В современной культуре существуют две основные позиции по отношению к науке: сциентизм и антисциентизм. Сциентизм утверждает обсольтную ценность науки, рассматривая ее как вершину знания. Наука понимается как центральный и ведущий компонент культуры, обеспечивающий ее единство. Сциентисты утверждают, что наука в будущем не просто станет доминировать, но поглотит все другие сферы духовной культуры. Антисциентизм делает акцент на вненаучных формах и способах постижения действительности, на спонтанности человеческого поведения и вторичности рассудка по отношению к целостности жизненных проявлений личности. Умеренный антисциентизм ставит науку в один ряд с другими формами духовной культуры. Крайний антисциентизм полностью отрицает науки, рассматривая ее как враждебную силу. Развитие сциентизма и антисциентизма, их взаимная критика и борьба способствовали выработке нового представления о научности и рациональности в XX веке.
Эпоха наибольшего расцвета культа[3] науки – XVII – XVIII вв. Именно в это время формируются классические представления, отождествляющие рациональность с логической истинностью и научностью: рационально все то, что истинно, а поисками истины занимается наука. Бурное развитие науки в XVII – XVIII вв. привело к распространению эры в ее безграничные возможности по сути дела. Наука с большой буквы заняла место божества. Предполагалось, что наука способна дать ответы на все вопросы человеческого бытия и устройства мира. Философы XVII – XVIII вв. связывали возможность достижения свободы с обладанием рациональным знанием. Квинтэссенцией этого представления стало определение свободы как познанной необходимости Б. Спинозой. В Новое время и эпоху Просвещения рационализации природы и общества рассматривалась как необходимые условие гуманизации. Научное знание – вот гарантия достижения счастья, а поскольку каждый человек разумен, основной задачей становиться развитие разумной способности, т.е. посвящение.
Однако Великая французская буржуазная революция продемонстрировала, как максимум рациональности и порядка оборачивается максимумом иррациональности и хаоса. Уже тогда стала формироваться оппозиция культу научной рациональности. Однако еще почти столетие человечество продолжало верить в безграничные возможности науки. Только в начале XX в. развитие технической рациональности и деструктивные последствия научно-технической революции привели к формированию последовательности оппозиции сциентизму. Установки на научность. Установки на научность оказалось недостаточно, чтобы постичь человеческие чувства, болезнь, смерть, одиночество, достичь свободы, перестроить общество на гуманистических началах и обеспечить всеобщее счастье. Ориентация на науку как обсалютное и окончательное знание породила раскол внутри самого научного разума и привела к кризису классического естествознания.
Следствием этого стал вопрос: является ли европейская наука абсолютным плодом развития человека и культуры или она принадлежит только своей эпохе? В современной философии происходит пересмотр о научности, но не отказ от идеи разума, являющейся величайшей ценностью и достижением западной цивилизации. В конфликтах и кризисах XX в. человечество осознало, что «сон разума порождает чудовищ», но таким же чудовищем является и гипертрофированный разум.
В 1960-1970 гг. английский историк и писатель Ч. Сноу сформулировал идею альтернативы двух культур: естественнонаучной. Ч. Сноу заявил, что современной постиндустриальной цивилизации существуют две культуры, которые находятся в постоянном конфликте друг с другом, а взаимопонимание между представителями этих культур невозможно. Пропасть между «физиками» и «лириками», по его мнению, все время увеличивается.
Впервые идея различия наук о природе – естествознания и наук о духе – гуманитарного и социального знания была выдвинута в конце XIX в. В. Дильтеем и философами Баденской школы неокантианства В. Виндельбандом и Г. Риккертом. Достаточно быстро термин «науки о природе » и «науки о духе» стали общепринятыми, а сама идея прочно утвердилась в философии. В XX в. сложились три основные позиции по вопросу соотношения гуманитарного и социального познания, с одной стороны, и естествознания – с другой.
ПЕРВАЯ. Науки о природе и науки о духе различаются по предмету и методу, при этом признается научный характер обоих сфер исследования. Подобный подход принят в философии жизни, экзистенциализме, герменевтике.
ВТОРАЯ. Гуманитарное и социальное знание – неразвитая наука, имеющая собственный предмет, однако использующая привычный научный метод, т.е. естествознания. Науки о духе, таким образом, должны подгоняться под образец наук о природе. Этот подход характерен для позитивизма.
ТРЕТЬЯ. Гуманитарному и социальному знанию отказывается в научном статусе на этом основании, что в науках о духе содержатся высказывания, которые не могут быть проверены опытом, т.е. подвергнуты верификации. Науки о духе находятся за приделами научности, попадая в одну категорию с религией, мифологией и не позитивной философией. Такой точки зрения придерживается неопозитивизм.
Наиболее приемлемой выглядит первая позиция, согласно которой гуманитарное и социальное познание обладает всеми свойствами науки со своим специфическим предметом (человек и вся сфера его культурной, исторической и социальной деятельности) и методом (понимание).
Специфику наук о духе и соответствию гуманитарной культуры, можно определить следующим образом:
Неустранимость субъективного момента, связанного с деятельностью человека, из гуманитарного знания: именно человек и результаты его деятельности выступают предметом наук о духе;
Интерпретационный характер методов; используемых в науках социально-гуманитарного комплекса;
Диалогический характер знания в гуманитарных и социальных науках;
Неустранимость аксиологического, ценностного момента из наук о духе.
Итак, предмет естествознания, с одной стороны, и предмет гуманитарного и социального познания – с другой, - различны. Предметом естествознания выступают природа, отдельные этапы ее развития и структурные уровни. Предметом гуманитарного и социального познания – вся человеческая и культурная реальность в полном объеме.
Методы наук о природе и наук о духе также различны. В естествознании преобладает объяснение, а в гуманитарных и социальных науках – понимание. Понимание – универсальная процедура постижная смысла явления или события, в которой объединены как рациональные, так и нерациональные моменты. Понимание возможно там, где есть смысл. Понимание стремится сохранить уникальное в изучаемом объекте, постичь его как целостность. Как писал В. Дильтей, «в гуманитарно-научном методе заключается постоянное взаимодействие переживания и понятия». Это происходит в силу того, что главный человек объект гуманитарного познания – человек и его индивидуальная ситуация.