Либертарианская теория
Своими корнями либертарианская теория (теория свободной прессы) уходит в XVI век Европы, Она возникла как противовес авторитарной теории, оправдывающей контроль правящей элиты или властей над всеми формами коммуникации. Но и при признании приоритетности свободы коммуникации может иметься немало ограничений: например, законы о защите от клеветы, ложной рекламы, порнографии и ненормативной лексики. В политических кругах и средствах массовой информации постоянно идут дискуссии о границах свободы. Особого накала они достигают, когда появляются новые коммуникационные технологии.
Переиначенный вариант "либертарианской теории" Зиберта и других возник в период из-
бавления печатной прессы от официального контроля в XVII веке. Он и теперь считается
главным узаконенным принципом деятельности печатных масс медиа в странах с либеральной демократией. Возможно, благодаря долгой истории, огромному влиянию и высокой символической ценности, теория свободной прессы нашла освещение в большом числе исследований [10]. На первый взгляд, она проста. В то же время она содержит фундаментальные нестыковки или ведет к ним. В самом общем виде в ней признается, что индивид должен иметь свободу на публикацию всего, что ему нравится, что является продолжением других прав: выражать собственное мнение, объединяться с другими людьми и вступать в организации. Таким образом, главные принципы и ценности идентичны принципам и ценностям либерально-демократического государства, таким как приоритет прав человека и гражданина и суверенитет воли народа.
Осложнения и возможные несоответствия возникли, только когда были предприняты по-
пытки обосновать свободу прессы как основополагающее право при введении ограничений на его применение с указанием конкретных институционных форм, в которых оно находит своё наилучшее выражение и обеспечено защитой в конкретных обществах. Как противодействие авторитаризму и чистое выражение либертарианства теория свободной прессы всегда воспринималась неоднозначно. Она рассматривалась как выражение противодействия колониализму (сначала в американских колониях), как полезный выпускной клапан для недовольства; как аргумент за свободу религии; как аргумент в защиту свободы религии; как мера противодействия злоупотреблениям власти; как самоцель; как средство достижения истины; как составной компонент коммерческой свободы; как практическая неизбежность. Центральным здесь всегда было
утверждение, что свободное и публичное выражение - лучший способ достижения правды и выявления ошибок. Свободная пресса всегда рассматривалась как необходимый компонент свободного, рационально организованного и управляемого общества. Ближе всего к истине, отмечает Бэран, можно приблизиться только в результате состязательности альтернативных точек зрения, а "прогресс" общества зависит от выбора "правильного" решения [2, р. 113]. Достоинство свободной прессы в том, что она стремится к выражению альтернативных позиций. Истина, благоденствие и свобода должны идти вместе, и контроль за прессой в итоге ведет только к утверждению иррациональных норм и отношений, и нередко к репрессивным действиям, даже если какое-то короткое время он кажется оправданным. Свободная пресса, похоже, не нужда-
ется ни в каких особых аргументах, помимо простой ссылки на статью американской конституции, в которой говорится, что "Конгресс не должен принимать никаких законов... посягающих на свободу слова или прессы". Иначе говоря, это просто абсолютное право гражданина.
В действительности принцип свободы прессы реализовывался не столь прямолинейно.
Вопрос, является ли это самоцелью, средством достижения цели или абсолютным правом,
так и не был никогда решен, и есть те, кто со времен Милтона доказывают, что, если свободой злоупотребляют до такой степени, что она начинает угрожать добродетели и власти государства, ее можно ограничить. По мнению Пула, "ни одна страна не станет безразлично терпеть свободу прессы, которая используется, чтобы расколоть страну и открыть шлюзы критики в адрес свободно избранного правительства, которое ее возглавляет" [11].
В обществах, где узаконена свобода прессы, прежде всего, дилемма решалась так: пресса
освобождалась от предварительной цензуры и за все последствия своей деятельности, выражающиеся в нарушении прав человека и правомерных требований общества, она должна отвечать в соответствии с законом. Абсолютное право свободы публиковать часто отступало перед правом на защиту (репутации, собственности, частной жизни и морального развития) индивидов, групп и меньшинств и соображениями безопасности и даже достоинства государства.
Принцип свободы прессы не может, однако, выступать в качестве некоего абсолюта. Здесь
требуются решения, предполагающие знание конкретной ситуации. Так, в США во времена "великой депрессии" правительство Франклина Делано Рузвельта ввело запрет на все радиотрансляции, которые так или иначе могли провоцировать рост агрессивности в американском обществе. Очевидно, нечто подобное следовало бы ввести и в отношении российских телепрограмм и рекламных роликов (для противодействия разжиганию агрессивных начал и с точки зрения соблюдения моральных заповедей).
Серьезные осложнения возникали в связи с институциональными формами воплощения
свободы прессы. Во многих контекстах свобода прессы часто отождествлялась с правами на собственность и стала означать право владеть и пользоваться средствами публикации без ограничений или вмешательства со стороны правительства. Главным аргументом в пользу этой точки зрения, помимо утверждения, что свобода в целом означает свободу от правительства, стал перенос аналогии "свободного рынка идей" на подлинно свободный рынок, на котором коммуникация - товар, который производится и продается.
Свобода издавать, соответственно, рассматривается как право на собственность, которое
будет защищать имеющееся разнообразие, и выражается свободными потребителями, обращающимися на рынок со своими запросами. Таким образом, свобода прессы отождествляется с частной собственностью на медиа и свободой от вмешательства в рынок.
Это утверждение Маккуэйл считает сомнительным не только из-за монопольных тенден-
ций в прессе и других СМК. Масштаб посторонних финансовых интересов в прессе многим видится возможным источником посягательств на свободу выражения, как и любое действие правительства. Более того, в современных условиях представление о том, что частная собственность гарантирует индивиду реальную возможность, а также право на публикацию, кажется абсурдным.
Либертарианская теория прессы часто ассоциируется с доктриной "свободного потока ин-
формации, которая в советское время подвергалась острой критике [12] за то, что предполагала организацию международного теле- и радиовещания, распространение периодических изданий, книг, кинофильмов, видеозаписей, компакт-дисков, кассет и т.п. по всему миру. Фактически это - почти то, что сейчас воспринимается как нечто само собой разумеющееся практически повсюду благодаря новым коммуникационным технологиям.
Теория социальной ответственности
В 1940-х годах в ходе дебатов между сторонниками либертарианства в разных проявлениях, с одной стороны, и регулирования медиа, с другой, постепенно сформировалась теория социальной ответственности. Она представляет собой компромисс между мнением о необходимости правительственного контроля и поддержкой полной свободы прессы. Удовлетворяла она не всех, но получила широкое распространение, особенно в медиа. Даже сегодня большинство практиков медиа руководствуются тем или иным вариантом теории социальной ответственности.
Своим появлением теория социальной ответственности обязана инициативе американцев -
Комиссии по свободе прессы, в состав которой входили ученые, политики и лидеры общественных организаций [13]. Главным толчком явилось осознание того, что в некоторых отношениях свободному рынку не удалось выполнить обещание свободы прессы и обеспечить общество ожидаемыми благами. В особенности, как утверждалось, технологическое и коммерческое развитие прессы ограничило доступ индивидов и разных групп к СМК и снизило стандарты деятельности последних в удовлетворении информационных, социальных и моральных потребностей общества. Также считалось, что произошло усиление власти одного класса. В то же самое время появление новых и укрепление позиций таких вроде бы всесильных масс медиа, как радио и кино, продемонстрировали необходимость какой-нибудь формы общественного контроля и подотчетности дополнительно к тем, которые существуют в отношении сложившихся профессионально организованных печатных медиа.
Фактически теория социальной ответственности вводит прежние принципы и повторяет
идеи, выраженные в кодексах профессиональной этики различных медиа. К примеру, в ней подчеркивается необходимость независимой прессы, которая контролировала бы деятельность других общественных институтов и освещала бы события точно и объективно, Самой новаторской чертой теории социальной ответственности стал содержащийся в ней призыв к медиа взять на себя ответственность за формирование продуктивных и творческих "великих сообществ". Эта цель должна достигаться за счет патронирования культурного плюрализма - ей надо быть голосом народа, а не элит или групп, доминировавших в национальной, региональной или местной культуре в прошлом. В некоторых отношениях теория социальной ответственности представляет собой весьма радикальное заявление. Вместо того, чтобы требовать для медиа и их владельцев полной свободы, она возлагает на них обязательства. Подобно тому, как либертарианство возникло как альтернатива авторитарным идеям, теория социальной ответственности - ответ на тоталитарные идеи.
Теория социальной ответственности имеет широкий диапазон применения, поскольку охватывает разные виды частных средств массовой коммуникации и общественных институтов вещания, подотчетных обществу посредством демократических процедур. Следовательно, в ней приходится примирять независимость с долгом перед обществом. Ее основные положения таковы: медиа выполняют важные функции в обществе, особенно в отношении демократической политики; медиа должны принять на себя обязательство выполнять эти функции, главным образом в сфере информации и обеспечения платформы выражения разных точек зрения, а также в вопросах культуры; максимальная самостоятельность медиа, совместимая с обязательствами перед обществом; в своей работе СМК опираются на определенные стандарты, которые можно сформулировать и которым нужно следовать. Короче говоря, собственность и контроль медиа следует рассматривать как своего рода общественное поручительство, а не частную франшизу. В отличие от теории свободной прессы здесь не сквозит оптимизм относительно того, что
"свободный рынок идей" выгоден личности и обществу. В условиях частной собственности профессионалы масс медиа несут ответственность не только перед потребителем, но и перед обществом в целом.
Очевидно, в теории социальной ответственности делается попытка совместить три разных
принципа: личной свободы и выбора; свободы медиа; долга медиа перед обществом. Предлагается два варианта преодоления потенциальных разногласий. Во-первых, это создание общественных, но независимых институтов управления вещанием, что, в свою очередь, расширяет масштаб и политическую значимость концепции социальной ответственности. Во-вторых, дальнейшее совершенствование профессионализма как средства достижения более высокого уровня в работе, при этом медиа следуют собственному кодексу регулирования.
Самой важной чертой общественных институтов управления вещанием, содействующей
примирению указанных выше принципов, является акцент на нейтральность и
объективность в отношении правительства и общественных проблем и включение
механизмов, заставляющих СМК реагировать на запросы аудитории и отчитываться перед
обществом за свою деятельность. Однако иногда профессионализм, пропагандируемый
теорией социальной ответственности, предполагает не только высокий уровень в работе, но также "баланс" и непредвзятость, характерные для вещательных средств массовой
коммуникации. О росте влияния вещания как практического выражения теории социальной ответственности свидетельствует готовность правительств обсуждать и принимать меры, которые формально идут в разрез с принципами свободной прессы. К ним относятся различные формы правового и финансового вмешательства, предназначенные для достижения положительных общественных целей или ограничения воздействия рыночных сил и тенденций. Их проявления многообразны:
это своды правил и уставы для защиты редакционной и журналистской свободы; кодексы
журналистской этики; регулирование рекламы; антимонопольное законодательство; созданиесоветов по печати; периодические проверки комиссиями; парламентские слушания; система субсидирования прессы.
Д.Маккуйэл так описывает принципы теории социальной ответственности:
• Медиа должны взять на себя и выполнять определенные обязательства перед обществом.
• Эти обязательства должны выполняться за счет установления высоких или профессио-
нальных стандартов информативности, правдивости, точности, объективности и баланса.
• Возлагая на себя и применяя эти обязательства, медиа должны саморегулироваться в рамках закона и существующих институтов.
• Медиа должны избегать всего, что может привести к преступлению, насилию или гражданским волнениям или может оскорбить группы меньшинств.
• Медиа в целом должны быть плюралистскими и отражать разнообразие общества, предоставляя доступ к различным точкам зрения и праву на ответ.
• Общество и публика, в соответствии с первым названным принципом, имеет право ожи-
дать высокие стандарты работы; вмешательство можно оправдать только заботой о благе
народа.
• Журналисты и медиапрофессионалы должны быть подотчетны перед обществом, так же
как перед работодателями и рынком.
Теория социальной ответственности оказалась очень живучей. Однако большинство журналистов-практиков признавали только ее главные ценности, например, плюрализм и культурное разнообразие, однако мало что подтверждает их неуклонное следование этим принципам в своей работе. К примеру, они низко котируют новостную ценность повседневной деятельности общин и групп по интересам. Чтобы теория социальной ответственности оставалась жизнеспособной нормативной теорией, необходимо активизировать усилия по ее реализации.
В сравнении с огромным объемом исследований эффектов медиа, относительно мало изучено, действительно ли существующие профессиональные методы производства новостей соответствуют целям общества, как предполагается. Например, одной из главных целей считается передача среднему человеку точной информации о важных событиях. Данные исследований на эту тему далеко не однозначны. Факты говорят, что люди мало узнают из новостей, а то, что узнают, быстро забывают [14]. От плохо структурированных сообщений и зрелищного, но неуместного видеоряда в головах людей возникает путаница. Но результаты этих исследований практически не повлияли на практическую журналистику [15].
Престиж теории социальной ответственности на Западе существенно упал: ее считают либо ложной, либо неэффективной. Этнические и расовые субкультуры по существу остаются не понятыми. Членов групп меньшинств дискриминируют и подвергают гонениям. Растет численность "групп ненависти" (фашистов, "бритоголовых" и т.п.) там, где они не встречают отпора со стороны населения и правоохранительных органов.
Едва ли эти проблемы можно решить путем предоставления членам групп прямого контроля над содержанием газет и телевидения. Американский опыт с общедоступными каналами кабельного ТВ свидетельствует о том, как непросто использовать медиа для поддержки плюралистических групп. В 1972 г. Федеральная комиссия связи потребовала от местных кабельных компаний предоставлять каналы местным плюралистическим группам и, хотя эти правила о "местном происхождении" и об "обязательном доступе" со временем изменялись и снова вводились, им не удалось выполнить свою главную задачу. Общедоступные каналы собирают малочисленную аудиторию, и лишь немногие группы ими пользуются. Например, городской совет Канзас-сити оказался в сложном положении, когда попытался закрыть местный общедоступный канал, чтобы Ку-клукс-клан не смог его использовать для пропаганды человеконенавистнических идей.
Теория советских медиа
После революции 1917 г. российская пресса и другие средства массовой коммуникации были полностью реорганизованы и получили теоретическое обоснование, исходя из положений марксизма-ленинизма. Постепенно теория была подкреплена институционными средствами, которые формировали основное поле деятельности медиа, подготовки специалистов и проведения исследований и стала моделью для большинства медиа в пределах социалистического лагеря [16]. В этой теории Маккуйэл выделяет следующие положения. Во-первых, поскольку власть в социалистическом обществе принадлежит рабочему классу по определению, чтобы ее сохранять, средства "духовного производства" нужно держать под контролем. Следовательно, все средства массовой коммуникации должны находиться под контролем организаций рабочего класса - прежде всего коммунистической партии. Во-вторых, в условиях отсутствия в социалистическом обществе классовых противоречий в центре внимания прессы не могут быть политические проблемы. В соответствии с социалистическими принципами диапазон дозволенных расхождений и дебатов не должен включать элементы, считающиеся анахронизмом,
регрессивными и опасными для общества. В-третьих, прессе принадлежит позитивная роль в формировании общества и движения к коммунизму, и отсюда медиа выполняют ряд важных функций социализации, неформального общественного контроля и мобилизации в направлении запланированных социальных и экономических целей. В частности, эти функции связаны с продвижением социальных и экономических реформ. В-четвертых, марксизм допускает объективные законы истории, которые пресса должна отражать. Это ограничивает диапазон личной интерпретации и навязывает набор устойчивых характеристик новостей, отличающихся от тех, которых придерживается либеральная пресса. Наконец, общая теория советского государства требует, чтобы медиа подчинялись государственным органам и входили в состав в разной степени - других инструментов политической жизни [1, р. 118-119].
В этих рамках медиа должны осуществлять саморегулирование, брать на себя определен-
ную ответственность, развивать и следовать нормам профессионального поведения и реагировать на потребности и желания аудитории. Отчетность перед публикой реализуется с помощью социологических исследований, институционных форм соучастия аудитории,ответов на письма и анализа запросов общественности. В отличие от теорий свободной прессы и социальной ответственности модель советских СМК оправдывает цензуру и наказания медиа. Между авторитарной и советской теорией есть определенное сходство особенно в том, что касается акцента на поддержку существующего общественного строя. Но есть и различия. Согласно советской теории, медиа не являются объектом произвольного или непредсказуемого вмешательства, а работают в пределах известных, добровольно установленных рамок; они должны обслуживать свою публику и реагировать на ее запросы; как правило, они не монолитны в мнениях и выражают разнообразные интересы.