Тема 8. ОБЩЕСТВО
Часть 1. Теория общества
8.1.1. Понятие и признаки общества
8.1.2. Концепции общества
Часть 2. Общество как система
1.2.1. Понятие социальной системы
1.2.2. Системные характеристики обществ
Часть 3. Типы обществ
8.3.1. Принципы типологии обществ
8.3.2. Эволюционные типы обществ
Часть 4. Идеология
8.4.1. Понятие идеологии
8.4.2. Социальные функции идеологии
8.4.3. Виды идеологии
Часть 1. ТЕОРИЯ ОБЩЕСТВА
Понятие и признаки общества
Человек — существо социальное. Какой смысл мы вкладываем в эти слова? Прежде всего мы имеем в виду, что его нормальная жизнедеятельность связана с обществом себе подобных.
Нам могут возразить, что существует целая культура отшельничества, что люди годами и десятилетиями практикуют жизнь в одиночестве и удалении от общества. Ответим, что это вовсе не означает победы асоциальности: в своем одиночестве отшельники занимаются именно тем, что решают глобальные общечеловеческие вопросы и молятся за все человечество. Общество продолжает жить в них. Робинзон Крузо, оставшись на необитаемом острове, в полном одиночестве воспроизвел весь объем трудовых функций, необходимых для поддержания жизни, и тем самым общество в форме знаний и навыков все эти годы было с ним.
Общество — что это такое? Мы произносим это слово не задумываясь. Социология же должна дать ему четкое определение, ибо общество является объектом ее исследования.
Сразу следует отметить, что в социологии термин “общество” обычно используется в двух смыслах. Первый — это понимание общества как исторически, географически, экономически и политически конкретного социального образования. По каким критериям можно утверждать, что данная конкретная общность людей — это общество? Согласно даже простым бытовым представлениям, общество — нечто большее, чем просто общность или группа. В быту, пользуясь понятием “общество”, мы имеем в виду обычно либо исторически конкретный тип общества: первобытное общество, феодальное, современное общество и т. п., либо большую устойчивую общность людей, в своих границах совпадающую с тем или иным государством: современное российское общество, либо целую совокупность таких общностей, объединенных одинаковым уровнем развития технологий, общими ценностями и образом жизни: современное западное общество. Все эти варианты словоупотребления характеризуются тем, что под обществом понимается целостная система, локализованная в строгих пространственных и временных границах. Понятие “общество” применимо к любой исторической эпохе, к любому по численности объединению (группе) людей, если это объединение отвечает следующим признакам (по Э. Шилзу):
1. Объединение не является частью какой-либо более крупной системы (общества);
2. Браки заключаются между представителями данного объединения;
3. Оно пополняется преимущественно за счет детей тех людей, которые уже являются его признанными представителями;
4. Объединение имеет территорию, которую считает своей собственной;
5. У него есть собственное название и своя история;
6. Оно обладает собственной системой управления;
7. Объединение существует дольше средней продолжительности жизни отдельного индивида;
8. Его объединяет общая система ценностей (обычаев, традиций, норм, законов, правил, нравов), которую называют культурой.
По мнению ряда отечественных социологов, к критериям общества необходимо отнести следующие:
-наличие единой территории, являющейся материальной основой возникающих в ее пределах социальных связей
-универсальность (всеобъемлющий характер);
-автономность, способность существовать самостоятельно и независимо от других обществ;
- интегративность: общество способно поддерживать ц воспроизводить в новых поколениях свои структуры, включать все новых индивидов в единый контекст социальной жизни44.
Однако установить критерии выделения общества — ецтр не означает понять, что это такое. Ведь общество изучают все социальные науки — политология, философия, экономика, и социология должна определить свой собственный ракурс рассмотрения общества, свои принципы и методологические подходы к нему. Социологическое понимание общества характеризуется тем, что здесь общество рассматривается не как политическое, экономическое или правовое единство, а как система конкретных эмпирических взаимоотношений и взаимосвязей, возникающих между индивидами в процессе их жизнедеятельности. Основная проблема здесь состоит в том, что индивиду непосредственно доступен в опыте лишь очень ограниченный сегмент социальных отношений. Однако при этом он вплетен в такую глобальную, сложную и не зависящую от его личной воли систему опосредованных взаимоотношений, что легко может воспринимать ее как чуждую, фатально действующую силу. Отсюда часто возникающая как на эмпирическом, так и на концептуальном уровне иллюзия “отдельности” общества по отношению к индивиду и его непосредственной социальной практике. Эта иллюзия таит в себе питательную среду для всевозможных мистификаций и спекуляций. Действительно, от рождения человек уже помимо своей воли оказывается вовлеченным в конкретную социальную реальность, которая во многом лишает его свободы индивидуального выбора и обусловливает его жизнь вплоть до мелочей. Эта распоряжающаяся человеком непреодолимая сила и есть общество. Человек обычно проходит долгий путь адаптации, прежде чем научается видеть в обществе себя и понимать свои реальные возможности обратного влияния на общество.
Итак, второе, чисто социологическое и социально-философское значение понятия “общество” сводится к понятию “социальная реальность”. Это как бы “общество вообще”социальное”, то есть то в коллективной жизнедеятельности людей, что не сводится к простой равнодействующей их индивидуальностей. Стремясь основываться на строгих эмпирических фактах, социология изучает группы и общности семью, род, классы, нации и т. п.), коллективные сущности, имеющие свой облик, черты единства и то, каким образом такие общности иерархически подчиняются обществу. До изучение отношений, структурных уровней, групп, — всех социологических объектов — раскрывает нам существование конкретного единства, к которому все мы ощущаем себя причастными.
Вне всякого сомнения, социология видит в нем самый широкий и самый реальный социальный феномен, органическое целое, состоящее из совокупности институтов, верований, поведения, образующих ткань социальной жизни. Но можно ли представить себе такое общество как реальную тотальность?
“Кажется, — замечает классик социологии Э. Дюркгейм в “Правилах социологического метода”, — что социальная реальность может быть объектом только абстрактной и туманной философии или чисто описательных монографий. Но мы сразу же избегаем этой альтернативы, когда признаем, что между запутанным множеством исторических обществ и единым идеальным понятием человечества есть посредники: это социальные типы”.
Действительно, описывать общество удобнее всего с помощью типологий, которые обеспечивают и достаточный уровень обобщения, и достаточную степень конкретности. Поэтому чаще всего рассмотрение вопроса о природе общества быстро перетекает в типологизацию реальных исторических обществ.
Таких типологий существует очень много. Мы вернемся к ним через некоторое время и остановимся на них подробно.
Стоит также выделить идеологическое понимание общества — наделенное символическим смыслом, выходящим за мифологические рамки социально-философского понятия. О любой идеологической парадигме предстает как бы мифологизированный взгляд на данное общество “изнутри”, и понимание общества накладываются многочисленные мифологические смыслы, идеологические образы-клише, рассматриваемое “изнутри” представление о “нашем обществе” аналогично представлению о “мироздании”, и история возникновения и развития общества напоминает имеющиеся у всех народов “мифы о начале” — повествования о “первом событии”, с которого начался мир. Нужно, однако, ответить существенное различие между мифами о начале в первобытных обществах, которые действительно повествуют об абсолютном начале, и легендами и эпопеями “исторических” обществ. В последних речь идет об относительном начале, о “начале заново” после разрыва. Такова, например, история американского общества, начинающаяся с отцов-основателей, или советского — берущая начало с первого года Октябрьской революции.
Наконец, с точки зрения эмпирии общество — это просто самая большая группа, включающая в себя все прочие. Разнообразие ракурсов рассмотрения делает невыполнимой задачу выработки единого определения общества. Поэтому нам представляется оптимальным системное определение Р. Кёнига. Согласно этому определению, подобществом понимается:
1) конкретный тип образа жизни;
2) образованные народами конкретные социальные единства;
3) основанные на договорах экономические и идейные
объединения;
4) целостное общество, то есть совокупность индивидов и
групп;
5) исторически конкретный тип общества;
6) социальная реальность — взаимоотношения индивидов и основанные на этих отношениях структуры и социальные процесс.
Концепции общества
Конечно, социологию прежде всего интересует общество в последнем из приведенных Кёнигом значений. Что такое общество как социальная реальность, сводится ли она к взаимодействию индивидов или пронизывает их, оставаясь в себе чем-то несводимым к ним, нередуцируемым?
Методологически эта проблема решалась по-разному и имеет долгую историю. Например, на ранней стадии существования социологии как самостоятельной науки возникла так называемая “органическая школа” (Г. Спенсер, А. ц1еффле, А. Эспинас и другие), представители которой интерпретировали социальную реальность как своего рода организм, работающий по аналогии с биологическим. Они утверждали, что в обществе, как и в организме, каждый элемент выполняет свою необходимую и незаменимую функцию. Например, торговля подобна кровеносной системе, доставляющей питательные вещества к органам, а правительство — мозгу, поскольку принимает решения. В основу такого подхода был положен методологический принцип модного в то время позитивизма, согласно которому социология должна представлять собой естественнонаучное изучение общества. В дальнейшем такой наивный позитивизм в социологии был изжит и возникли новые, более изощренные и трудносовместимые между собой концепции социальной реальности.
Французский социолог Э. Дюркгейм предложил свою парадигму понимания общества как стоящей над индивидом могущественной особой реальности, не сводимой ни к какой другой — будь то физической, психологической или экономической — и обладающей непреодолимой силой принуждения по отношению к индивиду. В основе общества, согласно Дюркгейму, лежит нередуцируемый, то есть неразложимый на более простые элементы, социальный факт. Дюркгейм классифицировал социальные факты на морфологические — плотность населения, транспортное сообщение между населенными пунктами и т. п., и духовные — “коллективные представления”, составляющие в совокупности общественное сознание.
Методологическим принципом построений Дюркгейма был принцип так называемого “социологизма”, согласно Которому социальное должно объясняться из социального без привлечения других — физических, экономических и прочих — реальностей. Общество для Дюркгейма — нечто гораздо большее, чем просто совокупность индивидов. Оно творит ценности, которые наделяет сакральной значимостью, и такое “социальное сакральное” господствует в сознании индивидов, побуждая их к одним поступкам и исключая другие Религия с этой точки зрения представляет собой своего рода мистифицированную форму “социального” и служит достижению социальной сплоченности. Сплоченность - это главная социальная ценность, обеспечивающая сохранение и выживание общества. Общество живет и развивается благодаря сплоченности и солидарности. Будучи особой реальностью, оно существует и развивается по своим законам, оборачиваясь к индивидам той своей гранью, которую можно назвать социальным детерминизмом: общество полностью властвует над индивидом, заполняя его сознание своими идеями и образами, направляя его деятельность к повышению сплоченности, требуя жертвовать индивидуалистическими ценностями ради коллективных.
Направление, основы которого заложил Дюркгейм, получило название функционализма, поскольку рассматривает общество как самоорганизующуюся систему, все части которой выполняют те или иные функции, направленные на сохранение и жизнеспособность целого. С этой точки зрения целое полностью определяет части, общество всецело детерминирует жизнь и сознание индивидов. В дальнейшем идеи функционализма получили развитие в рамках структурного функционализма Т. Парсонса, рассматривавшего общество как систему, состоящую из подсистем. Если попытаться охарактеризовать парадигму функционализма в целом, то она состоит в видении общества как самовоспроизводящегося целого, утверждающего себя в этом качестве, сопротивляясь деструктивному влиянию внешней среды. Функционирование — это поддержание равновесия в отношениях с окружающей средой. Важнейшей чертой жизнеспособной функциональной системы является стабильность, то есть устойчивость к самым резким колебаниям внешней среды. Способность системы к самовоспроизводству и регулированию составляет ее запас прочности, гарантию ее выживания.
К функциональному подходу примыкает интегративное понимание общества П. Сорокина, который, тем не менее, в основу своего видения общества кладет понятие социального взаимодействия. Взаимодействие он определяет через понятие функциональной зависимости: “...Когда изменение психических переживаний или внешних актов одного индивида вызывается переживаниями или внешними актами другого индивида, когда между теми и другими существует функциональная связь, тогда мы говорим, что эти индивиды взаимодействуют.”46 Социальное взаимодействие для Сорокина выступает как бы исходной социальной клеткой, с которой можно начать исследование социальной реальности. Но социальная реальность в целом складывается из наличия индивидов, взаимной обусловленности их действий и передачи раздражений и реакций на них от одного индивида к другому. Все это образует структурные элементы взаимодействия.
Само взаимодействие определяется возникающей функциональной связью между этими элементами и ведет к образованию “коллективного единства или коллективной индивидуальности”. Реальная причинно-функциональная связь является необходимым условием возникновения единства. Там, где ее нет, структурного единства не наблюдается. Такое единство и есть общество, и Сорокин подчеркивает его несводимость к простой сумме индивидов. Тем не менее оно существует только в индивидах и через индивидов: “Общество, или коллективное единство как совокупность взаимодействующих людей, отличная от простой суммы взаимодействующих индивидов, существует. В качестве такой реальности оно имеет ряд свойств, которых нет и не может быть в сумме изолированных индивидов. Но, вопреки реализму, общество существует не “вне” индивидов и “независимо” от них, а лишь как система взаимодействующих единиц, без которых и вне которых оно немыслимо и невозможно...”.47
Из взаимодействий индивидов вырастает иерархическая структура общества, которая является его обязательной составляющей. Общество всегда характеризуется социальным неравенством и наличием элит. Наличие неравенства составляет принцип социальной организации. Вся история обществ, согласно Сорокину, представляет собой историю господства элиты над массами. Составляющие общество группы делятся на “элементарные”, соединяющие людей по какому-то одному признаку, и “кумулятивные” (классы, нации и т. п.). Общество — это сложный комплекс разноуровневых групп. Поэтому Сорокин считает, что попытки интерпретировать общество исходя из одного среза социальных отношений, например, из борьбы классов, не могут привести к успеху: “Это попытка решить уравнение со многими неизвестными при помощи одной известной величины”.
В основе конфликтологического подхода к пониманию общества лежит представление о динамическом характере социальной реальности. Если функционалисты представляют себе общество как замкнутую систему, которая сама по себе стремится к покою и равновесию и обладает способностью самопроизвольно их восстанавливать, то для конфликтологов суть социального — это борьба, непрекращающийся конфликт, почему и общество никогда не приходит в спокойное состояние, а всегда пронизано конфликтами разной значимости и масштаба — от индивидуальных до классовых. Согласно парадигме конфликтологии, борьба составляет источник непрекращающихся социальных изменений. Не бывает статичного, гармоничного, счастливого общества, где коллективная солидарность примирила бы противоборствующие индивидуальные и групповые интересы. Социальное неравенство неизбежно в любом обществе, и его никак невозможно гармонизировать или заставить индивидов смириться с ним. Поэтому всегда была, есть и будет борьба интересов. Виднейший представитель современной конфликтологии Р. Дарендорф считает, что основной конфликт любого общества фокусируется вокруг власти. Распределение власти всегда определяется социальным неравенством, и неравные позиции различных классов и слоев по отношению к власти вызывают трения, антагонизмы, которые в свою очередь влекут за собой изменения в социальной структуре.
Устранить в принципе социальный конфликт из жизни общества невозможно. Благополучное общество отличается от неблагополучного не отсутствием конфликта, а правильным к нему отношением. Правильное отношение к конфликту — это признание его существования и стремление рациональными методами его урегулировать. “Тот, кто умеет справиться с конфликтами путем их признания и регулирования, — пишет Дарендорф, — тот берет под свой контроль ритм истории. Тот, кто упускает такую возможность, получает этот ритм себе в противники”.48 Нет ничего опаснее для социальной структуры, чем непризнанный конфликт, который, переходя в латентное состояние, генерализуется и вызывает настоящие социальные катастрофы. Общество не должно ставить перед собой утопическую цель уничтожить конфликты раз и навсегда, но должно научиться жить с ними и сводить их к наименьшему злу.
Другой представитель конфликтологии, американский социолог К. Боулдинг, выделяет в социальном конфликте два аспекта — статический и динамический. Статический аспект образуют сами противоборствующие стороны и отношения между ними. Динамический аспект — это конфликтующие интересы, рассматриваемые как социальные мотивации конфликта. Боулдинг считает, что в основе отношений конфликта, а тем самым в основе общества в целом, лежат определенные поведенческие стереотипы: развитие конфликта представляет собой реактивный процесс, то есть определяется стереотипными поведенческими реакциями сторон. Реактивная природа конфликта, согласно Боулдингу, определяет его неизбежность, поскольку таким образом конфликт коренится в самой психологии человека. В силу этого его можно заранее предвидеть, просчитать и сделать его ход управляемым, манипулируя раздражителями.
К конфликтологическим теориям общества можно отнести и известную всем нам теорию классовой борьбы К. Маркса. Это классический пример конфликтологического подхода, за исключением того, что в конечном счете марксистское понимание общества имеет явно утопическую, выходящую за пределы конфликтологической парадигмы направленность. Марксистское понимание природы общества несет на себе отпечаток гегелевской спекулятивной диалектической конструкции, предусматривающей обязательное трехстадийное развитие с возвратом к “якобы исходной” стадии, но на новом уровне. Поэтому классовая борьба составляет принципиальную характеристику не всех стадий социального развития, а лишь промежуточной — стадии отрицания бесклассового первобытного состояния. Классовый конфликт, неизбежный везде, где существуют антагонистические классы, отсутствует в первобытном обществе, где нет классов, и обретает окончательное и исчерпывающее разрешение в ходе своего предельного обострения — во время пролетарской революции. Этот процесс напоминает движение с нарастающим ускорением. Исход конфликта в абсолютном смысле предрешен естественноисторическим детерминизмом марксистского понимания общества, но неопределенен в относительном смысле — зависит от конкретных социальных обстоятельств. В отличие от современных конфликтологических теорий в марксизме считается, что рационально управлять основным конфликтом классового общества невозможно, так как в принципе исход его фатален. Революция раз и навсегда закрепляет качественно новое состояние общества, в котором отныне нет и не будет конфликта, поскольку нет частной собственности и борьбы интересов вокруг нее.
Оценивая конфликтологический подход в целом, нужно подчеркнуть, что он служит хорошим дополнением функциональному подходу. В сущности, наличие двух таких противоположных пониманий общества отражает комплексный характер самой социальной реальности, в которой сочетаются и статика, и динамика, и равновесие, и изменчивость. Можно сказать, что оба они — просто изображения одной и той же действительности в двух разных плоскостях. Такой точки зрения придерживаются Р. Дарендорф и Дж. Ленски. Однако многие другие представители двух направлений считают их непримиримыми и несовместимыми в исследовании общественной жизни.
Еще одна группа методологических подходов к изучению общества ориентируется на примат индивидов и социального взаимодействия над целым. В качестве одного из предшественников этого подхода следует назвать Г. Зиммеля, полностью сводившего общество к взаимодействию индивидов. В представлении Зиммеля социальные действия обусловлены индивидуальной мотивацией, то есть личными интересами, влечениями и потребностями индивидов. Такая мотивация толкает индивидов к поиску взаимодействия, образованию союзов, направленных против кого-то третьего, к согласованию своих внутренних состояний, — в целом, к постоянным взаимным и совместным действие-ям. Эмпирическое единство, образующееся ежеминутно из таких текущих взаимодействий, и есть, согласно Зиммелю, общество: “Общество будет только названием для суммы этих взаимодействий, названием, которое применимо лишь постольку, поскольку они установлены”.49
В современной социологии существует концепция общества, родственная теории Зиммеля, — сетевая теория Р. Берта, согласно которой индивиды, независимо друг от друга принимающие решения, образуют как бы узелки в сети устанавливающихся между ними отношений и взаимодействий. Подобный подход обнаруживается также у Дж.Дэвиса, создателя “атомистической” теории общества:
“Все общество в конце концов можно представить как легкую паутину межличностных чувств или установок. Каждый данный человек может быть представлен сидящим в центре сотканной им паутины, связанным непосредственно с немногими другими, а косвенно — со всем миром”.50
К этой группе подходов примыкают и представители символического интеракционизма (Ч. Кули, Дж. Мид, Г. Блу-мер). Специфика их понимания общества заключается в рассмотрении его как сети символических значений, которая не статична, а динамична, и творится людьми в процессе социального взаимодействия. В этой парадигме доминирует представление об изменчивости общества, которое не сводится к застывшим структурам, а ежеминутно возникает заново, перекраивается, течет в потоке времени вслед за изменениями в символических значениях, происходящими спонтанно по ходу взаимодействия. В понимании Кули общество и индивид — две равнозначащие реальности, восходящие к процессу социальной коммуникации, который и составляет эмпирическую социальную реальность. Индивид уникален и неповторим, но не в силу своей “сущности”, а потому, что представляет собой продукт неповторимого сплетения отношений социального взаимодействия с другими индивидами и группами. В силу этого индивид динамичен: он меняется по ходу изменчивого процесса интеракции. Таким образом, общество интересует Кули прежде всего в его конкретном преломлении во взаимодействии индивидов и групп. Он выделял особую категорию “первичных групп”, возникающих естественно из прямого взаимодействия индивидов и представляющих собой непосредственный социальный субстрат индивидуального развития. Первичные группы — это колыбель человечества и как бы “исходная клеточка” общества. В ходе цивилизационного процесса формируются и все большее значение приобретают “вторичные группы”. В отличие от естественных “первичных” они основаны на формальных ролевых отношениях, связи людей в них внеэмоциональны и регламентированы. Для индустриального общества, считал Кули, вторичные группы обладают гораздо большей значимостью, вытесняя первичные группы и присущий им тип коммуникации на второй план. На первый план выходит массовая коммуникация, охватывающая сразу огромное количество людей и отличающаяся очень большой скоростью.
Согласно идеям Кули, индивидуальное “Я” приобретается человеком в процессе коммуникации. Благодаря коммуникации возникает и само общество, сводимое Кули к социальному, т. е. коллективному, сознанию. И индивид, и общество не обладают статическими характеристиками: это не сущности, а процессы. В силу своей коммуникативной природы они символичны, то есть наделены меняющимся по ходу процесса символическим значением, которое придает им интеракция.
Творчество Кули оказало сильное влияние на другого выдающегося представителя символического интеракционизма — Дж. Мида. Как для Кули, так и для Мида индивид и общество не противостоят друг другу и представляют собой две стороны единого процесса социальной интеракции. Общество определяется им как коммуникативная общность, специфика которой состоит в объективации психического. В индивидуальном “я” две стороны — как бы внутреннее, необъективируемое “я-субъект” и “я-объект”, которое возникает в процессе интеракции из восприятия меня другими людьми. Вне интеракции человек не может достигнуть объективации психического, то есть способности видеть и оценивать себя со стороны как бы глазами другого.
Взаимопонимание, конструктивная коммуникация и развитие общества возможны только благодаря такой объективации, которая позволяет поставить себя на место других людей. Идеал общества Мид видел в достижении совершенной интеракции, основанной на полном взаимопонимании.
Современные исследования социологов в области интерпретации понятия “общество” все более приобретают околофилософский, междисциплинарный характер. В них причудливо переплетаются идеи психологии, экзистенциальной метафизики, лингвистического анализа, политологии, экономических наук. Фактически наблюдается “движение вспять” социологии от позитивистских научных ценностей к метафизическим. Как мы видели, философских идей и предпосылок достаточно в творчестве Мида, где легко прочитывается влияние современного ему экзистенциализма. Современные социологи, такие, как Н. Луман, Ю. Хабермас отмечают недостаточность и ограниченность в принципе дискурсивного познания общества как такового. Хабермас говорит о “незавершенном проекте” современного общества, определяемом дискурсивной моделью, нагруженной гуманистическим контекстом. Н. Луман отмечает парадоксальный характер этой модели, в которой совмещаются ценности, чреватые на уровне дискурса противоборством: свобода и равенство, самореализация и солидарность и т. п. Кроме того, эта модель, согласно Луману, отличается некоторой утопичностью, то есть наличием зазора между дискурсивной идеальной концепцией — “незавершенным проектом” — общества и эмпирической социальной реальностью. “Очевидно, что это общество не может жить согласно собственным обещаниям” — пишет Луман.51 Несбыточность идеалов, согласно Луману объясняется неадекватностью дискурсивной объяснительной модели. Ведь такие понятия, как “эксплуатация” или “подавление”, образующие негативный полюс этой модели, не являются адекватными, а лишь представляют собой устаревший социальный миф.
Луман подчеркивает, что развитие теоретических представлений об обществе затрудняется присутствием оценочных элементов (идея лучшего общества). Он даже утверждает, что сам когнитивный код науки (истинное/ложное) ограничивает социологию. Познание общества как самоорганизующейся системы не может быть истинным или ложным. Оно является частью системы и представляет собой самоописание общества, его подсистему.
Согласно подходу Алена Турена, социальная реальность может исследоваться, только если разложить ее на множество полей. Общество нельзя понимать как тот или иной социальный строй, а следует видеть в нем реальные процессы социального действия. Социальные отношения не могут быть видны социологу “в чистом виде”, поскольку они воспринимаются уже в той или иной интерпретации. Подход Турена абсолютно динамичен, и общество для него — это не система социальных институтов, а власть, переплетение влияний и конфликтов. Это не только воспроизводство институтов и отношений, но и непрерывное самотворение. Общество само себя творит, само за собой наблюдает, поскольку социология образует как бы его зеркало, и все эти характеристики в совокупности Турен называет “историчностью”.
Динамическое понимание общества демонстрирует и видный отечественный социолог В.П. Култыгин. По его мнению, “общество — это универсальный многофакторный процесс, подчиняющийся в своем развитии определенным объективным закономерностям”52.
Французский социолог Ж.Гурвич предлагает диалектическую парадигму рассмотрения социальной реальности, в которой социологический детерминизм соединяется с признанием индивидуальной и коллективной свободы. Такой подход претендует на устранение антагонизма между детерминистской трактовкой общества и интеракционизмом.
В социологии существуют две альтернативные парадигмы понимания общества: индивидуализм и холизм.
Индивидуалистическое видение основывается на идее внешнего соединения онтологически независимых атомарных индивидов. Общество представляет собой в таком случае искусственный продукт соединения индивидов, а социальная жизнь — нечто высшее по сравнению с дополити-ческим “естественным состоянием человека”.
Холистская парадигма покоится на идее общества как органического целого, первичного онтологически по отношению к отдельным индивидам. Общество рассматривается как сложное единство, опирающееся в своем существовании на всеобщие ценности, а не на индивидуальные интересы.
Холистский образ общества, или universitas, ассоциируется с мировоззрением досовременности, базирующемся на взглядах Аристотеля. Индивидуалистский, или societas, — с мировоззрением ранней современности (Нового времени) от Гоббса до Гегеля. Органическая модель общества, свойственная холизму, снова вышла на поверхность в порядке романтической реакции на рационализм Просвещения.
Сказанное не означает, что в современной социологии можно в чистом виде вычленить индивидуалистские и холистские теории. Индивидуалистские и холистские образы общества по-разному сочетаются и вступают в сложные комбинации у социологов и антропологов различных школ и направлений. Так, например, Дюркгейм в своем творчестве ассимилировал схемы теоретиков Просвещения, но в то же время отторгал их утилитаристские аспекты, отдавая предпочтение органическому пониманию общества, позже легшему в основу антропологии Рэдклифф-Брауна и его последователей. Однако и в социальной антропологии можно безошибочно определить следы влияния рационалистического утилитаризма, например, в функционализме Б.Малиновского или в элементах учения Спенсера, заимствованных Рэдклифф-Брауном. А теория К.Гирца, напротив, вырастает из романтической парадигмы общества как духовного организма.
Мы кратко охарактеризовали только некоторые, наиболее значимые подходы к социологическому исследованию социальной реальности.