Эрин Хантер
Пролог
Особая благодарность Кейт Керри
Покрытые землей корни дерева скрывали небольшое отверстие в склоне. Тонкие извилистые плети устилали песчаный пол темной пещерки, образованной многолетними усилиями ветра и воды.
Одинокий кот осторожно поднялся по крутой тропинке к входу в пещеру, остановился перед отверстием и прищурился. Его огненно-рыжая шкура светилась в лунном свете. Уши стояли торчком, а вздыбленная шерсть выдавала сильное волнение, которое он изо всех сил старался скрыть. Кот уселся перед входом в пещеру и обвил хвостом лапы.
— Ты звал меня.
В глубокой тьме пещеры сверкнули два глаза — неожиданно яркие и синие, словно летнее небо, отраженное в глади пруда. На пороге своего жилища появился изрядно потрепанный годами и битвами серый кот.
— Огнезвезд, — прокряхтел он, потершись подбородком о щеку рыжего, — я хотел поблагодарить тебя. Ты возродил умершее племя. Никто не смог бы справиться с этим делом.
— Не стоит благодарности, — низко склонил голову Огнезвезд. — Я лишь сделал то, что должен был сделать.
Старый воин кивнул и задумчиво сузил глаза.
— Скажи, Огнезвезд, ты хороший предводитель своего племени?
Рыжий кот застыл, задумчиво шевеля усами.
— Не знаю, — наконец, выдавил он из себя. — Это очень непросто… Но я всегда стараюсь делать для своего племени то, что считаю нужным.
— Никто не сомневается в твоей преданности, — проскрипел старик. — Но как далеко она простирается, вот в чем вопрос!
Огнезвезд растерянно заморгал, не зная, что сказать.
— Тяжкие времена наступают, — вздохнул старый воин, прежде чем Огнезвезд успел опомниться. — Я вижу, что твоя преданность будет подвергнута страшному испытанию. Запомни — бывает и так, что судьба кота расходится с судьбой его племени.
|
|
Внезапно старик поднялся и устремил взор куда-то за спину Огнезвезда, словно видел там что-то, недоступное взору обычного смертного кота.
Когда он снова заговорил, голос его утратил старческую хрипоту, и Огнезвезду вдруг показалось, будто с ним разговаривает кто-то совсем незнакомый.
«Придут трое, кровь твоей крови, и могущество звезд будет у них в лапах».
— Что? — растерялся Огнезвезд. — Кровь моей крови? Зачем ты мне это говоришь?
Старый воин моргнул, не сводя глаз с чего-то, невидимого смертным котам.
— Ты должен объяснить! — воскликнул Огнезвезд. — Как я могу принять правильное решение, если ничего не понимаю?
Старый кот испустил глубокий вздох и прошептал:
— Прощай, Огнезвезд. Вспомни меня, когда придет время.
* * *
Огнезвезд испуганно открыл глаза. В животе у него бился страх.
Увидев вокруг знакомые каменные стены, он с облегчением перевел дух. Сквозь трещину в камне в пещеру пробился луч утреннего солнца, и постепенно, согретый его теплом, Огнезвезд успокоился.
Рыжий кот поднялся и потряс головой, пытаясь отогнать видение. Это был не просто сон, ведь Огнезвезду привиделась пещера, словно он был в ней совсем недавно, а не много-много лун тому назад.
Старый кот произнес свое пророчество, когда Грозовое племя еще обитало в старом лесу, а у Огнезвезда не было дочерей. Это пророчество сопровождало его в долгом путешествии от разрушенного дома к озеру, вместе с ним оно поселилось в новом лагере на дне каменного оврага, и каждое полнолуние оживало в его снах. Даже спавшая рядом с Огнезвездом Песчаная Буря ничего не знала о странных словах старого кота.
|
|
Огнезвезд выглянул из своей пещеры, окинув взглядом просыпающийся внизу лагерь. Посреди поляны сладко потягивался целитель Воробей, царапая землю длинными когтями. А вот из палатки выскочила Огнегривка и с радостным урчанием бросилась к другу…
«Пожалуйста, пусть я ошибаюсь!» — с тоской подумал Огнезвезд. Но на сердце у него по-прежнему было тяжело. Что-то подсказывало ему, что срок осуществления пророчества приближался.
«Придут трое…»
Глава I
Листья, словно снежинки, ворошили шерсть Капельки. Еще больше их было на земле — ломкие, прихваченные морозом, они громко хрустели под лапами, мешая идти. Ледяной ветер задувал под редкую шерстку котенка, и вскоре малышка начала трястись от холода.
— Подождите меня! — захныкала она. Мамин голос слышался совсем рядом, ее теплый пушистый бок был от него всего в нескольких шагах…
— Ты никогда их не догонишь!
От звука этого холодного беспощадного голоса, Капелька вздрогнула и проснулась. Она насторожила ушки, прислушиваясь к знакомым звукам детской. Ее брат и сестра возились на полу. Тростинка вылизывала своих новорожденных котят. Никакого снега не было и в помине, Капелька находилась в лагере, в тепле и безопасности. Материнское гнездышко пустовало, но, судя по теплому запаху, мама только что была здесь.
|
|
— Ой! — охнула Капелька, когда сестренка Клубничка с размаху плюхнулась ему на спину. — Смотри, куда прыгаешь!
— Ага, проснулась! — запищала Клубничка и, скатившись с ее спины, забарабанила по боку сестры задними лапами. Потом вдруг отскочила, развернулась и схватила что-то когтями.
«Мышка!» — по запаху определила Капелька. Значит, ее брат и сестра забавляются с только что принесенной в лагерь свежатиной! Она вскочила и быстро потянулась, так что дрожь пробежала по всему телу.
— Лови, Капелька! — крикнула Клубничка, и мышка со свистом пролетела над самым его ухом. — Улитка-тихоход! — поддразнила она сестру, когда Капелька наконец-то сообразила, в какую сторону поворачиваться.
— Я поймаю! — завопил Солнышко и со всех лап бросился к добыче.
Но Капелька не собиралась так просто уступать брату с сестрой свою долю. Пусть она меньше их ростом, зато вон какая проворная! Капелька прыгнула на Солнышко, отпихнула его и протянула лапу за мышью.
Но вдруг котенок неуклюже оступился, покатился по земле и с ужасом почувствовала под боком вместо привычного мха теплые бока двух новорожденных Тростинкиных котят. Потом сразу четыре жесткие лапы сердито встряхнули его и вытолкали из гнезда.
— Я… я их раздавила? — испуганно прошептал Воробьишка.
— Разумеется, нет! — фыркнула Тростинка. — Ты такая маленькая, что и блоху-то не раздавишь! — Словно в ответ на ее слова Лисенок и Ледышка еле слышно запищали, теснее прижимаясь к материнскому животу. — Но эта детская слишком тесна для вас троих!
— Прости, Тростинка, — пробурчала Клубничка.
— Прости, — смущенно повторила Капелька, хотя сердитые слова Тростинки больно ранили ее самолюбие. К счастью, королева была отходчива. Она не могла долго на них сердиться — ведь молоко у Огнегривки так и не появилось, и Тростинка кормила всех трех ее котят, пока у нее самой не родились Лисенок с Ледышкой.
— Скорее бы Огнезвезд сделал вас оруженосцами и перевел в их палатку, — проворчала она.
— Скорее бы! — мечтательно вздохнул Солнышко.
— Уже недолго ждать! — заявила вездесущая Клубничка. — Нам почти шесть месяцев!
При мысли о том, что она скоро станет оруженосцем, Капелька почувствовала знакомое волнение. Она не могла дождаться, когда ее начнут учить! Она не видела Тростинку, но мгновенно почувствовала, что она смотрит на нее с затаенной жалостью. Почему? Шерстка на ее боках испуганно зашевелилась. Разве она чем-то хуже Солнышка с Клубничкой?
Но Тростинка даже не догадывалась, что котенок почувствовал ее сомнения. Обернувшись к Клубничке, она ласково сказала:
— Но пока ведь еще нет шести, правда? А раз так, уж извольте вести себя пристойно! Марш из детской! Поиграйте на поляне.
— Хорошо, Тростинка, — кротко ответил Солнышко.
— Пошли, Капелька, — скомандовала Клубничка. — Возьми с собой мышку.
Ветки ежевичного куста громко зашуршали, и Капелька поняла, что сестра вышла наружу.
Она осторожно взяла в зубы мышь. Она была совсем свежая и очень мягкая. Она боялась прокусить ее и перепачкаться в крови — ведь с чистой мышкой можно отлично поиграть на поляне!
Капелька осторожно вышла из детской, чувствуя боками цепкие прикосновения ежевики. Острые колючки цеплялись за шерсть, но были не настолько длинны, чтобы больно оцарапать.
Снаружи пахло холодом и морозом. Огнезвезд лежал на Каменном карнизе вместе с Песчаной Бурей. Рядом с ними сидел Дым.
— Пора подумать о расширении воинской палатки, — докладывал он. — Она настолько переполнена, что мы не можем больше принять ни одного воина! Не могут же котята Ромашки и Медуницы вечно оставаться оруженосцами!
«А мы не можем вечно оставаться в детской!» — закончила про себя Капелька.
Яролика с Белохвостом лежали на солнышке, ласково вылизывая друг друга. Как у всех котов в сезон Голых Деревьев, шерсть у обоих была густая и пушистая, вот только мышцы слегка ослабли, а бока втянулись от недоедания и изнуряющих поисков пропитания.
Но Голые Деревья приносили с собой не только голод. Кротик, единственный сын Медуницы и Бурого, умер от мучительного кашля, против которого оказались бессильны лечебные травы Воробья, а Сероус погиб во время сильного ветра, раздавленный упавшей веткой.
Яролика подняла голову, взглянув на котенка.
— Как дела, Капелька?
Та вежливо опустила мышь на землю и прикрыла ее лапой, чтобы не досталась проныре Клубничке.
— Спасибо, очень хорошо.
Почему Яролика постоянно хлопочет вокруг него? Она ведь не ходила в патрулирование, не охотилась, а только что проснулась! Но эта Яролика почему-то постоянно наблюдает за ним своим единственным глазом! Чтобы доказать ей, что он ничуть не слабее брата с сестрой, Капелька схватила мышь и перекинула ее через голову Клубнички.
В тот же миг Солнышко бросился к сестре, чтобы побороться за право первым схватить добычу, и тут со стороны детской раздался строгий голос Огнегривки:
— Побольше уважения к добыче!
Рыжая кошка деловито уплотняла опавшей листвой просветы в колючих зарослях ежевики, чтобы королевам было не так зябко в стужу. Ей помогала Ромашка.
— Они же еще котятки, — ласково проурчала она, покосившись на малышей.
Капелька втянула носом странноватый запах Ромашки. От нее пахло не так, как от остальных Грозовых котов, а некоторые воины по-прежнему считали ее домашней, ведь когда-то Ромашка жила на пастбище и ела пищу Двуногих. Она так и не стала воительницей и не хотела покидать детской, зато ее дети — Мышонок, Ягодка и Орешника — уже давно стали оруженосцами и ничем не отличались от чистокровных Грозовых котов.
— Недолго им ими оставаться, — проворчала Огнегривка, подгребая к себе листья длинным пестрым хвостом. Сухой шорох листвы мгновенно напомнила Капельке ее странный сон.
— Тем более. Пусть играют, пока маленькие, — ответила Ромашка.
В животе у Капельки стало тепло от любви к Ромашке. Огнегривка была их матерью, но именно Ромашка вылизывала и согревала их в ее отсутствие. Белка вернулась к своим обязанностям воительницы почти сразу же после рождения детей, и почти не ночевала в детской, предпочитая оставаться в воинской палатке.
— Теперь не дует, Тростинка? — крикнула Огнегривка сидевшей в детской королеве.
— Нет, — раздался из-за ветвей тихий голос Тростинки. — Тепло, как в лисьей норе.
— Отлично, — пропыхтела Огнегривка. — Ты не приберешь тут, Ромашка? Я обещала Ежевике обойти овраг и проверить, нет ли где осыпей.
— Осыпей? — испуганно ахнула Ромашка.
— Хорошо жить за крепкими стенами, — теперь мамин голос звучал гулко, потому что она подняла голову, уставившись на каменные склоны, окружавшие лагерь. — Но в мороз возможны обвалы. Ты же не хочешь, чтобы камни посыпались нам на голову?
В этот момент внимание Капельки отвлек донесшийся из палатки старейшин резкий запах мышиной желчи. Наверное, Воробей выводил блох у Кисточки или Долгохвоста. Потом куда более приятный аромат возвестил о возвращении Орешинки с Мышонком, которые несли в лагерь только что пойманную добычу. Орешинка тащила за хвосты пару мышей, а Мышонок гордо волочил за крыло огромного дрозда. Оба оруженосца прошли через поляну и сложили добычу в общую кучу.
Дым подошел их поприветствовать.
— Я вижу, ты отлично поохотилась, Искорка, — похвалил он оруженосца. — Да и ты, Голубка, не отстала от сестры, — и оба охотника громко заурчали от радости. Капелька отметила про себя, что урчат они точь-в-точь как Белолапа — чуть глуховато, как будто сквозь толстую шерсть.
Внезапно она почувствовал резкий порыв воздуха, и в следующий миг Клубничка сшибла его с лап на землю.
— Ты играешь с нами или нет? — сердито фыркнула она.
Капелька вскочила и быстро отряхнулась.
— Конечно, играю!
— Солнышко заграбастал мышь и не дает мне с ней поиграть! — пожаловалась Клубничка.
— Побежали! — воскликнула Капелька и помчась через поляну. Она врезалась ему в бок и повалила на промерзлую землю, а Клубничка ловко вытащила мышь из пасти брата.
— Это несправедливо! — завопил Солнышко.
— А мы и не договаривались быть справедливыми! — торжествующе крикнула Клубничка. — Мы пока не в Звездном племени!
— И вам никогда там не быть, если не перестанете играть с едой, — проворчал Ураган, остановившись возле котят. Слова его были строгими, но голос звучал ласково. — Наступил сезон Голых Деревьев. Надо благодарить Звездное племя за каждый кусок!
Солнышко сердито выкарабкался из-под Капельки и отряхнулся.
— Мы отрабатываем охотничьи навыки!
— Нам необходимо тренироваться, — поддержала брата Капелька. — Ведь совсем скоро мы станем оруженосцами!
Ураган на миг запнулся, а потом вытянул шею и ласково лизнул ее между ушей.
— Конечно, — проурчал он. — Я просто забыл.
Капелька съежилась от огорчения. Почему все племя обращается с ней, как с новорожденным, ведь ей скоро шесть месяцев!
Она сердито потрясла головой. И вообще, кто он такой, этот Ураган? Он даже не настоящий Грозовой кот! Его отец Крутобок когда-то давно был глашатаем у Огнезвезда, но сам Ураган вырос в Речном племени, откуда была родом его мать. А его подруга Речушка вообще явилась сюда откуда-то из-за далеких гор! Какое право имеет Ураган так покровительственно относиться к чистокровному Грозовому коту?
У Капельки заурчало в животе.
— Может, уже хватит играть с этой мышью? Давайте ее съедим?
— Делите на двоих, — великодушно предложил Солнышко. — Я возьму себе что-нибудь из кучи.
Капелька повернулась к принесенной охотниками добыче. Внимание ее привлек едва уловимый запах. Котенок разинул пасть и втянул воздух. Ага, вот этот дрозд, которого притащила Искорка… вкусный какой… даже кровь еще не остыла… А что под ним? Фу, какая мерзость! У Капельки даже язык задрожал от отвращения. Она обошла брата и, высоко задрав хвост, направилась к куче со свежей добычей.
— Ты что делаешь? — крикнул Солнышко. Капелька не ответила. Она разрывала носом еду, пока не наткнулась на тушку дохлого крапивника.
— Вот! — мяукнула он, брезгливо подцепив ее лапой. В животе мертвой птицы роились черви.
— Фу! — взвизгнула Клубничка.
Услышав крик, Воробей выскочил из палатки старейшин с зажатым в зубах клочком мха, от которого исходил резкий запах мышиной желчи. Целитель подбежал к котятам и остановился.
— Вот умники! — похвалил она, выплюнув мох. — Конечно, теперь дичи очень мало, но уж лучше голодать, чем есть такое! — он покосился на дохлого крапивника.
— Это Капелька его нашла! — похвасталась Клубничка.
— Ну и молодец! Если бы не он, у меня бы к вечеру работы прибавилось, — улыбнулся целитель. — А я и так едва справляюсь. У Бурого и Березовика начался Белый кашель.
— Хочешь, я помогу тебе собирать травы? — предложила Капелька. Она еще ни разу не выходила за пределы лагеря и страстно мечтала побывать в лесу. Больше всего котенку хотелось обнюхать пограничные метки — ведь она пока различала соседние племена лишь по слабому запаху, который приносили на своих шкурах патрульные Грозового племени. А Капелька мечтала вдохнуть чистую свежесть озера, не замутненную запахами леса. Ей хотелось запомнить все метки вдоль границы, чтобы в будущем она могла защищать каждый коготь родной территории.
— Если ты возьмешь нас с собой, то сможешь набрать много разных травок, а мы поможем донести их в лагерь, — поддержал сестру Львенок.
— Вам отлично известно, что вы не можете покидать лагерь, пока не станете оруженосцами, — напомнил котятам Воробей.
— Но если в лагере так много заболевших, тебе необходима помощь! — не сдавалась Капелька.
Воробей тихонько шлепнул ее хвостом по губам, заявив:
— Мне очень жаль, Капелька, но ничего не поделаешь. Очень скоро Огнезвезд сделает вас оруженосцами, и тогда вы сможете выйти в лес. Но пока надо подождать, как ждали все другие котята.
Капелька сразу понял, на что он намекал. Их отец был целителем племени, а мать — дочерью Звездного племени. Воробей просто еще раз напомнил котятам, что они не вправе рассчитывать на особое к себе отношение. Капелька оскорбленно замахала хвостиком. Такое впечатление, что все племя просто помешалось на том, чтобы ставить их с сестрой и братом на место! Как несправедливо!
— Выше нос, — улыбнулся Воробей. — Ничего не поделаешь, так уж заведено, — он подобрал с земли вонючий мох и направился к старейшинам.
— Не повезло, — шепнул Солнышко на ухо сестре. — Похоже, придется торчать в лагере!
— Воробей думает, что раз он приносит нам с пустоши мох для подстилок или сладкие соты, то мы всегда будем его слушаться, — прошипела Капелька. — Не нужны нам его подачки, пусть лучше разрешит сделать то, что нам по-настоящему хочется! Мы просто хотим исследовать окрестности лагеря, что же в этом плохого?
Клубничка с досадой шлепнула хвостиком по мерзлой земле. Капелька знала, что ей хочется выйти из лагеря ничуть не меньше, чем ей самой.
— И все-таки, она права, — надувшись, признала сестренка. — Мы обязаны подчиняться Воинскому закону.
Они поели, поровну разделив между собой мышь и полевку. После еды Капелька тщательно вылизалась и принялась чистить уши. Она почувствовала, как Речушка вышла из воинской палатки и устроилась на солнышке рядом с Белохвостом и Яроликой.
Пахло от Речушки совсем не так, как от остальных воинов. Капелька уже знала, что это запах скалистых гор и падающей воды. Она была самой странной кошкой из всех нечистокровных Грозовых воителей. Воробьишка не мог объяснить, почему это так, но ясно это чувствовал. Может, всему виной был ее запах, а может, дело было непонятной настороженности, которая никогда не покидала бывшую горную кошку.
Шорох в колючем кустарнике, защищавшем вход в лагерь, возвестил о возвращении Ягодки. Третий котенок Ромашки подбежал к куче с добычей и с гордостью закинул на нее свою — толстого лесного голубя.
— Где Ежевика? — крикнул он, поворачиваясь к котятам.
Наставником Ягодки был Ежевика, и Воробьишка жгуче завидовал тому, что шустрый котенок целыми днями тренируется с его отцом, в то время как он даже не смеет нос высунуть за ограду лагеря.
— Они с Белкой проверяют стены оврага, ищут осыпи, — ответила Остролисточка.
Воробьишка привычно насторожил уши, прислушиваясь, не донесутся ли сверху голоса родителей. Услышать он ничего не услышал, зато холодный ветер, задувавший с утеса возле пещеры целительницы, принес в овраг знакомые запахи.
— Они там, — объявил Воробьишка, задирая нос в сторону, откуда долетел запах.
— Ну и нюх у тебя, Воробьишка! — восхитился Ягодка. — Я хочу показать Ежевике своего голубя и спросить, будем ли мы тренироваться после полудня.
Когти ревности еще глубже впились в живот Воробьишки. — «Почему нельзя сделать меня оруженосцем прямо сейчас?»
— Ты, я вижу, стал отличным охотником, — вздохнул Львенок, словно подслушав мысли брата.
— Все дело в практике, — важно пояснил Ягодка. — Сейчас я вас научу! Сначала делаете вот так, — он принял охотничью стойку.
От старания Львенок согнулся так низко, что просто весь распластался.
— Опусти хвост! — приказал Ягодка. — Он торчит у тебя, как колокольчик.
Хвостик Львенка со стуком ударился о землю.
— А теперь продвигайся вперед, тихо-тихо, как змея, — велел Ягодка.
— Ты корчишься, как будто тебя пучит! — засмеялась Остролисточка.
Львенок с веселым шипением набросился на нее и опрокинул наземь. Сестра с урчанием принялась вырываться, а Львенок в упоении молотил ее по животу задними лапами.
Они так увлеклись игрой, что не сразу обратили внимание на поднявшийся в лагере взволнованный шум.
Но Воробьишка его услышал.
Сначала со стороны входа в лагерь с грохотом промчались чьи-то лапы. Судя по звуку, это были вернувшиеся из дозора Долголап с Терновником. Воробьишка мгновенно почуял неладное. Слишком поспешно стучали кошачьи лапы по мерзлой земле, слишком явственен был запах страха, доносившийся от шерсти патрульных.
Когда они выбежали на середину поляны, редкая шерстка Воробьишки тоже встала дыбом.
Огнезвезд и Песчаная Буря бросились к патрульным.
— Что случилось? — поинтересовался предводитель.
Долголап перевел дух и хрипло объявил:
— На нашей территории мертвая лиса!
Глава II
— Где? — быстро спросил Огнезвезд.
— Возле Небесного Дуба, — пропыхтел Терновник. — Попалась в ловушку и в ней сдохла.
Воробьишка услышал, как с вершины склона в овраг посыпался град мелких камушков — это в лагерь со всех лап несся Ежевика, а за ним по пятам мчалась Белка.
— В чем дело? — издалека крикнул глашатай.
— Терновник с Долголапом нашли на нашей территории дохлую лису, — объяснил Огнезвезд. — В ловушке.
— Лиса или лисицу? — быстро уточнила Белка.
— Лисицу, — удрученно ответил Долголап.
— У нее могли остаться лисята, — прорычал Ежевика.
Воробьишка непонимающе склонил голову к плечу.
— Чего они так всполошились? — прошептал он на ухо Остролисточке. — Какой нам вред от этих лисят?
— Лисята вырастут и станут большими лисами, мышеголовый! — прошипела сестра. — А взрослая лиса запросто может убить кота.
— Дохлая лиса пахнет молоком, — подтвердил Терновник.
— Значит, лисята все-таки есть, — кивнул Огнезвезд.
Ветки воинской палатки громко зашуршали, и на поляну вышел Уголек.
— Где стоит ловушка? — спросил Ежевика.
«Почему его голос звучит так странно? — удивился про себя Воробьишка. — Неужели отец испугался? Но ведь он давным-давно знает о капканах, которые расставляют Двуногие и нисколечко их не боится? Значит, это не страх, а что-то другое. Но что?»
В голосе отца Воробьишка ясно различил какое-то глубокое и мрачное воспоминание, которого котенок пока не понимал. Ответ Терновника отвлек его от размышлений.
— Возле озера, неподалеку от Небесного Дуба.
— Значит, и лисята где-то там, — заявил Ежевика. — Вряд ли кормящая лиса могла далеко отойти от своих детенышей.
— Что будем делать? — высунулась из детской Тростинка. — Нельзя позволить, чтобы лисы расплодились по всему лесу! Вы подумали о моих детках? Что с ними будет?
— Мы найдем лисье логово, — твердо пообещал Ежевика.
— Если лисята совсем маленькие, они все равно умрут без матери от голода, — словно размышляя, заметил Огнезвезд. — Милосерднее будет поскорее их прикончить.
В голосе предводителя не было ни злобы, ни кровожадности — он просто собирался сделать то, что было необходимо для племени.
— А если эти лисята уже большие и смогут выжить одни? — с любопытством спросила Остролисточка.
— Тогда мы их просто прогоним, — ответил Огнезвезд. — Нельзя позволить лисам поселиться на нашей территории.
— Эти лисята могли ужасно проголодаться, — заметил Уголек, — а потому выбраться из норы и отправиться в лес на поиски пропитания.
— Что если они забредут в наш лагерь?! — взвизгнула Тростинка.
— Лагерь будет под усиленной охраной. Мы с Песчаной Бурей проверим старую Гремящую тропу, что ведет к пустому гнезду Двуногих. Ежевика, организуй остальные патрули, — приказал Огнезвезд и вместе с подругой бросился к колючим зарослям, преграждавшим вход в овраг.
— Ураган, Речушка! — позвал Ежевика. — Обойдете овраг снаружи. Ты, Уголек, будешь охранять главный вход.
Яролика с Белохвостом нетерпеливо подбежали к глашатаю.
— А мы? Мы что будем делать?
— Бегите к границе с племенем Теней, — распорядился Ежевика. — Там земля песчаная, лучшего места для рытья норы не придумаешь. Белка пойдет с вами, она лучше из всех нас умеет находить капканы и обезвреживать их. Слушайтесь ее, понятно? Возьмите с собой Пепелинку, только глядите за ней в оба, и ни на шаг от себя не отпускайте.
Белохвост зычно позвал свою ученицу, но серая кошечка уже нетерпеливо ждала его у выхода из лагеря.
Затем Ежевика обернулся к Долголапу с Терновником и приказал:
— Вы вернетесь к тому месту, где нашли лису, и попробуете проследить ее запах. Может быть, он приведет вас к логову.
Маковинка и Мышонок нетерпеливо подпрыгивали рядом, не в силах дождаться, когда глашатай договорит.
— А можно… можно мы пойдем тоже? — выкрикнула Маковинка.
— Можно, только во всем слушайтесь наставников, — напутствовал их Ежевика.
Воробьишке казалось, что воздух над лагерем потрескивает от всеобщего возбуждения. У него просто лапы чесались от обиды и разочарования. Почти все оруженосцы отправлялись на охоту за лисятами, а он должен торчать в лагере, как новорожденный! Пусть он маленький, но он тоже может сразиться с лисенком!
— Мы хотим со всеми вместе! — завопил Львенок, вполне разделявший чувства брата. — Ежевика, ну Ежевика!
— Что? — нетерпеливо обернулся к нему отец.
— А можно мы тоже будем помогать? — умоляюще пропищал котенок. — Мы ведь уже почти оруженосцы!
— Почти не считается, — отрезал Ежевика, но, должно быть, вид у Львенка стал настолько несчастным, что глашатай смягчился и добавил: — Вы с Воробьишкой и Остролисточкой будете помогать оборонять лагерь. Я с Дымом и Орешинкой ухожу осматривать берег озера, но хочу, чтобы в лагере остались храбрецы, которые могли бы задать жару лисятам, если те посмеют сунуть сюда свои длинные носы. Если учуете или увидите что-нибудь странное, немедленно пришлите ко мне Листвичку. Все поняли?
— Да! — в полном восторге пискнул Львенок и со всех лап бросился к брату с сестрой. — Слышали? Мы будем охранять лагерь!
— И ты поверил, что лисята могут так далеко отойти от своей норы? — пренебрежительно фыркнул Воробьишка. — Ежевика просто хочет занять нас каким-нибудь ненужным делом, чтобы не мешались под лапами.
— Правда? — Львенок с размаху плюхнулся на землю, словно лист, сорванный порывом ветра. — А я думал, он всерьез рассчитывает на нашу помощь…
— Кто его знает, — осторожно заметила Остролисточка. — Вообще-то лисята могут и сюда забежать, и уж тогда мы первыми их учуем. Ни один кот не сравнится в этом деле с нашим Воробьишкой!
У Воробьишки даже лапы затряслись от возмущения.
— Ты такая же гадкая, как Ежевика! — выкрикнул он. — Хватит делать вид, что мы можем принести какую-нибудь пользу племени, ничего мы не можем!
Остролисточка растерянно заскребла лапами по земле.
— Ну… придет время, и мы тоже пригодимся.
Львенок внезапно вскочил и заметался вокруг брата с сестрой, возбужденно распушив хвостик.
— Мы… мы пригодимся уже сегодня! — крикнул он. — Мы убежим из лагеря и сами прогоним лисят с территории Грозового племени!
— Что ты такое говоришь? — ахнула Остролисточка. — Если мы без разрешения покинем лагерь, то нарушим Воинский закон!
— Но мы ведь не для себя, а для блага всего племени, — возразил ей брат. — Разве это может быть противозаконным?
Воробьишку вдруг осенило.
— Мы ведь еще не воины и даже не оруженосцы, верно? Значит, не подчиняемся Воинскому закону!
Остролисточка громко заурчала от удовольствия.
— Мы прогоним мерзких лисьих детенышей и защитим Лисенка с Ледышкой!
— Вот здорово! — взвизгнул Львенок и решительно потрусил в сторону самой глухой и темной части колючей изгороди, отделявшей лагерь от леса. Воробьишка сразу догадался, что задумал брат. В той стороне был узкий ход, ведущий к месту, где коты зарывали свою грязь. Никто из старших не станет спрашивать, зачем они туда направились. Да и вообще, вряд ли их кто-нибудь заметит.
Поляна совсем опустела, поскольку большая часть воинов и оруженосцев отправились на патрулирование и охрану подступов к лагерю. Старейшины вернулись в свою палатку, а Тростинка с Ромашкой укрылись в детской. Что касается Листвички, то она была слишком занята уходом за больными, чтобы обращать внимание на котят.
С колотящимся сердцем Воробьишка следом за братом проник в узкий лаз.
— Никто нас не заметил, — прошептала за его спиной Остролисточка.
Воробьишка почуял запах поганого места, обогнул его и следом за Львенком начал карабкаться по крутому склону на вершину оврага. Из-за колючей изгороди послышались шаги Уголька, обходившего лагерь.
— Он нас может увидеть? — шепотом спросил Воробьишка.
— Только не с того места, где сейчас стоит, — успокоила его Остролисточка. — Мы же за колючками!
— Если обходить стороной самые нахоженные тропинки, то и в лесу нас никто не заметит, — заверил их Львенок.
— Откуда нам знать, какие тропинки нахожены, а какие нет? — фыркнул Воробьишка. Земля под его лапами была какая-то странная, совсем не похожая на гладкое чистое дно оврага. На каждом шагу попадались шуршащие листья и хрупкие ветки.
— А мы по запаху догадаемся, — сообразила Остролисточка. — Хотя сверху вообще ничем не пахнет. Здесь подъем очень крутой, и в папоротниках не видно никаких ходов.
— Тогда пойдем туда, — махнул хвостом Львенок.
— А ты что думаешь? — повернулась сестра к Воробьишке.
— Терновник сказал, что дохлую лису нашли возле берега озера, а это вон там, — Воробьишка махнул кончиком хвоста в противоположную сторону.
— Откуда ты знаешь, где озеро? — поразилась Остролисточка.
— Я чувствую ветер с воды, — объяснил Воробьишка. — Он гораздо свежее того, что дует с холмов или из леса.
Котята без лишних разговоров повернули и начали взбираться на заросший кустарником склон. Земля под лапами была сырая, и Воробьишка догадался, что в эту часть леса солнце заглядывает гораздо реже, чем в остальные. Он поежился.
— Струсил, признавайся? — поддразнила его Остролисточка.
— Еще чего! — буркнул он. — Просто тут холодно.
Они карабкались и карабкались, пока не достигли вершины, где деревья росли не очень густо. Воробьишка почувствовал на себе проникавшее сквозь ветки тепло солнечных лучей.
Внезапно ноздри его раздулись от волнения.
— Стойте! — пискнул Воробьишка и вытянул шею, чтобы как следует обнюхать опахало папоротника. Листья пахли Грозовым племенем. — Тут ходят наши воины.
— Я никого не вижу, — отмахнулась Остролисточка.
— Лучше поостеречься, — упрямо заявил Воробьишка. — Вдруг мы столкнемся с патрульными?
— Жаль, что сейчас не сезон Зеленых Деревьев! — фыркнул Львенок. — Тогда бы мы запросто спрятались в траве.
— Давайте пройдем вот туда, — решила Остролисточка. — Там деревья погуще…
— …и ежевика растет, — поддержал Львенок.
Он со всех лап кинулся прочь от опасных папоротников под защиту деревьев. Здесь воздух был гораздо чище, и Грозовым племенем почти не пахло. Воробьишка расслабился и перевел дух. И вдруг совсем рядом послышался знакомый звук — рокочущий крик Урагана.
— Речушка? — окликал серый воин.
— Пригнитесь! — зашипел Воробьишка.
Котята затаились. Воробьишка прижался животом к холодной земле и с ужасом услышал, как сухие листья шорохом повторяют заполошный стук его сердца.
Земля задрожала под приближающимися шагами.
— Они идут прямо сюда, — прошептал Воробьишка.
Как они объяснят воинам, почему оказались так далеко от лагеря?
— Давайте залезем в этот куст остролиста, — предложила Остролисточка.
Львенок тут же бросился к кусту, и Воробьишка почувствовал, как Остролисточка пихнула его в спину, чтобы побыстрее шевелился. Он зашипел и кинулся следом за братом с сестрой. Зубчатые листья больно оцарапали ему нос и уши, но Воробьишка решительно протиснулся под низкие ветви и затаил дыхание.
— Здесь они нас не заметят, — шепнул он.
Совсем рядом снова послышался голос Урагана.
— Пойдем к границе с племенем Теней!
Мелодичный голосок Речушки раздался в каком-нибудь хвосте от притаившихся котят:
— Думаешь, лисица могла обосноваться в той старой норе?
— Вряд ли, — ответил подруге Ураган. — Там до сих пор воняет барсуком, которого прогнала Белка. Но на всякий случай стоит проверить.
— Если бы Ураган с Речушкой пахли как все другие Грозовые коты, мы бы их давно заметили, — проворчал Львенок.
— Ничего бы мы не заметили, — возразил Воробьишка. — Они подошли против ветра.
— Цыц! — шикнула на братьев Остролисточка.
Судя по шагам, воители шли прямо на куст. Ветки тихонько задрожали, когда проходивший мимо Ураган задел их боком. Воробьишка еще плотнее прижался к земле и зажмурился.
— Поторопись, время не ждет, — проворчал Ураган. — Нужно быстро проверить нору и вернуться на вершину оврага.
Воины прошли мимо куста, и шаги их стали удаляться.
— Можно вылезать, — прошептал Воробьишка.
— В какую сторону? — спросил Львенок.
Воробьишка втянул носом воздух и быстро учуял влажный ветерок, доносившийся с озера.
— Туда, — указал хвостом он.
Котята выкарабкались из-под ветвей и, стараясь держаться поближе к земле, побежали дальше. Львенок шел впереди и вел брата с сестрой извилистым путем сквозь заросли папоротников и густой кустарник.