Взрослые, которые не умеют отдыхать и
Стремятся к истощению через работу или спорт.
Люди, отказывающиеся от объятий
Есть вещь худшая, чем жизнь в усталости — это жизнь без отдыха. И как средство от этого мы используем истощение. Это состояние чрезвычайной физической или душевной (психической) слабости, при которой человек полностью лишен сил. Состояние истощения отличается от усталости, которую иногда называют приятным ощущением после "хорошей работы" и отдых, именуемый "заслуженным".
Может показаться странным, что к истощению можно стремиться, так как оно переживается болезненно. Тем не менее, именно это делают многие экстремальные спортсмены, галерщики своей работы (трудоголики). Почему эти люди не слушают свою усталость, которую можно восполнить отдыхом? Почему эти люди игнорируют болезненные ощущения, сигналы тревоги, что дальнейший расход сил будет невыносимым для организма и важно отдохнуть, чтобы восстановить свои силы?
Нераспознавание сигнала усталости может проявиться в младенческом возрасте
Потребность в отдыхе, в младенчестве, тесно связана с правильной работой цикла сна-бодрствования и с другими потребностями. Ибо в первые три месяца жизни голод пробуждает, а сон провоцируется сытостью. Голодный ребенок проявляет напряжение, которое переполняет его истощающими криками и волнением. Сон ребенка не одинаков, в случае, когда он засыпает, укачанный и удовлетворенный, и в случае, когда он остается неудовлетворенным и засыпает после того, как он исчерпал свое внутреннее напряжение криками и беспокойством.
И отношение взрослого человека к отдыху и сну будет зависеть от того, какие чувства малыш испытывал во взаимодействии с его матерью в младенчестве. Если мать вела себя неадекватно и противоречиво с младенцем, была перегружена эмоционально и физически, то он научился опасаться отдыха больше, чем усталости. У сытого новорожденного отдых, принесенный сном —это состояние физиологического спокойствия, отдых становится проблематичным, если отказано во сне. Способность отдыхать от усталости предполагает также способность мысленно воспроизводить (в мечтах) свой опыт удовлетворения, первоначально испытываемый при контакте с матерью. Неудовлетворенный и истощенный ребенок не обладает такой способностью. Страх мечтать — одна из причин страха засыпать и отдыхать. Такой ребенок длит состояние двигательного возбуждения вплоть до истощения, которое в конечном итоге приводит к разрядке его напряжения.
Этому ребенку остается только продолжать кричать и вздрючиваться, ожидая истощения, которое становится единственным способом временно свести напряжение возбуждения к нулю — битье головой, чтобы погрузиться в сон, самоукачивание или другие повторяющиеся моторные пути. Этот ребенок превращается в ребенка, который не может обниматься, который постоянно остается в движении, никогда не может отдохнуть, и спокойно регрессировать на руках своей матери: сосать большой палец и мечтать. Чтобы отдохнуть, младенец пытается умертвить саму мысль о связи с материнским объектом, который он полагает ответственным за испытываемое им возбужденное напряжение. Он стремится обойтись без своей матери слишком рано, избегая контакта с ней и сверхинвестирует моторику, чтобы убежать от нее. Боясь "провалиться навсегда" в покой, этот ребенок неутомим и бессонен и может заснуть, только будучи полностью измученным.
Искаженный подход: физическое истощение, как надежда опустошить себя и психически, это работа, в которой удовольствие совершенно не имеет значения
Снотворное и истощающее поведение — это два вида успокаивающих средств, предназначенных приблизить сон, несмотря на отсутствие удовлетворения, получаемого в отдыхе. Трудоголики и вынужденные галерщики спорта и других циклических видов деятельности стремятся физически (через телесную усталость) успокоить свой воспаленный/перевозбужденный мозг. Вынужденные оставаться активными любой ценой, они пытаются найти в спорте, домашнем хозяйстве или другой мышечной активности, замену репрезентативному мышлению, мечтам и грезам. Физически опустошаясь от истощения, они надеются таким образом опустошить себя также и психически. Это такой же искаженный подход, как и у ребенка, который стучит головой, чтобы заснуть. Он состоит в том, чтобы вновь обрести мир парадоксальным способом неустанно повторять волнение, вызывающее возбуждение.
Истощающее поведение одиноко, в нем отсутствует спасительный объект (в младенчестве – спокойная мать). Оно существует только потому, что объектные связи отменены, что никакая помощь больше не ожидается от другого, как у ребенка, который бьется головой или кричит и непрестанно движется, чтобы истощиться.
Очень мало общего между теми людьми, любящими уставать, чтобы ощутить наступающий затем отдых и, сладко задремав, спать под защитой сновидения, и теми, кто может успокоиться только через побег в сон без сновидений, который приносит им лишь тяжелое истощение, достигаемое повторением определенного поведения.
Это не просто чудовищный способ ослабить напряженность, заменяющий отдых. Стремление к истощению — это безумная дисфункция системы усталости и покоя, которую представляют собой повторяющиеся беспокойство и самоуспокоение. В истощающем поведении удовольствие совершенно не имеет значения, как это было уже у неудовлетворенного ребенка, который пытался успокоиться, увеличивая свое беспокойство, чтобы вымотаться, оно уничтожает порождение смыслов, повреждая мышление. Главная опасность содержит в себе остановка и прекращение рутины, именно в этом состоит угроза и главный риск.
Заключение
Противопоставлять следует не двух усталых людей, а два вида отдыха. В плохом отдыхе, полученном из истощающего поведения, я вижу функционирование, навязанное необходимостью эвакуировать перенапряженные возбуждения, которые не могли быть разгружены через удовлетворение. Взрослый, стремящийся к истощению, движим защитой "Я", которая начала проявляться криками и беспокойством, когда он был еще отчаявшимся ребенком в беде. Даже если ему удастся сбросить напряжение до нуля, он не сможет справиться со своим старым бедствием, оставшимся с ранних детских времен неразрешенным и не нашедшим облегчения, и которое как ему кажется, ничто и никогда не сможет угасить.
По материалам статьи Доктора Жерар Швек - психиатра, психоаналитика,
Президента парижского Института Психоаналитической Психосоматики
имени Пьера Марти