План ответа.
Культура Руси в период феодальной раздробленности и татаро-монгольского ига. Города. Ремесла и торговля. Развитие русской культуры в XVI в. Книгопечатание. Зодчество.
Развитие российской культуры в XVII в. Распространение просвещения.
Новые черты в литературе и искусстве. Рост научных знаний. Географические открытия. Общественно-политическая мысль. Расширение культурных связей с европейскими государствами. Быт и нравы различных слоев российского общества.
Ответ на вопрос.
В XIII — XV веках Русь находилась в зависимости от Золотой Орды, но и в этих условиях Москва стала собирать русские княжества в единое государство. К концу XV века (1480 г.) оно сбросило татаро-монгольское иго, и после этого культурное развитие происходило в едином общерусском русле.
Считается, что к середине XVI века завершилось формирование русской народности, а Москва окончательно утвердилась как центр общерусской культуры.
Эта культура теперь приобрела некоторые отличительные черты, имевшие своим источником прежде всего геополитический фактор — положение Московской земли между западным и восточным миром, взаимодействие с ними и одновременно осознание и отстаивание собственной отличности от них.
Московские князья, позднее — цари и императоры, прочно усвоили восточный образец жестко централизованного государства, определивший и явный уклон к деспотии. Отсюда идет закрепощение крестьян. В то же время интегрированная в государство христианская Русская православная церковь продолжала играть ведущую роль в формировании менталитета русских людей, их самосознания, системы ценностей.
Важное значение для этого процесса имела зародившаяся после падения Константинополя в 1454 году идея особого предназначения Москвы как «Третьего Рима», призванного отстоять христианство, распространить православие на весь мир. Это резко обострило противостояние православия и католицизма, связанное с историческим распространением влияния римско-католической церкви в Литве, в непосредственной близости от московских земель.
|
|
Русская культура XVI века
В конце XV и начале XVI веков Россия приглашала из Европы, особенно из Италии, выдающихся зодчих и других мастеров. Это заметно обогащало русскую культуру. Однако отмеченное стремление церкви противостоять «латинству» затрудняло приток свежих знаний и модернизацию культуры. Наиболее образованные и мыслящие люди пытались бороться с названными тенденциями, что проявилось в появлении демократических настроений и особенно религиозных «ересей».
Однако эти явления были крайне слабы. Правление Ивана IV «Грозного», начавшееся в 1547 году, окончательно закрепило деспотично-самодержавный тип государства и особую роль бюрократии, основанную на насилии.
Тем не менее развитие культуры продолжалось, и в XVI веке следует отметить замечательные достижения.
Так, продолжал складываться фольклор, в котором ведущей темой оставалась борьба за независимость. Былины киевского цикла «осовременивались», древние богатыри совершали свои подвиги в войнах против Казанского и Крымского ханств. Появились новые исторические песни, где осуждалась жестокость Ивана Грозного. Фольклорные тексты несли демократические идеи.
Развивалась система просвещения, открывались новые школы, о чем заботилась церковь. Больше стали создавать рукописных книг, а с 1553 г. в Москве началось книгопечатание. В 1563 г. в Москве открывается первая государственная типография (Иван Федоров).
|
|
Формировалась политическая теория Российского государства («Москва — третий Рим»).
Приглашенные из Италии мастера полностью перестроили Московский Кремль. Появились новые дворцы, и не только в Москве. Оформился стиль каменной шатровой архитектуры (храм Вознесения в селе Коломенском, храм Иоанна Предтечи в селе Дьякове).
Настоящим символом Москвы стал Покровский собор (1555-1560) на Красной площади в Москве, больше известный как храм Василия Блаженного. Было построено множество крепостей (кремли в Нижнем Новгороде, Туле, Коломне, Серпухове и др., крепостные стены вокруг монастырей), крепостные стены Китай-города в Москве (зодчий Федор Конь) и т.д.
Новые соборы расписывали и оснащали иконами замечательные художники, создавшие самобытный стиль русской живописи, такие, как Дионисий, Феодосий. Следует отметить, что они продолжали традиции, заложенные еще в XIV-XV веках Феофаном Греком и Андреем Рублевым, создавшим знаменитую «Троицу».
XVII век для русской культуры несет приметы перехода от средневековья кНовому времени, правда, перехода весьма своеобразного, поскольку крепостное право не отменялось, а укреплялось еще больше (Соборное уложение 1649 г.). Однако началось развитие товарного производства, появились признаки всероссийского рынка. Соответственно в России появились зародыши буржуазии, начали формироваться буржуазные общественные отношения. Собственно, это означало начало формирования русской нации.
|
|
В то же время развитие культуры проходило в условиях чрезвычайно острых социальных противоречий, вылившихся в многочисленные восстания в городах, стрелецкие восстания, крестьянские войны, «медный бунт» 1662 г. К этому надо добавить еще и церковный раскол и вызванные им волнения, весьма масштабные. XVII век вполне заслуженно называют «бунташным».
Эти потрясения как бы сопровождали начавшееся разрушение средневекового мировоззрения и перехода культуры к более светскому облику, «обмирщение» культуры. В художественной культуре возрастала роль демократических элементов. Литературный язык приближался к народному.
Народное творчество активно влияло на архитектуру, живопись. Все шире становились контакты России с западным миром, практически прекращавшиеся в период татаро-монгольского ига.
В России появлялось все больше иностранных купцов, на государственную службу все чаще принимали иноземных специалистов, так что во многих городах появились целые иноземные слободы (в Москве, Вологде, Нижнем Новгороде, Туле, Астрахани, Архангельске и др.).
При всех противоречиях развитие культуры продолжалось. Быстро рос уровень грамотности в городах, особенно в посадах (ремесленники и торговцы) и среди государственных чиновников. Росла и грамотность дворянства. Громадными по тем временам тиражами (более 300 тысяч) печатались буквари.
Выходили учебники грамматики, математики и проч. Повысился спрос на книги. В течение XVII века государственный Печатный двор выпустил 483 издания, причем наряду с богослужебными книгами (85 %) выходили и учебники, специальная литература.
Оживилась работа по переводу иностранных книг: в XVI веке было переведено 26 книг, в 17-м — 153, причем 114 во второй половине века. 116 из них были учебниками, книгами по истории, географии, военному делу, художественными.
Появлялись и школы; Симеон Полоцкий в 1665 году возглавил государственную школу, где готовили подьячих для центральных правительственных учреждений.
В 1687 году открылось первое в России высшее учебное заведение — Славяно-греко-латинское училище (позднее —академия). Оно предназначалось для подготовки чиновников государственной службы и высшего духовенства, в нем могли учиться люди «всякого чина, сана и возраста».
Составляются карты и описания русского государства, изучается Сибирь, Китай, Азия.
Продолжается развитие архитектуры. В Московском Кремле строится Теремной дворец, облик которого сформирован под сильным влиянием народного искусства — живописный, сказочный.
Появились на всех башнях Московского Кремля декоративные шатры, определяющие сегодня их силуэты. В конце концов в русском зодчестве возник «нарышкинский стиль», или «московское барокко», одним из самых замечательных памятников которого стала церковь Покрова в Филях.
Тенденции обмирщения проявились и в живописи, где следует назвать С. Ушакова. Его «Спас нерукотворный» стал новым для русской живописи образцом изображения человеческого лица. Художники стали писать чисто светские портреты — «парсуны», в которых применялась техника иконописи.
Были созданы портреты царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, юного царевича Петра, дяди и матери Петра I — Л.К. и Н.К. Нарышкиных. Эти парсуны стали предшественницами знаменитой школы русского портрета: в них просматривается интерес к внутреннему миру портретируемого, создается тонкий колорит. В конце столетия русские художники стали использовать масляные краски по холсту.
В 1672 году был организован придворный театр. На народных празднествах, на ярмарках и площадях давали представления скоморохи и кукольные театры.
Все это заметно продвинуло русскую культуру и подготовило решительные перемены следующего, XVIII века.
Ремесло
В ХIV–XVI вв. продолжалось развитие ремесла. Главными центрами ремесленного производства были города, монастыри, некоторые крупные вотчины. В конце XV в. в Москве создается Пушечный двор. Первые пушки появились на Руси в последней трети ХIV в. В последующие века сложилась целая школа пушечных мастеров. Одним из ее представителей был Андрей Чохов, создатель знаменитой Царь-пушки. На ее изготовление ушло около 2,5 пудов цветных металлов, ее калибр 89 см, длина ствола почти 5,5 м.
Просвещение
В тяжелые годы злой татарщины русские люди прятали книги в каменных церквах, где они могли надежнее всего уберечься от пожаров и грабежей. В 1382 г. при известии о приближении Тахтамыша жители Москвы и окрестных сел снесли, по словам летописца, в соборные церкви "толико множество" книг, что груды их лежали до самых стропил. Но каменные стены не спасли книг: их дочиста уничтожили вторгшиеся татары.
Лишь Новгород и Псков, куда не докатился опустошительный вал монголо-татарского нашествия, сохранили свою книжность и впоследствии в течение многих веков до самого XVIII в. снабжали русские города древнейшими рукописями.
И сейчас еще большинство рукописей домонгольской эпохи, хранящихся в наших крупнейших библиотеках, - новгородские или псковские по своему происхождению. Именно такой (новгородской или псковской) была и рукопись величайшего литературного произведения древней Руси - "Слова о полку Игореве", погибшая затем в московском пожаре 1812 г.
Губительные последствия чужеземного ига сказались не только на сохранности книжных богатств: резко падала и сама грамотность. Это заметно по тому, как уменьшается в XIII в. число образованных писателей, как беднеет и сужается летописное дело, как мало сохранилось от этого времени выдающихся литературных произведений.
Лишь во второй половине XIV в., когда русские города постепенно оправляются от ударов кочевых орд, начинается необычайно быстрый рост русской образованности.
Во второй половине XIV в. в Константинополе и на Афоне существовали целые колонии русских, живших в монастырях и занимавшихся списыванием книг, переводами, сличениями русских богослужебных книг с греческими и т.д. Сохранился ряд рукописей, выполненных русскими книжниками в монастырях Афона и Константинополя.
С другой стороны, греки, болгары и сербы посещают Новгород, Москву и другие русские города. Среди ученых, выходцев из южнославянских стран и из Византии, приезжают и такие выдающиеся писатели, как митрополит Киприян (по-видимому, болгарин), Григорий Цамблак (болгарин), Пахомий Логофет (серб). Последний и первый сыграли выдающуюся роль в развитии русской литературы.
Южнославянские рукописи и переводы наводняют русские монастырские библиотеки и распространяют мысли и настроения византийского предвозрождения. Одновременно русские книжники усиленно трудятся над возрождением собственной русской книжности, переписывают сочинения, созданные еще до татаро-монгольского завоевания.
Вот почему именно в это время сказывается влияние многих произведений XI-XII вв.: "Повести временных лет", "Слова о полку Игореве", "Киево-Печерского Патерика", "Слова о законе и благодате" Илариона и др.
Среди книжных центров Руси, кроме уже упомянутых Новгорода и Пскова, особенное значение в конце XIV в. приобретают Тверь, Ростов и Суздальское княжество, в котором как крупный книжник выдвигается епископ Дионисий, удостоившийся особой похвалы летописи, признавшей в нем "мужа премудра, разумна, промышлена же и рассудна".
Во время своего пребывания в Константинополе Дионисий удивил своими знаниями даже ученых греков, подвергших его экзамену по богословию и каноническому праву. По инициативе Дионисия была составлена в Нижнем Новгороде знаменитая Лаврентьевская летопись - ценнейший памятник русского летописания.
Рано становится крупным центром книжности и молодая Москва. Выдающимся образованием отличался митрополит Алексей - по происхождению москвич. Его переводы с греческого отличаются замечательною точностью. Уже Иван Калита был весьма сведущ в книгах; но впоследствии степень книжного образования московских великих князей весьма резко колебалась.
В Москве ведется огромная историческая работа, здесь создаются первые широко организованные государственные архивы, трудятся переводчики, составляются обширные библиотеки, как, например, библиотека Чудова монастыря в Кремле. Свои библиотеки имели бояре и купцы.
В начале XVI в. славилась своими книжными богатствами библиотека великого князя, заключавшая в себе редчайшие латинские и греческие сочинения, частью не известные на Западе. Эта библиотека вызывала удивление бывавших в Москве иностранцев. По словам пастора Веттермана, она состояла из еврейских, греческих и латинских книг и хранилась подле княжеских покоев под двумя каменными сводами.
Максим Грек, долго живший в Италии, лично знакомый со многими учеными-гуманистами и знавший центры европейской книжности, увидев библиотеку Василия III, воскликнул: "Государь! Вся Греция не имеет такого богатства, ни Италия, где католический фанатизм обратил в пепел многие творения наших богословов, спасенные моими единоверцами от варваров магометовых".
В великокняжеской библиотеке хранилось до 800 древнейших рукописей. Здесь были в подлинниках сочинения Тита Ливия, Цицерона, Светония, Юлия Цезаря, Саллюстия, Полибия, комедии Аристофана, сатиры Сира, своды законов римских и византийских и многих других.
В XV и XVI вв. тысячи писцов занимались в стране переписыванием книг. "Нет, кажется, ни одного народа, который столь много занимался и трудился бы над переписыванием, как русские", - писал посетивший впоследствии Москву академик Коль.
Выдающимися центрами книжности были монастыри, число которых на Севере чрезвычайно увеличивается в XV в. Первые основатели этих монастырей Сергий Радонежский, Стефан Пермский, Кирилл Белозерский, Иосиф Волоцкий, Мартиниан Белозерский, Кирилл Комельский сами занимались списыванием книг и ставили это занятие в обязанность своим ученикам.
Многие из этих книжников отмечаются летописью. В сочинениях XV-XVI вв. нередко можно встретить специальные статьи о пользе чтения книг.
Монастырское образование не было только религиозным. Наряду с церковно-служебными книгами и богословскими сочинениями летописи были обычной книгой в монастырях. Крупные монастыри, как, например, Троице-Сергиев и Кирилло-Белозерский, вели собственные летописные записи.
Авторы житий, монахи, в своих посланиях, епископы, игумены нередко ссылаются на летописцев. Зиновий Отенский был знаком с хронографами, т. е. с особыми сочинениями по всемирной истории, а в Кирилловом монастыре усердно читали знаменитого византийского историка Георгия Амартола.
Усиленно растет в XV и XVI вв. грамотность широких масс населения. По подсчетам подписей на документах полагают, что в начале XVI в. процент грамотных среди землевладельцев Дальнего Севера превышал 80; между помещиками Московской области был выше 65, а среди посадских достигал 25-40.
Широко распространена была грамотность среди купечества посада: тверской купец Афанасий Никитин, отправляясь на Восток, не только захватил с собою книги, но вел в пути записи, которые по его возвращении были включены в летопись.
Особым уважением пользовалось в древней Руси знание иностранных языков. В конце XV - начале XVI в. кроме переводов с греческого и южнославянских языков появляются переводы с латинского, польского, немецкого. Переводятся лечебники, космографии, хроники, сочинения по астрологии.
В своеобразной нравственной энциклопедии русского средневековья, пользовавшейся чрезвычайным распространением в XIV-XVI вв. - так называемой "Пчеле", - встречаются изречения и отрывки из Плутарха, Филона, Исократа, Демокрита, Мосха, Диогена, Менандра, Эпихарма, Геродота, Эврипида, Пифагора, Демосфена, Сократа, Ксенофонта, Гиперида, Аристотеля, Диодора, Эпиктета, Платона, Катона, Эпикура, Лукиана, Либания, Питтака. Виаса.
Обучение грамоте начиналось в древней Руси с 7 лет. Сведения о школах XV-XVI вв. чрезвычайно скудны.
Как видно из жития новгородского архиепископа Ионы, училище, в котором он учился в детстве в Новгороде, отличалось многолюдством. Училища были не только в городах. Были школы и в таких удаленных от городов монастырях, как Кирилло-Белозерский. Училища бывали в XV в. и в деревнях, иногда весьма захолустных.
В житии Сергия Радонежского говорится об учителе, который учил его с братьями и других детей. В миниатюре к его "лицевому", т. е. иллюстрированному, житию изображена комната. В ней на лавке сидят рядом 5 учеников с книгами, сзади них помещаются еще трое, налево от них еще двое. На правой стороне учитель объясняет урок самому Сергию. Всего, следовательно, изображено 11 детей.
В древнерусских школах XIV-XVI вв. производилось, по-видимому, по большей части лишь начальное обучение: учили чтению, письму, читали часослов, псалтырь, апостола "и прочие божественные книги". Большое значение придавалось пению, обучение которому всегда упоминается рядом с обучением чтению и письму. Возможно, производилось обучение счету.
Такой порядок обучения обеспечивал широкое распространение грамотности, которая была не ниже, а порой и выше, чем на Западе; однако высокое гуманистическое образование составляло на Руси редкость.
Конец ХIV и XV в. характеризуются постепенным накоплением эмпирических знаний. Все больше отходят в прошлое языческие верования, анимистические представления - по крайней мере, в высших классах общества.
Исключительною точностью и мастерством описания отличается рассказ летописи о болезни и смерти отца Ивана Грозного - Василия III (1534). Перед нами почти клиническое описание течения болезни с точной регистрацией всех ее симптомов и хода лечения, завершающееся передачей отдельных физиологических деталей агонии.
В этом летописном повествовании нет и следа тех наивных народно-языческих представлений о болезни, которые приводили к магическим способам ее "лечения": заговорам, колдовству и т. д. Способы, которыми лечат Василия III, не заключают в себе ничего знахарского.
Непосредственное наблюдение явлений природы живо ощущается и в других случаях.
В одном из сборников библиотеки Кирилло-Белозерского монастыря находим ряд статей об отдельных явлениях природы. Статьи эти пытаются решить различные сложные вопросы эмпирическим путем наблюдения.
Тот же кирилло-белозерский сборник предлагает своим читателям и другие статьи: "О широте и долготе земли", "О стадиях и поприщах", "О земном устроении", "О расстоянии между небом и землею", "Лунное течение" и др. Здесь нет уже представлений о земле - плоскости, как это было, например, в XI-ХIІ вв. Земля признается шаром, хотя по-прежнему ставится в центр вселенной.
По своему положению она подобна "желчи" (желтку) яйца, где белок — воздух, а "черепка" (скорлупа) — небо. Трезвым, деловым характером отличаются фактические цифровые сведения о расстояниях и величине объектов. Указываемые размеры солнца, луны хотя и далеки до действительных, но все же очень значительны.
В обильной монашеской литературе, проникшей в XIV и XV вв. из Византии по вопросам исихии (молчальничества), встречались сложные психологические наблюдения, посвященные разбору таких явлений, как восприятие, внимание, разум, чувство и т. д.
Сложные динамические задачи возникали в связи с быстрым развитием артиллерии, впервые упоминаемой очень рано - еще под 1382 г., и достигшей высокого уровня к концу XV в. Только наличием сложных наблюдений может быть объяснено изобретение пушек, заряжавшихся не с дула, а с "казенной" части и обладавших выдающимися динамическими качествами. На Западе этот вид орудий был изобретен значительно позднее.
Глубоких естественно-научных и математических знаний требовало церковное и крепостное зодчество. Трудно предполагать отсутствие теоретических расчетов при строительстве огромных каменных сооружений конца XV-XVI вв., как, например, церковь Вознесения в селе Коломенском 1532 г. Чтобы сохранить равновесие постройки под давлением огромных каменных масс церкви, строители должны были точно рассчитать толщину стен.
По словам исследователя русской архитектуры М. Красовского, "даже современные зодчие, во всеоружии тайн строительной механики, не рискнули бы сделать эти стены более тонкими, раз только осталась бы та огромная высота храма, над которой, однако, не задумался зодчий XVI века".
Примером точного знания русскими строителями условий равновесия архитектурных сооружений может служить сложная работа по обновлению "сдвинувшихся" сводов обгоревшей во время пожара церкви Вознесения в Москве, произведенная мастером В. Д. Ермолиным в 1467 г.
Упорная, настойчивая работа исторической мысли Москвы подготовила новый грандиозный расцвет русского летописания, начавшийся несколько позднее - в царствование Ивана Грозного.
Этот новый подъем русского летописания начинается с 30-х гг. XVI в., когда последовательно один за другим создаются грандиозные многотомные своды, иногда иллюстрированные тысячами превосходных миниатюр. Эта летописная работа была обставлена генеалогическими и хронологическими разысканиями исключительной тщательности.
Они подводили итоги истории объединения русского народа, сводили воедино все исторические сочинения, касающиеся Руси, вводя ее в сферу всемирной истории. Это был грандиозный патриотический апофеоз Русского государства.
Живопись
Подъем русской живописи во второй половине XIV в. идет под знаком внимания к человеческой психологии.
Византийские и русские ученые монахи XIV-XV вв., так называемые "исихасты", обращают внимание на роль внешних чувств в формировании личности человека. Они учат, что чувственные образы происходят от тела, хотя сами и не тела. Эти чувственные образы являются отображениями внешних предметов, их зеркальными отражениями. Посредством фантазии, стоящей на грани между чувствами и умом, отражения внешнего мира становятся мыслями и силлогизмами.
В одном из ученых трактатов XIV в. говорится о том, что человеческая душа "при помощи слуха узнала арифметику и гармонию, посредством зрения - аналогию чисел, геометрию и астрологию; осязание и вкус дают знание биений пульса и врачебное искусство".
Таким образом, все человеческие знания имеют своим источником человеческие чувства. Это учение о значении внутренней жизни человека и о роли внешних чувств в образовании идей высоко подняло представление о ценности человеческой личности, ярко отразившееся в учении византийского монаха Григория Паламы об ангелах. Последних Григорий Палама считал стоящими по своей природе ниже людей.
Новые представления о человеке и его чувственном опыте резко сказались в изобразительном искусстве. Живопись XIV в. обогатилась новыми темами, новыми наблюдениями. Человек и все человеческое становится центральною темою искусства. Изобразительное искусство широко открывается для воспроизведения сложных человеческих переживаний.
Художники подчеркивают человеческие страдания Христа на кресте, стремятся передать чувство материнства в богоматери и психологические переживания святых. Они очеловечивают образы Христа, богоматери, лишая их торжественной репрезентативности предшествующего периода. Божественное сводится к человеческому, становится личностным и понятным. В "священных" сюжетах художники раскрывают уже не абстрактно-идейный и догматический смысл изображаемого, как раньше, а психологические переживания действующих лиц, иногда с поразительной экспрессией.
В трактовке человеческого образа сказалось живое наблюдение. Человеческие фигуры строятся в рельефе. В противоположность неподвижности человеческих фигур предшествующего периода они начинают изображаться в сильном движении, складки их одежд ложатся более естественно и как бы колеблются ветром. Все большую роль начинает играть непосредственное наблюдение природы.
Усиливается значение пейзажа. В орнамент проникают натуралистические детали: листва, почки, цветы и т. д. Новое искусство живее, искреннее прежнего. Оно полно движения, внимания ко всему индивидуальному. Краски новой живописи, сияющие и жизнерадостные, ближе воспроизводят цвета природы, менее условны и строже согласуются друг с другом.
Это был переворот офомной значимости, в равной мере захвативший собою Византию, Италию и Русь. В России новое направление охватило собою Псков, Новгород, Москву, а возможно, и другие русские города. Лучше всего живопись второй половины XIV в. была представлена в Новгороде.
Здесь обильнее, чем где бы то ни было в Европе, сохранились прекрасные, ярко светящиеся красками фрески, свободно передававшие движение, человеческие переживания, скалистый античный пейзаж, отдельные, идущие еще из античности, архитектурные мотивы.
Легко стремящиеся друг к другу человеческие фигуры в развевающихся по ветру одеждах, неспокойный пейзаж в молниевидных изломах скал наполняли собою внутреннее пространство архитектурных сооружений второй половины XIV в., как бы охваченных единым движением цельной живописной композиции.
Среди обильно представленных в Новгороде различных живописных школ и направлений особое место занимает гениальный мастер - Феофан Грек. Его необыкновенный талант живописной импровизации, мудрая расчетливость мазка, необычайная уверенность письма, умение достигать огромного живописного эффекта скупым и средствами, мудрость и глубина содержания, умение проникать в тайны человеческой психологии и характеризовать человеческую личность немногими штрихами справедливо заслужили ему прозвание "философа".
Из Новгорода Феофан Грек был приглашен в Москву, где он работал до конца жизни. В Москве вокруг Дмитрия Донского сосредоточился обширный круг лиц, связанных с идеями эпохи Пред-возрождения. Близость их к Дмитрию Донскому опровергает ходячие представления о якобы необразованности этого крупнейшего политического и культурного деятеля возвышающейся Москвы.
Человеком нового культурного склада, покровителем нового искусства и новой образованности был близкий к Дмитрию Донскому митрополит Алексей. Представителем новых идей был деятельный сторонник и "кум" Дмитрия Донского - Сергий Радонежский, в монастыре которого зародилась новая литературная школа, связанная с идеями Предвозрождения.
Замечательным книжником был и друг Донского - Михаил - Митяй, которого Дмитрий пытался одно время сделать митрополитом всея Руси. В эпоху Донского в Москве работают многие живописцы, в том числе греческий художник Игнат. Неизменный соратник Донского, герой Куликовской победы - князь Владимир Андреевич Серпуховский оказывает особое покровительство Феофану Греку.
В 1395-1396 гг. Феофан Грек совместно с Симеоном Черным расписывает в Москве церковь Рождества богородицы с приделом Лазаря. В 1399 г. он расписывает Архангельский собор Московского Кремля. В 1405 г. вместе с Прохором из Городца и Андреем Рублевым он работает в кремлевском Благовещенском соборе.
Занимался Феофан и светскою живописью: на стене одного из княжеских домов в Москве Феофан изобразил панораму Москвы, а на особом листе для Епифания Премудрого - Софию Константинопольскую.
Замечательно, что в том же кругу новой пред-возрожденческой образованности вырос величайший художник древней Руси - Андрей Рублев. Его деятельность началась в центр русского пред-возрожденческого движения - Троице-Сергиевом монастыре. Оттуда Андрей Рублев перешел ближе к Москве в Андроников монастырь, который был, так же, как и Троице-Сергиев, близок Дмитрию Донскому.
Живописных произведений Андрея Рублева сохранилось немного, но то, что известно о его деятельности, свидетельствует, что все его творчество было неразрывно связано с Москвой. В 1405 г. Андрей Рублев вместе со старцем Прохором из Городца и Феофаном Греком расписывал Благовещенский собор Московского Кремля.
В 1408 г., по приказанию московского великого князя Василия Дмитриевича, Андрей Рублев совместно со своим неразлучным другом Даниилом Черным расписывает Успенский собор во Владимире.
В 1424-1426 гг. троицкий игумен Никон пригласил Андрея Рублева и Даниила Черного для росписи фресками и украшения иконами Троицкого собора в Троице-Сергиевом монастыре. Именно к этому времени относится, по-видимому, и самое совершенное из известных произведений Андрея Рублева - его знаменитая "Троица", ныне хранящаяся в Третьяковской галерее в Москве.
До Великой Октябрьской революции "Троица" считалась единственным достоверно принадлежащим Андрею Рублеву произведением. Только после работ и экспедиций Государственных Реставрационных мастерских в 20-х гг. XX в. удалось составить более полное представление о творчестве Рублева. Была расчищена часть фресок, выполненных Андреем Рублевым и Даниилом Черным во владимирском Успенском соборе.
В селе Васильевском около Владимира была найдена и реставрирована часть икон из того же Успенского собора (в том числе несомненно рублевские - апостол Павел, Вознесение и др.). В Саввино-Сторожевском монастыре в Звенигороде (основанном учеником Сергия Радонежского - Саввой) удалось обнаружить рублевские иконы: Архангел, Спас и апостол Павел. В том же монастыре были обнаружены фрески, возможно, принадлежащие Рублеву.
Частичным реставрациям были подвергнуты работы Андрея Рублева в Троицком соборе Троице-Сергиева монастыря, в Благовещенском соборе Московского Кремля и т. д.
Гениальное творчество Андрея Рублева всегда привлекало исключительное внимание последующих поколений. Оно стало предметом легенд и страстных споров. С именем Андрея Рублева соединялось все лучшее, что было в древнерусской живописи. Его живописным произведениям дивились современники и отдаленные потомки.
О судьбе его икон записывалось в летопись. Стоглавый собор Грозного ставил Андрея Рублева в образец всем иконописцам. Исследователи XIX и XX вв. сравнивали Андрея Рублева с Беато Анжелико, с Чимабуэ, с Перуджино, с Джорджоне, с мастерами сиенской и умбрийской школ, с мастерами античности, с Рафаэлем и Леонардо да Винчи.
И действительно, в творчестве Андрея Рублева есть нечто, что роднит его с лучшими мастерами человечества: глубокий гуманизм, высокий идеал человечности, отличавший и гениев античности, и гениев Возрождения.
Но живопись Рублева ближе к античному искусству, чем искусство других мастеров XIV-XV вв. Творчество Рублева с необычайной силой оживлено дыханием античности. С нею роднит Рублева глубина и одухотворенность человеческих образов, античный ритм линий, античная грация движений человеческого тела, замкнутость и совершенство композиций, нередко как бы вписанных в круг, общая жизнерадостность живописи, исполненной блаженно ясных и глубоких чувств.
Сравнительно с искусством Феофана Грека живопись Андрея Рублева отличает большее спокойствие, движение сдержаннее, краски ярче; в тематике Рублева усилены мотивы прощения, заступничества за грешников; его творчество лиричнее, мягче, душевнее феофановского. От произведений Андрея Рублева веет сдержанным и тихим оптимизмом, внутренней радостью.
Андрей Рублев был первым русским живописцем, в творчестве которого с особенной силой сказались национальные черты. Высокий гуманизм, чувство человеческого достоинства - черты не лично авторские: они взяты им из окружающей действительности. В этом убеждает тот образ человека, который воплощен в произведениях Рублева.
Он не мог быть выдуман художником; он реально существовал в русской жизни. Грубые и дикие нравы не могли дать той утонченной и изящной человечности, которая зримо присутствует в произведениях Рублева и его школы. Если бы от XIV-XV вв. не сохранилось ничего, кроме произведений Рублева, то они одни могли бы ясно свидетельствовать о высоком развитии на Руси XIV-XV вв. как человеческой личности, так и общественной культуры.
Именно эти "общественные" корни человеческого идеала Андрея Рублева и делают его творчество глубоко национальным.
Замечательно, что русский национальный тип лица явственно ощущается в рублевском "Спасе" из звенигородского чина, в апостоле Павле на фреске Успенского собора во Владимире и др. При этом русский тип лица сочетается в творчестве Рублева с проявляющимся в нем национальным складом русского характера.
Творчество Андрея Рублева не может быть целиком объяснено особенностями средневековой русской живописи. Как и всякое гениальное мастерство, оно перерастает границы своего времени. Подобно "Божественной Комедии" Данте, лучшее из произведений Андрея Рублева - его знаменитая Троица" - сочетает в себе особенности средневекового символизма с высоким гуманизмом и простой человеческой правдой.
"Троица" Андрея Рублева написана на чисто религиозный сюжет. Она изображает бога-отца, бога-сына и бога-духа, явившихся к Аврааму в образе трех ангелов. Три ангела со странническими посохами сидят за низким столом и вкушают трапезу, которую предложили им Авраам и Сарра. Изображение исполнено средневекового символизма. Композиция вписана в восьмиугольник, образуемый табуретами и подножиями внизу, архитектурными деталями и горкой вверху.
Этот восьмиугольник символизирует собою вечность (число 8, по средневековым представлениям, означает вечную жизнь: отсюда восьмигранная форма крещальной купели). Стол, за которым сидят ангелы, символизирует собою жертвенник, голова тельца - жертву. Босые ноги ангелов символизируют собою божественную сущность ангелов. Посохи в их руках означают грядущее земное странничество одного из них и т. д. Но средневековый символизм изображения не замечается зрителем.
Он скрыт и доступен только сведущему богослову. В этом сказывается исключительная художественная мудрость "Троицы". На первый план выступает иная - человеческая правда: светлая грусть ангелов, навеянная сочувствием к страдающему человечеству, их безмолвная беседа- раздумье о грядущих судьбах мира, их легкая усталость, сказывающаяся в тихом наклоне голов, и нежная любовь друг к другу...
Государственное величие Москвы наложило резкий отпечаток на монументальные произведения второй половины XV в.
В еще большей мере отражают рост Русского государства произведения Дионисия - мастера огромной силы и неистощимой творческой фантазии. Работы Дионисия относятся к концу XV - началу XVI в.
В 1481 г. Дионисий совместно с Тимофеем Ярецом и Конем пишет иконы Успенского собора Московского Кремля.
В 1488 г. эти же мастера работают для Ростовского собора.
В 1484 г. целая артель живописцев, в которую входили Дионисий и его два сына, расписывает собор Иосифе-Волоколамского монастыря.
Между 1500 и 1502 гг. Дионисий с сыновьями работал в белозерском Ферапонтовом монастыре.
Росписи последнего сохранились довольно хорошо. Пропорции человеческих тел удлинены в них еще больше. Головы невелики, контуры растянуты, движения пышны и важны. Людские фигуры кажутся гигантами, медленно реющими в широком и свободном пространстве.