V. НЕКОТОРЫЕ СИНТАКСИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КЛАССИФИКАЦИИ




До сих пор я занимался классификацией иллокутивных актов, а факты относительно глаголов использовал как доводы и пояснения. В данном разделе речь пойдет об эксплицировании некоторых синтаксических свойств английского языка. Если различия, рассмотренные в разделе IV, обладают какой-либо действительной значимостью, то они должны влечь за собой определенные синтаксические факты; поэтому здесь мы попытаемся рассмотреть глубинную структуру явно перформативных предложений в рамках каждой из пяти категорий, то есть мы попытаемся рассмотреть синтаксическую структуру предложений, содержащих соответствующие иллокутивные глаголы для каждого из пяти классов, в перформативной функции. Поскольку все рассматриваемые предложения содержат перформативный глагол в главном предложении, а также в придаточном, то обычные древесные структуры непосредственно составляющих будут даваться в сокращенном виде: например, предложение "Я предсказываю, (что) Джон будет бить Билла" имеет глубинную структуру, указанную на схеме. Эта схема получает следующее сокращенное обозначение: "Я пред-

сказываю+Джон будет бить Билла". Скобки будут использоваться для выделения факультативных элементов или для элементов, являющихся обязательными только в случае конкретного ограниченного класса глаголов. Когда из двух элементов можно свободно выбрать любой, используется косая черта, например: "Я/ты".

Репрезентативы. Глубинная структура таких образцово репрезентативных предложений, как "Я констатирую, что идет дождь" и "Я предсказываю, (что) он придет", имеет вид: "Я глагол (что) + Предложение". Этот класс как целое не накладывает никаких дополнительных ограничений на структуру предложения; но некоторые конкретные глаголы могут определенным образом ограничивать структуру вложенного придаточного предложения. Например, глагол "предсказывать" требует, чтобы составляющая be (вспомогательного глагола) была представлена категорией будущего, но ни в коем случае не прошедшего времени. Такие репрезентативные глаголы, как "описывать", "называть", "классифицировать (как)" и "идентифицировать", входят в синтаксическую структуру, скорее сходную с той, которая бывает при глаголах декларации, — на них мы остановимся ниже.

Директивы. Предложения типа "Я приказываю тебе уйти" и "Я командую тебе стать по стойке смирно" имеют следующую глубинную структуру: "Я глагол тебе + ты Будущее глагол (NP)". Так, предложение "Я приказываю тебе уйти" представляет собой поверхностную реализацию для структуры: "Я приказываю тебе + ты будешь уходить"; эта структура требует удаления одной из идентичных именных составляющих — ты. Заметим, что дополнительным синтаксическим доводом для включения dare 'вызывать (на бой)', defy 'вызывать (на спор)' и challenge 'вызывать (на дуэль)' в список директивных глаголов и против объединения их с глаголами "извиняться", "благодарить", "поздравлять" и т. п. (то есть вопреки точке зрения Остина) было то, что они обладают той же синтаксической формой, что и образцово директивные глаголы "приказывать", "командовать" и "затребовать". Аналогичным образом глаголы "приглашать" и "советовать" (в одном из своих смыслов) обладают синтаксисом директивов. "Позволять" также синтаксически — директив, хотя дать разрешение, строго говоря, не значит пытаться сделать так, чтобы кто-то нечто совершил, — скорее этот акт состоит в том, чтобы убрать существующие до сих пор помехи для совершения чего-то.

* Опускаются неформальные соображения в пользу этой структуры. — Прим. перев.

Комиссивы. Такие предложения, как "Я обещаю заплатить тебе деньги" и "Я присягаю на верность флагу" или "Я клянусь отомстить", имеют глубинную структуру: "Я глагол (тебе) + Я будущее Волитивный глагол (NP) (Наречие)", <...>*

Экспрессией. Как было указано выше, экспрессивы обычно требуют герундивной трансформации над глаголом вложенного придаточного предложения. <...>* Глубинная структура таких предложений следующая: "Я глагол тебе + Я/ты VP—^Герундиальное имя". <...> Но не все из допустимых при этом номина-лизаций герундиальны: важно, чтобы в результате не получалось придаточных с союзом "что" или инфинитивных конструкций. Так, допустимо I apologize for behaving badly (букв.) 'Я извиняюсь за ведение (себя) плохо' или I apologize for my bad behavior 'Я извиняюсь за свое плохое поведение', — но нельзя сказать: *I apologize that I behaved badly или *I apologize to behave badly (в том же значении).

Перед тем, как перейти к декларациям, вернемся сначала к тем репрезентативным глаголам, которые отклоняются от своей основной парадигмы. Эта основная парадигма, как было указано выше, — "Я глагол (что) + Предложение". Но если рассмотреть глаголы типа "диагностировать", "называть" и "описывать", а также такие глаголы, как class 'относить к классу', classify 'классифицировать' и identify 'идентифицировать', то окажется, что они не укладываются в эти же рамки. Первые три обладают синтаксической структурой вида "Я V NPi + NPi быть предикатив" в предложениях "Я называю его лжецом", "Я диагностирую его болезнь как аппендицит" и "Я описываю Джона как фашиста". Но нельзя сказать "*Я называю, что он лжец", "*Я диагностирую, что его болезнь — аппендицит" (впрочем, странным образом некоторые из моих студентов допускают эту форму), "*Я описываю, что Джон — фашист".

* Опускается буквальное повторение авторских примеров. — Прим. перев.

Имеются, таким образом, по-видимому, очень строгие ограничения на один из типов репрезентативных глаголов, отсутствующие в случае других типов. Значит ли это, что необходимо принять, что эти глаголы были ошибочно помещены в рубрику репрезентативов наряду с глаголами типа "констатировать", "утверждать", "заявлять" и "предсказывать" и что необходимо выделить их в отдельный класс? Ведь можно было бы сказать, что существование этих глаголов подтверждает точку зрения Остина о необходимости выделения класса вердиктивов, отличного от экспозитивов. Но такой вывод был бы, несомненно, странным, поскольку Остин многие из названных выше глаголов относит к категории экспозитивов. Он расценивает "описывать", "классифицировать", "идентифицировать" и "называть" как экспозитивы, а "диагностировать" и "описывать" как вердиктивы. Обычный синтаксис многих вердиктивов и экспозитивов вряд ли подтверждает выделение вердиктивов в отдельный класс. Однако, отвлекаясь от таксономии Остина, вопрос можно поставить так: нужна ли отдельная семантичеекая категория для объяснения этих синтаксических фактов? Думаю, что не нужна. Для дистрибуции этих глаголов имеется гораздо более простое объяснение. Часто в рамках дискурса репрезентативного характера мы сосредоточиваем наше внимание на некотором предмете обсуждения. Тогда вопрос не в том, что за пропозициональное содержание мы высказываем в качестве утверждения, а втом, что же именно мы говорим об объекте (или объектах), указываемых в этом пропозициональном содержании: не в том, что же мы утверждаем, заявляем, даем в качестве характеристики, а в том, как мы описываем, называем, диагностируем или идентифицируем эту названную ранее тему обсуждения. Так, в случае диагностирования или описания всегда речь идет а признаках какого-либо лица или его болезни, об описании пейзажа или вечеринки, или человека, и т. п. Эти репрезентативные иллокутивные глаголы являются средством для того, чтобы отделить сами объекты обсуждения от того, что именно говорится об этих объектах. Но это вполне серьезное синтаксическое различие не дает нам оснований для констатации достаточно значительного семантического различия, которое привело бы к образованию отдельной категории. Так, в пользу моей точки зрения говорит то, что реальные предложения, в рамках которых осуществляется описывание, диагностирование и т. п., редко бывают эксплицитно' перформативного типа: чаще это стандартные индикативные формы, столь характерные для класса репрезентативов.

Высказывания типа "Он — лжец", "У него — аппендицит", "Он — фашист" — это типичные утверждения, высказывая которые, мы называем что-либо, диагностируем и описываем, а также можем обвинять, идентифицировать и характеризовать. Итак,, имеются две синтаксические формы для иллокутивных глаголов репрезентативного типа: одна из них сосредоточна на пропозициональном содержании, другая же — на объекте (или объектах),, указываемых в этом пропозициональном содержании; однако обе формы семантически являются репрезентативами.

Декларации. В качестве главной синтаксической формы предлагается следующая: "Я глагол ЫР1 + ЫРг связка "быть" предикат", — такое представление защищает нас от возражения против-выделения особой семантической категории для деклараций, а кроме того, многие глаголы декларации принимают именно этот вид. На самом деле, имеется несколько различных синтаксических форм для эксплицитных перформативов декларации.. Из них наиболее важные — следующие:

(1) "Я нахожу вас виновным в предъявленном обвинении" "Я объявляю вас мужем и женой"

"Я назначаю вас председателем"

(2) "Настоящим объявляется война" "Объявляю собрание прерванным" (3) "Вы уволены"

"Я ухожу в отставку"

"Я вас отлучаю от церкви" Глубинная синтаксическая структура для этих трех типов, соответственно имеет вид:

(1) "Я глагол ЫР1 + ^Т2 связка "быть" предикат". Так, мы имеем для этой группы примеров: "Я нахожу вас + вы быть виновен по обвинению", "Я объявляю вас + вы быть муж и жена". "Я назначаю вас + вы быть председатель".

(2) "Я объявляю + Предложение"

Так, имеем: "Я/мы (настоящим) объявляю + состояние войны существует", "Я объявляю + собрание быть прерванным".

Эта форма — наиболее чистый вид декларации: говорящий, облеченный властью, вводит положение дел, описываемое пропозициональным содержанием, сказав на самом деле всего лишь: "Я объявляю состояние дел существующим". Ссемантической точки зрения, таковы все декларации, хотя в классе (I) фокусировка на топике приводит к синтаксическим перестройкам, — так что получается форма та же, что и в случае репрезентативных глаголов типа "описывать", "характеризовать", "называть" и "диагностировать". А вот в классе (3) синтаксическая форма еще больше скрывает семантическую. Эта форма наиболее обманчива, это— попросту:

(3) "Я глагол (ЫР)",

как в примерах "Я увольняюсь", "Я ухожу в отставку", "Я вас отлучаю от церкви". Однако семантическая структура у них, как я считаю, та же, что и у класса (2). "Вы уволены", будучи произнесено как произведение акта увольнения кого-либо, а не как сообщение, значит:

"Я объявляю + Ваша работа прекращена".

Аналогично, "Я ухожу в отставку" значит "Я настоящим заяв-ляю + Моя работа прекращена". А "Я отлучаю вас от церкви" значит "Я объявляю + Ваша принадлежность к церкви прекращена". Такая удивительно простая синтаксическая структура всех трех предложений объясняется, по-моему, тем, что некоторые глаголы в своем перформативном употреблении одновременно выражают (как бы в единой капсуле) и силу декларации, и пропозициональное содержание.

 

VI. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Теперь мы можем сделать некоторые выводы.

1. Многие из глаголов, называемых нами иллокутивными, являются показателями не иллокутивной цели, а некоторого другого признака иллокутивного акта. Например, "настаивать" и "предлагать" (suggest). Я могу настаивать на том, чтобы мы пошли в кино, или я могу предложить, чтобы мы пошли в кино; однако я также могу настаивать на том, что ответ находится на с. 16, но могу и предлагать найти его на с. 16. Первая пара— директивы, вторая — репрезентативы. Значит ли это, что настаивание и высказывание предложения сделать что-то — иллокутивные акты, отличные от репрезентативов и директивов, — или же что они одновременно являются и репрезентативами и директивами? Я думаю, ответ на оба вопроса отрицательный. Как "настаивать", так и "предлагать" употребляются для указания на степень интенсивности, с которой подается иллокутивная цель. Они вовсе не указывают на различные иллокутивные цели. Аналогично, глаголы "объявлять", "представлять" и "доверить (по секрету)" не указывают на различные иллокутивные цели, а скорее, на стиль или манеру осуществления иллокутивного акта. Как ни парадоксально, такие глаголы являются иллокутивными, но не являются именами для видов иллокутивных актов. Именно по этой причине, среди прочих, должны мы тщательно различать таксономию иллокутивных актов и таксономию иллокутивных глаголов.

2. В разделе IV я попытался расклассифицировать иллокутивные акты, а в разделе V — исследовать некоторые синтаксические признаки глаголов, обозначающих элементы каждой из категорий. Но я не пытался при этом получить классификацию иллокутивных глаголов. Если попытаться это сделать, то получится следующая картина.

a) Во-первых, некоторые глаголы, — как только что мы заметили, — указывают вовсе не на иллокутивную цель, а на некоторое другое свойство, — как глаголы "настаивать", "предлагать", "объявлять", "сообщать по секрету", "бросить решшку", "ответить", "воскликнуть", "отметить", "выкрикнуть", "вставлять замечание".

b) Многие глаголы указывают на иллокутивную направленность в сочетании с некоторым другим свойством, например, "хвастаться", "жаловаться", "угрожать", "критиковать", "обвинять" и "предупреждать", — все эти глаголы добавляют признак "хорошо" или "плохо" к первичной иллокутивной цели.

c) Несколько глаголов указывают на более чем одну иллокутивную цель, например: "протестовать" связано одновременно с выражением неодобрения и с ходатайством об изменении.

"Обнародование закона" обладает одновременно статусом декларации (когда пропозициональное содержание становится законом) и статусом директива (закон — это, по замыслу своему, директив). Глаголы репрезентативной декларации попадают в этот класс.

d) Некоторые глаголы могут выступать в разных случаях с раз

ной иллокутивной целью. Напр. "предупреждать" и "уведомлять" обладают синтаксисом директивов и репрезентативов. Так, имеем: "Предупреждаю: отстань от моей жены!" (директив), "Предупреждаю, что бык вот-вот бросится" (репрезентатив); "Уведомляю тебя: нужно уйти" (директив) и "Пассажиры уведомляются о том, что поезд опаздывает" (репрезентатив). Соответственно, мне кажется, предупреждение и уведомление могут быть как сообщением о том, что нечто имеет место (обладающее релевантностью для интересов адресата), так и сообщением о том, что адресат должен нечто сделать (потому что это лежит или не лежит в его интересах). Эти глаголы могут совмещать, а могут и не совмещать обе функции.

3. Наиболее важный вывод: множество языковых игр, или способов использования языка (вопреки тому, как считал Витгенштейн, в некоторых трактовках его концепции, а также многие другие) не бесконечно и не неопределенно. Иллюзия неограниченности употреблений языка порождена большой неясностью в отношении того, что составляет критерии разграничения для различных языковых игр или для различных употреблений языка. Если принять, что иллокутивная цель — это базисное понятие, вокруг которого группируются различные способы использования языка, то окажется, что число различных действий, которые мы производим с помощью языка, довольно ограниченно: мы сообщаем другим, каково положение вещей; мы пытаемся заставить других совершить нечто; мы берем на себя обязательство совершить нечто; мы выражаем свои чувства и отношения; наконец, мы с помощью высказываний вносим изменения в существующий мир. Зачастую в одном и том же высказывании мы совершаем сразу несколько действий из этого списка.

 

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-11-22 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: