…. Звучит музыка. Появляются ВСЕ, почти одновременно. СНУСМУМРИК и ХОМСА ТОФТ развешивают гирлянды и фонарики, МЮМЛА задумчиво репетирует танец, ОНКЕЛЬСКРУТ сидит около шкафа, ХЕМУЛЬ с блокнотом расхаживает взад и вперёд, он сочиняет стихи. ФИЛИФЬОНКА носится с веранды на кухню и обратно, она собирает на стол, постоянно что-то забывая.
ОНКЕЛЬСКРУТ: - Слышишь, предок! Как тебе вся эта кутерьма? Ты здесь? Я знаю, что ты здесь. Сколько тебе лет? Ты никогда не носишь очки? (Всем остальным) Он глухой. Глухой как пень. Старая развалина!
МЮМЛА: - Хемуль! А как насчёт домика на дереве? Что-то не видать особых продвижений на фронте работ.
ХЕМУЛЬ: -Мюмла, ты мне мешаешь. Я сочиняю ОДУ к празднику. А вообще… Видишь ли, купол получается нехорошим. Хомса выпилил неровные доски. А когда их начинаешь подравнивать, они получаются короче и падают вниз. Ты понимаете, что я имею в виду?
МЮМЛА: - Аааа… Ну, понятное дело, Хомса виноват.
ХОМСА: (Он рассердился) - Хомса Тофт тут ни при чём!!
МЮМЛА: - Ого! У малышка есть коготки..
СНУСМУМРИК: – А почему бы не сделать просто крышу?
ХЕМУЛЬ: – Она тоже упадет. Есть другой вариант. Можно вовсе не делать
крышу. Я вот тут сидел и думал… Может быть, Муми-Папа захочет смотреть на
звезды, а? Как вы думаете?
МЮМЛА: - Я думаю, что Муми-Мама не одобрит, если ты утыкаешь клён гвоздями.
ФИЛИФЬОНКА: – Только и знаете: «Мама – то, мама – это»! И что в ней такого особенного? Разве это порядочная семья? Даже в доме не хотят наводить чистоту, хотя и могут. И даже самой маленькой записочки не пожелали оставить, хотя могли предположить, что мы….
ОНКЕЛЬСКРУТ: (Он очень рассердился) – У нас сегодня ПРАЗДНИК! Праздник для меня и Предка! Он уже сто лет ничего не праздновал, сидит в шкафу, и горюет! Вы же так его и не позвали!
|
|
Все умолкают. МЮМЛА уверенно подходит к шкафу и чопорно, по-балетному, делает реверанс.
МЮМЛА: - Глубокоуважаемый Предок! От лица всех присутствующих я имею честь пригласить Вас на Праздник. Просим прибыть Вас на веранду в четыре часа по-полудни. Если только Вы уже не впали в спячку.
ОНКЕЛЬСКРУТ: (Шёпотом) - Какая там спячка? Я только что с ним разговаривал. (Уходит)
ФИЛИФЬОНКА: - Хомса! Принеси, пожалуйста краски из комнаты Сниффа! Они должны быть на тумбочке. (Неуверенно подходит к МЮМЛЕ) – Послушай, Мюмла, как ты думаешь, что лучше написать на плакате: «Да здравствует Муми-Папа», или, быть может, «Приветствуем Предка»? Или «Онкельскрут – рыболов года!»?
МЮМЛА: - Думаю, надо написать что-нибудь неопределённое, чтобы никого не обидеть. Ты справишься. Хемуль сказал, что у тебя превосходный вкус. Фонарики – это ты твоя идея?
ФИЛИФЬОНКА: - Моя… Что, так и сказал?
МЮМЛА: - Так и сказал.
СНУСМУМРИК устроился на ступенях, репетируя мелодию. Появляется ХОМСА, он несёт краски. ФИЛИФЬОНКА достаёт кусок картона и располагается прямо на сцене рисовать плакат.
МЮМЛА: - Хомсик, а ты приготовил свой номер?
– Я ничего не умею.
МЮМЛА: – Иди-ка сюда, тебя нужно причесать.
Хомса послушно приблизился, и Мюмла принялась расчесывать его
спутанные волосы.
МЮМЛА: – Если бы ты причесывался хотя бы десять минут в день, волосы у тебя
были бы совсем неплохие. Так ты утверждаешь, что ничего не умеешь? Однако, рассердиться ты сумел. Знаешь, тут, позади кухни есть реденький лесок. Они всегда ходили туда, когда были не в духе.
|
|
ХОМСА: – Ты хочешь сказать, когда ты не в духе?
МЮМЛА: – Нет, я говорю про семью муми-троллей. Когда кто-нибудь из них злился
или был в плохом настроении, то, чтобы его оставили в покое, отправлялся
в этот лесок.
ХОМСА: – Это неправда! Они никогда не злились!
МЮМЛА: – Мало того, дружок, я скажу тебе, что иной раз и Папа, и Мама, и Муми-тролль ужасно надоедали друг другу.
ХОМСА: – Мама вовсе не такая! Она всегда добрая и хорошая! Ты просто дразнишь меня. Ты ничего не знаешь про Маму. Она НИКОГДА не бывает злой! (Убегает)
МЮМЛА: – Хомсик, не сердись!
Появляется ОНКЕЛЬСКРУТ с букетом полевых цветов.
ОНКЕЛЬСКРУТ: - Значит так. Вот это надо поставить на почётное место.
ФИЛИФЬОНКА: - А у нас как раз есть превосходная ВАЗА!! Как удачно, что я решила привезти вазу! (Ставит цветы на стол) Мюмла, ты не поможешь красиво сложить салфетки?
ОНКЕЛЬСКРУТ: - Это очень предусмотрительно. А что ты рисуешь?
Поднимает картонку, на которой написано «УРА!»
ФИЛИФЬОНКА: - Эээээ… Это должен быть плакат на Праздник. Я старалась сделать так, чтоб он был, как-бы для всех. Но сегодня у меня с вдохновением неважно.
ОНКЕЛЬСКРУТ: - На плакат это не похоже. Факт. (ФИЛИФЬОНКА сникла)
Но! Это вполне может сойти за пригласительный билет! Как думаешь? Его необходимо засунуть под дверь шкафа. Предок будет в восторге.
ФИЛИФЬОНКА: (Радостно) – Замечательно! (Просовывает картонку под шкаф)
|
|
ОНКЕЛЬСКРУТ: - Что-то у меня сегодня живот побаливает…
МЮМЛА: - Побаливает…Да ты слопал все огурцы в доме.
ОНКЕЛЬСКРУТ: - Я оставил полбанки на Праздник. Уж это-то я ПОМНЮ.
ХЕМУЛЬ: - А не пора ли нам постучать по барометру? Я имею в виду, надо начинать Праздник!
МЮМЛА: - Хомсы нет. Он обиделся.
ФИЛИФЬОНКА: - Мы рассядемся, и позовём его. Всё уже готово.
Все усаживаются за стол и зовут ХОМСУ. Он появляется.
ХОМСА: (Серьёзно) – Я – Хомса. Хомса Тофт. Я разозлился. Раньше я такого за собой не замечал. И я больше никогда не буду злиться. Маме бы это понравилось.
СНУСМУМРИК: - Вот и славно. Иди, садись, мы уже начинаем.
Зажигаются разноцветные фонари
ХЕМУЛЬ: – Сегодня у нас Праздник в честь семьи Муми-троллей. (Общие апплодисменты) Спасибо.Прошу вашегопозволения открыть его ОДОЙ, которую я написал по этому случаю и посвятил его Муми-папе.
(Общие аплодисменты)
Скажи мне, что есть счастье – тихая река,
Пожатье лапы или мирный вечер?
Выплыть из тины, ила, тростника
Морскому ветру свежему навстречу?
А что есть жизнь, мечта или волна?
Большой поток иль туча грозовая?
Вновь странной нежностью душа моя полна,
Но что мне делать с нею, я не знаю.
Мир многолик, и он меня гнетет.
Сжать твердо лапой руль,
Когда же сей счастливый миг придет?
Хемуль, Муми-дол, ноябрь
Все зааплодировали.
ОНКЕЛЬСКРУТ: - «Сей миг»… Как приятно. Помню, так говорили, когда я был маленький.
ХЕМУЛЬ: – Я предлагаю ТОСТ! В знак благодарности к семье Муми-троллей.
Мы едим их припасы, вернее, то, что они оставили, бродим под их
деревьями, дышим воздухом снисходительной дружбы и жизнелюбия.
Все кричат «Ура»!
ХЕМУЛЬ: – А теперь, программу продолжает самый неприметный и робкий
из нас. Последний будет выступать первым, не правда ли, это справедливо,
а, Хомса Тофт?
ХОМСА: - У меня есть только вот эта книга… (Читает)
«Стр. 227. То, что форма существования вида, который мы пытаемся реконструировать, сохраняет характер травоядного в чисто физиологическом плане и одновременно его отношение к внешнему миру становится все более агрессивным, можно считать явлением исключительным. Что касается обострения внимания, быстроты движений, силы и прочих охотничьих инстинктов,
сопровождающих обычно развитие плотоядных, то таких изменений не
произошло. В данном случае мы, к нашему изумлению, наблюдаем форму развития, соединяющую в себе все признаки вегетарианца с чертами ленивого
простейшего, наделенного слабо выраженной и абсолютно необъяснимой
агрессивностью». (Кланяется и уходит на место. Аплодисменты)
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Какое там последнее слово?
МЮМЛА: – «Агрессивностью»!
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Не кричи, я не глухой, А что это такое?
ФИЛИФЬОНКА: – Когда кто-нибудь очень злится.
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Ясно. Нам еще что-нибудь прочитают или, наконец, начнутся выступления? Я начинаю волноваться за Предка. Может, просто уснул? Эти старики просто невозможные, когда им перевалило за сто.
ХОМСА: – Мюмла! Позвольте представить Мюмлу!
Мюмла Выступает с необычным и даже в чём-то диковатым танцем. К конце все кричат «Браво-браво»!
ХЕМУЛЬ: - Мы все восхищены! Огромное СПАСИБО!
МЮМЛА: – Не за что! Меня всегда тянуло к танцам. Я не могу без них. И вам надо было ко мне присоединиться.
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Мы поступили очень плохо. Начали праздник без почетного
Гостя. Вы слишком поздно родились. Вы за всю свою жизнь не видели
ни одной шарады! Я спрашиваю вас, что за вечер без шарад? Слушайте, что
я вам говорю! На таком вечере каждый должен показать самое лучшее, на
что он только способен. Я бы хотел поглядеть на фокусы. Может кто-нибудь из вас достать кролика из моей шляпы?
ФИЛИФЬОНКА: - С ейчас будет наш номер. Мы готовились вместе со Снусмумриком.
МЮМЛА: – А я знаю, что будет! Ужасная история про то, как один из нас выйдет из кухни и его съедят, потом другой выйдет и его тоже съедят!...
ФИЛИФЬОНКА: – Сейчас вы увидите театр теней. Представление называется «Возвращение». Погасите, пожалуйста свет.
МЮМЛА: – А когда свет снова зажгут, будут съедены ВСЕ!
Звучит мелодия СНУСМУМРИКА, и по белому светящемуся экрану неспеша движется тень. Это – лодка, на которой отчётливо видны силуэты всего семейства Муми-Троллей. Все, замерев, наблюдают. Представление оканчивается, все долго молчат в тишине и темноте.
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Это был настоящий театр теней.
ФИЛИФЬОНКА: – Я не могу найти спички. Так сидеть в темноте не годится.
Стулья задвигались, кто-то что-то опрокинул, все вскочили, стали
натыкаться друг на друга в темноте, кто-то запутался в простыне и
опрокинул стул.
ФИЛИФЬОНКА: Это ПОЛЗУЧКИ!!! Они уже здесь!
СНУСМУМРИК: - Я нашёл спички!
ХЕМУЛЬ: - Отставить панику!
Вот лампа снова зажглась
ХЕМУЛЬ: – Взгляните-ка, я наступил лапой на бутерброд!
ФИЛИФЬОНКА: (Осматривает кавардак) – Оставим все как есть, пусть все так и
стоит. Я вымою посуду завтра.
ОНКЕЛЬСКРУТ: – Уж не собираетесь ли вы расходиться? А как же веселиться до утра? Эх.…. (Уходит)
ХЕМУЛЬ: - Я, пожалуй, тоже пойду… Завтра ведь столько дел.. (Уходит)
МЮМЛА и ХОМСА ТОФТ уходят. Уходит СНУСМУМРИК, оставив на столе губную гармошку. ФИЛИФЬОНКА остаётся одна. Она садится на ступени.
ФИЛИФЬОНКА: - Какой беспорядок. Но Праздник-то удался. «У Филифьонки есть вкус…» Это надо же….. Смотри-ка, губную гармошку забыл!
Она берёт губную гармошку, и пытается играть. Постепенно, звуки перекрывает музыка. И вот, Филифьонка уже не играет, мелодия звучит сама по себе…
ФИЛИФЬОНКА: (Довольная) – Я знаю! Завтра будет ГЕНЕРАЛЬНАЯ УБОРКА!!! (Уходит)