Заботливые — мягкие, склонные опекать, защищать, поддерживать партнёра. Стремятся быть более опытными в повседневных делах, но к власти не стремятся.
Главная доминанта жизни заботливого - комфорт. В первую очередь его ЛИЧНЫЙ КОМФОРТ. В первую очередь эстетически-материальный - чисто, красиво, вкусно, аккуратно, и во второй степени - эмоционально-психологический - спокойно, безопасно, приятно, мило, уютно.
И, кстати, именно понятием "комфорта" обуславливается тот соционический парадокс, что далеко не все заботливые, в расхождение с мифом, так уж прям обожают готовить или убирать. Запросто может быть так, что человек по ТИМУ заботливый, а понятие его личного комфорта у него не стыкуется с картинкой себя-любимого, драящего квартиру или готовящего на всю семью. И тогда он будет лежать на диване или вышивать крестиком (в своем индивидуально комфортном углу) или вообще уедет в Гималаи и будет там себе строить свой "комфорт" как он его понимает.
Например: "заботливый", попадая, скажем, на чужую кухню, где стоит грязная посуда, испытывает ДИСКОМФОРТ. Ему неприятно видеть грязную посуду. И ему проще самому ее помыть (чтоб уж наверняка), чем терпеть ее наличие. А сказать о том, что неплохо бы помыть посуду хозяину он не может, ведь это может быть невежливо, а значит, нарушит комфорт психологический. Поэтому вся деятельность заботливого нацелена на поддержание вокруг себя ТОЙ среды, которая ему самому будет комфортна.
Для заботливого кажутся дикостью любые действия, которые идут в разрез с его личным комфортом и комфортом окружающих, опять таки как он его понимает.
В инфантило-заботливых парах секс в первую очередь чувственный, и предназначен для того, чтоб "всем было приятно", а во вторую очередь эмоционально ЛЕГКИЙ. Им не интересно мозгоебство, в их сексе нет места иерархии, да и вообще всему, что идет от головы, как у виктимо-агрессоров.
Инфантилы вообще вместе с заботливыми куда больше озабочены обустройством мира и наполнением его приятными и полезными вещами, а не каким-то там спасением. Спасение мира в их исполнении куда более локально и значительно менее пафосно.. Фродо и Сэм, к примеру - пара инфантил/заботливый. Помните, как Сэм переживает, что Фродо доверяет Горлуму? Как он отправляется обратно чуть ли не с конца пути, потому что Фродо его обидел? Агрессор бы в такой ситуации либо прижал бы Горлума к стенке, чтобы выбить из него маршрут, либо просто принял бы его присутствие как неприятную необходимость и следил бы за каждым шагом Горлума. Либо в ответ на обвинение в поедании лембасов просто заявил бы, что ни в какой обратный путь не пойдет, и точка. Какие нахрен обиды, если на кону - спасение мира?
Очень часто я сталкиваюсь с такой вещью, когда виктимно-агрессорские отношения приравнивают к бдсм-ным, путают и так далее. На самом деле пара виктим-агрессор существует совершенно по другим принципам.
Бдсм подразумевает полный контроль и абсолютную добровольность. Даже терминология - "сессии", "игры" - говорит о том, что двое участников действуют в рамках чётко установленных правил, которые оговариваются заранее. Основное - это получение удовольствия от процесса, от унижения/подчинения/боли - ту хум хау, как говорится (простите, но я на автомате пишу с точки зрения нижнего, в дебри психологии топов я не буду закапываться).
С точки зрения виктимо/агрессоров это всё выглядит как эльфячье "они в нас играют". В том смысле, что никаких правил в "жёсткой" сфере отношений виктима и агрессора не существует. Фишка заключается не в, скажем, получении боли, а в доведении человека до того момента, когда он входит в состояние, когда может сделать больно.
Для сравнения. В одной беседе мне сказали: "Если человек сказал - мне по попе кнутом в кайф, то всё, понеслось, я с удовольствием". Нижний в бдсм скажет и, что логично, получит. Виктим не признается, что ему "кнутом по попе в кайф", потому что ему, собственно, именно что "кнутом по попе" не так приятно, как довести верхнего до того, чтобы тот взял в руки кнут.
На самом деле любые нападки в сторону "своего" виктима расцениваются как негатив в сторону самого агрессора. Ну как если бы кто-то невзлюбил вашу правую руку, например, и принялся её прилюдно критиковать =) А "присвоенный" виктим - это почти что часть самого себя.
Романтика агрессоров и виктимов - это стихия. Это пыл, жертва, борьба. Это не идеалистичность и не стандартное определение счастливой семьи, это смерть, подворотни, заснеженный двор, пыльные страницы. Что-то, что сильнее нас, неизбежное - преследующее тоской и ветром, пока мы одиноки. Это незащищенность агрессора. Это бесстрашие виктима. Это что-то глубокое и темное. Когда ты смотришь ночью в окно на прорезающий туман свет фонарей, а я рядом, но в тени - не прикасаясь и не вмешиваясь, не подбирая поблескивающих осколков с пола. Когда я не могу сдержать слез, сползая вниз по стене, а ты не произносишь ни слова, садясь рядом и позволяя вцепиться в предплечье до крови. И это интимно до такой степени, что становится просто непонятным тем, кто не испытывает такого же противостояния с самим собой. Наша романтика - это быть громоотводом для любимого.