ГЕНЫИ СУДЬБА
Судьба во многом определяется физическими и психологическими свойствами человека. И те, и другие свойства в значительной степени задаются генотипом – набором генов, полученных от родителей. Прежде чем обсудить возражения, которые могут быть выдвинуты против этого утверждения, приведу ряд иллюстрирующих его примеров. Я не буду здесь давать сколько-нибудь полный научный обзор влияния генов на психические, физические свойства человека и на его здоровье. Я лишь приведу примеры того, как генотип (весь набор генов данного человека) или отдельные гены влияют на те или иные характеристики человеческой личности, которые в той или иной степени (обычно, в большой степени) определяют судьбы. Приводимые примеры я заимствовал из двух книг моих петербургских коллег – и В.С. Баранова, О.Н. Тиходеева [1] и [2]. Для читателя – негенетика сразу поясню, что есть два главных подхода к выяснению роли наследственности в развитии и проявлении тех или иных признаков человека. Первый – количественное выражение вклада наследственности в проявление признака – определение показателя наследуемости (h2), который может варьировать от 0 до 100%; в первом случае признак не зависит от генов, во втором – нет заметного влияния среды. Обычно показатель наследуемости определяется при изучении близнецов – в результате сравнения сходства монозиготных (идентичных по генотипу) и дизиготных (разных по генотипу) близнецов. Второй подход, особенно успешно реализуемый в последние два десятилетия, заключается в определении роли отдельных генов в детерминации признака. Для этого применяются различные методы генетического анализа и молекулярной биологии. Начну с продолжительности жизни. По современным оценкам, ее показатель наследуемости невысок – 23–25%. В последнее время идентифицирован ряд генов, имеющих совершенно разные механизмы действия, которые влияют на продолжительность жизни человека. Положительный эффект оказывают некоторые мутации митохондриальных генов (С150Н, 517ВА), замед
ляющие процессы клеточного дыхания, а также антиапоптозный ген BCL2, белковый продукт кото рого делает более устойчивой к разрушению мембрану митохондрий. К ним также относятся гены системы детоксикации (GSTM1, GSTT1, NAT2, CYP2D6, CYP17A1), ответственные за метабо лизм ксенобиотиков, гены липидного обмена (АРОЕ, АРОА1, АРОВ, ALOX-5), определяющие состояние сосудов, гены углеводного обмена (IGF, rIGF), гены, регулирующие сосудистый тонус и сверт ываемость крови (АСЕ, РАН, PON, MTHFR), некоторые гены иммунного ответа (IFNG, IL10), ростовых факторов (TNFA, TGFB), а также гены, контролирующие уровень и метаболизм гормонов (PIT1, PROP1, GHR/BP, CYP19A1) [1]. Физическая сила и выносливость, спортивные достижения, несмотря на явную роль в их развитии тренировок, находятся под влиянием ряда генов. В настоящее время выявлено пять генов, ассоциация которых с основными физическими качествами спортсмена (сила и выносливость) представляется наиболее вероятной. Это гены АСЕ, PPARA, ACTN3, PGC1A, AMPD1. Выделяют аллели, ассоциированные с выносливостью (кардиореспираторной и/или мышечной), со скоростно-силовыми качеств ами (быстроты, взрывной или абсолютной силы), а также с развитием гипертрофии скелетных мышц. Так, считается, что аллель I гена АСЕ и аллель G гена PPARA могут способствовать достижению высоких результатов в видах спорта на выносливость (как аллели выносливости), а аллели D и С тех же генов – как аллели скорости и силы. К ним следует добавить благоприятные в любом отношении (как скорости/ силы, так и выносливости) аллели R гена ACTN3, Gly гена PGC1A и С гена AMPD1. При учете перечисленных пяти генов каждый человек может иметь от 0 до 10 аллелей выносливости и скорости/силы и, соответственно, проявлять разные физические возможности. Другие аллели этих же генов ассоциируются с пони женной физической работоспособностью. Имеются данные об ассоциации группы Н митохондриальной ДНК (mtDNA Н) – с выносливостью, а гаплогрупп К и J2 митохондриальной ДНК (mtDNA К и J2) – с ограниченной физической работоспособностью (напомню, что митохондриальная ДНК – элемент генома, передающийся потомству только со стороны матери) [1]. В связи с распространением «эпидемии» ожирения представляют интерес генетические исследования предрасположенности к перееданию. Было установлено, что отношение человека к пище контролируется по меньшей мере пятью генами: LEP, LEPR, MC4R, SLC6A4, BDNF. Мутации первых трех генов приводят к
гипертрофированному чувству голода и как результат – к хроническому перееданию [1]. Так же как в предыдущем случае, от минимум пяти генов зависит склонность к алкоголизму: ADH2, ALDH2, GABRA2, ANKK1, SLC6A4. Из них наиболее значима роль гена ALDH2, который кодирует альдегиддегидрогеназу 2 [2]. Теперь об интеллекте и некоторых психических качествах. Приведу в сокращенном виде таблицу из учебника О.Н. Тиходеева (табл. 1). Особый интерес может представить такое свойство, как агрессивность. Изучение генетической основы этой психологической особенности привело к идентификации ряда генов, определяющих агрессивное поведение человека (табл. 2) [2].
Таблица 1. Вклад генотипа в формирование некоторых психологических признаков
Психологические характеристики Вклад генотипа IQ (коэффициент интеллектуальности) 0.81 Математические способности 0.38 Логичность 0.48 Точность 0.46 Успешность освоения языков 0.46 Поиск новизны 0.45 Добросовестность 0.38 Откровенность 0.45 Способность к согласию 0.35 Радикализм 0.65 Консервативность мышления 0.54 Авторитарность 0.62 Раздражительность 0.37 Жестокость у мужчин 0.55 Агрессивное антиобщественное поведение у детей 0.68 Склонность к тяжким преступлениям 0.50 Предрасположенность к алкоголизму 0.55 Внимание 0.75 Экстраверсия 0.39 Нейротизм 0.31 Альтруизм 0.35 Импульсивность 0.38 Предрасположенность к курению (муж.) 0.60 Предрасположенность к курению (жен.) 0.45 Гомосексуализм 0.40 Аутизм 0.61
Таблица 2. Гены, контролирующие агрессию у человека
Молекулярная система ГГен Соответст-вующий белок
Молекулярные функции
Контролируемые геном про явления агрессии
Серотониновая
ТРН1 Триптофан гидроксилаза
Синтез ключевого предшественника серотонина в соматических органах (кишечнике, печени, сердце и т.п.) Общий негативизм Раздражительность Жестокость
ТРН2 Триптофан гидроксилаза
Синтез ключевого предшественника серотонина в нейронах головного мозга Раздражительность
SLC6A4 Транспортер серотонина
Реимпорт серотонина из синаптической щели
Общий негативизм Раздражительность Жестокость Физическая агрес сия
МАО А Моноаминоксидаза А
Деградация серотонина
Раздражительность Жестокость Физическая агрес сия
HTR2A Рецептор серотонина
Восприятие импульсов, передаваемых через серотонинэргические синапсы Жестокость
HTR3 Серотонин-зависимый Na+ и К+ канал
Восприятие импульсов, передаваемых через серотонинэргические синапсы Раздражительность Вербальная агрес сия
Дофаминовая DRD4 Рецептор дофамина
Восприятие импульсов, передаваемых через дофаминэргические синапсы Жестокость
СOMT Катехол-О- метилтрансфераза
Деградация дофамина, адреналина и норадреналина
Общий негативизм Раздражительность Жестокость Физическая агрес сия
Помимо известных многочисленных наследственных болезней, большое число заболеваний рассматривается сейчас как мультифакторные болезни, т.е. болезни, обусловленные действием неблагоприятных факторов внешней среды на фоне наследственно ослабленного генотипа [1]. За последние 10 лет идентифицировано большое число генов, которые получили название генов предрасположенности. Эти гены (точнее, их мутантные аллели) «совместимы с рождением и жизнью в постнатальный период, но при определенных неблагоприятных условиях способствуют развитию того или иного заболевания» [1. С. 70]. Автор монографии, на которую я здесь ссылаюсь, приводит список из 103 генов, которые сейчас рассматриваются как гены предрасположенности к мультифакторным болезням [1. С. 106–132]. В этом списке гены предрасположенности к таким болезням, как разные формы рака, инфаркт миокарда, коронарная болезнь сердца, разная сердечно-сосудистая патология, атеросклероз, гипертония, инсульт, тромбоз, глаукома, гепатома печени, остеопороз, астма, сахарный диабет, ожирение, депрессия, эпилепсия и другие психические заболевания, невынашивание беременности на ранних сроках, болезнь Паркинсона и др. Не буду больше утомлять читателя перечислением генов. Их список и сейчас мог бы быть значительно больше и с каждым месяцем он увеличивается. Названных выше генов достаточно, чтобы с уверенностью утверждать: комбинируясь, варианты этих генов могут дать огромное число сочетаний, благодаря чему каждый человек имеет уникальный генотип и неповторимое сочетание свойственных ему признаков – внешности, характера и темперамента, способностей и предрасположенностей. Все это в значительной степени и определяет судьбу человека.
Молекулярная система ГГен Соответст-вующий белок
Молекулярные функции
Контролируемые геном про явления агрессии
Адреналиновая
ADRA2A Рецептор адреналина
Восприятие импульсов, передаваемых через адренэргические синапсы Раздражительность Вербальная агрессия
ADRB2 Рецептор адреналина
Восприятие импульсов, передаваемых через адреналинэргические синапсы Жестокость
Таблица 2 (окончание)
Процитирую слова Дж. Уотсона (открывшего двойную спираль ДНК и бывшего инициатором прочтения генома человека): «Раньше считали, что судьба человека написана на звездах. Теперь мы знаем, что она записана в его генах» [цит. по 1]. Каждый человек не выбирает своих родителей, от которых он получит все свои гены. Более того, любая родительская пара может дать огромное число комбинаций генов (что проявляется в обычно наблюдаемых различиях между братьями или сестрами). Полученный каким-либо человеком набор генов, который определит его психо-физиологические черты, это лишь один из огромного числа потенциально возможных среди детей данных родителей. Случайность стоит за колыбелью каждого рожденного. Неожиданно для меня изложенные здесь соображения генетика о том, что случайно возникший набор генов затем детерминирует свойства личности и, соответственно, судьбу человека, находит параллель в идеях Платона [3]. В мифе об Эре («Государство», книга 10) Платон рассказал, как душа перед новым перерождением подхватывает один из жребиев, брошенных в толпу душ. Согласно этому жребию, душа затем получает (точнее, выбирает – у Платона здесь есть и момент свободного выбора) «жизнь, неизбежно ей предстоящую» при новом рождении. Итак, случайность создает тот набор задатков, тот генотип, который затем причинно определяет способности, намерения, возможности, поступки данной личности, т.е. все то, что складывается в жизненный путь человека. Против утверждения, что судьба человека на 50, 75 или 90% задана его генами (на сколько процентов – никто точно сказать не может, я полагаю, что в среднем не менее чем на 90%), могут быть выдвинуты три различных возражения. Рассмотрю их по порядку. Первое состоит в том, что нельзя переоценивать роль генов, умаляя роль среды. Среды – в самом широком смысле: это и физические (материальные) условия роста и развития эмбриона в чреве матери, ребенка, подростка; это и воспитание, получаемое человеком в семье и обществе; наконец, это условия всей жизни, перенесенные болезни и пр. Все перечисленное, несомненно, сказывается на развитии и становлении личности и дальнейшей жизни человека, но известно общее положение генетики, утверждающее, что разные генотипы по-разному реагируют на одни и те же условия. Каждый из нас может вспомнить случаи совершенно разных личностных качеств и разных судеб братьев и сестер, воспитывавшихся в примерно
одинаковых условиях, семейных и общественных. Братья Карамазовы тому хороший пример. Разумеется, есть события или обстоятельства, результат которых от самого человека не зависит. Если человека сбивает машина на проезжей части улицы – это может быть следствием его невнимательности, поглощенности в свои мысли, замедленной реакции, плохого зрения или слабого слуха и т.п., т.е. свойств личности, в значительной степени определяемых генетически. Но если человек становится жертвой внезапно врезавшейся в автобусную остановку иномарки, управляемой пьяным водителем, этот несчастный случай, очевидно, является случайным для жертвы, т.е. независимым от ее физических и психических свойств. Конечно, не зависящая от человека, от его генотипа случайность имеет место. Хотя для отдельных людей ее вмешательство может иметь колоссальные последствия, в среднем, как мне кажется, участие чистой случайности в судьбах людей невелико. Второе возражение, которое, вероятно, от многих, особенно успешных людей, можно услышать, заключается в том, что «я сам хозяин своей судьбы, я сам себя сделал». Суть этого утверждения сводится к признанию свободы человеческой воли. Эту серьезнейшую проблему я рассмотрю в отдельном, последнем очерке. Наконец, третье возражение, которое выдвинут религиозно настроенные люди: «Бог определяет нашу судьбу, все в Его руках». Существование Бога – не тот предмет, который я здесь обсуждаю. Замечу только, что если наука XIX века, казалось бы, определенно свидетельствовала в пользу атеизма, то наука XX века, особенно второй половины, напротив, дала веские доводы в пользу существования Бога как разумного творца Вселенной (в этой связи напомню о Большом Взрыве и антропном принципе). Возвращаясь к вопросу об участии Бога в нашей судьбе, надо напомнить два хорошо обоснованных и очевидных, по крайней мере для генетика, факта. Первый – очень многие особенности конкретного человека определяются, как уже говорилось выше, его генами. Второй – любая пара родителей может произвести в потомстве огромное число разнообразных наборов генов. Какие и как скомбинируются гены отца и матери при зачатии их ребенка, дело случая. Поясню. Здесь имеют место два случайных процесса. Во-первых, каждый из родителей производит множество половых клеток с уникальными, случайно собранными наборами генов из того их множества, которое имеется у родителя. Во-вторых, из множества генетически разных яйцеклеток и сперматозоидов слу
чайным образом соединится пара половых клеток, дав начало зародышу. К сказанному надо добавить еще и мутации – изменения отдельных генов или хромосом, происходящие в половых клетках родителей до рождения человека. Известно, что мутация – случайна по моменту своего возникновения, по месту (гену), где она произошла, наконец, по своим эффектам и проявлениям. Это еще один источник случайности в происхождении того генотипа, с которым начинается человеческая жизнь. Ни от отца, ни от матери, ни от самого плода их любви не зависит тот набор генов, который в результате получит эмбрион и с которым начинает свой путь человек. Это – результат двойной случайности или, если хотите, случайность в квадрате! Возвратимся теперь к Божественному промыслу. Вопрос заключается в том, управляет ли Бог случайными процессами, так сказать, раздает ли Он открытые для него карты. Ответ на этот кардинальный вопрос нам не ведом. Ни наука, ни философия не могут обоснованно рассуждать о свойствах и возможностях Бога. Представление о Боге как о безграничном разуме с беспредельными возможностями делает его непознаваемым для ограниченного людского ума. Человек может только либо считать свою судьбу в значительной степени результатом цепочки случайностей, либо верить в то, что она определена промыслом Бога.
ГЕНЫИ СВОБОДА ВОЛИ* Проблема свободы воли является важной проблемой философии. По словам В. Виндельбанда (автора книги «О свободе воли») [4. С. 5], «это центральная проблема, в которой перекрещиваются нити всех существенных дисциплин философии» (этики, философии права и общества, философии религии, метафизики, теории познания). Биолог и философ Э.Геккель писал: «Проблема свободы человеческой воли является той мировой загадкой, которая издавна больше всего занимала мыслящее человечество, и именно по той причине, что здесь с высоким философским интересом вопроса тесно связаны важнейшие выводы, имеющие интерес для практической философии и касающиеся морали, воспитания, правосудия
* В основе очерка – доклад, прочитанный 18 ноября 2008 г. в Институте философии РАН, опубликован в книге «Человек в единстве социальных и биологических качеств». М.: URSS. 2011. С. 148–152. Здесь представлен с дополнениями.
и т.д. Э. Дюбуа-Реймон, обсуждающий эту проблему в качестве седьмой и последней из своих «семи мировых загадок», справедливо говорит о свободе воли: «Этот вопрос, каждого задевающий, каждому на вид доступный, тесно переплетающийся с основными условиями человеческого общества, глубоко внедряющийся в область религиозных убеждений, сыграл в истории духа и культуры чрезвычайно важную роль, и в способах его решения отчетливо отражаются стадии развития человеческого духа. Кажется, нет ни одного предмета человеческого мышления, о котором бы было написано столько фолиантов, никогда не раскрываемых и гниющих длинными рядами на пыльных полках библиотек.» Эта важность рассматриваемого вопроса явствует и из того, что Кант ставил убеждение в «свободе воли» рядом с убеждением в «бессмертии души» и «верой в бога». Он считал эти три великих вопроса тремя необходимыми «постулатами практического разума»…» [5. С. 67]. Обычно свобода воли, понимаемая как способность человека делать то, что он хочет, подразумевает свободу выбора – выбора намерения, действия, поступков. Я не буду здесь рассматривать эту проблему как чисто философскую. Философские аспекты проблемы свободы воли обсуждаются, по крайней мере в трех недавно изданных, но давно написанных книгах – В. Виндельбанда [4], Н.О. Лосского [6], С.А. Левицкого [9]. Ясно, что любая человеческая жизнь состоит из бесчисленного множества выборов – от самых пустяковых, совершаемых почти механически, без вмешательства воли и разума («обойти ли мне справа или слева круглую клумбу посреди бульвара»), до наиболее ответственных, затрагивающих судьбу самого человека, а нередко и судьбы множества других людей. Не буду останавливаться на простейших и незначащих выборах; чтобы наиболее наглядно осветить тему данного очерка («гены и свобода воли»), обращусь сразу к самому ответственному выбору, который только и может сделать человек – выбору между тем, чтобы жить и тем, чтобы не жить, т.е. уничтожить себя. По словам А. Камю, «есть лишь один по-истине серьезный философский вопрос – вопрос о самоубийстве. Решить, стоит ли жизнь труда быть прожитой она того не стоит, – это значит ответить на основполагающий вопрос философии». Напомню, прежде всего, что животное не способно к сознательному самоубийству. Возможность самоубийства – вот то, что отличает человека разумного от животного. Когда в эволюции возникла эта способность, мы не знаем, но можем сказать, что
с первого сознательного самоубийства эволюция завершилась, началась история. Глубина этой проблемы была понята и раскрыта Ф.М. Достоевским, герой которого говорил: «Если Бог есть, то воля Его, и из воли Его я не могу. Если нет, то воля моя, и я обязан заявить своеволие … Я убиваю себя, чтобы показать непокорность и новую страшную свободу мою» [8. С. 566, 568]. Как философская проблема самоубийство рассмотрено в книге Ю.Н. Давыдова «Этика любви и метафизика своеволия», особенно в главе «Нигилизм и самоубийство (Кириллов)», где сопоставляются взгляды и высказывания Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше [9]. В 2010 г. была опубликована чрезвычайно содержательная книга И.Л. Полотовской, в которой рассмотрены различные (кроме генетического) аспекты проблемы самоубийств и дана обширная библиография по суицидологи [10]. Сославшись на всех упомянутых здесь авторов, рассмотрю проблему самоубийства как биолог-генетик. Начну со сведений, собранных известным Г. Чхартишвили (Б. Акунин) в двухтомной книге «Писатель и самоубийство» [11]. Во втором томе «Энциклопедия литературицида» [12] представлены краткие биографии 370 писателей, а также нескольких философов, которые покончили с собой. Назову из этой энциклопедии известных писателей-самоубийц: зарубежных – Ромен Гари, Дж. Лондон, Ю. Мисима, Э. Хемингуэй, С. Цвейг; и российских – В.М. Гаршин, С.А. Есенин, В.В. Маяковский, А.Н. Радищев, А.К. Толстой, А.А. Фадеев, М.И. Цветаева. Впечатляет список самоубийц-философов (среди них преимущественно античные): Антипатр, Аркесилай, Антисфен, Демокрит, Диоген, Зенон, Кратес, Клеанф, Ксенократ, Лукреций Кар, Менедем, Менип, Продик, Протей, Сенека, Сократ, Хрисипп, Эмпедокл. Прямо-таки профессиональный способ ухода из жизни! Знакомство с представленными в книге биографиями показывает, что из 370 в 7 случаях самоубийцы имели близких родственников, которые также покончили с собой. Среди них Вс. Гаршин (брат-самоубийца) и Хемингуэй (отец-самоубийца). Частота таких семейных случаев, указывающих на наследственную предрасположенность, явно выше, чем частота самоубийств во всей человеческой популяции (в год около 10–30 случаев на 100 тыс. человек). О генетической обусловленности склонности к самоубийству более определенно свидетельствует изучение пар близнецов, в
которых один близнец или оба покончили с собой. Как известно, близнецы бывают однояйцевые и двуяйцевые; у первых – генотип идентичен, вторые по набору своих генов отличаются так же, как братья или сестры, рожденные в разное время. И те, и другие близнецы обычно растут вместе и воспитываются в одинаковых условиях. Тем самым различие между одно- и двуяйцевыми близнецами должно быть приписано наследственности, а не влиянию среды. Сравнительное изучение близнецов показало, что среди 62 пар однояйцевых близнецов (в которых один из членов пары был самоубийцей) в 7 парах оба близнеца покончили с собой (11.3%), в то время как среди двуяйцевых процент совпадения (1.8%) был намного ниже (2 из 114 пар) [13]. Исследования, сочетающие методы биохимии, молекулярной биологии и генетики, позволили выявить те гены, которые вносят основной вклад в появление и проявление у человека склонности к самоубийству. Это гены TPH1 (ген триптофан гидроксилазы), 5-HTTLPR (ген транспортера серотонина) и MAOA (ген моноаминоксидазы А). ТРН – триптофан гидроксилаза – фермент, принимающий участие в синтезе серотонина и превращающий триптофан в 5-гидрокситриптофан, который далее декарбоксилируется в серотонин (5-НТ) Обнаружено две изоформы фермента ТРН, 1 и 2, гены которых располагаются соответственно в 11 и 12 хромосомах. Ген ТРН1 локализован в хромосоме 11 (район р15.3-р14), в нем обнаружен полиморфизм – замена А на С в 779 положении интрона 7. 5-НТТ – серотониновый транспортер, который играет важную роль в серотонинергической нейротрансмиссии, ассоциирован с депрессиями. Ген 5-НТТLPR в 17 хромосоме, полиморфизм в его 5’ регуляторной области, где найдена делеция 44 п.о. S (short) аллель гена уменьшает его транскрипционную активность. Моноаминоксидаза А – энзим митохондриальных мембран играет ключевую роль в метаболизме биологических аминов, участвует в регуляции поведения человека. Ген МАОА – в Х-хромосоме. Низкая активность МАО приводит к повышению уровня серотонина, норадреналина и допамина в мозгу, что проявляется в смене настроений и/или агрессивном поведении. В этом гене обнаружен VNTR-полиморфизм: 30 п.о. повторяются 3, 3.5, 4, 5 раз. Варианты с 3.5- и 4- тандемными повторами транскрибируются в 2–10 раз эффективнее. Гены, которые наиболее достоверно оказывают влияние на склонность к самоубийству – это: TPH1 и 5-HTTLPR. Последний
ген, вероятно, влияет не на все случаи самоубийств, а на самоубийства, производимые с особой жестокостью и на повторные попытки самоубийства. Вышеупомянутый ген МАОА может действовать в совокупности с другими генетическим факторами, также способствуя обращению к особенно жестоким способам самоубийства [14]. В 2013 г. была опубликована работа башкирских генетиков [15], в которой при изучении русского и татарского населения показано, что некоторые варианты гена YWHAE повышают риск суицидального поведения. Известно, что белок–продукт гена YWHAE активирует ферменты синтеза нейромедиторов серотонина и катехоламинов. Кроме вышеназванных, на предрасположенность человека к суицидному поведению оказывают влияния варианты еще двух генов – SLC6A4 и COMT, оба эти гена имеют отношение к серотониновой и допаминовой системам мозга [12]. Говоря о генах, придающих человеку склонность к самоубийству, не следует конечно, умолять роль среды. В зависимости от тех условий, в которых развивается организм, в разбираемом явлении, прежде всего в зависимости от воспитания, происходит реализация генов в конечный фенотип, т.е. в тот или иной набор признаков и свойств, в том числе психофизиологических, которые свойственны взрослому человеку. Наконец, не во всех, но во многих случаях есть внешний повод, подтолкнувший человека к самоубийству. На один и тот же внешний стимул разные генотипы реагируют по-разному. Это общее правило, справедливое и в случае самоубийств. Суицидная реакция часто вызывается внешним фактором (факторами, условиями), но то, что эта реакция оказалась именно суицидной, зависит от набора генов данного индивида. Я ограничусь здесь рассмотрением выбора между «жить» или «не жить». Подобным образом можно было бы рассмотреть и другие выборы, встающие перед человеком. Во многих случаях, однако, пока еще было бы невозможно отыскать сведения о влиянии генотипа на выбор. Информация, однако, накапливается быстро. Приведу лишь один пример. Недавно появилось сообщение о выявлении гена, который сказывается на выборе мужчины «изменить ли жене» или «не изменять». Опубликовано исследование [17], результаты которого показывают, что существует ген, влияющий на брачное поведение мужчины. Это ген AVPR1A (локализован в хромосоме 12), кодирующий рецептор нейропептида аргинин вазопрессин. (Ранее было показано, что разные варианты этого гена определяют моногамное или полигамное поведе
ние грызунов). В последнем исследовании было изучено около двух тысяч взрослых мужчин. Оказалось, что некая аллель гена AVPR1A (RS3334) в гомозиготном состоянии и в меньшей степени – в гетерозиготном, достоверно влияет на вероятность кризисов в супружеских отношениях, на брачный статус мужчины и на то, насколько жена удовлетворена супружескими отношениями. Как я показал на примере стремления к самоубийству, поведение человека, его реакция на внешние обстоятельства достаточно жестко запрограммированы его генами, его генотипом. Итак, в своих желаниях (хотениях – как говорят философы) человек не свободен: хотения возникают из его подсознания и появляются как конечное звено длинной цепи биохимических и физиологических реакций, запускаемых генами. Человек может проявить свободу выбора (воли) в очень узком коридоре возможностей, заданном его генотипом. Это общий вывод, который, как я полагаю, может быть распространен на самые различные выборы, которые приходится делать в жизни человеку. Рассмотрение современных данных о влиянии генотипа на возникающие перед человеком выборы, казалось бы, приводит к тому заключению, которое более ста лет назад сделал знаменитый биолог и философ Э. Геккель. Приведу цитату из его известной книги [5]: «Горячий спор между детерминистами и индетерминистами, между противниками и сторонниками свободы воли ныне, после двух с лишним столетий окончательно решен в пользу первых. Человеческая воля так же мало свободна, как и воля высших животных, от которых она отличается только степенью, а не родом. Еще в XVII в. старая догма свободы воли существенным образом оспаривалась по общим философским и космологическим основаниям, а XIX век дал нам в руки совершенно другое оружие для окончательного ее опровержения, могучее оружие, которым мы обязаны арсеналу сравнительной физиологии и истории развития. Мы теперь знаем, что всякий волевой акт в такой же мере, как и любая другая душевная функция, определяется организацией хотящего индивидуума и изменчивыми условиями окружающей внешней среды. Характер стремления заранее обусловлен наследованием от родителей и прародителей; решимость на каждый поступок определяется приспособлением к обстоятельствам минуты, причем перевес получает соответственно законам, определяющим статику душеных движений, наиболее сильный мотив» [5. C. 67–68). Книга Э. Геккеля впервые была издана в 1899 г. Развитие науки и философской мысли в ХХ веке заставило отказаться от
характерной для XIX века абсолютизации детерминизма, детерминизма вообще и в проблеме свободы воли в частности. Об этом я скажу в заключении. Беда многих, если не большинства философов, состоит в том, что они рассуждают о человеке вообще, не принимая во внимание все разнообразие людей. В обсуждаемой здесь проблеме свободы воли верную позицию из известных мне философов занял Э. Фромм [18]. Он пишет: «Традиционное рассмотрение свободы воли страдало не только от того, что в нем не отводилось должного места открытию Спинозы и Лейбница о неосознанной мотивации. Есть и другие недостатки традиционного рассмотрения свободы воли. Один из них состоит в том, что мы привыкли говорить о свободе воли «человека вообще», вместо того, чтобы говорить о свободе воли определенного человека» (выделено мною – И.З.) [Там же. С. 208]. В этой связи Фромм отмечает, что «у большинства людей мы имеем дело с противоречащими друг другу склонностями, которые сбалансированы таким образом, что они [люди] могут выбирать. То, как они действуют, зависит от силы тех или иных противоречивых склонностей их характера» [18. C. 217] и что «объем свободы решения меняется в ходе жизненной практики ежемоментно» [Там же. С. 225–226]. «Действия человека постоянно определяются его склонностями, которые коренятся в действующих в нем силах (обычно неосознанных). Когда эти силы достигают определенной интенсивности, они могут быть настолько могущественны, что не только предрасполагают человека к решению, но и предписывают ему принять это решение, обрекая его тем самым на потерю свободы выбора» [Там же. С. 237]. Это заключение Фромма вполне соответствует тому, что я выше писал о роли генов в принятии решений. Очень важным утверждением Фромма, с которым я полностью согласен, является следующее: «Свобода не есть нечто дарованное нам; согласно Спинозе, это то, что мы можем в известных границах приобрести посредством познания и усилий» [Там же. С. 241]. «…Завоевание свободы… становится возможным через разум, через адекватные идеи, через осознание самого себя. Но оно возможно только в том случае, когда человек прикладывает в этом направлении больше усилий, чем готово приложить большинство людей» (выделено мною – И.З.) [Там же. С. 243].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ОБЛАДАЕМ ЛИ МЫСВОБОДОЙ? Вероятно, первым, кто связал генетику с проблемой свободы воли, был физик Эрвин Шредингер [19]. В своей знаменитой книге «Что такое жизнь с точки зрения физики» (первое издание – 1945), рассмотрев известные к тому времени механизмы наследственности и реализации генов, Шредингер пришел к выводу, что «протекающие в теле живого существа пространственно-временные процессы, которые соответствуют его мышлению, самосознанию или любой другой деятельности… если не вполне строго детерминированы, то во всяком случае статистически детерминированы. …принято думать, что такое представление находится в противоречии со свободой воли, существование которой подтверждается прямым самонаблюдением» [19. С. 144–145]. «Поэтому посмотрим, не сможем ли мы получить правильное и непротиворечивое заключение, исходя из следующих двух предпосылок. 1. Мое тело функционирует как чистый механизм, подчиняясь всеобщим законам природы. 2. Однако из неопровержимого непосредственного опыта я знаю, что я управляю действиями своего тела и предвижу результаты этих действий. Эти результаты могут иметь огромное значение в определении моей судьбы, и в таком случае я чувствую и сознательно беру на себя полную ответственность за свои действия. Мне думается, что из этих двух предпосылок можно вывести только одно заключение. А именно, что “я”, взятое в самом широком значении этого слова, – т.е. каждый сознательный разум, когда-либо говоривший или чувствовавший “я”, – представляет собой не что иное как субъект, могущий управлять “движением атомов” согласно законам природы» [Там же. С. 145]. «… не является ли приведенное нами заключение наибольшим из того, что может дать биолог, пытающийся одним ударом доказать и существование бога и бессмертие души» (С. 146). В своих рассуждениях Шредингер в значительной мере повторяет ход мысли И.Канта, нашедшего разрешение противоречия между детерминированностью поведения человека и как будто присущей ему свободой воли. Прежде чем изложить идею Канта, напомню, что, как признавали очень многие мыслители, человек – триединое существо: он сложен из тела – психики – духа*.
* Терминология у разных авторов разная, но ими мыслится одна и та же троичность человеческой личности (при этом вторая составляющая личности может подразделяться):
По Канту поступки человека как проявление его характера относятся к существующему во времени чувственно воспринимаемому миру и подчиняются поэтому царящей в нем причинности. «В отношении этого эмпирического характера нет свободы» [21. С. 489]. В то же время человек как «вещь в себе» находится вне времени, и на него, на его разум, не распространяется закон естественной причинности. «Независимость от определяющих причин чувственно воспринимаемого мира (какую разум необходимо должен всегда приписывать самому себе) есть свобода» [22. С. 297]. Идею Канта о свободе воли очень доступно изложил Святитель Лука [23]. Он писал: «… мы сталкиваемся с древним спором о свободе воли и детерминизме. Только великий Кант дал глубокое решение этого спора. Свобода не может быть приписана человеку как явлению чувственного мира, ибо в этом мире он подчинен закону причинности. Подобно каждой вещи в природе, он имеет свой эмпирический характер, которым определяется реакция его на внешние воздействия. Но духом своим человек принадлежит к миру умопостигаемому [употреблен термин Канта: «Умопостигаемый» мир – это такой мир, понятие о котором возникает не из чувственного созерцания, а только из ума. Но, возникая как понятие только из ума, он остается для ума непостижимым» – [24]. С. 31 – И.З.], трансцендентальному, и потому его эмпирический характер определяется не только воздействиями внешними, но и духом его. Таким образом, – говорит Кант, – свобода и необходимость, каждая в полном своем значении, могут существовать совместно и не противореча друг другу в одном и том же деянии, так же всякое наше деяние есть продукт причины умопостигаемой и чувственной. Проще говоря, дух человека свободен, дух дышит, где хочет…, а его низшая чувственная душа подчиняется законам причинности» (выделено мною – И.З.) [22. С. 121–122].
Святитель Лука Войно-Ясенецкий: тело – душа – дух; Лев Толстой: тело – сознание – я; И. Кант: [тело] – чувственность, характер, рассудок – разум; Философы школы Санкхьи: тело – чувства, ум (манас), интеллект (буддхи) – Я или пуруша. Согласно философии Санкхьи (сложившейся в Индии за два тысячелетия до Канта), «Я – это сама свобода, поскольку оно выходит за пределы пространства, времени и причинно-следственного порядка» [20. С. 235].