Устные рассказы о сотворении первого человека (около 80 записей) могут быть поделены на две группы: записи одной содержат монотеистическую версию творения человека, близкую библейской (1), записи другой — дуалистические (2).
(1) В текстах первой группы, достаточно многочисленной (около 30 записей), рассказывается о том, как Бог сотворил тело первого человека из земли и оживил его, а потом из ребра первого мужчины сотворил первую женщину — Еву. Этот рассказ дополняется обычно некоторыми апокрифическими, фольклорными подробностями, которые не меняют его монотеистического характера, например, о сотворении Евы из “недогрызка” — ребра Адама, украденного собакой, но недогрызенного ею; о творении женщины из собачьего или чертова хвоста; о сотворении первой женщины из цветов; о том, что тела Адама и Евы были вылеплены Богом сначала из теста, но, оставленные сушиться, были съедены собакой, после чего Бог вылепил их вторично, но уже из глины. Как уже было сказано, сюжеты данной группы имеют библейское происхождение.
(2) Согласно одному из вариантов дуалистической версии, тело первого человека было сотворено «Черным богом», а душу вдохнул «Белый бог».
Данный сюжет особенно интересен тем, что он излагается в «Повести временных лет», в записи за 1071 год. Рассказ вложен летописцем в уста волхвов, взятых в плен воеводой Яном Вышатичем.
“Бог мывся в мовнице и, вспотев, отреся ветхом, и сверже с небеси на землю; и распреся сатана с Богом, кому в нем сотворить человека. И сотвори диавол человека, а Бог душу в он вложил; тем же аще умрет человек, в землю идет тело, а душа к Богу идет[47][46]».
(Перевод: «Бог мылся в бане и, вспотев, вытерся ветошью (полотном, полотенцем, возможно, мочалом) и сбросил ее с небес на землю. И заспорил Сатана с Богом, кому из нее сотворить человека. И сотворил Дьявол человека, а бог душу в него вложил. Поэтому, когда человек умрет, то тело идет в землю, а душа – к Богу.»)
Хотя летописное изложение, сделанное предвзято настроенным летописцем, явно искажает исходный текст мифа, но факт сопоставления с летописью позволяет нам судить о том, что рассматриваемый здесь сюжет является не поздним фольклорным произведением.
Зафиксировано 11 фольклорных записей данного сюжета. Ниже мы приводим тексты двух русских, украинской и сербской легенд[48][47].
«Шол по земя Господь Бог, а с ним дьявол. Ну, тот, который людей сомущает, и здумал он и Бога сомутить. И так и шли они. Им на путе стречатца куча земли. «Кто, - говорит дьявол, - из нас сильнее, ты али я, покажем свою силу». Взял землицы, плюнул на нее, в руках повалял и сделал вроде как статуй, человека обрисовал. «Вот видишь, он на меня походит (похож)», - говорит дьявол Исусу Христу. Ну, подошел Исус Христос к етой статуе. А она на полу лёжит. Дьявол не мог ее уставить, штоб стояла. Так подошел Исус Христос, взял капочку самую земли на ладонь, на руку-то, маленько слюной спустил, размешал эту грязь, да по губам и помазал этому-то статую. Потом в лицо дунул – дух доспел. Статуй-то и оживел, стал, поднялся и пошол. Дьявол-то улетел. Тело-то в нас дьяволово, от земли, а душа-то Богова – она завсегда и после смерти уходит к нему обратно на небо»[49][48].
«Чорт сотворил тело человека из глины, но не мог оживить его; Бог сказал чорту: отдай мне человека, я дам ему жизнь»; чорт отдал, чтобы посмотреть, как это сделать» <Далее чорт пропускает момент творения, и так и не узнает, как Бог оживил человека.>[50][49]
«Тай вiн тогди злппиў з землп чоловiка и зачьнў на него хiкати, плювати, харкати, аби єго оживити, а далп телепає ним, шторцує – не мож. Приходит Пан-бог и питає еп: - «А ти шо, мой, робиш?» - «А, каже, я собi зробиў товарищi, бо ти, каже, маєш товаришi, а я ни маю; хочу собi зробити также товаришi.» - А Бог каже: - «А деж ти годен собi товаришi зробити?» - «Тай казаў єму ити вiд того гет и вiвернуў того чоловiка, тим шо вiн – оссина єму – обхаркаў у середину, и оживиў єго и назвав єго Адам» [51][50].
«Бог сотворил ангела по образу своему и подобию, а дьявол, как нечистая сила, стал ему завидовать и начал из земли и воды составлять тварь, которая во всем походила на ангела. И так он из земли создал человека, поставил его на солнце сушиться. (…) Нечистый невесело смотрел на свое создание, которому не мог дать души. В это время пришел Господь Бог и спросил его: - «Что это такое, что ты слепил из земли?» - «Человек», - отвечал дьявол. – «Так что же он не ходит?» - «Не могу дать ему души», - ответил дьявол. – «Э, хорошо, - сказал Господь. – Так я ему дам душу, и, пока он жив, пусть будет моим, а когда умрет – твоим». Дьявол согласился на это условие. Тогда Бог, рад тому, что даст душу еще одному созданию, усмехнулся и дунул в лицо человека. И вот человеческое лицо озарилось божеской светлостью, стало милым и улыбающимся, как у ангела, а очи тихонько открылись, и в них явился лик Божий, исполненный ангельским блаженством.
И поэтому и теперь у человека, который ничего не имеет на душе, которого не мучит никакой грех, на лице видны душевная чистота и ангельская благость, как в тот момент, когда ему Бог своим духом дал душу» [52][51].
Особенно примечателен своим сходством с летописным текстом рассказ, записанный в Пензенской губернии у мордвы:
“Человека хотел сотворить не Чам Пас, а Шайтан: собрал глины, песку и земли от семидесяти семи стран света, но слепить благообразно тела не мог — то слепит свиньей, то собакой, то гадом; а ему хотелось сотворить человека по образу и подобию Божию. Позвав птичку-мышь, он сказал ей: “Лети на небо, там у Чам Паса полотенце висит; когда он в баню ходит, тем полотенцем обтирается; висит оно у него на гвоздике, заберись ты в один конец полотенца, свей гнездо, разведи детей, чтобы один конец полотенца стал тяжелее и упал бы ко мне на землю”. Летучая мышь так и сделала. Шайтан обтер полотенцем слепленного им человека, который получил образ и подобие Божие, но вложить в него живую душу он не мог. Когда Господь оживил его, Шайтан вступил с ним в спор: и на его долю из человека надобно что-нибудь ему дать. Решили так: “Образ и подобие от моего полотенца, — сказал Чам Пас, — и душа моя, а тело пусть будет твое”. А птичку-мышь Чам Пас наказал за службу Шайтану: отнял у нее крылья и приставил голый хвост, так же как у Шайтана, и дал такие же лапы, как и у него”[53][52].
По алгоритму данного сюжета построены также сюжеты ряда этиологических легенд – легенд о сотворении некоторых предметов или видов животных.
«Бiда з термiтьи, шо трут коноплп, высинала си хату, тай ни ўмiла вiкна зробити у хатi. Брала у мiх днини и носила у хату, а дверми заперала, шоби днина ни втекла. Тогди Бох кажет: Дай ти минп цу хату! – Бiда дала. – Бох тогди прокиу викна, зробиу нахрест рамця тай тай подаваў Бiдп хату назад. А Бiда ни хокiла си ўже хати приймати почерез того, шо вже хрест буў викни»[54][53].
«Когда сотворен был мир, сделан был и человек. А сила была хорошая и плохая, Бог и чёрт.
Оба человека сделали – но Бог вдохнул человеку душу, а чёрту не одушевить евого. Что делать?
Чтобы не было чёртова творения, Бог чёртова человека одушевил медведем. И правда, у медведя с человеком много схожего!»[55][54]
«Создал Бог шмелей, а черт пчел. Видит Бог, что мало у него толка и дохода: рой весь у него разлетится куда ни попало, да и меду нет. Зашел он к черту посмотреть, что у него делается. Тот накормил его медом. Понравился Богу мед, и ему завидно стало. «Будем, - говорит он черту, - меняться». Черт, разумеется, не согласился. «Ну так ладно, - говорит Бог, - вижу, что с тобою ничего не поделаешь, так уступи мне хоть одну пчелу!»
Подумал, подумал черт, да и согласился. Бог взял от него пчелу, дунул на нее, и стала она маткой. Запела матка, зазвенела и стала подыматься вверх: пчелы все поднялись за ней да и улетели. Вот черт и остался ни с чем, а у Бога – и мед и воск»[56][55].
Три приведенные легенды повествуют о возникновении дома, медведя и пчел; во всех трех случаях сотворение происходит согласно одному и тому же алгоритму:
1) в сотворении участвуют два «Творца» - «Белый бог» и «Черный бог»;
2) начинает сотворение «Черный бог», он производит «материальную оболочку» предмета (дом без окон, тело медведя, пчел, не организованных в рой);
3) на втором этапе сотворения «Белый бог» доделывает объект, созданный «Черным богом» (прорубает окна в доме, одушевляет медведя, создает пчелиную матку и, соответственно, рой).
Стоит добавить, что приведенный выше алгоритм встречается во многих произведениях славянского фольклора. Широкая распространенность говорит в пользу его древности, видимо, мы имеем здесь дело с типовым этиологическим сценарием.
Вероятно, сюжет, согласно которому «Черный бог» создает тело человека, а «Белый бог» - его душу, является исходным. Однако, вследствие длительной фольклорной трансформации, сложилось достаточно много вариантов этого сюжета. Так, существуют варианты, согласно которым «Белый бог» производит тело человека, а «Черный бог» - душу.
В целом насчитывается не менее 20 записей легенд, в которых один из творцов делает тело человека, а второй – вкладывает в него душу. Эти легенды у восточных славян имеют широкую географию распространения (Русский Север, средняя полоса России, русский юг, Белоруссия, Украина; встречаются записи у нерусского населения, живущего на территории России) и, по-видимому, имеют восточнославянское происхождение.
Существуют варианты легенды, согласно которым тело первого человека сотворил «Белый бог» и он же вложил в него душу, «Черный бог» при этом пытался испортить творение «Белого бога». Сатана истыкал сотворенное Богом тело человека, наделал в нем дыр, нанеся ему 70 ран или 41 рану. Распространен вариант, в котором Сатана оплевал тело человека, измазал его грязью, а Бог, чтобы исправить причиненный вред, выворачивает тело человека всем нечистым внутрь.
В южных записях версии мы иногда находим мотив оплевания тела первого человека «Черным богом» не для того, чтобы навредить ему, а чтобы его оживить: Сатана вылепил тело человека из земли и стал на него плевать, чтобы оживить, — у него ничего не получилось, тогда Бог вывернул человека нечистым внутрь и оживил.
Легенды о сотворении человека часто сопровождаются мотивом собаки-сторожа, которую Сатана, напустив холод, соблазняет — обещает ей теплую шерсть, чтобы она подпустила его к телу человека. В более поздних вариантах подобных рассказов в роли караульщика вместо собаки может выступать архангел Михаил, который не доглядел и человека, вылепленного сначала из пшеничного теста, съела собака. Мотив собаки-сторожа присутствует у русских, но отсутствует у украинцев и белорусов.
Легенды, в которых «Черный бог» пытается испортить человека, сотворенного «Белым богом», имеют, в основном, книжное происхождение.
Сюжету о творении первого человека сопутствует повествование об его дальнейшей судьбе. Это достаточно многочисленные в восточнославянской традиции (более 20 записей) рассказы о грехопадении первых людей библейского происхождения, сопровождаемые часто “неканоническими” подробностями и мотивами.
Часто встречается сюжет о рукописании Адама: дьявол, объявив землю своей, берет с Адама рукописание в том, что все люди после смерти будут принадлежать дьяволу. Мотив «рукописания Адама» более свойственен южным областям распространения славян и, предположительно, имеет своим источником книжные тексты болгарского происхождения.
Что касается материала для творения человека, то в большинстве случаев для этого служит просто земля (песок, глина, грязь). В некоторых южных записях присутствует мотив творения тела человека первоначально из пшеничного теста, но оно оказывается съеденным собакой, тогда приходится лепить тело человека повторно, уже из глины. Также в южных вариантах присутствует мотив “высушивания” вылепленного тела человека.
Тот факт, что тело человека слеплено из земли, приводит к важному мифологическому выводу:
«Земля матерью называется по той причине, что первый человек Адам взят из земли»[57][56].
В некоторых вариантах человек создается из нескольких частей-стихий. Так, тело человека происходит от земли, кости — от камня, очи — от моря, мысль — от скорости ангельской, душа и дыхание — от ветра, разум — от облаков, кровь — от росы и от солнца. Например: «Волосы взял от травы, кости — от камня, тело — от земли”[58][57].
Этот мотив перекликается с космогоническим «Стихом о Голубиной книге», с апокрифическими текстами и восходит к индоевропейским представлениям о сходстве человеческого тела и Вселенной.