. Так ли это? Действительно ли, что только русский литературный язык нормирован. Ведь русский литературный язык только часть национального языка. Здесь есть диалекты, просторечия, жаргоны, арго, заимствованные слова. Получается, что литературный язык совсем небольшая часть русского национального языка. А диалекты, имеют ли они норму. Разве жители, живущие в селе, придерживаются норм русского литературного языка? Нет. Для севернорусских говоров, например, характерно следующее: оканье, цоканье, произнесение твердого долгого Ш, на месте Щ. Например: шшотка, прошшай. Варианты подобного рода, как правило, знакомы носителям литературного языка, живущим в окружении этих говоров, но в разговорной речи используется только кодифицированный элемент. Говоры, в отличие от литературного языка, территориально ограничены. То есть это нормы вполне определенной территории. В русском национальном языке есть севернорусские, среднерусские и южнорусские говоры. Любой литературный язык возник на основе какого-либо говора. Русский литературный язык возник на основе среднерусских говоров, которые находятся вокруг Москвы.
Многие диалектные слова вошли в обиход носителей русского литературного языка и уже не осознаются как диалектные. В качестве примеров можно привести следующие лексические единицы: тайга, облепиха, ежевика, тяпка, сушка, салака, клубника, прикорнуть и многие другие [Лукьянова 2000]. Не освоенные литературным языком диалектизмы, но, тем не менее, употребляемые в литературной речи с определенной целью, в словарях обозначены с пометой обл. (областное).: бродни, дровни и др.
Диалектный язык сохраняет традиции русского народа. То есть в нем сохраняется жизненный опыт нации на уровне наивного, обыденного сознания.
Диалекты, как и литературный язык, нормированы, жители сел придерживаются тех норм, которые традиционно сложились в их регионе. Но данный язык, в отличие от КЛЯ, не является кодифицированным, что обусловлено тем, что основным назначением диалектного языка является бытовая сфера общения, не предполагающая письменную форму, в которой фиксируются нормы.
В ХVII веке в эпоху становления русского национального языка сформировалось городское просторечие. Просторечие отражает низкий уровень культуры людей, не овладевших в достаточной мере нормами литературного языка. В отличие от представителей русских говоров, в речи которых отражается мир традиционной национальной русской культуры, носители просторечия далеки от традиций русского народа. Характерная черта просторечия – грубость, вульгарность. К числу просторечных относятся такие слова, как: транвай, пинжак, здря, колидор, суприз, друшлаг, маненько, лаболатория, гляди-кось, ездют, достигать до цели, беспокоиться про внуков, волоса и др. Просторечные слова и выражения используются в публицистике, произведениях художественной литературы в соответствии с эстетическими и характерологическими задачами. В речи носителей литературного языка просторечные элементы используются с целью создания комического эффекта, иронии.
В настоящее время, когда старые нормы оказываются тесными для общения, когда идет стирание границ между различными стилями, когда высокий, книжный стиль становится непопулярным, в разговорной речи образованной части населения России появляются просторечные элементы. Особую популярность приобретают просторечные частицы аж, ан нет, ан не тут-то было, ну, эвон, которые вытесняют «литературные способы выражения усиления, интенсивности и важности сообщения» [Костомаров, 2000: 96-97]. Ср.: Ну очень хорошая тушь; Казалось, дело сделано. Ан не тут-то было; Аж с августа хожу по больницам; Эвон, стало быть, где вы теперь находитесь.
Просторечие настоящего времени пополнилось экспрессивами жаргонного происхождения, утратившими локальную и социальную ограниченность и ставшими общеупотребительными единицами с особой функцией сниженного, эмоционально-оценочного использования (поддавать, балдежь, крыша едет).
Социально-профессиональные и возрастные жаргоны также способствуют появлению вариантов в литературном языке.. Ср.: стипендия - стипешка, преподаватель – преп, такси – тачка, мотор; дискотека – скачки.
В последнее время большое влияние на литературную речь оказывают арготические слова, характеризующие речь представителей преступного мира. Арго, как отмечает Д. С. Лихачев, характеризуется «примитивностью не только речи, но и сознания» говорящих на нем людей. Как ни парадоксально, но в настоящее время арготические слова используются в дружеских беседах интеллигентных людей, воспринимающих их употребление как языковую игру. Ср.: лепить горбатого – обманывать, клево – хорошо, миллион - лимон, испытывать блаженство - кайфовать и др. Употреблению в обыденной речи жаргонизмов и арготических выражений способствуют издаваемые в последнее время словари жаргонов и арго, а также чрезмерное их употребление в СМИ. Тяга к этим словам объяснима и тем, что они экспрессивны и имеют вкус «запретного плода».
В литературный язык в конце ХХ века стали активно проникать слова из лексикона наркоманов: крыша поехала, тусоваться, беспредел, испытывать, ловить кайф. Вряд ли можно сказать, что эти слова и выражения как-то загрязняют язык. Скорее наоборот, обогащают речь элитной части общества, делают ее более образной, выразительной, эмоционально емкой. Как правило, они при употреблении интеллигентными людьми имеют определенный семантический сдвиг, в силу чего данные лексические единицы не соотносятся с теми, которые используются в речи преступных элементов. Ср.: Сегодня я испытал ментальный кайф; Устал до чертиков, крыша едет, ничего не соображаю; Все, села на иглу (о женщине, длительное время разговаривающей по телефону). «Подобные контексты своим множеством формируют стилистическую картину эпохи» [Шапошников, 1998: 224].
Таким образом, литературный язык является значительной, основной, нормированной, кодифицированной, но частью русского национального языка, представленного также огромным массивом социально и территориально ограниченных диалектов. И вот этот массив, эта разнородная некодифицированная лексика естественным образом проникает в литературную речь, расшатывая сложившиеся в ней нормы. К тому же русский литературный язык является одним из более чем трех тысяч языков, функционирующих на Земле. Политические, экономические, культурные, научные контакты обусловливают заимствования из разных языков, что также провоцирует появление разного рода вариантов.
Как следует из вышесказанного, динамика, эволюционные процессы норм обусловлены объективными процессами социального развития общества.
Помимо причин, внешних по отношению к литературному языку, способствующих эволюции, динамике норм, имеются причины, проявляющиеся внутри самого литературного языка. Назовем основные из них: письменная и устная формы бытования литературного языка, функционально-стилистическое разнообразие, системное устройство, о чем мы более подробно будем говорить на следующих лекциях.
Еще раз повторюсь: нормативными являются все языковые стратумы. Главное, чтобы человек, использующий только один из них, осознавал, что он относится к вполне определенному объединению людей, к определенной социальной группе. Вряд ли наркоман, использующий в речи преимущественно жаргонизмы, или житель села, не владеющий нормами литературного языка, могут претендовать на то, чтобы занимать командные посты даже в органах местного самоуправления (ведь руководитель должен общаться с властными структурами региона, писать деловые бумаги, вести переговоры). Следует отметить, что диалектные особенности, особенно фонетические, в речи руководителей разного уровня сохраняются, ибо, как ни старайся человек, выросший в южнорусском окружении, он всю жизнь произносит «г» фрикативное (в качестве примера можно привести речь М. С. Горбачева). Это характерно и для известных писателей. Например, М. Горький всю жизнь окал. Можно прослушать речи Горбачева и Горького.
Русский литературный язык является одним из мировых языков, признанных в этом качестве ООН. Он является нормативным и кодифицированным; имеет устную и письменную форму бытования. На литературном языке написано огромное количество художественной и научной литературы. Литературный язык – язык элитной части населения России, это государственный язык. Русский литературный язык в качестве государственного выступает в Киргизии. На литературном языке ведется делопроизводство, преподавание в учебных заведениях России, его используют в судопроизводстве.
Тест
5 points possible (graded)
1. В каких стратумах русского национального языка используются нормы:
нормы характерны для литературного, диалектного языка, жаргонов, просторечья;
нормы характерны только для литературного языка;
нормы характерны только для диалектного языка;
нормы характерны только для молодежного жаргона.
нет ответа
2. Где в русском национальном языке используется долгое Ш (например – шшотка):
в русском литературном языке;
в севернорусских говорах;
в южнорусских говорах;
в разговорной речи.
нет ответа
3. Что такое кодификация:
кодификация – фиксация норм русского литературного языка в словарях и справочной литературе;
кодификация – фиксация просторечных норм в словарях и справочной литературе;
кодификация – фиксация диалектных норм в словарях и справочной литературе;
кодификация – фиксация норм арго в словарях и справочной литературе.
нет ответа
4. Русские народные говоры – это:
исторически сложившаяся, территориально ограниченная система языковых средств, используемая в устной и письменной речи;
территориально ограниченная система языковых средств, используемая в сфере деловой коммуникации;
система языковых средств, используемая в научном стиле;
исторически сложившаяся, территориально ограниченная система языковых средств, использующаяся только в устной обиходной речи.
нет ответа
5. Просторечие – это:
языковые средства, употребляемые в обыденной речи с соблюдением норм русского литературного языка;
языковые средства, используемые в обыденной речи без учета норм русского литературного языка;
языковые средства, употребляемые в научной сфере коммуникации;
языковые средства, используемые в сфере деловой коммуникации.