Менты уверенно знали что захвативши Яну, я сам прийду за ней. Поэтому даже и не приехали к нам домой на поиски меня. Мой характер они уже выучили за несколько лет, и знали что я не кидаю своих людей в тяжелой ситуации. В скоре я начал подходить к ментовке, и увидел много курящих копов на улице, возле входа в РОВД. Они стопудово ждали моего прихода. Тогда рядом сними я увидел Яну, и подошел к ней. - Яна, пошли отсюдого! сказал я ей. - Стив, немогу! прошептала любимая, и сказала что сейчас ей надо будет зайти а райотдел для выяснения обстоятельств. Тогда копы собрались возле меня, и один сказал. - Куда ты ее уводишь? Что, здоровый такой? Сейчас и тебе пройти в здание придется! Я взглянул на него, и сказал. - Некуда я не пойду! чтоб вы меня еще инвалидом сделали? - Знаю я вас, какие вы крутые в кабинетах, когда позволяют полномочия! Я взял Яну за руку, и стал уводить на ихних глазах по дороге домой. Копы наблюдали за мной, и никто не сказал ни слова. Мы прошли шагов двадцать, и вдруг подбежал к нам высокий коп, с большим телосложением. - Куда собрался? воскликнул он мне, и продолжил. - Заходи в РОВД по хорошему, либо всеровно затащим! И вдруг ментовское окружение начало собератся вокруг меня. Трое из них достали свои дубины, чтобы неожиданно напасть на меня, и заломать. А здоровый коп начал медленно приближатся ко мне. Тогда я встал в бойцовскую стойку, и сказал. - Еще на пару шагов подойдешь, и тебе не поздаровится. Тогда он приостановился, а другие копы начали меня окружать с других сторон. Я знал про себя, что с копами дратся не буду, чтоб не сидеть потом. Но продолжал стоять в стойке. И вдруг высокий коп нападает на меня с кулоками, и его сотрудники с дубинами. Я в этот момент поднял руки, чтоб все видели что я не имею сопротивления. Они меня повалили на землю, надев наручники. И уже в наручниках добутсали меня ногами. - Мусора идиоты! кричал я под многими ударами. Тогда здоровый коп поднял меня, и потащил в здание к своему кабинету. - Нагеев, ты куда его? спросил один из копов у этого здоровая. Но он ничего не ответил, и продолжал вести меня по ступенькам. Тогда я понял что его фамилия Нагеев. Он открыл свой кабинет, и с помощью подножки завалил меня на пол. Лежа на животе, пристегнутого в наручниках он начал бить ногами всеми силами, нанося удар за ударом, в область головы. После этого взял стул с деревянными ножками, и открутив одну из ножек, бил меня по всему телу. Он в этот момент смеялся и говорил. - Получай! получай!!! Я заметил что с меня пошла кровь как с кабана, но это не останавливало его, дальше стало еще хуже. Он начал на мне прыгать! А после, уже добивал кулоками по всей области тела. Я находился в шековом состоянии, и кричал ему. - Мусор ты галимый! - Беспредельщик! и пытался не терять контроль, чтоб не сойти с ума от болевого шока. Нагеев произносил в этот момент одно и тоже. - Ты черная душа в этом мире, и запомни, ты некому не нужен! Запомни, ты черная душа! Ты черная душа! Тогда я сказал ему. - Для тебя я Мистер Стив, запомни мусор! Он ударил меня кулаком на последок в область спины по рукам, пристегнутыми наручниками, и попал в железные наручники, тем самым повредив свой палец. - Ах! сказал он, схватившись за свою руку. - Ты ответишь за мой палец! сказал он мне. Тогда он поднял меня чтоб увести в КПЗ, и потянул к двери. Открыв свой кабинет ключем с внутренней стороны, он потащил меня по коридору. Я попытался вырватся с его рук и побежать. Но сделав шаг вперед на правую ногу, я упал от боли в ноге. Мои ноги не могли ходить, они были перебитые. Тогда я хотел закричать на весь отдел. - Помогите! но закричал совсем другое. - Мусора помогите! В этот момент подбежали еще трое копов, и нанесли по нескольку десятков ударов. Я лежа на полу начал терять сознание, но сново оклимался. Тогда Нагеев продолжал тащить меня по коридору через дежурную часть, и я увидел Яну и Рашель сидевших в прохожей на стульях. Они взглянули на меня, и очень расстроились. Я был весь побитый в своей крови, и на моем теле были свежие ссадины. Тогда Яна заплакала и сказала. - Стив, что они с тобой сделали? Она начала нервничать и сжимать кулаки. Я сказал Яне. - Любимая, не волнуйся, все будет хорошо! и он потащил меня дальше. Рашель в этот момент тоже была в удивлении, но держала себя в руках. Меня завели в камеру для суточников, и кинули на пол. Я лежал на полу и истекал кровью. Мое горло было перебито от ударами ног, и кровь долго не могла остановится. Мне становилось все хуже и хуже. Мои руки начали опухать, а ноги перестали ходить. В это время я был не крещенный, и лежа на полу задавал себе вопросы. - И где же Бог был, когда меня уничтожали? Если он есть, то почему он не помог от такого ментовского беспредела? - Нет Бога! и небыло его!!! сказал я про себя. Я начал потихоньку захлебыватся своей кровью, и мне казалось что наступает мой последний день. Я с тяжестью и большими усилиями протянул свою руку к железным дверям и постучал три раза. К дверям подошел молодой коп, и спросил. - Что тебе надо? - Скорую вызови, мне плохо! в пол голоса сказал я ему. Он посоветовался с Нагеевым, и Нагеев ему дал распоряжение не вызывать мне скорую. Тогда подошел молодой коп к дверям, и сказал.
- Не будет тебе скорой, ты притворяешься! и захохотал. Я лежал и ждал своей смерти. Мне хотелось чтоб они ответили хотябы за мою смерть в этой жизни. Я начал падать духом, и меня взяла душевная истерика. Но в этот момент я думал за Яну, и переживал чтобы с ней ничего не случилось. В таком режиме прошли одни сутки. На следующее утро я вообще почти не шевелился. У меня были большие боли в голове, и поднялась высокая температура. К утру пришла новая смена. Копы увидев мое состояние, вызвали скорую помощь. Через время, комне в камеру зашел врач и осмотрел мое здоровье. Он мне сделал один укол, затем еще один, и сказал дежурному. - Ему нужно срочное лечение в больнице. Тогда меня повезли копы в своем легковом автомобиле, как особо опасного преступника, а врач поехал на своей скорой помощи. Я проходил кабинет за кабинетом, а врачи записывали мои побои, в отдельный лист документов. У меня было сотрясение мозга, много разновидных побоев и ссадин, а также вывихи и синяки. После прохождения больницы, меня отпустили домой.
ПОВЕСТКА (41)
Ближе к вечеру я еле пришел домой и упал в свою кровать. Мои домашние были в шоке от увиденного. Мама часто ходила в аптеку за лекарствами, чтобы лечить меня в домашних условиях. Яна находилась рядом сомной, и не покидала меня. Любимая мне готовила кушать, но я отказывался и не мог. Вскоре мне становилось все легче и легче, и я пошел на поправку. Первая неделя была для меня шеком, но рядом с любимой она казалась прекрасной. Мы вместе то шутили, то вместе смеялись. Яна пыталась меня розсмешить любым способом, а я не унывал и улыбался. И сново дни пошли нормально. Вскоре я кое как мог уже ходить, и помогать маме по дому. Прошло девять дней. Проснувшись рано утром, я приготовил кружку горячего кофе, и закурил сигарету. Вышел во двор к почтовому ящику чтобы взглянуть, может письмо или газета уже пришла? Тогда я заглянул и увидел белый лист. Я его достал и взглянул. В глаза мне бросилось мое имя и инициалы. Тогда я прчитал его внимательно. Это была повестка в суд. Меня кинуло в пот. Ведь я ничего не натворил, а на суд вызывают! - Какого хрена! воскликнул я в пол тона, и зашел обратно в дом. На повестке стояла сегодняшняя дата, и время. Тогда я взглянул на часы, и оставалось два с половиной часа, чтоб явится в суд. Я начал собиратся, и приводить себя в порядок. Родные узнавши об этом, упали духом. Очередная плохая новость, добила всех окончательно. Яна пыталась всеми силами поднять мне настроение. Мама и сестра Рашель, решили пойти в суд вместе со мной. Яна тоже очень хотела пойти, и сказала. - Стив, я буду с тобой до последнего, во что бы то ни стало!
СУДЕБНАЯ ПОДСТАВА (42)
С утра никто не завтракал так как небыло настроения. Мы с Яной держались за руки, и духовно набирали сил. Вскоре прошло два с половиной часа и мы вышли все вместе. Мы зашли в зал судебного заседания. В суде, в виде потерпевших стоял Нагеев, тот самый коп, который меня бил в кабинете, и еще несколько копов. Судья был лысый маленький с фамилией Сополев. Я до этого знал этого судью. Все знали что он без разберательств сажал людей в тюрмы. Фабриковал много преступлений, и отбирал у людей дома и драгоценности. Вдруг он встал за стол, и посчитав людей сказал. - Суд обьявляется открытым! и начал зачитывать обвинение в мою сторону, по отношению к Нагееву. Он читал обвинение против меня, и я понял с его слов что того дня когда меня посадили в КПЗ, я встал в стойку перед копами и Нагеевым. Предупредив Нагеева в том, что если он подойдет комне на два шага, я пущусь в бой. Затем я сам напал на него и побил его кулаками. А так же налетел на стоящих копов, находившихся неподалеку, и тоже побил двух из них. А так же оскорблял копов нецензурной бранью! и укусил Нагеева за палец. А так же добавил что я хватал копов за рубашки, и пообрывал им пуговицы и погоны. Я был в шоке от такого бреда. Затем судья Сополев дал мне слово. Я сказал что такого и быть не могло, и рассказал как все было на самом деле. - Да! признался я. - Я встал в стойку, но когда Нагеев нападал на меня с другими копами, я специально поднял руки, чтобы остальные видели что я никого не трогал. Затем они меня завалили и побили ногами и дубинами. После всего, меня Нагеев отвел в кабинет, и рассказал что в нем было. Тогда я добавил что мои документы с больницы есть у копов, и имеются в суде. Судья сказал что первый раз за них слышит, и позвонил в РОВД для выяснения этого документа, есть ли он вообще! Тогда ему ответили что он затерялся и не имеет никакого значения, так как в нем небыло ничего особово. И судья Сополев продолжил спрашивать всякие вопросы. Нагеев перед ним брихал что я его побил и укусил за палец. Тогда я обьяснил Сополеву как он его повредил. Я видел что Сополев знает правду что я не виновен, но он всеми силами пытался выгородить копа Нагеева, и оговаривал меня. Я понял что это организованная подстава. На суде стояли две брехливых женьщины, и изображали свидетелей. Они всеми силами пытались выговорить Нагеева, и оклеветали меня. За меня пошла сестра Рашель и Яна как свидетели, и рассказали что видели меня в крови, когда Нагеев меня тянул по коридору. А так же что я не бил копов. Но судья не захотел их слушать, и стоял на своем. - Какие вы свидетели, если ты сестра обвиняемого, а ты его девченка! Вы не можете быть свидетелями! сказал он. Потом судья взглянул на меня и сказал. - Я тебя засажу! Ты что думаешь, всем нашим кварталом править будешь? Немного улыбнувшись мне на зло, продолжил. - Ты будешь единственным шоколадным мальчиком по всей тюрме! и вышел выносить приговор. Тогда я сжал кулаки, и хотел убить этого судью мучительной смертью, но я сдержался. В этот момент Нагеев улыбался, зная что все сделано так как он хотел, и зная о том что он выигрывает суд с помощью лжи. Мама выступала в роли защитника. Пока судьи небыло, мы держались с Яной за руки, и я ей говорил. - Яна дорогая, если меня посадят, то знай что я тебя очень любил. Яна успокаивала меня. - Стив любимый, тебя не посадят, и не думай о плохом. Мы ведь все знаем что ты прав! Тогда я Яне сказал, что я чувствую это. Она была расстроена, и надеялась на лучшее. - Стив, милый, поверь если тебя к примеру посадят, я тебя всегда буду ждать! Я не знаю как я буду жить без тебя. Она была расстроена, представив эту картину, и сказала. - Я не смогу этого пережить! и взяла меня крепче за руку. Вдруг открылась дверь, и вошел судья. Он сново немного улыбался, а затем начал читать приговор. Во время приговора Яна меня сжала сильно за руку, и держала крепко. - Выносится приговор! воскликнул судья. - Суд установил, Обесса Стива признать виновным в совершении преступления, и призначить ему наказание в виде двух лет ограничения свободы! А так же взять его под арест с сегодняшнего дня. Его невиновность не доказана! Рядом засмеялся Нагеев. Я молчал. На меня взглянула Яна, и неповерила своим глазам что меня больше не увидит. Тогда подошел ментовский конвой, и накинул мне наручники. Яна начала плакать, и говорила мне. - Стив, любимый, я тебя всегда буду ждать! Хоть два, хоть три года, хоть пять лет! - Любимый!!! и впадала в истерику. Сестра Рашель молчала, и смотрела на меня. Тогда я поцеловал Яну в щечку и сказал. - Прощай! Взглянул на Рашель, и улыбнувшись сказал. - Все будет хорошо! Тогда мама начала ругатся с судьей, но это для меня уже ничего не меняло. Меня увели конвои, и посадили.
ТЕМНИЦА (43)
С тех пор я смотрел в окно, через железную решетку, и думал про себя. - Да, Бога точно нету! Я был очень расстроен, и не мог понять почему в мире правит такая несправедливость? К вечеру мои родные передали мне передачу, с моими любимыми котлетами. Я их сразу узнал. Это были мои любимые котлеты, приготовленны по моему любимому рецепту. Их готовила Яна, стопудово. С каждым днем я просыпался и видел вокруг одни и те же стены. Горящую лампочку, и железные двери. Я засыпал на твердой кровати с железным корпусом, и почти каждой ночью плакал со скуки за любимой. Я вспоминал как нам вместе было хорошо. Часто вспоминал смешного уборщика, который нас смешил анекдотами. Ах, да, он же был еще похож на таракана! я разсмеялся и закурил сигарету. Дым сигарет поднимался медленно в верх, и этим успокаивал мои нервы. Я никому не показывал свою слабость, потому что понимал что от этого ничего не изменится. День за днем проходили одинаково. Утром и вечером проходил шмон по камерам, а в обеднее время кидали похлебку как собакам. Прошло так несколько дней. Я ходил по камере от стенки до стенки, по три шага туда и назад. Мои ноги крутило от непостоянных движений. Вдруг на дверях открывается кормушка, и коп протянул мне похлебку в плохом настроении. - Жрать будешь? Эй, ты что оглох? Я кому сказал! Жрать будешь? Я в этот момент стоял к ниму спиной, и смотрел в окно, докуривая сигарету. Тогда я развернулся книму, и сказал. - Я тебе что на собаку похож? У меня вообще-то имя есть! Тогда коп начал возмущатся и сказал.
- Ты меня не грузи, жрать бери! Я всунул руки в карман и произнес другую фразу. - Сам жри эту похлебку! Тогда коп плюнул в суп, перед другим конвоиром и засмеялся, думая что я этого не увижу, и сказал. - Я долго буду держать перед тобой чашку? Пожри, попустит! и сново засмеялся. Я сделал вид что этого не заметил, и подошел к двери. Взяв тарелку в руки через кармушку, я резко вылил ее на его одежду, кинул пустую чашку к ниму в коридор и сказал. - Приятного аппетита! мент поганый. Коп начал краснеть, злится, и возмущатся. Макароны висели на его рубашке, а суп стекал через его штаны. Через минут пять он зашел со своими работниками, открыл дверь и четыре человека прибили меня дубинами, и пристегнули к железной кровати. Так я провалялся сутки. На следующий день. к этому времени меня отстигнули продольные с другой смены. Почитали немного морали, и успокоились! Я их понятно не слушал! В этот момент я не мог никак накурится, и курил сигарету за сигаретой. Заглянув на пачку, я увидел что у меня осталась последняя сигарета. И сново я стал ходить от стенке до стенке, туда и назад, по три шага. Я нервно покусывал губы, и сново выкурил сигарету, которая была последней. В этот момент подошел мент к двери, и открыл кормушку. - Стив, передача от мамы тебе пришла! и протянул список переданных вещей и продуктов. - Забери его назад этот лист! воскликнул начальник КПЗ продольному. Тогда продольный протянул в камеру руку, и выхватил лист передачи. - Не понял, что это было? спросил я у конвоя. И тут подошел начальник КПЗ, закрыл кормушку, и сказал. - Тебе не положено, за плохое поведение! Я поставил запрет тебе на передачки! Тогда я ему сказал. - Слышишь гусь? по хорошему давай мою передачку, и достань мои сигареты, я курить хочу! или я тебе устрою кардабалет. Он что-то говорил про себя на прадоле, но я не слышал что именно. До меня доходили эхом слова. - Не положено! Не положено!!! Тогда я начал выбивать железные двери ногами. Коп поднял глазок, и сквозь него сказал. - Сейчас зайдем, ушатаем! - Ах так? подумал я про себя. Я подошел к стене, на которой была прикрученна деревянная полка для хлеба, и ударил по ней кулаком. - Курить даешь? воскликнул я ему. - Еще раз, и мы тебя убьем!!! сказал коп сквозь двери, и сново стал молчать. Меня взбесило это еще больше, и я двинул так что она разломалась, и повисла на одном шурупе. Затем я вырвал ее со стены, и кинул в камеру наблюдения, в угол над потолком. Она разбилась, а полка разлетелась на щепки. - Вы этого хотели? воскликнул я им, и подошел к умывальнику. Затем я выбил ногой железную раковину, и она свалилась прям на пол, и упала в унитаз. Молодой продольный заглянул в дверной глазок, и побежал жаловатся. Тогда я увидел в стене торчащий шланг из которого подавалась вода, и спокойно произнес. - А, вот что мы еще забыли вырвать! схватил за него, и вырвал его со стены. Затем подбежал к железному столу, прикрученному к полу, и вырвал его. В этот момент копы начали открывать ключем дверь. Я взял в руки за ножку железный стол, и замахнулся к дверям где стояли копы. Уже входя, один из копов высунул с камеры свою голову, и сказал по среди двери. - Кинь стол! Тогда я им сказал. - Заходите мусора, головы буду ломать! и перешел к кровати. Начал выбивать ее ногами, и вдруг забежали маски. Спецназ пребил меня дубинками, а начальник КПЗ вызвал врача, чтоб он мне вколол снотворное. Доктор мне ввел большую дозу снотворного с успокоительным. Меня закинули в другую камеру где все целое, и работает камера наблюдения. Меня клонило на сон, и я отключился. Менты в это время тщательно наблюдали в камеру наблюдения за мной, в ожидании новой выходки. Вскоре наступил день, и я проснулся. Я встал и подошел к двери, стукнув в нее три раза. В этот момент начальник был в каридоре и молчал, не зная что сказать. Тогда я стукнул еще три раза громче,и тут подошел начальник КПЗ к двери, и открыл глазок. - Что? спросил он. - Курить даешь? сказал я ему, скривив морду. Тогда он открыл кормушку, и с уважением, тихим голосом сказал. - На Стивчик! достал со своего кармана пачку Честера, и протянул ее мне. Я разпечатал пачку, вставил сигарету в рот, и вновь стал смотреть на него. Тогда он начал шарится у себя по карманам, и достал свою зажигалку. Затем подкурил мне сигарету, и сказал. - На зажигалку, подкуривать будешь! и протянул ее мне. Только пожалуйста Стив, больше не чуди! сказал начальник улыбнувшись, а за тем продолжил. - Кстати, я позвонил твоим родным, и сказал пусть несут тебе передачку, ее обязательно примут. Тогда я взглянул на него, лениво улыбаясь, и присел на нару, подумав про себя. - Вот так бы и сразу! С того времени время пошло нормально. Передачки приходили полностью и вовремя. На прогулке я гулял больше положенного времени. А в горячий душь ходил самый первый, пока в бойлере держалась горячая вода. А потом уже ходили те, кто язык прикусывал, и боялся ссорится с копами. Вскоре копы стали проявлять больше уважения, и уже не говорили лишних слов.
ТЮРЬМА (44)
Вскоре я поехал на этап. Приехав на тюрму, я попал в камеру где много было людей. Она называлась общаг. Я познакомился со смотрящим, и он меня обучал очень многому. Даже в камере, в четырех стенах, шло движение и была работа. Люди выполняли задачу, на благо сидевшим. Кто-то занимался передачей вещей из камеры в камеру, а кто-то занимался передачей писем. Ответственные и опытные люди прятали запретные вещи от ментов, а другие сидели на шухере, поглядывая через двери все происходящее у копов на продоле. Мест на всех не хватало и поэтому спали поочереди. Вскоре я стал заниматся передачей писем, мне эта работа была по душе. Каждый выполнял свою работу в секрете от ментов.Зато что спалился перед копами, или не успел что-то спрятать, смотрящий наказывал несколькими ударами. Это помогало людям относится к работе профессионально. Таковы были законы. Я научился очень многому чего не знал. Иногда ошибки были и у меня, но я их пытался исправить сразу же, поэтому все обходилось хорошо. В нашей камере были телефоны, и мы звонили домашним в ночное время суток. Мы могли узнавать как дела, и прокручивать новые идеи. Я часто звонил домашним, и любимой. Я звонил Яне, и спрашивал как ее дела, и часто передавал что я ее люблю. Вскоре я заметил что Яна без настроения мне отвечает, и часто арет в трубку. День за днем я ее переставал понимать. Она стала много гулять с подругами, и много пить. Иногда не брала трубку, зная в какое время я звоню. А вскоре и вовсе начала отключать телефон. Я часто срывался на нервах, но всеми силами держал себя в руках. Прошел месяц, и вдруг я позвонил Яне. - Что надо? спросила меня любимая. - Яна, я тебя совсем не узнаю! сказал я ей, и продолжил. - Если ты кого-то нашла скажи я пойму, и перестану звонить. Наши отношения совсем были другими. Было такое впечатление как буд-то Яну подменили. Позже Яна сказала, что у них намечается праздник, и она остается ночевать у своей сестры в Луганске. Я удивился от слов любимой. Затем сказал ей. - Какая сестра Яна, почему ты меня обманываешь? Я с тобой встречаюсь более трех лет, и первый раз слышу за твою сестру! сказал я ей, сжимая всеми силами мобильный телефон. Она что-то отвечала, но я уже не мог слышать этот бред, и ложил трубку. Мне становилось еще хуже. Я стал ее ревновать еще больше. Мне хотелось проломать тюремные стены кулаками, и выпрыгнуть с тюрьмы на волю. Встретить Яну, и уйти с ней на край света. Иногда я притворялся что сплю, а сам в этот момент плакал в подушку не сдержавшись, и не показывая этого. Я не мог понять, почему она теперь ко мне стала так относится? Ведь мы за три года пережили разные моменты. Удачи и неудачи, плохое и хорошее. Почему когда я нуждаюсь в моральной и духовной поддержке, она меня не может поддержать? Позже я звонил еще и еще, чтобы она мне призналась в чем же дело. Но вскоре она призналась что полюбила девочку, и что любит теперь ее. Я ей не поверил, и сказал. - Яначка, любимая, пока не поздно, будь со мной! Как ты можешь меня променять на кого-то? Ты же на суде говорила что будешь ждать меня и лет пять, а мне всего дали два года, и ты уже нашла кого-то. Но она начала тут же придумывать отмазку, буд-то ей кто-то сказал что я ей изменял. Я знал уверенно что я верный, и не мог понять Яну. Поговорив еще не много по телефону, я уже не стал тратить нервы которых уже небыло, и попрощался с Яной. После этого я ей больше не звонил. Я днями ходил без настроения вспоминая любимую. Помимо того, копы компосировали днями мозг, со своим грубым обращением. В добавок в окружении сидевших, было много провокаторов, на которых приходилось тратить много нервов. Не обошлось и без драк. Сутки шли за сутками очень долго. Неделя длилась как месяц. Месяц длился как год. Часто наступала голодовка, и табак был не всегда. Плохое настроение из-за Яны, с плохим отношением ментов к людям, с провокаторами в одной камере, голодовкой и нехваткой табака, меня убивало в десятикратном размере. Я хотел умереть и не родится больше никогда. Мои нервы меня пожирали живьем, а тюремная атмосфера напоминала мне смертельный коктель для души. Вскоре меня попустило, и когда я меньше думал за Яну, мне было на много легче. Через месяц я узнал следующую новость. Моего брата Эдгара посадили за такую же статью как и меня. Я сразу понял что и его подставили. Он был еще на КПЗ, но вскоре приехал в тюрму. Я начал пробивать в какой он камере, и узнал что через одну от моей. Не обошлось и без корупции. Я платил деньги главному копу за этажем, чтобы ходить в гости к Эдгару в камеру. Я его поддерживал морально, и обучал многому чему уже сам научился. Я от него не ожидал, но он даже не упал духом, и был постоянно на веселе. В его камере были хорошие ребята с юмором. Они держались вместе и поддерживали друг друга чем могли. За него у меня хоть душа радовалась. Наша статья была очень престижной. Многие с нами знакомились и проявляли уважение. Посоветовавшись с многими, я не стал писать апеляцию, так как могли навалить срок еще больше. А Эдгар наоборот, еще долго писал опеляции, и судился против копов. У него небыло выбора, ему дали пять лет. А это был максимальный срок этой статьи. Вскоре мне пришел документ, что я еду на поселок, и я начал готовить сумки к выезду.
ЭТАП (45)
Наступило утро, и копы начали зачитывать фамилии людей, разьежающихся на этапы по зонам и поселкам. Они назвали мою фамилию, и я вышел с сумкой за дверь. Собравши многих людей, нас повели в комнату общего содержания под названием боксики. В этих боксиках было вечно накуренно, и грязно. Совсем нигде не присядешь! Туда набивали людей по максимальному, и все стояли. В этих боксиках людей могли держать как по часу, так и по двенадцать часов. И вдруг завели в боксик всех собранных людей со всего этажа. Вместе с ними зашел и я. До этого я поддерживал свою фигуру, и зашев в боксик в майке и джинсах, многие сразу же обратили внимание на мой цвет кожи, и на мои мышцы. Людей было около шестидесяти. Свободного места было очень мало. И некоторые люди сидели на своих сумках и чемоданах. И вдруг все замолчали, выставившись на меня. Я был в душе добрый, но немного сделав злое лицо, меня воспринимали за долго сидевшего зека. Тогда один русский привстал, и воскликнул вслух. - Здорово хохол! и протянул мне руку улыбнувшись, чтобы подколоть. Тогда я подошел книму, и одной рукой заломал его руку маленьким приемчиком, что тот начал краснеть и крихтеть, а затем я сказал ему. - Я не хохол дядя, я Мистер Стив! Тогда многие начали вставать и сжимать свои кулаки. Тогда я взглянул чуть прищурившись на тех кто встал, и был готов пойти против них. Я не показывал несколечко свой страх, хоть и победа за мной была бы, один процент к девяносто девяти. Тогда один с грузинов поднял руку, щелкнул пальцем, и все посадились на свои сумки сново. Грузин мне сказал спокойно. - Отпусти его! И я отпустил руку русского мужика. После этого грузин спросил. - Кто ты по жизни? Я ему ответил - мужик! Тогда он спросил статью. Я сказал. - Триста сорок пятая, часть вторая. Он улыбнулся и мы с ним разговорились. В этот момент все внимательно нас слушали, и молчали. Тогда грузин покручивая четки в руках, сказал мне.
- А ты красавец! смелый мужичек. - Уважуха!!! Я улыбнулся и он протянул руку. - Я Заза, смотрящий за зоной! - Очень приятно! сказал я. И мы общались еще долго. Ему было интересно, откудого я приехал. Его интересовали вопросы, как я вырос на Украине, и как дела в Африке. Ему было интересно слушать мои истории за Африканские страны. Тогда он сказал мне. - Ты будешь на поселке, напротив зоны, где буду я. И он пообещал мне что отзвонится на поселок куда поеду я, и меня там встретят по красоте. - Ты должен быть смотрящим! сказал он мне. - Только держись моих пацанов, и прислушивайся к ним! Я его поблагодарил. Заза оставил мне свой номер телефона, и сказал. - Если что, звони! В скором мы выехали, и я поехал на поселок.
СРОК НА ПОСЕЛЕНИИ (46)
Проехав длинный путь, я прыбыл поздно ночью. Меня встретили копы с автоматами и собаками, и привели в здание. В ту же ночь я познакомился с ребятами. Мне показали где что находится. И мы долго еще разговаривали, а вскоре и легли спать. На утро, у нас была проверка и пересчет. Мне понравилось что на территории поселка были турники, брусья, и разнообразные гантели. Там были смотрящие, с которыми я был хлебашем. Я с ними много общался, и они меня обучали очень многому. Самое сложное это была корупция с копами. Первое время меня копы хотели подавить любым способом. Они знали что под меня отзвонился Заза. А кто такой Заза, все прекрастно знали! Им не наруку был очередной смотрящий, и они боялись как раз этого. Я был прямоленейный, и обращался с копами как они обращаются с зеками, без уважения и жалости. Весь поселок знал что меня вскором должны поставить смотрящим. Человек было около трехсот, и почти совсеми у меня были хорошие отношения. Я встретил много отбитых парней. Не смотря на то что это был поселок, нам временами было и весело. Иногда мы выходили в больницу в город с охранной, а иногда и в магазин. Вскоре копы увидев мой настоящий характер, стали комне хорошо относится. Часто мы с пацанами делали перекиды пива через забор. Когото было и ловили, и садили в дизо на несколько суток. Многие уходили в побег, и приходили сами, а кто-то уходил и не возврощался. Мы днями смотрели телевизор, и слушали музыку. Вскоре я начал днями писать Рэп. Многие люди приходили послушать мои новые темы. Прошло несколько месяцев. У меня стало много друзей на поселке. Но вскоре я увидел как люди смотрящего, шли неправильно к провенившимся людям. Если человек спалился перед копами пьяный, то делали вечером общее собрание, выставляли мужика в круг, и наносили ему несколько ударов. Так было с теми кто в чем-то провенился, или у кого находили запрет. Что-то мне напоминало армию, где с людей делают воинов, привыкших жить в самых тяжелых условиях. Я жил с помощью своего хобби. Оно меня часто вдохновляло. Я писал днями Рэп, и любил смотреть в окно на небо. Вскоре меня копы решили лешить и этого, забрав мой магнитофон. Они ждали оплату с моей стороны, за свободное использование магнитофоном, и хорошее времяпровождения. Но они полностью не знали мой характер, и я открыл им войну. Вскоре наступила зима, и пошло тяжелое время для всех сидевших. Большое движение тусовалось по бараку. Враги сталкивались ежедневно, и видели друг друга постоянно. Смутная холодная погода, рубила наше сознание. На бараке был холод, а копы экономили на отоплении. Сырость стояла в некоторых помещениях, и не смотря на это все, я начал замечать что люди не в силах отстоять свои права, и не способны идти в атаку против копов. Я хотел устроить бунт, но смотрящие мне этого не разрешили. Я знал что я смогу спасти людей, но свои же люди ставили палки в колеса. Моя точка зрения была на много умнее всех смотряг. Они это знали, и увидев как люди начали переходить за меня, возненавидели меня всем сердцем. Я был справедливым и добрым. Я всегда улыбался и помогал людям, начиная их защищать. Я начал ругатся со смотрящими, так как они требовали от людей невозможного, а от самих пользы было некакой. Я начал замечать что смотряги были на прекрытии ментов. Они были все злые и зависливые. Тогда я понял что они держали людей в страхе, поэтому и стали смотрящими. Я очень много наблюдал, чтобы понять поглубже что тут кроется.
Я готовил людей заранее, как духовно так и физически. Люди начали видеть во мне лидера, и моя сторона поклонников увеличивалась. Тогда смотряги скооперировались с копами, и начали запугивать людей. Мол, если ты пойдешь за Стива против наших смотряг, никакого тебе удо! Некоторые попадали сразу, а некоторые начали быть в раздумье перед выбором. Большая масса населения остовалась за меня. В скоре наступила голодовка, и люди стали еще злее. Копы со смотрягами заставляли ехать на работы совсем мелкооплачиваемые, или вовсе бесплатные. Тогда я поднял руку в верх, щелкнул пальцем и устроил бунт. Мои люди пошли в ход вместе со мной, против копов и остальных смотряг. Они больше не были в подчинении у дьявола. Каждый имел свою точку зрения, и мог свободно высказать свое слово. Мои люди больше не молчали, и требовали то что им надо. Они больше не просыпались при темном небе, и не двигались на бесплатные работы. Вскоре многие начали болеть, и пошла неизвестная эпидемия. У обессиленных людей была температура. Так шла неделя за неделей. Бывшие медики из моих людей, разробатывали диагноз этой причины, в секретной тайне по моему руководству. И вскоре мы узнали что наша питьевая вода была ядовита для народа. В ней находились бактерии. Условия гигиены не соответствовали соответствующим нормам. В то время я читал божественные книги, и начал верить в Бога. Духовность появлялась постепенно, и она помогала мне боротся против зла. Вскоре вера меня принесла на высоту. Я один делал невозможные вещи, несмотря на то что наши люди находились в опасности. Я проворачивал новые идеи, и шел в перед. Злые копы и кучка смотрящих удевлялись моему достижению. Мои люди считали меня великим, и всегда могли пойти на помощь. Тогда я сделал со своего народа одну большую семью. Научил их доброте, и сам показывал примеры. Вскоре мои люди полностью избавились от страха. Копы начали боятся что за эпидемию узнают за забором, и поставили нам запрет, на выход за территорию. Даже больные люди, не могли пойти в больницу с температурой тела или просто с отравлением желудка. Тогда я разработал новую идею. Из наших людей были три человека к которым само часто приходили на свидание родные. Мой план был такой. Чтоб наши люди вышли на свидание за территорию с родными под видом в магазин. Для избежание споров, парни специально заплатили дежурному, и он скрыл это от начальства. В этот момент парни поехали в больницу, и сдали свои анализы. Они обратились в кабинет сикретов, и сказали докторам, что творится у нас на поселке. Кабинет сикретов держал это в тайне, и поблагодарив парней, пообещали нам помощи. Вскоре парни приехали назад, с пакетами и продуктами питания, спонтом были в магазине. Парни сделали все по красивому, и знал об этом только я. В скором приехала санпедемстанция, и наказали начальника дав ему очень краткий срок, для исправления ошибки, являющейся проблемы. Никто не мог понять, откудого поступила волна неудач для копов, но все догадывались что это от меня. Вскоре на поселке пошла чистая вода, и люди начали выздоравливать. А еще позже начальник начал предостовлять высокооплачиваемые работы, с доставкой на транспорте, и не вредными для здоровья. Обьектов таких было не много, и в первую очередь они достались моим людям. Те кто был за смотрящих или ходил со страхом, оставались работать на бесплатных обьектах. В скоре на бараке у наших людей начала появлятся пища, и люди вновь встали на ноги. Вскоре комне подходило удо. Многие об этом знали, и понимали что скоро меня не станет, что я выйду на волю, и не представляли в жизни без меня. Все время я наблюдал за людьми изучая типы характеров, ихние реакции, и чувство мужественности. Это мне помогало больше разбиратся в людях. В карнидоре я часто видел косой взгляд врага в свою сторону, но это не пугало меня, и не мешало оставатся лидером.
ДЕНЬ ОСВОБОЖДЕНЯ (47)
Через девять месяцев наступил мой день освобождения. Я знал что сегодня освобождаюсь, но даже самым близким людям этого не говорил. Я стал более умным и опытным, и доверял только себе. Я опасался того чтобы на последок не поставили палки в колеса. С утра я начал заполнять документы на освобождения. Я не верил самому себе что этот день наступил, и мне казалось что это сон. К полудню, я выполнил уже все задачи. На улице было много снега, а теплая погода поднимало мое настроение. Вскоре комне подошел сам начальник и спросил. - Все документы позаполнял? Я сказал, да. Тогда он спросил. - Чемоданы уже собрал? я ему показал рюкзак на своем плече, и сказал. - Вот это все! Тогда он протянул мне руку, улыбнулся, и сказал. - Ну удачи тебе Мистер Стив! Ты был неповторим!!! Так держись. Я улыбнулся и сказал. - Спасибо! Он тут же сказал дежурному чтоб он меня провел за ворота. Я пошел за дежурным на выход, и он открыл мне ворота, и сказал. - Ну пока! Я остановился перед выходом, докуривая сигарету, кинул бычек под ноги и раздавил его. Потом взглянул дежурному в глаза немного улыбнувшись, и сказал ему. - Давай! и тут же вышел за ворота. Сделав пару шагов вперед я остановился и взглянул на небо. Оно ослепило мои глаза. Затем я закрыл глаза, и глубоко вздохнул свежий воздух прохладной зимы. И потом не спеша пошел дальше. По пути я любовался природой, которую так давно не видел. Снег хрустел под моими ногами, а я наслаждался этим звуком. Затем я зашел в ближайший магазин, и купил бутылку водки. Вышел из магазина, и пошел дальше. В моей душе вместо великой радости, была обида за то что я отсидел не зачто. Обсолютно не зачто! Я шел по дорожке, и сквозь мои глаза пошла слезинка. В этот момент чувство несправедливости находилось где-то со мной рядом. Во мне была жалость к самому себе. Я вспоминал о том, сколько мне пришлось перетерпеть. Затем я сделал еще несколько шагов и остановился. - Открутил пробку на бутылке водки, поднял ее в верх и сказал. - За свободу!!!
НОВОЕ МИРОВОЗРЕНИЕ (48)
Вскоре я приехал домой, и увидев родных был очень рад. Я просыпался каждое утро, и был счастлив потому что я просыпаюсь дома. Я мог выспатся в любой момент, и сново был хозяином сам себе. Я наслаждался горячей ванной с пузырьками, и был от этого счастлив. Мое мировозрение было не узнаваемым. Оно было на <