Глава 1. Теоретические основы формирования системы ценностей в жизни ребёнка на основе пословиц и поговорок русского народа.




Понятие об аксиологии.

Этнографы, этнопсихологи говорят об устойчивых особенностях национального поведения, не подверженных господствующим в тот или иной исторический период идеологии, политическому устройству, о неизменности определяющих духовную жизнь нации археотипов – способах связи образов, лежащих в основе творческого понимания мира и передающихся из поколения в поколение. Своеобразие и стабильность менталитета той или иной нации, этническая доминанта, по выражению Л.Н. Гумилёва, базируется на некоей совокупности национальных ценностей, ориентация на которые определяет вектор поведения людей в ситуации исторического выбора. Ценность – это понятие, используемое в гуманитарных науках для обозначения явлений, объектов, их свойств, а также абстрактных идей, воплощающих в себе общественные идеалы и выступающие как эталон должного.

Ценность есть нечто всепроникающее, определяющее смысл и всего мира в целом, и каждой личности, и каждого события, и каждого поступка.

Н.О. Лосский.

Человека интересует не просто истина, которая бы представляла объект таким, каким он является сам по себе, а знание объекта для человека, для удовлетворения его потребностей. В этой связи человек оценивает факты своей жизни по их значимости, реализует ценностное отношение к миру. Специфика человека как раз и состоит в ценностном отношении к миру. Ценностью является для человека всё, что имеет для него определённую значимость, личностный или общественный смысл. С ценностью мы имеем дело там, где речь идёт о родном, святом, предпочтительном, дорогом, совершенном, когда мы хвалим и ругаем, восхищаемся и возмущаемся, признаём и отрицаем. Такие ценности могут иметь как общечеловеческий характер, так и конкретно-исторический, т.е. быть значимым для отдельной человеческой общности в определённый период её исторического развития.

Основные свойства ценностей и ценностных отноше­ний по концепции профессора Г.П. Выжлецова:

"1) Исходная особенность ценностных отношений в том, что они включают в себя... желаемое, связанное с доб­ровольным, свободным выбором, душевным стремлением;

2) ценности не разъединяют, не отчуждают человека от других людей, от природы и от самого себя, а напротив, объединяют, собирают людей в общности любого уровня: семью, коллектив, народность, нацию, государство, общество в целом, включая, как говорил П.А. Флоренский, в это единство человечнос­ти весь мир;

3) ценностные отношения являются для людей не внешними и принудительными, а внутренними и ненасильственными;

4) подлинными цен­ностями, например, совестью, любовью или мужеством, нельзя завладеть с помощью силы, обмана или денег, отобрать их у кого-либо так же, как власть или богатство".(13, с.17)

Г.П. Выжлецов считает, что ценности выражают определенные типы отношений между людьми, и именно таких отношений, которые не разъединяют, не отчуждают человека от других людей, от природы и от самого себя, а напротив, объединяют людей в общности, такие, как семья, народность, нация, общество в целом, включая, как говорил Флоренский, в это единство человечности весь мир.

Характер базовых ценностей, присущих той или иной нации, складывается в течение длительного времени и зависит от многих факторов. Во-первых, это природные характеристики той территории, на которой нация сформировалась, для России – это фактор огромного пространства суровой северной страны. В начале 19 века П.Я. Чаадаев писал: «Есть один факт, который властно господствует над нашим историческим движением, который красной нитью проходит через всю нашу историю, который содержит в себе, так сказать всю её философию, который проявляется во все эпохи нашей общественной жизни и определяет их характер, который является в одно и то же время и существенным элементом нашего политического величия и истиной нашего умственного бессилия: это факт географический».(67, с.48). Во-вторых, сама история существования русского государства, многонациональный состав его населения и постоянная необходимость обороны от внешних врагов. В-третьих, преимущественный характер хозяйственной деятельности русских (исконно Россия – аграрная цивилизация) и сложившийся на основе этой деятельности тип жизнеустройства. В-четвёртых, историческая роль государства, его патерналистский характер, обусловленный необходимостью обеспечить выживание каждого человека в суровых природных условиях. В-пятых, это философские, этические, эстетические постулаты православия – религиозного мировоззрения русского человека. Это далеко не полный список факторов, обусловивших особенности представлений русского человека о том, «что такое хорошо и что такое плохо».

Ценностные ориентации являются важным компонентом передающегося по наследству традиционного знания каждого представителя этноса (в отличие от знания рационального, обусловленного личным жизненным опытом). Основная масса этнокультурной информации (традиционного знания) усваивается (как осознанно, так и бессознательно) в раннем возрасте вместе с языком. (10, с.110).

Важность ценностных ориентаций в жизни того или иного этноса обусловило их «кодирование» в системе национального языка (лексики по преимуществу). Такое «кодирование» осуществляется прежде всего включением оценочного компонента в денотативное или коннотативное содержание слов. Как указывала В.Н. Телия, «… эмотивно-оценочное отношение детерминировано мировоззрением народа – носителя языка, его культурно – историческим опытом, системой существующих в данном социуме критериев оценки…» (62, с.39).

Исследования природы оценки активно ведутся в разных областях гуманитарного знания: в философии, логике, лингвистике (работы Н.Д. Арутюновой, Ю.Д. Апресяна, Е.М. Вольф, В.Н. Телии и др.). Однако недостаточно пока работ, анализирующих языковое отражение ценностной ориентации этноса в мире, которое мы назовём аксиологической языковой картиной мира. Как справедливо отмечала В.Н. Телия, «О роли языковой картины мира в познании имеется огромная литература, и всё же, как представляется, в ней недостаточно чётко определена роль символов, получающих языковое воплощение, в организации культурно-национальной системы критериев оценки, задающих антропометрическую точку зрения на объект и точку его «размещения на шкале оценок и создающих предпосёлки для адекватного или, по крайней мере, понятного всем членам лингво-культурной общности вынесения «приговора» вещам и событиям». (62, с.39-40).

Языковая картина мира является отражением общего национального представления о мире, в том числе и о конфигурации ценностей – понятий, в наибольшей мере связанных с идеалами общества, явлений внешнего или ментального мира, получивших наиболее позитивную оценку членов общества. Ценность можно определить как предельное представление о норме. Поскольку ценности должны быть обязательно признаны человеком в качестве таковых, они являются продуктом культурных, а не стихийных природных процессов. Поэтому всякая аксиологическая система является антропоцентричной, так как вне человеческого отношения любые ценности не имеют смысла.

Ценности являются базовой категорией при построении картины мира, причём набор ценностей, их иерархия во многом определяет культурный тип того или иного социума. С точки зрения содержания понятий можно выделить моральные (дружба, любовь, правда, справедливость) и утилитарные (здоровье, комфорт, чистота) ценности, среди утилитарных выделяются ценности абстрактные (сон, отдых) и материальные.

С точки зрения субъекта, признающего некое понятие за ценность, можно разграничить индивидуальные, групповые, этнические (националь­ные) и общечеловеческие ценности. Те или иные социальные группы или коллективы (семья, дружеская компания, партия, сословие, интеллигенция в широком смысле слова, крестьянство, духовенство, люди городской или сельской культуры), субэтносы (по терминологии Л.Н. Гумилева, субэтнос - ­это достаточно представительная часть нации, связанная общими хозяйст­венными, культурными традициями - казаки, старообрядцы, поморы и т.д.)) могут обладать особенностями в конфигурации ценностей, однако существу­ет определенная базовая система ценностей, характеризующая нацию и определяемая общностью исторической судьбы, географическим пространством обитания, преимущественным характером хозяйственной деятельности и многими другими факторами. Этническая система ценностей как таковая не вербализируется обществом, не представляется в виде набора постулатов, она как бы «разлита» в языке, в ав­торитетных текстах и может быть реконструирована на основании оценок, которые дают тому или иному понятию члены социума.

Установление соответствия реалий действительности с предельным представлением о норме - ценностью - происходит в результате оценочной деятельности социума. Оценка - это акт человеческого сознания, который за­ключается в сравнении предметов, явлений и соотнесении их свойств и ка­честв с нормой. Результаты этого сравнения закрепляются в сознании и вязыке в виде позитивного (одобрение), негативного (осуждение) или ней­трального отношения (безразличие): добро - зло - природа. Первые двелексемы включают в свою семантику оценочный элемент, третья лексеманейтральна с точки зрения оценки. Таким образом, выражение оценки в язы­ке трехзначно: хорошо-нейтрально - плохо.

Важность ценностных ориентаций в жизни того или иного этноса обу­словила их «кодирование» в системе национального языка (лексики по пре­имуществу). Такое «кодирование» осуществляется прежде всего включением оценочного компонента в значение слов. Как указывала В.Н. Телия, «...эмотивно-оценочное отношение детерминировано мировоззрением народа - носителя языка, его культурно-историческим опытом, системой сущест­вующих в данном социуме критериев оценки...».(62, с.39).

Аксиологическая картина мира, представленная в языке, ориентирует

человека в системе ценностей, дает общее направление его стремлениям и жизненным целям. Так, понятия «правда», «красота», «справедливость» в со­ответствии с общенациональными установками маркируются в сознании представителя русского этноса положительной оценкой; понятия «ложь», «уродство», «несправедливость» - отрицательной. Эта аксиологическая про­екция «наивной» картины мира дополняется программированием той инфор­мацией (наставления родителей и знакомых, литература, произведения искусства, воздействие СМИ и т.д.), которая проходит сквозь жизнь человека, особенно в период формирования его мировоззренческих установок - в дет­стве и юности.

Основываясь на своем «аксиологическим видении мира», человек формулирует оценочные суждения по отношению к тем реалиям, которые появ­ляются в его жизни.

Кризисное состояние современного русского национального самосознания стимулирует поиск духовно-нравственных опор, морально-этических постулатов, свойственных русским на протяжении всего нелёгкого и драматического пути развития нации. Несомненно, что специфика национального представления о том или ином базовом понятии, некие нравственные, ценностные компоненты тем или иным образом отражают в языке.

Среди основных функций языка многие лингвисты выделяют так называемую национально-культурную функцию. А.А. Леонтьев пишет об этом: «Язык отражает и закрепляет реалии, абстрактные понятия и т.д., отработанные историческим прошлым данного народа, обязанные своим существованием специфическим условиям трудовой, общественной, культурной жизни этого народа». (57, с.35).

Ю.Н. Караулов называет следующие три способа репрезентации русского языка: «текстовой, воплощённый и локализованный в значительной по объёму совокупности текстов; системный, представленный в лингвистических описаниях его лексического состава и грамматического строя; наконец, сетевой, воплощённый в ассоциативно-вербальной сети, которая в одном из своих вариантов локализована в языковой памяти каждого носителя русского языка». (48, с.7).

Несомненно, каждый из способов репрезентации языка содержит национально-культурную информацию. В частности, специфика национальной аксиологической картины мира находит выражение в характере коннотаций, свойственных тем или иным словам, в особенностях организации различных лексико-семантических полей, тех или иных словообразовательных гнёзд.

Несомненным представляется также то, что влияние на системный и сетевой уровни представления языка возможно только через тексты, т.е. через функциональную сторону языка. Причём в этом случае значимы не только собственно вербальные тексты, но и любые тексты в широком семантическом понимании (осмысленная последовательность любых знаков – обряд, ритуал, произведение изобразительного искусства и т.д.).

В качестве фактора, влияющего на языковую систему и продуцирующего изменения в ней в плане отражения ценностной и мировоззренческой характеристики национального сознания, нас будут интересовать не все тексты, а лишь те, которые мы условно назовём авторитетными. Авторитетный текст как социально-культурный феномен это текст в широком семантическом понимании, известный всем членам общества и определяющий в силу тех или иных причин духовные и мировоззренческие ценности общества и личности. Авторитетным может быть вербальный текст (литературное, публицистическое произведение, лозунг), может быть кинофильм, произведение изобразительного искусства.

Каковы могут быть причины приобретения текстов статуса авторитетного текста? Это может быть освещённость автором человека, являющегося бесспорным авторитетом в рамках данной социально-культурной общности. Такими бесспорными авторитетами являются для нас, например: Пушкин, Толстой, Чехов. Во-вторых, это может быть освещённость авторством народа. В-третьих, тексты могут быть освещены властью, авторством идейных руководителей общества в данной конкретной момент. В-четвёртых, причиной авторитетности того или иного текста может быть его широкое распространение в обществе, его регулярная воспроизводимость.

Среди авторитетных текстов особое место занимают тексты фольклорного происхождения. Характер их авторитетности особый. Во-первых, они в наиболее чистом виде дают представление о народном видении мира, человеческого бытия в нём, об организации отношений между людьми. Во-вторых, авторитетность фольклорных текстов базируется на национальном самосознании, и на неё никто посягнуть не может. («Глас народа – глас Божий»).

Особенно значимыми в этом отношении представляются пословицы, в краткой афористической форме передающие точку зрения народа на основные вопросы бытия. «Учёные – паремиологи неоднократно отмечали, что пословицы, вступая во взаимосвязь друг с другом в тематическом и в семантическом плане, образуют сложно организованное многомерное пространство». (56, с. 109). Великолепный и до сих пор непревзойдённый образец организации такого пространства представляет собой сборник В.И.Даля «Пословицы русского народа», включающий 31 тысячу пословиц, сгруппированных в 180 тематико-смысловых разрядов. В основном пословицы носят наднациональный характер или отражают «законы природы», в том числе человеческой природы - «Что имеем, не храним, потерявши, плачем», или предписывают определённые правила поведения - «Цыплят по осени считают». Значительная часть пословиц соотносится с фактами и законами социально-исторического развития, социальным сознанием, психическим складом того или иного этноса. Надо знать: неповторимые русские пословицы были когда-то предметом ожесточённой борьбы прогрессивных русских педагогов и писателей за народную речь, за освоение её детьми. И против них выступали яростные консерваторы, «сухари» из царского министерства народного просвещения. «Мы учим русскому народному языку на пословицах, - говорит К.Д. Ушинский, - ибо лучшего народного языка, чем тот, который сохранён в пословицах, не знаем».(4,с.55).

Формирование личности должно идти через овладение родным языком, тысячелетиями накапливающим сокровища человеческой мысли и опыта, считал К.Д. Ушинский. Ни в одной из форм языкового творчества народа не проявляется так ум народа, национальная история, быт, мировоззрение, как в пословицах и поговорках. «Пословица тем и хороша, что в ней почти всегда, несмотря на то, что она короче птичьего носа, есть нечто, что ребёнку следует понять: представляет маленькую умственную задачу, совершенно по детским силам»,- отмечал в работе «Первая книга после азбуки».(9,с.12). Памятны пословичные рассказы Ушинского в «Родном слове». Столь же колоритен, сколь и прост, рассказик «Тише едешь, дальше будешь» - о надменном барине и смышлёном мужике. «Некрасиво, да спасибо» - пословичная миниатюра о маленьком цветке землянике, из которого получилась душистая ягодка, и пышном тюльпане, от которого остался только увядший стебелёк. Даже незатейливому очерку о работе кузнеца Ушинский даёт пословичный заглавие: «Куй железо, пока горячо», возвращая привычному для взрослых метафоричному значению пословицы её первоначальный буквальный смысл. Рассказы Ушинского на протяжении всей книги как бы подкрепляются многочисленными народными пословицами в их чистом виде. Автор-составитель «Родного слова» приводит их в промежутках между теми или иными рассказами или сказками, чтобы закрепить впечатление от прочитанного. Ведь афористическая форма пословицы как нельзя лучше способствует этой цели.

Вплотную смыкается со взглядом К.Д. Ушинского в своей оценке народных пословиц, их роли и месте в усвоении детьми родного языка при обучении грамоте Л.Н. Толстой. В его «Азбуке» пословицы являются текстами для первоначального чтения и распределяются по всем буквам алфавита. Из великого множества и разнообразия пословиц и поговорок, представленных в сборниках И. Снегирёва, В. Даля, Толстой отбирал материал для учебников так, чтобы за каждой из пословиц вырисовывалась бы определённая житейская ситуация и вытекающий из неё нравственный смысл, выраженный в образной форме. Эти свойства пословиц и привели Толстого к мысли использовать их в качестве важнейшего учебного материала, отвечающего методическим требованиям и ценного в образовательном и воспитательном отношениях.

В народных пословицах и поговорках Толстой видел идеальное воплощение лучших качеств подлинной художественности: чувства красоты и меры, правды и простоты, общедоступности и заразительности, вызывающих «бесчисленное множество мыслей, представлений и объяснений» (63,с. 356).

Сходство взглядов и позиций двух великих русских педагогов относительно роли народных пословиц и поговорок в обучении значительно тем, что оно направляет каждого, кто занят воспитанием и обучением младших школьников, к неисчерпаемому в своих богатствах источнику духовного развития – народному творчеству.

 

 

1.2. В.И. Даль «Пословицы русского народа» разделы: «Добро – милость – зло», «Родина – чужбина», «Друг – недруг», «Работа – праздность».

 

Рассмотрим пословицы, отнесённые В.И. Далем в разделы «Добро – милость – зло», «Друг – недруг», «Родина – чужбина», «Работа – праздность». Нашей целью будет выяснение того, как детализируются и оцениваются пословицы и поговорки. Как известно, оценка того или иного явления, факта, понятия является важным компонентом пословицы. Ещё в 1970 г. Мильнер высказал предположение, «что в основе большинства паремий лежат элементы, репрезентирующие оценку содержания с культурной точки зрения». (3, с. 136).

Оценка может опираться на ощущения, тогда эта оценка гедонистическая или сенсорная, а также может проистекать из других принципов (нормативность, утилитарность и т.д.), тогда оценка имеет рациональный характер.

Работая над разделом «Добро – милость- зло» обратимся непосредственно к понятию «добро», которое в словаре Даля определено как, «благо, что честно и полезно, всё чего требует от нас долг человека, гражданина, семьянина» (25,Т.1,с.410), понятие «милость – доброе, человеческое отношение; благодеяние, дар; полное доверие, расположение к кому-нибудь» (25, Т.2,с.277) можно увидеть схожесть. Противоположен им антоним – зло, т.е. рассматриваются противоположные отношения (бинарные).

Из 275 пословиц, включённых Далем в раздел «Добро – милость – зло», можно выделить три группы пословиц. Первая группа пословиц рассматривает значение добра, вторая группа пословиц – антипод добру – зло и его проявления, третья группа пословиц даёт констатированную характеристику положительным и отрицательным сторонам человека и общества. Оценка интересующего нас явления во всех трёх группах пословиц будет выражена по-разному. Пословицы первой группы прямо говорят о значимости добра в жизни людей, например: «Не век жить, а век поминать», «Доброму добрая память», «С добрым жить хорошо. В добре хорошо жить», «Ласково слово – что весенний день», «Милость и на суде хвалится. Красна милость и в правде», «Милость подпора правосудию», «Всякое даяния благо»; ассоциируют зло с возмездием, говорят о том, что малое зло способно свести на нет большое добро, всепрощение должно стать девизом в жизни каждого человека, например: «Добрым делом не кори», «На ласковое слово не кидайся, на грубое не гневайся», «На ласковое слово, не сдавайся, на противное не осержайся», «Он мухи не убьёт. Он и во сне комара не убьёт», «Наш Андрей никому не злодей», «Зла за зло не воздавай», «Кто гнев свой одолевает, крепок бывает», «Господин гневу своему – господин всему»; декламируют добро как потребность человека, о добрых, милосердных людях говорят как о «луче света в тёмном царстве», например: «Сам с воробья, а сердце с кошку», «С доброхотом всякому в охоту», «На свете не без добрых людей», «Добрый скорее дело сделает, чем сердитый», «И у курицы сердце есть», «На милость образца нет. Не худо, что просвира с полпуда».

Пословицы второй группы констатируют факт присутствия зла, гнева по отношению друг к другу в жизни, желание обидеть, отомстить, досадить, например: «Гневайся да не согрешай», «Гневаться – дело человеческое, а злопомнить – диавольское», «Гнев – человеческое, а злопамятство – диавольское», «Подпустить кому кузьку (досадить)», «Подсыпать кому перцу. Запустить кому шпильку», «Это невестке на отместку», «Я им заварил ушицу (или: кашицу), пусть расхлёбывают», «Сжить кого со свету. Согнать с бела света»; пословицы характеризующие «дурных», злых людей, например: «Как на лес взглянет, так и лес вянет», «Не надо беса, коли ты здеся», «От чёрта крестом, от свиньи пестом, а от лихого человека – ничем», «У злой Натальи все люди канальи», «Сердце с перцем, душа с чесноком», «Сера, что свинья, а зла, что змея», «Ты ему слово, а он тебе десять», «Немилостивому мил не будешь». Однако, пословицы неизменно отмечают высокую себестоимость добрых поступков, например: «Доброму бог помогает. Доброму бог на помочь», «Делать добро спеши (или: поспешай)», «Доброе дело и в воде не тает (или: не тонет)», «Доброе дело крепко (или: споро)», «Доброе дело на век (или: на два века, на этот и на тот)», «Лихо помнится, а добро век не забудется», «Болезному (или: Несчастному, т.е. наказанному преступнику) милость творить – с господом богом говорить».

Третья группа пословиц констатирует грешную природу человека, говорит о том, что в разных ситуациях человек поступает по-разному, например: «Не всяк злодей, кто часом лих», «Туча е без грому, хозяин (или: господин) не без гневу», «Где гнев, там и милость», «Горьким быть – расплюют, сладким – проглотнут», «Горького проклянут, а сладкого проглотят», «Не всё таской, ино и лаской», «Не всё по затылку, ино и по головке». Большая группа пословиц говорит о том, как тяжела жизнь, оправдывая недостатки людей, снисходительно говоря об их слабостях, например: «Это слабость его. Это его слабая струна (или: сторона)», «Он на эту ногу немножко храмлет (или: прихрамывает)», «Видно не той ногой (или: невпопад) порог переступил», «Левой ногой с постели ступил», «Бог ему (или: тебе) судья. Господь с тобой», «Бог простит, только вперёд не каверзи», «Сердитого невзлюбили, а милостивого с кругу сбили»; говорит о том, что о человеке нужно судить по его делам, поступкам, например: «Доброму делу не кайся. Сделав добро, не кайся (не попрекай)», «Кому надо собаку ударить, тот и палку сыщет», «Гнева не пугайся, на ласку не кидайся», «Не давай воли языку во пиру, во беседе, а сердцу в гневе», «С живого кожу дерёт. Дерёт с живого и с мёртвого».

В пословицах отразились представления о моральных качествах человека, утверждается мысль о том, что человек воспитуем и обучаем, что самое ценное человеческое качество – Добродетель, и его надо прививать, необходимо учить, так как причиной многих человеческих пороков является незнание, невежество. Добродетель есть умение хорошо поступать, а хорошо поступать умеет тот кто знает, как именно надо поступать. Пословицы учат ценить добрые дела, людей, которые их совершают, стремиться самому быть добрым, понимающим, милосердным. Встречи с пословицами и поговорками заставляют каждого человека задуматься над его мировоззрением, пересмотреть многие постулаты в своей жизни, оценить свою жизнь, свои поступки, совершаемые с какой-то целью или бесцельно. Пословицы помогают понять, что есть добро и зло, освоить правила жизни в обществе передающиеся из поколения в поколения.

В сборнике Даля дружба рассматривается в разделе «Друг – недруг», включающем в себя 215 пословиц, что составляет около одного процента всех паремий. «Дружба – взаимная привязанность двух или более людей, тесная связь их; бескорыстная стойкая приязнь, основанная на любви и уважении; тесная связь, основанная на временных выгодах» (25, Т.1,с.452) - таково значение этого слова в словаре Даля. В нём же он указывает несколько значений слова «друг – такой же, равный, другой я, другой ты; ближний, всякий человек другому; общее названье или привет, в беседе; близкий человек, приятель, хороший знакомый».(25,Т.1,с.453).

Очень важным (если не основным) компонентом пословицы является оценка описываемого явления в рамках некоторой абстрактной нормативной модели. Пословицы включают обычно оценочный предикат, который дает явлению аксиологическую оценку (в парадигме «хороший – плохой») или деонтическую оценку (в парадигме «должный – недолжный»). В некоторых случаях аксиологическая оценка может вступать в противоречие с деонтической, последняя при этом оказывается более значимой. Явление, которое оценивается будто бы как положительное, с точки зрения идеальных представлений народа оказывается недолжным, несоответствующим идеалу: «Много друзей, коли денежки есть». Отметим, что понятие «друг» обладает в национальном сознании абсолютнойценностью, в пословицах «друг» соотнесён с положительно маркированным оценочным предикатом: «Без друга сирота; с другом – семьянин», «Доброе братство милее богатства», «Друг денег дороже. Друга на деньги не купишь» и др. В онтологическом плане отсутствует релятивизм в противопоставлении «дружбы» и «недружбы», «вражды»: «С другом дружись, а как недруга берегись», «На обеде все соседи; а пришла беда, они прочь, как вода». В жизни «вражда, недружба» неизбежна, но она ассоциируется с грехом: «Овце с волками худо жить. Не житьё с волком и собаке», «Дружба от недружбы близко живёт».

Пословицы, связанные с понятием «дружба», в сборнике Даля можно разделить на три группы: пословицы, характеризующие «дружбу» в бытийном, онтологическом плане; пословицы, говорящие о реальности существования дружбы в жизни людей; пословицы, ориентирующие человека в его взаимоотношениях с другом.

Пословицы первой группы прямо говорят о значимости понятий «дружба», «друг» для народного сознания, например: «Что есть вместе, чего нет, пополам», «Одному и пьяно, да не мило; с другом и хмельно, да умно», «Нет друга, так ищи: а нашёл, так береги», «Доброе братство милее богатства», «В недруге стрела, что во пне, а в друге, что во мне», «Не дорог подарок, дорога любовь», «Не дорога гостьба, дорога дружба», «Шуту в дружбе не верят. В дружбе правда», «Свой своего знает (видит) издалека», «Для милого дружка и серёжку из ушка», «Был я у друга, пил я воду слаще мёду»; декламируют неуничтожимость и конечное торжество дружбы, например: «Больше той любви не бывает, как друг за друга умирает», «У друга пить воду лучше неприятельского мёду», «Старый друг лучше новых двух», «Своих друзей наживай, а отцовских не теряй! Не изведан – друг; а изведан – два», «Новых друзей наживай, а старых не утрачивай», «Собака собаку знает (или: не ест)», «Такие друзья, что схватятся, так колом не разворотишь»; определяет дружбу как жизненно важную потребность человека, например: «Пота дружба, пока нужна. Нужда сдружает», «Кто кому надобен, тот тому и памятен», «Есть брага да пирожки, так есть и други (и дружки)», «Поп попа, дурак дурака и знают», «Барану пара – овца. Флор Флорихе набитый брат», «В дороге и отец сыну товарищ», «Свои люди сочтёмся. Что за счёты между друзьями?», «У нас с тобой и лён не делён (всё вместе)», «Мы с тобой, как рыба с водой», «Вяжись лычок с лычком, ремешок с ремешком», «Клин плотнику товарищ (брат)», «Либо друг, либо недруг. Скажись другом либо недругом», «С другом дружись, а как недруга берегись».

Вторая группа пословиц констатирует прежде всего отсутствие настоящей дружбы в жизни, например: «Не видишь – душа мрёт; увидишь – с души прёт», «С другом дружись, а сам не плошись (а за саблю держись)», «Скотина чешется бок о бок, а люди врозь», «на частую дружбу часом (часто, чаще) раздружье», «Две кошки в мешке дружбы не заведут», «Как кошка с собакой (дружны)», «Полюбил его, как собака палку. Люблю, что собака редьку», «Друзей-то (приятелей) много, да друга нет», «Мы с тобою, что рыба с водою: ты ко дну, а я на берег», «Мы с тобой, что рыба с водой: я на лёд, а ты под лёд», «Скатерть со стола – и дружба сплыла», «Пили, ели – кудрявчиком звали; попили, поели – прощай, шелудяк!», «Называется другом, а обирает кругом». Большая группа пословиц говорит о том, как тяжело жить дружно, например: «За что того любить, кто хочет сгубить?», «Подле чертёнка не выкормишь телёнка», «Не житьё и собаке с волком, а телёнку так и продуху нет», «Стоячему с сидячим трудно говорить (младшему перед старшим)», «Овце с волками худо жить. Не житьё с волком и собаке», «Не сошлись обычаем, не бывать дружбе», «Дружба от недружбы близко живёт», «И от доброй собаки блох наберёшься», «Больше друзей – больше и врагов. Бойся друга, как врага», однако пословицы неизменно отмечают высокую себестоимость дружбы, друга, например: «Дружбу водить – так себя не щадить (себя надсадить)», «Не узнавай друга в три дня, узнай в три года», «С собакой ляжешь – с блохами встанешь», «Водиться с палачами – не торговать калачами (палач поган), «Для друга всё не туго (не тяжело и не скудно)», «За компанию (для дружбы) и жид удавился (и монах женился)», «На бога уповай, а от добрых людей не отставай», «Друг и брат великое дело: не скоро добудешь».

Третья группа пословиц констатирует прежде всего грешную природу человека, не позволяющую ему всегда и со всеми жить в дружбе, например: «Много друзей, коли денежки есть», «Всяк добр, да не до всякого. Все добры добры до своих добрят», «Лучше найдёшь – забудешь; хуже найдёшь – вспомянешь», «Пеший конному не товарищ. Иноходец в пути не товарищ», «Чешися конь с конём, вол с волом, а свинья с углом», «Сапог лаптю не брат (не дружка, не чета, не ровня)», «Глупый умного, а пьяница трезвого не любят», «Был бы сам хорош, так бы люди не испортили». Человеческая дружба выражается прежде всего в делах, например: «Не спожив (не поживши), друга не узнаешь», «Изведан друг, коль соли вместе съевши», «Друга узнать – вместе пуд (куль) соли съесть», «Коня в рати узнаешь, а друга в беде», «Друг познаётся на рати да при беде», «Без беды друга не узнаешь. Друг познаётся в несчастии», «Друг до поры – тот же недруг», «Добрый друг не по конец рук», «не в службу, а в дружбу. Для друга выпрягать из плуга», «Друг неиспытанный, что орех нерасколотый», «Недруг поддакивает, а друг спорит». Пословицы призывают человека жить в дружбе, например: «Другу не дружи (не потворствуй), недругу не груби», «Другу дружи, а другому (а недругу) не груби», «Два горя вместе, третье пополам», «Жить заодно, делиться пополам», «С чужим не бранись, а со своими не вались», «не держи сто рублей, держи сто друзей», «Жив друг – не убыток. Друга держать не убыточно», «С пьяным не бранись (не дерись), с богатым не тянись».

Слова «дружба», «друг» и их антонимы – «вражда», «недруг», «враг», очень активно функционируют как в детской, так и во взрослой речи. Некоторые люди говорят, что счастье – это богатство, деньги, но ведь настоящее счастье за деньги не купишь, как и настоящую дружбу. Ошибаются и те, кто считает, что всё счастье в славе. Добрая слава действительно радует человека, а от худой славы он не знает как отделаться. Счастлив тот, кто ладит счастье не только для себя, но и для друзей, для всех своих близких и родных. Радуется каждому приятному событию, который происходит в жизни людей окружающих его.

Рассматривая раздел «Родина – чужбина» обратимся к значению слова «Родина», в толковом словаре оно определено как – «место возникновения, происхождения чего-либо; страна, в которой родился человек и гражданином которой он считается». У Даля сюда же входят понятия «город», «деревня». Синоним слова «Родина» - отечество. Тот, кто любит своё отечество, предан своему народу, родине – патриот.

Пословицы о Родине включают оценочный предикат, который дает аксиологическую оценку или деонтическую оценку. В некоторых случаях аксиологическая оценка вступает в противоречие с деонтической. Явление, которое оценивается будто бы как положительное, с точки зрения идеальных представлений оказывается несоответствующим идеалу: «Где ни жить, только бы сыту быть», «Одинку – где хлеб, там и угол. Одинокому – везде дом.». Отметим, что понятие «Родина» обладает в национальном сознании абсолютной ценностью, в пословицах «Родина» соотнесёна с положительно маркированным оценочным предикатом: «Без корня и полынь не растёт», «И конь на свою сторону рвётся, а собака отгрызёт да уйдёт», «Своя земля и в горсти мила. Своя земля – свой прах» и др. В онтологическом плане отсутствует релятивизм в противопоставлении «Родины» и «чужбины»: «Родимая сторона – мать, чужая – мачеха», «Своя сторона по шерстке гладит, чужая насупротив». В реальной жизни бывает, что жизнь на чужбине неизбежна, но она ассоциируется с горем, печалью, разочарованием: «На чужбине, словно в домовинке (и одиноко и немо)», «Жил-был молодец; в своей деревне не видал веселья, на чужбину вышел – заплакал».

Из 130 пословиц, включённых Далем в раздел «Родина – чужбина», выделим 4 группы пословиц, по-разному характеризующих Родину. Первая группа пословиц характеризует значимость Родины для человека, например: «Глупа та птица, которой гнездо своё не мило», «И кости на родине плачут (по преданию, что в некоторых могилах слышен вой костей)», «Выйду на путь – слёзки текут; вспомню своих – и тошно по них», «На родной стороне и камешек знаком», «Степного коня на конюшне не удержишь», «И конь на свою сторону рвётся, а собака отгрызётся да уйдёт», «Родных нет, а по родимой сторонке сердце ноет»; определяют «Родину» как важную часть жизни каждого человека, например: «Хвалит чуж-чуженин чужу сторону, а мы слушаем, на полатях лежучи», «За морем веселье, да чужое, а у нас и горе, да своё», «Кукушка кукует, побездолью горюет», «Всякая сосна своему бору шумит (своему лесу весть подаёт)», «Далеко сосна стоит, а своему лесу веет (шумит, говорит)», «Где кто родился, там и пригодится», «Что где родится, то там и годится. Что где рожается, то там и пригождается», «Город-царство, а деревня-рай. Москва-царство, а наша деревня-рай»; говорит о том, что «всякому мила своя сторона», например: «Мила та сторона (не забудешь ту сторону), где пупок резан (т.е. родина)», «За морем теплее, а у нас светлее (веселее)», «Всякому мила своя сторона. Любит и нищий своё хламовище», «Всяк кулик своё болото хвалит», «Свой быт милее», «Дон, Дон, а лучше дом. Хорош Пар



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-07-29 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: