Ситуация начинает изменяться 8 глава

Я предполагал, что спад на рынке недвижимости будет продолжаться года три-четыре, прежде чем начнется какой-либо подъем, и многие большие и малые инвесторы готовы переждать это время. Именно на них я и обратил свое внимание. До сих пор я избегал заниматься арендованными объекта­ми, но времена изменились, и мне нужно было скор­ректировать свои приоритеты. Мой план был про­стым: вместо того чтобы гоняться за продавцами недвижимости на сокращающемся рынке, я занялся арендой и сдачей внаем, предложив лучшие услуги, чем другие. Я подготовил сотрудников и нанял ин­спектора по аренде, который регулярно инспекти­ровал каждый арендуемый объект, которым мы уп­равляли, и регулярно отправлял отчет о проверке владельцам каждого объекта, сообщая свежие но­вости о его состоянии, проблемах и проведенных ремонтных работах. За все это мы просили такую же цену, какую запрашивали наши конкуренты.

Достигнуть результатов было непросто. Это по­требовало выносливости и времени, потому что многие инвесторы предпочитали сами управлять арендой своих объектов, чтобы сэкономить на ко­миссионных, которые нужно было бы выплачивать агентству. И все же мы имели успех. Мне стало оче­видно, что дополнительное преимущество управле­ния арендуемыми объектами заключалось в том, что, когда владельцы решали их продать, они часто просили нас это сделать.

Когда мы занялись этим новым бизнесом, нам по­требовался другой офис. Я продал наш прежний офис и купил гораздо больший, в котором мы также смогли бесплатно разместить местную команду служения "Молодежь за Христа". Мы перестроили и отремонтировали это здание, чтобы оно полностью отвечало нашим нуждам.

К этому времени наша дочь Дебора работала у нас в офисе секретарем приемной и машинисткой. Мне доставляло большую радость видеть ее сияю­щие глаза и улыбку и наслаждаться ее очарова­тельным характером каждый раз, когда я выходил из офиса.

За следующие два года мы поменяли команду продавцов и расширили наш арендный бизнес, кото­рый стал весьма масштабным, но затем последовал очередной удар. Из-за дефицита бензина цены на горючее начали расти, и бензин стало трудно ку­пить. Если я хотел продолжать заниматься бизнесом, мне нужно было сохранять мобильность, а зна­чит, нужно было выработать план.

Мой ответ топливному кризису состоял из двух частей. Во-первых, я приобрел столько старых ита­льянских автомобилей "Фиат-500", сколько смог, потому что они расходовали мало бензина - около пяти с половиной литров на сто километров пробе­га. Я восстановил их и написал на бортах больши­ми буквами название своей фирмы. Поскольку эти автомобильчики были очень маленькими, я велел изготовить большие металлические заводные клю­чи наподобие тех, которыми заводят детские игруш­ки, и приделать по ключу к крыше каждой машины. Это должно было подчеркивать маленькие габари­ты "Фиата-500". Из-за этих ключей машины стали похожи на игрушечные заводные автомобильчики и неизменно привлекали внимание людей. Мы ощу­тили результаты и от поездок, и от рекламы.

Вторая часть плана была более смелой. Мы раз­работали специальный маркетинговый план рас­ширения нашего арендного бизнеса, изготовив карточки с названием нашей фирмы, похожие на кредитные. У каждой карточки был свой номер, и мы разослали их всем зарегистрированным аген­там по недвижимости в штате вместе с письмом, в котором говорилось, что мы заплатим комиссион­ные в размере недельной арендной платы за всякое арендное предложение, которое они направят в наш офис.

Почти во всех остальных агентствах недвижи­мости агенты редко получали какие-то денежные премии за то, что направляли предложения об аренде в свою компанию, поэтому никто не стре­мился это делать. Результаты, полученные нами благодаря нашим "кредитным карточкам", были просто потрясающими. Сначала мы стали получать больше предложений об аренде. Затем нам начали звонить из других агентств недвижимости и жало­ваться, что мы вмешиваемся в дела их внутреннего управления. Я до сего дня не знаю, на что они Жаловались, потому что наша контора была един­ственным агентством недвижимости, которое не работало по воскресеньям, а это означало, что в День, считавшийся самым выгодным для этого бизнеса, мы отдыхали.

Вдобавок ко всему я получил предупреждение от Отдела по делам потребителей, в котором говори­лось, что наши "кредитные карточки" были слиш­ком похожи на настоящие, и что мы "балансиро­вали на краю". Наконец, влиятельный Государ­ственный совет земельных агентов направил мне официальное письмо, поддержанное жалобами других торговцев недвижимостью, с просьбой явиться на специальное собрание, указав время и дату. Однако я проигнорировал эту просьбу. После того, как я не ответил на письмо и не пришел на собрание, секретарь совета позвонил мне и спро­сил, почему меня не было на собрании.

Я ответил ему, что в письме ясно говорилось о просьбе, следовательно, у меня была возможность отказать, что я и сделал. Затем я добавил, что если у них ко мне были какие-то претензии по закону, это можно было изложить в виде предписания явиться, и тогда я бы отреагировал соответственно.

Было вполне очевидно, что я не нарушил ника­ких правил Института недвижимости или Совета земельных агентов, потому что больше они меня не беспокоили. Однако жалобы от других агентов про­должали поступать, потому что они поняли, что упустили прекрасную возможность.

Еще одно дело беспокоило меня в то время - воз­можность объединения торговцев недвижимостью в профсоюз с помощью отраслевой награды. Я встретился с семьюстами другими агентами на боль­шом собрании, и мне показалось, что я был един­ственным, кто выступал против такой возможности.

Цель отраслевой награды была двоякой: во-пер­вых, давать продавцам меньшие комиссионные, вместо этого давая другие льготы, которые обходи­лись бы гораздо дешевле, чем вычеты из комис­сионных, а во-вторых, осуществлять больший кон­троль за их рабочим временем и пребыванием в должности. Я выступал против этого, так как считал, что продавцы - особая категория людей, и они должны иметь как можно больше свободы, чтобы проявлять свои способности и независи­мость, а также хотел платить им максимально возможные комиссионные, чтобы стимулировать их отдачу на работе.

В результате, когда суды официально объявили об учреждении отраслевой награды в сфере недвижи­мости, они объявили также, что она предназнача­ется для всех торговцев недвижимостью Южной Австралии, за исключением компании Питера Дэ-ниелса, которая подала заявку и получила разре­шение на отдельную отраслевую награду. Для нас ничего не изменилось, и с тех пор агенты из других компаний стали выражать желание работать у нас, чтобы больше зарабатывать и сохранить свою ин­дивидуальность. Это, без сомнения, было интерес­ное время, и я оставался на краю, откуда открывал­ся захватывающий вид.

Думаю, мне стоит сказать, что я не был противни­ком профсоюзов, так как они являются полезным инструментом переговоров, который можно ис­пользовать против нечестных властей, капиталис­тов и промышленников. Однако я знаю, что жад­ность и власть могут развращать людей, и развра­тили всех вышеупомянутых, побудив их запугивать и шантажировать других. Я категорически против этого.

Наконец, мы закончили наше новое здание. Д-р Джон Хэггей освятил и открыл его 5 марта 1980 года.

У меня было еще несколько дел, требующих вни­мания. Однажды вечером нам позвонила моя теща, которая была в преклонном возрасте. Она была очень расстроена тем, что им отключили электри­чество, и ей приходилось довольствоваться свеча­ми и приемником, работающим на батарейках, и, конечно же, обходиться без телевизора.

Оказалось, что у профсоюзов возникли разногла­сия с властями относительно одной электростан­ции, и подача электроэнергии в жилые дома и на предприятия, за исключением неотложных служб, была прекращена. Многие люди были вынуждены сидеть дома в темноте.

Создавалось впечатление, что переговоры между двумя сторонами зашли в тупик. Мягко говоря, я был раздражен тем, что люди, которым платили Деньги за то, чтобы они выполняли свою работу, и их работодатели не могли (или не хотели) догово­риться и возобновить подачу электроэнергии в наши дома и на предприятия. Это побудило меня что-то предпринять, и я подумал, что, возможно, мне стоит попытаться разобраться с этой проблемой.

Поговорив с людьми на электростанции и опро­сив еще многих других, я смог найти квалифициро­ванных людей, которых мог нанять на работу, что­бы они обслуживали генераторы на электро­станции до тех пор, пока конфликтующие стороны не придут к согласию. Я подумал, что это будет резонным ответом на трудную проблему.

Реакция людей на электростанции и властей была негативной, подозрительной и крайне осто­рожной, а реакция профсоюзов была надменной, враждебной и оборонительной. Ситуация достигла точки кипения. В газетах появились статьи "Дэни­елс приводит крутых парней, чтобы решить тупи­ковую ситуацию с профсоюзами", в которых гово­рилось, что женщины были готовы выйти на улицы и защищать меня, если профсоюзы "разбушуются".

В конце концов, под растущим давлением со сто­роны общественности и благодаря моим действиям, а также усталости обеих сторон, было заключено соглашение, и свет в домах снова появился.

Следующей проблемой в те бурные времена ста­ла забастовка банковских служащих, из-за чего стало невозможным заключать контракты, перево­дить средства и получать большие суммы денег, чтобы выплачивать людям жалованье. Я был весьма расстроен этим. После нескольких безуспешных попыток осуществить свои обычные финансовые операции я решил действовать напрямик, чтобы продолжать заниматься бизнесом. Я отправился в банк и потребовал выдать мне мои деньги. Когда служащие банка извинились и сказали, что они бастуют, я поговорил с управляющим, и сказал, что, согласно договору, который моя компания заклю­чила с банком, банк согласился хранить у себя мои средства и выдавать их мне по первому же запросу. Теперь же я не просто просил - я требовал выдать мне мои деньги. Я сказал, что если мне не выдадут Деньги, я возьму с собой полицейского и обвиню их в воровстве. Затем я сказал, что выступлю на радио, в печати и по телевидению и расскажу обо всем людям, и посоветую всем остальным сделать то же самое. Управляющий банка стал умолять меня подождать еще пару дней, но с меня было довольно. Он стал заверять меня, что они со всем разберутся. Я сказал, что буду ждать не больше двух часов. На самом деле мне не пришлось ждать и двух часов, потому что через тридцать минут забастовку объя­вили оконченной.

Возможно, вы подумаете, что после всего этого я бы остановился, но, должно быть, это были такие времена, потому что спустя некоторое время воз­никла угроза забастовки пекарей. Чтобы не по­пасть впросак, я немедленно договорился о постав­ках хлеба из расположенных в дальних районах пекарен, которые не входили в профсоюз. Я был готов найти грузовики, чтобы привозить хлеб и раздавать его на улицах, но, к счастью, забастовки закончились, и я смог сосредоточиться на более продуктивных делах.

Глава 9

Взгляд на мир

Моя должность председателя совета дирек­торов служения "Молодежь за Христа" (Австралия) требовала того, чтобы мы с Робиной отправились в Англию - в Лондон, а затем в Бирмингем на международную конференцию "Молодежь за Христа". Там меня сразу же избрали в состав международного совета директоров и возло­жили на меня обязанности и титул международ­ного казначея. Мы измучились, выбирая междуна­родного лидера, и после многих дней и даже ночей, проведенных в собраниях, остановились на канди­датуре прекрасного человека с огромными способ­ностями - Джима Гроуна из Денвера, штат Колора­до, который и стал президентом и председателем правления. Его правой рукой был избран Джим Уилсон. Они стали, на мой взгляд, одним из самых замечательных примеров партнерских отношений из всех, которые я когда-либо видел. Оба были пре­красными, прогрессивными людьми, но утверждал окончательные планы Джим Гроун. Он без устали трудился, демонстрируя большое умение и хоро­шее настроение на протяжении следующих один­надцати лет, чтобы превратить международное служение "Молодежь за Христа" в организацию мирового класса.

К этому моменту я осознал, какую впечатляющую работу служение "Молодежь за Христа" делало по всему земному шару, и на какие жертвы шли такие люди, как Тори Джонсон, Билли Грэм и другие наши предшественники. После конференции в Бирмин­геме мне пришлось совмещать несколько должнос­тей в этой прекрасной организации, не говоря уже о моих обязательствах перед Институтом Хэггея и программой "Час силы", которые также начинали действовать масштабно. Моя жизнь действительно была интересной и требовала максимальных усилий, большого состояния и поддержки семьи, чтобы сохранять такое равновесие и безопасность, какого требует Бог.

После конференции в Бирмингеме мы с Робиной побывали в Париже и Швейцарии. Когда мы верну­лись домой, на рынке недвижимости начался подъем, и работы появилось очень много. Я летал из одного штата в другой, собирая средства для Ин­ститута Хэггея и помогая реализовать новое виде­ние д-ра Роберта Шуллера - построить собор из стекла, который он метко назвал "Хрустальным собором".

Примерно в это же время я встретился в Соеди­ненных Штатах Америки с несколькими людьми, которые впоследствии стали моими друзьями на всю жизнь: Элом и Глорией Эндерле, которые посе­щали "Хрустальный собор", Томасом Типтоном -афроамериканцем, который является, пожалуй, са­мым лучшим исполнителем классических гимнов в мире, и Роном Гроссером - членом международного совета директоров "Хрустального собора" и его же­ной Лили. Все эти люди впоследствии бывали в Австралии, и мы всегда принимали их советы и на­слаждались общением с ними.

Первый этаж здания моей компании был отведен под местный офис служения "Молодежь за Христа", которому, казалось, постоянно требовалось больше места и больше денег. Мне приходилось выполнять требования национального и международного советов, что также требовало вложения сил и средств.

В чем я на тот момент не нуждался, так это в об­ращении д-ра Роберта Шуллера, который попросил меня заняться продажей окон для "Хрустального собора", на каждом из которых было бы написано имя спонсора. Он надеялся, что сможет собрать в Австралии достаточно спонсорских средств, чтобы покрыть затраты на Восточный балкон с его боль­шим количеством мест.

Итак, мне приходилось делить свое время между семьей, которая всегда была и будет для меня на первом месте, моими церковными обязанностями, обязательствами перед служением "Молодежь за Христа" (как в местном, так и в глобальном масшта­бе), перед Институтом Хэггея и "Часом силы", и, наконец, перед моей фирмой, благодаря которой я продолжал оплачивать все счета. Это означало, что мне нужно было часто становиться на колени и молиться, потому что я в самом деле жил на краю. С этого места открывался потрясающий вид на жизнь, и Бог был как никогда близко.

Затеянные мной капитальные ремонты и обнов­ления ветхих домов снова стали приносить при­быль, и ко мне постоянно обращались другие аген­ты, мои продавцы, торговцы и учреждения, которые хотели, чтобы я приобрел у них ветхие здания.

Однажды я проезжал на своем "Ягуаре" мимо большой толпы людей, собравшейся на маленькой улице нашего города. Поскольку перед этим я был в другом штате, то не знал, что здесь проводился серьезный аукцион, на котором были выставлены все дома, стоявшие по левой стороне улицы. Мне стало интересно, и я остановился. Когда я увидел, что происходит, и понял, что торги уже открылись, я побежал вдоль по улице, вбегая в дома, выкрикивая цену и выбегая, чтобы попасть в следующий дом. Выйдя из последнего дома, я назвал очеред­ную цену. За несколько минут вся улица стала моей! Затем я понял, почему мне удалось купить эти дома так дешево. Когда я вышел вперед, чтобы подписать контракт, вбежал один из моих продав­цов - Лу Праудлок, крупный мужчина. Он ехал ми­мо и увидел мой автомобиль.

К своему ужасу, я узнал, что купил дома, аренда­торы которых судились с владельцами. Когда я под­писывал контракт, левые радикалы, хиппи и прочие толкали меня и выкрикивали непристойности, пока здоровяк Лу не протолкался сквозь толпу и не встал между мной и ими, скрестив руки на груди и сделав устрашающее выражение лица.

Выяснилось, что в этих домах жили несколько студентов и хиппи, которые платили очень плохо или не платили вообще, и, в конце концов, владель­цу это надоело. Он решил продать эту недвижи­мость тому, кто предложит самую большую цену, а этим человеком оказался я.

В тот вечер в новостях прозвучало много обви­нений в мой адрес. Люди говорили, что борец за нравственность и знаменитый христианин Питер Дэниелс вышвыривает людей из их домов на ули­цы. Телефон у нас дома звонил не переставая. Боясь быть привлеченными к суду за клевету, поскольку факты были непроверенными, репортеры позвони­ли мне и попросили рассказать о том, что же все-та­ки произошло. Я сказал, что после того, как я в спешке приобрел эти дома, ко мне обратились люди, заявившие, что являются арендаторами. Я также сказал, что если там действительно живут мало­обеспеченные люди, тогда я обязательно позабо­чусь о них.

Благодаря этому, все дело утихло так же быстро, как и началось. Я действительно обнаружил, что в одном из домов проживала пожилая чета. Я устро­ил им переезд на новое место с лучшими условия­ми, и они выразили свою благодарность.

Когда истинное положение дел стало известно, Другие арендаторы испарились буквально за одну ночь. Я смог завести отдельные документы на каждый дом, а когда навел в них порядок и подготовил к ремонту, то получил такие хорошие предложения по каждому из них в отдельности, что не смог от­казаться. До даты расчета оставалось меньше трид­цати дней, и я договорился, чтобы расчет за все дома был произведен в один и тот же день, и запла­тил только задаток. В результате я получил непло­хую прибыль, и все оказались довольны.

Другой необычной покупкой стала группа ста­рых домов в городе. Они были в запущенном состо­янии и срочно нуждались в ремонте. Какое-то время я торговался с владельцем, и в итоге он назвал це­ну, которую я счел разумной. Я сразу же подписал бумаги и отправился к себе в офис, чтобы выписать чек на задаток. В этот момент зазвонил телефон. Звонили из одной государственной организации. Человек, который мне позвонил, казалось, был чем-то обеспокоен и сказал, что до него только что до­шел слух о приобретении мной группы старых до­мов. Я подтвердил эти сведения. Тогда он сказал мне, что Государственный жилищный трест также вел переговоры о покупке этих домов, и что они хо­тят предложить мне передать свой контракт им.

Я, как всегда, ответил, что готов продать все, что у меня есть, кроме своей семьи и своей веры. Тогда этот человек спросил, заплатил ли я задаток. Я ска­зал, что как раз собирался это сделать, и тогда, по­скольку я еще почти ничего не успел сделать, он предложил мне передать свое право покупки трес­ту за небольшое вознаграждение. Мой ответ был простым: "Минуточку! Я только что обставил австралийскую государственную организацию со всеми ее возможностями и персоналом, ухватив ла­комый кусок. Если вы говорите, что я толком ниче­го не сделал, вы унижаете не только себя, но и мою инициативу и способности".

В конце концов, я все-таки передал право покуп­ки этих домов государственной организации за двадцать тысяч долларов, что было совсем неплохо, потому что годовой доход в двадцать тысяч долла­ров был довольно хорошим для любого человека в начале восьмидесятых годов - а я смог получить столько денег всего за полчаса!

Вскоре сбылась еще одна моя мечта. Однажды, когда я утром читал газету, я заметил объявление о продаже золотого "Роллс-Ройса". Я вспомнил тот день, когда я, раздевшись до трусов, распростерся на цементном полу своего склада и плакал перед Богом. В тот день, не знаю почему, но в уме я уви­дел видение, что прежде чем мне исполнится пять­десят лет, у меня будет золотой "Роллс-Ройс". Те­перь мне было уже почти пятьдесят лет, и я поду­мал, что, возможно, мне следует позвонить по этому объявлению.

Не прошло и двух суток, как после небольшого торга я стал обладателем золотого "Роллс-Ройса". А еще через несколько дней рядом с задним номер­ным знаком моей машины появилась надпись "Я - сын Царя". С того дня я стал покупать только "Роллс-Ройсы".

Когда я приехал домой на "Роллс-ройсе", Робина сказала: "Что ж, твоя мечта сбылась, и Бог, в самом деле, благословил тебя. Ты, наверное, очень рад". Я ответил: "Да, я очень рад, но если Бог захочет, чтобы я подарил его кому-то, я с легкостью это сделаю". - "Неужели?" - спросила Робина. "Да, правда", - от­ветил я. Мы живем именно так, и мы всегда избегали того, чтобы вещи, которыми мы обладаем, обла­дали нами.

Время от времени мне приходилось встречаться с христианами, которые имеют нищенский ментали­тет, весьма распространенный в церквах во многих районах Австралии. Однажды в воскресенье утром, находясь в церкви, я размышлял о разных вещах, а затем взял молитвенную карточку из кармана на спинке сиденья передо мной и за несколько минут написал названия глав книги, которую вскоре на­писал. Это была книга "Как быть счастливым, даже если ты богат". На ее обложке изображен я, сидя­щий на капоте своего золотого "Роллс-Ройса", а на последней странице обложки показан вид машины сзади и виден знак "Я - сын Царя". Я написал и из­дал эту книгу в 1984 году - но об этом позже.

В 1981 году мне позвонил один мужчина из Юж­ной Африки. Его звали Чарлз Робертсон. Он слы­шал магнитофонную запись моей лекции на тему менеджмента и целеустремленности. Чарлз был связан со служением "Молодежь за Христа" в Юж­ной Африке, а также был преуспевающим бизнесменом. Он очень сильно хотел, чтобы я приехал в Юж­ную Африку, и сказал, что организует несколько собраний.

В ноябре того же года мы с женой впервые от­правились в Южную Африку. Мы столкнулись с позором апартеида и получили удовольствие от общения с братьями и сестрами во Христе - как бе­лыми, так и темнокожими.

Нас с Робиной тайком привезли в Соуэто, чтобы проповедовать в большой африканской церкви. Это было удивительным переживанием, которое мы ни­когда не забудем. Я выступил в университете перед большой аудиторией с лекцией по менеджменту и экономике, а затем отправился по разным местам по всей Южной Африке, выступая на обедах и семи­нарах вплоть до самого дня отлета. Чарлз и Рита Робертсон, которые нас принимали, оказались пре­красными людьми и остались нашими друзьями до сих пор.

Когда мы вернулись в Австралию, времени на от­дых у нас не было. Мы пересели на самолет, отправляющийся на знаменитый Золотой Берег, где должны были переночевать, а на следующий день я должен был выступать на важном вечере для на­ших друзей - пастора Джима и Петы Крисчен. Они очень хотели, чтобы я дал некоторый христианский стимул бизнесу в этом знаменитом районе Австра­лии. Вечер прошел с большим успехом. Присут­ствие множества почетных гостей в шикарных на­рядах подчеркивало важность этого мероприятия. Газета "Бюллетень Золотого Берега" опубликовала об этом событии статью с фотографиями на поло­вину полосы.

Я даже не мечтал о том, что в следующие двад­цать лет Южная Африка и другие страны пожелают воспользоваться моими услугами, и я буду высту­пать и появляться на различных бизнес-встречах, в церквах и на других собраниях, порой в самых нео­жиданных ситуациях и обстоятельствах по всему миру. Однако вернемся к моей компании, которая требовала моего внимания.

В служении "Молодежь за Христа" (Австралия) произошли кое-какие перемены, в результате чего главными лидерами оказались два человека, кото­рых на посту лидеров ожидали меньше всего. Не­которые говорили, что эти люди не продержатся на своих постах и пяти минут, но они весьма заблуж­дались. Служение "Молодежь за Христа" (Австра­лия) нуждалось в новом исполнительном директо­ре, который также исполнял бы обязанности прези­дента, а я оставался председателем совета дирек­торов, чего мне было вполне достаточно. Самым маловероятным кандидатом, которого даже никто ни о чем не спрашивал, пока не отпали почти все остальные варианты, был ирландский иммигрант-каменщик по имени Сэм Хейберн, который добро­вольно работал в служении "Молодежь за Христа" (Австралия) уже много лет и теперь был исполни­тельным директором в штате Квинсленд. Он и стал президентом и исполнительным директором слу­жения "Молодежь за Христа" (Австралия).

Я думаю, люди ожидали, что когда двое каменщи­ков из простых семей, у каждого из которых были весьма определенные взгляды и нерушимые прин­ципы почти по каждому вопросу, начнут работать вместе, то полетят искры. Однако большинство лю­дей не понимало и не учитывало того, что мы оба были полностью посвящены Христу, а наши взгля­ды совпадали почти по всем вопросам. Мы прекрас­но уживались друг с другом. За десять лет мы ни разу не сказали друг другу обидных слов, и между нами никогда не было разногласий, хотя во многом мы были совершенно разными.

Сэм Хейберн впоследствии стал самым лучшим моим другом. Его преданность мне, понимание и посвящение служению "Молодежь за Христа" (Австралия) направили нас на путь, о котором сей­час, оглянувшись назад, мы можем сказать, что это были золотые годы этого служения.

Когда Сэм вступал в должность, предыдущий пре­зидент вручил ему стопку счетов. Между нами воз­никли тесные отношения рабочего партнерства без каких-либо барьеров между ответственностью и властью.

Именно Сэм организовал проект "Двойные побе­дители", в котором человек, которого Бог благословил, оказывал помощь другому, имевшему большую нужду.

Именно Сэм подружился с Аланом и Мэй Петтер-сонами. Алан был производителем особых тканей для одежды во втором поколении. Благодаря своей благотворительности и вере, они стали спонсорами огромного христианского концерта в Сиднейском развлекательном центре. Менеджеры сказали нам, что на этом концерте собралось больше людей, чем на концерте Элтона Джона. Петтерсоны пожертво­вали пятьдесят тысяч долларов, вырученные за би­леты, в служение "Молодежь за Христа" (Австралия).

После этого концерта, прошедшего с большим ус­пехом, Алан и Мэй Петтерсон отправились в долгое турне по Австралии вместе со своей молодежной музыкальной группой "Путешественники". Они ока­зали сильное влияние на многих молодых людей, побудив их обратиться к Христу, и показали такой уровень в международном служении "Молодежь за Христа", выше которого никто не смог подняться.

Именно Сэм попросил меня начать движение, выступая по всей Австралии с семинарами, которые мы назвали "Мастер слова". Они принесли служе­нию "Молодежь за Христа" (Австралия) большую известность. Куда бы мы ни приезжали, бизнесме­ны и важные деятели приходили учиться принци­пам успеха, а затем оказывали поддержку нашему делу. Мы всегда придерживались политики "откры­тых дверей" и старались сохранять хорошие отно­шения, и это помогало собирать много средств для местных программ служения "Молодежь за Христа".

Семинары "Мастер слова" стали пользоваться та­ким большим успехом, что нам стало трудно успе­вать отвечать на все приглашения. Я увидел в этом интересный повод для того, чтобы Сэм стал разви­вать свои ораторские способности, и вскоре он уже чувствовал себя на них как рыба в воде. Спустя некоторое время я предложил ему самому провести весь семинар целиком, и слушатели сразу же полю­били его.

Наши взаимоотношения были необычными. Са­мой лучшей иллюстрацией наших отношений может служить то, что произошло, когда мы ехали в маши­не вместе с одним из родственников великого Джона Рокфеллера. Он спросил нас, кто был начальни­ком служения "Молодежь за Христа" (Австралия), и мы одновременно показали друг на друга и сказа­ли: "Он!" Мне выпала особая привилегия успешно выдвинуть Сэма в состав совета директоров между­народного служения "Молодежь за Христа", где он верно и преданно проявлял свои достоинства.

Международное служение "Молодежь за Христа" охватывало 114 стран. Вскоре в Сингапуре откры­лась его международная штаб-квартира, поскольку это было подходящим нейтральным местоположе­нием для работы. Мы стремились завоевать для Иисуса Христа один миллиард человек, потому что понимали, что сегодняшние молодые люди станут завтрашними политиками, генералами и ведущими бизнесменами, а некоторые - террористами, кото­рые будут угрожать мировому равновесию. Если мы сможем привести их ко Христу, они преобразятся и станут миротворцами или людьми, задающими темп. Эта задача стимулировала и смиряла нас.

Д-р Роберт Шуллер приехал в Австралию, чтобы собрать средства для австралийского балкона в "Хрустальном соборе". Он уже стал ближе к тому, чтобы увидеть, как его мечта 1975 года станет реальностью.

Во вторник, 13 мая 1980 года, знаменитая опер­ная певица Беверли Силлз провела специальный концерт в завершенном "Хрустальном соборе". На следующий день "Собор" был посвящен теме "Жизнь без долгов". Это должно стать примером одного из величайших актов финансовой веры XX столетия. Уставший, но радостный Роберт Шуллер рассказал международному совету, что он чувствовал.

Это было особенное переживание - присутство­вать в тот вечер на концерте Беверли Силлз и иметь свою, пусть и очень маленькую, часть в этом огром­ном достижении. Впрочем, наши глаза были устремлены в небеса, откуда нисходят все блага.