Анджела Лин Хуан
204.
Почти каждая статья, имеющая дело с европейской текстильной торговлей Средневековья, справедливо начинается с подчеркивания значимости тканей в торговле на большие расстояния. Это, несомненно, верно, и приводит к обширным исследованиям на тему средневекового текстильного производства и торговли (1). Но по-прежнему наше восприятие тканей как предмета потребления в целом остается довольно упрощенным. Соответствующие статьи в нынешних энциклопедиях и справочниках по средневековому текстильному производству и торговле отражают сосредоточенность на хорошо известных центрах производства шелка, шерстяного сукна [ знаю, что масло масляное! ] и фланели в Нидерландах, Англии, южной Германии и Италии (2). Из-за такой концентрации на, несомненно, ведущих районах производства, мы все еще не в состоянии охватить ткани как разнообразный товар в полном объеме. Ограничивая важное текстильное производство преимущественно этими областями и тканями, мы не учитываем разнообразие, в котором особенно позднесредневековые ткани производились, поступали в торговлю и достигали своих целевых рынков.
Итак, чтобы расширить наши познания, надлежит исследовать новые регионы. Область, которая в первую очередь открыта для исследования, – Ганзейская область. Ганзейские торговцы и города, очевидно, были задействованы в широкомасштабной торговле тканями (3). Но на этот регион как область текстильного производства до последнего времени почти не обращали внимания. И поныне он составляет белое пятно на нашей карте средневекового текстильного производства, хотя текстильное производство для торговли на большие расстояние было широко распространено в прилегающих регионах – Нидерланды, Англия и южная Германия.
Фактически, Ганзейская область считается регионом лишь транзитной торговли. В своем хорошо известном справочнике по германской Ганзе, Ф. Доллинжеподвел итоги этого распространенного мнения. Он заявляет, что текстильное производствоне развивалось в Ганзейской области из-за импорта фламандского и английского шерстяного сукна, и что таким образом ганзейские ткани играли, самое большее, второстепенную роль в ганзейской торговле, хотя одновременно Доллинже признает существование оживленной торговли холстом из Ганзейского региона (4). Кроме того, торговцы, как правящий класс этих городов, должны были активно
205.
сдерживать развитие городских текстильных цехов, чтобы удержаться у власти (5). Другие авторы поддерживают это мнение – что ганзейский регион имел, самое большее, несущественную значимость как производитель тканей (6). Это мнение в основном основывается на отсутствие данных в т.н. ганзейских источниках, но в целом не поддерживается вескими доказательствами.
Я бы хотела вновь оспорить этот тезис, базируясь на следующих допущениях: Ганзейский регион сам по себе был густой сетью рынков; предметы роскоши, поступающие в городе благодаря торговым операциям их купцов, должны были подпитывать потребление тканей и, тем самым, в некоторой степени также и их производство. Кроме того, ганзейские города имели хорошие предпосылки для создания текстильного производства на экспорт: у торговцев был доступ к обширной распределительной сети и рыночной информации для распространения за рубежом их отечественной текстильной продукции; также они пользовались экономическими выгодами благодаря ганзейским привилегиям. Сырье и секреты производства также были в наличии через торговые сети и близлежащие северо-западные европейские центры производства.
Первоначальные исследования поддерживают эти допущения: за исключением исследования о торговле холстом на севере Германии (7), всего две статьи были конкретно посвящены торговле тканями, изготовленными в Ганзейском регионе. В то время, как собранные Рудольфом Гольбахом опубликованные (на данный момент) сведения служат хорошей отправной точкой для изучения протяженности текстильного производства в ганзейском регионе, статья Стюарта Дженкса о саксонском экспорте тканей дает первое впечатление о масштабе и объеме торговли ганзейскими тканями (8). Эти публикации уже намекали на значимость этих тканей в региональной торговле и в торговле на дальние расстояния, но не возымели особого эффекта на ганзейскую историографию.
Кроме того, городские истории также обнаруживают текстильное производство на экспорт в ганзейских городах, указывая на стандартизированное производство в масштабах, слишком больших для местного рынка. Например, в Оснабрюке доходы от т.н. Legge (учреждение дляоценки качества города) росли в период между 1459 и 1519 гг.: в 1459 г. реестр городских счетов (перечисляет) уже больше 12 марок (местной валютой) в левенбюссе (ларец, где собиралась плата за проверку образца холста). В 1489г. в левентбюссе собралось немного менее 21 марки, а в 1519 г. – больше 66 марок (9). Это ясно указывает на значительный рост если не самого местного производства холста, тохотя бы городской оценки качества. Как бы то ни было, производство, очевидно, было нацелено не только на домашние рынки.
И последнее, но не менее важное обстоятельство – исследователи уже изучали экспортную торговлю конкретных пунктов производства. Например, для Геттингена рассеянные письменные, а также археологические свидетельства уже указали на постоянную продажупо всей северной Европе шерстяного сукна, изготовленного и запечатанного в этом городе. Письменные источники доказывают, что этими тканями торговали на Балтике, в Любеке, Данциге, Риге, Ревеле и Новгороде, а также на западных рынках, особенно в Нидерландах. Кроме того, в Скандинавии, где велись масштабные раскопки, было обнаружено большое количество свинцовых печатей. Находки прежде всего концентрировались в Зеландии, на юге Швеции и Готланде (10). Этот пример показывает, насколько успешно ганзейская продукция была нацелена на нужды потребителей за рубежом.
206.
Для переоценки протяженности и значимости текстильного производства в ганзейском регионе в средневековой торговле на большие расстояния, подобные тематические исследования необходимо собрать и соотнести с изданными собраниями т.н. ганзейских источников, как-то: Hanserecesse и HansischesUrkundenbuch. Но эти сборники сами по себе не дадут нам достаточно доказательств, чтобы показать характерные черты, протяженность и развитие текстильного производства на экспорт в пределах ганзейского региона.
Поэтому, необходимо продолжать поиски в архивах. Английские таможенные счета, в частности, оказались плодотворным источником при расследовании текстильного производства и торговли тканями. Исследования, опиравшиеся на отчетность таможни Лондона, уже указывали на оживленную торговлю ганзейскими тканями, что ставит под вопрос значение ганзейских источников касательно этой торговли (11). Разумеется, анализ источников в статьях Генри Кобба и Ванессы Хардингуже указывал на ограниченность данного источника, поскольку представленные здесь счета лондонской таможни относятся к двум разного вида счетам. Счет 1384 г., как первый сохранившийся конкретный [ т.е. такой сдавался в казначейство в конце каждого финансового года для аудита ] отчет, закрывает всего три месяца и относится к налогу poundage (с каждого фунта веса всего ввозимого и вывозимого имущества), взимаемого со всех торговцев. Счет 1480–1481 гг., с другой стороны, относится к малой (или новой) таможне, занимавшейся только иностранными купцами (12). За эти годы (как и в любой другой год вплоть до начала XVIв.) никогда не сохранялись оба отчета вместе. Кроме того, ганзейские торговцы в этот период преимущественно освобождались от выплаты poundage (13). Таким образом, лондонские таможенные отчеты никогда не представляют весь импорт текстиля в Лондон, а лишь его малую часть. Однако, конкретные отчеты, перечисляя все корабли и их груз, дают сравнительно подробную информацию о позднесредневековой торговле тканями; также они создают базу моего исследования, поскольку это единственный материал, позволяющий делать заключения о доле ганзейских тканей в торговле тканями.
Нижеследующее обсуждение представляет результаты проведенного мною исследования по изучению текстильного производства на экспорт в ганзейском регионе (14), но, разумеется, здесь представлены не все мои находки. Резюмируя мое исследование, эта статья посвящена в первую очередь ганзейским тканям как части ландшафта позднесредневекового текстильного производства и торговли. В первой части я очерчу центры производства, значащиеся в источниках до 1500 г., после чего изучив развитие продукции на экспорт в Ганзейском регионе. Во второй части статьи я представлю вам некоторые выводы о характеристике ганзейского текстильного производства в рамках общей системы европейского текстильного производства в Средние века.
Ганзейское текстильное производство: откуда и куда
Изучив данные о торговле ганзейскими тканями на большие расстояния в период до 1500 г., можно прийти к двум глобальным выводам. Во-первых, ганзейское текстильное производство не было сосредоточено в одной конкретной области в пределах ганзейского региона. Во-вторых, оно никоим образом не было однообразным или специализированным, как, например, английское производство шерстяных тканей, что, на первый взгляд, делает несколько искусственным ярлык «ганзейское»; и шерстяная, и холстяная ткань изготовлялись и на востоке, и на западе. Нет общеганзейских уставов, изданных в протоколах ганзейского парламента. Единственная общая черта, похоже, это использование шерсти и льна местного производства;
207.
соответственно, из-за использования местного сырья, ганзейские ткани были довольно посредственного качества. Источники характеризуют их как грубые и некрашеные или выбеленные (15). Описывающие торговлю на большие расстояние источники локализуют соответствующее производство холста в Саксонии и Вестфалии, а также в Пруссии и области вендов.
Анализ лондонских конкретных отчетов, проведенный и Хардинг (за три месяца в 1384 г.), и Коббом (за весь финансовый 1480–1481 год), подчеркивает значимость саксонских и вестфальских холстов в торговле на дальние расстояния. В 1384 г. в Лондон ввезли около 139 тыс. локтей ганзейского холста. В целом, они заняли почти 2/3 импорта полотняных тканей, судя по записям с июля по октябрь. Почти весь холст окрещен Westfale [ в оригинале вообще-то Westvale ], что указывает на Вестфалию как регион производства; их дополняло лишь небольшое количество прусского холста, именуемого Prucie (16). [В оригинале статьи – из Пруссии, Голландии и Брабанта менее 1000 локтей холста; еще 6000 локтей из Зеландии, 4400 из Эно, 18000 локтей из Фландрии, 15000 из Констанца, еще 19000 локтей более дорогого spinal [из Лотарингии?]; еще 8000 локтей холста – «льняная ткань», «белая ткань» и «сырая ткань»; 6500 локтей camisa [на рубашки или белье?];всего почти 77900 локтей, т.е. вестфальского холста только около 122 тыс. локтей – что-то Хуанг халтурит; не указан объем холста из Шампани и из Реймса.] В 1480–1481 гг. Кобб насчитал около 190 тыс. локтей ганзейского холста за весь год – спорная экстраполяция. Однако, эти расчеты дают впечатление о значимости ганзейского холста для английского рынка. Перечисляемые по объему, они поступили в основном из Херфорда[87000 локтей], Оснабрюка[46200 локтей] и [вероятно]Зальцведеля[Саксония; 43200 локтя soultwichcloth]. Только небольшое количество (7000 локтей и менее) поступило из Ганновера, Мюнстера, Пруссии, Гамбурга и Ильцена (17). Этот импорт соответствовал примерно 40% тканей, завезенных иностранными торговцами в этот год, согласно отчету (18). [Голландия 29900 локтей, Hastrey 16000 локтей, Эно около 10000, Брабант 7200, Ганновер 7000; 3000 Брауншвайг, Нидерланды, Мюнстер; 2000 Пруссия, Фландрия; менее 1000 Гельдерн, Гамбург, Ильзен, Зеландия и tuke – парусина или холст; 45900 локтей pickling (pightling) cloth;отдельно букрам и busk – грубый холст, а также тонкий lawn холст и diaperlinen. ][Всего Кобб насчитывает 420 тыс. локтей холста – около 500 тыс. ярдов – вместе с простынями, скатертями, салфетками, полотенцами и окрашенной тканью, в основном завезенных ганзейскими торговцами; с учетом холста, привезенного британскими торговцами – может быть, столько же, сколько импорт чужестранцами, – до примерно 1 млн ярдов.]
Мой анализ других сохранившихся конкретных отчетов Лондонской таможни за 1384–1503 гг. (19) подкрепляет этот вывод о географической градации (20). Холсты из Зальцведеля, Брауншвайга, Гёттингена и Ганновера в Саксонии и из Херфорда, Оснабрюка и Мюнстера в Вестфалии импортировались регулярно и в значительном объеме, дополняемые меньшими количествами прусского холста и парусины. Кроме того, периодически завозились холсты из Кёльна, Ильзена, Гамбурга, Штендаля и Лемго. В целом, доля ганзейского холста, похоже, оставалась стабильной на протяжении исследуемого периода. В среднем, треть текстильного импорта в Англию XVвека была ганзейскими холстами (илл. 13.1). Таким образом, ганзейский холст играл важную роль в английской торговле тканями.
Аналогичные данные отсутствуют для какого-либо иного рынка, как для холста, так и для шерстяных тканей. Но в свете английских источников, другие указания на торговлю холстом саксонскими купцами во Фландрии в XIVиXVвеках указывают на схожую значимость (21). Тариф 1480 г. также перечисляет саксонский холст среди основных товаров, перевозимых из Гамбурга на запад (22). Эта торговля была, несомненно, отчасти нацелена на Англию, но корабли обычно сначала останавливались на голландских рынках (23). Итак, ганзейские ткани тоже доставлялись на голландские рынки и ярмарки перед отправкой в Лондон, и разумно прийти к заключению, что они в определенной степени распродавались там.
15. См. о более ранних задокументированных поставках холста в Лондон и о торговле шерстяным сукном из ганзейского региона: Huang 2013, 92–93, 315–324.
19. Лондонские таможенные счета, в печати. Я выражаю искреннюю признательность Стюарту Дженксу, предоставившему издаваемый им сборник документов в мое распоряжение, поскольку этот источник крайне важен для исследования.
208.
Илл. 13.1. Доля ганзейских тканей в импорте тканей в Лондон на протяжении XV в., согласно анализу отчетов за полный финансовый год, сохранившихся в отчетах малой таможни и таможни poundage.
Представленные свидетельства недвусмысленно указывают на то, что ганзейское производство холста было нацелено преимущественно на западные рынки. Только холсты Мюнстера и Любека упоминаются в описаниях торговли с восточными рынками. Во второй половине XVв. несколько описей, перечисляющие ганзейские потери в кораблях с пунктом назначения – Ревель, упоминают в составе их груза Munsterschelouwand и/или Lubeschelouwand (24).
Что до шерстяных тканей, мы можем обнаружить примерно то же географическое распределение: они тоже производились в Вестфалии, Саксонии, вендских городах и Пруссии. Торговлей ими занимались в целом те же города. Следует отметить следующие торговые марки: в Вестфалии в первую очередь Дортмунд, но также и Кёльн; в Саксонии – Магдебург и Вальсроде; в вендском краю – Висмар, Росток и Штральзунд; в Пруссии – Данциг, Торн, Мариенбург. И последнее, но тем не менее важное –города Тюрингии тоже производили шерстяное сукно, а именно Нордхаузен, Мюльхаузен и Эрфурт. Серым сукном, изготовляемым в этих областях, торговали на всех ганзейских рынках, на запад и на север, но особенно на восток. Только несколько ганзейских городов производили и шерстяные, и холщовые ткани для торговли на дальние расстояния, как то: Штендаль, Любек, Брауншвайг и Гёттинген (25).
25. Собрание ссылок на источники о распределении текстильной промышленности на экспорт в ганзейском регионе см. Huang 2013, 295–310.
209.
Илл. 13.2. Распределение экспортной текстильной продукции по ганзейскому региону (до 1500 г.)
Карта ганзейских центров производства, которую я составила для этой статьи (илл. 13.2), никоим образом не полная, но уже показывает протяженность и значимость ганзейской текстильной продукции в торговле на дальние расстояния. Но только дальнейший архивный поиск позволит нам охватить в полном масштабе существующее в ганзейском регионе текстильное производство.
Развитие ганзейскоготекстильного производства
Итак, до 1500 г. ганзейский регион развил разнообразное текстильное производство на экспорт. За исключением прусских холстов, к этому времени все ткани из ганзейского региона были городскими торговыми марками. В связи с этим встает вопрос о том, как развивалось это текстильное производство. Хотя у нас и отсутствуют данные за это время, ганзейские привилегии во Фландрии указывают на расширение торговли ганзейскими тканями на дальние расстояния, начиная с середины XIVвека. По всей вероятности, масштабное стандартизированное производство появилось только во второй половине XIV в. и, особенно, в XVв.
Впервые ганзейские ткани упоминаются в ганзейских привилегиях во Фландрии за 1360 г. Эти документы перечисляют холсты, равно как и серую шерстяную ткань из ганзейского региона в числе главных товаров фламандско-ганзейской торговли. Привилегии ганзейцам от графа Фландрского 1360 г. в первую очередь упоминают холст (26); тариф на сделки в городе Брюгге, утвержденный несколькими днями позже, перечисляет холст, парусину и шерстяные ткани, привозимые с востока (27). Более ранние
210.
переговоры в связи с этими привилегиями (1358 г.) наглядно демонстрируют, что торговцы намеренно добивались особых таможенных ставок для «собственной» текстильной продукции (28).
Другие свидетельства с крупных рынков, через которые ганзейские ткани экспортировались на запад, подчеркивают растущую значимость холстов (в первую очередь) со второй половины XIVв. Этими рынками были Кёльн и Гамбург. Экономика Кёльна, в частности, во второй половине XIVв. уже специализировалась на тканях, их производстве, отделке и торговле (29). Применительно к Гамбургу ганзейские книги пошлины с фунта 1360-х гг.показывают, что сквозь город проходил холст в значительных объемах (30).
То, что мы не можем найти подобных установлений для других рынков, может быть связано с тем фактом, что Нидерланды были основным рынком для позднесредневековых тканей; ткани со всей Европы сосредотачивались на ярмарках Брабанта и Антверпена и рынках Зеландии для последующего распределения. Кроме того, NovgoroderSchra демонстрирует, к примеру, как Ганзейский союз контролировал торговлю тканями с Россией и на внутреннем уровне решал, какие ткани можно отправлять туда (31).
Торговля сырьем и полузаконченными товарами (пряжа, например), похоже, была равнозначной по важности и, вероятно, появилась до зарождения практики торговли ганзейскими тканями. Шерсть с востока, к примеру, впервые указана в тарифе 1252 г. (32). В Лондон, согласно таможенным отчетам 1384 и 1480–1481 гг., ввозилось значительное количество льна и пряжи (33). Этот факт, не считая (возможного) перехода от торговли сырьем к торговле тканями из Ганзейского региона, указывает на то, что ганзейские производители не зависели от импорта, но их производство базировалось на поставках с мест.
И вновь, только английские источники позволяют нам проследить дальнейшее развитие ганзейского текстильного производства. Конечно, это также ограничивает находки конкретным рынком с конкретными запросами. Для Англии вторая половина XIVв. была эпохой холста. С 1360-х гг. шерстяные ткани почти полностью исчезают из английского импорта, их место занимает холст (34). С 1380-х гг., когда лондонские таможенные отчеты впервые обеспечивают нас подробными свидетельствами об импортных тканях, торговля холстом растет до середины XVв., когда город Антверпен подтвердил, что холст превзошел шерстяные ткани в товарообороте (35). Таким образом, ганзейские холсты – часть общей тенденции в эволюции английской торговли тканями.
Касательно увеличения доли ганзейских холстов на английском рынке, лондонские таможенные отчеты указывают на три этапа процесса. Первый, продлившийся до 1420-х гг., характеризуется преимущественно сельским производством. Ганзейские брэнды, ввозившиеся в Лондон, почти исключительно были представлены Westvale и, в малых объемах, Prucie – обе марки регионального уровня. Источники из вестфальских городов поддерживают версию о том, что в это время данные города еще не производили городской брэнд. Торговцы, вероятно, заказывали или покупали холст в сельской округе, после чего отправляли на иностранные рынки. Westvale сначала, по всей вероятности, было некой разновидностью материи, изготовленной в Вестфалии и, может быть, также в близлежащих областях; то же самое может относиться и к Prucie. Исходя из цены, мы
211.
можем допускать, что материя не была тщательно обработанной и довольно дешевой (36). Несмотря на это, ее уже закупал королевский двор в 1350 г., а великий магистр Тевтонского ордена не возражал против того, чтобы его нижнее белье было сделано из вестфальского холста (38).
1420-е гг. обозначают четкую границу второго этапа текстильного производства – от сельской к стандартизированной городской продукции. Westvale устарел, развивались городские брэнды. До 1470-х гг. саксонские холсты из Брауншвайга, Гёттингена и Зальцведеля доминировали на английском рынке (39). Торговля холстом купцами этих городов восходит к XIIIвеку (40). Но до 1420-х гг. нет упоминаний конкретных производящих городов. Мы можем предполагать, что только в начале XVвека зародились городские брэнды холста. Саксонский холст мог быть частью Westvale конца XIVвека, как предполагает Стюарт Дженкс (41), но при развитии городских брэндов определенного качества они вытеснили вестфальскую сельскую продукцию с английского рынка.
Третий этап характеризуется четкой сменой в брэндах к концу 1470-х гг. Эти перемены начались к середине века, когда впервые холст из Херфордазавезли в Лондон. То, что вся линия ганзейского продукта не менялась до 1470-х гг., может быть связано с продолжающимися англо-ганзейскими конфликтами с конца XIV в. и до Утрехтского мира (1474 г.) (42) – что оказывало влияние на торговлю тканями. Но начиная с 1470-х гг., вестфальские городские брэнды покорили английский рынок: кроме холста из Херфорда, имелись холсты из Оснабрюка и Мюнстера, дополняемые саксонскими холстами из Ганновера и, все еще популярного, Зальцведеля (43). В связи со свидетельствами из городов-производителей, мы можем прийти к выводу, что вестфальские городские брэнды появились лишь в середине XVвека.Строительству городского производства и оценкикачества в вестфальских городах, по всей вероятности, способствовало соперничество с саксонскими производителями холста для торговли на длительные расстояния. В результате, развивались не только городские брэнды, но и сами эти брэнды были более высокого качества, чем их саксонские конкуренты. Новые брэнды (включая Ганновер) обходились по 4 пенса за локоть, на пенни больше, чем предшествующие брэнды (44). Таким образом, на протяжении XVвека в центрах производства холста в Вестфалии и Саксонии появилась стандартизированная продукция на экспорт, и данные центры определенно соперничали друг с другом за английский рынок. В целом, представленные в нашей статье факты показывают, что ганзейские ткани превратились в продукт, достойный особых рынков, эволюционировав от неопределенного регионального производства к стандартизированной промышленности.
Оценка качества известна для большинства пунктов производства, завязанных на английский рынок, также вовлекая обширную сельскую округу под действие городских уставов. Мое обстоятельное исследование центров производства, снабжающих английский рынок, показывает, что производство холста базировалось преимущественно в сельской местности, окружающей города, по которым она получала название. Затем холсты свозились в город, где сертифицировались, после чего поступали в торголвю на дальние расстояния (45).
Торговцы, по всей вероятности, инициировали стандартизированное производство; несомненно, они приложили все усилия для того, чтобы
38. Hirsch 1857, 256–257– [1400 г.; leibwäsche]
(https://archive.org/details/danzigshandelsun00hirsuoft/page/256/mode/1up).
45. Это особенно верно для вестфальского производства холста и его сертификации в Херфорде, Оснабрюке и Мюнстере XVвека, см. Huang 2013, 137–155.
212.
претворить в жизнь стандарты производства. Например, в Геттингене в 1398 г. торговцы смогли добиться для себя исключительного права на экспорт произведенного на месте холста (46). Когда в 1439 г. ткачи-льнянщики попросили позволить им изготовлять прямые холсты, торговцы добились отказа (47). Благодаря своей монополии на экспорт, торговцы Геттингена могли оказывать значительное давление на местных ткачей, чтобы обеспечить качество продукции.
Свидетельства о шерстяном сукне во второй половине XVв. говорят в пользу подобной эволюции. Кроме того – что важнее всего, свидетельства указывают на то, что сукно, что производилось по всему Ганзейскому региону, было схожего изготовления: источники XVв. постоянно описывают ганзейское шерстяное сукно как грубое и серое (48), используя эти отличительные черты порой как эквивалент для обозначения торговой марки (49). Это говорит в пользу существования ганзейских тканей, что означает – ганзейское текстильное производство подгонялось под схожие (если не аналогичные) стандарты в общем ганзейском масштабе (50).
В отличие от холста, производство шерстяных тканей всегда было частью городской экономики. Каждый брэнд имел свои особенные характеристики. Вновь беря за образец Гёттинген, мы можем видеть, что производство не в последнюю очередь улучшалось, чтобы обеспечить продажу сукна домашнего производства за рубеж. В 1424 г. мастера цеха ткачейшерсти ограничили производство на одного ткача 70 штук в год, уверяя, что ускорение ткачества не повлияет на качество (51). Тем самым они реагировали на жалобы (с 1423 г.) с российского рынка (52). Кроме того, в 1476 г. городской совет утвердил новый сорт сукна в городе, отдав ткачам подробные приказы о том, как ткать сукно. Это постановление уточняло сорт шерсти, длину и ширину сукна, а также оценку качества и запечатывание каждой штуки (53). Год спустя город нанял красильщика, чтобы красить сукно в пять разных цветов: синий, зеленый, красный, коричневый и черный (54). В 1498 г. городской совет также вмешался в процесс производства старого цеха ткачей, распорядившись отныне запечатывать их продукцию (55). Едва ли мы располагаем такими обильными данными для любого другого города, но упоминание городских торговых марок доказывает, что они должны были быть и здесь.
Только в Пруссии вводились общие правила, регулирующие производство шерстяного сукна – в связи с тем, что здесь, в противоположность любому другому региону в пределах ганзейской области, Тевтонский орден довольно долго контролировал всю прусскую территорию. Вероятно, по просьбе прусских торговцев, великий магистр Тевтонского ордена ввел общие уставы для производства шерстяного сукна в 1402 г. В целом, они контролировали использование шерсти и размеры каждой штуки (56). Но мы все же можем встретить различные городские брэнды среди экспорта из Пруссии на иностранных рынках. Книга пошлин за фунт Данцига (1409 и 1411 гг.) перечисляет
50. Для обсуждения надрегиональных (если не ганзейских) характерных черт и коммерческого или ганзейского влияния на развитие стандартизированного производства см. Huang 2013, 311–321.
213.
шерстяное сукно из Данцига, Торна и Мариенбурга (57). Эти коммерческие усилия по охране или улучшению домашнего текстильного производства подчеркивают важность ганзейских тканей для ганзейской торговли; также они подтверждают, что торговцы отлично понимали это и активно трудились над улучшением качества своей продукции. Региональные установки, как в Пруссии, пожалуй, являлись лучшим вариантом развития событий, поскольку они обеспечивали рынок очевидным продуктом и делали торговцев до определенной степени независимыми от местных производителей.
Ганзейские ткани в средневековой экономике
Теперь позвольте нам представить некоторые выводы из этого краткого введения к моему исследованию, сосредоточившись на роли ганзейских тканей в средневековой торговле текстилем на дальние расстояния. Сюда входит и вопрос о том, можем ли мы вообще говорить о ганзейских тканях как определенном виде продукции.
Несомненно, ганзейский регион не был областью конкретной специализации, как южная Германия или Англия. Однако, его суб-регионы поставляли определенную продукцию со второй половины XIVвека. Но в отношении торговли, представляется более верным говорить о ганзейском текстильном производстве, поскольку Ганзейский союз играл решающую роль в доставке на зарубежный рынок ганзейских тканей. Эти ткани добились приоритета в торговле благодаря деятельности ганзейских торговцев. Производство адаптировалось для ганзейской торговли, для рынков, привязанных к областям производства ганзейскими торговыми путями.
Эта интерпретация поддерживается параллелями с развитием Ганзейского союза и ориентированной на экспорт текстильной промышленности в ганзейском регионе. Ганзейские привилегии упоминают торговлю ганзейскими тканями со второй половины XIVвека. В это время Германская Ганза возвысилась как организация городов и сеть рынков и дома, и за рубежом. Таким образом, ганзейская торговая сеть обеспечивала базу для торговли тканямидомашнего производства на иностранных рынках. Кроме того, источники о городском производстве указывают, что ганзейские торговцы активно влияли на производство в своих родных городах, насильно продвигая стандарты производства и вводя оценку качества, дабы конечный продукт годился для торговли на дальние расстояния. Таким образом, термин «ганзейские ткани» должен означать «текстильное производство, которое развилось до специализированной промышленности, следуя примеру ганзейской торговли».
Говоря о тканях в средневековой торговле в целом, развитие ганзейского текстильного производства на экспорт представляет общие изменения в позднесредневековой торговле тканями. Эти изменения произошли в течение XIVстолетия. Они были в основном вызваны чумой, которая привела к глубоким изменениям в средневековой экономике (58) и перестроила модели потребления тканей (59). Не считая вновь распространившейся моды на достаточно простые, некрашеные шерстяные ткани, это привело к становлению стандартизированного производства разнообразных тканей, отвечающих новым потребностям. В этой связи производство ганзейского холста – по крайней мере, изначально – никоим образом не былозаконодателем моды. Совсем наоборот: ганзейское текстильное производство намеренно следовало тенденциям северо-западного европейского производства. Ганзейские ткани своей популярностью в позднем Средневековье были обязаны общим переменам в потреблении, преобразовавшим текстильное производство в широкомасштабное производство для новых запросов потребителя.