Тогда же, в 1920-е годы, органы госбезопасности приобрели первый опыт контрразведки и даже смогли переиграть опытных западных шпионов?
Александр Бортников: Работа разворачивалась без необходимой профессиональной подготовки, опыт нарабатывался "с нуля". Первым значительным успехом советской контрразведки стало раскрытие в сентябре 1918 года "Заговора послов" стран Антанты под руководством главы дипмиссии Великобритании Р. Локкарта – дипломаты пытались организовать вооруженный мятеж в Москве и поддержать высадку английских интервентов в Архангельске. В 1919 году чекисты разоблачили британскую резидентуру в Петрограде и Москве во главе с офицером МИ-6, известным как "человек с сотней лиц", П. Дюксом. О значимости этой шпионской сети для Лондона свидетельствовал такой факт. Английское правительство включило требование денежной компенсации за арест и расстрел ряда участников "группы Дюкса" в "ультиматум Керзона" 1923 года, который резко обострил двусторонние отношения с СССР и даже поставил страны на грань войны.
В середине 1920-х годов в результате длившихся несколько лет операций "Синдикат-2" и "Трест" чекисты пресекли подрывную деятельность широкого контрреволюционно-террористического подполья, завязанного на эмигрантские круги и иноспецслужбы. Одновременно была вскрыта и уничтожена вновь созданная британская агентурная сеть.
Согласитесь, для молодой спецслужбы это были выдающиеся результаты.
Но все-таки для многих органы ВЧК – ОГПУ – НКВД до сих пор ассоциируются прежде всего с репрессиями 1930-х годов. Неужели сами чекисты не понимали, в чем они участвовали?
Александр Бортников: Вновь обратимся к реалиям тех лет. Версальский мир расценивался странами-победительницами лишь как временная передышка. Планы нападения на СССР разрабатывались ими еще с 20-х годов. Угроза надвигающейся войны требовала от советского государства концентрации всех ресурсов и предельного напряжения сил, скорейшего проведения индустриализации и коллективизации. Но общество еще не оправилось после Гражданской войны и разрухи. Мобилизация проходила очень болезненно. Жесткие методы государства породили неприятие у части советского общества. Даже внутри ОГПУ возник конфликт между председателем Г. Ягодой и его замом С. Мессингом, выступившим в 1931 году вместе с группой единомышленников против массовых арестов. В органах начались "чистки", которые еще больше усилились после убийства С. Кирова в декабре 1934 года. При малейших подозрениях в "неблагонадежности" квалифицированные сотрудники переводились на периферию, увольнялись или арестовывались. Их место занимали люди без опыта оперативной и следственной работы, но готовые ради карьеры на исполнение любых указаний. С этим отчасти и связаны "перегибы" в работе ОГПУ – НКВД на местах. Всего в 1933 – 1939 годах репрессиям подверглись 22 618 чекистов, в том числе первые советские контрразведчики А. Артузов, К. Звонарев и другие. Только в период так называемой ежовщины трижды произошло обновление руксостава контрразведывательного отдела Главного управления госбезопасности (ГУГБ) НКВД. В марте 1938 года ГУГБ было и вовсе ликвидировано.
Безусловно, среди чекистов, которые, повторюсь, являлись плоть от плоти сложившегося в то время общества, были самые разные люди. Это и, к сожалению, приспособленцы, державшиеся принципа "цель оправдывает средства", но в то же время и те, кем двигали бескорыстные идейные мотивы. Последние, даже сами попав под репрессии, в большинстве своем не утратили веры в партию и лично И. Сталина. При Л. Берии часть из них была возвращена в органы безопасности.
Так была ли реальная доказательственная база у этих "чисток"?
Александр Бортников: Хотя у многих данный период ассоциируется с массовой фабрикацией обвинений, архивные материалы свидетельствуют о наличии объективной стороны в значительной части уголовных дел, в том числе легших в основу известных открытых процессов. Планы сторонников Л. Троцкого по смещению или даже ликвидации И. Сталина и его соратников в руководстве ВКП(б) – отнюдь не выдумка, так же как и связи заговорщиков с иноспецслужбами. Кроме того, большое количество фигурантов тех дел – это представители партноменклатуры и руководства правоохранительных органов, погрязшие в коррупции, чинившие произвол и самосуд.
Вместе с тем я не хочу никого обелять. Конкретные исполнители преступных деяний среди чекистов поименно известны, большая часть из них понесла заслуженное наказание после смещения и расстрела Ежова. Над ними также состоялся суд истории: в периоды массовой реабилитации 1950-х и конца 1980-х годов приговоры по их делам были признаны окончательными и не подлежащими пересмотру. Массовые политические репрессии закончились после принятия постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР "Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия" от 17 ноября 1938 года. Назначенный на пост наркома внутренних дел Л. Берия восстановил ГУГБ НКВД и провел кадровые "чистки", изгнав карьеристов предыдущих призывов. Повысились требования к качеству следственной работы, что способствовало кратному сокращению приговоров к высшей мере наказания.
Различные источники называют разные цифры репрессированных. У ФСБ есть точные данные?
Александр Бортников: Еще в конце 1980-х годов была рассекречена справка МВД СССР от 1954 года о количестве осужденных за контрреволюционные и иные особо опасные государственные преступления, в том числе за бандитизм и военный шпионаж, в 1921 – 1953 гг. – 4 060 306 человек. Из них к высшей мере наказания приговорены 642 980, к ссылке и высылке – 765 180. Об этом говорят архивные материалы. Все другие цифры являются дискуссионными.
https://www.rg.ru/2017/12/19/aleksandr-bortnikov-fsb-rossii-svobodna-ot-politicheskogo-vliianiia.html – цинк
Сказал ли Бортников нечто новое и сенсационное? Совсем нет. Эта позиция уже давно не нова.
Глупо говорить, что всех осуждали за дело. Глупо говорить, что всех осуждали без вины. Сложность проблемы репрессий заключается в том, что там виновные перемешаны с невиновными в неизвестной пропорции. Поэтому с одной стороны есть деятельность органов по защите государства, а с другой стороны есть злоупотребления и преступления. И то и другое отрицать бессмысленно, так как фактов на эту тему море. Существование заговоров с целью убийства Сталина и свержения советской власти давно не секрет, а преступления органов НКВД признавались еще при Сталине, когда был репрессирован руководящий состав НКВД ответственный за перегибы, а по Бериевской амнистии были освобождены многие невинноосужденные.
От восхваления репрессий, через умолчание о них, к их очернению. Такой путь проделало общественное сознание. Сейчас, когда открыты архивы ГУЛАГа, когда можно найти личные дела репрессированных, когда опубликована масса документов по репрессиям, уже вполне возможно составить объективное представление о репрессиях как о сложном и неоднозначном процессе, где речь идет как о виновных, так и о невиновных. Именно это Бортников и пытался втолковать журналисту, фактически повторяя аргументацию тех историков, которые еще в "нулевые" вскрывали ложь и подтасовки связанные с мифами о "миллионах невинно расстрелянных".
Поэтому, когда основной чернушный миф об органах фактически разгромлен, нет ничего удивительно в том, что глава ФСБ не видит ничего плохого в том, чтобы вести свое преемство от ВЧК и называть современных гэбэшников "чекистами".
На это и последовала истерика "Конгресса Интеллигенции", который коченеющими пальцами исторических мертвецов пытается цепляться за чернушную трактовку советской истории и репрессий, которые Бортников просто предложил оценить во всей полноте, без клишированных мифов. Там нет какой-то идеализации советской власти или рекламы Сталина, Бортников скорее выглядит как прагматик, который походя избавляется от исторических мифов, которые ныне используюются в том числе и для актуальной подрывной деятельности. Этого ему действительно не простили, настрочив публичный донос в традициях 1937 года.
