Подпольные антифашистские организации Донецкой области




 

Особое место в своих захватнических планах гитлеровцы отводили Донбассу, уготовляя ему роль «восточного Рура» для «тысячелетней империи германской нации».

И действительно, было отчего алчно разгораться глазам германских монополистов. Донецкая земля — это край огромных запасов каменного угля, различных руд, соли, графита и других природных богатств. За годы Советской власти Донбасс стал одним из крупнейших индустриальных районов не только Советского Союза, но и всего мира. В 1940 году он давал более половины всего производившегося в стране чугуна (6 миллионов тонн), около четверти союзного производства стали и проката (соответственно — 4,5 и 3 миллиона тонн). Многие предприятия Донбасса снискали себе мировую славу. Один только гигант тяжелого машиностроения — Ново-Краматорский завод ежегодно направлял во все концы страны более 200 железнодорожных эшелонов различных машин и оборудования.

Савва Григорьевич Матекин


Были у гитлеровцев в отношении Донбасса и ближайшие замыслы. Они рассчитывали превратить его в «прифронтовой арсенал»: обеспечить его углем свою военную промышленность и фронтовые перевозки, организовать на его предприятиях производство чугуна и стали, выпуск и ремонт паровозов, танков, артиллерийских орудий и другой техники. После войны гитлеровский фельдмаршал Манштейн писал в книге «Утерянные победы»: «Донбасс играл существенную роль в оперативных замыслах Гитлера. Он считал, что от владения этой территорией… будет зависеть исход войны… Гитлер утверждал, что без запасов угля этого района мы не сможем выдержать войны в экономическом отношении».

Гитлеровцы самонадеянно полагали, что им удастся заставить работать на себя советских людей. И в этом: в игнорировании свободолюбия советского народа, его патриотизма, беззаветной преданности Коммунистической партии — заключался один из наиболее роковых изъянов в замыслах фашистских захватчиков. Причем в Донбассе им пришлось иметь дело прежде всего с рабочим классом — ведущей силой советского народа.

К началу войны из почти 5-миллионного населения Донбасса более 3 с половиной миллионов человек составляло городское население — в основном рабочие угольной, металлургической и машиностроительной промышленности. Это был закаленный, со славными революционными традициями отряд советского рабочего класса. Донецкие рабочие прошли под руководством Коммунистической партии большой путь революционной борьбы с царизмом и буржуазно-помещичьим строем, стойко защищали завоевания Великого Октября, на фронтах гражданской войны. На донецкой земле родилось охватившее всю страну изотовское, а затем стахановское движение. На весь мир прославились своими трудовыми подвигами зачинатели этого движения — донецкие шахтеры, сталевары и железнодорожники Никита Изотов, Алексей Стаханов, Мирон Дюканов, Макар Мазай, Иван Коробов, Петр Кривонос и многие другие.

Партийная организация Донецкой области была одной из крупнейших в стране. Накануне войны в ней насчитывалось 83 тысячи коммунистов — почти пятая часть всей парторганизации Украины.

«Все для фронта, все для победы!» — этот боевой призыв Коммунистической партии с самого начала Великой Отечественной войны стал законом трудовой и ратной жизни Донбасса. Только в начале войны область дала армии десятки тысяч воинов. В октябре 1941 года на фронт ушло еще 61245 трудящихся области. Только за две недели войны в военкоматы, партийные и комсомольские организации области, по неполным данным, было подано 20 тысяч заявлений добровольцев об отправке их на фронт. С большим энтузиазмом трудящиеся вступали в истребительные батальоны. Активно шло формирование народного ополчения. Всего в Донецкой области в народное ополчение вступило 220 тысяч человек. Немеркнущей славой покрыли себя шахтерские ополченские дивизии под командованием К. И. Провалова (383-я стрелковая дивизия), А. И. Петраковского (395-я стрелковая дивизия), И. Д. Зиновьева (393-я стрелковая дивизия).

Заменив ушедших на фронт, в угольных забоях, у домен, мартенов и станков стали юноши и девушки, пенсионеры и домохозяйки. Вместе с оставшимися на производстве опытными рабочими они выполняли и перевыполняли повышенные плановые задания. Тысячи шахтеров единичные рекорды мирного времени превратили в массовое явление. Со значительным перевыполнением плана работали металлурги. Константиновский завод им. Фрунзе уже на второй день войны стал выплавлять сталь сверх полугодового плана. Знатный мариупольский сталевар Макар Мазай почти все плавки специальных сталей проводил скоростными методами.

По призыву партийных организаций сотни тысяч трудящихся Донбасса вышли на строительство оборонительных рубежей. Только в сентябре 1941 года ими было вынуто 17 миллионов кубометров грунта, построено несколько оборонительных линий протяженностью в сотни километров и более 20 тысяч других военно-инженерных сооружений.

В середине октября 1941 года фашистские войска вплотную подошли к Донбассу. Десятки тысяч донецких трудящихся под беспрерывными бомбежками вражеской авиации демонтировали предприятия и переправили их в глубь страны. Там они в рекордно короткий срок организовали производство военной техники, пополнив ряды карагандинских шахтеров, уральских металлургов и машиностроителей. В величественном подвиге тружеников советского тыла, обеспечивших Красную Армию могучей боевой техникой, большая заслуга принадлежит и эвакуированным из Донбасса коллективам трудящихся.

А те, кто оставался на родной донецкой земле, готовились к суровой борьбе с оккупантами. Их девизом был призыв ЦК КП(б)У и СНК Украины; «Настал час, когда каждый, не жалея жизни, обязан до конца выполнить свой священный долг перед Родиной, перед своим народом! Где бы ни появился враг — он должен найти себе могилу! Пусть каждая хата и дом, пусть каждый город и село несут смерть гитлеровским разбойничьим бандам».

Руководствуясь указаниями ЦК ВКПб) и ЦК КПб)У, партийные организации области развернули широкую работу по созданию подполья и партизанских отрядов. Непосредственное участие в этой работе приняли прибывшие в Донбасс секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко и специальная группа ЦК ВКПб) (Е. М. Ярославский, Р. А. Руденко, Я. В. Сторожев и другие). Д. С. Коротченко и секретари обкома партии П. М. Любавин, Л. Г. Мельников, П. Р. Волков провели инструктивные совещания и индивидуальные беседы с секретарями горкомов и райкомов о создании подполья, ознакомили их с правилами и техникой конспирации.

В конце августа по решению ЦККП(б)У в Донецке была создана специальная школа, готовившая кадры для подпольной и партизанской борьбы. За короткий срок здесь прошло обучение более 830 инструкторов-подпольщиков, диверсантов и партизанских руководителей — в среднем по 25 человек для каждого района области.

Особое внимание было уделено подбору секретарей подпольных горкомов и райкомов партии. Кандидатуры тщательно обсуждались и утверждались на заседаниях бюро обкома. Всего Донецкий обком утвердил 31 секретаря подпольных горкомов и райкомов партии. Это были энергичные, молодые по возрасту партийные работники (1901- 1910 годов рождения). Все они обладали опытом партийной и советской работы. Но они, естественно, не были знакомы с партийной работой в условиях подполья. Учить же их было некогда: враг находился у ворот Донбасса. Опыт подпольной работы предстояло. приобретать в ходе борьбы с оккупантами.

Большая работа была проведена на местах. В районы были командированы секретари и заведующие отделами обкома, члены специальной группы ЦК ВКПб). С их помощью подбирались руководители подполья, связные, явочные квартиры, устанавливались пароли. В октябре при горкомах и райкомах партии состоялись инструктивные совещания секретарей подпольных партийных организаций и связных, на которых они были ознакомлены с методами и техникой подпольной работы.

Ко времени вынужденного отхода Красной Армии с территории западных и центральных районов Донбасса в области уже была создана довольно разветвленная сеть подполья. В Краматорске, Славянске, Енакиеве, Константиновке и Дружковке были оставлены подпольные горкомы, в Горловке, Сталине, Макеевке, Артемовске, Чистякове (ныне город Торез) наряду с горкомами были созданы и райкомы партии. В Амвросиевке, Авдеевке, Александровке, Красноармейске, Дзержинске, Доброполье, Селидовке, Яме, Старобешеве, Волновахе, Мангуше, Марьинке, Ольгинке, Володарске и Красном Лимане были оставлены подпольные райкомы партии. В Мариупольском, Харцызском, Больше-Янисольском, Буденновском и Снежнянском районах вследствие быстрой оккупации их противником создание подпольных организаций не было завершено, но и здесь остались небольшие партийные организации. Всего во вражеском тылу было оставлено 9 подпольных горкомов, 7 городских райкомов, 15 райкомов партии, 104 партийные организации, в которых объединялось более 550 коммунистов.

Одновременно была скомплектована широкая сеть комсомольского подполья. Под руководством партийных органов с участием секретаря ЦК ЛКСМУ Н. А. Кузнецова в области были созданы подпольный обком, 6 горкомов и 23 райкома комсомола. В них входило 89 комсомольских организаций, насчитывавших около 500 комсомольцев.

Кроме подпольных партийных и комсомольских организаций на оккупированной территории были оставлены отдельные группы и 700 коммунистов и комсомольцев, получивших индивидуальные задания по разведке и диверсиям.

Донецкая партийная организация выделила для работы в подполье и среди партизан более 2300 коммунистов.

Для непосредственного руководства подпольной борьбой и партизанским движением в области в октябре 1941 года был создан подпольный обком КП(б)У в составе трех человек. Секретарем обкома был утвержден работавший до этого первым секретарем Славянского райкома КП(б)У Максим Аникеевич Платонов, членами обкома — бывший парторг ЦК ВКП(б) на шахте № 5/6 им. Димитрова Красноармейского района Семен Николаевич Щетинин и бывший парторг ЦК ВКП(б) на шахте № 4/21 в Донецке Алексей Федорович Иванов. Местом пребывания подпольного обкома партии был определен город Горловка. Здесь оставался С. Н. Щетинин, утвержденный одновременно секретарем Горловского подпольного горкома партии. М. А. Платонов должен был находиться в рабочем поселке Яма, А. Ф. Иванов — в городе Енакиево.

Созданное еще до вражеской оккупации области подполье сыграло в дальнейшем большую роль в борьбе с захватчиками. Постоянно расширяя свои ряды, подпольщики наносили разящие удары по врагу, поднимали на борьбу широкие народные массы, указывали им наиболее эффективные формы и способы борьбы.

 

* * *

 

В октябре 1941 года фашистским войскам удалось ворваться в Донбасс. К началу ноября они вышли на реки Северный Донец и Миус, где были остановлены Красной Армией.

Гитлеровцы включили оккупированную территорию Донбасса в так называемую военную зону, подчиненную непосредственно командованию немецко-фашистской армии. Оккупационная политика в этой зоне определялась приказом начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии Кейтеля от 23 июля 1941 года, в котором говорилось: «…наличных вооруженных сил для поддержания безопасности будет достаточно лишь в том случае, если всякое сопротивление будет караться не путем судебного преследования виновных, а путем создания такой системы террора со стороны вооруженных сил, которая будет достаточна для того, чтобы искоренить у населения всякое намерение сопротивляться. Командиры должны изыскать средства для выполнения этого приказа путем применения драконовских мер».

И драконовские меры применялись вовсю. Расстрел, повешение, заключение в лагерь смерти были обычными методами управления оккупантов. Захватчики ввели изуверскую систему коллективной ответственности за «преступления против армии». За убийство немецкого военнослужащего расстрелу подлежало 100, за убийство полицейского -10 первых попавшихся местных жителей. С особым остервенением захватчики охотились за коммунистами, комсомольцами и беспартийными советскими активистами. С целью устрашения населения широко практиковались публичные расстрелы и казни через повешение.

Гитлеровские военнослужащие были освобождены от какой-либо ответственности за преступления против гражданского населения. Они врывались в дома, учиняли повальные обыски и брали все; что попадалось им на глаза, даже детские игрушки. Тысячи посылок с «подарками с фронта» были отправлены в Германию гитлеровскими мародерами из городов и сел Донбасса. При этом грабители пускались даже в рассуждения о… морали. «Если бы вы не солгали в самом начале обыска,- поучал ограбленных им жителей Артемьевска гитлеровский солдат, учитель из Мюнхена, некий Гааке,- я, может быть, оставил бы вам часть муки, но за ложь я забираю все» («Документы обвиняют». Сборник документов о чудовищных преступлениях немецко-фашистских захватчиков на советской территории. Вып. II. Госполитиздат, 1945, стр. 275.). Рассказывая о положении в оккупированном фашистами Донбассе, газета «Красная звезда» 10 апреля 1942 года поместила корреспонденцию очевидца, в которой говорилось: «Вдоль дорог бредут толпы людей. Они направляются в деревни обменивать вещи на продукты питания. Но так как деревня также разорена постоянным грабежом, обмен с каждым днем становится все трудней. Голодные, опухшие люди вырывают из-под снега сгнившие колосья пшеницы, картошку, бураки, собирают зерна кукурузы. Это является единственным источником существования многих тысяч рабочих и их семей».

С первых же дней оккупации Донбасса захватчики развернули активную деятельность по «освоению» его богатств и промышленных предприятий. Для эксплуатации донецких заводов гитлеровцы создали горнометаллургическое общество «Восток». На все шахты и заводы были назначены немецкие управляющие. К богатствам земли донецкой протянули свои щупальца германские монополии Круппа, Симменса, Оппеля и других. Ведущую роль среди них играл концерн Германа Геринга, открывший свое отделение в Донецке.

Рабочие шахт и заводов фактически были сведены до положения рабов немецких заводчиков. Все жители городов и рабочих поселков с 10-летнего возраста обязаны были пройти регистрацию на бирже труда и носить нарукавную повязку с номером соответствующей биржи. За нарушение этого требования полагался расстрел. На предприятиях был установлен 14-16-часовой рабочий день. Работы производились под надзором солдат и полицейских. Широко практиковались телесные наказания. Гитлеровский директор завода «Азоветаль» Якоби лично избивал рабочих, нередко только за то, что они не знали немецкого языка. По его указанию внутри одной из мартеновских печей была устроена тюрьма, куда бросали рабочих за малейшую провинность.

Тяжелые условия оккупационного режима, в которых пришлось начинать свою деятельность подпольщикам, усугублялись большой подвижностью фронта в районе Донбасса. Более двух месяцев огненный вал войны катился от границ Запорожской и Днепропетровской областей через Донбасс к Ростову-на-Дону и на восток. В конце ноября — начале декабря 1941 года Красная Армия, разгромив противника в районе Ростова-на-Дону, погнала его на запад и заставила окопаться вдоль реки Миус. Здесь на линии фронта от Славянска до Азовского моря было сосредоточено большое количество вражеских войск, полевой жандармерии и контрразведывательных органов оккупантов.

Все это, вместе взятое, в значительной мере нарушило заранее созданную систему подполья: порвались связи, многие подпольные организации провалились, часть их распалась. Большое количество оставшихся для подпольной работы коммунистов, комсомольцев и беспартийных патриотов.было арестовано во время массовых облав. Сказалось и отсутствие опыта нелегальной работы, ошибки, допущенные во время подготовки подполья. В связи с быстрым продвижением противника многие подпольные партийные и комсомольские органы были созданы поспешно, без достаточной подготовки и инструктирования. Еще во время подготовки подполья допускались случаи нарушения конспирации. Впоследствии член подпольного обкома С. Н. Щетинин в своем отчете писал, что в Горловке «свидания со связным происходили в Горловском горкоме партии, что, кстати следует сказать, по условиям конспирации делать было нельзя». У многих подпольщиков были плохо оформлены документы.

Преодолевая все эти трудности, подпольщики развернули героическую борьбу с захватчиками с первых же дней вражеской оккупации области. Ее вели уцелевшие от разгрома заранее созданные организации и организации, возникшие уже после прихода оккупантов. Причем последних было значительно больше. И это как нельзя лучше опровергает распространяемую некоторыми «историками» на Западе ложь о том, будто подпольная борьба на оккупированной немецко-фашистскими войсками советской территории велась лишь «большевистскими агентами», оставленными заранее или заброшенными из советского тыла. Подполье — это детище самого народа, поднявшегося под руководством Коммунистической партии на священную борьбу с захватчиками. И в этом — во всенародной поддержке — заключался основной источник силы подпольщиков.

Наиболее активно в начальном периоде вражеской оккупации развернулась подпольная борьба в городах Артемовск, Амвросиевка, Сталино, Славянск, Чистяково, Красноармейск, Горловка и других городах и поселках области.

В старейшем шахтерском районе Горловка сразу же после отхода советских войск начал действовать созданный еще до оккупации подпольный горком партии во главе с С. Н. Щетининым. В районе было оставлено пять подпольных партийных организаций: в самой Горловке, на шахте им. Калинина, на ртутном комбинате, в поселке Ново-Горловка, на станции Никитовка. Организации насчитывали 39 коммунистов. На территории района осталось несколько подпольных комсомольских организаций. Особенно крепкой была комсомольская организация на станции Никитовка. Хорошо были подобраны явочные квартиры. Каждая из них предназначалась для определенного круга лиц, что гарантировало явки от одновременного провала.

Горловка, по сути дела, стала центром руководства подпольной борьбой всей области. Дело в том, что Ямский район, где находился секретарь подпольного обкома М. А. Платонов, первоначально не был оккупирован. Вследствие этого связь между членами обкома и секретарем была затруднена. С. Н. Щетинин попытался установить связь с членом подпольного обкома А. Ф. Ивановым, находившимся в городе Енакиево. Но побывавший с этой целью в Енакиеве связной сообщил, что А. Ф. Иванов на явочной квартире не проживает. Как выяснилось позже, он отошел с частями Красной Армии. Не удалось горкому на первых порах установить прочную связь и со всеми партийными организациями Горловки. «Видя такое положение,- вспоминает С. Н. Щетинин,- я решил перейти линию фронта в надежде встретить кого-либо из работников Сталинского обкома КП(б)У и посоветоваться, как быть. 29 ноября 1941 года я перешел линию фронта. Первоначально попал в расположение полка, где командиром был т. Филиппов, откуда связался с командиром дивизии и был доставлен в Ворошиловград к секретарю обкома т. Мельникову. Л. Г. Мельников дал мне ряд указаний о моей дальнейшей работе… Я тогда оставил т. Мельникову адрес своей явочной квартиры и явочный пароль к М. М. Колесниковой (хозяйка явочной квартиры обкома.- И. О.). После этого возвратился обратно в Горловку». В связи с тем, что секретарь подпольного обкома находился на неоккупированной территории, обком КП(б)У возложил на С. Н. Щетинина фактическое руководство подпольным обкомом партии и всей деятельностью подпольщиков в оккупированных районах области.

На обратном пути в тыл противника С. Н. Щетинин установил постоянную связь с командованием 18-й армии, политотделом 74-й стрелковой дивизии и другими частями и соединениями, а также с подпольщиками в городе Енакиево, в селах Зайцево, Байрак, с комсомольскими организациями на станции Никитовка и в поселке Байрак. С. Н. Щетинин был связан с горловским и дебальцевским партизанскими отрядами. Эти связи имели важное значение. Политотдел 74-й дивизии снабжал горловских подпольщиков политической литературой и листовками, которые разбрасывались по дороге Донецк — Горловка и в местах стоянок немецких солдат.

От командования 18-й армии и политотдела 74-й стрелковой дивизии С. Н. Щетинин получал задания по разведке, которые выполняли комсомольские организации Горловки и Никитовки под руководством секретаря райкома ЛКСМУ Александра Бутова. Юные подпольщики собирали сведения о движении, составе и вооружении вражеских частей, намерениях оккупантов, нахождении их штабов, складов и т. д. Все это через связных передавалось советскому командованию и партизанам. Дело это требовало большой смелости. Отважной разведчицей проявила себя комсомолка П. Г. Стешко, работавшая до войны учительницей в школе № 34 на шахте «Кочегарка», в Горловке. С. Н. Щетинин поручил ей собрать и нанести на карту данные о расположении вражеских войск и огневых точек. Несколько раз подпольщица побывала в Дебальцевском, Чистяковском, Енакиевском и Горловском районах. Семь раз приносила она очень ценные сведения, которые были переданы в штабы 18-й и 12-й армий и командованию 74-й дивизии советских войск. К своей работе она привлекла 16-летнюю комсомолку М. Л. Жбырь. При выполнении восьмого задания подруги были арестованы жандармерией в городе Енакиево. На допросах П. Г. Стешко избивали — сломали ей ногу и два пальца, выбили глаз. Однако патриотка не только ничего не сказала истязателям, но, улучив момент, проглотила находившуюся у нее карту со сведениями о противнике. М. Л. Жбырь палачи также избивали до потери сознания. Но, кроме слов «я ничего не знаю», они от нее ничего не добились. Гитлеровцы расстреляли юных патриоток

Памятник Матекину, Орлову, Скоблову — героям, погибшим в боях с фашистами. Донецк, 1962 год

Горловские подпольщики развернули широкую политическую работу среди населения. Наряду с распространением газет и листовок, они проводили устные беседы с населением. Нередко подпольщики умело использовали печать оккупантов. Особенно искусно это получалось у В. Я. Орехова, действовавшего среди рабочих станции Никитовка и шахты № 8. Он выдавал себя за неграмотного старика, отсидевшего три года в тюрьме и поэтому обиженного на Советскую власть. У оккупантов он был вне подозрений. В. Я. Орехов заранее прочитывал фашистские газеты «Голос Донбасса» и «Новая жизнь», подготовлял факты, разоблачавшие вражескую пропаганду. Вместе с немцем, квартировавшим в доме, где он жил, В. Я. Орехов слушал немецкие радиопередачи на русском и украинском языках, подбирал необходимые для бесед официальные факты. После этого подпольщик поручал кому-либо из рабочих читать вслух фашистские газеты, а сам выступал в роли безобидного комментатора, используя факты из этих же газет и передач фашистского радио. Внешне все выглядело благопристойно. Но искусные комментарии и реплики В. Я. Орехова придавали читкам антифашистскую направленность. Они пользовались большой популярностью у рабочих. Довольно было и фашистское начальство, наблюдая такое «внимание» рабочих к печати оккупантов.

Присмотревшись к людям, В. Я. Орехов стал распространять среди них листовки, а более надежных вовлекать в подпольную деятельность. Вскоре вокруг него сплотилась группа патриотов (Г. И. Проценко, В. Лунев, Д. Гавриченко, Е. Чуприна и другие), которая помогала ему вести агитационную работу, мобилизовывать рабочих и шахтеров на саботаж мероприятий оккупантов.

Большую агитационную работу проводили подпольные комсомольско-молодежные организации. Они распространяли доставлявшиеся из политотдела 74-й дивизии Красной Армии листовки и брошюры, в частности листовки с сообщением о разгроме под Ростовом группы Клейста, с нотой Советского правительства по поводу зверств оккупантов в отношении советских военнопленных. Комсомольцы-подпольщики слушали по радио сводки Совинформбюро и использовали их для составления своих листовок.

По поручению С. Н. Щетинина коммунисты М. М. Стогнев и М. Ф. Стогнева, создав вокруг себя актив, проводили агитационную работу на заводе им. Кирова, в рабочем поселке Алексеевка, в Енакиевском районе.

Политическая работа подпольщиков с самого начала приобрела высокую эффективность. И это естественно. Ведь она велась среди советских людей, беззаветно преданных Советской власти и Коммунистической партии. Они нуждались в слове партии для того, чтобы знать, что конкретно нужно делать, как в сложившейся обстановке бороться с оккупантами.

В условиях Донбасса важнейшей задачей народной борьбы с захватчиками являлся срыв их попыток использовать его природные богатства и промышленность для нужд гитлеровской армии. Здесь на первый план выдвигался массовый саботаж работ на заводах, шахтах и на транспорте. И трудящиеся активно откликались на призывы подпольщиков. Саботаж сразу же приобрел широкие размеры. Шахты, машиностроительный, металлургический, азотнотуковый и химический заводы в Горловке и Енакиеве не работали. А там, где гитлеровцам удавалось силой загонять рабочих на предприятия, работы велись для виду. Горловка не давала угля оккупантам. Дело дошло до того, что они вынуждены были завозить его сюда из других мест.

Эффективность массового саботажа усиливалась диверсиями подпольщиков. К этой деятельности привлекались помимо подпольщиков проверенные патриоты, не состоявшие в подпольных организациях. Уже в первые месяцы вражеской оккупации парторганизации Горловского района помогало не менее 30 активистов. Для ведения боевой работы, диверсий на шахтах и предприятиях Горловки подпольным горкомом была создана специальная диверсионная группа. Командиром ее горком назначил бывшего председателя завкома азотнотукового завода коммуниста А. С. Сотникова, комиссаром- бывшего главного механика шахты им. Румянцева коммуниста А. П. Клубука.

Первая диверсия была совершена на вещевой базе итальянской части. На базу поступало зимнее обмундирование для фронтовых частей. Изучив порядок охраны, подпольщики в момент, когда часовой отлучился, забросили в помещение базы взрывчатку с зажженным бикфордовым шнуром. Пока шнур горел, подпольщики успели скрыться. Взрыв вызвал пожар, который быстро распространился по всему складу. В результате база сгорела.

Затем была подожжена казарма итальянских солдат, помещавшаяся в здании школы на Пролетарском проспекте. Воспользовавшись тем, что итальянцы для уборки казармы привлекали местных жителей, подпольщики под видом уборщиков проникли в здание и оставили там бутылку с самовоспламеняющейся жидкостью. Пожар произошел ночью. Солдаты выбежали из казармы в нижнем белье.

В связи с близостью фронта в задачу группы входило также нарушение управления вражескими войсками, уничтожение складов, баз, гаражей и других учреждений оккупантов, связанных с обслуживанием фронтовых частей. Ободренные первыми успехами, подпольщики усилили удары по врагу. Они заминировали гараж, где стояли итальянские автомашины. Взрывом были уничтожены все находившиеся в гараже машины и 25 итальянских солдат-шоферов. По заданию С. Н. Щетинина в ноябре 1941 года группа комсомольцев во главе с секретарем никитовской подпольной комсомольской организации Н. Литвиновым сожгла склад военного имущества в здании школы № 41 на шахте им. Румянцева. База усиленно охранялась. Но подпольщики сумели с помощью рабочих запрятать среди тюков самовоспламеняющееся вещество. Ночью начался огромный пожар. Сгорело много военного и медицинского имущества, погибла охран

https://infodon.org.ua/stalino/367

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-06-03 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: