Юридическая герменевтика

Юридическая герменевтика как методология познания права может быть названа неотъемлемой частью юридических исследований, поскольку наука о праве есть в первую очередь «понимающая» или «толкующая» дисциплина. По убеждению современных исследователей – правове­дов, профессиональное правовое мышление радикально отличается от мышле­ния инженерного и в целом от естественнонаучного мышления. Если последнее является, главным образом, «мышлением объясняющим», то первое, помимо этого есть еще и «мышление понимающее». Юриспруденция – социальная дис­циплина, следовательно, она имеет дело не с неодушевленными предметами, но с людьми, действия которых необходимо не только объяснить, но и понять.

Правовая наука - сугубо герменевтическая наука еще и потому, что объ­ектом ее исследования являются, в первую очередь, различного рода правовые тексты. Впрочем, подобно философской герменевтике, юридической герменев­тике свойственно рассматривать юридическую реальность в целом как текст (текстуализировать реальность), нуждающийся в интерпретации. Современные исследователи расширяют представления о предмете исследования юридиче­ской герменевтики, он представляется не только как смысл юридических тек­стов в широком смысле слова (т.е. юридическая реальность как таковая), но как смысловые основания юридического дискурса – т.е. система юридического знания, выраженная в языке.

Таким образом, предметом исследований в юри­дической герменевтике предстаетсмысл как отдельных позитивно-правовых установлений, так и всей правовой реальности в целом, понимаемой как текст или дискурс.

Юридическая герменевтика по истине универсальный метод познания правовой реальности. Вместе с тем, следует различать научную интерпретацию правовых явлений от практически-прикладной их интерпретации.

Юридическая герменевтика как научная методология направлена на тео­ретическое осмысление правовой реальности, с целью создания научных кон­цепций, в рамках которых осуществляется выявление сущности разнообразных правовых явлений, а также форм их существования и развития. Такого рода ин­терпретация предполагает не только смыслопостижение, но смыслопорожде­ние, соответственно, она нацелена, в первую очередь, на преобразование суще­ствующего в обществе правового порядка, т.е. на правотворчество.

Практически-прикладная юридическая герменевтика направлена на ос­мысление правовых явлений действительности применительно к функциониро­ванию действующей в обществе правовой системы. Интерпретация такого рода заключается, главным образом, в выявлении смысла, заложенного законодате­лем в текст нормативно-правового акта, а также выявления юридического смысла конкретной ситуации, конкретных отношений между людьми, которые или урегулированы правом и или требуют такой регуляции. Задача практически-прикладной юридической герменевтики - понять смысл права и соотнести его с данным случаем, казусом. Таким образом, прак­тически-прикладная юридическая герменевтика ориентирована, главным обра­зом, на правоприменение.

Тем не менее, понимания смысла нормы постоянно обогащается за счет включения в его пространство новых смысловых элемен­тов, порожденных осмыслением единичных случаев, покрываемых этой нор­мой. Таким образом, практически-прикладная герменевтика также включает в себя элементы смыслопорождения и неявное правотворчество. Между научной юридической герменевтикой и практически-прикладной юридической герме­невтикой существую прямые и обратные связи. Так прикладная герменевтика есть познавательный механизм, позволяющий понять действующий смысл за­кона, соотнести его с конкретной ситуацией, а также юридически осмыслить ситуацию, к которой необходимо приложить этот закон. Юридический смысл закона, является результатом правового мышления законодателя, которое, в свою очередь, опирается на научные исследования, научные герменевтические изыскания права, которые не могут не опираться на судебную или иную право­применительную практику. Герменевтический метод в правопонимании обу­словлен, помимо всего прочего, также существованием различных правовых культур, в частности национальной правовой культуры, с собственным виде­нием проблемы прав человека, правового государства, и т.д.

законода­тельства, так и для выработки новых правовых норм.

Правопонимание носит диалогический характер, поскольку в его про­цессе всегда устанавливается незримый диалог между автором текста – исто­рических правовых документов или действующих правовых актов правовых норм, и толкователем – правоприменителем или исследователем – правоведом. Правопонимание подчинено принципу «лучшего понимания», поскольку каж­дая последующая интерпретация права шире предыдущей, в силу включения в его пространство новых смысловых элементов, порожденных осмыслением единичных случаев, казусов.

Герменевтический круг является незаменимым методом познания права и правовой действительности в целом. Во-первых, полное осмысление какой-либо правовой нормы – общего, недостижимо без ее сопоставления с конкрет­ной ситуацией – частным и наоборот; во-вторых, экспликация смысла какой-либо правовой нормы – части, достигается посредством ее соотнесения с нор­мативной системой – целым и, наоборот; в третьих, понимание какого-либо ис­торически существующего правового явления – текста, достигается посредст­вом понимания исторической ситуации, в которой оно возникло – контекста и наоборот; и т.д.

Герменевтика как искусство толкования права, очевидно, родилась вме­сте с самим правом. Так, например, известный антрополог НорберРулан сле­дующим образом описывает практику толкования права в архаичном обществе: «Юридические правила, порожденные мифами, и обычаи могут для лучшего своего применения потребовать толкования. Обычно в качестве толкователей выступают именитые члены общества и старейшины, которые должны (чаще всего при урегулировании конфликтов) напоминать фундаментальные правила или выводить их из наблюдаемой манеры поведения». Что касается систематизации правил толкования различного рода право­вых явлений, то она появляется достаточно поздно – в период Нового времени, т.е. в период становления классической юридической науки.

2.

Семиотика - это наука о знаках, которая рассматривает различные явления природы и человеческой культуры как взаимодействие, опосредованное знаками исследует структуру и функционирование знаковых систем. Семиотика (в западной традиций - семиология) на современном этапе ее развития - это междисциплинарная наука. Любое явление или процесс, рассматриваются с точки зрения их знакового воплощения, могут стать предметом анализа этой научной дисциплины. Семиотика развивается на стыке лингвистики, теории информации, психологии и социологии, принимая от этих наук методический материал и, со своей стороны, давая этим наукам свои обобщения. Некоторые из ученых считает, что семиотика является наиболее оформленной частью современных системно-структурных исследований.

Комплекс семиотических знаний позволяет более компетентно решать проблемы унификации и гармонизации норм права, реализации международно-правовых норм, предупреждения и разрешения юридических коллизий, юридического перевода, сравнительного анализа законодательства различных государств и др..

В государствах постсоветского пространства семиотико-правовой анализ представлен незначительным количеством работ, хотя возможность использования семиотического метода в исследовании права была отмечена еще в советской юридической литературе. Первой работой в советском правоведении была статья Е. А. Прянишникова «Семиотика и закон», опубликованная в 1973 г. Он предложил применить к изучению права три раздела семиотики и соответственно разработать: правовую семантику, исследующую отношение норм права к действительности, которую они отражают и регулируют; правовую синтактику, исследующую правила согласованности и увязки правовых норм друг с другом; правовую прагмати ку, исследующую восприятие и понимание норм права лицами и органами, которым они адресованы³.

На данном этапе в отечественной науке нет комплексных исследований по семиотике права. В англо-американской науке исследования в области семиотики права представлении прежде всего трудами, которые принадлежат к жанру юрислингвистики, т.е. ориентированными на прагматическое использование [9, c. 8].

Основополагающим понятием в семиотике права следует считать, по аналогии с общей семиотикой, «правовой знак». Знаком, согласно определению Фердинанда де Соссюра, в семиотике считается соотношение между означаемым (signified, концепт) и означающего (signifier, акустический образ). Знаки не имеют внутреннего значение и становятся знаками только в случае, если пользователи знака наделяют их значением [2], то есть связь между означаемым и означая является произвольным. Между звучанием и значением речевой единицы, в большинстве случаев, нет ни одного природного или логической связи. Произвольность речевого знака, в том числе правового, делает связь между означаемым и означая сильным, поскольку ни одна из составляющих знака не существует друг без друга.

Очень много недоразумений и трудностей в ходе исследования проблем сравнительного правоведения может возникнуть именно из-за неопределенности правовых знаков или различную их интерпретацию (предметную или смысловую). Поэтому представляется необходимым перед исследованием любых компаративистских вопросов определить и проанализировать правовые знаки с помощью семиотического подхода.

Для этого надо рассмотреть функционирование правового знака в процессе семиозису (т.е. функционирование знака), который, по концепции Чарльза Пирса, заключается в преобразовании не-знака в знак и в его трех измерениях:

1) синтатика - сфера внутренних отношений между знаками,

2) семантика - соотношение между знаками и их объектами,

3) прагматика - соотношение между знаками и теми, кто ими пользуется. В основе семиозису лежит желание лица А передать лицу Б сообщение В. Лицо А называется отправителем сообщения, лицо Б - его получателем, или адресатом. Отправитель выбирает среду Г (или канал связи), с помощью которого будет передавать сообщения, и код Д. Код Д является системой, которая включает структуру знаков (в том числе правовых знаков) и правила ее функционирования. То есть именно код Д задает соответствие означаемым и означающих. Адресат для правильной интерпретации сообщения должен обладать кодом Д, чтобы с его помощью понять отправленное сообщение [7, с. 18].

Любой правовой знак имеет предметное и смысловое значение. Предметное значение (денотат) знака - это предмет, обозначаемый этим знаком [4, с. 15]. Предметные значения разнообразны: отдельные предметы и классы предметов, явления, процессы, свойства предметов и отношения между ними и т.п.. Смысловое значение (смысл) знака - это содержание знака, который усваивается в процессе его понимания. Иначе говоря, смысл знака - это совокупность существенных черт, свойств, характеристик предмета, который обозначается этим знаком.

Рассмотрим юридический знак «право ». Предметным значением этого знака будут выступать общеобязательные правила поведения, в принципе является общим для понимания в любой правовой системе, а смысловое значение знака «право» в различных правовых системах может быть различным: западный подход (право представляет собой основной механизм упорядочения жизни общества, создается этим обществом в различных формах); религиозный подход (право представляет собой нормы, «подаренные» человечеству высшим разумом, правовые нормы носят сакральный характер) и др..

Возможна разница между одинаковым означаемым и различными его означающее в различных правовых культурах. Примером могут служить концепции прав человека (правовой знак - «права человека») евроатлантической и исламской цивилизаций. Так, среди принципиальных разногласий западного и исламского понимания данного правового знака является: в исламской картине мира все люди равны в человеческому достоинству, в западной - все люди равны в правах; в исламе права, свободы, обязанности человека установлено Аллахом, в западной концепции - общественным договором и др.. Попытки наладить продуктивный диалог с западным миром привели к появлению Всеобщей исламской декларации прав человека 1981 г., Каирской декларации прав человека 1990 г., Арабской хартии прав человека 1994 и тому подобное. Для всех этих текстов характерна трактовка правового знака «права человека», согласно Всеобщей декларации прав человека, однако с уточнениями «по шариату» [10, с. 73]. Например: «жизнь нельзя отобрать иначе, чем по предписанию шариата» [6], или «каждый имеет право пользоваться последствиями своего творчества... при условии, что творчество не отрицается принципам шариата »[6],«невозможны никакие ограничения прав, указанных в настоящей Хартии, за исключением тех, которые обусловлены шариатом »[1]. Это позволяет избегать формальных конфликтов с западными представлениями о правах человека, одновременно использование термина «шариат» без дополнительных объяснений не приводит к уменьшению расхождений в понимании правового знака «прав человека».

Следовательно, привлечение семиотического подхода при рассмотрении вопросов сравнительного правоведения является залогом их полного и эффективного исследования. Сейчас разработка положений применения семиотического подхода в сравнительном правоведении требует детальной проработки с учетом того, что подобные исследования пока в современной отечественной юридической науке не проводились.

Образные знаки и их системы представлены в праве разнообразной правовой символикой: предметными символами (флаг, форменная одеж да, государственные награды и др.), изобразительными символами (герб, товарный знак, дорожные знаки), звуковыми и световыми символами, символами действия (различные правовые процедуры - от инаугурации до приветствия суда стоя) и др.

Слово и языковые знаковые системы выражают содержание норм права и выражены во всех видах правовой речи, а также зафиксированы посредством системы записи в разнообразных правовых текстах.

Языковые знаковые системы и системы записи представлены в следующих видах правовых текстов и правовой речи: 1) текстах источников права (нормативных правовых актов, судебных и административных прецедентов, нормативных правовых договоров, доктринальных и канонических текстах); 2) правореализационных и, прежде всего, правоприменительных, правовых текстах; 3) прикладной, как профессиональной, так и обыденной, правовой речи; 4) научных и учебных правовых текстах; 5) научной правовой речи и правовой речи образовательного процесса.

Относительная обособленность указанных видов правовых текстов и правовой речи позволяет рассматривать их как языковые знаковые подсистемы или подсистемы записи.

3.

Юридическая синергетика

Синергетика – методология познания права, сложившаяся в конце XX веке в результате экстраполяции (распространения) идей философской синергетики в сферу юридической науки.

Обращение к синергетике было обусловлено, согласно убеждению сторонников этой теории, эффективностью синергетики как методологии исследования правовой действительности. Методологические идеи синергетики нашли освещение в работах: Дж. Балкина, Дж. Бойла, А. Бозо де Кормона, Г. Гудрича, П. Шлага, А.Б. Венгерова.

Апелляция ученых-правоведов к синергетике как мировоззренческо-методологическому основанию исследований юридических явлений обусловлена, по мнению представителей этого подхода, ростом сложности и многообразия социального мира, нарастающим темпом его перемен. В таких условиях традиционные способы управления, регулирования и контроля становятся малоэффективными, а традиционное представление о правовой реальности как закрытой статичной системе - контрпродуктивным.

В исследованиях права синергетические категории и законы должны применяться с учетом специфики юридических систем. Иными словами синергетический метод нуждается в адаптации к той сфере реальности, которая изучается юридической наукой. Такого рода адаптация заключается в проработке синергетических положений, идей, принципов и категорий на юридическом материале.

В синергетическом ракурсе правовая реальность предстает как большая, сложная, открытая, неравновесная, самоорганизующаяся система. Правовая сфера жизни общества, с позиций синергетики, является сложной системой, включающей целый ряд подсистем, элементов систем (позитивное право, обычное право, правовые отношения, правовые институты, правосознание, правовая культура и т.д.) система. Все подсистемы, элементы правовой системы находятся и неразрывной взаимосвязи. Но каждая из них образует самостоятельную систему и выполняет собственные социальные функции. Право вплетено в социальную реальность, т.е. выступает элементом системы еще более высокой степени сложности.

Очевидно, что подсистемы правовой системы связаны отношениями внутренней согласованности – когерентности. Рассогласование правовой системы есть признак ее флуктуаций - колебания, отклонения от равномерного распределения, которые ведут к радикальной перестройке этой системы.

Правовая система носит открытый характер, поскольку она обменивается энергией-информацией с окружающей социальной средой – правовая практика неотделима от социальной практики, которая выступает для нее источником энергии-информации.

Метод юридической синергетики – системный анализ, включающий структурный, функциональный, историко-генетический и прогностический аспекты, направленный на выявление структурных элементов правовой системы, механизмов ее функционирования, а также ее генезиса и путей самоорганизации. Такого рода анализ, может быть применим как на уровне отдельных подсистем правовой системы общества, так и на уровне интегрированного объекта правоведения.

Методологическая специфика синергетики заключается в том, что она ориентирует на понимание процесса формирования и изменения структур сложных открытых систем как процесса самоорганизации и спонтанного порядкообразования, являющегося итогом «коллективного» действия компонентов системы и лишь частично детерминированного целенаправленными управленческими воздействиями.

Самоорганизация правовой сферы жизни общества осуществляется в результате: во-первых, положительной обратной связи с социальной средой, позволяющей праву усложнять и совершенствовать свои структуры и одновременно устранять все чужеродное, избыточное; во-вторых, отрицательной обратной связи права с социальной средой, способствующей упрощению его структур и нарастанию хаотичности. Постоянные противодействия этих двух противоположных тенденций формируют систему права, придавая ей необходимую структурную конфигурацию и устойчивость.

Синергетический метод представляет собой систему исследовательских принципов, положений, которые выражены в таких понятиях как «правовая диссипация», «правовая энтропия», «правовой порядок», «правовой хаос», «аттрактор права», «точка бифуркации права».

Синергетический подход к изучению правой системы связан с опровер-жением традиционного взгляда на историческое развитие правовой системы как линейного прогрессивного процесса, управляемого объективнымизако-нами. С позиций синергетики, развитие правовой системы не может быть за-программировано извне, оно есть процесс саморазвития, обусловленный действием внутренних ее механизмов. Иными словами, движущие силы развития правовой системы необходимо искать в ней самой.

Юридическая синергетика отказывается от принципов жесткого детерминизма, она констатирует, что правовая сфера жизни общества самоорганизуется, выбирая наиболее приемлемый для себя путь. Поскольку правовая сфера жизни общества является самоорганизующейся, самоструктурирующейся системой, субъектам правотворчества важно учитывать тенденции ее саморазвития, чтобы действовать в соответствии с ними. Юридическая синергетика, базируется на убеждении, согласно которому субъектам правотворческой деятельности не следует навязывать правовой системе некий не свойственный ее природе путь развития, но, напротив, необходимо выявлять пути развития, отвечающие как природе правовой системы, так и характеру общества, в рамках которого она действует.

Важнейший принцип самоорганизации правовой системы - нелинейность ее развития. Нелинейность предполагает наличие выбора из множества альтер-нативных путей.

Понятие «нелинейность» сопрягается с понятием «необратимость». Под необратимостью процессов самоорганизации правовой системы подразумевается их разомкнутость, принципиальнаянеповторяемость состояний системы.

Синергетический подход позволяет взглянуть на правовую реальность через призму понятийной оппозиции «правовой порядок — правовой хаос». В таком ракурсе правовая сфера жизни общества предстает как целое, внутри которого существуют не только правопорядок, но и анклавы правового беспорядка, т.е. право и бесправие, закон и беззаконие, правопорядок и преступность, законопослушание и вседозволенность. Синергетика квалифицирует как мифологические представления об обществе, в котором царит абсолютный порядок, в ее репрезентации правовая жизнь всегда является ареной борьбы хаоса и порядка. Порядок и беспорядок выступают как два состояния правовой жизни, при этом преодолеть их противостояние невозможно, достижимо лишь выявить приемлемую меру их соотношения и поддерживать ее при помощи соответствующих нормативно-регулятивных средств.

Вместе с тем, состояния порядка и хаоса, организованности и дезоргани-зованности могут чередоваться, сменяя друг друга. С позиций синергетики хаос — не патологическое, но естественное состояние, характерное для отдельных периодов существования всех самоорганизующихся систем.

Правовая система является, с позиций синергетики, диссипативной системой, т.е. системой, рассеивающей энергию-информацию. Правовая диссипация – ослабление регулятивных функций правовой системы. Правовая диссипация неотделима от правовой энтропии. Правовая энтропия это динамика разрушения нормативных структур. Рост правовой энтропии, в конечном счете, ведет к отмиранию регулятивных функций этих структур. Возможность энтропии присутствует в любой системе, тем не менее, негэнтропийная работа не позволяют этой возможности переходить в действительность. Негэнтропийная деятельность, связанная с притяжением и структурированием энергии-информации, может быть представлена как деятельность по преодолению правовой дезорганизации.

Однако синергетика базируется на аксиоме, согласно которой не существует и не может существовать правовой системы, которая была бы вечной и неизменной. Всякая правовая система изнашивается, выработанные ею спо-собынегэнтропийной работы, т.е. способы борьбы с дезорганизацией, утрачивают свою эффективность, становятся контрпродуктивными. В таких случаях начинается обвальное разрушение существующих правовых структур.

Правовой хаос – это состояние правовой аномии – нормативного вакуума. С позиций синергетики аномия представляет собой бифуркационный период - фазу развития правовой системы, в процессе которой происходит ее перестройка, выявляются возможные варианты новой организации системы, возможные аттракторы.

Аттрактор правовой системы - принцип упорядочения, цель, причина, организующая идея, притягивающая и структурирующая все части системы. Всякий новый аттрактор формируется в недрах уходящей структуры, настоя-щее содержит в себе будущее в виде зерна, которое имеет перспективу разви-тия, т.к. будущее ее притягивает, обеспечивая именно ей преимущественные условия для реализации. Так, например, в качестве аттрактора правовойсис-темы либерального типа можно рассматривать естественные и неотчуждаемые права человека.

Синергетический эффект в самоорганизации правовой системы возникает тогда, когда в результате согласованного действия элементов правовой системы возникает новое качество, которое не может быть достигнуто на уровне отдельных элементов. Рождение нового правового явления связано с нарушением привычной системы упорядоченности: с переструктурированием элементов или с их достраиванием, выходом за пределы исходной системы.

Правовая система, в таком контексте, выступает как организм, который развивается во времени, через века и поколения. Самоорганизация правовой системы есть отбор более совершенных и продуктивных способов ее организации и отбраковка контрпродуктивных, утративших свой энергетический потенциал. Переход от одного уровня организованности к другому, более высокому через разрушение существующего - повторяющейся сценарий развития правовой системы. Поскольку в процессе самоорганизации велика роль случайности, деградация системы также один из возможных сценариев ее развития. Предотвращение такого сценария возможно лишь посредством включения разума в механизмы отбора.

Синергетика как методология познания правовой системы, включает в свое пространство метод моделирования. Главная задача такого рода модели-рования заключается в том, чтобы, определив характер изменений помешать или помочь им. Однако правовой системой как сложной самоорганизующейся системой нельзя управлять, навязывая ей некоторые наиболее предпочтительные сценарии развития, необходимо лишь создавать условия, с тем, чтобы система развивалась по тому или иному сценарию. Посредством синергетики в юридическую науку приходит метод моделирования и модельное мышление как таковое. Не менее важным представляется и использование синергетики для реализации прогностической функции юридической науки.

Таким образом, синергетика представляет собой оригинальную, продук-тивную, синтезирующую разнообразные исследовательские подходы к праву методологию. По общему признанию, синергетика как теория и методология познания права является парадигмой постнеклассической юридической науки. Использование синергетического подхода может помочь по-новому взглянуть на государственно-правовую действительность в целом, на роль и ценность права в жизни общества.

Особенно это актуально для современной российской правовой действи-тельности, которая являет собой противоречивую смесь элементов старого и нового порядков, о чем свидетельствуют такие ее характеристики, как кризис легитимности, частичная аномия. Применение синергетической методологии к познанию сущности правовой жизни российского общества представляется в этой связи не только закономерным, но и просто необходимым - специфика синергетического подхода заключается в том, что ее предметом является процесс перехода системы от одного уровня организации к другому. Внимание синергетики фокусируется именно на проблеме перехода, изменения. Синергетическая методология в исследовании права имеет весомую практическую значимость в связи с ростом количества нормативных правовых актов, расширением круга их действия, она предлагает действенные способы преодоления дезорганизации. Синергетический подход позволяет по-новому взглянуть на вопросы преодоления и устранения противоречий в нормативных и других правовых актах. Именно поэтому внедрение синергетического подхода в юридическую науку представляется чрезвычайно актуальным. Синергетические идеи могут помочь «вскрыть» значительные резервы для повышения эффективности правового регулирования.

5.

В самом сжатом виде сущность постмодерниского понимания права отражают следущиеключеве слова: текучесть, постоянное изменение, рассеяние, множественность, локализм, комплексность и глобализм (А. Ж. Арно), анархия (Р. Мюллерсон), поливалентность и парадокс (М. Делма-Марти), переход от линеарной модели времени к циклическому времени (Ф. Ост). Вместе с тем постмодернизм переосмысляет многие концепции модернизма и включает их в свой теоретический аппарат, являяясь в этом смысле развитием модернизма. Так, например, постмодерниское правоведение унаследовало от модернизма модели юридического силлогизма, технику экзегезиса правового текста и пирамидальную модель источников. Эти традиционные модели современное правоведение комбинирует с чисто постмодернистскими по своему очертанию концепциями: принципом пропорциональности в административном и уголовном праве, творческой интерпретацией нормативного текста, сетевой моделью права. С другой стороны многие понятия, по умолчанию считающиеся постмодернистским (плюрализм, консенсуализм, «гибкое» право, арбитраж), на самом деле существовали задолго до появления постмодернизма.

Особенность постмодернистского подхода к анализу права состоит в том, что в условиях постмодернизма происходит очевидное переключение внимания с нормативных и процедурных аспектов права либо на метанормативные и интернормативные, либо на коммуникативные характеристики правовой деятельности, причем интеграция разнородных атрибутов правовой деятельности достигается благодаря попытке синтеза правовой догматики и социальной философии. Постмодернистский исследователь права, описывая тенденции развития современного общества, стремится придумать новые формулировки классических понятий, и при этом не оторваться от фактов. В результате, как правило, подобные исследования увенчиваются декларативными утверждениями о скором «пришествии» постмодерниского общества, чье появление постмодернистская юриспруденция приближает с помощью «магии» дискурса.

Важнейший принцип - принцип методологического сомнения по от­ношению ко всем позитивным истинам, установкам и убеждениям.

6.

Коммуникативный принцип юридической методологии.

В рамках коммуникативной концепции право не сводимо ни к каким искусственным конструкциям и социокультурным закономерностям.

Право может появиться как в государстве, так и конкретно в обществе. При всем этом, условием появления права является не возникновение государства, а формирование психосоциокультурных реалий, имеющих коммуникативную направленность (правовые тексты, правовые нормы и правовые дела, порождаемые интерсубъективной (коммуникативной) деятельностью членов социума).

Право сразу представляет собой идею и текст, норму и правоотношения, императивно-атрибутивные переживания и социализированные ценности. Ни одно из этих положений не может быть сведено к праву в целом.

По воззрению А.В. Полякова, правом закон будет являться в этом случае, если он обеспечивает правовую коммуникацию, т.е. перевод информции о праве в предусмотренное правовыми нормами поведение. В свою очередь правовая коммуникация складывается из рациональной и иррациональной составляющих. Рациональная составляющая (фактически коммуникация) подразумевает объединение информационного воздействия и манипулятивного (поведенческого) воздействия. Так, к примеру: приказ «Встать!» - производится военными, сотрудниками милиции, так как оказывает на их соответственное манипулятивное (поведенческое) воздействие. Схожий приказ, отданный в штатской среде обозначенного воздействия, обычно, не имеет. Какая же коммуникация является правовой? Правовую коммуникацию от неправовой, по воззрению А.В. Полякова, отличает наличие «эйдоса» - правового смысла (субстанции), придающего коммуникации правовой нрав. Так, к примеруэйдосом часов является время, как следует неработающие часы эйдоса не имеют. Закон также может иметь эйдос (если это правовой закон), а может его и не иметь (неправовой закон), как следует правом закон является тогда, когда в нем находится эйдос права. Другими словами, в базу права положен правовой эйдос, выражающийся в правомочии, т.е. наличной способности для субъекта действовать оправданно тем либо другим образом и добиваться от других действий соответственных правомочию. При этом, правомочие является правомочием, а обязанность является обязанностью тогда, когда они вытекают из признаваемых обществом и поэтому общезначимых и общеобязательных правил поведения (правовых норм).

Основные положения, сформулированные Поляковым А.В.:

1)эйдос права выражается в его структуре, представляющую собой взаимосвязь правомочий и правообязанностей, конституируемых общезначимой и общеобязательной правовой нормой в процессе межсубъектной коммуникации;

2)правовая коммуникация - правовое взаимодействие между субъектами, возникающее на основе социальной интерпретации правовых текстов, как предоставляющих определенным субъектам коррелятивные правомочия и правообязанности, и реализующим эти правомочия и правообязанности в правовом поведении;

3) право не существует вне сознания социальных субъектов, а, следовательно, и вне правосознания, но не может отождествляться с правосознанием. Право бытийствует как часть общественного правосознания, в рамках которого обеспечивается его конституирование: осмысление, легитимация, хранение и воспроизводство. Соответственно к структурным элементам правосознания можно отнести правовую онтологию, правовую аксиологию (идеологию и психологию) и правовую праксиологию;

4) правовые ценности могут иметь как эйдетический (общий) смысл, так и социокультурное (конкретное) значение; к основным эйдетическим ценностям можно отнести порядок, свободу, ответственность, равенство, справедливость;

5) праву присуще психическое принуждение к соблюдению нормативных правил, вытекающих из правовых текстов; возможность физического принуждения носит ограниченный характер и в качестве позитивной ценности находит свое наиболее адекватное воплощение в правоохранительном механизме государства;

6) право может существовать без государства, государство без права существовать не может. Государство возникает как всеобъемлющий социальный институт, в рамках которого право получает специфически институциональную форму выражения (текстуальную и организационную);

7) право как целостность всегда есть действующее право. Как материя невозможна без движения, так право невозможно вне своего действия. Действие права означает его системное функционирование. Важным элементом механизма действия права является субмеханизм его социально-правовой легитимации. Вне социальной легитимации правовые тексты как источники права не существуют. Их легитимация, верифицируемая на основе их функционирования в качестве источника права, и начало правового действия (возникновение правовой коммуникации), свидетельствует об их социально ценностном содержании и социальном бытии права;

8) правовой текст следует отличать от правовой нормы. Правовой текст представляет собой систему знаков, интерпретация которых создает определенный правовой смысл (правовое означаемое), направленный на регулирование поведения субъектов путем определения их правомочий и правообязанностей. Текстуальное правило становится источником права тогда, когда в социальной действительности ему соответствуют проекционные социоментальныеобразования, придающие этому правилу ценностное значение и возникают соответствующие социальные практики, направленные на реализацию правомочий и правообязанностейкоммуницирующих субъектов. Таким образом, правовая норма находится не в тексте, а в психоциокультурной действительности, бытийствуя как идеально-материальный феномен;

9) правовая норма конституируется не одним правовым текстом, а всей совокупностью текстов данной культуры, как первичных, так и вторичных (интертекстом), интерпретация которых легитимирует и конкретизирует правовые возможности и обязанности субъектов.