Красивая решетка
Сказала мама:
- Подойди!
Я подошёл поближе.
Сказала мама:
- Погляди!
И я сказал:
- Ну, вижу...
Сказала мама:
- Глупый ты
Пока ещё, сынище!
Решётка - дивной красоты,
Второй такой не сыщешь...
А я сказал:
- Простой забор,
Хоть и высокий, правда...
Сказала мама:
- Вот позор...
И мы пошли обратно.
Потом я ел, гулял опять,
Играл с соседским Петей
И наконец улёгся спать
При выключенном свете.
И тут
как будто наяву
Я вдруг увидел чётко
Листву, решётку и Неву...
Красивая решётка!
Майя Борисова
Летний сад, рифмы для детей
Помощник Растрелли, он был знаменит,
Когда нарядил невский берег в гранит.
Решетку придумал для Летнего сада –
Изяществом строгим чарует ограда.
Гармонии ясный в ней виден закон.
Во всем совершенно творенье:
Узором легли меж гранитных колонн
Чугунные легкие звенья…
Немало красот над Невою-рекой,
Но с этой решеткой был случай такой:
…Услышал про город чудес англичанин
И в Санкт-Петербург он по морю отчалил,
Добрался до Летнего сада на яхте
И… встал у решетки, как будто на вахте!
- Сэр, рядом ведь Зимний, отменнейший вид, -
Сказали. А он на решетку глядит…
Весь день простоял – и вздохнул:
- Боже мой! Я чудо увидел… Все!
Можно домой!
(из просторов сети, автора не нашли)
NОХ. Статуя "Ночь" в Летнем Саду
Ноченька!
В звёздном покрывале,
В траурных маках, с бессонной совой.
Доченька!
Как мы тебя укрывали
Свежей садовой землёй.
Пу́сты теперь Диони́совы чаши,
Заплаканы взоры любви…
Это проходят над городом нашим
Страшные сёстры твои.
Анна Ахматова, 30 мая, 1942, Ташкент
( читали прямо у статуи, дети должны были запомнить, что Ахматова участвовала в укрывании скульптур Летнего во время блокады)
Я к розам хочу, в тот единственный сад…
Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой.
В душистой тиши между царственных лип
Мне мачт корабельных мерещится скрип.
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
Любуясь красой своего двойника.
И замертво спят сотни тысяч шагов
Врагов и друзей, друзей и врагов.
А шествию теней не видно конца
От вазы гранитной до двери дворца.
Там шепчутся белые ночи мои
О чьей-то высокой и тайной любви.
И все перламутром и яшмой горит,
Но света источник таинственно скрыт.
Анна Ахматова, 1959
Летний сад
Зима приготовилась к старту.
Земля приготовилась к стуже.
И круг посетителей статуй
все уже, и уже, и уже.
Слоняюсь — последний из крупных
слонов — лицезрителей статуй.
А статуи ходят по саду
по кругу, по кругу, по кругу.
За ними хожу, как умею.
И чувствую вдруг — каменею.
Еще разгрызаю окурки,
но рот костенеет кощеем,
картавит едва: — Эй, фигуры!
А ну, прекращайте хожденье
немедленным образом!
Мне ли не знать
вашу каменность, косность.
И все-таки я — каменею.
А статуи — ходят и ходят.
Виктор Соснора, 1962
В летнем саду.
День золотой, благоуханный
В начале мая, Летний сад,
Голубоватый и туманный
За сенью Фельтенских оград.
Прозрачна длинная аллея,
Душиста неба синева,
Отрадной свежестию вея,
Течет сапфирная Нева.
Владимир Княжнин (1914)
В летнем саду.
Осень на белые статуи снова
Сыплет свою золотую красу.
Солнечный отсвет на лбу у Крылова
Гаснет, в седьмом исчезая часу.
Некогда Петр по земле этой славной
Шел… Вот следы не его ли шагов?
Здесь набирался он силы державной,
Воли к борьбе против древних оков.
Осень плетет паутинные сети;
Мраморным римлянам любо глядеть,
Как разыгралась вкруг дедушки дети…
Скоро уж время снежинкам лететь!
Валдис Лукс
Прогулка по Летнему саду.
Как горько пахнут листья увяданья!
И не бодрят уже, не веселят.
В погожий день пришел я на свиданье
К тебе, в твои аллеи, Летний сад...
Стою. Вдыхаю острый невский воздух,
Стекающий с лебяжьих облаков.
Нет, не по листьям - по опавшим звездам
Брожу среди героев и богов.
Как небо первозданно и бездонно,
Как не бездумно!.. Статуи - строги.
Дворец Петра… Но где ж хозяин дома?
В каких веках гремят его шаги?
Шуршат и шепчут листья, осыпаясь,
Блуждают блики солнца по траве…
Петровской треуголкой синий парус
Проходит по мерцающей Неве.
Вячеслав Кузнецов
Он сказал: — Прощайте, дорогая!
Он сказал: — Прощайте, дорогая!
Я, должно быть, больше не приду.
По аллее я пошла, не зная,
В Летнем я саду или аду.
Тихо. Пусто. Заперты ворота.
Но зачем идти теперь домой?
По аллее черной белый кто-то
Бродит, спотыкаясь, как слепой.
Вот подходит ближе. Стала рядом
Статуя, сверкая при луне,
На меня взглянула белым взглядом,
Голосом глухим сказала мне:
— Хочешь, поменяемся с тобою?
Мраморное сердце не болит.
Мраморной ты станешь, я — живою,
Стань сюда. Возьми мой лук и щит.
— Хорошо, — покорно я сказала, —
вот мое пальто и башмачки.
Статуя меня поцеловала,
Я взглянула в белые зрачки.
Губы шевелиться перестали,
И в груди я слышу теплый стук.
Я стою на белом пьедестале,
Щит в руках, и за плечами лук.
Кто же я? Диана иль Паллада?
Белая в сиянии луны,
Я теперь — и этому я рада —
Видеть буду мраморные сны.
Утро… С молоком проходят бабы,
От осенних листьев ветер бур.
Звон трамваев. Дождь косой и слабый.
И такой обычный Петербург.
Господи! И вдруг мне стало ясно —
Я его не в силах разлюбить.
Мраморною стала я напрасно —
Мрамор будет дольше сердца жить.
А она уходит, напевая,
В рыжем, клетчатом пальто моем.
Я стою холодная, нагая
Под осенним ветром и дождем.
Ирина Одоевцева, 1922
Сад
О, как ты пуст и нем!
В осенней полумгле
сколь призрачно царит прозрачность сада,
Где листья приближаются к земле
великим тяготением распада.
О, как ты нем!
Ужель твоя судьба
в моей судьбе угадывает вызов,
и гул плодов, покинувших тебя,
как гул колоколов, тебе не близок?
Великий сад!
Даруй моим словам
стволов круженье, истины круженье,
где я бреду к изогнутым ветвям
в паденье листьев, в сумрак вожделенья.
О, как дожить
до будущей весны
твоим стволам, душе моей печальной,
когда плоды твои унесены,
и только пустота твоя реальна.
Нет, уезжать!
Пускай когда-нибудь
меня влекут громадные вагоны.
Мой дольний путь и твой высокий путь —
теперь они тождественно огромны.
Прощай, мой сад!
Надолго ль?.. Навсегда.
Храни в себе молчание рассвета,
великий сад, роняющий года
на горькую идиллию поэта.
Иосиф Бродский, 1960 г.