Современный парадокс, или Как защититься от информационного мусора?

Хрупкое богатство

 

Количество информации с каждым днем растет. Цифровое будущее, о котором раньше и подумать не могли (ПК, мобильник, Интернет, планшетник...), становится привычным цифровым настоящим. Происходит лавинообразное нарастание массы разнообразной информации, получившее название «информационного взрыва». При этом некоторые знания мы со временем не накапливаем, а, наоборот, утрачиваем.

Лю­бопытно, что тревогу по этому поводу люди начали бить еще в I веке. «Сейчас, когда мы так счастливы под влас­тью государя, столь заботящегося о процветании искусств и всех областей жизни, - несмотря на все это, мы не можем не только добавить каких-либо новых исследований к то­му, что знали древние, но хотя бы основательно усвоить их знания», - писал Плиний Старший.

Плиний был командиром корабля и неистовым читателем; он читал на борту своего судна, читал во время еды и купания, читал изо дня в день, год за годом, пока не задохнулся от серного дыма Везувия, разрушившего Помпеи. Но даже под пепельным дождем он делал для себя какие-то записи.

Плиний оставил после себя самый большой свод античного знания. Он не занимался исследованиями и ревизией знаний, он только собирал их, но делал это с настоящей одержимостью, цитируя при этом почти пятьсот авторов.

Достоинством его грандиозного труда было и то, что в нем не отразилось его личное мнение. Плиний совершенно некритично относился к прочитанно­му, но именно поэтому, считают ученые, он и важен, так как мы получаем полную картину того жизненного опыта, которым обладал образованный римлянин.

Современные ученые предполагают, что в прошлом челове­чество могло обладать знаниями, которых нам очень не хва­тает сегодня. История с Плинием учит как раз тому, насколько, оказы­вается, тяжело через тысячелетия передавать информацию языковыми средствами. В самом деле, насколько бы мы, люди, были умнее и богаче, каких бы избежали тупиков, если бы наши предки передали нам все свои знания и умения. Увы, не передали. Да и та информация, что дошла до нас, может вскоре стать недоступной. Причем, не только из-за неумолимого хода времени, но и из-за нашего неумения и нежелания разобраться в ней.

 

«И в том, и в другом случае книги надо сжечь!», или Истоки вандализма

 

Утраченное умение - это то, в чем мы больше не нуждаемся. Мы больше не строим пира­мид, а если бы и строили, то бульдозерами и подъемными кранами. А вот утраченное знание заставляет окольными путями снова открывать уже некогда открытое. Например,знания и умения древних китайцевпробивали себе путь в Европу многие тысячелетия. Бумага, фарфор, лак, компас, самопрялка, механи­ческие часы... и даже банальная тачка. В Китае тачки появились в I веке до н.э. В Европе - только в XIII веке. К тому же из-за того, что колесо евро­пейской тачки размещалось перед кузовом, а не под, как у китайских, она была «маломощной». Китайцы перевозили на своих тачках до двух тонн груза, а на тачках с парусом - еще больше.

Карфаге­няне были великими мореходами древнос­ти. В V веке до н.э. карфагенский флотоводец Ганнон под парусами достиг берегов нынеш­него Камеруна. 1900 лет спустя Генрих Мореплаватель один за другим с той же целью посылал португальские флоты все дальше на юг. А если бы данные о достижениях Ганнона не были уничтожены, сколько времени выиграл бы португальский принц?

1800 лет понадобилось, чтобы Николай Коперник во второй раз открыл то, что было известно уже Аристарху Самосскому, а именно - факт вращения Земли вокруг Солнца.

Вполне возможно, что невосполнимые потери произошли в той области, о которой мы даже не подозреваем. Не могло ли статься так, что европейские колонизато­ры, уничтожая вместе с культурой порабо­щенных народов их способы врачевания, уничтожили тем самым знание об исцеле­нии, например, рака? И хотя современные специалисты по истории медицины отно­сятся к таким предположениям со скепси­сом, нельзя исключать вероятность, что древняя медицина была вовсе не так при­митивна, как ее представляют сейчас.

Но не только европейцы уничтожали куль­турные достижения. Низменная страсть к уничтожению знания и средств его переда­чи, в первую очередь - книг, этих храните­лей духа, жизненного опыта и достижений человеческого ума, красной нитью прохо­дит через всю историю человечества.

Пер­вый китайский император Цинь Шихуанди, объединив в III веке до нашей эры разроз­ненные царства, приказал сжечь в них все книги, не имевшие, по его мнению, практической пользы. Захватив в 146 году до нашей эры Карфаген, римляне сровняли с землей древний город вместе с его библи­отеками и архивами. Так же в 455 году с са­мим Римом поступили завоеватели-ванда­лы - в память об этом бессмысленное унич­тожение культурных ценностей до сих пор зовется вандализмом.

Известна печальная судьба крупнейшей в античном мире Александрийской библиотеки, где хранились по меньшей мере 700 000 свитков со всей известной тог да людям информацией. В 48 году до нашей эры ее здание сгорело во время гражданской войны царицы Клеопатры с ее братом и супругом Птолемеем. Юлий Цезарь, поддержавший Клеопатру в ее войне, императоры Каракалла и Аврелиан каждый в свое время приложили руку к пожарам в Александрийс­кой библиотеке.

Довершил начатое римлянами арабский халиф Умар ибн аль-Хаттаб, сказавший в 642 году: «Если в этих книгах гово­рится то, что есть в Коране, то они бесполезны. Если же в них говорится что-нибудь другое, то они вредны. Поэтому и в том, и в другом случае их надо сжечь».

 

Сторожа шлюза

 

Но наряду с тотальным разрушением культуры, целенаправленным и сознательным

уничтожением ее носителей и цезарианским равнодушием по отношению к культурным ценностям серьезной угрозой передаче знаний является их фальсификация. Многое из того, что мы хотели бы знать, сфальсифицировано без возможности восстановления истины, а, следовательно, утеряно безвозвратно

Александр Македонский держал при себе для фиксации своих деяний ученика Аристотеля Каллисфена, призванного объяснить потомкам божественность Александ­ра. Карл Великий и Людвиг XIV бра­ли с собой в военные походы биогра­фов. Наполеон держал при себе поэта Франсуа-Августа Парсеваль-Гранмезона, который сопровождал его в Еги­пет, чтобы воспеть победы нового Александра. Гете имел своего Эккермана. Таким образом, наше знание о прошлом окружено ложью, а кругом лежит пустыня того, что навсегда осталось недоступным для последующих поколений.

Сегодня за передачу знаний в первую очередь отвечают так называемые «сторожа шлюзов». Так специалисты по теории коммуникации называют тех преподавателей, издателей, драматургов, главных режиссеров, профессоров, галеристов, которые решают, что из произведений искусства, научно-популярных книг и учебников пропустить в будущее, а что нет.

«Сторожами шлюза» являются прежде всего историки. На их долю приходится нелегкий отбор фактов из всего когда-либо произошедшего. При этом, как и простые смертные, историки часто бывают очарованы императорами, королями и прочими властителями. И только в последние десятилетия история культуры и история повседневности заняли подобающее им место - рядом с историей государств и войн.

Не менее важными «сторожами», причем не­контролируемыми, считаются редакторы энциклопедий. Что Брокгауз или Майер сочли достойным зарегистри­ровать, то сохраняется на многие го­ды, а что, в свою очередь, сочли недо­стойным, становится для большинства забытым и утраченным знанием.

 

Период полураспада

 

Но помимо субъективного влияния «сторожей», существует и «период полураспада» актуального знания. То есть промежуток времени, в который примерно половина знаний обесценивается. В высшей школе этот «срок годности» состав­ляет до десяти лет, в специализированных зна­ниях до пяти лет, в мире компьютерных тех­нологий не более одного года.

Энциклопедия, которая имеет цель не отставать от времени, должна издаваться не только намного чаще, чем ныне принято, но и по нескольку раз за столе­тие значительно увеличивать свой объем. Прав­да, тогда ее никто не купит. Когда энциклопедия превышает определенный объем, редакции ос­тается только избавляться от еще недавно важ­ного знания. Поэтому в каждом новом издании равного объема мы узнаем все меньше из того, что было в предыдущем издании: будь то Дар­вин или Карл Великий, Первая мировая война или Вторая. А многие статьи вообще изымают­ся «без права на переписку».

 

В поисках артефактов

 

Конечно, существуют еще специализированные научные сообщества, которые исследуют, рестав­рируют, консервируют прошлое с таким усерди­ем и любовью, которое в прежние времена вос­принималось бы как чудачество. Ученые исследу­ют каждое слово в древних текстах, зарываются в глубины земли в поисках артефактов, нахо­дят все новые способы добывания и уточнения знаний об истории наших предков.

Так, например, был найден свод законов вавилонского царя Хаммурапи - древнейший из сохранившихся законодатель­ных памятников. Каменная стела с клинописью и изображением царя, получающе­го законы от бога солнца Шамаша, датированная XVIII веком до н.э., была обнаруже­на французской археологической экспедицией Жака де Моргана в 1901-1902 годах в Сузах, одном из древнейших городов мира, расположенном на территории современного Ирана.

Или такой факт: в Мюнхене более 150-ти лет существует Баварская «каменная библиотека». Она содержит более 26000 литографи­ческих камней, с которых осущест­влялась печать различных доку­ментов до изобре­тения наборной печати Иоганном Гутенбергом. «Библиотека» постоян­но пополняется.

Но по-пре­жнему не всякое знание поддается расшифров­ке. Часто приводимый пример - рукописи ма­йя, большинство которых было сожжено в XVI веке конкистадорами. Первым пытался расшифровать иероглифы майя францисканский монах Диего де Ланда, умерший в 1579 году. Де Ланда утверждал, что они «не содержали ничего, кроме суеверий и дьявольских козней».

Огня избежали всего четыре рукописных кодекса, которые долгое время не удавалось прочесть. В 1945 году 22-летний советский солдат Юрий Кноро­зов спас из горящей Государственной библиоте­ки в Берлине книгу, воспроизводившую три из тех четырех рукописей.

Через семь лет он опуб­ликовал свою теорию: письмо майя потому так тяжело расшифровывается, что наполовину со­стоит из графических знаков подобно китайс­ким, а наполовину - из фонетических, как на­ши, но обозначающих не только звуки, но и сло­ги. Предположение Кнорозова было встречено резкой критикой, и только в 1970-е годы оно по­лучило признание экспертов. На сегодняшний день каталогизировано около 800 знаков майя.

Но еще остаются неразгаданными письмена эт­русков и минойцев, протоиндийцев и древних обитателей острова Пасхи. Об этрусском языке и культуре судят в основном по сохранившим­ся предметам быта и деталям строений. Происхождение этрусского языка точно неизвестно, но в латыни есть слова этрусского происхождения.

Деревянные дощечки с иероглифами ронго-ронго, письменами жителей острова Пасхи, прочитать уже некому…. Втор­жение европейцев и гражданские войны привели к почти полной утрате островитя­нами языка.

 

Современный парадокс, или Как защититься от информационного мусора?

 

Человечество теряет знания, хотя никогда пре­жде не производило столько информации, не сохраняло и тем более не печатало. В 1592 году в Ирландии королевой Елизаветой в Тринити-колледже города Дублина была основана библиотека. Фонды ее сегодня насчитывают 5 миллионов книг. Многие публичные библиотеки Европы задыхаются под лавиной не­прерывно поступающих в них книг и иных пе­чатных трудов.

Большая часть существующих на земле парламентов протоколирует и штабелями укладывает все, что в их стенах когда-либо было сказано. Только 1300 переводчиков Еврокомиссии производят ежегодно более миллиона стра­ниц.

Рано или поздно архив ООН может пре­вратиться в «Вавилонскую библио­теку», которую писатель Хорхе Луис Борхес, сам многолетний директор аргентинской Национальной биб­лиотеки, описывал так: «Ее тома со­держали все, что поддается выраже­нию - на всех языках: историю бу­дущего, автобиографии архангелов, верный каталог Библиотеки, тысячи и тысячи фальшивых каталогов, до­казательство их фальшивости, доказательство фальшивости верного каталога, цитирование каждой книги во всех других книгах...»

Защитная реакция требует избегать ненужной информации. В 1953 году, прежде чем открыть структуру ДНК, нобелевские лауреаты Уотсон и Крик придумали эффективную систему защиты от ненужной информации. Они предель­но ограничили свой круг чтения: статьи только за последние пять лет, только на английском язы­ке и только в одном-единственном авторитет­ном научном журнале. Сегодня, когда объемы информации многократно выросли, даже такой суровый метод отбора может оказать­ся недостаточным.

 

От наскальных рисунков до микрофильмов…

 

Есть и другая проблема: ненадеж­ность носителей знаний. Большая часть используемых нами средств, сохраняющих информацию, имеют короткую продолжительность жиз­ни.

Наскальная пещерная живопись по обе стороны Пиренеев просущес­твовала 30000 лет. Законы, которые по приказу вавилонского царя Хаммурапи выдолбили 3700 лет назад на ка­менных колоннах, мы можем прочи­тать и сегодня. Более 2000 лет хранит­ся написанное на пергаменте. Иоганн Гутенберг отпечатал 180 экземпляров Библии, 45 из них - на пергаменте, из общего количества сохранились 47, но только 21 книга - полностью. Библии Гутенберга, напечатанные на изготов­ленной вручную бумаге, существуют уже более пяти столетий. Но способ выделки такой бумаги утрачен.

Современная бумага «вторичного использова­ния» разлагается через 30 лет, а бумага для факса становится негодной в десять раз быстрее.

Внедрение в середине 20 века микрофильмов, изобретен­ных еще в конце XIX века, избавило от необходимости перелисты­вать бумажные страницы, исключило возможность повреждения редких книг, обеспечило большую доступность раритетных изданий и главное - сократило размер хранилищ. При оптимальных условиях микрофильм может сохраняться 1000 лет. Это меньше, чем законы Хаммурапи, хотя и значительно больше, чем сроки хранения ин­формации, которые нам гарантируют компью­теры и цифровые технологии.

Однако, Биб­лиотека Конгресса США в Вашингтоне начала переводить свои фонды в микрофильмы тогда, когда скорость разрушения фондов уже опередила ско­рость их копирования.

 

Пойми меня!

 

При этом физическое исчезновение еще не са­мая большая проблема. Компьютер и компью­терные программы изменяются в таком тем­пе, что человечество уже не раз сталкивались с невозможностью воспользоваться системами предыдущих поколений. Американский нацио­нальный архив вынужден был потратить нема­ло времени, денег и изобретательности, чтобы спустя 20 лет разобраться с результатами пере­писи населения 1960 года. Во избежание катас­трофы штаб-квартиру Объединенного коман­дования аэрокосмической обороны Северной Америки приходилось снабжать под­робными инструкциями по обслуживанию ап­паратуры тридцатилетней давности.

Из этого следует, что аппаратуру и програм­мное обеспечение более ранних поколений не­обходимо консервировать и поддерживать в ра­бочем состоянии. На этом специализируются компьютерные клубы и технические музеи. Но для этого им нужно много места, времени, денег и запасных частей, которых уже никто не про­изводит. Следовательно, базы данных надо своевременно перезаписывать на новые системы. И специалисты давно этим занимаются. Американский на­циональный архив делает это каждые десять лет, Билл Гейтс - еще чаще. Но как много перезаписей мы долж­ны сделать, чтобы спасти свое зна­ние хотя бы на те 500 лет, ко­торые отделяют нас от Гутенберга, Лютера и Колумба? 50? При этом надо учитывать, что при каж­дой перезаписи происходит потеря данных. Уже при первой перезаписи могут пропадать кодировки и сноски, а после дюжины процессов копиро­вания информация, особенно визуальная, рискует оказаться вовсе не­читаемой.

Как распутать гордиев узел?

Кто возьмется распутать этот клубок проблем, тот должен начать с радикальной селекции. То есть передавать не все подряд, а извлекать из гор отходов информационного века действительно ценное. Это уменьшает издержки и хлопоты. Но кто должен проводить селекцию и по каким критериям? Как можно знать сегодня, что будет нужно и интересно завтра?

Когда в 1986 году взорвался космический корабль «Челленджер», НАСА хотело поднять из архивов чертежи раке­тоносителя «Сатурн-5», который в конце 60-х годов успешно доставил на Луну кос­мический корабль, но какой-то умник посчитал их устаревшими и уничтожил.

- Нам ничего не оставалось, как отправиться с линейкой в му­зей, - признавались конструкторы НАСА.

Главные хранители информации, государст­венные архивы, уже давно переводят самые ценные документы в микрофильмы и пленки, а теперь еще и в электронную форму. Федеральный архив Германии, расположенный в Кобленце, в заботе о сохранности исторической памяти запаковывает эти копии в стальные контейнеры и отправляет на хране­ние в бывшие цинковые шахты под Фрайбур­гом. В таком виде они могут храниться тысячи лет, им не страшна даже атомная бомба. Архив не делит материалы на важные и не важные, ведь неизвестно, что заинтересует наши правнуков, когда и мы станем античностью.

Но что­бы материалы смогли храниться, например, те три ты­сячелетия, которые отделяют нас от греческой древности, каждые 900 лет их надо выкапывать и заново копировать. После четырех копирова­ний они, разумеется, станут нечитаемыми. Та­ким образом, произойдет безвозвратная потеря миллиардов страниц документов.

 

Эврика!!!!

 

Впрочем, надежный способ сберечь информа­цию есть. Только информация в этом случае становится буквально на вес золота. В 1977 году НАСА запустил во Вселенную послание, кото­рое может сохраняться 800 миллионов лет. Это - покрытые слоем золота аудиовидеопластины. Вместе с межпланетными космическими кораб­лями они с 1977 года рассе­кают межгалактическое пространство в надежде на то, что на какой-нибудь планете найдется ра­зумное существо.

В случае успеха, полагали со­здатели золотых пластин, инопланетные сущес­тва получат о Земле полное представление. Они увидят людей, животных, ландшафты, прослу­шают музыку Моцарта и Чайковского. Услышат приветствия на 60 языках, одно из которых, кста­ти, произнесено ныне покойным человеком, ра­зоблаченным как нацистский преступник. Этот человек - Курт Вальдхайм, а в 1977 году он был Генеральным секретарем ООН. И теперь межзвездное пространство обрече­но многие миллионы лет слышать голос Вальдхайма…

 

Издержки цивилизации

 

Норвежские исследователи утверждают, что при чтении с электронных носителей, человеку труднее понять и запомнить сюжет произведения. Ученые из университета Ставангера дали 50-ти читателям 28-страничный рассказ Элизабет Джордж. Половина имела Kindle для чтения, а остальные - книжку в мягкой обложке. Участников затем попросили вспомнить аспекты истории, включая объекты, персонажей, обстановку.
Исследование показало, что если такие факторы, как сопереживания героям, погружение в историю и понимание читателем повествования были относительно похожи, то читатели Kindle выглядели «значительно хуже», когда их попросили передать события истории в правильном порядке. Результаты другого психологического эксперимента норвежских ученых говорят о том, что подростки лучше понимают текст с бумаги, а не на цифровых устройств. Ранее, ученые Принстона выяснили, что записывание от руки гораздо эффективней, чем печатание на ноутбуке.

На мой взгляд, текст, напечатанный на бумаге, читать приятнее еще и потому, что можно ощутить пальцами кучу страниц, растущих слева, и уменьшающихся справа.

В последние годы психологи все чаще говорят о том, что неумение контролировать качество и объем информации приводит к так называемому «информационному стрессу», что может быть чревато как социальными последствиями, так и проблемами со здоровьем. И об этом нам с вами тоже нужно помнить.