ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
Политотдела дивизии командующему войсками
Северо-Кавказского военного округа С.Н. КОЖЕВНИКОВУ
Об антисоветских выступлениях бывших красных партизан в
станице Белореченской, селах Великое и Вечное Майкопского округа
не ранее 24-го – не позднее 26-го июля 1930 года
Совершенно секретно
К вечеру 23-го июля обстановка в ст. Белореченской и особенно в с. Великое – Вечном была крайне напряженной.
На собраниях произвольно собиравшегося населения под руководством ранее организованных и избранных «красных партизанских комитетов» принимались требования о недопустимости деления населения на социальные группы, заявляя: «У нас кулаков нет. Мы все равны » и т. д. Здесь же присутствующие кулаки и родственники выселенных за пределы края требовали возврата отобранного у тех и других имущества, выселения из кулацких домов по их выражению «голотьбы» (бедноты и батраков) и полного возвращения этих домов бывшим домохозяевам. К этому, с целью привлечения на свою сторону широких масс населения, требовали установления нормы хлеба на едока, снабжения мануфактурой и другими дефицитными промтоварами, отсутствовавшими в кооперации. К 19 часам атмосфера была настолько напряжена, что участники собрания, подогреваемые «обещаниями», стали требовать разоружения коммунистов и комсомольцев.
Все эти требования исходили в равной мере и от «комитетов» «красных партизан», так как последние давали свою санкцию на вышеуказанные выступления. Вслед за этим последовал разбор конского состава из колхозов (с. Великое – Вечное) и даже имел место случай снятия с работы на молотилке коммунистов с последующей передачей таковой кулакам. При этом член «комитета» заявил: «Сволочи только отбирают, а вот мы, Советская власть, вам возвращаем обратно » и далее (обращаясь к кулаку): «Забирай свою молотилку, тебе говорят ». Кулак без всяких формальностей передачи таковую принял.
Группы женщин вооружались камнями и палками, имея стремление употребить их в действие против представителей округа, прибывших туда для разложения и ликвидации этого явно контрреволюционного движения, охватившего собой значительную часть населения, в том числе и бывших красных партизан.
Окружными работниками, во главе с врид. председателя окрисполкома т. ОЗЕРОВЫМ, зав. окрзу, т. КНИГА было предложено «краснопартизанским комитетам» собраться для постановки перед ними вопроса о роспуске и ликвидации этих контрреволюционных организаций. Комитеты собрались, но на поставленные перед ними требования об их ликвидации не шли, а наоборот, настаивали на дальнейшем их существовании. «Комитетчики» заявили: «Нас избрал народ, а мы сами распускаться не будем. Наоборот, мы должны во чтобы то ни стало отстаивать свою организацию ».
И только часам к 3 – 4 двадцать четвертого (утра) после долгих споров удалось провести наше решение о ликвидации этих «комитетов» – результаты голосования следующие: с. Вечное – за ликвидацию 6, против 6, воздержалось 10 человек; по с. Великому – за ликвидацию 11, воздержалось – 6, остальные совсем не голосовали. По окончании этого двадцать четвертого утром состоялись общие собрания граждан, на которых были приняты наши резолюции о роспуске комитетов, причем главные организаторы на этих собраниях отсутствовали.
Очевидно, твердо выставленные в категорической форме представителями окружной власти требования поставили их в тупик, усугубляясь еще тем, что в руководстве имел место разрыв с действовавшей группой организаторов контрреволюционного движения, прибывших (по сведениям ОГПУ) из Кубанского округа и Адыгейской области. Надо полагать, что руководство осуществлялось со стороны Кубани. Это подкрепляется еще и тем, что среди населения распространялись слухи в отношении последних, будто бы они являются рабочими из Туапсе. Есть предположение, что это не что иное, как политическая маскировка прибывших руководителей. Присутствующие местные кулаки и организаторы контрреволюционного движения стремились на собраниях заполучить гарантию о не привлечении их к ответственности. Такой гарантии им никто не давал, когда они пытались призвать всех объединиться и не допустить арестов со стороны органов ОГПУ. Причем один кулак по адресу ОГПУ заявил: «Последнее должно служить не для нас, а нам, народу, а, следовательно, ему и повиноваться ». Несмотря на все эти выступления, атмосфера стала разряжаться, последовал перелом настроения масс в сторону ликвидации движения. Этому немало способствовали и дундуковские красные партизаны.
Из ст. Дундуковской в с. Вечное прибыла делегация от красных партизан, которая заявила: «Партизаны ст. Дундуковской возмущены случившимся и требуем немедленной ликвидации контрреволюционных организаций. В противном случае мы в количестве 1 800 человек сядем на коней и разнесем вас всех ». Было так же сделано заявление бывшим партизаном-лишенцем, теперь восстановленном в правах, следующего содержания: «Меня выбирали в комитет, я туда не пошел и не пойду. Советская власть поступает правильно, меня лишили голоса, забрали имущество, а теперь восстановили и все вернули обратно. Надо только правильно добиваться, а не так, как вы, граждане, делаете ».
Помимо вышеуказанного, кулаки в своей контрреволюционной агитации стремились использовать (и использовали) имеющие место в прошлом году затруднения по хлебозаготовкам и трудности прошлого года, вытекающие из недорода. Эти настроения не успели еще сгладиться в полной мере, как они попытались запугать население тем, что нынешний год опять «заберут весь хлеб и народ подохнет с голоду » и т. д.
В ст. Белореченской отмечались действия и тактика кулачества аналогичного порядка, с той лишь разницей, что такой резкой формы не приняло, и красно-партизанский комитет работал нелегально (в составе 4 человек).
На районных собраниях (не без сопротивления кулачества) повсюду удалось провести наши резолюции, требующие предания к ответственности виновных в организации контрреволюционного движения. От всех райсобраний были выделены представители на состоявшийся пленум стансовета Белореченской, которые заверили о своей преданности Советской власти и готовности проведения всех мероприятий, проводимых ею, и, в частности, выполнения хлебозаготовок. Полученная в с. Великом резолюция, вынесенная общим собранием военнослужащих первой территориальной бригады, резко осуждающая это событие, с требованием немедленного роспуска контрреволюционных организаций и применения суровой кары к виновным подействовала на население деморализующе.
Кулачество, встретив крепкий отпор со стороны Красной Армии, не получив себе какого-либо сочувствия, все же старалось апеллировать к Красной Армии через отдельных работников дивизии, находящихся там.
Переменный состав старых возрастов не сыграл активной роли в деле ликвидации вышеуказанного и не давал должного отпора контрреволюционной агитации. Переменники в своем большинстве держали себя нейтрально.
Вышеуказанное событие еще полностью не ликвидировано. О дальнейших мероприятиях, связанных с окончательной ликвидацией, «эксцессах» и о настроениях персонального состава и новобранцев, будет сообщено дополнительно.
По вышеизложенному даю следующие выводы:
1. Наличие правооппортунистических элементов в Белореченской организации, с которыми не только не велась борьба, но которые даже являлись организаторами этого контрреволюционного движения во главе с «комитетом». Это подтверждается рядом фактов, а именно: железнодорожная ячейка с секретарем во главе совершенно не противодействовала контрреволюционному движению, а была простым наблюдателем, даже в таких случаях, когда контрреволюционные элементы нападали на отдельных членов ВКП (действительно стойких большевиков и боровшихся с контрреволюционным движением).
Начальник адмотдела Белореченского района проводил двурушническую политику; вместо привлечения к ответственности покровительствовал контрреволюционной деятельности (в настоящее время привлечен органами ОГПУ.)
Стансовет Вечного во главе с президиумом перешел в полном составе на сторону восставших.
Отдельные члены ВКП – правоуклонисты, как например, ЦЫБУЛЬСКИЙ, организовывали и проводили собрания без ведома парторганизации.
2. Вторым моментом, способствующим развитию этого движения, явилась полная спячка парторганизации, полное отсутствие массовой работы и особенно среди красных партизан. Если последние проявляли элементы самокритики недочетов в работе в более резком тоне, то их относили к кулакам – «брали на карандаш », как потом сами партизаны говорили. На месте был полный разрыв между парторганизацией и беспартийными массами. Кичливое, высокомерное отношение коммунистов к нуждам и запросам беспартийных последних отталкивало. Плюс к этому наличие правооппортунистических настроений, отражавших, по существу, кулацкие настроения, идущие в разрез генеральной линии партии, давали возможность кулаку поднимать голову. Советскими органами в Белореченской не исправлены еще допущенные ранее ошибки и перегибы. Примером перегибов может служить следующее: у 30 человек, лишенных права голоса в конце 1929 года и начале 1930 года, теперь уже восстановленных, до сих пор не возвращено конфискованное имущество. Кооперация работала из рук вон плохо; она не делала даже того, что можно было сделать в области улучшения снабжения продуктами в условиях самой станицы.
3. Третьим моментом являются методы проведения хлебозаготовок, которые являлись голым нажимом без соответствующей предварительной и подготовительной массовой работы среди хлеборобских масс и недостаточного вовлечения в эту работу бедняцко-батрацких и середняцких масс.
4. Четвертым моментом являлось недостаточное твердое и решительное проведение мер со стороны советско-партийных органов по борьбе с контрреволюционными элементами, которые пользовались полной свободой агитации – пропаганды, тогда, как я считаю, вполне возможно было бы применить меры изъятия главарей и не допустить разрастись контрреволюционному движению до организационных форм (как «краснопартизанский комитет»). К тому же, среди партизан имеется засоренность чуждым и разложившимся элементом.
И наконец:
5. Классовый враг в этом движении использовал новую форму борьбы против Советской власти, как организацию «краснопартизанского комитетов», через которую сумел использовать и оказать свое влияние на ряды бывших красных партизан.
Мне думается, что эта форма борьбы имеет некоторую связь с такой формой борьбы классового врага, как «союз хлеборобов», имевший распространение на Кубани, а наличие большой прослойки в этом районе партизан и прорыв в работе среди них использован контрреволюцией в новой форме («краснопартизанского комитета»).
Зам. начальника политотдела дивизии РУЛЯЕНКО
Архив: РГВА – фонд 9, опись 28, дело 167, листы 33–35