Я сидел на широкой, просторной, светлой веранде, за массивным столом, удобно облокотившись на деревянную спинку лавки, и вкушал пряный аромат гороховой похлебки, а позади меня шумел широкий оживленный проспект. Улица кишмя кишела людьми. Меренгарский торный тракт, казалось, не знал тишины ни днем, ни ночью. Транспортная артерия соединяла столицу герцогства Имрест с богатым и влиятельным южным соседом. Торговые дома и гильдии Саргосы с большой охотой вели дела со своими северными партнерами из Ирона, ввиду чего ни одна миля торного пути между Меренгаром и землями герцогини Сарро не пустовала. Бесконечные вереницы караванов уходили на юг. Бесконечные вереницы караванов приходили с юга. На торжищах звенели монеты, купцы делали деньги и жирели год от году, лавки и магазины торговых площадей, дворов, улиц, переулков и тупиков всегда были полны людьми. Жизнь кипела.
Меренгарский тракт в черте города делался уже, но становился наряднее. Внутри городских стен он именовался проспектом. Я не раз ловил себя на мысли, что совокупность кварталов, располагавшихся вдоль него и примыкавших к нему, напоминает мне обыкновенную лесную ель. Ствол ели – торговый проспект, улицы, отпочковывающиеся от него вправо и влево – ветки – все просто. На каждой такой ветке можно было наткнуться на склады, палатки, магазины, лавки и лавчонки. С этой точки зрения Ирон виделся мне странным городом: на его улицах торговали везде и всюду, но как такового купеческого квартала здесь не существовало. Парадокс. Я много странствовал. Можно сказать, странствия – это мое кредо. Мне доводилось топтать пыль сотен дорог, бывать в десятках городов, и в каждом из них были торговые, либо купеческие кварталы. Столица герцогства Имрест в этом смысле могла считаться исключением.
Солнце игриво подмигивало мне, с регулярной периодичностью выглядывая из-за облаков, а ветер делал одолжение уставшему путнику одним своим отсутствием. Несмотря на позднюю осень, погода на улице стояла не по сезону. Было гораздо теплее обычного, и в суровое дыхание зимы, которая во весь опор спешила в Имрест, совершенно не верилось.
Зачерпнув полную, ладно сработанную ложку желто-зеленой густоты, я одним махом проглотил ее содержимое, не забыв огласить окрестности сочной отрыжкой. Нынешний клиент мне попался сообразительный. Ему хватило всего взгляда, украдкой брошенного в мою сторону, чтобы понять: ни о какой работе у нас с ним речи не пойдет, пока мой желудок не наполнится едой. Только так и никак иначе. Предложив обед за свой счет, дородного вида купец (поверьте мне на слово, иных я не встречал), предпочел оставить меня одного на время трапезы, за что я был ему крайне благодарен и мог позволить себе некоторые затрапезные вольности и даже хулиганство. Не то, что бы я старался брать от жизни все, не то, что бы я стремился демонстрировать всем и каждому свое варварское происхождение (насчет него я до сих пор сомневался), но… почему бы не вести себя так, как тебе хочется, как тебе угодно, тем более в тех случаях, когда за такое поведение не грозит наказание? В конце конов, во время делового общения я всегда вежлив с клиентом. Иначе в моем деле легко пропасть.
Купец терпеливо ждал, пока я набью брюхо. Если он рассчитывал, что я сделаю ему скидку на оплату своих услуг, то он сильно просчитался. Гостеприимство - гостеприимством, а работа – работой. Я никогда не смешивал эти понятия и никому бы не советовал так поступать. Ведь… кто мешал моему потенциальному нанимателю провести деловую встречу в каком-нибудь городском трактире или таверне, но не на веранде собственного, прямо скажем, респектабельного дома?
Причуды богатых, что здесь скажешь.
- Проголодались с дороги? – спросил хозяин.
- Есть немного, - коротко бросил я в ответ.
Видя, что его угощение произвело на меня некоторое положительное впечатление, и мой голод утолен, купец присел напротив меня. По щелчку пальцев подле него возник ловкий проворный служка, который мигом очистил стол от грязной посуды. И полуминуты не прошло, а мы уже начали деловой разговор.
- Еще раз уточню, - проговорил купец, ерзая своим пухлым задом по деревянной лавке, - чтобы не было недопонимания… Вас зовут… Прост?
- Все верно.
Лицо моего собеседника расплылось в приветливой улыбке.
- Я… много о вас слышал.
- Очень этому рад.
Он кивнул.
- Говорят, - продолжал толстячок, - вы разборчив в… работе?
- И такое бывает, - продолжал отвечать я в той манере, которая была мне удобна.
Везде и всюду я предпочитал больше слушать, чем говорить. Из-за этой мой особенности меня многие не любили. В прочем, большинство тех, кто меня недолюбливал, делали это совсем по иным причинам.
- Мне так же доводилось слышать, - купец облизал языком нижнюю губу, затем протер ее тыльной стороной ладони, - что вы зачастую дорого берете за услуги.
- Не дешево, - согласился я.
- Однако, слухами земля полнится, вы всегда доводите работу до конца.
- Всегда, - ответил я чистую правду.
Купец потер ладонь о ладонь, словно пытаясь размазать что-то по ее внутренней стороне. Он нервничал, и это не укрылось от моего зоркого взгляда.
Я его понимал.
- Можно полюбопытствовать, почему вы беретесь не за все дела, которые вам предлагают? - осторожно поинтересовался мужчина.
- Не нравилось то, что предлагали.
Мой ответ ввел собеседника в легкий ступор.
- Но…, позвольте, - промямлил он, - раз вы не наемник?
- По факту – да, по призванию, я – мечник.
Это окончательно сбило с толку моего потенциального нанимателя, и он был вынужден уйти в глубокое размышление. Настолько глубокое, что оно грозило затянуться на долгие минуты.
Я никуда не спешил, наслаждаясь чувством сытости.
- А в чем разница? - наконец задал он вопрос.
- В определениях, - ответил я.
Видя, что он не понимает мою мысль, мне пришлось растолковать смысл слов, казавшийся мне очевидным:
- Я – наемник, ведь я вынужден зарабатывать на жизнь, продавая всем и каждому свое воинское мастерство, но, по сути своей, я – мечник. В следствие этого, деньги для меня значат далеко не все.
Купец медленно кивнул.
- Понимаю, - тягуче произнес он, хотя я был более чем уверен, что он ничего не понял из моих объяснений. – Это… любопытно. И… за какую же работы вы не возьметесь?
- За ту, которая покажется мне неинтересной. Или неправильной.
- Неправильной? – брови купца взлетели вверх.
- Да, неправильной. В мире полно вещей, которых я ни за что не стану делать, сколько бы мне ни заплатили.
«К сожалению, их больше, чем бы мне того хотелось», - добавил я про себя.
- И что же это за вещи?
Любопытный клиент мне попался. Если б мы начали этот разговор на голодный желудок, я бы его уже прирезал. Но, повторюсь, купец повел себя уважительно по отношению ко мне. Я собирался отплатить ему той же монетой.
- Вместо абстрактных примеров, - заявил я нарочито равнодушным тоном, - приведу один случай из жизни. Как-то раз ко мне обратился мужик, при деньгах, понятное дело, с просьбой наказать своего обидчика. Когда я начал расспрашивать его о деталях работы, выяснилось, что мой клиент хотел, чтобы я отомстил одному его знакомому за поруганную честь своей сестры, но непросто отомстил, а сделал это прилюдно и… скажем так, весьма специфическим образом.
- Каким же? - вздохнул купец, заинтересованный моим рассказом.
- Я должен был выкрасть маленькую дочку его обидчика, явиться с ней в палисад, что у дома тамошнего поселкового главы, и на глазах у всех расчленить несчастную.
Сделав паузу, я как бы невзначай мазнул взглядом по физиономии главы торгового дома. Сказанное мной не сразу дошло до его ума, но, когда он осознал последние произнесенные мною слова, все его мысли, переживания отразились на его лице. Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не улыбнуться – настолько комичную рожу я увидел перед собой. Купец по-детски сжал губы, будто бы обидевшись на что-то, несколько раз моргнул, при этом неосознанно, инстинктивно задержав дыхание. Выдохнул он шумно и в тот момент, когда его физиономия покрылась багрянцем. Как настолько тонкой натуре удалось сколотить целое состояние на торговых операциях по всему северу, мне было решительно непонятно.
- Да… да как же это… это же… это же…
- Бесчеловечно? – подсказал я.
- Бес… Это по-зверски! – вскричал купец. – Это дико! Я понимаю, месть местью, но… надо же знать меру…
«Если бы твою сестру держали в подвале и насиловали на протяжении нескольких месяцев подряд, я бы посмотрел, как бы ты соблюдал меру, решившись отомстить».
Но вслух я произнес совсем другое:
- Люди довольно часто ведут себя хуже зверей. В наше время подобные случае можно считать нормой.
- Не уверен, что это характеризует именно наше время, - задумчиво произнес толстячок. От шока услышанного он отходил буквально на глазах, и теперь его, видимо, потянуло на философствования. - Так как же вы поступили с тем клиентом?
- Отказал ему.
- И… все?
Я понимал, к чему он клонит, и поспешил его успокоить.
- И все. Я не убиваю за намерения совершить злодеяния.
- Почему?
Я пожал плечами:
- От этого только проблемы. Дополнительные. А при моем ремесле, чем меньше проблем, тем лучше.
Купец согласно кивнул и вновь расплылся в улыбке.
- Полностью с вами согласен, - воскликнул он, хлопнув в ладоши. – Что ж… господин Прост…
- Просто Прост. Не господин.
- Эээ… да, конечно, - замялся мужчина, - как вам будет угодно. И так, Прост, я хотел бы предложить вам работу. Как вы на это смотрите?
- Положительно, - буркнул я. – Для этого я здесь.
- Прекрасно. Спешу вас заверить, что она не покажется вам скучной или же неправильной.
- Очень на это надеюсь.
- Так же, я уверяю вас, что ваша работа будет хорошо оплачена. Щедро и в срок.
- Так и должно быть.
- Эээ… конечно, конечно. - Толстячок вновь поерзал на лавке, словно бы его полному заду что-то мешало. – Хм… дело в банде грабителей, - произнес он почему-то шепотом. Выдержав небольшую паузу, он поспешил добавить: - банде грабителей и убийц.
- Надо же. – Все время, пока длился наш с ним разговор, мое лицо оставалось каменно спокойным. С таким лицом я мог слушать сальные анекдоты портовых грузчиков и вести серьёзные беседы. – И кого же они убили?
- Многих. Очень многих. Возможно, вы слышали о Витольде?
- Не припоминаю такого.
- Тогда, может быть, вы слышали о том, что произошло в Позане?
Я напряг мозги, но не смог вспомнить ничего существенного. Разве что, разрозненные обрывки слов, которые мне удалось уловить по дороге в Ирон. Несколько караванщиков в беседах друг с другом упоминали этот городишко, но я решительно не помнил, в каком контексте.
- Позань – это поселение на границе королевств Ламберт и Меренгар? – уточнил я.
- Совершенно верно. В этом городе часто проходят ярмарки. Как говорит один мой хороший, очень умный и эрудированный знакомый: географическое положение обязывает. Так вот, три с половиной недели назад Позань, в который уже раз, организовывал традиционную осеннюю ярмарку. Не побоюсь этого слово, в ней приняли участие виднейшие купеческие гильдии и торговые дома со всех свободных королевств! Столь значимое в наших кругах событие не обошло стороной и меня. И вот в самый разгар торжества торговая площадь, на которой располагалась ярмарка, была атакована и в последствие разорена бандой ублюдков, во главе с этим недоноском Витольдом, да покарает его Азур Ясноокий. И хер с ним, с товаром, хотя, конечно, я не намерен терпеть убытки, но, гораздо важнее люди. – Купец прикрыл глаза рукой, всем своим видом демонстрируя скорбь, съедавшую его душу. – Столько убитых, замученных… Вы не представляете на какие мерзопакостные вещи способны эти… эти твари.
Не хотелось огорчать моего собеседника, однако о человеческой природе и о том, на какие поступки, порой, может пойти человек, я знал куда больше него.
- На какие же? – спросил я, в прочем, не горя особым желанием это узнать.
- Вместе с награбленной добычей они угнали с собой нескольких женщин, по моложе, да покрасивее. А с остальными… повезло тем, кто вовремя спохватился и сбежал. Многие навеки вечные остались инвалидами – их специально уродовали. Иных убили, причем бандиты сделали это показательно жестоко. Рубили руки, ступни, головы, вспарывали животы… Витольд и его прихлебатели ненавидят людей с деньгами, и этим уродам без разницы, как тот или иной человек сколотил свое состояние. Богатый – значит априори виноватый. Так они мыслят.
Многие мыслили аналогичным образом. Почти все. Но не у всех хватало духу в открытую выступать против богатеев. Оно и понятно: чем больше денег, тем больше власти и возможностей. Не факт, что банда бедняков будет долго и успешно промышлять грабежами да разбоями. А вот их потенциальным жертвам с туго набитыми кошельками обязательно достанет сил и средств отомстить за утраченную прибыль и людей. И отомстить жестоко.
Я прекрасно знал, как все устроено. Я этим занимался.
Если бы купец предложил мне вырезать банду грабителей, я бы, скорее всего, отказался от такой работы. Пусть ищет кого хочет – мне подобные дела не интересны. Но грабители-убийцы и убийцы жестокие – довольно интересно, как ни крути.
- Известно, сколько у этого Витольда людей? – поинтересовался я.
- Так вы…
- Пока еще нет.
Купец заметно напрягся, но после некоторых раздумий дал мне ответ:
- Люди говорят, что больше пятидесяти голов.
Я присвистнул. Дело обещало быть жарким.
Толстячок же по-своему интерпретировал мой свист и поспешил обмолвиться, что бандитов никак не больше семидесяти человек.
- Откуда у вас такие точные сведения?
Гостеприимный хозяин веранды замялся, будто бы почувствовал передо мной некоторую вину.
- Понимаете, - промямлил он с явной неохотой, - когда я узнал, что меня постигла… что эти мрази сделали с людьми, во мне воспылал праведный огонь мщения, и я, ослепленный яростью, в порыве страсти кинул клич всем охотникам за головами, всем наемникам, которые на тот момент находились в Ироне и поблизости.
- Понятно, - медленно произнес я.
- Я был в отчаянии, - продолжал оправдываться толстячок, - я не знал, что мне делать. Произошедшее в Позане глубоко шокировало меня. Я подумал и решил, что должен, обязан сделать все, чтобы выследить этих мерзавцев и отомстить им за содеянное, за все те муки и страдания, за всю ту боль, что они причинили невинным людям.
«Прямо-таки осененный милостью самим Азуром, не иначе.»
- И скольких вы наняли?
Купец пожал плечами:
- Если честно, я не считал.
Торговец, который не ведет счета сделкам? Я в это не верил.
- Но, я думаю, - добавил мой собеседник, - что, если все они будут работать одной командой, то получится внушительный отряд.
Одной командой? Его высказывание изрядно позабавило меня. Не хотелось огорчать моего нанимателя, но я прекрасно знал, как наемники ведут дела друг с другом. Представители нашего ремесла могли работать сообща, но подобное происходило крайне редко. На моей памяти всего пару раз, а странствую я уже два с лишним десятилетия.
Так или иначе, но со всей этой оравой голодных ртов мне нужно было что-то делать.
- Аванс был заплачен всем? – спросил я, размышляя над своими дальнейшими действиями.
- Да, разумеется.
- Какой процент от общего вознаграждения вы предложили каждому наемнику?
Купец ответил не задумываясь:
- Двадцать процентов.
Хвала Азруру Ясноокому, мой клиент все же умел считать свои сбережения, а то уж я потихоньку начал сомневаться в его адекватности.
Итак, двадцать процентов на руках… Довольно много, чтобы не лезть в самое пекло, но, в то же время, слишком мало, чтобы отказываться от сделки.
- Не переживайте, - успокоил я купца, - проблем с конкурентами у меня не возникнет.
- В самом деле?
- В самом деле. Как я понимаю, если вы обратились ко мне, то голову Витольда вам еще не принесли?
- Голову?
Глаза моего клиента едва не вывалились из орбит от удивления. Азур Ясноокий, в каком мире живет этот идиот?
- Да, - кивнул я, - голову. Люди, промышляющие охотой за головами, обычно приносят своим нанимателям головы их врагов, реже отрубленные части тел, по которым можно однозначно установить, кому они принадлежали при жизни.
Купец сглотнул, инстинктивно вжав голову в плечи. Впечатлительный клиент мне попался, однако.
- Н-нет, мне не приносили ни чьих голов, - промямлил он.
- Вот и хорошо, значит банда этого Витольда пока еще здравствует. Хорошо для меня, разумеется.
Придя в себя, толстячок готов был прыгать от радости, сообразив, что я принял решение взяться за его заказ.
- Великолепно! Восхитительно! – Орал он.
«Может быть, мне стоит содрать с тебя три шкуры за то, что я вынужден терпеть твои визги?»
- Осталось дело за малым, - тихо и как можно более строго произнес я. – Плата.
Кажется, я немного переусердствовал, заметив, как купец зябко передернул плечами.
- Эээ… конечно, конечно, я всегда плачу за качественно выполненную работу и плачу щедро. Любой может это подтвердить.
Я был в курсе порядочности моего клиента, иначе бы меня здесь не было.
- Сколько вы предлагали за Витольда?
- Пятьсот золотом тому, кто… как вы только что выразились, принесет мне его голову, и сорок всем остальным, кому уже заплатил аванс.
Более чем щедрая награда за банду отмороженных ублюдков. Я счел бы себя полным идиотом, если б не взялся за заказ. И, конечно же, я счел бы себя еще большим идиотом, если б взялся за работу не на своих условиях.
- Сто аванс, - молвил я, предварительно взвесив все «за» и «против», - пять сотен по окончании работы.
Умение торговаться выработалось у меня в процессе странствий. К тому же, я прекрасно знал себе цену. Более того, я примерно догадывался, каким состоянием владеет человек, сидящий напротив меня. Конечно, в некотором роде, я наживался на нем, но делал это, зная меру и соблюдая некоторый этикет.
- По рукам, - согласился торговец. – Желаете получить расписку?
- Желаю, - усмехнулся я, и на моем лице заиграла мрачная улыбка.
***
Есть масса способов выследить того или иного человека, и а уж если речь заходит о группе людей, то и подавно. Вот только далеко не все владеют соответствующими знаниями и обладают должной квалификацией, умением и мастерством, чтобы применить знания на практике. Работа с картами, умение слушать город, слушать его людей, умение задавать вопросы, умение наблюдать, умение разбираться в людях, умение давать взятки, наконец, – вот лишь малая толика искусства, позволяющая мастерам подобным мне выслеживать тех или иных людей. Это кропотливая, зачастую скучная, местами нервная, подчас опасная работа. Но без нее никуда. Научиться рубить головы может каждый дурак, но знать, когда стоит обнажить меч, а когда следует удержать его в ножнах, - удел немногих. Большинство так называемых романтиков с большой дороги, в той или иной степени, способны справиться с целью, когда ее им преподнесут, что называется, на блюдечке с голубой каемочкой, но лишь избранные сподобятся выследить цель самостоятельно, прежде чем расправиться с нею.
Трактир был забит до отказа. Осеннее солнце давно уже укатилось за горизонт, и предгорья Снежных Пиков утонули в черноте стылой, промозглой ночи. Моросил дождь со снегом, и честной люд весь разбрелся по домам. В такую погоду кабаки, таверны, трактиры, в независимости от качества публики, спешащей набить животы едой и выпивкой, собирали неплохой денежный урожай. Медяки и серебро звенело на столах, народ развлекался, как мог, порой надираясь до невменяемого состояния. Я не относил себя к той категории людей, кому кабацкая жизнь приходилась по душе, но ничего не имел против изредка посещать подобные заведения. К тому же, в настоящий момент я выполнял работу, за которую, между прочим, уже успел получить немало золота.
Тех, с кем мне предстояло переговорить, я заприметил еще днем, но, как я уже говорил, чесать языком – дело одно, а умение вести переговоры, уметь расспрашивать людей - совсем другое. Я должен был дождаться благоприятного момента, и сейчас, мне в это очень хотелось верить, такой момент настал.
Компания, которая меня заинтересовала, насчитывала три персоны, одного взгляда на которых, брошенного мной вскользь, как бы невзначай, оказалось достаточно, чтобы определить род их деятельности. Подобное всегда притягивается к подобному, хотя многие утверждают, что настоящие единство может образоваться только в результате слияния противоположностей. Оставив этот вопрос на откуп философам, магам и прочему ученому люду, я сел за соседний стол, причем сел так, чтобы иметь возможность видеть лицо хотя бы одного из наемников.
Самый широкоплечий из троицы сидел ко мне спиной, двое – лицом. Я не спешил делать первый шаг. Вернее, я его уже сделал, и теперь дожидался ответной реакции.
Ждать пришлось недолго, всего десяток минут. Человек, правая щека которого была обезображена рваным шрамом, начал недобро коситься в мою сторону, стараясь зацепиться за мой взгляд. Несколько раз ему это удалось. В те моменты, когда наши взгляды пересекались, я не отводил от него своих глаз чуть дольше положенного, тем самым проявляя к его персоне безмолвный интерес. Мы продолжали играть в гляделки следующие полчаса. Потом нервы счастливого обладателя шрама не выдержали. Он нарочито шумно поднялся из-за стола, предварительно не забыв прикончить кружку эля, сыто рыгнул в кулак и направился в мою сторону. Подойдя ко мне практически вплотную, он обдал меня кислым запахом дрянного пойла.
- Ну, - прорычал он, - и какого х… тебе надо?
- Ем, пью, - меланхолично ответил я. – Как и все вокруг.
- А че пялишься, курва? Понравился что ли?
- Разговор есть, - так же спокойно ответил я.
- Да ну?
Я молча кивнул.
- И о чем?
Я сделал один большой глоток из кружки, игнорирую дурной привкус эля паршивого качества.
- Может быть, присядешь?
- Может быть, - прорычало лицо со шрамом, но, все же, присело.
Я стрельнул глазами в тех, с кем он сидел буквально минуту назад.
- Твои люди?
- Не мои, - отрезал шрам, - но мы вместе. А что?
- Витольда ловите? – спросил я, выкладывая разом все карты на стол.
Мускулы лица моего собеседника непроизвольно сократились.
- А тебе какое дело? – прошипел он, наклоняясь вперед.
- Такое. Заплатили мне за его голову. Как и вам.
Шрам фыркнул:
- И что с того? Тут в округе полно тех, кому заплатили за голову этого му…а. Ты собираешься у каждого спрашивать, какого ляда он забыл в предгорьях Снеженых Пиков?
- Надо будет, спрошу у каждого, - махнул я рукой. – Пока что мне попались только ты и твоя компания.
Наемник черными от грязи ногтями почесал шрам, потом зло процедил сквозь зубы.
- Хочешь дам совет?
- Валяй.
Я был рад совету от любого, ведь никогда не знаешь, когда случай сведет тебя с мудрым человеком.
- Держись от нас подальше. А, заодно, и от Витольда. Слишком много развелось охочих до его головы людей. Сдается мне, у торгаша на нас всех попросту денег не хватит.
Я проигнорировал откровенные угрозы, отпущенные в мой адрес.
- Мне не нужен ни ты, ни твоя компания, - произнес я полушепотом, в свою очередь немного подавшись вперед. – Мне нужен Витольд и золото, которое мне за него обещали. Я люблю золото. Да все на свете любят золото, не так ли? А еще больше я люблю, когда оно достается мне на халяву. И такое бывало. В этот раз на халяву не получится, но я все же предпочту до предела облегчить себе жизнь. Видишь ли… если б Витольд был один… расправиться с ним было бы плевым делом, но он главарь банды, людей у него много, и те не задумываясь пустят в ход клинки, если почувствуют опасность для себя или своего вожака. Мне не хотелось бы иметь дело сразу со всеми, а если я сунусь к ним в одиночку, придётся рубить много голов. Очень много. Меня это не устраивает. Видишь ли, мне заплатили только за Витольда. О других членах его банды разговора не было.
Во взгляде лица со шрамом мне почудилось презрение.
- Найди себе дураков, с ними и работай, - бросил он мне, поднимаясь из-за стола. – С нами тебе не по пути. Усек?
Ну что ж, затевая этот разговор, я и не рассчитывал на то, что для меня он сложится просто. Наемники – народ несговорчивый. Если они на что-то и соглашаются, то только под давлением обстоятельств. Или по звону золота, разумеется.
- Сколько вы тут уже кружите в этих предгорьях? – Как бы между прочем поинтересовался я. - Неделю? Две?
- Я же сказал тебе – разговор окончен!
- Можете гоняться за Витольдом и его людьми хоть целый год. Толку-то от этого? Вы так и не нападете на его след. Или нападете, но будет уже поздно.
Лицо со шрамом сделалось багряным – явный признак того, что наемник собирался пустить в ход кулаки, наплевав на людей, находящихся вокруг.
- Вы не знаете, где укрылся Витольд, а я знаю, - выдал я поскорее. Нужно было остудить горячий норов наемника. Ненавижу драки, которые приносят дополнительные проблемы и не приносят денег.
- Что ты сказал?- прошипел он, внезапно нависнув надо мной.
- Я знаю, где укрылся Витольд.
- И откуда же у тебя такие сведения?
- Слухи, сплетни, наблюдения…
- Да неужели?
- Честное слово. И все это помогло мне его выследить.
Весь внешний вид моего собеседника говорил мне о том, что наемник не верит моим словам, но природное любопытство, азарт, заставляли его оставаться на месте.
- И ты вот так просто делишься всем этим с первым встречным? - удивился он.
- Почему же с первым встречным? – усмехнулся я. - Я знаю, кому, когда и что следует говорить. Мы можем оказаться друг другу полезны. И… видишь ли, я собираюсь рассказать о том, что узнал, другим охотникам за головами. Всем, кого повстречаю на своем пути. Вернее, всех, кого сочту достойным этих сведений.
Он долго не мог переварить мои слова. Отчаявшись до конца понять их смысл, Шрам со вздохом присел напротив меня.
- Ты… псих, - разделяя слова, заявил он.
- Отчего же?
- Только умалишенный может так легко расставаться с деньгами.
Тут он был в корне неправ.
- Я не расстаюсь с деньгами. Я облегчаю себе заработок.
- Либо ты меня держишь за идиота, либо нагло врешь.
- Вовсе нет. Как думаешь, сколько людей в банде Витольда?
- Человек тридцать, - пожал он плечами. – Может быть, сорок.
На моём лице расплылась гадостная улыбочка.
- Восемьдесят пять – девяносто клинков, - акцентируя каждый слог, произнес я.
Левая щека шрама непроизвольно дернулась.
- Не может этого быть, - сквозь зубы выдохнул он.
- Может, - утвердительно кивнул я. – Сам считал. По головам.
Это была ложь чистой воды, но я действительно имел хорошие представления о численном составе банды Витольда.
- Скверна, - прошипел наемник.
Рыгнув в кулак, он поднял руку над головой и повращал в воздухе двумя пальцами, указательным и средним.
Молодая девушка пышных форм и телес обратила внимание на наш стол спустя минуту. Зал был полон. Пить и есть хотели все.
- Пиво мне и моему другу, - бросил Шрам, кивая в мою сторону.
Я молчал, а он заговорил, лишь когда на столе оказались две кружки светлого эля.
- Если дела обстоят настолько прескверно, - медленно произнес он, не спеша притрагиваться к хмельному напитку, - вчетвером нам не справиться.
- Скорее всего. – Я взялся за деревянную ручку, поднял кружку и в шуточной манере отсалютовал моему собеседнику. Светлое оказалось такой же гадостью, как и темное, которое я испробовал до этого. Впрочем, меня это не удручало. – Твои предложения?
Шрам скривился.
- Мне казалось, что это ты у нас мастер предлагать идеи.
- Мои идеи ты уже слышал.
Он медленно кивнул, затем взялся за кружку и единым глотком опустошил треть.
Утерев тыльной стороной ладони губы, он спросил:
- Хочешь сколотить… свою банду, из охотников за головами?
- Почему бы и нет? Насколько я понял торгаша, он в любом случае заплатит всем, кто брал у него заказ. Но я смогу его уговорить на лучшие условия для всех. Как никак, голова Витольда – это хорошо, но головы всей его банды – гораздо лучше. И купцам сподручнее вести дела, и мы не в накладе.
Шрам пожевал губу, размышляя над моим предложением.
- Не знаю, - чуть с ленцой произнес он, - насколько хорошо ты владеешь мечом, но языком чесать ты обучен.
- Жизнь – лучший учитель.
- И то верно, - подтвердил мои слова наемник.
Он вновь взялся за кружку, затем встал из-за стола и кивнул в сторону своих товарищей, которые были вынужден дожидаться его в одиночестве.
- Пойдем, обсудим детали, - предложил он.
Этого я и добивался.
- Пойдем, обсудим, - сказал я, в свою очередь поднимаясь на ноги.
***
Город Кредхолл, между прочим, самое крупное людское поселение в предгорьях Снежных Пиков, встретил нас ненастной погодой. Двадцать шесть наемников, включая меня, по одиночке, либо же небольшими группами, прибыли в город с утра пораньше, так, чтобы у всех нас имелась возможность собраться вместе, разведать обстановку в тех кварталах, где люди Витольда собирались переждать зиму, и доработать план действий, который в настоящий момент имел весьма призрачные очертания. Последние два дня юг предгорий находился во власти метелей, но сегодняшним утром тучи наконец-таки развеялись, выглянуло солнышко, и температура начала подниматься. Снег, лежащий на проезжих частях улиц, на деревьях, на крышах домов, начал таять, зазвенела капель, белоснежный ковер буквально на глазах оделся в грязь и слякоть, вдобавок ко всему, с гор задул холодный, пронизывающий до костей ветер, и Кредхолл мигом превратился в неуютное, негостеприимное место, которое хотелось покинуть как можно скорее.
Увы, несбыточные мечты. Нас ждала трудная, кровавая работа, и ее стоило выполнить надлежащим образом. Иначе – никак. Видите ли, я предпочитал дорожить своей репутацией.
Я высказался о Кредхолле как о городе, но по сравнению со столицами свободных государств или королевств Пакта, Кредхолл правильней было бы называть городком. Поселение возникло на этом месте, когда неподалеку отсюда в горах были обнаружены залежи всевозможных руд и драгоценных минералов. С тех пор минуло почти двести лет, поселение разрослось, стало городом, в котором селились преимущественно шахтеры и гильдии, так или иначе связанные с добычей и продажей природных ресурсов, как любили говорить ученые люди. Суровая, зачастую грязная обитель малограмотного, небогатого рабочего люда – идеальное логово для кучки отъявленных головорезов, решивших зализать раны и спрятаться от внимания честного люда.
- Наших кого видел? – первое, что спросил у меня Шрам во время встречи в Кредхолле.
Она состоялась в двух кварталах к западу от центральной площади города и в сотне шагов от домов, которые занимали бандиты.
- Семерых, - ответил я, тайком косясь по сторонам. – Болтаются неподалеку, изучают обстановку.
- Теперь ты понимаешь, почему я ненавижу работать отрядами, - прорычал наемник.
«Никто этого не любит», - хотел было ответить я, но промолчал. Шрам заявил, что ненавидит работать в отрядах. Это – чистая правда, как правда и то, что он никогда в своей жизни не работал в отрядах. Он, как и я, долгое время промышлял одиночкой. Команду он сколотил лет пять тому назад, как он выразился, под гнетом обстоятельств. Впрочем, что это были за обстоятельства, наемник не уточнил – все-таки мы друг друга почти не знали и предпочитали держать наши сердца на замке.
- Время еще есть, - успокаивающе произнес я.
Шрам хмыкнул и сплюнул на талый снег.
- Спасибо, что напомнил, а то я уже начал забывать.
- Просто констатирую факт.
Двадцать шесть вооруженных наемников. Много это или мало? Я могу сказать так: этого вполне достаточно, чтобы в таком городишко, как Кредхолл, уже спустя час о нас знала каждая собака, если мы будем держаться вместе. Подобное развитие событий не могло нас устроить, посему предполагалось, что мы будем изучать город мелкими группами, максимум впятером, а связь между ними держать при помощи вестовых. Конечно, в таких диких условиях было крайне сложно вести совещания, да и в принципе координировать наши совместные действия, но мы не могли рисковать. При соотношении один к трем не в пользу атакующих, все, что нам оставалось, это уповать на эффект неожиданности. Чтобы его добиться, мы сознательно пошли на жертвы, поэтому наш план не предполагал слаженных действий, во всяком случае в первые секунды и минуты атаки.
Мы начнем, как только наступит ночь. Я не знал точного количества домов, в которых укрывались бандиты. У меня были только косвенные сведения, но я мог им довериться. В конце концов, перед тем, как встретиться со Шрамом, мне пришлось несколько дней провести в Кредхолле, подтверждая слухи.
- Кого из людей Витольда приметил? – поинтересовался наёмник.
- Не многих, - признался я. – Двух, максимум трех.
- Затихарились гады.
Сейчас, чувствуя себя охотником за головами на стороне закона, Шрам искренне ненавидел тех, за кого рассчитывал получить большую награду, но я не сомневался, что наемник частенько вставал на сторону плохих парней и сам не чурался проливать кровь невинных людей. Может статься, когда-нибудь нас вновь сведут дороги большого мира, и тогда мы окажемся по разные стороны баррикад. Жизнь – непредсказуемая штука. Я много раз в этом убеждался.
- Если б все происходило в большом городе, я б поступил иначе, - задумался я вслух.
- Иначе, это как?
- Подпалил бы дома, в которых засели бандиты. Кто выбежал, тому голову с плеч. Ну… а остальные…
Шрам посмотрел на меня, прищурившись.
- Мне казалось, что в тебе больше благородства.
- Здоровый рационализм и ничего более, - пожал я плечами. – И потом, я не люблю это слово, благородство. Люди вкладывают в него смысл, совершенно оторванный от реальности.
Наемник с еще большим недоверием в глаза вгляделся в мое лицо.
- Это как понимать? – поинтересовался он.
Я постарался объяснить коротко, но понятно.
- Когда речь заходит о благородстве, люди представляют себе некий абстрактный кодекс чести, справедливость, закон и порядок, так или иначе связанный с человеком, о котором заходит речь. На деле большинству благородных понятия о чести, достоинстве и справедливости не знакомы в принципе. Они - опасные люди. Я бы держался от них подальше, но, к сожалению, именно в их руках сосредоточено все золото мира.
Наемник с задумчивым видом почесал свой шрам, за тем осклабился в довольной улыбке.
- Вот теперь я узнаю тебя прежнего.
«Хорошо ли ты успел меня узнать».
- Неужели?
- Да. Ты, вероятно, не такой правильный и честный тип, каким представлялся мне до сей поры, но ты определенно все тот же философ.
- Это точно, - улыбнулся я.
- И, все же, почему пожар только в крупном городе? Почему не здесь?
Я оглянулся по сторонам, кивком указал на два ближайших к нам дома.
- Улицы узкие. Крыши нависают над прохожими. У нас задача отрубить башку Витольду, но не спалить к Скверне город.
- И то верно, - пробубнил себе под нос Шрам. – Я как-то не подумал. Большой пожар нам не нужен.
- Это верно, если мы не хотим оказаться чьим-то заказом.
Наемник поежился, будто мои слова его испугали. Но на самом деле всему виной был неожиданно сильный порыв ветра. Прекрасная погода для битвы, но не для наблюдения.
- Надо бы прогуляться, - предложил он мне.
Я был с ним согласен.
- Направо? Налево?
- Направо, - уточнил Шрам.
Направо, так направо. Мне было, в общем-то без разницы. Двигаясь по замкнутому пути, рано или поздно придешь к его началу.
До самых сумерек мы мелкими шайками околачивались близ квартала, в котором ночью нам предстояло хорошенько помахать мечами да топорами. Вестовых почти не использовали. Общение между группами сводилось к минимуму как бы случайно обронённых фраз, едва заметных жестов и кивков. Я примерно представлял, как будет действовать каждый из моих новых случайных товарищей. План в моей голове постепенно становился четким и понятным. Он становился простым. Просты<