СТРАХ И НИЩЕТА
© Марк Равенхилл 2007
© Mark Ravenhill. Fear and Misery. Play № 4 from Shoot/Get Treasure/Repeat
На кухне ужинают Гарри и Оливия. Из устройства слежения за ребенком доносится мерное сопение спящего младенца.
Гарри. Ты помнишь ту ночь, когда мы зачали Алекса?
Оливия. Конечно.
Гарри. Ты волновалась? Той ночью?
Оливия. Волновалась? Почему ты...?
Гарри. Ну... Иногда мне кажется, что ты на самом деле... Для меня очень важно, пойми, знать, что мой мальчик был зачат в полном...
Оливия. Ну...
Гарри. Так, как я запланировал.
Оливия. Как ты запланировал... Ты серьезно? Почему ты всегда...? Ладно, проехали. Проехали. Алекс был зачат.
Гарри. В покое. Скажи это. В... Скажи мне, что он был зачат тобой в состоянии покоя.
Оливия. Слушай... Это не... Я люблю тебя.
Гарри. Слушай, ну почему не... Как бы то ни было, но это так. Послушай. Как бы то ни было. Давай поговорим...
Оливия. Это... Ладно, все нормально.
Гарри. И если честно...
Оливия. Я открою... (о бутылке вина)? Ты будешь...?
Гарри. Ты должна была быть спокойна. Это важно.
Оливия. Ну... ну... на самом деле... на самом деле... Нет.
Гарри. Ммм... ммм. Нет?
Оливия. Прости.
Гарри. Говори.
Оливия. Не могу.
Гарри. Говори. ГОВОРИ. ОТЛИЧНО ТВОЮ МАТЬ. Мы партнеры? А партнеры говорят друг с другом... Это что... Нет, ты скажешь мне.
Оливия. Ну... (Наливает два бокала вина. Они немного отпивают.)...Иногда я... Иногда... когда ты во мне. И мы... любим друг друга. Тогда я чувствую, это бывает похоже... на что-то вроде... изнасилования. Прости. На изнасилование. Прости. Изнасилование. Прости.
Долгая пауза.
Гарри. Тебя когда-то насиловали?
Оливия. Нет.
Гарри. А ты фантазируешь о том, что тебя насилуют?
Оливия. Нет!
Гарри. Тогда почему еб твою мать, что за хуйня, почему... ты испортила тот миг, когда наш ребенок был зачат? Испортила... Зачем в этом мире, полном страха и трепета, ты испортила этот единственный...
Оливия. Иногда в твоих глазах... на секунду... и там пустота.
Гарри. Я хороший парень. Я добрый.
Оливия. Какой-то миг у меня ощущение, что ты уже не хочешь любить меня, а вместо этого – ненавидишь. Делаешь... как бы ты хочешь...
Гарри. Тебя что кто-то обидел в детстве? Твой отец?
Оливия. В моем прошлом было много таких моментов, когда я чувствовала на какое-то мгновение, что... какой-то миг... насилие и все снова обратно возвращается любовь.
Гарри. Я тебя напугал сейчас?
Оливия. Нет.
Гарри. А что сейчас ты чувствуешь?
Оливия. Прости, но я скажу: ничего не чувствую. Прости. Я люблю тебя... я уважаю тебя... доверяю тебе... я бесконечно бесконечно люблю тебя. Люблю люблю люблю люблю.
Гарри. Слушай... ты мое последнее прибежище.
Оливия. И ты...
Гарри. Обними меня.
Она крепко обнимает его.
Гарри. Мир вокруг нас, он такой... почему-то почему-то, когда я к тебе оборачиваюсь спиной, он почему-то, этот мир становится таким отвратительным. Но когда я возвращаюсь к тебе...
Оливия. Ты защищаешь нас. Я знаю это. Я правда... Я очень ценю... моя любовь...
Гарри. Ну ладно. Ты давно проверяла батарейку на датчике дыма?
Встает на стул и меняет батарейку в датчике на потолке.
Оливия. Чувство безопасности. Исключительное чувство безопасности. Ребенок в полной безопасности. Мы не зависим от отключений электричества. И мыши не пролезут в дом. Я знаю, это твоя работа...
Гарри. Все нормально.
Оливия. Ты трудишься над тем, чтобы нас не коснулась беда, и я тебе бесконечно благодарна за это.
Гарри. Это нужно делать.
Оливия. Я знаю, но все же...
Гарри. И еще многое сделаю. Ты должны быть в полной безопасности. Мы можем сегодня вечером любить друг друга?
Оливия. Мне кажется, что можем. Да. Можем.
Гарри. Ты доверяешь мне полностью, совершенно доверяешь? Ты можешь мне обещать, что у тебя больше не будет никаких страхов?
Оливия....Нет. Не могу.
Гарри. Тогда, может быть, не будем любить друг друга вечером?
Оливия. Хорошо.
Гарри. Другие мужики будут трахать тебя жестче, жестче тебя оттрахают, они растопчут тебя, чтобы ты, наконец, поняла, где настоящее насилие. Поняла меня, да? А, что? И если ты думаешь, что я тебя насилую...
Оливия. Мне не кажется, что....
Гарри. Клянусь своим последним долларом, твою мать, что с другими ебучими мужиками тебе будет еще хуже. С любым из них гораздо хуевей. ДРУГИЕ МУЖИКИ, ОНИ...
Оливия. УСПОКОЙСЯ. Шшшш... Шшшш... Немедленно. Алекс спит. Алекс только что... успокоился. Всего лишь двадцать минут назад он заснул у меня на руках.
Гарри. Прости прости прости.
Оливия. Это очень важно, чтобы Алекс не...
Гарри. Конечно конечно конечно. С ним все в порядке? Как его мордочка?
Оливия. Все в порядке, по-моему.
Гарри. Интересно, а у него бывают сны?
Оливия. Нет еще. Еще рано. Он, должно быть, еще...
Гарри. Ты не позволяешь ему смотреть новости? Эту агрессию.
Оливия. Конечно же, нет.
Гарри. Это очень важно, что он не... там, откуда он мог бы извлечь эти... сны о солдате... от этих новостей...
Оливия. Послушай, как он дышит.
Звук чистого дыхания из устройства слежения за ребенком.
Оливия. Звучит так, что мне делается так хорошо.
Гарри. Да. С ним все хорошо. А у нас? С нами все хорошо?
Оливия. (улыбаясь) А теперь пописаем...
Гарри. Если мы боимся друг друга...
Оливия. Я не... Нет. Честно. Нет.
Гарри. А что тебя пугает?
Оливия. Ну...
Гарри. Можно я дотронусь до тебя?
Дотрагивается до Оливии.
Оливия. Я пошла в супермаркет и там неожиданно одна женщина упала на пол и стала говорить, что это Господь прогнал ее с небес и она повредила свое крыло. Она кричала мне: ПОМОГИ МНЕ ПОМОГИ ПОМОГИ МНЕ ИЛИ Я ПОВЕШУСЬ НА ПЕРВОМ ЖЕ ДЕРЕВЕ! Что происходит с людьми? Я сделала себе ванну с маслами, я загжла свечи, но эта женщина все еще не...
Гарри. А Алекс... в супермаркете... был Алекс там?
Оливия. Алекс был с няней.
Гарри. Это так... это так... это так... это так... это так важно, чтобы Алекс был далеко от этого ужаса. Понимаешь? Я в ужас прихожу, когда думаю о том, что Алекс может быть подвержен...
Оливия. Его не было, не было, не было там, он был... он просто играл себе, когда я была... черт, меня она просто вывела из себя.
Гарри. Но сейчас это уже прошло?
Оливия. Мне кажется, да.
Гарри. Давай возьмем вина и посидим на скамейке?
Оливия. Устройство не работает на...
Гарри. Ах, ну да... да...
Оливия. Мне, правда, кажется, что мы должны...
Гарри. Да, конечно.
Пауза.
Оливия. Я тебя напугала?
Гарри. Ха! Ты же меня не насилуешь!
Оливия. Нет, но... все-таки что ты? Что тебя во мне пугает?
Гарри. Что когда-нибудь ты забудешь подмыться. Что тебя трахнет негр. Что тебе отрежут грудь.
Оливия....Господи...
Гарри. Я был с тобой честен.
Оливия. Хорошо.
Гарри. Может быть, я не должен был...
Оливия. Я никогда...
Гарри. ТЫХЕР ЗНАЕТ ЗАЧЕМ СДЕЛАЛА ИЗ МЕНЯ НАСИЛЬНИКА. ТЫСКАЗАЛА МНЕ ЧТО МОЙ СЫН БЫЛ РОЖДЕН В РЕЗУЛЬТАТЕ ИЗНАСИЛОВАНИЯ.
Оливия. Я НЕ Я НЕТ. Я НЕ ГОВОРИЛА ЭТОГО. НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛА ЭТОГО. И ДАВАЙ-КА... ПРЕКРАЩАЙ ЭТО. ЗАКАНЧИВАЙ. ЗАКАНЧИВАЙ........ наш ребенок был рожден в любви и спокойствии и всю ту жизнь, которую он проживет, он никогда не узнает... я буду делать для него все, что смогу, чтобы быть уверенной в том, что он никогда не узнает чувство страха и... и я...
Гарри. И мы...
Оливия. Но мы, мы знаем. И мы будем вместе работать над этим. Мы спасем его от маньяков. От сумасшедших женщин. От террористов. От солдат, у которых снесло башку. Мы будем от них хорониться... да?
Гарри. Да.
Останавливаются, чтобы послушать, как спит ребенок.
Оливия.....................Он спит очень спокойно.
Гарри. Да.
Они обнимаются.
Оливия. Я хочу, чтобы Алекс был умным, но не настолько умным, чтобы его за это не любили другие дети. Я хочу, чтобы он влюбился.
Гарри. В девочку.
Оливия. Или... все равно. Я хочу, чтобы он был доволен жизнью. Но прежде всего...
Гарри. В безопасности?
Оливия. В безопасности.
Гарри. Да. В безопасности.
Оливия. Безопасность – самая важная вещь на этом свете.
Гарри. Это так. Я хочу быть всегда с тобой.
Оливия. И я с тобой.
Гарри. Ты что, правда, говоришь, что точно точно точно именно этого хочешь?
Оливия. Идиот. Я всегда подмываюсь усердно. И меня никогда не будет ебать негр. И моя грудь в любом случае останется на месте.
Гарри. Не надо меня унижать.
Оливия. О, я тебя умоляю.
Гарри. Цыгане все-таки съедут. Это, конечно, дело полиции, но они, похоже, заставят их съехать.
Оливия. Ну, хорошо.
Гарри. В конце концов здесь будет меньше идиотов, что срывают сигнализацию у машин под нашим окном.
Оливия. Отлично отлично. А то спать очень хочется. Завтра утром рано вставать.
Гарри. Мы, кажется, хотели вечером заняться любовью?
Оливия. Посмотрим, ладно?
Гарри. Хорошо. Если ты не уверена...
Оливия. У Алекса в семь тридцать латинский язык, надо готовиться к школе, так что...
Гарри. Конечно. Послушай, если ты уже идешь спать. Я просто хочу... Мне надоели эти срывы сигнализации дыма.
Оливия. Понимаю.
Гарри. Это уже продолжается три месяца... В конце концов мы можем сгореть в какую-нибудь из ночей. Это один из моих самых кошмарных... самых старых... что мы все ночью сгораем. Иногда я даже не могу спать, потому что...
Оливия. Ты никогда не говорил.
Гарри. Ну...
Оливия. Ты должен был мне сказать.
Гарри. Иногда я хочу, но ты спишь и я...
Оливия. Спокойно. Скажи мне. Сегодня вечером я очень хорошо помоюсь. Там, внизу.
Гарри. Прости, что сказал тебе.
Оливия. Тебя пугает мое тело? Ты боишься его? Мою вагину, мою грудь, мой... страх страх страх.
Гарри. Начинается. Начинается. Начинается. НАСИЛЬНИК. НАСИЛЬНИК. НАСИЛЬНИК.
Оливия. ЗАТКНИСЬ. ЗАТКНИСЬ. ЗАТКНИСЬ. ЗАТКНИСЬ ТВОЮ МАТЬ.
Алекс что-то бормочет во сне.
Оливия. О боже, что там...?
Гарри. Я пойду посмотрю.
Гарри выходит. Оливия замечает вырезку из рекламной газеты о недвижимости. Читает. Гарри возвращается.
Гарри. Он уснул.
Оливия. Угу...
Гарри. Все хорошо.
Оливия. Угу...
Гарри. Вчера накрыли дом, где торговали крэком.
Оливия. Хорошо как.
Гарри. Мы разговарили в... там, где я покупаю газету... полиция перекрыла все выходы, открыла двери и устроила облаву, повязала всех и теперь подонков ждет суд. Будем надеяться, что их засадят надолго.
Оливия. Ну, вот какая прекрасная новость.
Гарри. Разве? Разве? Разве? Ты прости меня, если я...
Оливия. Ладно, прекрати.
Гарри. Я, правда, люблю тебя.
Оливия. Я знаю.
Гарри. Я, правда, люблю тебя и хочу, чтобы ты любила меня. Пойдем в постельку? Очень все хорошо – цены взлетят на квартирку. Цыгане уехали. Наркодилеров замели. Цены взлетят.
Оливия. Ты думаешь?
Гарри. Да, конечно, сто процентов, вот увидишь, как взлетят цены в нашем районе. Абсолютно.
Оливия. Так, значит, мы оседлали саму судьбу?
Гарри. Это было мудрое вложение капитала. Но все-таки я до сих пор я не уверен, что это место эта улица эта дыра...
Оливия. Но... Личность история сообщество
Гарри. Да, я помню.
Оливия. Личность история сообщество – мы тогда сказали себе, согласились.
Гарри. Но все-таки я до сих пор не уверен. Тогда это было скорее для нас игрой. Это была особая... краска. Бедные, мигранты, то, сё...
Оливия. Цыгане на крэке.
Гарри. Да, точно. Точно. Точно. Точно. Цыгане на крэке. И я не уверен, что все это... для Алекса, для Алекса для будущего Алекса, для его безопасности, для безопасности будущего Алекса.
Оливия. Что это? (Показывает на объявление в газете о недвижимости.) Это было на...
Гарри. Я сделал копию... Новое сообщество. Закрытое сообщество. Там очень хорошая дренажная система.
Оливия. Это что, новое здание?
Гарри. Я всего лишь ищу. Думаю, мы можем порассуждать вместе...
Оливия. Я не хочу в новое здание. И ты знаешь, чего я хочу, знаешь, чего я хочу, но все равно продолжаешь...
Гарри. Я просто хотел узнать о новых возможностях.
Оливия. Не сказав мне ни слова, ты продолжаешь...
Гарри. Я только хотел я только хотел хер знает зачем, хер знает зачем оглядеться, посмотреть вокруг, посмотреть... там... они торгуют героином на станции, они приезжают целой оравой на автобусах, и у них ножи, они орудуют ими на улицах и теперь, и теперь у них есть бомбы. Что нам делать...? И ты все равно упрямо станешь...? Это чудовищно страшно, это так, твою мать...
Оливия. Я знаю, я знаю.
Гарри. И теперь, когда я пробую, экспериментирую, когда я думаю о новых возможностях, ты только...
Оливия. Я пошла спать.
Гарри. Пойди пройдись по улицам и своими глазами присмотрись, присмотрись, и ты не увидишь ни одного доброго взгляда, потому что, конечно же, тебе кажется, они должны быть... но ты присмотрись повнимательней. Жди удара – и он последует. Это... все, что ты сможешь получить. Удар в живот. Пуля в башке. И ты все равно знаешь, что это непременно случиться... Знаешь, что, знаешь, что это будет... неизбежно. И ты знаешь, что «они» нападут на тебя. Они украдут у тебя все, напугают тебя, унизят тебя. Они это сделают. Они это сделают.
Входит грязный, окровавленный солдат и смотрит на Оливию и Гарри. Они его не видят.
Гарри. Я хочу, чтобы мы... ты, я, Алекс построили стену, отделяющую нас от... Все равно мир вокруг нас полон... ничего вокруг нет, кроме ненависти. Агрессия. Улицы кишат маньяками, которым нужно обчистить тебя, чтобы словить свой кайф и они могут убить а потом они слезут с кайфа и будут снова нападать и снова обкрадывать тебя... МИР ИДЕТ НА НАС ВОЙНОЙ, ТЕРРОР СЖИРАЕТ НАС И ТЫ... НАМ НУЖНА ЗАЩИТА, НАМ НУЖНО, НУЖНО, НУЖНО... НАМ НУЖЕН РАЗВОДНОЙ МОСТ И ВОРОТА С НАДЕЖНЫМ ЗАСОВОМ И СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ, БЕЗОПАСНОСТИ, БЕЗОПАСНОСТИ, БЕЗОПАСНОСТИ. Я НЕ МОГУ КАЖДЫЙ ДЕНЬ СРАЖАТЬСЯ НА ЭТОЙ ВОЙНЕ. СРАЖАТЬСЯ С ОТБРОСАМИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. БЕДНЫМИ НИЩИМИ НАРКОМАНАМИ ГОЛОДНЫМИ ПОЛОУМНЫМИ УМСТВЕННО ОТСТАЛЫМИ ЧОКНУТЫМИ ОТБРОСАМИ. Я ХОЧУ МИРА. Я НОРМАЛЬНЫЙ. ТЫ... АЛЕКС ВЫМНЕ ДАРОВАНЫСВЫШЕ И МЫНЕ ХОТИМ КАЖДЫЙ ДЕНЬ НОСИТЬ С СОБОЙ ОРУЖИЕ. МЫНЕ ХОТИМ. НАМ НУЖНО ТОЛЬКО РАСТИ. МЫЗАСЛУЖИЛИ ЭТО. МЫРАБОТАЕМ.
Солдат разворачивается и выходит из комнаты, направляясь к постели Алекса.
Гарри. МЫЛЮБИМ... И Я ХОЧУ, ЧТОБЫЭТО ПРОДОЛЖАЛОСЬ. МНЕ НУЖНА ЗАЩИТА. Я ХОЧУ ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ В БЕЗОПАСНОСТИ ЗА ЭТИМ ЗАСОВОМ. ТОЛЬКО ТАК Я МОГУ ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ В БЕЗОПАСНОСТИ. ЗА ЗАСОВОМ. И ПОЭТОМУ НЕ НАДО... НАШЕ СООБЩЕСТВО ЭТО ЛОЖЬ. НЕТ ТУТ НИКАКОГО СООБЩЕСТВА. Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ В СООБЩЕСТВЕ С ЭТИМИ. И Я БУДУ БОРОТЬСЯ ЗА ЭТО, И Я...
Алекс кричит.
Оливия. Ты... А почему бы тебе... нет... Алекс... Нет, я пойду к нему. Ты... ХУЙ.
Оливия выходит.
Оливия (за сценой). Иди ко мне, мое солнышко, иди ко мне, вот и я, я здесь, с тобой, мамочка с тобой, мамочка с тобой, что взять тебя на ручки, да, вот так, хорошо. Ты видел солдата, да? О боже, нет. Он без головы, как у... да? Да, дорогой, это война, но это не наша война, мы не... там есть несколько наших солдат, да, но мы даже не... мы не хотим этой войны, и она далеко-далеко, эта война, она идет так далеко, далеко, далеко от нас. Хорошо? Хорошо? А мы... с тобой будем спать для мамочки? Да, будешь спать? Мой хороший мальчик, Алекс. Спокойной ночи. Спокойной ночи.
Входит Оливия. Садится. Длинная пауза. Оливия смотрит на объявление из газеты.
Оливия. Ну... может быть.
Гарри. Да?
Оливия. Может быть.
Гарри. Смотри. Я сделал необходимые расчеты. Если мы закончим в Дордони[1] неделей раньше, мы сможем сдавать эту квартиру, и тогда по деньгам все получается чудесно...
Оливия. Можно я посмотрю это в постели?
Гарри. Хорошо.
Оливия. Я прочту это перед тем, как выключат свет. (пауза) Я тебя понимаю. Думаю, ты все-таки прав, и Алексу нужна более спокойная среда.
Гарри. Ты считаешь?
Оливия. Склоняюсь к тому, что да... может быть, там будет безопасней... может быть, у него там прекратятся эти жуткие... если там есть эти ворота с засовом, то, может быть...
Гарри. Да, может быть. Но если ты считаешь, что я тебя насилую...
Оливия. Нет. Не считаю. Только на пару секунд мне иногда так кажется.
Гарри. Именно в ту ночь, когда был зачат Алекс?
Оливия. Нет. Уверена, что нет. Алекс был зачат в любви.
Гарри. Это важно.
Оливия. Пойдем в постель?
Гарри. Пойдем.
[1] Дордонь – департамент на юге Франции.