Материалы к теме
«Пределы познания. Разум и рассудок»
И. В. Гете Избранные философские произведения
… Символика превращает явление в идею, идею в образ и притом
так, что идея всегда остается 'в образе бесконечно
действенной и недостижимой. Даже выраженная на всех
языках, она осталась бы все-таки невыразимой. <…>
Мы должны, правда, признать за природой ее тайну,
посредством которой она творит и стимулирует жизнь, и, не
будучи мистиками, тем не менее принять, в конце концов,
нечто неисследуемое. Но все-таки человек, серьезно
относящийся к делу, не может отказаться от попытки так
прижать к стенке это неисследуемое, чтобы удовлетвориться
этим и уже добровольно признать себя побежденным.
Человеку вполне подобает принять неисследуемое. Однако
своему исследованию он не должен ставить никаких границ,
ибо хотя природа и обладает преимуществом над человеком и,
по-видимому, многое скрывает от него, но и он обладает, в
свою очередь, тем преимуществом над ней, что может своею
мыслью если и не проникнуть сквозь нее, то возвыситься над
ней. Но мы уже довольно далеко проникли в нее, достигнув
первичных феноменов, которые мы созерцаем лицом к лицу в
их неисследуемом великолепии. Затем мы обращаемся назад, в
мир явлений, где непонятное в своей простоте раскрывается в
тысяче и тысяче многообразных явлений, неизменное при всей
изменчивости. <…> Большая трудность … состоит в
том, что внутреннее и внешнее нужно всегда рассматривать
…сплетенные одно с другим. Это
непрестанная систола и диастола, вдыхание и выдыхание
живого существа. Если это отношение и нельзя выразить, то
нужно внимательно наблюдать и отмечать его.
<…> Так как мы не в состоянии прямо выразить то, что происходит
в нас, то ум пытается оперировать противоположностями,
ответить на вопрос с двух сторон и таким способом как бы
поставить предмет посредине.
Я почти и сам начинаю верить, что, быть может, одной поэзии
удалось бы выразить такие тайны, которые в прозе
обыкновенно кажутся абсурдом, так как их можно выразить
только в противоречиях, неприемлемых для человеческого
рассудка. <…> В науках собственно ничего нельзя знать, а нужно
всегда делать. <…> Человеческий дух по мере своего продвижения вперед все
больше ощущает, насколько он обусловлен тем, что он,
обретая. должен терять: ибо как с истинным, так и с ложным
связаны необходимые условия бытия.
Каждый слышит только то, что он понимает,
Научиться можно только тому, что любишь, и чем глубже и
полнее должно быть знание, тем сильнее, могучее и живее
должна быть любовь, более того — страсть. <…>
Чем дальше продвигается познание, тем больше приближаются
к непознаваемому…
Лучшее счастье мыслящего человека — познать познаваемое и
спокойно чтить непознаваемое…
***
Федор Тютчев
Мысль изреченная есть ложь…
***
Лев Шестов Предисловие (к соч. Э. Гуссерля )
… Между разумом и действительностью открывается некий непримиримый антогонизм, ожесточеннейшая борьба о праве на бытие… Чем больше одолевает разум, тем меньше места остается для действительности… [Истина] лежит по ту сторону разума.
***
Эдмунд Гуссерль Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология.
… Если найдены формулы, то уже заранее предполагается практически желаемое предсказание того, что предположено с эмпирической достоверностью…, где математика – это лишь специальная форма практики… понятно, что было бы ошибкой искать в этих формулах и в их смысле истинное бытие самой природы…
***
Вернер Гейзенберг «Картина природы в современной физике
… новая ситуация выступает именно в современном естествознании. Здесь оказывается…, что те составные части материи, которые мы первоначально считали последней объективной реальностью, вообще нельзя рассматривать «сами по себе», что они ускользают от какой бы то ни было объективной фиксации в пространстве и во времени и что предметом научного анализа в принципе может быть только наше знание об этих частицах. Целью исследования поэтому уже не является познание атома и его движения «самих по себе», то есть вне зависимости от экспериментально поставленного вопроса. Мы с самого начала находимся в средоточии взаимоотношений природы и человека, и естествознание представляет собой только часть этих отношений, так что общепринятое разделение мира на субъект и объект, внутренний мир и внешний, тело и душу больше неприемлемо и приводит к затруднениям. Стало быть, и в естествознании предметом исследования является уже не природа сама по себе, а природа, поскольку она подлежит человеческому вопрошанию, поэтому и здесь человек опять-таки встречает самого себя.»
***
Мартин Хайдеггер Что значит мыслить
… Мы мыслим уже давно», сказал М. Хайдеггер, «но все-таки мы мыслим еще не по-настоящему, пока остается непомысленным то, на чем основывется бытие сущего, когда оно является как присутствие. <…> По-настоящему более всего требующее осмысления по-прежнему скрыто. <…> Поэтому наше мышление еще не попало в свою собственную стихию…
[Из Послесловия к «Что такое метафизика»]
… «мыслящий дает бытию слово»… «поэт именует святое».
И. Кант: «Платон ясно видел, что наша познавательная способность ощущает гораздо более высокую потребность, чем разбирать явления по складам…, чтобы узреть в них опыт; он видел, что наш разум естественно уносится в область знаний так далеко, что ни один предмет, который может быть дан опытом, никогда не сможет совпадать с этими знаниями, и тем не менее они обладают реальностью и вовсе не есть химеры…»
«не только в области нравственности…, где идеи становятся действующими причинами (поступков…), но в отношении самой природы Платон справедливо усматривает признаки происхождения ее из идей»
«… я прошу тех, кому дорога философия… взять под свою защиту термин идея в его первоначальном значении, чтобы он не смешивался более с другими терминами…»
«Понятие… выходящее за пределы возможного опыта, есть идея, или понятие разума.»
***
И. В. Гете: « Разум имеет дело со становящимся, рассудок— со ставшим. Первый не беспокоится о вопросе: к чему? Второй не спрашивает: откуда? Разум радуется развитию. Рассудок для использования в дальнейшем желает все закрепить. <…> Большой вред в науках, да и повсюду, происходит оттого, что люди, не способные к образованию идей, дерзко теоретизируют, потому что не понимают, что никакое знание этого не оправдывает. Вначале они приступают к делу с похвальным человеческим рассудком, но таковой имеет свои границы, и если он их переходит, ему грозит опасность дойти до абсурда. Предназначение и удел человеческого рассудка — круг деятельности... Действуя, он редко ошибется; более же высокое мышление … — не его дело. <…> … человечество ограничено потребностями…. Но если потребности повышаются, выступают из круга обыденного, то обыденного рассудка недостаточно, он уже больше не гений, и человечеству открывается область заблуждения. В течение долгого времени занимались критикой разума. Я желал бы критики человеческого рассудка. Было бы истинным благодеянием для человеческого рода, если бы обыденному рассудку могли убедительно показать, как далеко он может простираться…
***
М. Хайдеггер: «могущество рассудка надламывается в области вопросов о Ничто и о бытии»
«Разум есть способность к «первоначалам», способность представлять … бытие сущего. Разум есть, стало быть, способность различения бытия и сущего»
«Мысль послушная голосу бытия, ищет ему слово, в котором сказывается истина бытия».
«мысль приходит к концу, когда уклоняется от своей стихии» [т. е. от бытия]
***
Ст. Лем: [в царстве языка] «один полюс, математический, характеризуется точностью без понимания; для другого же, напротив, характерно понимание при неточности формулировок… На самом деле математик платит высокую цену за полную точность»
***
А. Эйнштейн: «опыт убеждает нас в том, что природа представляет собой реализацию простейших математически мыслимых элементов. Я убежден, что посредством чисто математических конструкций мы можем найти те понятия и закономерные связи между ними, которые дадут нам ключ к пониманию явлений природы. Опыт может подсказать нам соответствующие математические понятия, но они ни в коем случае не могут быть выведены из него. Конечно, опыт остается единственным критерием пригодности математических конструкций физики. Но настоящее творческое начало присуще именно математике. Поэтому я считаю в известном смысле оправданной веру древних в то, что чистое мышление в состоянии постигнуть реальность.»
«Физика представляет собой развивающуюся логическую систему мышления, основы которой можно получить не выделением их какими-либо индуктивными методами из опыта, а лишь свободным вымыслом».
***
Радикальное сомнение Р. Декарта из книги «Размышления о первой философии…»:
«Итак, я допускаю, что все видимое мною ложно…<…> я убедил себя в том, что на свете ничего нет - ни неба, ни земли, ни тел; итак, меня самого также не существует? Однако, коль скоро я себя в чем-то убедил, значит, я все же существовал? <…> Таким образом, после более чем тщательного взвешивания всех «за» и «против» я должен в конце концов выдвинуть следующую посылку: всякий раз, когда я произношу слова Я есмь, я существую или воспринимаю это изречение умом, оно по-необходимости будет истинным. <…> Чем же я считал себя раньше? Разумеется, человеком. Но что есть человек? Скажу ли я, что это – живое разумное существо? Нет, ибо тотчас же вслед за этим возникнет вопрос: что это такое – живое существо и что такое разумное? <…> Могу ли я утверждать, что обладаю хотя бы малой долей всего того, что по моим словам, принадлежит к природе тела? <…> …ничто в таком роде не приходит мне в голову <…> А что же можно сказать о свойствах, кои я приписал душе? О способности питаться и ходить? Да ведь если у меня нет тела, то и эти свойства – плод чистого воображения. А способность чувствовать? И ее не бывает без тела, да и кроме того, у меня бывают во сне многочисленные ощущения, коих … я не испытывал. Наконец, мышление. Тут меня осеняет, что мышление существует: ведь одно лишь оно не может быть мной отторгнуто. Я есмь, я существую – это очевидно. Но сколь долго я существую? Столько, сколько я мыслю. <…> Итак, я допускаю лишь то, что по необходимости истинно. А именно, я лишь мыслящая вещь, иначе говоря, я – ум (mens), дух (animus), интеллект, разум (ratio); все это – термины, значение которых прежде мне было неведомо. Итак, я вещь истинная и поистине сущая; но какова эта вещь? Я уже сказал: я – вещь мыслящая. <…> Таким образом, я узнаю: ни одна из вещей, кои я могу представить себе с помощью воображения, не имеет отношения к имеющемуся у меня знанию о себе самом. Разум следует тщательно отвлекать от всех этих вещей, с тем чтобы он возможно более ясно познал свою собственную природу»
***
И. Кант, подобно Декарту полагает разум как основание всего известного о мире, однако,
«эта работа трудна и требует решительного читателя, вновь и вновь вдумывающегося в систему, которая еще ничего, кроме самого разума, не имеет в основании как данное, т. е. пытающегося развивать познание из его собственного ядра без опоры на какие-либо факты.»
«Нетрудно доказать, что человеческое знание действительно содержит необходимые, стало быть, чистые априорные суждения. Если угодно найти пример из области наук, то стоит лишь указать на все положения математики; если угодно найти пример из применения самого обыденного рассудка, то этим может служить утверждение, что всякое изменение должно иметь причину; в последнем суждении само понятие причины с такой очевидностью содержит понятие необходимости связи с действием и строгой всеобщности правила, что оно совершенно сводилось бы на нет, если бы мы вздумали, как это делает Юм, выводить его из частого присоединения того, что происходит, к тому, что ему предшествует, и из возникающей отсюда привычки (следовательно, чисто субъективной необходимости) связывать представления. Даже и не приводя подобных примеров в доказательство действительности чистых априорных основоположений в нашем познании, можно доказать необходимость их для возможности самого опыта, т. е. доказать a priori. В самом деле, откуда же сам опыт мог бы заимствовать свою достоверность, если бы все правила, которым он следует, в свою очередь также были эмпирическими, стало быть случайными, вследствие чего их вряд ли можно было бы считать первыми основоположениями. <…> Однако не только в суждениях, но даже и в понятиях обнаруживается априорное происхождение некоторых из них. Отбрасывайте постепенно от вашего эмпирического понятия тела все, что есть в нем эмпирического: цвет, твердость или мягкость, вес, непроницаемость; тогда все же останется пространство, которое тело (теперь уже совершенно исчезнувшее) занимало и которое вы не можете отбросить. Точно так же если вы отбросите от вашего эмпирического понятия какого угодно телесного или нетелесного объекта все свойства, известные вам из опыта, то все же вы не можете отнять у него то свойство, благодаря которому вы мыслите его как субстанцию или как нечто присоединенное к субстанции (хотя это понятие обладает большей определенностью, чем понятие объекта вообще). Поэтому вы должны под давлением необходимости, с которой вам навязывается это понятие, признать, что оно a priori пребывает в нашей познавательной способности» (фрагмент из книги «Критика чистого разума»).
***
Г.В. Гегель о рассудке и разуме
«Только Кант определенно выдвинул различие между рассудком и разумом и установил это следующим образом: рассудок имеет своим предметом конечное и обусловленное, а разум – бесконечное и безусловное…»19. Кроме того, мысль И. Канта о том, что «противоречие…существенно и необходимо, должна рассматриваться как один из важнейших и значительных успехов философии Нового времени. <…> С точки зрения прежней метафизики принималось, что если познание впадает в противоречия, то это – лишь случайное заблуждение, основанное на субъективной ошибке в умозаключении и рассуждении. Напротив, согласно Канту, мышление по самой своей природе впадает в противоречия (антиномии), когда оно хочет познать бесконечное…<…> Хотя … этим обращено внимание на диалектическое движение мышления, мы все же должны при этом заметить, что Кант… здесь остановился на отрицательном результате, на непознаваемости вещей в себе, а не проник дальше до познания истинного и положительного значения антиномий. Истинное же и положительное значение антиномий заключается вообще в том, что все действительное содержит внутри себя противоположные определения и что, следовательно …постижение предмета в понятиях означает именно лишь осознание его как конкретного единства противоположных определений»
«Догматизм рассудочной метафизики, - говорит Гегель, - состоит в том, что односторонние определения мысли удерживаются в их изолированности; идеализм спекулятивной философии, напротив, обладает принципом целостности и выходит за пределы односторонности абстрактных определений рассудка»
«цель борьбы разума состоит в том, чтобы преодолеть то, что фиксировано рассудком»
(Из кн. Г. Гегеля «Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика»)
Э. Гуссерль о разуме:
Это великая тайна - «разум, дающий смысл существующему миру, и его противоположность – мир, существующий лишь благодаря разуму, глубочайшая внутренняя связность разума и сущего, осознанная как мировая проблема, загадка всех загадок»