ПАРА-ФРАЗ НА ТЕМУ ПЕЛЕНАНИЯ МЛАДЕНЦЕВ
Потехина Т.Е.
В этой статье мне хотелось бы затронуть те проблемы детского развития, причиной которых, как мне кажется, является отказ родителей от пеленания младенцев.
Последнее время я работаю музыкальным руководителем с детьми раннего возраста: от года до трёх. И всё чаще наблюдаю детей, которые в первые месяцы или даже дни после рождения не знали пеленаиия (в дальнейшем - НП-дети). Таких детей по их реагированию на происходящее видно с первых же занятий. В наши дни, как показывает практика, непелёнутыми являются практически все дети.
Одному человеку трудно, если вообще возможно, проследить все последствия своих действий, связанных, например, с такими сложными явлениями как воспитание детей. Поэтому в традициях всех народов мира существовали строгие рекомендации на явления много-факторной зависимости, из которых и состоит жизнь человека: как и когда пахать, сеять, убирать урожай, как воспитывать и взращивать младенцев.
Что же говорит нам традиция по поводу пеленания? В приведённой ниже цитате я выделю ключевые слова, которые, как мне кажется, напрямую связаны с законами психофизиологического развития ребёнка. Во всяком случае, мои наблюдения, весь мой жизненный и профессиональный опыт говорят об этом. «Пеленание считалось необходимым для полноценного развития и роста ребёнка. Важность этого объясняли стремлением распрямить скрюченное тельце, зафиксировать его в прямом положении и защитить младенца от возможных уродств и последствий родовых травм. Считалось, что пеленание делает ребёнка спокойнее и обеспечивает ему хороший сон: младенец не вздрагивает во сне, не пугается, не будит себя, бессознательно царапая щёчки. Туго спелёнутый ребёнок не мог выпасть из колыбели, перевернуться во сне и ненароком удушить себя; его было удобнее и безопаснее носить.
Первому пеленанию, завершавшему ряд практических и обрядовых действий, непосредственно примыкавших к родам, приписывалась возможность не только соматического, но и магического формирования тела – человеческих характеристик новорождённого. С его помощью младенцу – представлявшемуся мягким, аморфным – старались придать крепость, свойственную взрослому. Да и сам момент “обретения одежды” наделялся смыслом “доделывания” младенца» [8, c. 252; выделено мною – П. Т.].
Эти воззрения гармонируют с современным определением феномена человека. «С точки зрения теории информации, человек есть существо, обладающее двумя видами памяти. Первый, присущий всем живым существам, - это консервативная память, наследственная программа в генах, передаваемая в чреде поколений через половые клетки. Второй вид памяти – это коллективная память популяции» [10, c. 4]. Она также передаётся в чреде поколений, но по каналам культуры, с помощью обучения, письма, речи и т. п. В этом случае одежда – может быть рассмотрена как культурная граница человека. Животному для его выживания достаточно «биологической одежды». Но человеку, кроме биологической, нужна ещё и «культурная граница», выделяющая его из животного царства. «Ребёнок, завёрнутый в пелёнки из старых, ношеных вещей (обладавших семантикой “своего”, освоенного), символически приобщался к культурной среде. Старые вещи воплощали идею преемственности, передачи благополучия от одного поколения к другому, способствовали успешной интеграции ребёнка в семью, установлению тёплых, родственных отношений. <…> С помощью пеленания тело младенца формировали на протяжении 6-18 месяцев» [8, стр.252-253]. Следует отметить, что завёрнутого в пелёнки младенца перевивали длинной полосой ткани (подобной ленте) – свивальником, который усиливал фиксирующий эффект пелёнок. Именно с жёсткостью свивальника связывали степень спокойствия ребёнка [там же].
Народная традиция считала спокойствие и терпение необходимыми качествами, которые способствовали «вочеловечиванию » ребёнка. Эти качества свидетельствовали о правильном развитии новорождённого. В Архангельской губернии только что родившегося младенца заворачивали в мужскую рубаху со словами: «Терпи стужу, терпи нужу, терпи всяку непогоду, всяку невзгоду. Будь ты человеком» [8, стр.253].
Наши предки знали, о чём говорили. Поведение животного в основном регламентируется биологическими программами, а поведение человека – не только биологическими программами, но и его свободным выбором. Дети животных слушаются своих родителей беспрекословно и категорически до наступления у них полной зрелости взрослой особи. Непослушание детёнышей животных приводит к их преждевременной гибели, такие малыши просто не выживают. Послушание же человеческих детей своим родителям зависит от культурного уровня тех и других, от воспитания в большей мере, чем у животных. Умение детёнышей животных «терпеть стужу, терпеть нужу, терпеть всяку непогоду, всяку невзгоду» просто стопроцентное, чего, к великому сожалению, не скажешь о детях современного человека.
Позволю себе маленький пример из опыта собственных переживаний. Однажды я сломала палец на правой руке. Боли особенной не было. Но, как выяснилось, я терпеть не могу обездвижения (до этого у меня не было опыта подобных переживаний). Из студенческого далёка вспомнилось о том, что существует иммобилизационный стресс. После наложения гипса у меня появились симптомы феномена клаустрофобии и этого самого стресса: сердцебиение, потоотделение, состояние близкое к панике и, как следствие, - депрессия. Я почти была готова орать, рвать на себе волосы и срывать с себя гипс. И тут я взглянула на пеленание с другой стороны. Если существует иммобилизационный стресс - психофизиологическая реакция на обездвижение какой-то части или всего организма, - и, скорее всего, клаустрофобия имеет к этому какое-то отношение, то для выживания организму хорошо бы сохранять «холодную голову» и способность к разумному мышлению, чтобы не впадать в панику при психической или физической иммобилизации, это - с одной стороны. А с другой, хорошо обладать дополнительной энергией и мотивацией к преодолению препятствий на пути к свободе. Поэтому, скорее всего, пеленание в ранние сроки жизни человека, когда его организм имеет максимальные возможности настройки и приспособления к условиям существования, увеличивает его выносливость к сигналам, провоцирующим иммобилизационный стресс. Таким образом, повышается способность к терпению и перенесению тягот ограничения! О чём и говорили наши предки, пеленая своих младенцев.
Внешние условия существования в первые часы, дни, недели жизни всегда являются знаковыми, точками отсчёта, настраивающими организм на перенесение тягот существования. На севере это - низкие температуры, на юге - умение терпеть жару и т. д. Стеснённость в движениях позволяет младенцу через ощущения понять и принять, как точку отсчёта, необходимость в ЭТОМ МИРЕ терпеть, считаться с внешними обстоятельствами (физическими, физиологическими, психическими, социальными, культурно-историческими), которые ограничивают своеволие.
Современные мэтры психотерапии тоже говорят о пользе ограничений, особенно в период созревания человека. Вот что можно прочитать в одной из книг «Большой университетской библиотеки», ставшей лауреатом Национального профессионального конкурса «Золотая психея» в номинации «Лучший проект 2005 года в психологическом образовании». «Боязнь расплаты за свою независимость – вот в чём заключается основная причина задержки взросления. И всё же эта причина не самая распространённая. Куда больше людей задерживаются в своём развитии [курсив мой. – П. Т.] из-за того, что родители слишком сильно балуют и опекают их в детстве. Перлз считает, что слишком многие родители хотят дать своим детям всё то, что не досталось в жизни им самим. В результате дети предпочитают оставаться избалованными и позволяют родителям всё делать за них. Многие родители также боятся фрустрировать своих детей. Однако лишь фрустрация заставляет нас полагаться на свои собственные ресурсы и преодолевать то, что фрустрирует нас. Давая детям слишком много и не фрустрируя их в достаточной степени, родители формируют среду, дарующую детям столь комфортное чувство безопасности и довольства, что те упорствуют в своём желании навсегда сохранить эту поддержку среды – и задерживаются в развитии. Перлз столь же настойчиво подчёркивает, что задержка развития происходит из-за избалованности, как Фрейд подчёркивал, что чрезмерное потакание – это один из источников инфантильной фиксации» [6, с. 130].
В бихевиоральном направлении психотерапии есть техника, основывающаяся на идеях Скиннера и на теории условных рефлексов Павлова - оперантное поведение или противообусловливание. Суть техники состоит в том, что человек получает вознаграж-дение за определённое поведение. Таким путём формируется желательное поведение вместо нежелательного, дезадаптивного. Тугое пеленание можно рассмотреть как ситуацию, в которой ребёнку приходится терпеть и мириться с условиями ограничения, чтобы потом получить вознаграждение - когда ребёнка распелёнывают, он потягивается, его поглаживают, ласкают, с ним разговаривают. Раз за разом у ребёнка формируется адаптивное поведение, переходящее в привычку – потерпи и будешь вознаграждён! Психологам хорошо известно - то, что сформировано в раннем детстве, «потом не вырубишь и топором». Я постоянно наблюдаю нетерпеливых детей, которые бьются в истерике, топают ногами, визжат, падают на пол только потому, что кто-то первый взял то, что им хотелось взять или сел туда, куда им хотелось. Они переживают сильные разрушительные эмоции. Уговорить и успокоить таких детей крайне трудно и, соответственно, социализация таких детей происходит с большим трудом и потерями.
Вот, что пишет о нетерпеливости Дж. Стивенс в своей книге «Приручи своих драконов» (С.-Пб.: «Питер», 1995. С. 200): «Нетерпеливость служит одним из самых сильных стрессогенных факторов, угнетающих весь наш организм и, прежде всего сосудистую систему». Он отмечает, что синдром хронической усталости зачастую сопутствует этому комплексу.
Хочу отметить ещё один момент, связанный с терпеливостью. Решение любой жизненной и профессиональной задачи невозможно, если человек не обладает терпеливостью. Простое планирование любого действия нуждается в этом качестве. Известно, что любая психическая функция имеет физическую составляющую. И тренировка психической функции, её развитие начинается с тренировки и развития именно физической составляющей. Таким образом развивать, например, внимание следует начинать с развития телесного внимания, то есть двигательной реакции на сигнал. А развивать терпение – с телесного терпения.
РОДЫ– АКТИВНЫЙ ПРОЦЕСС ДЛЯ РЕБЁНКА.
С другой стороны, роды не являются «извержением младенца из рая», как об этом иногда думают. Это – активный процесс не только для матери, но и для ребёнка. Когда плод достигает определённого уровня зрелости, он нуждается в новых условиях существования, в дополнительных стимулах (сигналах среды) для дальнейшего развития. Именно поэтому ребёнок не может дольше находиться в утробе матери, и он хочет быть рождённым. Каждая стадия развития решает свои задачи, делает свою часть общей работы созревания. И, соответственно, каждая стадия имеет свои характеристики, в том числе - показатели активности. Очень хорошо это можно пронаблюдать на примере развития бабочки. Яйцо пассивно лежит в укрытии. Гусеница - прожорливая активная двигательная стадия накопления массы и энергии. Куколка: при внешней пассивности – активное внутреннее изменение. Бабочка: активная половозрелая жизнь на другом (воздушном), более высоком уровне развития.
А.Ф. Жаркин (акушер-гинеколог, д.м.н. из г. Волгограда) на семинаре в г. Новоси-бирске, организованном Новосибирской Городской Общественной Организацией «Кон-сультационный Центр Пренатального Развития и Родительской Культуры “Колыбель”, (3-4 июля 2002), где мне посчастливилось побывать, демонстрировал видеозапись мягких родов в воду. Роды были грамотно организованы: и мама, и акушерка были очень спокойны. Рождалась девочка с ягодичным предлежанием. Сначала появились попка, ножки, потом – туловище и ручки. И вот осталось родить только головку. Было очень хорошо видно, как буквально за секунду до очередной схватки девочка готовилась помогать матери. Она на ощупь своей пяточкой находила ногу матери, упиралась в неё и во время схватки сама прилагала усилия, чтобы вытянуть голову: от натуги девочка пускала газы, и было хорошо видно, как пузырьки поднимались вверх.
Время родов – это время тяжёлой работы для ребёнка. Психологи говорят о кризисе новорождённости, самом ярком из всех кризисов психофизиологического развития. Он отделяет эмбриональный период развития от возраста новорождённости; один из характерных признаков - потеря физического веса. «Приспособление к новой форме жизни предъявляет такие высокие требования к жизнеспособности ребёнка, что, по словам Блонского, никогда человек не стоит так близко к смерти, как в часы своего рождения» [цитируется по 4, с. 18].
Кроме всего прочего, во время родов происходит включение многих адаптационных механизмов. И поэтому незрелой нервной системе младенца приходится очень туго. Она нуждается в хорошем, полноценном отдыхе, чтобы восстановиться и переработать, «переварить» полученную информацию. То есть – в тишине, во сне, в отсутствии наплыва новых сигналов среды, тогда как каждое - ещё неуправляемое - движение собственных рук и ног только пугает, лишает сна, и перегружает сигналами нервную систему. Поэтому рекомендации опыта предшествующих поколений были направлены на ограничение притока новых сигналов извне, на щадящий незрелую нервную систему режим. Особенно в первые две-три недели после рождения младенца.
Что происходит в ситуации информационного переизбытка и суеты, когда мозг не в состоянии воспринимать и обрабатывать её имеющимися у него ресурсами. Для того, чтобы возбуждение было передано дальше по нейронам, задействовано 70% молекул медиатора. Когда поступающей информации становится больше - с каждым повторением этой ситуации - для её проведения синтезируется больше молекул медиатора в пресинаптической мембране передающего нейрона. Соответственно, в синаптическую щель выбрасывается больше молекул медиатора. Когда молекул медиатора в синаптической щели становится больше, продуцируются новые рецепторы в постсинаптической мембране воспринимающего нейрона. Если после этого количество сигналов извне уменьшается, «голодающие» рецепторы воспринимающего нейрона, не получившие свою «порцию» медиаторов, начинают вибрировать, что заставляет мозг чувствовать себя умирающим. Отсюда возникают панические атаки – гипоталамус бунтует. Другими словами, такой мозг привыкает к суете, к «экшену», требует их всё больше и больше и становится не способным переносить тишину сосредоточенности. Но развитие происходит в тишине акустической и психофизиологической. Возможно, гиперактивных детей было бы меньше, если бы так быстро не прижилась в России мода на непеленание.
В начале своей карьеры музыкального педагога на одном из семинаров я услышала потрясающий по своему трагизму рассказ, который заставил меня задуматься на многие годы о проблеме «больше и быстрее». Вот этот случай из жизни молодых родителей. В семье талантливых музыкантов родился малыш, и родители решили формировать из него музыкального вундеркинда сразу же, с пелёнок, не теряя попусту время. Они регулярно ставили малышу для прослушивания только лучшие образцы классической музыки в исполнении только выдающихся музыкантов. Малыш впитывал звуки, радуясь им. Когда малыш стал вставать на ноги, родители сделали так, что он мог самостоятельно выбирать пластинки с записями и проигрывать их. Музыкальные способности, которые проявлял малыш, радовали родителей, потому что были выдающимися для его возраста. Радовали до определённого возраста. В возрасте 4-х лет все сенсорные системы ребёнка стали разрушаться. Очень скоро он превратился в организм, который не мог получать какую-либо информацию извне. Все каналы восприятия были разрушены. Система не выдержала длительного перенапряжения.
Ребёнок – не безразмерная сумка или чемодан, в него нельзя затолкать бесконечно много и быстро того, чего хотят родители или педагоги. Ребёнок это, если хотите, - живая система, обладающая определённым запасом прочности и развивающаяся, не как попало, а по своим, определённым законам, нарушение которых приводит к поломкам и повреждениям различной тяжести. Незнание законов не освобождает от ответственности. Взрослые, воспитывающие детей, должны знать их или, хотя бы, стремиться к этому.
Не раз, разговаривая с бабушками и мамами, я слышала рассказы о том, как беспокойный младенец, обычно плохо спавший, вдруг успокаивался, затихал и засыпал, когда его туго пеленали. Одна бабушка сказала, что этим приёмом (пеленанием) она пользуется и сейчас, когда нужно успокоить двухлетнюю внучку. Другая мама рассказывала о своём шестилетнем сыне, который рождался с четырёхкратным (!) обвитием пуповиной, и которого она почти не пеленала. Мальчик в шесть лет (!) просил пеленать его.
А теперь – подробнее о включении адаптационных механизмов. Известно, что некоторые особенности окружающей обстановки вызывают у животных и людей рефлекторную адаптивную реакцию – нередко даже без соответствующего прошлого опыта. Например, на запах мяса щенки собаки не будут реагировать до наступления определённой зрелости. Но как только они вырастают из грудного возраста, они дают реакцию поисковой активности на запах мяса, хотя в своей индивидуальной жизни ещё ни разу не пробовали его. Своим поведением щенки реагируют на определенный знаковый стимул среды (запах), на который их сенсорные системы уже были «настроены» в процессе эволюции. Это – врождённые знаковые стимулы, на них у организма есть соответствующие ожидания.
В одних случаях эти знаковые стимулы могут подсказать животному или человеку, что оно, или он, находится в подходящем местообитании. В других случаях – сообщать ему о присутствии добычи, или опасности. И каждый раз этим сигналом будет вызываться надлежащая реакция - преследование или бегство, оборона или слюнотечение. Чтобы такие адаптивные реакции были возможны, животные и человек должны быть снабжены сенсорными устройствами, приспособленными для восприятия соответствующих стимулов, и системами переработки информации, программирующими нужную реакцию. Тинберген назвал такие перцептивные устройства «врожденными пусковыми механизмами», а Лоренц – «врожденными моделями».
Во многих случаях адаптации вырабатываются только у получателя важных биологических сигналов. Однако при взаимодействиях между особями одного вида адаптироваться могут как отправители, так и получатели информации: у них создаются сигнальные приспособления и пусковые механизмы. Соответствующие стимулы называют пусковыми или социальными пусковыми стимулами. Наряду с биологическими и климатическими пусковыми стимулами для человека существуют «культурные пусковые стимулы, которые специфически провоцируют ту или иную поведенческую реакцию. Пусковыми стимулами бывают не только зрительные, но также слуховые, обонятельные и осязательные сигналы. «Стоит, например, проиграть новорожденному младенцу магнитную запись плача, как разревется и он сам. Проигрывание с той же громкостью других звуков плача не вызывает. Этот ранний ответ младенца на специфические слуховые стимулы можно считать изначальной безусловной реакцией сопереживания; социальным пусковым стимулом здесь служит плач другого младенца» [14, с. 38–39]. Механизмы саморегуляции «отзываются» на сигналы среды определенного качества и количества. По свидетельству И. Эйбл-Эйбесфельдта «… во многих отношениях он (человек) как бы заранее запрограммирован. В частности, его системы переработки информации настроены на восприятие вполне определенного круга стимулов и их сочетаний и на то, чтобы отвечать на них определенными действиями. Никаких предварительных сведений об обстоятельствах проявления пускового стимула не требуется: будет стимул – будет и надлежащий ответ (хотя индивидуальное научение может как-то видоизменить реакцию). <…> наши системы переработки информации подготовлены к восприятию тех внешних событий, которые небезразличны для благополучия индивидуума» [14, с. 46]. Скорее всего, пеленание тоже играет роль пускового стимула. И хорошо бы исследовать этот вопрос прежде, чем ставить опыты на своих детях. Ну, не взлетит бабочка, если куколкой не пролежит в земле, хотя бы два месяца.
ТЕОРИЯ БЕРНШТЕЙНА
В 1947 г. Н.А. Бернштейн, выдающийся отечественный психолог советского периода, опубликовал свой основной труд «О построении движений», в котором наиболее полно представил уровни построения движений. Работа была переведена на основные европейские языки и с большим интересом принята исследователями [2]. Но, в 1949 г. Бернштейн был репрессирован. По законам политической ситуации того времени сама работа и даже имя автора должны были быть забыты. Что и было с почти полным успехом выполнено – ни в медицинских институтах, ни на факультетах физиологии и психологии советских университетов эта теория не изучалась и даже не упоминалась. И после распада СССР, в наше время, её преподают только в МГУ (в МГУ теорию давали и в советское время) и до недавнего времени преподавали в УПИ (Екатеринбург), сейчас – в порядке частной инициативы.
На наше счастье всё-таки «рукописи не горят», и нашлись ислледователи-практики, которые продолжают разрабатывать, изучать и применять положения этой теории. Московские исследователи на основе многолетней практической работы с детьми спе-циальных потребностей и анализе литературных данных пришли к выводу, что «рубро-спинальный уровень палеокинетических регуляций, уровень А по Н. А. Берншейну, является основой не только построения движений, но и основой развития целостной психики ребёнка » [1, стр. 3; выделено мною – П. Т.]. Развитость движения – основной показатель развития в дошкольном возрасте, дальнейшее развитие вообще, и тем более интеллектуальное, будет зависеть именно от этого [1,6].
Включение же рефлексов уровня А происходит при прохождении ребёнка по родовым путям, длительном тугом пеленании, плотных, крепких объятиях, в играх типа «куча мала». В основе дальнейшего развития организма, начиная от простого роста и - вплоть до формирования высших чувств и мозговых «центров управления», лежит правильное включение, развитие и функционирование этого уровня. От него зависит ощущение и осознание человеком своей психофизиологической целостности. Кроме того, от «включённости в работу» рефлексов этого уровня зависит базовая тревожность человека. Повышенный уровень тревожности является существенным препятствием на пути усвоения ребёнком новой информации, овладения новыми навыками, в чём, собственно, и заключается психофизиологический смысл развития.
В методическом пособии к практическим занятиям по психиатрии и наркологии для студентов медицинского факультета кафедры акушерства и гинекологии НГУ на 9-ой странице можно прочитать: «В раннем возрасте аутичные дети слабо реагируют на раздражители – мокрые пелёнки, голод, холод. В дальнейшем проявляется гипер-сенситивность к тактильным раздражителям – ребёнок противится пеленанию (курсив мой. – Т.П.), купанию, причёсыванию, стрижке ногтей и волос, его стесняет одежда, обувь, он стремится раздеться донага» («Детский аутизм», НГУ, Новосибирск, 2009).
Свою коррекционную работу с такими детьми Е.В. Максимова начинает именно с включения рефлексов глубокой чувствительности, используя упражнения, по сути своей напоминающие тугое пеленание. Возможно, своевременное тугое пеленание было бы коррекционно-профилактическим? Изменения в поведении и состоянии детей после применения Е.В. Максимовой соответствующих упражнений на семинарских сессиях позволяют ответить на этот вопрос утвердительно.
ПЕЛЁНКА – ГРАНИЦА БЕЗОПАСНОСТИ
До рождения ребёнок находится в границах материнской утробы. Он её ощущает всем телом, ему тесно, но вместе с тем он понимает через ощущения, что защищён. Когда ребёнок защищён, он может развиваться.
И вот ребёнок рождается. При этом в ощущениях он получает информацию о безграничности окружающего мира. Теперь он не ощущает границ своего тела, если его не пеленают. А безграничность пугает также как бесконечность. Не понятно, где – я, а где – мир, всё остальное? В подобных ощущениях неопределённости ребёнку трудно идентифицироваться отделённым, от.
Мамы часто, возражая против пеленания, говорят: «А он (она) всё равно руки высвобождает». Даже если он высвобождает ручонки из пелёнок, он при этом ощущает границы. Границы безопасности. И ему спокойнее. Почему дети и животные любят различного рода норки, норушки, клетушки? Делают себе домики под столами, из стульев и т.д., почему?
Издана книга, написанная Темпл Грэндин (США), о преодолении ею собственного аутизма. Перечисляя характерные для аутичных людей признаки, она говорит о гиперактивности, агрессии, разрушительном поведении; о большом «голоде» в тактильных стимулах при одновременном избегании прикосновений. «Некоторые учёные полагают, что недостаток тактильных стимулов вызывает гиперактивность, вспышки агрессии, аутистическое и разрушительное поведение» [5, стр. 38].
Темпл Грендин описывает случай, когда она впервые в жизни - уже в подростковом возрасте - благодаря станку для фиксации коров почувствовала полное снятие психофизиологического напряжения. Она провела соответствующее исследование и написала курсовую работу по психологии, предложив своим соученикам побывать в этом станке и поделиться своими впечатлениями, описать свои ощущения. Многие из обследованных молодых людей неожиданно для себя отметили ранее ими не испытываемые комфортные ощущения защищенности, снятия напряжения и внутренней свободы.
Ученическое исследование Темпл Грендин показало, что не только аутичные дети, но и многие дети, лишенные этого диагноза, имеют некоторые общие проблемы. Вполне возможно, что переживания, испытанные молодыми людьми в станке для фиксации коров, были следствием включения тех адаптационных механизмов, которые обычно включает тугое пеленание. А сама жёсткая фиксация в станке – тем сигналом, «пусковым стимулом» среды, который и «запускает» эти механизмы. Во всяком случае, наблюдение мне представляется весьма интересным и достойным дальнейшего изучения.
К характерным признакам аутичных детей относят также неуверенность; почти полное отсутствие инициативы в общении с людьми; несговорчивость; страх перемен; трудности с речью; слабость эмоционального контакта с окружающими; нарушения дневного сна, трудности с засыпанием, беспокойный ночной сон. Именно эти признаки свидетельствуют о наличии у ребёнка постоянного психофизиологического напряжения. Интересно, что в той или иной степени, по моим наблюдениям, эти признаки присут-ствуют в поведении детей, которых либо совсем не пеленали, либо пеленали малое время. Ну, разумеется, не все дети в равной степени страдают от непеленания. Каждый ребёнок имеет свой запас биологической, психофизиологической прочности.
НЕРАВНОМЕРНОСТЬ РАЗВИТИЯ
С другой стороны, один из основных законов роста и развития человека говорит о том, что оно происходит неравномерно. Органы, функции, системы, части тела созревают в разные периоды времени, в строго определённом порядке, каждый - в своё время. Не считаться с этим нельзя. Новорождённый отличается от взрослого человека относительно короткими конечностями, большим туловищем и большой головой. Высота головы новорождённого составляет ¼ длины туловища, а у взрослых – 1/8 [12, с. 13]. Голова новорождённого – самая тяжёлая часть тела! И это - при слабых, незрелых мышцах и позвоночнике. Если внешними условиями (пеленанием) не помогать младенцу, шейный отдел его тела будет испытывать колоссальные нагрузки. Создавшееся психофизиологическое напряжение нарушит, в первую очередь, кровоснабжение мозга, прилежащих органов и тканей, и спровоцирует отклонения в развитии. Со временем на этой почве может развиться сколиоз, кривошея, горб.
Кроме того, на эту проблему следует посмотреть ещё вот с какой стороны. Профессор Новосибирского мединститута А. Н. Мосолов в своём выступлении на конгрессе «Эволюция: человек и образование», состоявшемся в г. Новосибирске 11 – 14 декабря 1996 г., сказал: «Молекулярно-генетические исследования последних лет свидетельствуют, что у человека и шимпанзе гомология ДНК достигает 95%! Фактически у нас, людей, 95% генов – обезьяньи. Почему же мы лучше их? По моему мнению, виной всему один главный “дефект”, который я называю “антиакселерацией”. Суть его состоит в следующем. В среднем, по сравнению с человеком, обезьяны развиваются примерно в три раза быстрее. Короткий временной отрезок от рождения до полового созревания в сообществах гоминид давал возможность обучать новые поколения только элементарным навыкам для сохранения жизни и оставления потомства. Не хватало времени для совершенствования опыта и его накопления в чреде поколений. <…> отмеченное во второй половине ХХ века массовое проявление акселерации в ряде популяций необходимо оценить как отрицательное явление для человека в масштабах вида, как ретроградную эволюцию» [13, с.3]. Полная зрелость у самки шимпанзе наступает в 7 – 8 лет, а у самца – в 9 – 10 лет. Развивая далее свою идею, Мосолов приходит к выводу – замедление физического созревания человека в сравнении с таковым у шимпанзе даёт возможность вызревать специфически человеческим качествам. Свободные движения могут ускорить физическое развитие новорождённого в ущерб психическому. А ускоре-ние развития увеличит психофизиологическое напряжение.
Вы только себе представьте, это – как в игре «перетягивание каната»: с одной стороны 95% генов, гомологичных обезьяньим, тянут развитие человека по пути развития обезьян и только 5% - по пути развития собственно человека. Чтобы победили «наши», то есть человеческие гены, им нужна помощь. И эта помощь всегда приходила со стороны культурных наработок многих и многих поколений.
К большому сожалению даже в наше время известны случаи, когда развитие человеческих детей шло по обезьяньему типу. У девочек в 4 года появлялись первые регулы, а в 6 лет они рожали своих первенцев (Перу). Хорошо это или плохо? Физическое развитие помогает психическому и интеллектуальному, но не обеспечивает и не заменяет их. Отсутствие сдерживающих факторов со стороны пеленания, конечно же, ускоряет физическое развитие организма, перегружает и просто «забивает» психическое, нравственное, интеллектуальное, которые на ранних этапах происходят медленнее из-за биологической незрелости ребёнка. Происходит перекос в развитии в сторону физичес-кого, в ущерб развития всех других сторон личности человека. Тот самый случай, когда «сила есть – ума не надо». «Да, ребёнок – это биологическое существо, но благодаря воздействию социальной среды он становится человеком» [9, с. 22]. И для того, чтобы социальная среда могла воздействовать на созревание ребёнка столько, сколько это необходимо, чтобы в «перетягивании каната» победили «наши», необходимо время. Только соблюдая определённую меру физического развития относительно развития всех других функций и систем, можно добиться развития относительно гармоничной личности.
МИР СОСТОИТ ИЗ СВОИХ И ЧУЖИХ
Я заметила, что НП-детям труднее даётся подражательное поведение, чувство порядка, сосредоточенное внимание, терпение и послушание. К тому же и уровень тревожности у них заметно повышен. С ними у мам, педагога и детей чаще всего возникают различного рода «непонятки»; учебный процесс чаще всего «спотыкается» именно на этих детях. Взрослые должны постоянно придумывать, изобретать всё новые и новые методы убеждения. Мамам приходится действительно нелегко. Народная педагогика называет таких детей своевольными. Хороша ли своя воля? Конечно же, хороша, но в своё время, после того, как все психофизиологические механизмы, обеспечивающие выживание, сохранение и развитие, развиваются и созревают. Только не в ранней зрелости, когда основные механизмы познания, развития и приспособления к окружающей среде, связаны с подражательным поведением.
Наблюдая поведение НП-детей, я прихожу к выводу – они не вполне доверяют взрослым, и от этого напряжены более чем того требует действительность. Интересно, что вес таких детей, если вы берёте их на руки, может оказаться неожиданно больше, чем это представляется, когда вы просто на них смотрите. На моих занятиях много игр, когда я беру детей на руки, кружу, раскачиваю их или подбрасываю. Я специально планирую занятие таким образом, чтобы иметь возможность время от времени «потрогать вес» ребенка своими руками. Вес может меняться буквально «на глазах», и мамы подтверждают справедливость этого наблюдения. Например, берёшь на руки тяжёлого ребёнка, он начинает играть на фортепиано, импровизируя (нажимать на клавиши, как ему хочется), и его вес вдруг, в какие-то мгновения уменьшается. И это понятно, потому что – опыт показывает - самовыражение в любой форме снимает любое внутреннее напряжение, любую тревогу.
Мне бы хотелось отметить ещё один момент наблюдаемого феномена. В период от рождения до трёх лет ребёнок, формируя свои представления о мире, должен сделать несколько фундаментальных открытий. Одним из них является открытие того, что мир состоит из своих и чужих. Уже в 4-5 месяцев ребёнок может беспокоиться при появлении чужих людей. Умение проводить грань свой – чужой относится к основным умениям ориентации в пространстве жизни: физической, социальной и идеальной её составляющей. И если ребёнок этого не умеет делать, то его развитие в будущем будет идти неправильно. Будет повреждено «чувство границ». Значит, ребёнок, вырастая, не научится «хранить свои границы» и «не нарушать границы другого человека». В том числе будут повреждены механизмы, обеспечивающие выбор близких, «своих по жизни» людей.
Священник Илья Шугаев, многодетный отец, в своей книжке «Растим сына, растим дочь», анализируя умение ребёнка проводить грань «свой – чужой», выделяет повреждение чувства границы как базовое при попадании подростков в группу риска по асоциальному поведению: «Ребёнок либо выделяет из общей массы кого-то, к кому он более привязан душой, либо нет, либо ни к кому не может быть привязан серьёзно. То же самое будет и в старшем возрасте. В пятнадцать лет один парень будет ухаживать за всеми девушками подряд и с лёгкостью расставаться с ними. Другой же будет знакомиться с девушками редко, но каждое знакомство будет оставлять след на всю жизнь. Оказывается, чтобы ребёнок научился привязываться к кому-то своим сердцем, до трёх лет он должен сначала привязаться к своей матери. В этот период он должен усвоить именно такую картину мира: есть узкий круг родных, которые всегда с тобой, с которыми всегда хорошо и уютно, и есть чужие. Именно эту картину, усвоенную до трёх лет, человек будет пытаться воспроизводить в течение всей своей жизни. А главное, он будет воспроизводить её в своей семье. Дороже семьи для человека ничего не будет, и только в семье он будет находить своё счастье… В будущем эти дети (у которых не сформировано или повреждено чувство «границ» - П.Т.) крайне неразборчивы в своих друзьях и знакомых. Они очень быстро попадают в группу риска проституции, по наркомании и алкоголизму» [11, с. 11-13]. С этим же чувством тесно связано чувство Родины – «боль-шой семьи».
Мамы НП-детей рассказывают, что их дети не боятся чужих женщин и даже мужчин. Сами вступают в разговор со взрослыми, называют чужих женщин «мамой» или, если их поправляют, «тётя –