Анна Долгарева, журналист, поэт, военный корреспондент, 13 ноября 2019
После того как петербургский историк Соколов убил и расчленил свою сожительницу, «Московский комсомолец» обнаружил еще одну девушку, с которой у Соколова, по ее словам, был роман в 2008 году и которую Соколов еще тогда якобы бил и истязал, однако дело не дошло до суда.
Издание приводит заявление потерпевшей в 43-е отделение милиции Петроградского района Санкт-Петербурга. По ее словам, Соколов, узнав о ее намерении уйти от него, привязал ее к стулу, после чего бил, подносил к лицу раскаленный утюг, душил кожаным шнурком и едва не убил.
Делу ход не дали. Ну, то есть заявление потерпевшая написала, и его, по-видимому, даже приняли, но, по ее словам, «у меня просто не было сил и возможностей двигать это дело». Дескать, она – бедная студентка, а у Соколова влиятельные друзья.
Вот это то, что мы знаем.
Я пытаюсь представить, что было. Девчонка-студентка приходит к участковому. Заплаканная и в синяках. Участковый поит ее чаем и вздыхает. Ему жалко девчонку, и он помогает ей составить заявление. Я думаю – так. Потому что заявление составлено грамотно, потому что в конце выдвигается предположение, что Соколов действовал обдуманно и заранее, а откуда было взять ей юриста, если она, по ее словам, бедная студентка?
И участковый этот поит ее чаем с крошащимся дешевым печеньем, какое только и купишь на милицейскую зарплату, помогает составить заявление и думает: бедная девочка. Ведь завтра же она придет забирать это заявление. Все они так делают, девчонки и бабы, которых избивают мужья и любовники. Сначала они прибегают заплаканные, пахнущие кто валерьянкой, кто алкоголем. На лицах у них – свежие следы побоев. Потом они уходят домой. И там через день ли, через два ли – наступает мир. И почти все, кто был избит впервые, забирают заявление.
Но эта студентка настроена решительно, и участковый забирает у нее заявление и передает следователю.
Хотя подождите, мы не знаем. Могло быть и так: вот она приходит домой, дрожащая от пережитых волнений и от собственной решительности – надо же, подала заявление на самого Соколова.
А Соколов ей звонит и говорит: дура, что ты там себе уже надумала? Заявление подала? Заинька, да ты понимаешь, с кем связалась? Я ж тебя размажу, как муху, ты еще и виноватой окажешься. Ты же представляешь, какие у меня адвокаты, они докажут, что ты меня убить хотела, а я защищался. Давай-давай, марш забирать заявление, будь хорошей девочкой.
И она, всхлипывая, идет к отделению по снежному декабрю 2008 года. И, запинаясь, говорит: я хотела бы забрать заявление. Участковый кивает, возвращает ей бумагу, и грустно смотрит вслед: вот все они так. Забирают заявления, а потом кого-нибудь убивают. И ничего ты с этими оборзевшими мужиками, бьющими жен, не сделаешь.
Но, допустим, так – она все же говорит дрожащим голоском: я тебя не боюсь. И заявление ложится на стол к следователю.
У следователя много дел, и вот еще одно: типичная бытовуха, странно, что девчонка не забрала заявление сразу. Он звонит Соколову. Соколов смеется. Послушайте, уважаемый, говорит он, я профессор СПбГУ, неужели вы верите этому бреду? Нет, вы, конечно, можете пообщаться с моим адвокатом, но, поверьте, она заберет заявление завтра, максимум послезавтра.
А потом следователю звонят какие-нибудь люди с голосами, облагороженными легким налетом интеллигентности, и тоже просят дело прекратить, девочка заберет заявление.
И следователь откладывает заявление подальше, занимаясь другими делами. Заявительница то ли придет, то ли не придет, но придет почти наверняка. Все правильно, бытовуха. Все правильно, все они забирают такие бумажки, закапанные слезами. И незачем связываться с серьезными людьми, бороться с системой из-за дурочки, которая в любой момент может забрать заявление. Все правильно, только под сердцем грызет червячок ледяной безнадеги.
Если бы Соколова посадили тогда – а того, что он, по словам заявительницы, натворил, хватило бы на срок – то, возможно, осталась бы жива нынешняя жертва.
Если бы жертвы домашнего насилия не забирали заявления, обвиняющие насильников, скольких смертей вообще удалось бы избежать.
Все описанные события являются исключительно предположениями автора этого текста, основанными на знакомстве со множеством аналогичных случаев.
Угрожал, что изуродует меня». Студентка рассказала, что преподаватель СПбГУ жестоко избил ее
Мы публикуем текст заявления в правоохранительные органы от потерпевшей (имя и фамилия жертвы изменены)
23.05.2018 в 10:10, просмотров: 284047
Публикация материалов об избиении студентов на открытой лекции доцента СПбГУ Олега Соколова вызвала серьезный резонанс. «МК» в Питере» уже рассказывал об этой истории. В начале марта студент задал Олегу Соколову неудобный вопрос. В ответ преподаватель попросил вывести юношу из аудитории. К студенту тут же подбежали несколько человек, ударили его по спине и голове, а потом, схватив за шею, вытащили в коридор. Соколов при этом говорил: «Давай отсюда, вали!».
В распоряжении редакции оказались документы, которые многое объясняют в агрессивном поведении преподавателя. Речь идет о выдвинутом в адрес Соколова обвинении в истязании студентки, которое произошло несколько лет назад. Дело тогда до суда так не дошло. Мы публикуем текст заявления в правоохранительные органы от потерпевшей (имя и фамилия жертвы изменены).
Стоит заметить, что в тот период упомянутый Олег Соколов уволился из СПбГУ и некоторое время жил в основном в Москве (указанный дом находится напротив музея-панорамы «Бородинская битва»), где являлся консультантом коллекционера предметов эпохи Наполеона Виктора Батурина (брата жены бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова; Батурин в недалеком будущем сядет в тюрьму, а Соколов вернется в Петербург).
Преподаватель Олег Соколов. Фото: chto-chitaem.ru
Редакция связалась с потерпевшей. Девушка, еле сдерживая слезы, сообщила нашему корреспонденту:
— Я была тогда студенткой, почти ребенком, без связей, без денег, а у него в друзьях Батурин и много еще кто. У меня просто не было сил и возможностей двигать это дело. Вы не можете понять, какой ад я пережила. Врагу такого не пожелать. Мне сегодня больно это вспоминать…
Подобное в комментариях не требуется. Со своей стороны мы желаем лишь одного: чтобы подобного кошмара не повторилось с кем-либо вновь. Как говорится, предупрежден — значит, защищен.
«В 43 отделение милиции
Петроградского района СПб
от Ивановой Е. В.
Заявление
Я, Иванова Е. В., находилась в городе Москве 29.11.2008 года, где была избита своим любовником Соколовым О. В. на его съемной квартире по адресу: Кутузовский проспект, д. 43...
Утром 29.11.2008 я прилетела в Москву, чтобы забрать вещи в квартире, Соколов О. В. позвонил мне и, узнав о моем намерении уйти от него, стал оскорблять меня и обзывать нецензурными словами. После этого я решила остаться у друзей и не забирать вещи, а оставить их насовсем у Соколова О. В. Вечером того же дня мне поступил от него звонок, где он спокойным и дружелюбным голосом предложил встретиться, обещав помочь с вещами и проводить в аэропорт. Его тон убедил меня, что опасность мне не грозит, и в районе 8–9 вечера 29.11.2008 я приехала по вышеуказанному адресу. Соколов О. В. ждал меня на улице, у входа в подъезд, совершенно спокойный. Он помог мне выйти из машины, и мы поднялись на лифте в его квартиру. Когда мы оказались в квартире, он запер дверь и стал помогать мне снимать шубу. Помогая снимать шубу, Соколов О. В. схватил меня сзади за руки и стал связывать веревкой, которую, как я поняла, он приготовил заранее. Я стала сопротивляться и просить объяснить, что происходит. Соколов О. В. Ударил меня по лицу и в живот, после чего привязал к стулу мои руки и ноги.
Я оказалась абсолютно беспомощной, неспособной оказать сопротивление. Соколов О. В. вышел в соседнюю комнату, пока я оставалась привязанной к стулу в прихожей. Из комнаты он вернулся с утюгом и на моих глазах включил его в розетку. Когда утюг нагрелся, он поднес его к моему лицу, так что я ощущала его исходящий от него жар, и стал угрожать, что изуродует меня на всю жизнь. После чего стал методично избивать меня по лицу, голове, наносил удары в грудь и живот. На все мои мольбы остановиться и одуматься, он только еще сильнее бил меня и угрожал, что убьет, а труп закопает на ближайшей стройке, где меня вряд ли найдут. В течение часа или более того, Соколов О. В. избивал меня, наносил удары как было описано выше, поднимал за волосы и за уши вместе со стулом.
В какой-то момент мне удалось высвободить ноги, и я кинулась в соседнюю комнату, Соколов О. В. кинулся за мной, повалил на землю. Когда я упала на живот, стал бить ногой по стулу, к которому я была привязана. После чего, Соколов О. В. накинул мне кожаный шнур на горло и стал душить. Когда я стала задыхаться и терять сознание, Соколов О. В. наконец отпустил меня.
Предполагаю, что Соколов О. В. совершил заранее спланированное покушение на убийство. Подготовленная веревка, выбранное место избиения (прихожая, которая изолирована от шума), говорит о том, что Соколов О. В. не находился в состоянии аффекта.
01.12.2008 в травмпункте Первого медицинского университета им. Павлова у меня были зафиксированы многочисленные следы побоев, кровоизлияния в связки, сотрясение головного мозга. Справка из травмпункта прилагается к заявлению.
Прошу, на основании изложенного, провести проверку в отношении Соколова О. В., принять установленные законом меры и возбудить уголовное дело по соответствующей статье УК РФ.
Иванова Е. В.
01.12.2008 г.».
КСТАТИ
Удар за вопрос
Скандал вокруг доцента Института истории СПбГУ и основателя движения военно-исторической Реконструкции в России Олега Соколова начался с того, что известный историк и телеведущий Евгений Понасенков в монографии «Первая научная история войны 1812 года» (целых 860 страниц) обвинил его в плагиате. Соколов в ответ раскритиковал книгу Понасенкова. 2 марта скандал вышел за пределы интернета. После открытой лекции Олега Соколова «Битвы наполеоновской эпохи глазами Луи-Франсуа Лежена, художника и воина» студент 4-го курса Петербургского университета путей сообщения Антон Кужим прилюдно спросил у историка, как он относится к обвинениям его в плагиате.
— Соколов начал беспорядочно выкрикивать оскорбления в адрес Понасенкова, после чего приказал мне убраться из зала, — рассказывал «МК» в Питере» Антон Кужим. — Я даже вещей собрать не успел, как на меня и моего друга напали с разных сторон здоровые амбалы.
Некоторые слушатели лекции поддерживали избиение и кричали: «Дай ему в глаз», «У нас разговор простой».
Сразу же после лекции Антон Кужим зафиксировал факт побоев в травмпункте и написал заявление в полицию. Евгений Понасенков, узнав о произошедшем, уже отправил студентам своего юриста и заявил, что «рад был узнать о существовании таких принципиальных и смелых людей».
Ущерб имиджу
Недавно на сайте СПбГУ было опубликовано официальное решение университетской комиссии по этике (заседание прошло 4 апреля) в отношении избиения студентов на лекции Олега Соколова. Вот его итог: «Признать, что доцент Соколов О. В., как лектор, допустил нарушение норм этики взаимоотношений со слушателями и нанес, тем самым, ущерб имиджу Института истории и Санкт-Петербургского государственного университета в целом».