(На сюжет Карло Гоцци)
Действующие лица
СИЛЬВИО, король
ПАНТАЛОНЕ, министр
СМЕРАЛЬДИНА, арапка-служанка
КЛАРИЧЕ, племянница короля
БРИГЕЛЛА, звездочет
ЛЕАНДРО, капитан гвардии
ТАРТАЛЬЯ, принц
ДОКТОР
ТРУФФАЛЬДИНО, шут
МОРГАНА, злая фея
НИНЕТТА, 1-я девушка из апельсина
2-я девушка из апельсина
3-я девушка из апельсина
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
Звучит веселая музыка, на сцену выходят все герои сказки. Танец-инсценировка. Выход Труффальдино
Труффальдино: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Сегодня здесь на этой сцене будет разыграна пьеса итальянского драматурга Карло Гицци, «Любовь к трем апельсинам». И по этому поводу ваши дружные аплодисменты! Разрешите представить Вам исполнителей нашей сказки, (подходит к героям, которые стоят в полукруге, каждый в своем образе).
Встречаем его величество, король Сильвио
А это его верный слуга, министр Панталоне
Доктор, просто доктор
Самая ужасная фея на всем белом свете- злая фея Моргана
Капитан гвардии Леандро
Девушка из апельсина, прекрасная Нинетта
Звездочет Бригелла
Вечно больной принц Тарталья
Служанка Смеральдина
Самая очаровательная и привлекательная, племянница короля Клариче
А сейчас небольшая игра на внимание, как зовут вот этого персонажа? (показывает на капитана, зрители отвечают)
Браво, мальчик! Получи апельсин! (отдает зрителям апельсин).
Итак, мы начинаем! Действие первое, дворец короля!
Король кричит, все разбегаются, остается только Панталоне.
СИЛЬВИО (патетически).
О горе, горе мне! Сколь рок бесчеловечен!
Мне мысль пришла на ум о том, что я не вечен.
ПАНТАЛОНЕ. Почему же не вечны, ваше величество, очень даже вечны. По-моему, вы правите нами уже целую вечность.
СИЛЬВИО. И такова ко мне безжалостна судьбина,
Что я отец – увы! – единственного сына!
ПАНТАЛОНЕ. Единственного сына! Не так уж это и мало – единственного сына! Да будь у вас десять сыновей, они бы тотчас передрались за трон – после окончания вашей вечности. А сынок ваш, его высочество принц Тарталья, и собой хорош, и умен, и отцу послушен.
СИЛЬВИО (оборачиваясь к Панталоне).
Узнай же ныне то, что ведомо и слугам:
Тарталья поражен мучительным недугом!
ПАНТАЛОНЕ. Как недугом? Каким недугом?
СИЛЬВИО (переходя на прозу). Ужасным, мой Панталоне. Мучительным и ужасным.
ПАНТАЛОНЕ. Да каким же, каким? Я просто умираю от любопытства, то есть я хотел сказать: от горя и сострадания.
СИЛЬВИО. Слыхал ли ты что-нибудь про грипп или простуду?
ПАНТАЛОНЕ (испуганно). Как не слыхать, ваше величество. Мою троюродную бабку по отцовской линии однажды угораздило простудиться. Так говорят, она целых три дня не выходила из дому и даже пропустила начало карнавала.
СИЛЬВИО. Какой ужас! Так вот, болезнь принца Тартальи еще ужасней, чем грипп или простуда.
ПАНТАЛОНЕ (пораженно). Да что вы говорите, ваше величество? Этого не может быть!
СИЛЬВИО. Увы, мой Панталоне. Ученый доктор, который осматривал принца, едва мог подыскать название для этой болезни на своем ученом языке.
ПАНТАЛОНЕ. А на нашем родном итальянском наречии неужто нет для нее даже имени?
СИЛЬВИО. Сейчас подумаю. (Думает.) Грусть... нет, это еще грустнее.
ПАНТАЛОНЕ. Тогда, может быть, печаль?
СИЛЬВИО. Это куда печальнее.
ПАНТАЛОНЕ. Тоска?
СИЛЬВИО. Да, но еще тоскливее.
ПАНТАЛОНЕ. Кручина?
СИЛЬВИО. Гораздо круче.
ПАНТАЛОНЕ. Так неужели – о небо! – принц Тарталья болен бледной немочью?
СИЛЬВИО. Тарталья, правда, очень бледен и совсем немощен. Но болезнь его куда опаснее.
ПАНТАЛОНЕ. Да как же она называется?
СИЛЬВИО. Я не могу произнести ее имя единым духом, а ты не сможешь понять его в один присест. Поэтому отойди подальше, стой и приготовься слушать.
ПАНТАЛОНЕ повинуется. СИЛЬВИО встает в торжественную позу и снова воздевает руки. Освещение становится мрачным.
СИЛЬВИО.
Столетник, барбарис, сосна, орешник, липа
Откроют первый слог того недуга: ИПО!
Раздается удар гонга: “Бум!”
ПАНТАЛОНЕ. Ипо. Так, так. И-по. (Пишет и выставляет табличку: ИПО.) Переходите поскорее ко второму слогу, ваше величество.
СИЛЬВИО переходит на другое место. ПАНТАЛОНЕ отбегает в сторону.
СИЛЬВИО (в прежней позе).
Удав, единорог, ехидна, цапля, слон
Приготовляют путь второму слогу: ХОН!
Удар гонга: “Бум!”
ПАНТАЛОНЕ. ХОН. Так. (Пишет.) Вместе получается: ипо-хон. (Выставляет табличку: ИПОХОН.) Ого! Дело, кажется, принимает серьезный оборот. Ну, дальше, дальше!
Оба они снова меняют места.
СИЛЬВИО. Четырнадцать, мильон, семь, сорок, тридцать три
Развеяли туман над третьим слогом: ДРИ!
“Бум!”
ПАНТАЛОНЕ. Дри! Бедный Тарталья, я уже чувствую, что эту болезнь нелегко будет одолеть. (Пишет, выставляет табличку.) ИПО-ХОН-ДРИ. Но каков же последний слог, ваше величество? Я просто теряюсь в догадках.
СИЛЬВИО (печально, махнув рукой). Последний слог – я.
ПАНТАЛОНЕ. Вы!?
СИЛЬВИО. Ну да. Его болезнь зовется ипохондри-я.
ПАНТАЛОНЕ (пораженно). Но при чем же здесь вы, ваше величество?
СИЛЬВИО. Видишь ли в чем дело, дорогой Панталоне. В детстве я неправильно его воспитывал. Во-первых, я перекармливал его конфетами, а во-вторых, – когда я вершил государственные дела, он всегда стоял за спинкой моего стула и узнал много такого, о чем детям знать рано. И от всего этого он потерял аппетит и всякий интерес к жизни.
ПАНТАЛОНЕ. Мы должны непременно вернуть ему обе эти вещи.
СИЛЬВИО. Вот именно, но как это сделать?
ПАНТАЛОНЕ. Есть один способ...
СИЛЬВИО. Какой?
ПАНТАЛОНЕ. Один метод...
СИЛЬВИО. Какой?
ПАНТАЛОНЕ. Одна мысль...
СИЛЬВИО. Какая?
ПАНТАЛОНЕ. Одно предположение.
СИЛЬВИО. Какое?
ПАНТАЛОНЕ. Некоторые соображения.
СИЛЬВИО. Какие?
ПАНТАЛОНЕ. О наших дальнейших действиях.
СИЛЬВИО. Каких?
ПАНТАЛОНЕ. Касательно одного лица.
СИЛЬВИО. Какого?
ПАНТАЛОНЕ. Принца Тартальи.
СИЛЬВИО. Какао?
ПАНТАЛОНЕ. С удовольствием, ваше величество, благодарю вас.
СИЛЬВИО. О чем это ты?
ПАНТАЛОНЕ. Я не откажусь от чашечки какао.
СИЛЬВИО. Какао? Ах, да. Эй, Смеральдина, подай Панталоне... (Вбегает СМЕРАЛЬДИНА.) То есть, тьфу! При чем здесь какао? Ступай прочь, Смеральдина. (СМЕРАЛЬДИНА уходит.) Мы говорили о моем сыне, наследном принце Тарталье.
ПАНТАЛОНЕ. А что мы о нем говорили?
СИЛЬВИО. Что он чахнет с каждым днем.
ПАНТАЛОНЕ. Ах, да.
СИЛЬВИО. И еще. Моя племянница Клариче...
ПАНТАЛОНЕ. Не в обиду вам будь сказано, особа злая и своевольная.
СИЛЬВИО (понижая голос и оглядываясь по сторонам). Я даже сам ее немножечко побаиваюсь.
ПАНТАЛОНЕ. Уж эта точно спит и видит, как бы завладеть вашим троном.
СИЛЬВИО. Вот именно. Если после моей кончины она им завладеет, я... я... я просто не знаю, что тогда сделаю.
ПАНТАЛОНЕ. Утешьтесь, ваше величество. Мы этого не допустим.
СИЛЬВИО. Легко сказать.
ПАНТАЛОНЕ. Если я правильно понял, ваш сын Татралья неизлечимо болен?
СИЛЬВИО. К несчастью, это так.
ПАНТАЛОНЕ. В таком случае, мы должны его излечить.
СИЛЬВИО. Какая поразительно глубокая мысль. Нет, ты недаром получаешь жалованье первого министра. Эй, Смеральдина, подай Панталоне чашечку какао!
Немедленно вбегает СМЕРАЛЬДИНА. Она ставит на столик поднос с какао и молоком и удаляется. СИЛЬВИО и ПАНТАЛОНЕ садятся.
Итак?
ПАНТАЛОНЕ (прихлебывая из чашки). Ваше величество. В старинных медицинских книгах, составленных древними мудрецами, приводятся ископаемые рецепты, согласно коим... Заметьте, ваше величество, я говорю: коим, потому что книги чрезвычайно ветхие и, следовательно, содержат истину...
СИЛЬВИО. Еще бы. Это не то что нынешние.
ПАНТАЛОНЕ. Так вот, там говорится, что подобное следует изгонять подобным.
СИЛЬВИО. Как так?
ПАНТАЛОНЕ. Это значит, что похожее надо лечить похожим.
СИЛЬВИО. Объясни получше.
ПАНТАЛОНЕ. Сейчас объясню. От чего заболел принц Тарталья? От конфет. Что больше всего похоже на конфеты? На конфеты больше всего похожи торты и другие конфеты. Следовательно, нужно дать их ему в огромном количестве.
СИЛЬВИО. Хм, мне это как-то не приходило в голову. Да ты угощайся, Панталоне. Подлей себе еще молочка.
ПАНТАЛОНЕ. Что еще подкосило здоровье его высочества? Государственные дела. Значит, мы должны устроить важное государственное дело: великий праздник со множеством гостей, весельем, рыцарским турниром... Но главное, нужно обязательно пригласить на этот праздник величайшего из великих, ничтожнейшего из ничтожных, умного глупца и глупого мудреца, стройного и голосистого, сипатого и горбатого Труффальдино.
СИЛЬВИО. Это что еще за странный субъект?
ПАНТАЛОНЕ. Труффальдино? Это король всех шутов и шут всех королей. Поверьте, ваше величество, он рассмешит даже утопленника...
СИЛЬВИО. Ах, не говори мне об этих ужасах. Когда я подумаю о моем несчастном Тарталье...
ПАНТАЛОНЕ....и даже удавленника.
СИЛЬВИО. Да что ты все меня пугаешь. При одной мысли о несчастном принце Тарталье...
ПАНТАЛОНЕ. Я только хотел сказать, что, увидев Труффальдино, его высочество помрет со смеху.
СИЛЬВИО (бросается на него с кулаками и колотит). Негодяй! Да я тебя...
ПАНТАЛОНЕ. А! А! А! Ваше величество, не велите казнить. Я сказал совсем не то, что, так сказать, имел в виду сказать.
СИЛЬВИО. А что же ты, так сказать, имел в виду сказать?
ПАНТАЛОНЕ. Я хотел сказать, что Труффальдино непременно рассмешит его высочество принца Тарталью.
СИЛЬВИО. Ну, это другое дело.
ПАНТАЛОНЕ. Так что же насчет моего предложения? О празднике?
СИЛЬВИО (уходя вместе с Панталоне). Это предложение нужно досконально обдумать, тщательно взвесить, внимательно изучить, подробно рассмотреть, всесторонне обсудить, глубоко исследовать...
Оба уходят.
II
Звучит таинственная музыка, входит БРИГЕЛЛА, накрытый плащом. Из шкафа бесшумной тенью выходит КЛАРИЧЕ, из-за занавески – ЛЕАНДРО, а из-за двери – СМЕРАЛЬДИНА. Оказывается, все это время они подслушивали.
Клариче: Слыхали? Слыхали?
Болеет принц Тарталья!
Все: Мы в тайне, мы в тайне
Готовим смерть Тарталье.
КЛАРИЧЕ (со злобой). Его я, его я
Навеки успокою!
ОСТАЛЬНЫЕ. Мы тоже, мы тоже
Сгубить его поможем.
ЛЕАНДРО. /
СМЕРАЛЬДИНА. / (Вместе.) Ваше величество госпожа Клариче!
БРИГЕЛЛА. /
КЛАРИЧЕ. Постойте, мои верные слуги. Я ценю вашу преданность, но называть меня “ваше величество” теперь еще слишком рано и чересчур опасно. Проклятье! Пока я всего лишь “ваше высочество”, принцесса, племянница короля Сильвио.
БРИГЕЛЛА. Все так, госпожа. Но принцу Тарталье, надеюсь, недолго осталось жить на свете, да и король Сильвио тоже не вечен и к тому же стар. Недалек тот час, когда вы станете нашей королевой.
КЛАРИЧЕ. Поскорее бы он настал, этот час. И все же “ваше величество” для меня пока слишком длинно, хотя из “вашего высочества” я давно уже выросла.
БРИГЕЛЛА. Как же быть?
ЛЕАНДРО. Кажется, я придумал. Если “ваше величество” вам немного длинновато, надо его подкоротить, но совсем чуть-чуть, вот так: “ваше величе принцесса Клариче”.
КЛАРИЧЕ (ударяет в ладоши). Неплохо придумано, черт побери! Приказываю вам отныне только так ко мне обращаться.
ВСЕ. Ваше величе принцесса Клариче!
КЛАРИЧЕ. Говорите, мои верные слуги. Пусть каждый предложит способ, как бы нам поскорее избавиться от Тартальи.
БРИГЕЛЛА. Давайте спрячем под плащами кинжалы. Когда начнется праздник и Тарталья выйдет, мы обступим его и...
КЛАРИЧЕ. Ребяческая мысль! Ты думаешь, он выйдет сам? Его вынесут на руках дюжие молодцы, и мы не сможем к нему даже подступиться.
СМЕРАЛЬДИНА. Самое верное средство – яд. Достаточно нескольких капель, добавленных в пищу.
КЛАРИЧЕ. Какую пищу? Разве ты не знаешь, что в последнее время Тарталья питается одними пилюлями да микстурами, которые подносят ему доктора?
СМЕРАЛЬДИНА. Тогда давайте отравим докторов.
КЛАРИЧЕ. Замолчи, Смеральдина, ты глупа.
ЛЕАНДРО. Да о чем мы тут толкуем? Принца Тарталью и без того еле ноги носят. Нам нужно только не допустить, чтобы он рассмеялся, и тогда ипохондрия сама довершит дело. Конечно, лучше всего было бы вообще расстроить праздник, но эта старая лиса Панталоне уже наверняка во всем убедил Сильвио. Нам остается только испортить веселье и не дать принцу рассмеяться.
КЛАРИЧЕ. Леандро прав. Так мы скорее достигнем цели. Этот тряпка Тарталья вскоре погубит сам себя. Но вот беда, ко двору приглашен Труффальдино, будь он неладен.
СМЕРАЛЬДИНА. А давайте, давайте отравим Труффальдино?
КЛАРИЧЕ. Ты выводишь меня из себя, Смеральдина. Помни свое место и молчи.
БРИГЕЛЛА. Послушайте, если нам нельзя избавиться от Труффальдино, у меня на примете есть для него достойная соперница.
КЛАРИЧЕ. Кто такая?
БРИГЕЛЛА. Знаете ли вы фею Моргану?
ЛЕАНДРО. Как же! Это великая волшебница.
КЛАРИЧЕ. И великая картежница.
СМЕРАЛЬДИНА. Говорят, она славится своими проклятьями.
БРИГЕЛЛА. Вот именно. Давайте пригласим на праздник фею Моргану. Пусть она наложит на Тарталью какое-нибудь проклятье, которое будет сильнее смеха.
КЛАРИЧЕ. Решено! Бригелла! Сейчас же отправляйся к фее Моргане и без нее на праздник не появляйся.
БРИГЕЛЛА. Слушаюсь и повинуюсь, ваше величе. Одна нога здесь, другая там. (Уходит.)
КЛАРИЧЕ. Смеральдина, продолжай подслушивать разговоры короля и Панталоне.
СМЕРАЛЬДИНА. С удовольствием, ваше величе! Это по мне, это я люблю. (Убегает.)
КЛАРИЧЕ. Наконец-то мы остались наедине, мой Леандро.
ЛЕАНДРО. Я так долго ждал этого часа, моя повелительница.
КЛАРИЧЕ. Я от любви вся горю. Вот так бы и испепелила тебя.
ЛЕАНДРО. А я охвачен любовной жаждой. Вот так бы тебя и проглотил.
КЛАРИЧЕ. Когда я взойду на трон, мы непременно выйдем за тебя замуж.
ЛЕАНДРО (испуганно). Вы?
КЛАРИЧЕ. Конечно, мы.
ЛЕАНДРО. Кто это – вы? А сколько вас будет?
КЛАРИЧЕ. Какой же ты глупый, Леандро! Неужели не понимаешь? Сейчас я – это я, а когда стану королевой, то сделаюсь “мы” и буду говорить: “Мы желаем”, “Мы повелеваем”, “Мы берем в супруги генерала Леандро”.
ЛЕАНДРО. Но ведь я еще только капитан.
КЛАРИЧЕ. Какие пустяки! Мы в тот же день произведем тебя в генералы.
ЛЕАНДРО. Я чувствую, что моя любовь к тебе растет с каждой минутой. Дай мне обнять тебя, пока ты еще в единственном числе! (Обнимает ее.)
КЛАРИЧЕ (вырываясь). Погоди, еще не время. Да какой же ты цепкий! Имей терпенье. (Отбегает в сторону.)
ЛЕАНДРО (поет).
В душе не молкнет щебет птичий.
Как быть? Я сплю или не сплю?
Пусть знает милая Клариче,
Как цепко я ее люблю.
КЛАРИЧЕ (поет). В моей груди без всяких спичек
Гудит, гудит любви пожар.
ЛЕАНДРО (пытаясь ее обнять). К тебе стремлюсь, твое величе!
КЛАРИЧЕ (отстраняясь, жеманно). Чуть-чуть терпенья, мой Леандр!
Убегает.
ЛЕАНДРО. Теперь уж я точно от нее не отстану. Вот не отцеплюсь и все. Генерал Леандро! Как звучит! Как я счастлив! Как звучит! Ать-два! Ать-два! (Маршируя по-солдатски, уходит за ней.)
III
Комната принца. ТАРТАЛЬЯ сидит в огромном кресле в костюме больного. Рядом столик, заставленный склянками, мазями, плевательницами и пр. Рядом ПАНТАЛОНЕ и ДОКТОР.
ТАРТАЛЬЯ. О! О! О! (Зевает, томно.) Какая тоска! Какая скука! До чего мне все опостылело. Не знаю, как доживу до вечера.
ДОКТОР. Что вас беспокоит, ваше высочество?
ТАРТАЛЬЯ. Мне как-то не по себе.
ДОКТОР (записывает в книжечку, бормочет). Два часа четырнадцать минут пополудни. Больному как-то не по себе.
ПАНТАЛОНЕ. Доктор, вы что, оглохли? Его высочеству не по себе. Пропишите ему какое-нибудь средство. Неровен час и вправду скончается.
ДОКТОР. Эй, служанка! (Сейчас же появляется СМЕРАЛЬДИНА.) Подай больному вон те розовые пилюли. Да не ошибись, смотри хорошенько!
СМЕРАЛЬДИНА. Бегу, бегу! (Нарочно мешкает и суетится.) Ай, платье зацепилось, проклятое. Никак не отцепляется. Бегу, бегу!
ДОКТОР. Да быстрее же! Экая ты черепаха.
СМЕРАЛЬДИНА. Уж куда быстрее. (Берет со столика склянку с пилюлями.) Пожалуйте, ваше высочество.
ТАРТАЛЬЯ (слабым голосом). Что там у тебя?
СМЕРАЛЬДИНА. Велено хорошенько угостить вас пилюлями.
ТАРТАЛЬЯ? Какими еще пилюлями? Я и руку-то поднять не могу. Сил нет.
ПАНТАЛОНЕ (подскакивает). Позвольте ручку, ваше высочество. Я подниму. (Поднимает Тарталье руку.)
СМЕРАЛЬДИНА подает Тарталье пилюли, но как бы случайно их роняет.
СМЕРАЛЬДИНА. Ах! Вот беда. Рассыпались, проклятые.
ДОКТОР. О, мои заморские розовые пилюли! Где я теперь найду такой оттенок?
ПАНТАЛОНЕ (Смеральдине). Да ты что, нарочно, что ли? Собирай сейчас же.
ТАРТАЛЬЯ. С пола не стану! Не стану с пола! Ох! Ох, худо мне.
Между тем рука Тартальи остается в поднятом положении.
ПАНТАЛОНЕ. Доктор, что это с рукой его высочества?
ДОКТОР. Ваше высочество, что это с вашей рукой?
ТАРТАЛЬЯ. Ничего особенного.
ДОКТОР. Тогда почему вы ее не опускаете?
ТАРТАЛЬЯ. Ах, это? Сил нет.
ПАНТАЛОНЕ (подскакивает к Тарталье). Позвольте ручку, ваше высочество. Я опущу. (Опускает руку Тартальи.)
ПАНТАЛОНЕ расхаживает с озабоченным видом взад-вперед.
Что же делать, что же делать. Доктор, придумайте что-нибудь. Нам нужно продержать его высочество в живых до прихода Труффальдино.
ДОКТОР. Служанка, дай его высочеству голубой микстуры, нет, зеленой. Нет, ложку голубой, ложку зеленой. (К Панталоне.) Голубой с зеленым хорошо сочетаются, не правда ли?
ПАНТАЛОНЕ. Хм, хм. Вам виднее. По мне, главное, чтобы сильнее драло.
ДОКТОР. Насчет этого не беспокойтесь.
СМЕРАЛЬДИНА дает Тарталье микстуру. ТАРТАЛЬЯ начинает страшно кашлять, давиться и корчиться в судорогах.
СМЕРАЛЬДИНА. А-а-а!
ДОКТОР (к Панталоне.) Что я вам говорил? (К Тарталье.) Ну, что вы теперь чувствуете, ваше высочество?
ТАРТАЛЬЯ (несколько придя в себя). Я чувствую как бы... что-то вроде... нечто такое...
ПАНТАЛОНЕ. Выражайтесь точнее, ваше высочество. Доктор должен подыскать дальнейшее лечение.
ТАРТАЛЬЯ. Как бы это передать...
ДОКТОР. Попробуйте словами, ваше высочество.
ТАРТАЛЬЯ. Словами этого не передашь.
ДОКТОР. В каком месте вы это чувствуете?
ТАРТАЛЬЯ. В области...
ДОКТОР. В какой именно области?
ТАРТАЛЬЯ. Подойдите поближе, я покажу. Нагните шею.
ДОКТОР делает это. ТАРТАЛЬЯ трескает его изо всей силы палкой по шее.
Вот где-то здесь.
ДОКТОР. А! А! А! Теперь понятно! Так бы сразу и сказали.
ТАРТАЛЬЯ. Но это еще не все. Меня тревожат болезненные ощущения... Панталоне, подойди сюда, я тебе объясню.
ПАНТАЛОНЕ. У меня прекрасный слух, ваше высочество. Не беспокойтесь.
ТАРТАЛЬЯ что-то шепчет, неслышно шевеля губами.
Как вы сказали, ваше высочество? (Приближается к Тарталье и получает сокрушительный удар палкой в живот, от которого сгибается в три погибели.) О! О! О!
ТАРТАЛЬЯ бьет палкой по спине стоящую рядом Смеральдину.
СМЕРАЛЬДИНА. Ой-ой-ой! Уж я-то вроде ни в чем не провинилась!
Трое избитых персонажей со стонами покидают сцену. Стремительно входит ТРУФФАЛЬДИНО.
ТРУФФАЛЬДИНО (с любопытством оборачиваясь на побитых). Ого! Я, кажется, опоздал к раздаче подарков, но нисколько об этом не жалею.
ТАРТАЛЬЯ. А это еще кто на мою голову?
ТРУФФАЛЬДИНО (снимая шляпу с глубоким поклоном.) Во-первых, слуга вашего высочества, во-вторых – Труффальдино, шут.
ТАРТАЛЬЯ. Ну, первое не в счет. Если верить тем, кто меня окружает, то все они – верные слуги моего высочества. Я буду звать тебя шут. Впрочем, это неважно, потому что я умираю.
ТРУФФАЛЬДИНО. Ну, это тоже неважно, потому что я тоже умираю.
ТАРТАЛЬЯ (удивленно). Как это?
ТРУФФАЛЬДИНО. А как же иначе? Я начал умирать в ту же секунду, что родился. И с тех пор все умираю, умираю, умираю. И поверьте, принц, превесело живу.
ТАРТАЛЬЯ. Гм. Неплохо сказано. Но ты бодр и здоров, а я...
ТРУФФАЛЬДИНО. Еще бы. А кто же вам велит умирать в этой темной и душной комнате? Почему бы нам вместе не пойти поумирать на травку, на свежий воздух? А, принц? Говорят, у вас готовится веселое представление?
ТАРТАЛЬЯ. Говорят, я болен ипохондрией.
ТРУФФАЛЬДИНО. А почему, не говорят?
ТАРТАЛЬЯ. Говорят. Что-то такое насчет конфет или государственных дел. Будто бы в детстве меня ими перекормили.
ТРУФФАЛЬДИНО. Э-эх, принц, нет бы вам тогда в сторонку-то откладывать. Теперь бы вместе полакомились.
ТАРТАЛЬЯ. Сам я не догадался, а тебя поблизости не оказалось.
ТРУФФАЛЬДИНО. Зато теперь я навеки рядом. И я берусь вылечить эту вашу ипо... как ее там. Позвольте взглянуть на ваши верхние отправления.
ТАРТАЛЬЯ. Какие еще верхние отправления?
ТРУФФАЛЬДИНО. Ну, плевательница у вас имеется?
ТАРТАЛЬЯ. А как же. Вот она.
ТРУФФАЛЬДИНО (заглядывает в плевательницу). Какая гадость! Прекрасно!
ТАРТАЛЬЯ. Что же прекрасного, если гадость?
ТРУФФАЛЬДИНО. Прекрасно, что вы выплюнули всю эту гадость.
Выплескивает содержимое плевательницы за окно.
ТАРТАЛЬЯ. Что ты делаешь? Доктор изучает мои плевки в микроскоп.
ТРУФФАЛЬДИНО. Пусть лучше перевернет его и изучает звезды. Теперь разрешите ваши нижние отправления. (Забегает за кресло Тартальи и вынимает ночной горшок.) Какое благоухание!
Выплескивает все за окно.
ГОЛОС ДОКТОРА (под окном). А-а-а! Прямо на голову! В кои-то веки решил понаблюдать звезды!..
ТРУФФАЛЬДИНО (высовываясь из окна и хохоча). Какие звезды, доктор? День!
ГОЛОС ДОКТОРА. А-а, то-то я вижу, что ничего не видно...
ТАРТАЛЬЯ смеется, но тут же переходит на притворный кашель.
ТРУФФАЛЬДИНО (оборачиваясь). Вы, кажется, смеетесь, принц?
ТАРТАЛЬЯ. Ты шутишь. Это мой изнурительный кашель.
ТРУФФАЛЬДИНО. Я только и делаю, что шучу. Это у вас от пыли. Слишком много ее скопилось на ваших пилюлях.
Выбрасывает все пилюли за окно.
ГОЛОС ДОКТОРА. Ой, смотрите! С неба звезды посыпались!
ТАРТАЛЬЯ смеется, но притворяется, что чихает. Из-за окна доносятся звуки веселой музыки.
ТРУФФАЛЬДИНО. Вы опять смеетесь, принц? Уж не музыка ли вас развеселила? Слышите? Это начинается праздник.
ТАРТАЛЬЯ. Да что ты! Мне не до смеха. Я чихаю. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. Но мы непременно должны там оказаться. (Стоит у окна.) Вы только взгляните в окно, что там делается.
ТАРТАЛЬЯ. Вот еще! Мне свет глаза режет. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. А я говорю, вы пойдете на праздник!
ТАРТАЛЬЯ. И не подумаю. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. А я говорю, пойдете!
ТАРТАЛЬЯ. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. Ну и что с того?
ТАРТАЛЬЯ. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. Это не имеет значения.
ТАРТАЛЬЯ. А-чхи!
ТРУФФАЛЬДИНО. А я говорю, не имеет!
ТАРТАЛЬЯ. А-а-а...
ТРУФФАЛЬДИНО (оглушительно). ЧХИ! (ТАРТАЛЬЯ в испуге замолкает.) Ваше высочество, да вы просто пропитались пылью. Вам необходима хорошая встряска. От этого вы станете намного легче, и тогда вам сразу полегчает.
ТРУФФАЛЬДИНО хватает Тарталью и трясет его, отчего вокруг образуется облако пыли; потом он взгромождает принца себе на спину. ТАРТАЛЬЯ сидит на нем, как на лошади, но задом наперед.
ТАРТАЛЬЯ. А-а! Ты с ума сошел! Да как ты смеешь? Самого меня? Я свалюсь! Разобьюсь!
ТРУФФАЛЬДИНО (подражая голосу и движениям лошади). И-го-го! Держитесь за хвост, ваше высочество!
Убегает, неся на себе Тарталью.
IV
Чуть в глубине сцены спиной к зрителям сидят, слева направо: ПАНТАЛОНЕ, СИЛЬВИО, КЛАРИЧЕ, ЛЕАНДРО, ДОКТОР. Они наблюдают за рыцарским турниром на арене, которой зрителям не видно. Раздается лязг мечей, лошадиное ржанье, крики и т.д.
КЛАРИЧЕ. Молодец, алый! Отличный удар! Добивай его!
ЛЕАНДРО. Ура! Алый рыцарь, алый!
ПАНТАЛОНЕ. Посмотрите, белый вывернулся. Он нападает.
КЛАРИЧЕ. Белый, вперед! Коли его, коли! Добивай алого!
ЛЕАНДРО. Ура, ура! Белый напирает!
ДОКТОР. Ваше высочество, кажется, вы только что подбадривали алого. На чьей же вы стороне?
КЛАРИЧЕ. Ах, доктор, не мешайте смотреть. Неужели не понятно? Я на стороне того, кто добивает.
ДОКТОР. А вы, капитан?
ЛЕАНДРО. А я всегда на стороне госпожи Клариче.
ПАНТАЛОНЕ (к Сильвио). Ваше величество, прекрасный бой, не правда ли?
СИЛЬВИО. А? Что? Я на них не смотрю. Не понимаю, куда подевались Тарталья с Труффальдино? Почему они не идут?
На переднем плане появляется ТРУФФАЛЬДИНО с сидящим на нем Тартальей.
СИЛЬВИО (заметив их). Наконец-то! (Указывая на арену.) Ха-ха-ха! Вот умора! Взгляни-ка них, сынок.
ТАРТАЛЬЯ. Не стану я ни на кого глядеть. (Усаживается между СИЛЬВИО и КЛАРИЧЕ лицом к зрителям и спиной к арене.) У меня от этого лязга звон в ушах, а от воздуха голова кружится.
ТРУФФАЛЬДИНО. Ваше высочество, извольте обернуться.
ТАРТАЛЬЯ. Ни за что.
ТРУФФАЛЬДИНО. За вашей спиной творится нечто невероятное.
ТАРТАЛЬЯ. Ну и что?
ТРУФФАЛЬДИНО. Как, что? Сражение рыцарей алого и белого репейника закончилось победой последнего.
ТАРТАЛЬЯ. Ты хочешь сказать, победой белого рыцаря?
ТРУФФАЛЬДИНО. Нет, репейника. Оба они вытеснили друг друга с арены в заросли репейника и там потонули.
ТАРТАЛЬЯ (зевает). А-а-а...
СИЛЬВИО (в одно ухо Тарталье). Обернись, сынок, ну что тебе стоит немного посмеяться?
КЛАРИЧЕ (в другое его ухо). Не оборачивайтесь, принц. Будьте выше этого. Все эти пустые кривлянья не стоят и одного вашего смешка.
ЛЕАНДРО. Госпожа Клариче права. Стоны и вздохи куда возвышеннее смеха. Где это видано, чтобы особа королевской фамилии смеялась в голос? Нам и самим не до смеха.
ЛЕАНДРО подталкивает Клариче локтем в бок, и оба начинают притворно стонать и плакать.
ТРУФФАЛЬДИНО. Принц, там на арену выбежали жонглеры и клоуны. Беленькая собачка делает сальто-мортале, а медведь целуется с козой. Вы будете смотреть или нет?
ТАРТАЛЬЯ. Нет!
ТРУФФАЛЬДИНО. Нет, будете!
Вынимает большое зеркало и подносит его к лицу Тартальи. ТАРТАЛЬЯ молчит.
(Растерянно.) Вы не смеетесь?
ТАРТАЛЬЯ (кричит на него). Да где ты видел, чтобы человек смеялся в одиночестве?! (Показывает на спины с обеих сторон от себя.)
СИЛЬВИО. Приказываю всем сейчас же перевернуться!
Все, в том числе и сам СИЛЬВИО, пересаживаются лицом к зрителям, но ТАРТАЛЬЯ поворачивается к зрителям спиной.
ПАНТАЛОНЕ. Смотрите, принц Тарталья снова оказался в одиночестве!
В это время слева появляются две фигуры в накинутых плащах. Это БРИГЕЛЛА, сопровождаемый феей МОРГАНОЙ.
БРИГЕЛЛА. Поспешите, госпожа Моргана. Еще минута, и этот шут гороховый рассмешит принца. Тогда всем нам конец.
МОРГАНА. Где уж мне спешить, в мои-то годы. Ревматизм замучил, ноги не гнутся. Целых шесть минут с того края земли ковыляю. Да где же твой хваленый шут?
ТРУФФАЛЬДИНО (замечая Моргану).
А это что там за карга, кривая образина?
МОРГАНА. Я здесь, чтобы тебя сразить, проклятый Труффальдино!
ТРУФФАЛЬДИНО (смеется).
Да чем же ты меня сразишь, мечом или лопатой?
МОРГАНА. Нет, если только ты не трус, давай сразимся в карты.
ТРУФФАЛЬДИНО. В карты? Вот так да! Ну, что ж, я хоть и трус, но тебя не испугаюсь. Сдавай, старая ведьма.
МОРГАНА вынимает из складок плаща колоду огромных карт.
МОРГАНА (сдает и при этом бормочет заклинание).
Монфурышка, ёшка, рышка,
Кошка, мышка и отрыжка.
Ты, глазок, не ошибись.
Карта, кривенько ложись!
Все персонажи, в том числе и ТАРТАЛЬЯ, сгрудились вокруг играющих, причем “хорошие” – справа, за спиной Труффальдино, а “плохие” – слева, за спиной Морганы.
ДОКТОР (смотрит на то, как она сдает, через свою трубу). Гм, гм. (Переворачивая трубу.) Как ни посмотри, хоть вблизи, хоть издали, сразу видно, что она мошенничает.
ТРУФФАЛЬДИНО. Пустяки. Пусть мошенничает, сколько влезет. Это ей все равно не поможет. (Обращаясь к Моргане) Заходи, старая перечница!
МОРГАНА (кидает карту). Шестерка!
Вперед с угрожающим видом выступает БРИГЕЛЛА.
ТРУФФАЛЬДИНО (кидает карту). Десятка!
Справа ДОКТОР делает шаг вперед..
МОРГАНА (кидает карту). Валет!
Выходит ЛЕАНДРО и становится рядом с Бригеллой.
ТРУФФАЛЬДИНО (кидает карту). Еще валет!
Рядом с доктором становится ПАНТАЛОНЕ.
МОРГАНА (кидает карту). Дама! Ну что, моя взяла? (Торжествующе хихикает).
К Леандро и Бригелле присоединяется КЛАРИЧЕ.
ТРУФФАЛЬДИНО (выбрасывает последнюю карту, со смехом). Король!
На середину с достоинством выходит СИЛЬВИО.
“Ура!” в стане “хороших”. Смятение в рядах “плохих”.
Ваше высочество, на этот раз мы выиграли. Какова будет награда побежденным?
ТАРТАЛЬЯ. Я думаю, одного щелчка по носу вполне достаточно.
ТРУФФАЛЬДИНО картой щелкает по носу Бригеллу. Тот падает и опрокидывает Леандро, который валится на КЛАРИЧЕ. Принцесса, в свою очередь, в падении зацепляет фею Моргану. Эта последняя падает, высоко задрав свои смешные ножки, и болтает ими в воздухе; голова ее уходит в какую-то яму и зрителям не видна. СИЛЬВИО, ПАНТАЛОНЕ и ДОКТОР разражаются смехом, но громче и звонче всего раздается смех Тартальи.
МОРГАНА (глухим, завывающим голосом, словно из преисподней).
Голова моя в аду,
Ноги по небу идут!
Жги, огонь! Жги, огонь!
Из земли рядом с Морганой вырывается столп огня и дыма. Все, в том числе ТАРТАЛЬЯ и ТРУФФАЛЬДИНО, в испуге пятятся.
ВСЕ (кроме Тартальи и Труффальдино, поют хором).
Он столкнул Моргану в ад,
А теперь и сам не рад.
Жжет огонь! Жжет огонь!
МОРГАНА (так же).
Много ужасов в аду.
Пострашней для вас найду.
Бей, гроза! Жги глаза!
ВСЕ (кроме Тартальи и Труффальдино).
В глубь земли она сошла,
Вам проклятие нашла.
Бьет гроза! Жжет глаза!
ТРУФФАЛЬДИНО.
Это что за глупый вой? Не могу понять я!
ВСЕ (кроме Тартальи и Труффальдино).
Все замрите! Тишина! Слушайте проклятье!
На короткое время воцаряется тишина.
МОРГАНА (продолжая болтать ногами в воздухе, страшным голосом).
Ха-ха-ха-ха! У-у-у-у! Оу-оу-оу-у!
Эй, Тарталья, заберет тебя тоска-кручина,
И не поможет тебе твой мерзкий Труффальдино,
Теперь поглядим, проклятый шут, у кого из нас кривая образина!
А ты, старый дуралей Сильвио, никогда больше не увидишь сына,
Заклюет его железным клювом злая судьбина,
Будет он скитаться по свету, пока не отыщет три апельсина!
Три апельсина! Слыхали? Три апельс-и-и-на-а-а!!!
Эхо подхватывает ее последние слова.
ВСЕ (кроме Тартальи и Труффальдино, страдальчески).
О, ужасная напасть,
К апельсинам сладким страсть!
Не успели отдохнуть,
Как пора пускаться в путь.
Горе, горе! Принц и шут
Там конец себе найдут!
При этом “хорошие” поют: “Горе, горе...”, а “плохие”: “Радость, радость...”
ТРУФФАЛЬДИНО (подходит к рампе, в конец зрительного зала):
Марь Иванна, дайте свет!
(Зрителям.)
Открывается буфет.
Съешьте к чаю бутерброд,
Там посмотрим, чья возьмет.
Зажигается свет. Антракт.
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
I
Занавес открывается.
Приятный пейзаж. Два-три дерева, холмы. Светит солнце, поют птицы, шелестит листва.
Слева появляется фея МОРГАНА. Она идет пятясь и, изо всех сил раздувая щеки, дует влево. Пару раз оступается и, чертыхаясь, падает назад, высоко задирая ноги, но снова вскакивает и продолжает дуть и пятиться.
МОРГАНА (дует). Фу-у-у! Ф-ф-у-у-у-у!.. (Падает и снова встает.) А‑а, черт бы побрал все! Фу-у-у! Получайте! Вот вам апельсины. Ф-у-у-у! Здорово я придумала... (Падает, встает.) А, черт побери! Сама его апельсинами заманила, да сама же до них и не допущу... Фу-у-у! (Падает, встает.) А, черт-перечерт!
Когда она скрывается за правой кулисой, вся картина меняется. Небо заволакивается тучами, деревья начинают гнуться под порывами ветра, листья срываются с веток. Раздаются раскаты грома.
Слева, с трудом волоча ноги, входят ТАРТАЛЬЯ и ТРУФФАЛЬДИНО. Оба они вооружены огромными мечами (на Тарталье надеты доспехи), их плащи развеваются, шляпы приходится придерживать рукой. Они имеют жалкий вид.
ТРУФФАЛЬДИНО (в изнеможении валится на землю). Нет, даже не просите, ваше высочество, я больше не сделаю ни шагу.
ТАРТАЛЬЯ. Это еще почему?
ТРУФФАЛЬДИНО. То есть, ни шагу вперед. Назад-то сколько угодно. Хоть тыщу шагов. Да еще с ветерком, как говорится.
ТАРТАЛЬЯ. Да что с тобой стряслось, разрази меня гром!?
ТРУФФАЛЬДИНО. Ну, гром-то нас обоих разит уже какую неделю. И ветер это проклятый. И дождь. Вон, нитки сухой не осталось. В животе бурчит. В ногах гудит, в ушах свистит. И на что мне сдались эти ваши апельсины? Я человек скромный. С меня вполне довольно хорошего пирога, чтобы с куриными потрохами, да бутылочки сладкого вина.
ТАРТАЛЬЯ. Нет, Труффальдино, ты не должен меня оставлять. Без тебя мне будет совсем скучно и одиноко.
ТРУФФАЛЬДИНО. Да что вы такое говорите, ваше высочество. Разве можно покидать друзей? Я вас ни за что не оставлю... Это вы бросьте меня одного. Идите себе вперед, за своим счастьем. А я... Я уж как-нибудь доковыляю до дому... Один-одинешенек... (Всхлипывает.) Пока ветер не кончился.
ТАРТАЛЬЯ. Бедный шут. Наверно ты заболел.
ТРУФФАЛЬДИНО. Вот именно. Мне сегодня весь день как-то не по себе.
ТАРТАЛЬЯ. Ах, вот оно что.
ТРУФФАЛЬДИНО. Совсем сил нет.
ТАРТАЛЬЯ. И что же ты чувствуешь?
ТРУФФАЛЬДИНО. Видите ли, меня тревожат болезненные ощущения.
ТАРТАЛЬЯ. Какие же?
ТРУФФАЛЬДИНО. Как бы это выразить поточнее...
ТАРТАЛЬЯ. Попробуй словами.
ТРУФФАЛЬДИНО. Увы, это невозможно. Нагнитесь-ка ко мне, ваше высочество, я объясню жестами.
ТАРТАЛЬЯ. Ну, что?..
ТАРТАЛЬЯ склоняется над лежащим Труффальдино. Тот мгновенно вскакивает ему на спину.
ТРУФФАЛЬДИНО. Если вам действительно веселее продолжать путь со мной, чем без меня, - что ж, ради нашей дружбы я согласен.
ТАРТАЛЬЯ (сгибаясь под тяжестью Труффальдино, кое-как продвигается вперед). Да, спасибо тебе за твою верность. Мне сразу стало как-то легче... на душе.
ТРУФФАЛЬДИНО (повеселевшим, бодрым голосом). А что, принц, с тех пор, как ипохондрия вас покинула, вы стали просто неузнаваемы. Даже в вашей походке появилось что-то упругое.
ТАРТАЛЬЯ. Видишь ли, я изнываю от тоски по трем апельсинам. Это она гонит меня вперед. Если я устаю, стоит мне закрыть глаза, как все три