РЕНЕ ШАРТРАН
Томагавк и мушкет.
Французские и индейские рейды в долине Огайо 1758 г.
Вступление.
В работах по истории Семилетней войны в Северной Америке кампания генерала Форбса по достижению долины Огайо в 1758 г. всегда была в тени более зрелищных кампании у Тикондероги и взятия Луисбурга, обе из которых прошли в том же году; и так же разгромного поражения 1755 г., понесенного генералом Бреддоком вблизи Мононгахелы, так что кампания Форбса, прошедшая тремя годами позднее, рассматривается несколько поверхностно.
Следует признать, что кампания 1758 г. не дала ни одного генерального сражения на большом поле боя. Ни грандиозных атак, ни великих генералов. Большая часть активности англо-американской армии сосредоточилась на строительстве дорог и фортов. Как ни странно, многие обзоры, особенно американские работы по истории конфликта, кажутся более впечатленными этими строительными начинаниями, чем имевшими место боевыми действиями. Возможно потому, что один англо-американский рейд, который возглавлял майор Грант, оказался в итоге полнейшим фиаско, и потому, что французский рейд на форт Лигоньер был, например, успешным, в этом месте автор подозревает определенное отпирательство со стороны части патриотичных историков. Однако, ядром проблемы является, видимо, недостаточность источников, относящихся к обоим рейдам. Удивительно трудно найти хорошие, не говоря уже подробные, обзоры обеих акций из первых рук. Нет точных современных событиям карт и иллюстраций, иногда карт событий нет вообще. Историк Дуглас Р. Гиббсон опубликовал отличную работу по армии Форбса, широко цитирующую английские и американские источники. В этой работе мы внесли свой вклад за счет французских источников, многие из которых впервые публикуются на английском.
Как читатель увидит на следующих страницах, мы были вынуждены делать много предположений по локализации даже основных событий, произошедших во время рейдов, не говоря уже о деталях каждого события. Некоторые из них дискуссионны, но в целом мы надеемся, что дали хорошее общее представление об этих двух больших рейдах последних лет войны, называемой в Америке Войной с французами и индейцами.
Предыстория.
В середине 18 века на Северную Америку предъявляли права и частично оккупировали главных европейских державы: Испания, Франция и Великобритания. Испанские владения были в основном на юге, включая огромное вице-королевство Новую Испанию, которая состояла из современных Мексики, Центральной Америки, крупнейших Вест-индских островов, Флориды и большей части американского юго-запада. Это огромная территория не состояла, однако, в сильном соперничестве с колониями двух других держав.
Новая Франция покрывала обширную территорию, протянувшуюся от залива реки Святого Лаврентия в Канаде до скалистых гор на западе и Мексиканского залива на юге, образуя своего рода громадный полумесяц, через середину континента. Он был редко заселён французскими поселенцами, число которых в середине 18 века составляло приблизительно не более чем 65 000 душ, в основном живущих в Канаде, вдоль берегов реки Святого Лаврентия. Было ещё, возможно, пять или шесть тысяч в Луизиане, идущей от залива Иллинойс, в то время, как ещё четыре тысячи были в портовой крепости Луисбург на острове Кейп Бретон. Хотя сельское хозяйство играло важную роль вдоль берегов реки Святого Лаврентия, мех составлял основной продукт канадского экспорта, поэтому канадские торговцы бродили по огромным территориям, торгуя с индейскими племенами, которые были, по сути, настоящими хозяевами первобытного леса и обширных прерий.
Самая меньшая группа колоний, над которыми развивался флаг Великобритании, занимала побережье материка от Новой Шотландии до Джорджии. Эти разные колонии были первоначально заселены группами англичан, голландцев и шведов, к которым позднее присоединилось много шотландцев и немцев. В середине 18 века население британских колоний вдоль атлантического побережья состояло один миллион двести пятьдесят тысяч. Британские колонии были интенсивно занимаемы фермами и плантациями и несколькими известными большими городами, такими как Бостон, Нью-Йорк и Филадельфия. Территория этих колоний ограничивалась [землями] к востоку от Аппалачских гор. По мере роста населения давление в поисках новых западных земель увеличивалось.
Примечание к карте: Карта Северной Америки в 1750е годы. Испания, Франция и Великобритания имели разнообразные претензии на значительные части Америки, многие из которых, такие, как Земля Руперта или западная Канада, были не заселены европейцами.
С точки зрения военного командования и способностей военных предводителей, гораздо менее населённая Новая Франция имела преимущество. Она была, начиная с 1660х годов, в ведении королевского правительства Франции, и следовательно, как правило, организована с различными допусками с учетом места и расстояния, как французская провинция. Столицей был Квебек – внутренний порт Канады и резиденция генерал-губернатора, который был одновременно высшим должностным лицом Новой Франции и губернатором Канады, наиболее важной части владений, простирающихся от залива Святого Лаврентия до западных прерий. На восточном берегу Акадия и южный Ньюфаундленд были утрачены в пользу Британии в соответствии с Утрехтским мирным договором 1713 г., но Франция построила внушительный город –крепость на Иль-Руаяль, сейчас называющийся Остров Кейп Бретон, и эта территория была организована, как отдельная колония со своим собственным губернатором. Луизиана была заселена в начале 18 века по берегам Мексиканского залива и вверх по Миссисипи до Иллинойса южнее Великих озер и имела собственного губернатора с резиденцией в Новом Орлеане. В вопросах командования и политики губернаторы были верховными командующими в рамках соответствующих колоний, они формулировали дипломатические отношения с индейскими нациями, и отчитывались перед министром флота и колоний во Франции, который в свою очередь отчитывался перед королем и входил в его Совет. Это была сверху донизу автократическая форма правления, и хотя каждый губернатор должен был иметь «Высший совет», в который входили наиболее именитые гражданские и религиозные лидеры, такого понятия, как выборная ассамблея не существовало.
Все три французские североамериканские колонии были обеспечены гарнизоном регулярных колониальных сил, Вольных рот Военно-морского флота(Compagnies Franches de la Marine), с несколькими ротами артиллеристов. На Иль-Руаяль почти все они были в Луисбурге. В Канаде и Луизиане ядро этих войск было размещено в таких городах, как Квебек, Монреаль, Детройт (Детруа), Новый Орлеан и Мобил (Мобиль), тогда как оставшаяся честь была разбросана по многочисленным фортам, построенным вдоль французских торговых путей. На 1758 года официально военная организация Новой Франции включала 99 рот колониальной пехоты и четыре артиллерийские роты, что теоретически давало около пяти тысяч солдат и офицеров. Но присылалось слишком мало рекрутов взамен выбывших из строя, и фактическая численность была, вероятно, примерно на треть меньше. Их особенностью было то, что начиная с конца 17го века и далее, офицерами этих войск всё чаще становились уроженцы Канады. К середине 18 века подавляющее большинство офицеров было канадскими джентльменами. Рядовой состав рекрутировался во Франции и по истечении срока службы – официально шесть лет, но он часто мог варьироваться – он поощрялся поселением в Канаде или Луизиане. Приблизительно четвёртая или третья часть солдат размещалась в отделенных лесных фортах. Это размещение могло составлять около двух лет, но многим солдатам полюбилась жизнь на отдаленных заставах, и некоторые оставались там, по всей видимости, на всю жизнь. По прибытии в форт Мишилимакинак, артиллерист J.C.B. (см. библиографию) встретил пехотинца Вольных рот, который провел там 25 лет. Некоторые из этих солдат вполне освоились в этих диких местах и усвоили, в основном от своих индейских союзников, методы «войны в дебрях».
В Новой Франции каждый годный мужчина в возрасте от 16 до 60 лет был обязан состоять в милиции, и к этой обязанности очень серьезно относились как власти, так и сами поселенцы, особенно в Канаде и Луизиане.
Губернатор мог отдать приказ о мобилизации части или всех милиционеров. В то время милиция была нечто большее, чем резерв вооруженных сил колонии, она была так же её полицией и выполняла множество гражданских функций от пожаротушения и пожарной безопасности до проведения переписей. Ядро сражающейся части милиции составляли люди, привычные к жизни в левах, coureurs des bois и voyageurs, «путешественники на каноэ», которые вели торговлю с индейцами вплоть до самых краев известного мира. Эти люди, обладавшие большой физической силой и выносливостью для такой жизни, были незаурядными «обитателями лесов», сильно поднаторевшими в использовании мушкетов, томагавков и охотничьих ножей. В результате своих отношений с индейцами, многие из них знали их язык и были хорошо знакомы с их обычаями.
Действительно, [влияние на] большинство индейских племен, после серии конфликтов 17 века, было выиграно французской дипломатией, которая сочетала смесь добрых жестов, таких, как подарки, с сильными военными действиями. С 1690х годов французы разработали тактику, которая помогала разыскивать и умиротворять практически любых местных оппонентов в самых отдаленных и недоступных точках лесных дебрей, в то же время уговаривая их быть торговыми партнерами, а не вступать в борьбу. Многие индейские народы уже выбрали дружественные отношения, и на исторический встрече 1701 г., которая собрала вместе сотни представителей от индейских племен с генерал-губернатором и его чиновниками, был объявлен «Великий мир». Этот дипломатический триумф породил целую серию альянсов, и этот процесс продолжался до самых последних лет Семилетней войны. Немногие, кто остался в оппозиции французам и их индейским союзникам, были уничтожены. Даже некоторые из ирокезов мохоуков, традиционных врагов французов начиная с 1609 года, были привлечены [на французскую сторону], большое их число переселилось в район Монреаля, где до сих пор проживают их потомки. Как отмечалось выше, французы раздавали индейцам подарки и упорно трудились над созданием хороших личных отношений с ними. Например, в Канаде и Луизиане была организована подготовка кадетов, и часть подготовки многие из этих будущих офицеров состояла в жизни на протяжение многих месяцев в союзной индейской деревне и изучении местного языка и культуры.
После инцидента с Жюмонвилем в 1754 г., французские колонии в Канаде и на Иль-Руаяль (сейчас остров Кейп Бретон в Новой Шотландии) были отмечены чиновниками в Версале, как подверженные наибольшей угрозе со стороны британских и американских сил. Поэтому между 1755 и 1757 г.г. восемь батальонов французской линейной пехоты были направлены в Канаду и два – в Луисбург, столицу Иль-Руаяль, всего общей численностью 6000 человек – 7450, если включать два батальона посланных в Луисбург в 1758 г. и небольшое количество рекрутов. Здесь достаточно сказать, что только 3310 человек вернулось во Францию. Никто из них не был направлен на границу долины Огайо. Здесь были только регулярные солдаты, состоявшие в Вольных морских ротах, выделенные в большинстве из Канады, но с сильными контингентами, прибывшими из Иллинойса в Луизиане. Милиционеры так же поступали в основном из Канады, с небольшими контингентами, состоящими из поселенцев Иллинойса.
Начиная с 1690х годов, офицеры в Канаде задумывались над лучшими способами ведения боевых действий в условиях Северной Америки. Население было рассеяно, расстояния огромны, зимы были долгими и суровыми. Дорог практически не было, поэтому весь транспорт сосредоточивался на реках и озерах, которые выступали в качестве [логистических] магистралей на протяжении лета. Европейские тактические Правила ведения войны были бесполезны в этом новом мире, так как предназначались для армий, воюющих в Европе. Кавалерия или многочисленный артиллерийский осадный парк не могли быть развернуты в сухопутных кампаниях в Северной Америке. В итоге в Канаде не было кавалерии, и отряды артиллерии оставались в укрепленных городах типа Квебека. С другой стороны офицеры наблюдали, что индейцы, так же, как многие канадцы, занятые в торговле мехами, быстро перемещались на каноэ летом и могли даже совершать долгие зимние путешествия через лесную чащу, используя снегоступы. Тактика, используемая индейцами, как правильно отмечалось, основывалась на страхе [у противника] и факторах неожиданности, но французы так же знали, что индейские воины могли яростно сражаться, или [могли] полностью изменить свое настроение и решить по своей прихоти отправиться домой.
Примечание к картине: Индейцы Восточного Вудленда в середине 18 века. Слева полностью экипированный воин в летней одежде. В центре – вождь, носящий шляпу в европейском стиле, камзол, сюртук, а так же горжет; все эти предметы были подарками от французских и\или британских чиновников. Воин справа одет в «capot» с капюшоном для холодной погоды. (Реконструция Дэвида Рикмана. Собрано и сфотографировано: Директорат истории и исторического наследия. Департамент Национальной обороны. Оттава).
Канадские офицеры из семей Эртель и Ле Муан, так же как офицеры из Франции, считали, что форма «малой войны» (petite guerre), которая применялась партизанами и венгерскими гусарами в Европе, может быть адаптирована для местных условий и должна быть использована в Америке. В 1689-6 г. группа французских солдат и канадских милиционеров во главе с шевалье де Труае и Пьером Ле Муаном д»Ибервилем, совершила невиданную прежде зимнюю экспедицию, пройдя из Монреаля к берегам Гудзонова залива, и приступив к рейдам и захватам организованных тут пунктов конкурирующей английской мехоторговли. Велика была не только добыча, это стало сигналом, что подобные операции – так как они задумывались – могли проводиться с большим успехом. Лес был подобен океану, в котором рейдеры могли бродить и наносить неожиданные удары по собственному желанию подобно корсарам. Кроме того, те, кто выступал в качестве волонтеров, мог поощряться за счет трофеев. Тем не менее будучи далеки от пиратских авантюр, эти рейды могли быть хорошо организованы опытными регулярными офицерами и ядром солдат и канадцев, знающих леса. Союзные индейцы ясно увидели возможности, поэтому вскоре включились в состав рейдовых партий, но всегда оставались независимыми. Они обычно соглашались с командами, отдаваемыми французскими офицерами во время атак, но их нельзя было удержать от ухода в любой момент. За этим последовало множество «французских и индейских» экспедиций против врагов Новой Франции, которые терроризировали восточные границы английских колоний в ближайшие десятилетия. К середине 18 века французы и их индейские союзники были почти бесспорными хозяевами лесов благодаря этой тактике. Мало кто из американцев из британских приморских колоний осмеливался рисковать в лесах на западе.
Владение долиной Огайо оспаривалось Британией и Францией. Франция основывала свои претензии на исследованиях Робера Кавелье Ла Салля в предыдущем столетии, в то время, как Британия объявляла, что эта [территория] является частью страны ирокезов, и так как ирокезы были британскими подданными, земля принадлежит им. С течением времени количество американских торговцев в регионе неуклонно возрастало. Генерал-губернатор Новой Франции поднял тревогу и в 1749 году из Монреаля в Огайо был направлены 30 солдат и 180 канадцев в сопровождении небольшого количества индейцев под командованием капитана Селорона де Бленвиля, опытного офицера границы. По пути он закапывал свинцовые пластины для указания, что эта территория принадлежит королю Франции. Прошло несколько лет, и с точки зрения французов ситуация ухудшилась. Из Франции в качестве генерал-губернатора был отправлен маркиз де Дюкен с инструкциями закрепить долину Огайо за Францией. Он отправил капитана Поля Мартена де ла Мальга в сопровождении 300 пехотинцев Вольных рот, 18 артиллеристов роты Канониров-Бомбардиров, около 1200 канадцев и 200 союзных индейцев для охраны всей [этой] территории. Форт Прескиль (сейчас Эри, Пенсильвания) был закончен в мае 1753 года, и форт Ле Бёф в июле. Затем отряд проследовал к месту впадения в Аллегейни французских рек и приступил к строительству форта Машоль в индейской деревне Венанго (сейчас Франклин, Пенсильвания).
В то же время, губернатор британской колонии Виргиния Роберт Данвидди был в равной степени убежден, что долина Огайо принадлежит королю Англии, и не желал терпеть [строительство] новых французских фортов. Он направил ультиматум в форт Ле-Бёф, требуя, чтобы его гарнизон покинул этот район. Молодой человек, доставший это сообщение, однажды приобретёт мировую известность: Джордж Вашингтон. Ультиматум не произвел впечатления ни на капитана Сен-Пьера, который получил его 11 декабря 1753 года, ни на генерал-губернатора Дюкена в Квебеке. Вместо этого Дюкен направил большую экспедицию 3 февраля 1754 года для укрепления Огайо. Прибыв 16 апреля к месту слияния рек Мононгахелы и Аллегейни, французские войска обнаружили роту французских солдат, строивших форт, и приказали им уходить, что те и сделали на следующий день. Французские солдаты построили свой собственный форт, который они назвали форт Дюкен (сейчас Питтсбург, Пенсильвания) в честь генерал-губернатора Новой Франции. По своему стратегическому положению форт Дюкен являлся ключом к долине Огайо. Для французов он имел большое значение, так как они получали самые короткие коммуникации с Луизианой из озера Эри и реку Аллегейни, которая при слиянии с Мононгахелой превращается в могучую Огайо, несущую свои воды на запад до слияния с Миссисипи, точно к югу от французских поселений в Иллинойсе. Были и другие водные пути дальше к западу, [позволяющие] достичь Миссисипи, но этот был самым важным. С точки зрения стратегии французские власти считали, что, если не обеспечить его безопасность, силы противника могут достичь озера Эри и перерезать их коммуникации между востоком и западом на южных Великих озерах. Это могло так же нанести огромный вред их престижу среди индейских народов долины Огайо и Великих озер.
Со своей стороны губернатор Данвидди не собирался мириться с французской оккупацией и предлагал активные контрмеры: строительство форта на берегах Мононгахелы, мобилизацию около 800 милиционеров и незамедлительную отправку провинциального корпуса из 300 волонтеров. Французам просто нельзя было оставлять владение долиной Огайо. Это не только препятствовало американским колонистам и торговцам дальнейшее продвижение на запад, но в военное время французы несомненно использовали бы свои форты в качестве центров для организации экспедиций против Виргинии, Пенсильвании и Мэриленда. Другим фактором, осложнявшим ситуацию, являлось то, что соседняя с Виргинией колония Пенсильвания управлялась в то время квакерами, пацифистской религиозной сектой. Она была единственной американской колонией, не имевшей закона, обязывающего мужчин служить в милиции. Тем не менее, Виргиния была большой, процветающей колонией с приблизительно 27000 милиционеров по списочному составу. С февраля 1754 года её Законодательная ассамблея одобрила меры, предложенные Данвидди, был сформирован Вирджинский полк, и отправлен к Огайо отряд под командованием молодого полковника Джорджа Вашингтона. Однако, утром 28 мая 1754 года отряд Вашингтона из 400 американцев и их индейских союзников неожиданно напал на французскую группу, направленную для переговоров, из 40 человек под командованием ансеня Жозефа Кулона де Вилье, сьерра де Жюмонвиля. За 15 минут десять человек были убиты, включая Жюмонвиля, и только один канадским милиционер по имени Монсо спасся и вернулся в форт Дюкен. 26 Июня в форт Дюкен прибыл с подкреплениями капитан Луи Кулон де Вилье и узнал о гибели Жюмонвиля, который был его братом. Теперь с достаточными силами и жаждой мести Кулон де Вилье двинулся против Вашингтона и его людей и обнаружил, что они собрались в своем собственном поспешно возведённом форте Несессити на Грейт Медоус (около Фармингтона, Пенсильвания). После жаркой перестрелки, в которой погибло около сотни американцев, Вашингтон капитулировал. Последствия этих событий подняли дипломатическую бурю в Европе, которая привела к войне между Британией и Францией.
Примечание к картине: Американцы производят межевание участков за Голубым хребтом в направлении долины Огайо в конце 1740х. Индейцы с интересом смотрят за происходящим и иногда сообщают об этих мероприятиях французам. Отпечатано с работы JOB [J. OnfroydeBreville] в 1914 г. к [книге] «Вашингтон. Человек действия». (Фото автора).
В отличие от Новой Франции, британские приморские колонии имели мало регулярных солдат. В 1754 году крупнейший контингент был в Новой Шотландии, где были размещены 40й, 45й и 47й полки, всего около 1500 солдат и офицеров. Остальные колонии имели едва 550 регулярных солдат из Британских колониальных независимых рот в Нью-Йорке и Южной Каролине. Даже с учетом немногочисленных отрядов артиллеристов и сотни рейнджеров в Новой Шотландии, было только около 2300 регулярных солдат всех рангов. За исключением рейнджеров, эти войска так же ничего не знали об искусстве войны в лесах.
Подпись к картине: Полковник Джордж Вашингтон, Виргинский полк. Хотя эта картина 19го века изображает пуговицы и тесьму полкового офицерского мундира золотыми, на самом деле они были серебряными. (Неизвестный художник. Коллекция и фото: музей форта Лигоньер. Пенсильвания).
Местное управление в Британских американских колониях сильно отличалось от такового в Новой Франции. Так как каждая колония заселялась в силу разных причин, часто группами колонистов, покинувших Британию из-за религиозных преследований, политическая связь с метрополией была более слабой. Так, в значительной степени предоставленные сами себе, пуританские поселенцы в Массачусетсе, католики в Мэриленде, квакеры-пацифисты в Пенсильвании, наряду с предприимчивыми плантаторами в Виргинии и торговцами в Нью-Йорке, построили практически свои собственные, процветающие, хорошо управляемые заморские провинции, над которыми развевался флаг Великобритании. Они управлялись собственными выборными законодательными ассамблеями под председательством губернатора, назначаемого английской короной. Из-за существенных полномочий, которыми пользовались разные американские легислатуры, лучшими королевскими губернаторами были те, кто хорошо работал как с лондонским правительством, так и с местными политиками. В вопросах обороны, например, могли голосовать за выделение средств для создания и содержания своих собственных «провинциальных» войск, которые могли служить примерно шесть месяцев в году во время теплого сезона, что они обычно делали в периоды чрезвычайных ситуаций или военных действий. В других случаях безопасность обеспечивалась милиционерами, призываемыми на службу в течение короткого периода времени.
В 1754 году гнев в британских колониях в Америке достиг своего пика, последовавшего за сражением у фота Несессити. Виргиния решила создать свою собственную малую армию, в то время, как Северная Каролина, Нью-Йорк, Коннектикут и Массачусетс готовились последовать её примеру для борьбы с «французским и индейским» кризисом. Американские политики в один голос требовали, чтобы регулярные британские войска были немедленно направлены в Северную Америку. Теперь наконец пробудившись под американским давлением, британское правительство одобрило выделение средств на создание двух регулярных полков, 50го и 51го, в тысячу человек каждый, рекрутирующихся в североамериканских колониях. Для разрешения существующего кризиса на Огайо, британское правительство направило морем в Виргинию 44й и 48й полки с отрядом артиллерии. Экспедиция в 1500 человек, возглавляемая генерал-майором Эдвардом Брэддоком, назначенным главнокомандующим в Северной Америке, высадилась в середине марта 1755 года.
Британская стратегия, предполагаемая, как единственно верная, состояла в захвате французских передовых фортов. С помощью американских сил, Брэддок и его полки должны были занять долину Огайо, в то время, как те [войска], что были расквартированы в Новой Шотландии, должны были взять французские посты на перешейке Шиньекто. Так же обсуждались другие предприятия, такие, как атаки форта Сен-Фредерик на озере Шамплейн и форта Ниагара на озере Онтарио. Всё это происходило в мирное время: официально война между Британией и Францией ещё объявлена не была. Когда французский Двор узнал, что британские войска находятся на пути в Виргинию, шесть батальонов линейной пехоты было поспешно отправлено в Квебек и Луисбург. Британский флот оказался не в состоянии перехватить эти войска, хотя войска из Новой Шотландии перешли в наступление и легко захватили французские форты Босежур и Гасперо в июне.
После этого успеха все выглядело многообещающим для главного наступления: армия генерала Брэддока двинулась на захват форта Дюкен. Вопрос о том, кому будет принадлежать долина Огайо должны были решить 2200 британских солдат и солдат американских провинциальных войск, направляющихся к французскому форту, движение было медленным, так как они должны были построить дорогу через лес. 9 июля 1755 года они пересекли реку Мононгахелы и были всего в 12 милях (20 километров) от французского форта. Они двигались с барабанным боем, когда авангард оказался под огнем из леса, где сделал засады отряд из 105 офицеров и солдат Вольных рот, 146 канадских милиционеров и более 600 индейцев, занявших [позиции] вокруг англо-американских войск, которые вскоре были уничтожены их убийственным огнем. Французы и индейцы были хорошо укрыты в лесу и издавали пугающие американцев воинственные крики. Замешательство сменилось паникой, а затем – бегством. Англо-американская армия потеряла 977 человек, из которых около 500 было убито, включая генерала Брэддока, который пал смертельно раненый, в то время, как потери французов были минимальны: только 23 убитых и 16 раненых. С точки зрения канадских офицеров и французских колониальных войск, победа была неоспоримым доказательством того, что их тактика способна побеждать и американских милиционеров, и британские регулярные войска из Европы.
Не говоря о том, что долина Огайо была явно закрыта для любого британского или американского наступления, индейские племена были ещё сильнее воодушевлены на организацию бесчисленных рейдов, поджигая поселения в западных частях Виргинии, Мэриленда и Пенсильвании. Кроме того, многие американцы находились в страхе перед враждебными индейцами, из-за той ужасной участи, которая постигла многих из тех, кто попал в их руки. Ситуация в этой части американских колоний повернулась, и французы в Канаде постарались удержать инициативу, удерживая британцев и американцев в обороне. Возможно с запозданием, официально война между Англией и Францией была объявлена 18 мая 1756 года, почти два года спустя после начала боев, развернувшихся в долине Огайо.
В этот год Британия приказала создать в Америке четырехбатальонный 60й полк и дополнительно направила в Северную Америку 42й и 35й полки, в то время, как Франция выслала ещё два батальона с талантливым генералом Монкальмом в качестве командира. Он быстро захватил укрепленные позиции Освего на берегах озера Онтарио. Следующий год не вдохновил британцев и американцев. На этот раз Монкальм спустился по озерам Шамплейн и Джордж и взял форт Вильям-Генри в июле 1757 года, тогда как запланированная экспедиция против Луисбурга была сорвана из-за сильной французской эскадры, крейсировавшей в этой области. Что касается долины Огайо, там не произошло ничего нового.
Примечание к картине: Битва у Мононгахелы 9 июля 1755 года. Это было разгромное поражение британских и американских войск, когда они приблизились к форту Дюкен, нанесенное им значительно меньшими силами французских солдат, канадских милиционеров и индейских воинов. На переднем плане молодой полковник Виргинского полка Джордж Вашингтон напрасно пытается остановить бегство спасающихся солдат. Командующий генерал-майор Эдвард Брэддок был в столкновении смертельно ранен. Отпечатано с работы JOB [J. OnfroydeBreville] в 1914 г. к [книге] «Вашингтон. Человек действия». (Фото автора).
Для англичан, однако, все могло измениться. С декабря 1756 года новое британское правительство, которое возглавил Вильям Питт, изменило манеру ведения войны. Питт убедил своих коллег и короля Георга II, что богатство и славу Британия должна искать за морями, а не в Европе. Поскольку Новая Франция вызывала озабоченность, тут могло быть только одно решение: масштабное вторжение. Британия уже пользовалась военно-морским превосходством. Таким образом военные усилия Британии смещались за моря, тогда как французские армии все сильнее увязали в Германии. Со своими союзниками – империями Австрии и России, Франция предполагала легко разгромить союзное Британии королевство Пруссию. Для Франции война в Европе началась достаточно успешно с захвата в 1756 года британской островной крепости Менорка на Средиземном море, тогда как французские армии набирали обороты в Германии, оккупировав летом 1757 года Ганновер, тогда британскую территорию. Тем не менее, королевство Пруссия оказалось гораздо более устойчивым, чем кто-либо ожидал, несмотря на нападения одновременно со всех сторон. Её король Фридрих II оказался одним из самых выдающихся полководцев своего времени и он отбросил союзные армии. 5 ноября 1757 г. французы были разгромлены Фридрихом у Росбаха, что привело к эвакуации ими Ганновера. Этот разгром вынудил французское правительство направить ещё больше войск на германский фронт, где их ожидали новые поражения. Соответственно, заморская империя Франции была заброшена. После этого никаких существенных подкреплений в Канаду отправлено не было.
Американские колонии тем временем встречали устойчивый поток подкреплений, прибывающих из Британии, таких как 17й, 77й и 78й (последние два – из шотландских горцев) полки в 1757 году. В следующем году к уже бывшим тут армиям присоединились 15й, 28й, 58й и 62й линейные полки вместе с новыми артиллеристами. Кроме того, был создан 80й полк легкой пехоты, доведя численность британской регулярной армии в Северной Америке почти до 23000 человек. Американские войска, собираемые в различных «провинциях» и служащие непрерывно от весны до конца каждого года, выставили в поле другие 22000 солдат и офицеров в 1758 году. Дополнение к этим провинциальным войскам составляли около 200000 американских колониальных милиционеров, состоящих в призывных списках. Некоторые из них иногда призывались для выполнения охранных функция и в чрезвычайных ситуациях. Нет точных данных, сколько именно было призвано, но понятно, что их численность превышала призываемых на службу милиционеров Новой Франции из-за огромной разницы в численности населения в пользу американских колоний. К тому времени Франция имела только 7000 регулярных солдат, защищавших Канаду и Луисбург.
Подпись к картине: Перестрелка в Хэмпшир Каунти, Западная Виргиния. Весна 1756 года. На ранних стадиях войны французы, канадцы и их индейские союзники превалировали на фронтире. Однако, американцы из колоний имели редкие успехи против их рейдов. Весной 1756 года капитан виргинской милиции Джеремия Смит из графства Албемарл прибыл в графство Хэмпшир, тогда западную границу поселений, а сейчас – часть Западной Виргинии. Он прибыл очень во время: «…группа приблизительно в 50 индейцев во главе с французским капитаном пересекла Аллеганы… Капитан Смит собрал группу из 20 храбрецов и двинулся встретить этого… врага, и столкнулся с ним в устье реки Капон, после чего началась яростная и кровавая битва. Смит собственными руками убил капитана, пало пять других индейцев… они уступили и бежали». Подобные эпизоды повторялись десятки раз в пограничных округах, теперь известных, как Западная Виргиния, так же поставляющих рекрутов для Виргинского постоянного полка. (Картина Джеякоба Уолкера. Собрание и фото: Собрание исторического наследия Национальной гвардии США).
Исходная стратегия.
Армия, вступившая в кампанию в Пенсильвании под командованием бригад-генерала Джона Форбса, была одной из трех больших англо-американских армий, которые наступали на разных фронтах в 1758 году. Это было результатом главного стратегического плана, задуманного в 1756 – 57 годах Джоном Кэмпбеллом, графом Лауден, который был главнокомандующим британскими войсками в Северной Америке до своего отзыва в Англию в декабре 1757 года. Лорд Лауден, чья служба проходила среди королевского окружения, имел талант к стратегическому планированию, что доказал его план вторжения в Новую Францию. Когда он прибыл, ему «в наследство» достались последствия разгрома генерал-майора Эдварда Брэддока в июле 1755 года на Мононгахеле, тупик на фронте озера Шамплейн и скромный прогресс на западной границе Новой Шотландии, которая теперь разорялась ранее нейтральными акадийцами, которым удалось бежать от неоправданной депортации и жаждавших мести. В дополнение, вся граница казалась повсеместно объятой огнем из-за бесчисленных «французских и индейских» рейдов. На самом деле, в большинстве своем это были индейские рейды, так как большинство местных народностей воспринимали французов, как незаинтересованных в крупномасштабном заселении, в то время, как большинству из них было ясно, что если придут англо-американцы, большинство индейцев может потерять всё.
Подпись к картине: Джон Кэмпбелл, граф Лауден, около 1753 года. Во время своего пребывания в качестве главнокомандующего в Северной Америке в период с 1756 по 1757 г.г., генерал Лауден сформулировал общую стратегию, которая привела британское правительство к завоеванию Новой Франции. Он показан в униформе 30го Пешего полка. Коллекция и фото: Форт (Лигоньер, Пенсильвания).
Обнаружив отсутствие последовательного англо-американского плана войны, лорд Лауден разработал стратегию вторжения по завоеванию Канады, которой следовали его преемники и британское правительство до конца войны. Эта стратегия строилась на развертывании превосходящих сил на трех фронтах: в долине Огайо, на озере Джордж-озере Шамплейн-реке Ришелье и далее на Монреаль, и у крепости Луисбург на острове Иль-Руаяль (остров Кейп Бретон), откуда можно было войти в реку Святого Лаврентия и [далее] к Квебеку. Конечной целью был Монреаль, где должны были встретиться все три армии. Лауден правильно понял, что Монреаль, а не Квебек был настоящим коммерческим и стратегическим ключом к Новой Франции. Эта грандиозная стратегия, среди прочих целей, предполагала захват форта Дюкен для обеспечения долины Огайо, и откуда британские и американские силы могли подняться к озеру Эри и, далее, озеру Онтарио.
Рейд Гранта на форт Дюкен.
Между тем, армия Форбса медленно продвигалась от форта Бэдфорд к следующей области, выбранной в качестве главной базы; к месту под названием Лойалханна (так же называемому Лойал Ханнон или ещё Ройялханна и имеющему несколько вариантов написания). В начале августа полковник Буке двигался вперёд через очень тяжёлую местность с авангардом армии, численностью около 1500 человек и сотнями других, необходимых для прокладывания дороги. 7 сентября он достиг Лойялханны и начал возводить укрепленный лагерь. Нахождение в этой области не означало безопасного положения. В течение нескольких дней приход Буке с армейским авангардом наблюдался небольшими партиями враждебных индейцев, среди которых, возможно, были так же канадцы. Некоторые отдельные солдаты подверглись атаке, и несколько бы<