Г. (вторник)
Дисциплина: «Литература»
Группа № 74
Урок № 20
Тема: «Гражданский пафос лирики Ахматовой в годы Великой Отечественной войны. Поэма «Реквием». Трагедия народа и поэта. Смысл названия поэмы. Библейские мотивы и образы в поэме»
Оборудование: - Михайлов О.Н. Русский язык и литература. Литература. 11 класс. Учеб.для общеобразоват.организаций. Базовый уровень. В 2 ч. Ч.1 / О.Н.Михайлов, И.О.Шайтанов и др./; под ред. В.П.Журавлева. – М.: Просвещение, 2016. – 415с.
Цели урока:
- расширить знания о творчестве А.Ахматовой, показать богатый духовный мир поэтессы, показать, как исполнена поэмой гражданская и поэтическая миссия Анны Ахматовой, как история страны преломляется и отражается в её творчестве;
- развивать навыки анализа стихотворений, речи;
- воспитывать чувства эстетического наслаждения от чтения и осмысления лирики, интерес к искусству слова.
Материалы урока:
Если говорить о поэзии Ахматовой, то “великая, земная любовь” – движущее начало всей ее лирики. Именно она заставила по-иному, реалистически, увидеть мир. Она, как акмеистка, вернула поэзии ощущение реальной жизни.
В 1921 году Блок написал об акмеистах статью “Без божества, без вдохновенья”. Настоящим исключением” среди них он назвал лишь Анну Ахматову. Дело было не в исключительной талантливости (среди акмеистов были талантливые поэты), а в том, что в поэзии Ахматовой было “и божество, и вдохновенье”.
«О «Реквиеме» трудно говорить и писать. Каждое слово, каждая строка поэмы кровоточит. Ее невозможно читать без боли и содрогания. Эта поэма могла быть написана только женщиной, матерью, женой. Крик, вопль, плач, проклятия – все слилось, и невозможно разобрать, где голос автора, а где стоны живых и мольба от отмщении мертвых». (А.С.Крюков)
Из Большого энциклопедического словаря: «по начальному слову латинского текста «Requiem aetemam dona eis, Domine» — «Вечный покой даруй им, Господи», заупокойная месса», «католическое богослужение по умершем, а также траурное музыкальное произведение. В своих записных книжках Ахматова называет поэму no-латыни — «Requiem»
Первые наброски «Реквиема» относятся к 1934 году. Сначала Ахматова планировала создать лирический цикл, который через некоторое время был переименован в поэму. Наиболее плодотворно она работала над поэмой в 1938-1940 годах и вернулась к ней позже, в 1960-е годы. Ахматова сжигала рукописи «Реквиема» после того, как прочитывала людям, которым доверяла. Л. Чуковская, близкая подруга поэта в 1930-40-е годы, писала: «Это был ритуал: руки, спичка, пепельница». «Реквием» знали наизусть еще одиннадцать человек, но ни один не предал Ахматову – писать, читать и даже слушать поэму о «страшных годах ежовщины» было опасным занятием. Именно об этом и говорил О. Мандельштам: «Только у нас в стране уважают поэзию – за нее убивают». В 1960-е годы «Реквием» начал распространяться в самиздате. В 1963 году один из списков поэмы попал за границу, где впервые был опубликован полностью (мюнхенское издание 1963 г.).
Назвав так свою поэму, Ахматова открыто заявляет о том, что ее поэма – надгробное слово, посвященное всем погибшим в страшные времена сталинских репрессий, а также тем, кто страдал, переживая за своих репрессированных родных и близких, в ком от страданий умирала душа. Пять лет с перерывами работала Ахматова над поэмой. Создавалась поэма в нечеловеческих условиях.
Слова «Реквиема» обращены ко всем «умершим» на семьдесят лет согражданам. Тем, кто сажал, и тем, кто сидел. Тем, кто мучил, и тем, кто был замучен. И в этом смысле это глубоко народное произведение. В небольшой по объёму поэме показана очень горькая страница жизни всего народа. Три голоса, звучащие в ней: матери, поэта и историка, — в конце поэмы сплетаются с голосами целого поколения, всего народа. Автобиографическая линия только делает картины всеобщей глобальной трагедии более проникновенными и личными.
Поэма обладает гораздо большей спаянностью частей, нежели обычный стихотворный цикл. Как правило, в цикл объединяется ряд стихов с общей темой, мотивом, даже жанровой спецификой (цикл сонетов), «Реквием» же при том, что разные его части создавались в разное время, обладает между тем высочайшей степенью единства: прежде всего это относится к образу лирической героини, а также к мотивно-образной структуре, проблематике, лирическому сюжету, обрамленному эпиграфом, предисловием, посвящением, вступлением и эпилогом.
Голос поэта.
Гневный голос поэта — страдающего гражданина своей страны — слышится в шести главах поэмы (плюс эпиграф). Ахматова уже в эпиграфе открыто заявляет о своей позиции, о своей главной роли в жизни — роли поэта, который разделил со своим народом трагедию страны. «Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был». Она не конкретизирует, где это «там»— в лагере, за колючей проволокой, в ссылке, в тюрьме; «там» — это значит вместе, в широком смысле слова. Она не говорит «была на родине», просто не может выговорить в этом контексте, поэтому использует свой любимый прием — создание образа через отрицание: «не под чуждым небосводом».
И сразу же после эпиграфа мы слышим голос поэта в прозаическом отрывке «Вместо предисловия» и в «Посвящении» — очень важных для понимания поэмы. «Вместо предисловия» — это завещание ей, поэту, наказ «это... описать». Завещание, потому что все стоящие в этой очереди, — отверженные, «прокажённые», хуже мертвецов («мёртвых бездыханней»), «живут» в своём мире страха и нищеты. И это народ, а поэт — его часть и поэтому разделяет с ним его гибельную судьбу. Где-то «вдали» «для кого-то веет ветер свежий, II Для кого-то нежится закат» (на другой планете? в другой Галактике? или в другой части света?). Ахматова не знает, где и кто живёт иначе. Или не смеет сказать? Или это неважно, ибо поэма не о счастливых, а о тех, перед чьим «горем гнутся горы, II Не течёт великая река».
Вновь голос поэта становится слышным в третьей и четвертой главах. Только поэт может так почувствовать и так сказать «Нет, это не я, это кто-то другой страдает. Я бы так не могла». Есть ли путь к забвению, если знаешь, что уход в смерть, в безумие — не для тебя. Ты осуждён нести свой крест. Кем? Людьми? Судьбой? Богом? Не спасёт ничто: ни «новогодний лёд», ни «тюремный тополь». Природа, помогавшая раньше, покинула, как и люди: «Ото всех уже отделена».
Поэтическая партия вновь звучит в десятой главе и первой части «Эпилога». Продолжается монолог «мертвеца», ищущего свою ещё живую душу в разговоре с Богом. Десятая глава — поэтическая метафора, с помощью которой поэт может, увидев как бы со стороны, передать всю трагедию, происходящую с Матерью. Каждая из матерей, потерявших сына, подобна Богоматери. Поэт слышит речь Иисуса (и своего сына), но не слышит голоса Матери. Нет таких слов, которые способны передать её состояние, ощущение ею вины, её бессилие при виде страданий и смерти сына. Если продолжить, расшифровать поэтическую параллель: Иисус, Богоматерь — сын, которого «уводили на рассвете», мать, кричащая «семнадцать месяцев», то возникает вопрос: если Иисус погиб ради людей, ради спасения их душ, искупив все грехи мира, то ради чего погибает сын, чьи грехи, не палачей ли своих, он должен искупить? Ответа нет, так как туда, «где молча Мать стояла, II Так никто взглянуть и не посмел». В образе Богоматери сливаются все матери мира, детей которых убивают, и если Иисусу — смерть, ей — страдания: старость, страх, молитва. Богоматерь уже много веков оплакивает каждого невинно гибнущего ребёнка, и любая мать, теряющая сына, степенью своей боли как бы сближается с ней. И нет спасения. Постепенно к «Эпилогу», его первой части, голоса сливаются: голос матери и поэта начинают звучать нераздельно. Здесь «раскол на страдающего и пишущего» сменяется вновь удвоенным осознанием невозможности что-либо изменить, удвоенным чувством вины и безнадёжности.
Голос матери.
Голос матери мы слышим в семи главах. Во всех главах (они идут почти подряд: первая, вторая, пятая, шестая, седьмая, восьмая и девятая) голос матери — монотонный, как молитва, — едва слышен. Это рассказ о происшедшем, о своей судьбе и судьбе сына. Очень личный. Это по жанру— не то молитва, не то причитание. Последнее подтверждает историческая аналогия: «Буду я, как стрелецкие жёнки, Под кремлёвскими башнями выть». Во все времена судьба сыновей и мужей — погибать, матерей — их оплакивать. Очень личная трагедия одной матери и одного сына незаметно становится всеобщей — в пространстве России и во времени (беспредельном — и в прошлом, и в будущем). Во второй главе много повторов слов («тихо»— «тихий», «жёлтый месяц» — «жёлтый месяц», «входит» — «входит», «эта женщина» — «эта женщина»). Неотвязная мысль, сводящая с ума «тень», а не человека, женщину, которая больше не может страдать и, в поисках спасения, видит себя отстранение) глазами «месяца» — как бы из другого мира, вдруг сменяется трезвым осознанием невозвратности происходящего. Осознан приговор судьбы: «Муж в могиле, сын в тюрьме». Впереди только безумие и смерть — как высшее счастье и спасение от ужаса жизни. Природные силы предрекают тот же итог («тихий Дон», «жёлтый месяц», «огромная звезда», «ночи белые», «шелест лета»).
Но смерть не приходит. И «каменное слово» приговора падает «на... ещё живую грудь». Теперь мать молится не Богу, но смерти, так как не может «снова научиться жить». Каждая из глав бесконечного горестного монолога матери, каждое слово которого выстрадано, за каждое слово которого заплачено не слезами, но жизнью, но безумием, но невыносимыми страданиями, всё более трагична: невыносимее всего лаконизм последней, самой страшной — девятой главы. Смерть не приходит. Память жива. Значит, только безумие может спасти, но лишь отняв всё, что осталось, — память. Главный враг — память. «Надо память до конца убить», окаменеть, чтобы не помнить сына «окаменелое страданье». Выхода нет. В этих главах поэт и историк не приходят на помощь матери. Она страдает одна.
Голос историка.
Начиная с эпиграфа, во многих главах по крупицам растворены исторические факты. Когда всё происходит? «В страшные годы ежовщины». Где? «Там, где мой народ, к несчастью, был» — в России, в Ленинграде. Непосредственно голос историка слышен в двух главах — во «Вступлении» и во второй части «Эпилога».
Эпоха, в которую суждено было страдать народу, описана достаточно образно и зримо. И очень жёстко: «...безвинная корчилась Русь Под кровавыми сапогами И под шинами чёрных марусь». Кто жертва?
Весь народ, «осуждённых полки», вся Русь. Кто палач? Он только однажды назван: «Кидалась в ноги палачу». Он один. Зато есть его помощники, разъезжающие на «чёрных марусях». Их определяет только одна деталь — «верх шапки голубой». Поскольку они нелюди, о них больше нечего сказать. Палач не назван, но ясно, кто он — Хозяин этой безумной страны. Последняя глава— самая длинная. В ней представлена история истерзанной души народа: одна половина его в тюрьмах — это мужья и сыновья; другая половина — в тюремных очередях, это матери и жёны. Все слова бедны для описания историй их жизни, а души их заполнены единым страданием. Матери, жёны, поэтессы, историки — все они в этой очереди. Вся Россия. Где же подручные палача? Они не заслужили слов. Но не заслужили и забвения.
В последней главе голоса поэта и историка подавляет мощный хор женского не крика, не плача — воя. С ним слит и голос матери. Но они (поэт и историк) не должны перестать слышать этот крик. К сожалению, нельзя свершить возмездие: как наказать историю, судьбу, жизнь? Как наказать палача? Став палачом? И поэтому нужно призвать Память на помощь. Память, голос поэта, не позволяющий забыть ни крупицы.
Последняя глава как памятник, только без имён («отняли список, и негде узнать»). Он не даёт надежды и не обещает перемен. Он только напоминает о жертвах и о содеянном.
Поэма «Реквием» стала итогом творческого пути Анны Ахматовой. В ней поэтесса выразила свою гражданскую и жизненную позицию. Ранние стихотворения Ахматовой определяют подход поэта к темам Родины, родной земли, отчего дома. Стихотворение «Мне голос был…» (1917) выражает творческую позицию поэта в «годину горя», а «Лотова жена» (1922-1924) с помощью библейских образов рассказывает о боли женщины, уходящей из родного дома. В «Реквиеме» находят отражение мотивы этих стихотворений, только теперь они звучат торжественно и возвышенно, с «высокой скорбью». Эта одухотворенность позволяет причислить «Реквием» к лучшим поэмам XX века.
Поэма «Реквием» состоит из отдельных стихотворений разных годов. Звучание ее траурное, скорбное, оно оправдывает название поэмы. Она написала поэму о жизни и судьбе человека, о том, что переживает его душа в нашем суматошном бренном мире, о жизненных утратах, о муке и счастье бытия.
Закончить хочется словами А.А.Ахматовой: «Я не переставала писать стихи. Для меня в них - связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных».
Домашнее задание:
1. Прочитать поэму А.А.Ахматовой «Реквием».
2. Написать сочинение-эссе на одну из предложенных тем: «Тема любви и страдания в лирике А.А. Ахматовой», «Исторические мотивы в лирике А.А. Ахматовой», «Жанровокомпозиционное своеобразие и образное звучание поэмы «Реквием».
(сочинение-эссе – это короткое сочинение на половину странички!)
Выполненное домашнее задание сфотографировать и прислать.