Что изучать? Зачем и для достижения каких целей изучать? Где и при каких условиях изучать? С помощью каких средств изучать?

Татарова Г.Г. Методология анализа данных в социологии (введение). – М.: NOTA BENE, 1999. – 224 с.

МОДЕЛЬ ИЗУЧЕНИЯ СВОЙСТВА ОБЪЕКТА

Логическая цепочка вопросов: Что изучать? Зачем и для дости­жения каких целей изучать? Где и при каких условиях изучать? С помощью каких средств изучать? Примеры моделей изучения свойств: «материальная обеспеченность» семьи, «политическая ак­тивность» студента, «престиж» района. Свойства, переменные, признаки - взаимосвязь понятий.

В социологии существует вечная проблема взаимодействия двух уровней знания: теоретического и эмпирического. Предметом изу­чения методологии анализа и является это взаимодействие. «Рож­дение» социологического исследования начинается с ответа на воп­рос либо «Что изучать?», либо «Зачем и для достижения каких целей изучать?» Любое исследование как-то планируется незави­симо от того, в рамках какого подхода оно проводится. В некото­рых исследованиях правомерно изначальное существование программы, но бывают случаи, когда она вовсе не нужна в том виде, как ее принято понимать [25, с.42—81]. Та последовательность, в которой описывается программа в литературе, в малой мере соот­носится с последовательностью шагов исследователя. Скорее, эта последовательность необходима для представления результатов со­циологического исследования.

Существует множество приемов, способов «рождения» социо­логического исследования. Здесь неприемлемы в равной мере из­лишние жесткость и вольность. Мы остановимся только на одном приеме, который хорошо «работает» практически в любом исследо­вании. Для этого введем логическую цепочку вопросов.

Что изучать? Зачем и для достижения каких целей изучать? Где и при каких условиях изучать? С помощью каких средств изучать?

Роль этой логической цепочки естественна и понятна, если речь идет об исследовании в целом. Вместе с тем ее роль не огра­ничивается только этим. Оказывается, эти вопросы уместно и по­лезно задавать социологу при рассмотрении как горизонтальных, так и вертикальных связей как бы внутри «тела» исследования. Поясним, о каких связях идет речь. Если исходить из простой схемы, то при планировании исследования социолог выделяет три уровня. Выше об этом уже говорилось как о трех составных эле­ментах социологического исследования. Здесь уместно небольшое отступление.

Об одном и том же мы вынуждены говорить то одними словами, то другими, что вызывает у студента «недоумение». «Язык» социоло­га обширен, и, читая множество других книг из области методов и методологии социологического исследования, вы столкнетесь с много­образием стилей и контекстов от слишком упрощенных до излишне усложненных. Поэтому следует непременно окунуться в «океан» поня­тийного аппарата, чтобы научиться «плавать». Не будет откровени­ем сказать, что к одним и тем же книгам придется обращаться регу­лярно. Сначала для чтения их по диагонали, потом основательного, а затем и критического, сравнивая с другими книгами по той же тематике. Этот процесс обязателен, и особенно при работе с литературой методологического характера.

Вернемся к трем уровням социологического исследования:

1. Концептуальная схема исследования (предмет и объект ис­следования, цель, задачи, гипотезы, понятийный аппарат исследо­вания).

2. Методика сбора эмпирических данных (эмпирическая ин­терпретация задач, гипотез, понятий; инструментарий исследо­вания).

3. Методика обработки данных (формы представления инфор­мации, методы первичного анализа, применение математических методов).

На каждом из этих уровней упомянутая выше логическая це­почка вопросов играет определенную функциональную роль, уточняя горизонтальные связи в исследовании. Например, познава­тельная возможность даже отдельно взятого эмпирического инди­катора вопросника может быть проанализирована с помощью обо­значенной логической цепочки. Тогда мы задаем себе следующие вопросы: Что изучается посредством этого вопроса? Зачем и для достижения каких целей задается вопрос? Где и при каких услови­ях работает вопрос? В какой форме его задать респонденту?

Но самым интересным является выстраивание вертикальных связей посредством нашей логической цепочки. В целом же поиск ответов на вопросы, входящие в логическую цепочку, позволяет структурировать исследовательскую ситуацию, как бы выработать методику решения исследовательских задач. При этом представля­ется возможность их решения на альтернативной основе. Это явля­ется очень важным моментом, отсутствие которого характеризует многие социологические исследования. Что означает альтернатив­ность? Готовясь к проведению социологического исследования, социолог должен «видеть» несколько вариантов его проведения, несколько вариантов выбора методов сбора, несколько вариантов анализа эмпирии [11], несколько вариантов интерпретации эмпи­рических закономерностей. Альтернативность и порождает различ­ные логические схемы анализа. В свою очередь эти схемы подлежат эмпирической интерпретации так же, как гипотезы, задачи, поня­тия исследования. Затем возможна и математическая формщизация.

«Логические сети грубоваты, но строги. Математические же сети сплетены тонко и мелко, но они непрочны. Математические сети — великолепный способ «упаковки» проблемы, но они никогда не удержат ее в себе, если проблема не была заранее уловлена в логи­ческие сети» [13, с. 77]. Аналогичных высказываний в методологии науки достаточно много.

Что же изучает социолог? Ответ на этот вопрос и сложен, и прост одновременно. Опять же будем исходить из упрощенной схе­мы. Социолог изучает социальные явления (наркомания, проститу­ция, образ жизни «новых русских» и т. д.). Социолог изучает соци­альные общности (молодежь, пенсионеры, наркоманы, алкоголики, «новые русские» и т. д.). Социолог изучает социальные факты, та­кие, как результаты референдума, «феномен господина X на выбо­рах» и т. Д. Социолог изучает социальные процессы, например, социализацию, политизацию. Социолог изучает социальные нормы, ценности, установки, потребности, поведение, идентичности и т. д. Об этом вы хорошо знаете /3,7,12,16,18,22/. Социолог понимает, описывает, объясняет и пытается предсказать развитие социальных явлений и процессов. При этом чем глубже и лучше изучена инте­ресующая социолога область, тем труднее ответить на вопрос «Что изучать?» [1, с. 32—36].

На каком бы «языке» социолог ни изучал социальную реаль­ность, какой бы срез этой реальности он ни исследовал, от биогра­фии отдельного индивида до социетального уровня, он ее изучает через призму проявления свойств либо социального явления, либо социального объекта, либо социального процесса, либо отдельно взятых индивидов. Возможно и еще какое-то «социальное», вве­денное великими «мира социологии». Их имена вам известны из курса «История социологии». Попытайтесь сравнить их с позиции «языка» изучения социальной реальности. А в этом вам может по­мочь очень интересная книга И.Ф. Девятко [5].

Каждый социолог в зависимости от цели исследования, иссле­довательских задач, своего научного мировоззрения придерживает­ся определенного «языка» восприятия социальной реальности. Бо­лее того, для изучения одного и того же социального феномена можно использовать язык различных понятий. Приведем простой пример, рассмотрим феномен пьянства. Во-первых, совокупность пьяниц и алкоголиков можно исследовать как некую социальную общность. Во-вторых, рассмотреть пьянство как социальный процесс через призму развития его форм. В-третьих, изучать пьянство в контексте других форм девиантного поведения как объект соци­ального управления. В-четвертых, изучать жизненные пути пьяниц и алкоголиков на основе их биографий. Перечень можно продол­жить.

Свойство —сугубо теоретическое и очень широкое понятие. Мы остановимся только на свойствах особого, достаточно простого вида. Какие же это свойства? Только такие, относительно которых пред­положительно возможны высказывания типа: у объекта А заданно­го свойства больше, чем у объекта В, или: объекты А и В неразли­чимы с точки зрения этого свойства. Здесь под объектами понимаются эмпирические объекты в соответствии с объектами анализа. Можно считать, что объект анализа и единица исследова­ния [1, с. 85] — это одно и то же. Например, в упомянутой работе выделяются такие единицы исследования, как общности, институ­ции, тексты, события.

В нашем случае речь идет о сравнимых эмпирических объектах, вроли которых могут выступать респонденты, эксперты, семьи, студенческие группы, регионы, районы, страны, социальные общ­ности и т. д. Эмпирические объекты — объекты сравнения. Эмпири­ческие объекты — объекты анализа. Это необязательно непосред­ственные носители информации. Например, эмпирическими объектами являются семьи, бригады, группы, а носителем (источ­ником) информации для их изучения — отдельные респонденты. Далее будем пользоваться термином «объект», имея в виду эмпирический объект. Каждый такой объект обладает различными свойствами. Итак, рассматриваем те и только те свойства, относительно которых можно говорить в терминах «равно» — «не равно», «есть» — «нет», «больше» — «меньше».

Вообще-то мы выпускаем из рассмотрения целый пласт из об­ласти методологии социологического исследования, связанный с язы­ком переменных [1, с. 36— 42]. Переменная — эмпирически интерпре­тируемое понятие. Свойство социального объекта — понятие высокого уровня общности. В исследовании от свойств переходят к системе концептуальных переменных. От них — к операционально опреде­ленным переменным. Тем самым возникают два типа определений: концептуальных и операциональных. Напомним то, что вам известно из курса «Методы сбора информации», а именно операциональ­ное определение — совокупность инструкций для осуществления дей­ствий исследователя по установлению значения переменной. Вместо переменной возможно и употребление понятия «признак». Обычно в рамках одной и той же работы встречаются несколько терминов для обозначения одного и того же.

Свойство — это и переменная, и признак, и еще то, что нельзя назвать ни тем, ни другим. Поэтому, чтобы не уходить в понятийные дебри, будем пока придерживаться термина «свойство» и рассматри­вать достаточно специфическую группу свойств. При этом будем счи­тать, что в результате построения модели изучения свойства дохо­дим до эмпирических индикаторов. Последние можно было бы назвать также наблюдаемыми признаками, операционально определенными переменными.

Перейдем к рассмотрению моделей изучения некоторых отдель­ных свойств различных объектов — единиц исследования.

Пример 1.

Модель изучения такого свойства студенческой семьи, как «Ма­териальная обеспеченность». В любом исследовании, посвященном проблемам изучения студенческой семьи, возникает необходимость изучения этого свойства. Пока перед нами только одна маленькая цель. Мы должны иметь возможность сравнивать отдельно взятые семьи, т. е. сделать вывод, что семья А материально обеспечена луч­ше, чем семья В, или материальная обеспеченность семьи А и В одинакова.

Ясно, что современная ситуация требует осторожного и «хитро­го» изучения этого свойства. Самым простым способом является формирование одного-единственного эмпирического индикатора в виде вопроса, обращенного в целом к семье или к одному из ее членов. Например, он может выглядеть следующим образом:

Будьте любезны, отметьте одно из суждений, которое лучше всего характеризует материальное положение Вашей семьи:

1. Приходится отказывать себе во всем. Денег не хватает на самое необходимое.

2. На ежедневные расходы нам денег хватает, но уже покупка одежды представляет трудность.

3. Ном в основном хватает денег, мы даже откладываем их для покупки вещей длительного пользования.

4. Покупка большинства товаров длительного пользования не вы­зывает трудностей.

Такая модель используется в ситуации, когда материальная обеспеченность интересует нас в достаточно узком аспекте. Этой информации — о существовании различных типов семей (их столько, сколько суждений) — может быть вполне достаточно для достижения поставленной в исследовании цели. Таковой яв­ляется выделение четырех типов семей. Познавательные воз­можности нашего эмпирического индикатора как раз и ограни­чены констатацией факта существования четырех типов студенческих семей, различных по уровню их материальной обес­печенности.

Вместе с тем материальная обеспеченность (МО) как свойство может изучаться и с целью более глубокого анализа во взаимосвязи с другими свойствами. Например, для изучения факторов, объясня­ющих существование различных типов семей по материальной обес­печенности. Тогда может появиться необходимость в другой, более сложной модели. Очевидно, что составными частями МО для тако­го случая являются:

1. Денежный доход.

2. Материальный достаток не денежной природы. В первую часть входят:

1.1. Стипендия.

1.2. Помощь родителей, родственников.

1.3. Постоянный заработок.

1.4. Временные заработки.

Вторая часть распадается структурно на два элемента:

2.1. То, что уже имеет или не имеет семья (виды домашнего имущества и жизненных удобств, например, квартира, машина, видеомагнитофон и т. д.).

2.2. Качество того, что имеет семья.

Таким образом, продолжая поэтапно процедуру операционализации, построение модели изучения МО, можно на последнем эта­пе подойти к совокупности эмпирических индикаторов. Это на­блюдаемые признаки, значения которых возможно получить в процессе исследования.

Для наших целей не важны сами эмпирические индикаторы МО, а крайне важно то, как и из каких источников мы получаем значения этих эмпирических индикаторов. В данном случае воз­можно рассмотрение двух источников информации. Во-первых, это сама семья. Во-вторых, ее окружение. В том и в другом случае информация получается либо на основе жестко-структурирован­ных методов опроса (данные анкетирования), либо на основе лейтмотивного интервью (текстовые данные). Напомним, что в отличие от нарративного (повествовательного) лейтмотивное интервью — интервью на заданную тему. Из рассмотрения этой модели для нас важен вывод: сама модель требует обращения к определенному типу информации. В данном случае, таковыми являются данные анкетирования или текстовые данные, или те и другие.

Пример 2.

Модель изучения такого свойства студента, как «политическая активность». Опять, как и в предыдущем случае, цель изучения -возможность утверждения, что студент А активнее студента В или политическая активность двух студентов одинакова.

Обратите внимание, мы не ставим вопрос: на сколько? Поиск ответа на такой вопрос может быть и бессмысленным в силу слож­ности свойств. Поиск ответов на такого рода вопросы, то, над чем бьется теория измерения, — специфическая область социологии. Хотя реализация модели, на основе которой проводятся сравнения «равно — не равно», «больше — меньше», тоже можно называть измерением. К этому мы еще вернемся, ибо следующий раздел книги посвящен при­емам измерения.

Вернемся к свойству «политическая активность». Это свойство — социальная установка. Как и для любой другой социальной уста­новки, при ее изучении могут быть рассмотрены три компонента, или три элемента: когнитивный, аффективный (эмоциональный) и конативный (поведенческий). В социологии существует упрощен­ный прием изучения этих элементов. Когнитивный компонент вы­является вопросом типа «Насколько вы знаете то-то и то-то?» Аф­фективный компонент вопросами типа «Как вы оцениваете или насколько вы желаете то-то и то-то?». Конативный компонент вы­является вопросами типа «Как бы вы повели себя в той или иной ситуации?» Очевидно, что это простой (тем самым очень удобный), но поверхностный подход.

Глубокое изучение политической активности требует других способов получения данных. Например, для поведенческого ком­понента речь может идти о трех способах. Первый основан на изу­чении использования бюджета времени за определенный времен­ной промежуток. Второй способ опирается на самооценки студентами своего времяпрепровождения. И наконец, третий спо­соб — лейтмотивное интервью по поводу политической активнос­ти. Тогда естественным является вывод, что поведенческий компонент «политической активности» может быть изучен с помощью трех типов информации, а именно:

 бюджеты времени;

 данные анкетирования;

 текстовые данные.

Что касается эмоционального компонента, т. е. изучения го­товности к определенной политической активности, совершенно ясно, что с помощью прямо поставленных студенту вопросов вряд ли можно изучить такую готовность. В данном случае необходимы какие-то методы из области психологии, например методы психо­логического тестирования. По сути, речь может идти о необходимости использования вопросников сложной структуры.

Таким образом, для изучения политической активности как свой­ства может потребоваться социологическая информация разного типа:

 данные, полученные посредством анкет достаточно про­стой структуры;

 данные о времяпрепровождении (бюджеты времени);

 данные, полученные посредством анкет сложной структу­ры;

 текстовые данные — результаты интервью.

Пример 3.

Модель изучения такого свойства районов Москвы, как их «пре­стижность». Как известно, существуют и опубликованы в сред­ствах массовой информации индексы престижности отдельных рай­онов Москвы. Модель, которой пользовались разработчики этих индексов, нам с вами неизвестна. Представим себе, что такую мо­дель мы строим сами. Составными элементами престижности рай­она могут быть:

1. Показатели экологической ситуации в районе.

2. Степень развития инфраструктуры района.

3. Образ района в глазах его жителей.

4. Образ района в глазах жителей Москвы.

5. Образ района глазами экспертов.

Рассмотрим первый из этих возможных элементов. Здесь мы можем столкнуться с двумя ситуациями: интересующие нас по­казатели содержатся или не содержатся в государственной стати­стике. Во втором случае социологу придется обратиться к мне­нию экспертов.

Учет второго элемента требует обращения к государственной статистике. Что касается остальных элементов, для которых источ­ником информации является индивид, то из этого источника мы можем получить информацию двух видов: данные анкетирования или текстовые данные интервью.

Таким образом, приходим к выводу, что для изучения престиж­ности района необходимы такие виды информации, как:

 государственная статистика;

 данные анкетирования;

 текстовые данные.

Попытайтесь самостоятельно построить модели изучения таких свойств, как: «популярность политической партии», «сплоченность студенческой группы», «общительность студента», «отношение мо­лодежи к престарелым людям», «образованность социолога-прак­тика», «текучесть кадров на фирме» и т. д.

Обратите еще раз внимание на цель, которую мы изначально обозначили, приступая к построению модели. А цель была про­стая — иметь возможность сравнивать эмпирические объекты. Ра­зумеется, это только одна из целей, ради достижения которой мо­дель строится. Если же стремиться довести эти модели до логического завершения, т. е. до совокупности конкретных эмпирических ин­дикаторов, то необходимо обозначение и Других целей построения модели.

Попробуйте сравнить модели изучения «Образованность бом­жа» и «Образованность социолога», «Политическая активность сель­ского жителя» и «Политическая активность столичного жителя» и т. д. Совершенно ясно, что модели будут разные не только в зави­симости от объекта исследования, но и от того, для чего мы изучаем интересующее нас свойство. Нельзя построить никакую модель, пока не найдены ответы на первые три вопроса, из упомянутой логической цепочки вопросов, то есть: