Оглавление
Введение……………………………………………………………………...3
Политические настроения населения в начале Гражданской войны…….4
Заключение ………………………………………………………………...10
Список литературы…………………………………………………………11
Введение
27 мая 1918 г. вышло директивное указание НКВД, согласно которому волостные исполкомы Советов обязывались регулярно сообщать в уездные органы власти об отношении населения к Советской власти и социалистическим преобразованиям, к службе в Красной Армии, а также об имевших место контрреволюционных выступлениях. Вся собранная информация поступала затем в губернские и центральные ведомства.
Государственный Архив Кировской области (ГАКО) располагает значительным количеством сводок, составленных информационно - инструкторским подотделом Вятского губисполкома в июле – октябре 1918 г., которые служат ценным источником для изучения настроений населения губернии.
Политические настроения населения Вятской губернии в начале Гражданской войны
На начальном этапе гражданской войны 1918–1920 гг. уездное и волостное население Вятской губернии не проявляло заметной политической активности, его отношение к Советской власти и правящей партии определялось не идейными установками, а конкретными действиями местных властей, прежде всего в аграрной сфере[1].
Сводный «Обзор социально-политической жизни Вятской губернии с 1 июля по 1 сентября 1918 года» содержит вывод о том, что «особо важных событий в политической жизни губернии не произошло», однако дает далеко не однозначную информацию о политических симпатиях населения уездов и волостей. Вряд ли можно отнести к «незначительным случаям», как это делают авторы сводки, открытое выступление против большевистской власти рабочих Ижевского и Воткинского заводов «в связи с мобилизацией сил заводского пролетариата»[3].
В целом ряде волостей разных уездов (Глазовского, Слободского, Орловского, Котельничского) отмечается недовольство Советской властью «на почве проведения в жизнь земельной реформы и реквизиции хлеба у состоятельных классов» или «на почве недостатка продуктов первой необходимости»[1].
Все инциденты подобного рода расцениваются в «Обзоре...» как единичные незначительные случаи, возникающие иногда недоразумения, которые разрешаются с помощью разъяснительной работы либо подавляются вооруженной силой, во всяком случае – быстро устраняются местными силами[1].
Под контрреволюционерами чаще всего понимались кулаки, но в одной из резолюций волостного собрания упоминаются «предатели правые эсеры и меньшевики». Однако говорить о том, что проблемы межпартийной борьбы как таковой в более или менее значительной степени коснулись летом – осенью 1918 г. населения волостей, вряд ли возможно[1].
Сведения об имевших место в июле – августе 1918 г. проявлениях недовольства крестьян аграрной политикой Советской власти текущими информационными сводками подтверждаются. В г. Орлове, например, местные власти в ответ на подобные выступления даже применили «массовый террор», в ходе которого было расстреляно 19 человек, стали брать заложников, и организовали «концентрационный лагерь для дармоедов». Яранский уездный съезд принял решение в применении самых решительных мер, вплоть до террора, для борьбы с контрреволюцией[2].
Тем не менее, создается впечатление, что в целом местные власти не были серьезно обеспокоены имевшими место политическими инцидентами. Кажется, что крестьянские недовольства воспринимались ими если и не как нечто должное, то уж, по крайней мере, как нечто обыденное, чему не следует придавать большого значения[2].
В ряде уездов «продовольственный кризис со снятием ржи свежего урожая несколько уладился, хотя до сего времени в некоторых волостях продовольственное положение было критическое, и при реквизиции хлеба нередко встречались сопротивления». Из Глазовского и Орловского уездов поступили сообщения о том, что отношение к Советской власти за последнее время заметно улучшилось, во многом преодолено былое недоверие к большевикам[3].
Информаторы называют следующие причины изменения к лучшему отношений крестьянства к большевистской власти:
1) снижение остроты продовольственного кризиса в результате сбора нового урожая;
2) агитационная работа в деревнях;
3) успешные военные действия Красной Армии[1].
На этом достаточно спокойном фоне резким диссонансом звучат сообщения о том, что органы Советской власти продолжают применять репрессии и террор. Так, например, по постановлению Областного Совета Чрезвычайной Комиссии в ночь с 12 на 13 сентября было расстреляно 10 «зачинщиков кулацкого восстания» в Афанасьевской волости, расстреляли также 29 человек, «замеченных в контрреволюционных действиях» в Орлове. Слободская ЧК распорядилась расстрелять в сентябре 7 заложников, высланных в Вятку, «в ответ на убийство тов. Урицкого и покушение на жизнь тов. Ленина». Следует отметить, что никаких сведений о жертвах антибольшевистских выступлений в информационных сводках этого периода нет[3].
Вообще складывается впечатление, что северные уезды Вятской губернии отличались наибольшим политическим спокойствием. Информационные сводки лишь однажды за лето и осень 1918 г. упомянули об инциденте в этом[1].
Архивные материалы свидетельствуют о том, что регулярный сбор информации о политических настроениях населения входил также в функции местных военных учреждений[1].
Политические настроения населения подразделялись на надежно-революционные, спокойно-выжидательные, переломные в сторону революционного, тревожно-колеблющиеся, апатично-безразличные, противосоветские и явно контрреволюционные (критерии оценки достаточно подробно расписывались)[1].
На военном положении Вятская губерния была объявлена 2 августа 1918 г. ввиду возможного вступления на ее территорию чехословацких войск. Очевидно, уже вскоре после этого местные военные учреждения стали собирать интересующую нас информацию, однако самая ранняя из сохранившихся в ГАКО сводок датируется 6 сентября. Общий тон сводок за сентябрь еще более оптимистичен, чем в материалах гражданских учреждений. Постоянно встречаются такие сообщения: «По Вятскому уезду буржуазия бессильна и совершенно затихла, по всему уезду отношение населения к Советской власти доверчивое»; «Политические настроения пятнадцати выясненных волостей Орловского уезда на стороне Советской власти… Белогвардейцы имеют успех лишь потому, что лгут населению, что красноармейцы якобы являются в деревни для поголовной конфискации продуктов и голов скота, на что агитаторы и разъясняют населению о наглости лжи с их стороны». Часто сводки информируют о проведении в Вятке и уездных городах митингов, посвященных мобилизации в Красную Армию и празднованию дней Красной Армии. Митинги прошли в сентябре 1918 г. в Нолинске, Яранске, Орлове «бодро, вынесена резолюция о борьбе с врагами революции до полного их сокрушения…». Лишь изредка в сводках проскальзывают весьма скупые сведения о выступлениях оппозиционных большевикам сил, которые однозначно квалифицируются как белогвардейская или кулацкая агитация. Речь идет об Уржумском, Малмыжском, Орловском и Вятском уездах[2].
В сентябре в политотдел 6-й армии поступило по телеграфу донесение, имя автора которого, к сожалению, не сохранилось: «Положение критическое… Вятской губернии некоторые местности накануне голода. В южных уездах господствует кулачество. Мы бессильны бороться мелкобуржуазной массой. Губернии почти нет социальных слоев, которые служили бы опорой проведения пролетарской диктатуры, продовольственной политики центра. Беднота темна, забита, среди рабочих в большинстве меньшевики правые эсеры… Случае неудачи и отказа слагаем с себя ответственность т. к. нет больше сил бороться…»[1].
Характер военных сводок за октябрь – декабрь 1918 г. заметно отличается от сентябрьских: появилось гораздо больше сообщений о выступлениях оппозиционно настроенных к большевистской власти сил. Масштабы этих выступлений самые различные: от отдельных провокаций и случаев антисоветской агитации до достаточно крупных проявлений активности тех, кто в официальных документах именуется кулаками и белогвардейцами. Так, в начале ноября в Глазовском уезде была замечена вооруженная партия (около 40 человек), а в конце месяца в Малмыжском уезде обнаружилось до 6000 человек, двигавшихся в неизвестном направлении. Были ли связаны с этими отрядами какие-то инциденты, сводки не сообщают. О многом свидетельствуют и значительно возросшие масштабы применения чрезвычайных мер органами Советской власти[1].
Вот лишь некоторые факты: в октябре в Слободском уезде начали арестовывать всех, кто раньше служил городовыми, жандармами и стражниками; в Рыбноватажской волости Уржумского уезда расстреляли 22 человека; в Нолинском уезде за две недели арестовали 35 «кулаков», 24 бывших офицера, 24 «белых агитатора»; в Елабужском уезде за последнюю неделю ноября было арестовано 34 белогвардейца и еще 167 человек за «контрреволюционные выступления». К сожалению, эти сообщения практически не сопровождаются оценкой отношения основной массы населения волостей к конкретным инцидентам. Пожалуй, одно из очень немногих исключений – информация от 1 ноября о том, что в упомянутой уже Рыбноватажской волости «за умышленную порчу мостов и дорог и за сочувствие белогвардейцам наложено на волость контрибуции 151000 рублей и 45 человек, преимущественно кулаков расстреляно за сопротивление с оружием в руках». Чем ближе подходило время к зиме – тем чаще сводки информировали о волнениях крестьян в связи с продовольственной политикой государства. Эти волнения не связываются информаторами с белогвардейской агитацией. В декабре из Советского, Котельничского, Слободского уездов поступали сообщения о тревожном настроении крестьян в связи с обложением их чрезвычайным налогом: «Население хлебных волостей волнуется, кулачество открыто бунтует, беднота слабо организована и пассивна»[2].
Также можно использовать еще один комплекс источников – регулярно составлявшиеся отчеты начальников уездных и городских отделов милиции об имевших место преступлениях и происшествиях. В отчетах установленного образца был, в частности, предусмотрен пункт «Выдающиеся случаи агитации против Советского Правительства и постановленных им властей, возбуждение одной части против другой на основе национальной, вероисповедной или партийной жизни». Летом и осенью 1918 г. в этой графе записей было сделано крайне мало, а те события, которые были зафиксированы, никак нельзя отнести к значительным[1].
Например, в июне в Уржумском уезде была отмечена «частичная агитация против Советской власти, проводимая духовенством», и распространение воззваний патриарха Тихона [10, л. 176об.]. В основном все эти эпизоды были связаны с южными уездами – Лебяжским, Яранским, Уржумским. Возможно, в обязанности милицейских начальников не входил подробный отчет о такого рода происшествиях[1].
Но в любом случае необходимо признать, что подавляющее большинство уездного и волостного населения Вятской губернии в этот период проявляло достаточное спокойствие и не демонстрировало негативного отношения к Советской власти[1].
Заключение
Таким образом, можно сделать следующие общие выводы. Во-первых, политическую жизнь Вятской губернии, особенно в волостях, где проживало подавляющее большинство населения, на начальном этапе гражданской войны активной назвать нельзя. Во-вторых, основная часть крестьянства не имела достаточно определенного отношения к Советской власти и партии большевиков. Крестьян волновали, прежде всего, экономические и бытовые проблемы, поэтому и их отношение к новой власти могло меняться в зависимости от конкретных мероприятий и действий местных властей. При этом северные уезды отличались большей стабильностью, нежели уезды хлебородные. В-третьих, в рабочей среде партия большевиков особым авторитетом не пользовалась. То есть последовательных, сознательных, принципиальных сторонников большевистской стратегии в Вятской губернии летом-осенью 1918 г. было немного.
Список литературы
1. Соловьева Ирина Абрамовна Политические настроения населения Вятской губернии летом - осенью 1918 года // Вестник ВятГУ. 2006. №14. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskie-nastroeniya-naseleniya-vyatskoy-gubernii-letom-osenyu-1918-goda (дата обращения: 25.12.2018).
2. Новоселов А. Вятская организация ВКП (б) в 1917–1918 гг. // Октябрь и гражданская война в Вятской губернии. Вятка: Труженик, 1927 178 с.
3. Очерки истории Кировской областной организации КПСС. Кировской областной организации КПСС. Киров, Волго-вятское кН. изд-во