https://ficbook.net/readfic/4857114
Автор: Shunn (https://ficbook.net/authors/249872)
Пейринг или персонажи: Бён Бэкхён / Чжан Исин, Лэй, Бэкхён, Чен, Сюмин
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, AU, Постапокалиптика
Описание:
На километры вокруг не осталось никого, кроме Бён Бэкхёна и безумно стрекочущих кузнечиков.
Бэкхён припарковал машину у обочины. Бензина оставалось минут на пятнадцать, а заправок поблизости не наблюдалось.
Не было смысла дальше издеваться над мотором.
Горячий сухой ветер сбил с Бэкхёна шляпу, стоило тому выбраться на дорогу. Он хотел ее догнать, даже сделал пару шагов, но потом остановился.
Не было смысла тратить силы на безнадежную погоню.
«А что я сейчас делаю?», — подумал он, и зашагал по пыльной дороге, щурясь от солнца.
На километры вокруг не осталось никого, кроме Бён Бэкхёна и безумно стрекочущих кузнечиков.
Шаг, еще один.
В бумажнике у Бэкхёна хранилась фотография: на ней он улыбался в камеру, а за спиной у него стоял Исин, положив голову на плечо, челка закрывала половину его лица. Если точно не знать, кто на фото, в жизни не догадаешься.
В тот вечер Исин принес с собой бутылку маотая, то ли сорока, то ли пятидесяти градусов крепости.
— Вы обязаны попробовать китайский алкоголь, слабаки, — заявил он с порога.
— Это мы слабаки?
Чондэот возмущения аж с дивана вскочил.
У него были основания. Каждый раз, когда они пили вместе, Исин уплывал первым. Ему, кажется, хватало крышку от алкоголя понюхать, чтобы начать заикаться и путать слова. Иногда Бэкхёну особенно везло, и Исин начинал раздеваться, стягивая сначала рубашку, а потом майку.
— Оденься немедленно, — всегда требовал Минсок, и Бэкхён больно щипал его за руку.
«Хён, зачем тебе одежда?», — вертелось у него на языке в таких случаях, но он ни разу не сказал эти слова вслух.
С Исина бы сталось на следующую встречу прийти в водолазном костюме, чтобы никого — точнее, только Бэкхёна — не искушать понапрасну.
К ногам словно пудовые гири привязали, от жары плыло в глазах и постоянно хотелось пить. Бэкхён достал из рюкзака бутылку воды, смочил платок и прижал его к губам. Он понятия не имел, сколько ему придется идти до ближайшего города, GPS давно не работал, поэтому он предпочитал экономить.
Шаг — третий, затем четвертый.
Маотай сшибал с ног в буквальном смысле. Уже через пару стаканов Бэкхён был готов станцевать «Абракадабру» на столе, если бы его кто-нибудь попросил. Чондэ громко хохотал над Томом, которому строил пакости Джерри. Особый приступ радости у него почему-то вызвал мультяшный молоток. Наверное, можно было бы пощелкать пальцами у него перед носом, и Чондэ бы начал смеяться над тем, как нелепо звучат щелчки. Есть люди, которые по пьяни плачут, есть те, кто танцуют стриптиз на барной стойке, а вот Чондэ всегда смеялся. Если бы в окрестностях Сеула водились гиены, они бы сбегались на звук этого смеха.
Исин выпил наравне со всеми, но по нему это не угадывалось. То ли китайская водка не действовала на китайцев, то ли за полгода в Пекине он все-таки научился пить.
Исин сидел, подпирая голову ладонью, и смотрел вместе с Чондэ на экран телевизора, где Джерри в очередной раз достал огромный молоток. Бэкхён зажал уши заранее, но ему особо не помогло. Смехом Чондэ можно было алмазы резать.
Бэкхён почти споткнулся о брошенное кем-то ярко-желтое пластиковое ведерко. С точно таким же ведерком играла его племянница — насыпала туда песок, потом переворачивала и получался «пирожок», который можно было украсить листочками травы и фантиками от конфет. Листочки она требовала собирать у Бэкхёна, и сердито лопотала, когда он приносил недостаточно красивые, с ее точки зрения.
Непонятно зачем, он положил ведерко в рюкзак. Бэкхён очень надеялся, что с маленькой владелицей все в порядке.
Пятый шаг. Шестой.
После третьего стакана, когда в ход пошла уже вторая бутылка маотая, щеки Исина наконец-то покраснели и смех стал более пронзительным. Бэкхён давным-давно перебрался поближе к нему, и теперь мог спокойно тыкать пальцем в щеку Исина — на ней от смеха появлялась очень милая ямочка. С трезвым этот номер никогда не проходил.
— Как там в Пекине? — спросил Минсок, подвигая к себе тарелку с омурайсу. У него просыпался адский аппетит от алкоголя. Сказывались, видимо, голодные годы диеты.
— Шумно. Грязно. Воздух отвратительный.
— Я вообще-то интересовался, нашел ты себе девушку или нет. Хорошенькую китайскую домохозяйку, твоя же мама так о ней мечтала.
Бэкхён от этой фразы скривился так, словно ему огурцов в салат положили. Были вещи, о которых он не желал знать. Лучше всего — никогда.
— Ну это ж мама мечтала, — Исин поболтал в руках стакан с маотаем. — А вдруг мне встретился хорошенький китайский домохозяин?
— А встретился? — Чондэ резко повернулся, сшибая все на своем пути.
Лишь исключительная реакция Минсока спасла маотай от ранней гибели.
— Все хорошенькие в Корее остались.
Бэкхён тут же заулыбался, словно речь шла о нем. Алкоголь делал его слишком откровенным, только мигающей надписи «мне нравится Чжан Исин» ему на лбу сейчас не хватало. Об этом все знали и предпочитали не шутить. Рука у Бэкхёна была тяжелая, а месть изобретательной.
Возле оставленной прямо посреди дороги «Хонды» с раскрытыми дверцами Бэкхён решил сделать привал. Машина давала какую-никакую тень и можно было сесть прямо в пыль и вытянуть гудевшие ноги. На сиденье даже забытые кем-то полбутылки воды нашлись, целое сокровище. Бэкхён решил не думать, что заставило водителя оставить такую драгоценность, и не отравлена ли она, и сделал глубокий глоток. В жизни бы он не подумал, что будет так радоваться не виски, рому или тому же маотаю, а обычной воде. Она оказалось теплой и самую малость отдавала болотом, но выбирать не приходилось. Бэкхён почти полностью опустошил бутылку и удовлетворенно застонал. Практически любой оргазм бледнел по сравнению. Дорога перед глазами тянулась бесконечно далеко, расплываясь ближе к линии горизонта.
По ней нужно было сделать седьмой шаг. Восьмой. И умножить на тысячу.
Чондэ сдался первым. Заснул за столом, уронив голову на скрещенные руки.
— Наконец-то, — прошептал Минсок, выключая телевизор. — Терпеть не могу этот тупой мультик.
Бэкхён хотел спросить, почему он Чондэ об этом не сказал, но вспомнил смех гиены и закрыл рот. Минсок из них всех был самым предусмотрительным и знал как минимизировать ущерб от каждого. Слово «минимизировать» Бэкхён думал, наверное, минуты три. Выговорить его сейчас он бы не смог даже под пытками.
Хотя как раз разговаривать его совершенно не тянуло. Бэкхён положил голову на бедра Исина — отличные бедра, только слишком жесткие — и собирался пролежать в таком положении ближайшую сотню лет.
— Не уезжай больше, пожалуйста — все-таки пробормотал он.
Вышло, наверное, что-то типа «н узжжж бш пжж», но Исин, как ни странно, его понял.
— Я живу в Китае, ты забыл?
Он коснулся губами кончика носа Бэкхёна.
— Нет-нет, ребята, на такое я не подписывался, где мои мультики, — сказал Минсок и долил себе в стакан остатки маотая.
Бэкхён истерично засмеялся, потом перевернулся, утыкаясь лицом в колени Исина. Отличные были колени, только костлявые.
Об Апокалипсисе так много писали и шутили, что никто не заметил, когда ангел протрубил в первый раз. Сначала теракты в Ираке, потом в Европе, затем массовые убийства в США. Никто давно не обращал внимания на очередного безумца в грузовике, если этот грузовик проезжал достаточно далеко.
Люди продолжали жить, любить, ненавидеть, ходить на работу, а потом так же рутинно начали убивать друг друга. Вместо свидания или дружеской посиделки в баре можно было получить пулю в сердце или топором по голове. Бэкхён тогда жил один — заперся дома и не выходил на улицу, пока все не утихло. Непонятно почему, но у некоторых людей оказался иммунитет к безумию.
Бэкхёну повезло. Его семье — нет.
Он оказался в раю для интроверта, где не работала мобильная связь и интернет. Он понятия не имел, что случилось в Китае — то же самое — и выжил ли Исин или нет, но несказанные в последнюю встречу слова жгли язык, а терять Бэкхёну было нечего, кроме собственного одиночества. Тогда он сел в первую попавшуюся машину и поехал в Пекин. Две машины и три дня спустя он очутился на этой дороге.
Бэкхён изо всех сил старался не думать, что случилось с Исином, и как он его найдет, если для чудес все же осталось место в этом мире.
На самом деле, ничего сложного. Нужно было всего лишь считать шаги.
Девятый. Десятый.
Сотый.