2 октября 1944
1. Вот что я вижу. Небольшая речка в деревне, состоящей из нескольких скромных домиков. Это, должно быть, та самая деревня, из которой отправлялся Иисус, когда Он пересек Иордан в половодье, потому что я вижу лодочника и его родственников, идущих навстречу Иисусу, Который послал вперед Себя Искариота и Фому, чтобы подготовить Себе путь.
Лодочник, издалека увидев идущего Иисуса, заспешил к Нему и, оказавшись перед Ним, склонился, благоговея, и говорит: «Тебя приветствуют, Учитель, наши больные люди. Они ждут Тебя. Я много рассказывал им о Тебе. Вся деревня приветствует Тебя в моем лице и говорит: “Благословен Мессия Всевышнего Бога!”»
«Мир тебе и этому селению. Я здесь ради вас. Вы не будете разочарованы в своих надеждах. Те, кто веруют, обретут милосердие Небес. Пойдем». И Иисус направляется к центру деревни, шагая рядом с лодочником. Мужчины, женщины и дети появляются в дверях, а затем следуют за маленькой процессией по мере ее продвижения. На каждом шагу число людей растет, так как многие присоединяются к тем, кто уже следуют за Ним. Некоторые приветствуют, некоторые благословляют, некоторые призывают.
2. «Учитель», - кричит мать. «Мой сын болен. Приди, Благословенный!»
И Иисус сворачивает к бедному дому, Он кладет одну руку на плечо плачущей матери и спрашивает: «Где твой сын?»
«Здесь, Учитель, войди».
Мать, Иисус, лодочник, Петр, Иоанн, Фаддей и несколько местных жителей входят в дом. Остальные столпились у двери и заглядывают в нее, вытянув шеи, чтобы лучше видеть.
В углу бедной темной кухни стоит маленькая кровать рядом с мерцающим очагом. На кровати лежит маленький труп ребенка около семи лет. Я говорю “маленький труп”, потому что он очень истощен, желтоватого цвета и неподвижен. Узнать, что он еще жив, можно только по тяжелому дыханию маленькой груди, пораженной, я думаю, туберкулезом.
«Взгляни, Учитель. Я потратила все что имела, чтобы спасти хотя бы этого. Я вдова, два других сына умерли в таком же возрасте, как этот сейчас. Я отвезла его до самой Кесарии на море, чтобы его посетил римский врач. Но все, что он смог сказать мне, было: “Смирись. Гниль разъедает его”. Взгляни…»
И мать раскрывает бедняжку, откинув одеяло. Там где нет повязок, там маленькие косточки, выступающие из-под иссохшей желтоватой кожи. Но открыта только малая часть тела. Остальная покрыта повязками и бельем и когда мать удаляет их, под ними открываются характерные капающие отверстия костной гнили. Прискорбное зрелище. Больной мальчик так обессилен, что не делает никаких жестов. Он кажется совершенно безучастным. Он просто открывает свои впалые тусклые глаза, и бросает равнодушный, я бы сказала недовольный, взгляд на людей, а затем снова их закрывает.
Иисус ласкает его. Он кладет Свою длинную руку на его маленькую несчастную головку, и ребенок вновь открывает свои глаза, смотрит с большим интересом на незнакомого мужчину, который касается его с такой нежностью и улыбается с такой симпатией.
«Ты хочешь исцелиться?» - говорит ему Иисус вполголоса, склонившись над его изнуренным лицом. Он прежде накрыл маленького мальчика, сказав его матери, которая хотела наложить еще несколько повязок: «Не нужно, женщина. Оставь его так».
Маленький пациент молча кивает.
«Почему?»
«Ради моей мамы», - говорит он очень слабым голосом. Его мать плачет еще более горестно.
«Ты всегда будешь хорошим, если исцелишься? Хорошим сыном? Хорошим гражданином? Хорошим верующим?» Он задает вопросы, четко отделяя их, чтобы дать ребенку время ответить на каждый из них. «Ты всегда будешь помнить, что ты сейчас обещаешь?»
Слабое, но, несмотря на это, с таким глубоким желанием повторно произносимое «да», подобное последовательности вздохов его души.
«Дай Мне твою руку Мой малыш». Маленький пациент хочет дать свою здоровую руку, левую. Но Иисус говорит: «Дай Мне другую. Я не причиню тебе боли».
«Господь», - говорит мать. «Это одна большая рана. Позволь мне перевязать ее. Ради Тебя…»
«Это неважно, женщина. Я питаю отвращение только к нечистоте сердец. Дай Мне твою руку и скажи вместе со Мной: “Я хочу быть всегда хорошим как сын, как человек, как верующий в истинного Бога”».
Мальчик повторяет, подчеркивая своим голосом. О! Вся его душа в этом голосе, а также его надежда… и, конечно, надежда его матери.
В комнате и на улице воцарилась торжественная тишина. Иисус, Который держит правую руку мальчика Своей левой рукой, поднимает Свою правую руку таким жестом, как когда Он провозглашает истину, или когда Он налагает Свою Волю на болезни и стихии, и встает торжественно выпрямившись. Он говорит могучим голосом: «А Я желаю, чтобы ты был исцелен. Встань, дитя, и воздай хвалу Господу», - и Он отпускает маленькую руку, которая теперь полностью здорова, худая, но без малейшего следа болячек, и Он говорит матери: «Раскрой свое дитя».
Женщина, которая выглядит так, как если бы она была между смертным приговором и помилованием, нерешительно снимает с него одеяло… и с криком падает на худое, но здоровое тело, целуя и обнимая его… сходя с ума от радости. Настолько, что она не видит, что Иисус уходит, направляясь от кровати к двери.
Но мальчик увидел и говорит: «Благослови меня, Господь, и позволь мне благословить Тебя. Мама… ты не благодаришь?»
«О! Прости меня…» Женщина, с ребенком на руках, бросается к стопам Иисуса.
«Я понимаю, женщина. Иди с миром и будь счастлива. До свидания, мальчик. Будь хорошим. До свидания, все». И Он выходит.
3. Многие женщины поднимают вверх своих детей, чтобы благословение Иисуса могло предохранить их от зла в будущем. Малыши прошныривают между взрослыми, чтобы быть обласканными Им. И Иисус благословляет, ласкает, слушает, Он останавливается, чтобы исцелить еще троих людей с больными глазами и человека трясущегося так, как если бы он был поражен болезнью пляски святого Витта[1]. Сейчас Он в центре селения.
«Тут живет мой родственник, глухонемой от рождения. Он понятлив, но ничего не может делать. Исцели его, Иисус», - говорит лодочник.
«Отведи Меня к нему».
Они заходят в маленький огород, в конце которого молодой человек, которому около тридцати лет, достает воду из колодца и поливает овощи. Так как он глухой и стоит к ним спиной, он не замечает происходящего и спокойно продолжает свою работу, несмотря на крики толпы, которые так громки, что вспугнули голубей на крышах.
Лодочник идет к нему, берет его за руку и ведет к Иисусу.
Иисус становится перед несчастным парнем, очень близко к нему, тело против тела, так что Своим языком Он касается языка немого человека, который стоит с открытым ртом, и вложив Свои средние пальцы в уши глухонемого. Он молится несколько мгновений с глазами, поднятыми к небу. Затем говорит: «Откройся!» и, вынув из его ушей Свои пальцы, отходит в сторону.
«Кто Ты, развязавший мои язык и уши?» - восклицает чудесным образом исцеленный человек.
Иисус делает жест и пытается продолжить Свой путь, выйдя с задней стороны дома. Но как исцеленный человек, так и лодочник удерживают Его. Один говорит: «Он Иисус из Назарета, Мессия», а другой восклицает: «О! Остановись, чтобы я мог поклоняться Тебе!»
«Поклоняйся Всевышнему Богу и будь всегда верен Ему. Иди. Не теряй времени на бесполезные слова и не превращай чудо в человеческое времяпровождение. Используй свой язык, чтобы делать добро, и слушай голос Духа Творца, Который любит и благословляет тебя, скорее твое сердце, нежели уши».
Разумеется, совершенно бесполезно говорить человеку, который так счастлив, не говорить о своем счастье! Исцеленный человек наверстывает упущенное за столько лет глухоты и немоты, разговаривая со всеми присутствующими людьми.
4. Лодочник настаивает, чтобы Иисус вошел в его дом, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Он чувствует, что является причиной того уважения, которым окружен Иисус и гордится этим. Он хочет, чтобы его право было признанным.
«Но я первый старейшина деревни», - говорит старый внушительный человек.
«Но если бы меня не было там с моими лодками, ты бы не увидел Иисуса», - отвечает лодочник.
И Петр, который всегда искренен и импульсивен, говорит: «На самом деле… если бы я не сказал тебе кое-чего, ты… эти лодки…»
Иисус промыслительно вмешался, обрадовав всех. «Давайте пойдем к реке. И подождем там, пока будет готова наша пища, - и пусть она будет умеренной и скудной, потому что пища служит телу, но не является целью тела, - Я буду проповедовать благую весть. Все желающие услышать Меня и задать Мне вопросы могут пойти со Мной».
Я могу сказать, что вся деревня последовала за Ним.
5. Иисус садится в лодку, вытащенную на гравиевое ложе реки, и с этой импровизированной кафедры обращается к Своим слушателям, которые сели перед Ним полукругом на берегу и среди деревьев.
Он взял за отправную точку вопрос, заданный одним мужчиной: «Учитель, наш Закон, кажется, указывает, как поразил Бог тех, кто были рождены убогими, фактически Он запретил им служить в алтаре. Как они могут быть виновными? Не будет ли справедливым считать виновными родителей, которые рождают несчастных сыновей. В частности, матерей? И как мы должны обращаться с теми, кто родился несчастливым?»
«Слушайте. Великий совершенный скульптор однажды высек статую. Его произведение было так совершенно, что он был удовлетворен и сказал: “Я желаю, чтобы Земля была полна такими чудесными статуями”. Но сам он не мог справиться с такой задачей. Поэтому он позвал других людей и сказал им: “По этой модели сделайте для меня тысячу, десять тысяч одинаково безупречных статуй. Затем я добавлю к ним свое завершающее касание, вдохнув выразительность в черты их лиц”. Но его помощники не были способны на столь многое, потому что наряду с тем, что они сильно уступали своему учителю в мастерстве, они были до некоторой степени одурманены, оттого что ели плоды, сок которых приводил к расстройству сознания и тупости. Затем скульптор дал им несколько литейных форм и сказал: “Залейте материал в них; это будет совершенной работой, а я завершу их, оживив их последним штрихом”. И помощники приступили к работе.
Но у скульптора был великий враг. Это был его личный враг и враг его помощников, и он пытался всякими средствами заставить скульптора высекать из камня плохие статуи и возбуждать несогласие между ним и его помощниками. Таким образом, он хитро и коварно атаковал их работу, видоизменял материал, который должен был заливаться в формы, или ослаблял огонь, или преувеличенно восхваляя помощников. Таким образом, получилось, что правитель мира, в попытке предотвратить насколько возможно работу, производящую несовершенные копии, наложил тяжелые санкции на те модели, которые были выпущены в несовершенном состоянии. И одна из санкций состояла в том, что такие модели не могли быть представлены в Доме Божьем, где все должно быть или всему следует быть совершенным. Я говорю: следует быть, потому что это не так. Даже если внешность хорошая, факты не таковы. Те, кто присутствуют в Доме Божьем, кажутся безупречными, но глаза Бога обнаруживают в них серьезнейшие недостатки. Недостатки, которые у них в сердцах.
6. О! Сердце! Это сердцем служат Богу, воистину сердцем. Совершенно необязательно, так же как и не достаточно иметь ясные глаза и совершенный слух, благозвучный голос, прекрасные члены, чтобы петь хвалу приятную Богу. Не существенно и не достаточно иметь прекрасные чистые и ароматные одежды. Дух должен быть чистым и совершенным, гармоничным и с хорошо сформированными духовными зрением, слухом и голосом, которые должны быть украшены чистотой, то есть прекрасным чистым платьем, благоухающим милосердием: то есть маслом, насыщенным сущностью, которую любит Бог.
И какого рода милосердием может быть отношение человека, который, сам будучи счастлив, при виде своего несчастного собрата испытывает к нему презрение и ненависть? Напротив, двойное и тройное милосердие должно быть оказано тем, кто, не будучи виноватыми, родились убогими несчастливцами. Убогость это боль, которая порождает заслугу для тех, кто является ее жертвой, и тем, кто, соединенные с жертвами родственными узами, страдают из любви, когда видят, как они несут свою боль. И, возможно, они бьют себя в грудь, думая: “Я являюсь причиной такой боли из-за моих пороков”. И убожество никогда не должно становиться причиной духовного повреждения в тех, кто видит его. Это становится повреждением, если превращается в немилосердие. Поэтому Я говорю вам: “Никогда не будьте немилосердными к вашему ближнему. Он родился убогим бедолагой? Любите его, потому что он терпит великую боль. Стал ли он несчастливцем по своей собственной вине? Любите его, потому что его вина уже стала наказанием. Является ли человек родителем убогого, который так родился или стал таким? Любите его, потому что не существует более глубокой скорби, чем печаль родителя, который поражен в своем чаде. Или это мать, которая породила урода? Любите ее, потому что она буквально раздавлена таким горем, которое она считает самым нечеловеческим. Оно нечеловеческое”.
Но даже еще глубже горе женщины, которая стала матерью сына, который уродлив душой, так как она понимает, что дала рождение демону, опасному для Земли, для Отечества, для Семьи, для друзей. О! Бедная мать жестокого, подлого сына, убийцы, предателя, вора, порочного человека. Она даже не осмеливается поднять своего чела! Хорошо. Я говорю вам: Любите также этих матерей, самых несчастных. Тех, которые в истории известны как матери убийц, предателей.
7. Повсюду на Земле слышится плач матерей, чьи сердца разбиты из-за жестокой смерти их сыновей. От Евы и по сей день, как много матерей чувствуют, что их недра разорваны на куски гораздо болезненнее, чем в родовых муках, нет, они чувствуют, что их недра и их сердца разорваны на куски жестокой рукой, в их присутствии их сыновей убивали, мучили и замучили люди, и они рыдали от боли, бросившись в безумии конвульсивной несчастной любви на трупы, которые больше не могли слышать их, не могли быть согреты их теплом, и не могли сказать своим взглядом, жестом, поскольку не могли произнести своими губами: “Мама, я слышу тебя”.
И все же Я говорю вам, что Земля еще не услышала крика и не собрала слез самой святой Матери и самой несчастной среди всех тех, кого будут вечно помнить люди: Матери Убитого Искупителя и матери человека, который будет Его предателем. Эти две матери, мученицы по-разному, будут слышать рыдания друг друга на большом расстоянии, и невинная и святая Мать, самая невинная, Невинная Мать Невинного, будет Той, Кто скажет Своей далекой сестре, мученице сына более жестокого, чем кто-либо на Земле: “Сестра, Я люблю тебя”.
Любите, чтобы быть достойными той Женщины, Которая будет любить всех и во имя всех. Это любовь, которая спасет Землю».
8. Иисус спускается со Своей деревенской кафедры и нагибается, чтобы приласкать маленького мальчика, катающегося по траве гравиевого ложа реки, полуголого в своей маленькой рубашонке. После столь многих возвышенных слов Учителя, приятно видеть Его таким, проявляющим интерес к ребенку, подобно обычному человеку, а затем преломляющим хлеб, предлагающим его весь и раздающим его тем, кто вблизи Него, сидящим и едящим как каждый человек, тогда как Он, конечно, слышит в Своем сердце крик Своей Матери и видит Иуду рядом с Собой.
Такой контроль над своими чувствами впечатляет меня, такую импульсивную, больше, чем многие другие вещи. Это постоянный урок мне. Присутствующие же, напротив, кажутся поистине очарованными. Они задумчивы и молчаливы во время еды и смотрят с благоговением на доброго Учителя любви.
[1] Виттова пляска, хорея Сиденгама, малая хорея.