Европейский Суд по правам человека
(V Секция)
Дело "Гефген против Германии"
[Gafgen v. Germany]
(Жалоба N 22978/05)
Постановление Суда от 30 июня 2008 г.
(извлечение)
Обстоятельства дела
Заявитель был помещен под надзор и задержан после получения значительного выкупа за похищенного 11-летнего ребенка. Он был допрошен полицией и дал ложные показания о месте нахождения мальчика и личности похитителей. Допрос был отложен до следующего утра. К тому времени полицейские опасались, что жизни ребенка угрожают холод и отсутствие пищи. По приказу заместителя начальника полиции допрашивавшие предупредили заявителя, что ему будут причинены значительные страдания специально обученными лицами, если он не откроет место нахождения ребенка. В результате заявитель указал точное место нахождения ребенка. Позднее он побывал на месте происшествия, где было найдено тело ребенка, и признался в его похищении и убийстве. Ему было предъявлено обвинение в похищении и убийстве.
Суд, рассматривавший дело, исключил из числа доказательств признание и заявления, сделанные во время следствия, в связи с оказанным на заявителя давлением, но счел допустимыми доказательства, полученные вследствие признания. Признавая заявителя виновным, суд отметил, что заявитель, хотя и был уведомлен в начале судебного заседания о том, что имеет право хранить молчание и что его прежние признания не могут быть использованы как доказательство против него, вновь признался в похищении и убийстве ребенка. Оценка судом обстоятельств дела была в значительной степени основана на этом признании, но также подкреплена доказательствами, включая тело убитого и следы колес, полученными на основе первоначального признания, а также доказательствами, полученными во время надзора за заявителем. Заявитель был приговорен к пожизненному заключению.
|
|
Его кассационная жалоба была отклонена Верховным судом, а Конституционный суд отказал в принятии жалобы в порядке конституционного производства, хотя согласился с выводом суда первой инстанции о том, что угроза причинением боли с целью получения признания запрещена национальным законодательством и нарушает статью 3 Конвенции. Двое полицейских, причастных к угрозам заявителю, были позднее осуждены за оказание давления и подстрекательство к оказанию давления при исполнении служебных обязанностей и приговорены к штрафу условно. Требование к властям о компенсации в связи с травмой, предположительно полученной в процессе полицейского следствия, еще не рассмотрено. В жалобе в Европейский Суд заявитель ссылался на применение пытки при допросе в полиции и нарушение его права на справедливое судебное разбирательство использованием доказательств, полученных под давлением.
Вопросы права
По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции.
(a) Что касается характера жестокого обращения. Согласно выводам национальных судов по уголовным делам, полицейский угрожал заявителю физическим насилием, которое причинит ему значительную боль, с целью вынудить его раскрыть место нахождения похищенного ребенка. Заявитель, таким образом, подвергся достаточно реальной и непосредственной угрозе умышленного жестокого обращения. Запрет обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, является абсолютным и применяется независимо от поведения заинтересованного лица, даже если его цель заключается в получении информации, необходимой для спасения жизни. Обращение с заявителем должно было причинить ему значительные нравственные страдания, и угрозы в случае их приведения в исполнение представляли бы собой пытку. Однако допрос занял лишь 10 минут и проводился в обстановке повышенной напряженности и накала эмоций, поскольку полицейские, находясь в истощенном состоянии под давлением исключительных обстоятельств, полагали, что у них есть лишь несколько часов, чтобы спасти жизнь ребенка. Угрозы жестокого обращения не являлись обычной практикой и не оказали серьезных долговременных последствий на здоровье заявителя. Европейский Суд считает, что обращение, которому подвергся заявитель во время допроса, являлось бесчеловечным.
|
|
(b) Что касается наличия у заявителя статуса жертвы нарушения Конвенции. Европейский Суд находит, что национальные суды ясно и недвусмысленно признали, что обращение с заявителем нарушало статью 3 Конвенции. И суд первой инстанции, и Конституционный суд указали, что угроза причинением боли с целью получения показаний не только запрещена национальным законодательством, но нарушает Конвенцию. Двое причастных к этому полицейских были осуждены за оказание давления и подстрекательство к оказанию давления и наказаны, причем исключение признания и заявлений, сделанных под давлением, являлось эффективным методом возмещения неудобств, которые претерпел заявитель, и служило цели предотвращения использования методов допроса, запрещенных статьей 3 Конвенции. Хотя заявитель еще не получил компенсации, Европейский Суд полагает, что в случаях, когда нарушение статьи 3 Конвенции заключается в угрозах жестокого обращения (в отличие от реальных действий), возмещение в существенной степени достигается эффективным преследованием и осуждением лиц, несущих за него ответственность. Суды страны предоставили заявителю достаточное возмещение, и он более не может считаться жертвой нарушения статьи 3 Конвенции.
|
|
Постановление
Заявителем утрачен статус жертвы нарушения Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").
По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции. Суды страны отказались исключить доказательства, полученные на основе заявлений, к которым был принужден заявитель (так называемый плод ядовитого дерева* (*Плод ядовитого дерева" - юридическая метафора, введенная Верховным судом США для описания доказательств, добытых с помощью незаконно полученных сведений. Она подразумевает, что если источник доказательств ("дерево") является ненадлежащим, то все доказательства, полученные с его помощью ("плоды"), будут такими же (прим. переводчика).)), и, по крайней мере, некоторые из этих доказательств использовались для подтверждения правдивости признания, сделанного заявителем на суде. Однако нет оснований утверждать, что полицейские и в дальнейшем угрожали заявителю во время поездки на место, где было спрятано тело, с целью получения вещественных доказательств. Соответственно, в отличие от ситуации, сложившейся в деле "Яллох против Германии" [Jalloh v. Germany], жалоба N 54810/00 ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 88* (*См., соответственно, "Бюллетень Европейского Суда по правам человека" N 2/2007.)), следственные органы собрали оспариваемые доказательства в качестве косвенного, а не прямого следствия признания.
Отсюда следует, что использование доказательств не делает судебное разбирательство несправедливым автоматически, хотя и создает сильную презумпцию несправедливости. Новое признание заявителя на суде сыграло существенную роль при вынесении приговора; остальные доказательства имели вспомогательный характер и использовались исключительно с целью подтверждения правдивости этого признания. Утверждение заявителя о том, что он сделал новое признание только из-за доказательств, полученных в результате первоначального признания, сделанного под давлением, расходится с его неоднократными заявлениями в национальных судах, согласно которым новое признание было сделано добровольно, под влиянием раскаяния, и Европейский Суд не убежден, что он не мог хранить молчание или что единственным способом защиты на суде было признание. Обстоятельства позволяют предположить, что он просто изменил свою стратегию защиты. Что касается возможности оспаривания этих доказательств, суд мог по своему усмотрению исключить доказательства, полученные ненадлежащим образом, и подверг оценке все связанные с этим интересы в тщательно мотивированном приговоре. При особых обстоятельствах дела заявителя, включая надзор за ним, осуществлявшийся после получения выкупа, и неоспоренные доказательства, следует признать вспомогательный характер доказательств, полученных в результате первоначального признания, для его осуждения. Таким образом, право на защиту в связи с этим не претерпело ущерба.