«Основной вывод из исследования обстоятельств произошедшего заключается в том, что погибшие пожарные вообще не должны были там находиться».
— Вскрывать кровлю над очагом возгорания спустя три часа с момента возникновения пожара недопустимо, это противоречит здравому смыслу, — говорит подполковник внутренней службы Сергей Кавунов, который был на пожаре на Амурской улице и впоследствии привлекался в качестве эксперта при расследовании. Его трудовой стаж — 27 лет, все отработаны в МЧС на должностях, связанных с оперативным реагированием при чрезвычайных ситуациях и пожарах. — На ней даже находиться недопустимо. Разговаривая с сотрудниками, работающими на пожаре, я выяснил, что еще до трагедии на кровле происходили небольшие обрушения, имелись прогары и открытое горение из вентиляционных коробов. Руководитель тушения пожара обязан был отозвать людей с кровли.
С самого начала расследования и позже в суде Ширлин и его защитники выбрали оборонительно-наступательную тактику. Так, адвокат полковника, руководившего тушением пожара, заявил, что место, над которым находились упавшие огнеборцы, не было эпицентром. А значит, и опасность им не угрожала. Зато под угрозой был весь район Гольяново. Ведь на складе находилась емкость с аммиаком, который, по мнению Ширлина, мог взорваться. Кстати, аммиак в здании действительно был — 56 кг. Но только находилась емкость в ста метрах от очага пожара, в помещении компрессорной, которая не горела.
И сотрудники цветочной фирмы сами слили его, когда поняли, что с процессом тушения не все гладко. А в ходе расследования пожара эксперты подтвердили, что аммиак в таком количестве не опасен для людей. Кстати, исключили они и обрушение кровли в результате взрыва.
На всех судебных заседаниях обвиняемый Ширлин вел себя невозмутимо, второй обвиняемый — его подчиненный Сергей Барсуков — был чернее тучи, складывалось впечатление, что он переживает из-за случившегося. Но его версия трагедии — точная копия версии Ширлина.
Вопросы родных погибших о тех страшных часах Дмитрий Ширлин и Сергей Барсуков не удостоили исчерывающим ответом. Когда отец погибшего Александра Коренцова просил рассказать о действиях на пожаре с привязкой ко времени, Ширлин бросил:
«Я, наверное, должен ходить с хронометром и свои действия записывать?!»
Зато судье он охотно сообщал о своем профессионализме: «Я считал себя специалистом в своей работе. Мы выполнили задачи в соответствии с требованиями процессуальных документов».
— Как утверждает сторона обвинения, люди провалились в прогар. Что такое прогар? — спросил судья у Ширлина
— Прогар? Люди провалились не в прогар, люди провалились на участок обрушения. То есть крыша рухнула вместе с ними. Прогар — это отверстие, которое образовалось вследствие воздействия пламени, — с едва скрываемым раздражением ответил Ширлин.
— То есть они не сгорели?
— Кто?
— Ну люди, которые туда провалились.
— Как не сгорели?
— Я у вас спрашиваю — там сгорело что-нибудь, вы говорите — нет.
— Я говорю, что нет.
— То есть там ничего не горело, но они сгорели? Знаете причину смерти?
— Та, которая была оглашена, — термоизоляционное повреждение вследствие высокой температуры…
— То есть все-таки там что-то горело…
— Я предполагаю следующее: когда произошло обрушение на такой большой площади, вся температура и открытое пламя — оно стало выходить в это отверстие.
— Скажите, пожалуйста, а кто контролировал строительные конструкции снизу при проведении работ наверху?
— Участники тушения пожара. Они обязаны…
— А сколько она к тому времени, как вы отправили туда людей, подвергалась температурному режиму?
— Я еще раз повторюсь, когда я провел разведку, площадь пожара составляла порядка 500 кв. метров, площадь крыши составляла 15 тысяч кв. метров. На том участке, куда поднимался Юрчиков, крыша изнутри вообще не подвергалась огневому воздействию.
— А когда вы собирались снимать личный состав с крыши?
— Как выполнили бы задачу, так и сняли бы… Если бы оно достигло эффекта.
— После обрушения были ли какие-то мероприятия по эвакуации сотрудников, провалившихся в прогар? — спрашивает Алексея Вершинина, бойца 50-й пожарной части, отец Александра Коренцова. — От руководства тушения пожара какие-то команды по спасению провалившихся сотрудников вы получали?
И слышит два страшных ответа: дважды нет.
Лариса, вдова Романа Георгиева, который кричал по рации и просил спасти их, спрашивает пожарного, который был свидетелем трагедии на крыше:
— Скажите, как спасали упавших ребят?
— Никак, — отвечает он.
— Правда, что крики ребят доносились некоторое время, но их запикивали — гасили, перебивая разговор другим разговором, чтобы не было паники среди бойцов? — задает вопрос женщина.
И слышит утвердительный ответ.
После того как ребята провалились, вместо того чтобы их спасать, весь личный состав сняли с крыши и, не говоря ничего, в течение часа пересчитывали, — плачет Марина Андрюшкина. — Вытащили наших ребят в семь часов утра. А ведь можно было за это время вертолет вызвать и потушить с воздуха, погода позволяла…
— 5 декабря уголовное дело в отношении Дмитрия Ширлина и Сергея Барсукова вернули в Генеральную прокуратуру. Аргумент — проведение дополнительной взрывотехнической экспертизы.
— Как же так? Ведь раньше судья говорила, что всего хватает в деле. И эксперта ведь только в суд собирались вызывать. Как неожиданно, прямо перед прениями и приговором, — удивились родные погибших ребят. — Нам сказали, плохой это знак, когда прямо перед приговором дело забирают. В следующий раз до суда оно может и не дойти…
…Они как тени поднялись с деревянных скамей. Вот мама Павла Макарочкина, которая на каждое судебное заседание добирается из Тульской области на перекладных, тратит по 5 часов на дорогу. Вот отец Саши Коренцова хватается за сердце и обреченно опускает голову. Вот мама и жена Алексея Акимова, поддерживая друг друга, в слезах выходят из зала.
11 детей осиротели, 8 семей потеряли кормильцев. Кого спасали обвиняемые? «Отстояли помещения склада, венки и корма для животных» — так ответил на вопрос об итогах тушения начальник штаба пожаротушения Сергей Барсуков.
Очень показательно, что отстояли венки — они, увы, пригодились очень скоро. А вот кто отстоит честь пожарных и память погибших ребят?