(Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. - Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. т. XI, Хабаровск, 1913, с. 114)
Таким образом, в 1900 г. разрешился важный вопрос о подданстве корейцев, переселившихся в Россию.
Было решено принять в русское подданство всех корейцев, о (несся их к сословию государственных крестьян, наделить их землей по 50 десятин на семью; привлечь ко всякого рода налогам и сборам и принять меры к скорейшей ассимиляции их русским населением. Кроме этого было признано нежелательным дальнейшее переселение корейцев.
Либерализация политики С.М. Духовского и Н.И. Гродекова в отношении корейских переселенцев способствовала быстрому увеличению численности переселяющихся в Россию корейцев. В 1894 г. в Приамурский край прибыло морем всего 9 980 переселенцев из Кореи, из них 3 995 человек во Владивосток. 5 985 - в Амурскую область. По сведениям, собранным чиновником Приамурского генерал-губернаторства Черняевым, 117 человек поселились на надельных землях крестьянских селений, 336 - на надельных землях казачьих станиц. 1 350 - га землях собственников и городских управлений, 650 - на наделах чинов лесного ведомства. Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, Наука, 1965, с. 31.
С весны 1895 г. в Южно-Уссурийский край стали прибывать новые группы переселенцев из Кореи, преимущественно земледельцев и чернорабочих. Иммигранты нанимались, главным образом к русским крестьянам в качестве поденщиков на сезонные полевые работы, выполняли неквалифицированный труд на угольных разработках, золотых приисках, строительных работах, рыбопромыслах, лесоразработках и т.д. (Комов А. О китайцах и корейцах в Приамурском крае.- Сибирские вопросы, 1909, т. 27, с. 18-27; Хроленок С.Ф. Китайские и корейские отходники на золотых приисках русского Дальнею Востока (конец XIX - начало XX в.). - Восток, 1995, Љ6 (Афро-азиатские общества: история и современность), с. 70-81)
В 1895 г. всего в Приамурском крае по официальным данным числилось 18 400 корейцев, из которых 16 700 человек жило оседло в Суйфунском и Посьетском участках Приморской области, 600 человек - в окрестностях Хабаровска и 1 100 человек - в с. Благословенном. (Духовский С.М. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернатора. 1893,1894 и 1895 годы. СПб., 1895, с. 28)
В течение второго этапа численность корейского населения Приморской области выросла почти в четыре раза и составила 28 500 человек, причем 16,5 тыс. являлись русско-подданными, а 12 тыс. - не имели российского гражданства. Фактическое число корейцев, переходящих русско-корейскую и русско-китайскую границу во много раз превышало численность тех, кто проходил паспортно-визовый контроль или приобретал русский билет. Главная масса корейских иммигрантов переплавлялась в русское Приморье нелегально через р. Туманган. Корейцы поселялись в окрестностях Владивостока, по морскому побережью Амурского и Уссурийского заливов и т.д.
Принятие части корейцев Приамурского края в подданство России имело своим следствием "расточение", дисперсию новых иммигрантов из Кореи по всему русскому Дальнему Востоку.
Третий этап (1905-1917)
Русско-японская война 1904-1905 годов и установление японского протектората над Кореей привели к усилению корейской эмиграции в Маньчжурию и на Дальний Восток России. В этой связи известный исследователь истории российских корейцев Б.Д. Пак считает, что "движение корейского населения из Кореи в сторону русского Приморья, начавшееся в 60-е годы XIX века, нельзя было называть еще эмиграцией в полном смысле этого слова ввиду незначительности его размеров. Скорее это было естественное просачивание через границу. Действительная же эмиграция, т.е. массовое оставление корейцами своей родины с целью найти другое отечество в России началось именно в период японского протектората и приобрело еще более широкие размеры после аннексии Кореи Японией. Она началась под давлением волны японского колонизационного движения в сторону Кореи". (Пак Б.Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993, с. 102)
Эмиграция корейцев приобрела более массовый характер после установления японского колониального режима, однако весь предшествующий с 1863 года период также следует относить к истории корейской иммиграции в Россию.
Основными детерминирующими факторами эмиграции оставались как и прежде экономические, такие как: массовое обезземеливание корейских крестьян, японское экономическое засилье, резкое ухудшение материальных условий жизни в Корее, однако нельзя упускать из виду, что с утерей независимое) и родной страны эмиграция принимала и ярко выраженный политический характер. В числе эмигрантов оказалось много участников антияпонского, национально-освободительного движения. Жестокий военно-полицейский теppop, установленный японским колониальным режимом в Корее, вынудил многих корейских патриотов, участников антияпонской национально-освободительной борьбы эмигрировать из страны и перенести свою деятельность на территорию России. (См.: Yun Byong Sok, The National Movement and the New Korean Village in Russian Territory, -Hanguk Minjok Undongsa Yonku, No.3, 1989, pp. 165-186; Pak Hwan. A History of Nationalist Movements among Koreans Residing in Russia, Seoul, 1995)
В течение 1906-1910 гг. число корейских эмигрантов только в Приморской области, по данным Приамурского генерал-губернатора П.Ф. Унтербергера, увеличилось с 3 4 399 до 50 965 человек. (Унтербергер П.Ф. Приамурский край. 1906-1910 гг. СПб., 1912. Приложение 1, с. 3)
Но эти данные отражают только число зарегистрированных корейцев. Например, в 1907 г., помимо зарегистрированных 46 430 корейцев, по подсчетам, производившею в 1906-1907 гг. перепись корейского населения в Южно-Уссурийском крае чиновника особых поручений Приамурского генерал-губернатора А. М. Казаринова, "в Приморской области имелось еще 30 процентов от указанного числа зарегистрированных корейцев и поэтому число корейцев в Приморской области в 1908 г. может быть определено в 60 тысяч человек". (Казаринов А. М. Пояснительная записка к карте приселения корейцев в Южно-Уссурийский край Приморской области в 1906-1908 гг. Цит. по: В.В. Граве. К" ганцы, корейцы и японцы в Приамурье, с. 140)
Учесть число ежегодно прибывающих в Россию на заработки и постоянное жительство корейцев было действительно трудно, порой невозможно. Объяснялось это тем, что из северных и центральных районов Кореи прибывали в Россию в большинстве случаев или сухопутной дорогой или морем на своих шаландах, и лишь население Южной Кореи пользовалось пароходами от Пусана до Владивостока. (Пак Б.Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993, с. 103-104)
Сухопутным путем корейцы прибывали в Посьетский участок, переходя границу у устья р. Туманган, близ Красного села, а также близ села Савеловка и Хуньчуньской заставы но китайской территории, минуя при этом существующие там таможенные посты. Кроме этих маршрутов корейцам было известно значительное количество других путей, ведущих непосредственно к крупным поселениям Посьетского участка. Корейские шаланды, привозившие пассажиров из северных уездов Кореи, также избегали причаливать к населенным пунктам и высаживали переселенцев тайно от русского надзора на русское побережье от устья р. Тумангана до Владивостока. Причины нелегального перехода границы носили как политический, так и экономический характер. Политическая причина заключалась в том, что японские власти не выписывали корейцам паспортов и запрещали эмиграцию корейцев в Россию. Экономическая причина объяснялась нежеланием, а зачастую невозможностью корейцев но прибытии в Россию приобретать русские билеты с уплатой 5 рублевого сбора. К тому же малочисленность личного состава таможенных служб и слабый контроль других местных органов, как правило, делало возможным уклонение от исполнения этих требований, к примеру, из общего числа иностранно-подданных корейского населения Приморской области в 1906 году, доля тех кто приобрел русский билет и внес установленный денежный сбор составила не более 10%.
К 1910 г. определились основные координаты географии расселения русско - и иностранно-подданых корейцев в Приморской области. Городское корейское население общим числом в 10 477 человек проживало в основном во Владивостоке - 5 834 человека, значительно меньше в Хабаровске - 638, в Никольск-Уссурийском - 2 284, в Николаевске- 1541. Численность сельских корейцев в Никольск-Уссурийском, Иманском, Ольгинском, Хабаровском и Удском уездах составила 40 477 человек. (Подсчитано по материалам Н.В. Кюнера. Статистико-гуографический и экономический очерк Кореи. Часть. 1. Статистико-географический очерк Кореи. Владивосток, 1912, с. 253)
Городское корейское население в Амурской области проживало в Благовещенске и Зее общей численностью в 936 человек обоего пола. В сельской местности, относившихся к Амурского уезду, округу Амурского казачьего войска, Зейского горно-полицейского округа и Амурского переселенческого района проживало 452 корейца. Численность корейских иммигрантов в Забайкальской области была незначительной - 378 человек, из которых 53 человека проживали в Чите. В итоге, численность зарегистрированных корейцев в трех областях Приамурского генерал-губернаторства в 1910 г. составила около 55 тысяч человек. (Труды Амурской экспедиции. Вып. Х1а. Хабаровск, 1913, с. 154-155.)
Преобладание сельскою корейского населения над городским представлялось априорно, однако реальное соотношение в характере расселения, выявленное расчетным путем имело следующие результаты: в Приамурском генерал-губернаторстве 27,6 % корейских иммигрантов были зарегистрированы городскими жителями и 72, 4% - сельскими. Регистрация почти одной трети корейского населения городскими жителями, не соответствует, по всей видимости, реальному удельному весу урбанизированных корейцев.
Средний показатель соотношения полов среди всего корейского населения, составлявший 160% мужчин на 100% женщин, не отражает чрезвычайно широкой амплитуды действительной гендерной пропорции. К примеру, во Владивостоке среди русско-подданных корейцев на одну среднестатистическую женщину приходилось 3,7 мужчин, а в Хабаровске - 1,8 и Никольске 1,6. Среднее численное соотношение полов среди всех городских иностранно-подданных корейцев составляло 1: 2,65 в пользу мужского населения. Показатели удельного веса мужчин и женщин для сельских корейцев были среди русско-подданных: 53% и 43 %, иностранно-подданных 59% и 41%. (Подсчитано по материалам Н.В. Кюнера. Статистико-географический и экономический очерк Кореи. Часть I. Статистико-географический очерк Кореи. Владивосток, 1912, с. 253).
Значительный размер иммиграции корейцев в Россию после ее поражения в русско-японской войны вызвал великодержавно-шовинистическую реакцию со стороны царского самодержавия. Назначенный в 1905 г. Приамурским генерал-губернатором П.Ф. Унтербергер, проявил себя ярым сторонником заселения Приамурья исключительно русским населением и противником "желтой колонизации". 1-го губернаторство совпало с началом столыпинской аграрной реформы, за время проведения которой численность русских на Дальнем Востоке росла большими объемами и ускоренным темпом.
Меры, предпринятые П.Ф. Унтербергером и приамурскими властями против переселений корейцев, не могли не сказаться на снижении численности иммигрантов. К примеру, по данным управления Владивостокского коммерческою порта в 1908 г. прибыло 7 360 корейцев, в 1909 - 5 656, в 1910 - 2 611. (Кюнер Н. В. Статистико-географический и экономический очерк Кореи. Часть I. Статистико-географический очерк Кореи. Владивосток, 1912, с. 253). Однако фактически открытые русско-корейская сухопутная граница и, примыкающий отрезок русско-китайской границы, позволяли почти беспрепятственный переход новых иммигрантов.
Аннексия Кореи Японией и установление "сабельного режима" первых лет колониального периода привели к резкому увеличению корейских иммигрантов в России. По мнению В. Песоцкого корейское население в Приморской области увеличивалось за счет вновь прибывающих иммигрантов на 600-700 человек ежемесячно. (Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции." XI, Хабаровск, 1913, с. 33)
Численность официально зарегистрированных корейцев Приамурского края росла следующим образом: в 191 1 году - 62 529 человек; 1912 г. - 64 309, 1915 г. -72 600; 1917 г. - 84 678. (Подсчитано по: Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. - Tpvды командированной но Высочайшему повелению Амурской экспедиции, т. XI, Хабаровск. 1913, Приложение XV, с. 33; Аносов С. Корейцы в Уссурийском крае. Хабаровск-Владивосток, 1928, с. 27-29)
____
[