Введение
Из-за призрения к принуждению к соблюдению никакого отношения имеющих к науке требований к научным работам во введении я представляюсь.
Истине всё равно кто на неё укажет, но дабы призвать к пониманию этого по инерции, вследствие признания верности не только этих слов, но и слов непосредственно посвящённых основному вопросу, тех, кто этого пока ещё не понимает, укажу на своё образование – у меня среднее профессиональное юридическое образование ни в коем случае не по специальностям, отличным от «Право и организация социального обеспечения» и я закончил 3 курса юридического ВУЗа, имея также дипломы переподготовок на учителя истории основной овощеобразовательной школы и преподавателя истории и обществознания в СПО.
Я, бесспорно, не занимаюсь публичным, в частности уголовным, особенно уголовно-исполнительным правом, я занимаюсь романистикой, цивилистикой, теорией и историей государства и права, историей политических и правовых учений и историей, однако на фоне знакомства с борцами за права мужчин, мне самому интересно убедиться в привилегированном положении женщин в законодательстве ОПГ РВ, в т.ч. в УИК, и указать на это.
Предисловие
Я прекрасно знаю, что наверняка есть уже масса работ, говорящих о привилегированном положении женщин в УИК и даже УИП РФ, сам намеревался отвечать на экзамене по криминологии об особенностях преступности женщин, однако неуникальность темы не означает, что не надо высказывать свои мысли по этому поводу, если только не уверовать в верность совершенно иного взгляда ОПГ на то, что они с предыханием называют «наука».
Благодарю Михаила Светова за то, что на стриме с Майклом Наки указал на привелегированное положение женщин в РВ – в тот день, когда я это послушал, правда не до конца, я продолжил данную работу спустя какой-то, по меркам предыдущей моей работы, длительный, перерыв.
Бесспорно, я выступаю за выражение уважения к женщинам, заслуживающим этого, и за выражение любви к любимым женщинам и непорочным, однако не считаю верным смешивать личное и социальное, тем более когда это касается преступниц.
Также я безусловно не выступаю за неоказание медицинской помощи преступницам, однако полагаю, что никакого привилегированного положения у них быть не должно в связи с наличием оснований для получения ими оной.
Привилегии женщин в уголовно-исполнительном кодексе РФ
П. 3. 1. ст. 26 УИК гласит, что «В случае наступления беременности женщина, осужденная к обязательным работам, вправе обратиться в суд с ходатайством об отсрочке ей отбывания наказания со дня предоставления отпуска по беременности и родам.»
К мужчине относится лишь п.3 ст.26 УИК «В случаях тяжелой болезни осужденного, препятствующей отбыванию наказания, либо признания его инвалидом первой группы осужденный вправе обратиться в суд с ходатайством об освобождении его от дальнейшего отбывания наказания.» Политика (не логика, т.к. логики здесь нет) в том, что беременность сродни тяжёлой болезни.
По п.5 ст. 42 УИК «В случае наступления беременности женщина, осужденная к исправительным работам, вправе обратиться в суд с ходатайством об отсрочке ей отбывания наказания со дня предоставления отпуска по беременности и родам.»
К мужчине относится лишь п. 4 ст. 42 о том, что «В случаях тяжелой болезни осужденного, препятствующей отбыванию наказания, либо признания его инвалидом первой группы осужденный вправе обратиться в суд с ходатайством об освобождении его от дальнейшего отбывания наказания.» Возможно, здесь также беременность приравнивается к тяжелой болезни, но даже в таком случае у женщины есть право заболевать тяжёлой болезнью чаще. На наш взгляд, - ехидливо пишем мы, беременность не является тяжёлой болезнью, посему с точки зрения политики УИК приведённые цитаты не относятся к субъективным правам, а относятся к привилегиям.
П. 3 ст. 73 УИК гласит, что «Осужденные женщины, несовершеннолетние осужденные направляются для отбывания наказания по месту нахождения соответствующих исправительных учреждений.», а «Осужденные к лишению свободы, кроме указанных в части четвертой настоящей статьи, отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены.», согласно п. 1 ст. 73 УИК.
По п. 6 ст. 74 УИК «6. В исправительных колониях особого режима отбывают наказание осужденные мужчины при особо опасном рецидиве преступлений, осужденные к пожизненному лишению свободы, а также осужденные, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы на определенный срок или пожизненным лишением свободы». Женщин не касается.
П. 2 ст. 76 УИК «Перемещение осужденных беременных женщин, женщин, имеющих при себе детей в возрасте до трех лет, допускается по заключению врача о возможности перемещения, а при необходимости согласно данному заключению - в сопровождении медицинских работников.», поскольку в том же пункте сказано «Перемещение осужденных, больных открытой формой туберкулеза или не прошедших полного курса лечения венерического заболевания, осужденных, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, осуществляется раздельно и отдельно от здоровых осужденных, а при необходимости по заключению врача - в сопровождении медицинских работников.» без упоминания женщин, ясно, что у некоторых женщин есть привилегий на 2 >, чем у мужчин, иначе придётся поверить в то, что женщины не страдают туберкулёзом, венерическими и психическими болезнями. Возможно, наличие детей до 3 лет у женщин приравнивается к открытой форме туберкулёза, венерическим и психическим болезням (хорошо, что не исключающими вменяемости).
Согласно ч. «в» п. 4 ст. 78 УИК «осужденные женщины переводу в тюрьму не подлежат.»
По п. 5 ст. 88 УИК «Осужденные беременные женщины, осужденные женщины, имеющие при себе детей, могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости за счет средств, имеющихся на их лицевых счетах, без ограничения». Можно возразить, что речь-де идёт лишь о беременных и имеющих при себе детей, но, насколько я понимаю биологию, у мужчин тоже могут быть дети, и я даже слышал, что дети могут скучать и по отцам, как бы смешно это не звучало. Поскольку, согласно в п. 6 той же статьи сказано, что «Осужденные, являющиеся инвалидами первой или второй группы, а также осужденные, находящиеся в лечебных исправительных учреждениях, могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости за счет средств, имеющихся на их лицевых счетах, без ограничения», а не «мужчины», то очевидно, что это относится и к женщинам. Да, у женщин с детьми и беременных (женщин) никаких привилегий по сравнению с указанными в п. 6 – все они не ограничиваются, однако надо признать, что у женщин условий снятия ограничений на приобретение предметов первой необходимости явно >.
могут предоставляться дополнительные длительные свидания с ребенком в выходные и праздничные дни с проживанием (пребыванием) вне исправительного учреждения, согласно п. 2. 1 ст. 89 УИК «осужденным мужчинам, имеющим ребенка в возрасте до 14 лет и являющимся единственным родителем» и «Осужденным женщинам, имеющим ребенка в возрасте до 14 лет». Ясно, что это привилегия женщин, т.к. им, в отличие от мужчин, совсем необязательно быть единственным родителем. Если бы имелось ввиду, что и женщинам надо быть единственным родителем, то написано бы было просто «являющимся единственным родителем осужденным, имеющим ребенка младше 14 лет», хотя, возможно, законодатель знает русский язык ещё хуже меня, чему я не удивлюсь, т.к. это же он сформулировал в п. 5 ст. 12 НК, что «Федеральные, региональные и местные налоги и сборы отменяются настоящим Кодексом.», разумеется, не имея ввиду, что со времени введения в действие данного НПА не надо платить налоги, ибо ОПГ до сих пор отбирает половину зарплаты. Ту же лингвистическую конструкцию демонстрируют нам п. 2. 1 ст. 97 УИК «Осужденным женщинам, имеющим вне исправительной колонии несовершеннолетнего ребенка-инвалида, а также осужденным мужчинам, имеющим несовершеннолетнего ребенка-инвалида и являющимся единственным родителем, могут быть разрешены четыре выезда в год для свидания с ребенком на срок до 15 суток каждое, не считая времени, необходимого для проезда туда и обратно.» и п. 2. 2 ст. 97 УИК «Осужденным женщинам, имеющим вне исправительной колонии ребенка в возрасте до 14 лет, а также осужденным мужчинам, имеющим ребенка в возрасте до 14 лет и являющимся единственным родителем, могут быть разрешены два выезда в год для свидания с ребенком на срок до 10 суток каждое, не считая времени, необходимого для проезда туда и обратно.». Сложно поверить в то, что под конец 1 четверти XXI в. существует такая дикость – возможно, я действительно плохо знаю русский язык.
Ст. 90 УИК устанавливает просто явно кричащую о наличии привилегий у женщин норму, по которой «1. Осужденным к лишению свободы разрешается получение посылок, передач и бандеролей: а) женщинам и лицам, содержащимся в воспитательных колониях, - без ограничения количества;» и ч. «б» доказывает вопиющее гендерное неравенство: «мужчинам - в количестве, установленном статьями 121, 123, 125 и 131 настоящего Кодекса». Нужно ли быть сапожником, чтобы понять это?
Явно не свидетельствуют о привилегиях те статьи УИК, которые говорят о раздельном содержании мужчин и женщин, т. к. как женщины содержатся отдельно от мужчин, так и мужчины от женщин.
Очень удивительно слышать от фиминятины слова о том, что из мужчин плохие родители – насколько аморальными и нелогичными надо быть, чтобы делать это, понимая, что я ведь укажу на п. 2 ст. 97 УИК, согласно которому «Осужденным женщинам, имеющим детей в домах ребенка исправительных колоний, может быть разрешен выезд за пределы исправительных учреждений для устройства детей у родственников либо в детском доме на срок до 15 суток, не считая времени, необходимого для проезда туда и обратно». То, что совершенно неправильно называется культурой, на деле являющееся угнетением, в т.ч. правовая, выполняет свою единственную функцию – угнетать, возгоняя гендерное неравенство, в частности, угнетение мужчин, в ранг нормального, правового, правильного (не собираюсь сейчас комментировать лингвофрический бред проф. Омельченко о несвязанности последних двух понятий в индоарийской культуре, в т.ч. римской).
П. 1 ст. 98 УИК гласит: «Пособия по беременности и родам выплачиваются осужденным женщинам независимо от исполнения ими трудовых обязанностей и иных обстоятельств». У мужчин eo ipso на 1 пособие <.
А чем кроме как ни желанием уважить преступниц, но не преступников, объяснить п. 1 ст. 99 УИК «Норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров»? Возможно, тем, что женщины в полтора раза > весят, но нет, скорее, мужчины, но при этом вынуждены занимать S в полтора раза меньше. Я бы предположил, что политика данной нормы обусловлена тем, что женщины вынуждены хранить для использования > средств гигиены, однако сомневаюсь, что преступницам нужно давать лишний квадратный метр для хранения пачки прокладок размером метр на метр и даже >, учитывая меньший, чем у мужчин медианный, да и уверен, что средне арифметический вес женщин.
Прекрасно понимаю и разделяю недовольство фиминятины по поводу того, что п. 2 ст. 99 гласит, что «обеспечиваются...одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин))». Действительно, надо обеспечивать бритвами и женщин, причём это бы не было привилегиями, т.к. они объективно в этом нуждаются, особенно фиминятина. П. 5 и 6 этой же статьи привилегий не устанавливают.
Ст. 100 целиком и полностью состоит из привилегий, за исключением п. 4, по которому «Осужденным беременным женщинам, осужденным женщинам во время родов и в послеродовой период оказывается специализированная медицинская помощь.», т.к. здесь объективно необходимо вспоможение, но едва ли мужчина не хочет видеть своих детей.
Среди мер взыскания ст. 115 есть такие пункты как: «г», устанавливающий, что «перевод осужденных мужчин, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, содержащихся в исправительных колониях общего и строгого режимов, в помещения камерного типа, а в исправительных колониях особого режима - в одиночные камеры на срок до шести месяцев;», «д», устанавливающий «перевод осужденных мужчин, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, в единые помещения камерного типа на срок до одного года», п. «е» же устанавливает «перевод осужденных женщин, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, в помещения камерного типа на срок до трех месяцев.». Таким образом, женщины ценнее мужчин в 4 раза, согласно политики ОПГ.
По п. 7 ст. 117 УИК «Осужденные женщины, имеющие детей в возрасте до трех лет в доме ребенка исправительного учреждения, и осужденные женщины, освобожденные от работы по беременности и родам, а также осужденные, являющиеся инвалидами I группы, в штрафной изолятор, помещения камерного типа и единые помещения камерного типа не переводятся.». Здесь в который уж раз беременность приравнивается к инвалидности и устанавливается привилегированное положение перед мужчинами женщин с детьми младше 3 лет.
П. 2.1. ст. 121 гласит, что «Осужденным, указанным в части второй.1 статьи 89 настоящего Кодекса, отбывающим наказание в облегченных условиях, предоставляются дополнительные длительные свидания с ребенком в выходные и праздничные дни с проживанием (пребыванием) вне исправительного учреждения, но в пределах муниципального образования, на территории которого расположено исправительное учреждение, без ограничения их количества.», что отсылает нас к привилегированному положению женщин.
П. 1 ст. 130 устанавливает, что «В тюрьмах содержатся мужчины, осужденные к лишению свободы на срок свыше пяти лет с отбыванием части срока наказания в тюрьме, осужденные к лишению свободы за совершение преступлений, предусмотренных статьями 205 - 205.5, 206, 208, 211, 220, 221, 277 - 279, 281, 317, 360, 361 Уголовного кодекса». Видимо, женщин-террористок не бывает.
Процитирую п. 4 ст. 132 «а) осужденные мужчины, впервые отбывающие лишение свободы, а также все категории осужденных женщин - по отбытии трех месяцев срока наказания в обычных условиях; б) осужденные мужчины, ранее отбывавшие лишение свободы, - по отбытии шести месяцев в обычных условиях.». Чем данная политика обусловлена, кроме как сексизмом? Раздел V целиком посвящён мужчинам, как и раздел VII.
П. 9. Ст. 175 устанавливает, что «В случае наступления беременности женщина, осужденная к обязательным работам, исправительным работам, принудительным работам, вправе обратиться в суд с ходатайством об отсрочке ей отбывания наказания со дня предоставления отпуска по беременности и родам.». У мужчины права попросить об отсрочке нет по УИК.
П. 4. Ст. 181 устанавливает, что «При освобождении от отбывания принудительных работ, ареста или лишения свободы осужденных, нуждающихся по состоянию здоровья в постороннем уходе, осужденных беременных женщин и осужденных женщин, имеющих малолетних детей, а также несовершеннолетних осужденных администрация учреждения, исполняющего наказание, заблаговременно ставит в известность об их освобождении родственников либо иных лиц.». У мужчин малолетних детей, по политике ОПГ, не бывает.
Заключение
Те статьи УИК, которые не говорят слово «женщина» я не разбирал, хотя ясно, что некоторые из них также свидетельствуют о привилегированном положении женщин, но эти привилегии им даёт не УИП, а УП, УПП.
Также я не разбираю те статьи, которые отсылают к привилегированному положению женщин, устанавливаемому другими статьями, за редким исключением, являющимся лишь примером подобной отсылки.
Извиняюсь, если какие-то статьи УИК, свидетельствующие о привилегированном положении женщин, пропустил, с радостью признаю эту и вообще любую свою ошибку, если мне на неё укажут, а также призываю, как и всегда к свободной, ничем не ограниченной дискуссии на эту тему, хотя и отдаю себе отчёт, что этого не будет.