Я, маленькая девочка, живу с мамой, дедушкой и бабушкой в двухэтажном бревенчатом доме по улице Большакова (бывшая Болотная).
Квартиру в этом доме получил мой дед - Лисин Василий Матвеевич. Уроженец Тамбовской области, он приехал на Урал ещё до войны и многие годы отдал строительству Свердловска. Вместе с другими строителями он возводил Уралмаш, Дом промышленности,
Дом офицеров, принимал участие в реконструкции Дворца пионеров, Филармонии, Театра юного зрителя.
Моя мама, Мартынова Софья Васильевна, прошла большой жизненный путь. Когда началась война, она, девочка-первокурсница сельхозинститута, окончила курсы медсестёр и выхаживала в госпитале раненых. А когда из Москвы на Урал, эвакуировали Пенициллиновый завод, мама перешла работать туда, в лабораторию. И получилось так, что отдала этому заводу всю свою жизнь.
Мама была очень светлым и добрым человеком. Всем, чего я достигла в жизни, я обязана ей. Именно мама читала мне мои первые книжки – Бажова и Гайдара. Мама привила мне любовь к театру, и навсегда моим любимым стал Оперный. Но самое главное, мама научила меня жизненной стойкости, научила меня ценить то, что имеешь.
Во дворе родного дома. Я – слева
Дом, в котором я выросла, и сейчас находится на прежнем месте, напротив Дворца спорта. А раньше на месте Дворца спорта было болотистое место, которое распахивали под огороды. За огородами пробегала речушка, а дальше начиналась Зелёная роща.
Когда я была маленькая, мы с соседями часто отдыхали в Зелёной роще. Брали гамаки, одеяла и располагались на бугорках, как позже выяснилось, на монастырских могилках…
Уже в мои школьные годы в Зелёной роще устраивались городские пионерские лагеря отдыха, и я неоднократно там бывала. Там же, в Зелёной роще, находилась Станция юннатов. Нам выделяли несколько грядок, и мы выращивали лён и лекарственные растения. Это были мои первые практические познания в ботанике.
В пионерском лагере «Зелёная роща».
Я – под крылом самолёта, на месте лётчика
С большой любовью я вспоминаю бабушку - Лисину Наталью Игнатьевну. Она была необыкновенно энергичной, неутомимой хлопотуньей, на ней держался весь дом.
У нас было печное отопление, воду носили из колонки. Вёдра были большие, и их носили на коромыслах. Бабушка держала кур, и я помню, как она бегала по всему двору и собирала яйца.
В праздники бабушка поднималась в 5 утра, растапливала печь, ставила тесто и выпекала большие, листов пять, пироги - с капустой морковью, картошкой, свёклой, рыбой.
Потом приходили гости, родственники дедушки, - его дети, - мои дяди с детьми, - и мы устраивали праздники. Выпивали они настойку собственного изготовления из вишни и свёклы, очень вкусную и непьяную. Ещё бабушка готовила необыкновенно вкусный гороховый кисель с растительным маслом. А на ночь у бабушки всегда была готова для меня сказка. Иногда это были сказки Пушкина, только рассказывала она их по-своему, на свой манер.
Жизнь была без удобств, но никто не унывал. Женщины всего квартала полоскали бельё у колонки, именно там можно было узнать все местные новости.
Наши игры на улице были простыми: играли в казаков-разбойников, в салочки, в прятки; бегали по дровяникам, лазали по заборам, прыгали через речку. А зимой я бегала на самодельных лыжах, сделанных из разных лыжин.
От Большакова начинались улицы Сурикова и Серова. Это были тихие деревенские улицы, все в зелени, с частными домами и огородами.
На улицах Сурикова-Щмидта, где сейчас находится библиотека № 3, стоял дом моей подружки, Ирины Миндлиной. У них была корова, и, когда мы приходили из школы, баба Маня, в обязательном порядке, наливала нам молока.
Улицы Серова и Сурикова мною исхожены, избеганы вдоль и поперёк, я их очень любила за уют, зелень и тишину.