Осип Эмильевич Мандельштам родился 3 (15) января 1891 года в Варшаве, скоро семья переезжает в Петербург, город, который стал для него родным
Семья, из которой вышел Осип Эмильевич, была среднего достатка. Отец, не пожелавший стать раввином и занимавшийся торговлей кожсырьём, был мечтателем, влюблённым в Шиллера. Мать – музыкально одарённая женщина, с тонким художественным вкусом. Мальчик рос в атмосфере еврейского дома, вслушиваясь в музыку Скрябина и Чайковского, эту музыку он полюбил болезненным нервным напряжением. В родном доме столкнулись два словесных мира, две культуры. «Речь матери, ясная и звонкая, без малейшей чужестранной примеси..., литературная великорусская речь». У отца он видел постоянный поиск слова. «Это был совершенно отвлечённый, придуманный язык, витиеватая и закрученная речь самоучки...»
Важным этапом для становления Мандельштама-поэта стала учёба в престижном Тенишевском коммерческом училище, дававшем хорошую гуманитарную подготовку. Юноша посещает литературные вечера и концерты, которые часто устраивались в училище. Его влечёт литература и культура в широком смысле. Поэтому после окончания в 1907 году училища он едет заграницу – в Париж, Рим, Берлин, слушает университетские лекции в Сорбонне, Гейдельберге, изучает французский, немецкий. Западноевропейская культура, соборы Парижа и Рима производят на него колоссальное впечатление, что немедленно переливается в стихи».
«Юноша ещё в училище осознал своё призвание. А подборка его стихов в девятом номере журнала «Аполлон» открыла читателю самобытный поэтический талант. Мандельштам включается в бурную литературную жизнь столицы, посещает творческую студию «Цех поэтов», сближается с акмеистами. Через три года выходит его сборник «Камень», включавший 23 стихотворения. И хотя тираж был всего 300 экземпляров, книга не осталась незамеченной. На нее откликнулись коллеги по «Цеху» С. Городецкий, Н. Гумилев, В. Нарбут. Но признание к Мандельштаму пришло ввыходом второго издания «Камня» в 1916 году, в которое было включено 67 стихотворений. Это издание, выпущенное автором на свои средства, имело тираж тысячу экземпляров, тем не менее о книге восторженно писали многие рецензенты, отмечая ювелирное мастерство и чеканность строк, безупречность формы, отточенность стиха, несомненное чувство красоты. Этот сборник отличается особой торжественностью, готической архитектурностью строк, идущей от увлечения поэта эпохой классицизма и Древним Римом.
В 1915 и 1916 годах увидели свет еще два сборника с одинаковым названием «Камень», в 1922 «Тристия», а в 1923 «Вторая книга».
Когда мы говорим о поэте, нам важно почувствовать поэтическое восприятие им своей эпохи. А эпоха Мандельштама исполнена трагических событий. Революция. Гражданская война... И это трагическое веяние эпохи врывается в его стихи, хотя революцию он принял восторженно. Особенно ярко отражает атмосферу времени стихотворение «Век», написанное в 1922 году.
«Новая эпоха лишена, по Мандельштаму, человеческого содержания. Поэт чувствует себя одиноким и ненужным перед лицом исторической бури. История обретает смысл лишь тогда, когда она наполнена гуманистическим содержанием. Хаос превратить в гармонию, а историю в культуру - вот в чём предназначение художника.
Именно искусство, считает Мандельштам, является мощной связующей силой. Искусство, поэзия ответственны перед историей, культурой и человечеством».
1921 год мы вправе назвать новым этапом в поэтическом творчестве, да и в жизни поэта. Смерть Блока, расстрел Гумилёва. «В Петербурге мы сойдёмся снова...» - писал он в феврале 1921 года, уезжая в Грузию. Нет! Больше не будет Петербурга. Больше нет поэтического братства. Будет трудная жизнь вечного изгнанника. Будут стихи, эпохальные стихи, но только через 5 лет, за 5 лет он не напишет ни одной поэтической строки. И только в 30 годы зазвучит голос поэта, но это другой голос.
Весной 1933 года супруги Мандельштам приехали в Крым, захватив с собой сухари крупу и муку. Страшную картину увидел поэт. Вот что вспоминает Надежда Яковлевна Мандельштам: "Раскулачивание уже прошло, остались только слухи и толпы бродящего народу. Старый Крым в испуге как-то сжался. Ежедневно рассказывали, как ночью проломали стену, залезли в кладовую и вытащили всю муку и крупу!.. Целый день к воротам подходили люди. Откуда? С Кубани... С Украины. Они рассказывали, как целиком выселялись громадные станицы, как раскулачивали и усмиряли..» На этом фоне появилось стихотворение о Старом Крыме, которое в таком роде было единственным...
Стихи как будто лишены гневных мотивов, но в самой атмосфере заторможенности, словно замершей, "не узнающей своего лица" природы сквозит отчаяние. Уже в первой строчке на слово «холодная» ложится отсвет близкого по звучанию слова «голодный»: простая характеристика времени года, состояния погоды обретает зловещий смысл. И даже дым печки, дым очага окрашивается в смысловые, эмоциональные тона. Повинна в этом не природа, запаздывающая с долгожданным теплом, – она по-прежнему прекрасна: «Все так же хороша рассеянная даль…» Но эти почти идиллические краски смываются, когда в стихотворении появляются жертвы насильственно осуществляемой коллективизации. Пренебрегая поэтическими красотами, поэт сказал о тех, кто был вычеркнут из жизни сталинскими планами, обреченный на голодную гибель. Мастер сложной метафоры, Мандельштам в стихотворении выбирает слова из ряда обычных, избегая даже эпитетов, и от этого сказанное им обрекает разящую силу обвинительного документа. Такое стихотворение не могло быть напечатано, даже показывать знакомым его было опасно.
Даже после смертельного выстрела в рот остаётся больше шансов выжить. Но произошло непредвиденное - вождь испугался поэта… Да-да, испугался этого щуплого, рано постаревшего, отверженного интеллигента. Вместо расстрела, вместо лагерей неожиданно мягкий приговор - высылка в Чердынь с женой, а затем ссылка в Воронеж. Начался поединок один на один.
Обреченный на положение ссыльного, к тому же лишенный средств к существованию, перебивающийся случайными заработками в газете, на радио, живущий на скудную помощь друзей, Мандельштам и в ссылке продолжал писать прекрасные стихи. Толчком для их возникновения становились подробности окружавшей поэта жизни. В стихах этих открывалась человеческая судьба: страдания, тоска, желание быть услышанным людьми. Но не только это: прикованный к месту своей ссылки, поэт с особенной остротой ощущает, как велик и прекрасен мир, в котором живет человек.
Купленные в Воронеже простые школьные тетради заполнялись строками стихов, но в печати появиться они не могли. В течение многих лет эти рукописи с риском для жизни хранила вдова поэта. «Воронежские тетради» — бесспорная вершина поэзии Мандельштама. Всем существом своим протестовал Мандельштам против неволи, на которую был обречен, против одиночества, которое должно было стать уделом опального поэта.
В 1937 году срок ссылки истёк, поэт увидел Москву, встретил друзей, но возможности уцелеть не осталось. Снова арест и последнее пристанище – пересыльный лагерь под Владивостоком.
Смерть была не романтичной, не мучительно-жестокой, не насильственной – она была будничной и мгновенной. На земле нет могилы Мандельштама. Есть лишь котлован, куда в беспорядке сброшены тела замученных на конвейере людей…
Жизнь упала, как зарница,
Как в стакан воды – ресница
Изолгавшись на корню –
Никого я не виню….
Домашнее задание
1.Наизусть стихотворение