Когда жена ведьма
(Новогодний бонус по мотивам романа «Противостояние»)
Коктейль «Крепкий Орешек» (Die Hard)
Состав: 60 мл медицинского спирта 96°,15 мл водки,
30 мл грейпфрутового сока,
несколько кубиков льда, огурчик для занюхивания.
Способ приготовления: п оложите на дно бокала
для виски кубики льда. Налейте спирт, водку и грейпфрутовый сок.
Пейте залпом, представляя себе, что вы Брюс Уиллис.
В финале любого романа кажется, что герои уже преодолели все мыслимые и немыслимые трудности и до конца своих дней будут жить в мире и согласии. Зачастую этому способствует сладкий, как мороженое «Лакомка», хеппи-энд: веселая свадьба, очаровательные карапузы, море цветов и поцелуи, поцелуи, поцелуи.
«Сказка!» - с блаженной улыбкой вздыхаем мы, понимая, что на самом деле развязка любовной истории - лишь короткая перевалочная база между серо-буро-малиновыми полосами жизни.
***
С самого начала все шло как-то странно. Не так. Предновогодняя суета, бессонные ночи, хлопоты в ресторане – у Кати голова шла кругом. Хотелось, чтобы поскорее наступило первое января, и наконец все оставили ее в покое. Скорее всего, именно в этом крылась разгадка удивительных событий.
Локация №1.
Ресторан «Градус Баллинга».
30 декабря.
Скрипнула дверь, прозвенел колокольчик, и в помещение вошел молодой человек в веселой шапке Деда Мороза и модном, кислотного цвета пуховике. Вместе с ним в помещение ворвались звуки города, его запах... и сквозняк.
- Еще один ряженый, - пробурчал под нос себе крупный соболиного цвета кот, ежась от сырости. - И что этот тут забыл? Приличное место! Чего они сюда ходят и ходят, им тут что, сметаной намазано?
С его позиции на полке под дорогим алкоголем (а где еще будет лежать любой уважающий себя кот!) открывался вид на весь бар и, тем более, на барную стойку. В какой-то мере он чувствовал за нее ответственность и уже не раз охаживал когтистой лапой излишне любопытных посетителей.
- Слышишь ты, чудо мохнозадое, чего разворчался? - запустив изящную ручку с алыми ногтями в кошачий загривок, проговорила эффектная блондинка с зелеными глазами и низким контральто. - Между прочим, вот такие, которые «ходят и ходят», являются источником для той самой сметаны, про которую ты только что упоминал. И, кстати, с каких это пор ты стал ее ярым поклонником?
- Да с тех самых, как обрел хвост, лапы и привычку вылизываться, - все так же бурча себе под нос, проговорил кот.
В ответ на это красотка, которую клиенты звали Мэрилин, а близкие друзья Лена, без злости шлепнула кота по упругому лоснящемуся заду.
- Так, все, цыц! Не пугай народ! Вали к себе на тюфяк, будешь работать суфлером, - пригрозила она сурово и, поправив передник, подошла к барной стойке.
- Мне, сделайте... - «новогодняя шапка» как научный конспект принялся изучать короткое меню, - макиато, пожалуйста! – наконец сориентировался он.
- Конечно, подождите пару минут, - растянув губы в образцовую американскую улыбку, Мэрилин кивнула в сторону углового столика. – Я принесу ваш заказ.
- Ах, да? – клиент удивленно осмотрелся. Все места у барной стойки были свободны.
- Там вам будет удобнее, - уголки губ красотки уже подрагивали от напряжения.
- Хорошо, - смилостивился «шапка».
Это была маленькая победа. Расслабленно выдохнув, Мэрилин взяла со стойки чашку для эспрессо и подошла к источающему пар хромированному итальянскому монстру - кофемашине, любимице Гриши и головной боли Кати. «Это бренд, это имидж, это надежность! Даже самый дешевый кофе способен раскрыть свои лучшие качества, окунувшись в магию пара этого итальянского шедевра!» - по несколько раз на дню повторял Гриша одну и ту же фразу, убеждая Катю раскошелиться на чудо техники.
Крепость, то бишь Катя, пала. Однако, как скоро пришлось убедиться, даже на самой дорогой и качественной технике отсутствует кнопка «шедевр». Чтобы научиться работать за Гаджией Гриша посещал двухнедельные курсы, к неудовольствию Кати и за Катин же счет. И вот теперь с трепетом в душе и дрожью в ногах Мэрилин предстояло укротить монстра без подготовки и страхового полиса. Хитро ухмыляющийся кот еще больше нервировал, но выбора не было.
- Сейчас будет шоу, - промурлыкал тот самый кот, устроившись поудобнее на тюфяке, который специально для него притащила повариха Глафира, дай Бог ей здоровья.
- Макиато, макиато... Господи, за что... – Мэрилин нервно сглотнула, окинув взглядом Гаджию.
- Будем глазки строить или кофе делать? – заметив заминку, съехидничал кот. - Нельзя заставлять клиента ждать.
- Может, сам возьмешь и сделаешь, раз такой умный? - огрызнулась Лена.
- А я не могу. У меня лапки, - и в доказательство сего факта сладко выгнулся, демонстрируя крупные кошачьи лапы и внушительные когти на них.
- Тогда подсказывай. Не то скажу Глафире, чтобы больше ни кусочка из кухни в твои загребущие лапы не попало!
Собеседник совсем не по-кошачьи тяжело вздохнул.
- Это так низко, у меня же фигура, мне за ней следить надо!
- В смысле чтобы нигде ничего не провисло и не опало? – хохотнула новоявленная бариста. - Да ладно тебе, не будь букой.
- Добрый я, и ты этим пользуешься. Во-первых, смени чашку. Как ты в эту мензурку собираешься впихнуть и кофе, и молоко? Нет, не эту, эта для американо. А эта для латте. Нет! Ты что, кофе в стакане будешь подавать? Господи, Лена, ты нас по миру пустишь! Скорее бы вернулась Катя.
- Да говори уже понятнее, а то я сама Кате на тебя нажалуюсь, - возмутила Мэрилин, перебирая чашки и приглядывая за реакцией кота.
- Да, эта, - когда пальцы дошли до нужной, со вздохом остановил «эксперт». - Теперь бери холдер и иди к мельнице.
- Что брать?! – глаза собеседницы стали круглыми как блюдца.
- Хрень с ручкой видишь, на машине лежит? – прижал лапу ко лбу котофей. - Вставляешь ее в кофемолку и наполняешь. Затем берешь пресс, это та штучка с полированной ручкой и блестящей толкушкой на конце. И запрессовываешь кофе, - кот сощурился, наблюдая. - Сильнее! Еще сильнее! Кофе надо плотно утрамбовать. Теперь холдер в кофемашину, кружку под него и включай подачу пара. Пока кофе готовится, займемся молоком. Бери питчер.
- Да ты издеваешься? Вначале холдер, потом питчер, что дальше? – захныкала Лена.
- Да я...
- Ай, плевать. Я знаю, что дальше! Дальше у меня барбадосский ром! – развернувшись на каблучках, Лена гордо направилась в дальний угол барной стойки, где стоял дорогой янтарный напиток.
Уже с бокалом благородного напитка в руках Мэрилин с тоской оглянулась на кота. Четыре лапы, хвост, два желтых катафота-глаза – все было на месте. Третий день она как фелинолог-энтузиаст носится с котом, а так хотелось, чтобы это показалось. Чтобы кто-нибудь попырскал в лицо водичкой, дал понюхать нашатыря, и к ней вернулся любимый замечательный муж Гриша. Но...
Локация №2.
Редакция газеты.
30 декабря. Полдень.
Чем меньше дней оставалось до Нового года, тем больше редакция походила на зону боевых действий. В ускоренном темпе закрывались отчеты, дописывались материалы. Откуда ни возьмись, появлялись нужные фотографии и очевидцы происшествий.
Стараясь не попадаться на глаза начальству, каждый выкручивался как мог. Курьеры, как взмыленные лошади, только и успевали приносить и уносить желтые пакеты. Дизайнеры, выселенные Ломоносовым для сохранения психики остального персонала за стеклянную перегородку, устраивали гонки на офисных стульях и верещали как стая голодных шимпанзе. Вынужденные вычитывать километры текстов, корректоры стали походить на красноглазых вампиров.
Журналисты ожесточенно насиловали клавиатуры. Треск во всей редакции стоял такой, что сисадмин со слезами на глазах каждый вечер осматривал вверенное ему оборудование и шептал себе под нос что-то о чугунных печатных машинках. В дополнение к этому хаосу из разных кабинетов редакции периодически раздавалось радостное «Хо-хо-хо» и то тут, то там мелькала фигура в красном халате и с белой бородой.
Единственный, кто в этой предновогодней суете не сходил с ума и лез на стену, был самый обаятельный журналист редакции и любимчик главреда Роман Геннадьевич Воинов. Новички, конечно же, подозревали блат. Другой причины, чтобы объяснить поразительное спокойствие главного поставщика разоблачительных материалов, они не находили. Старички же знали, что подобное в карьере бывшего военкора случилось впервые, но о причинах предпочитали помалкивать.
Сам Роман Воинов тоже молчал как рыба. Из его каморки не доносилось ни истеричного ора, ни стимулирующей мозговую активность музыки в стиле хеви-металл. Можно было даже подумать, что там вообще никого нет. Но открытая нараспашку дверь и сам Воинов за рабочим столом красноречиво доказывали, что самый желанный кабинет занят, и босс по-прежнему не уволил своего лучшего друга.
- Хо-хо-хо! – на ходу стягивая накладную бороду и расстегивая халат, Ломоносов Василий Михайлович ворвался в кабинетик Воинова, когда тот очередной раз за утро включил свою старушку-кофеварку. – Ромка, чего такой хмурый?
Издевку друга Рома пропустил мимо ушей и, грустно глянув на свою немытую кружку, достал другую, точно такую же, из нижнего ящика стола.
- Ромочка, может ты не выспался? – Ломоносов разразился хохотом. – Плюшевый медвежонок Катюше не замена?
Со второй издевкой было сложнее, все же уровень цинизма друга подскочил сразу на несколько баллов. Но Воинов опять сдержался.
- У тебя, наверное, материал не идет? – Василий уселся в единственное гостевое кресло и по-хозяйски вытянул ноги. – Понимаю! Понимаю! Это не под пулями бегать и не компромат на чиновников копать.
- Вася, лучше не надо! – глаза Романа гневно сверкнули. – Не доводи до греха!
- Да какой же в этом грех? - глаза главреда стали круглыми, как пятаки.
- Какой грех? – Роман гневно швырнул в друга стопкой распечатанных листов с короткими очерками в черных рамках. – Заниматься этим вместо настоящей работы – это...
Дальше кабинет заполнился ярким, богатым на фразеологизмы, аналогии и сложные идиомы, матом.
- Вау! – единственное, что смог произнести в ответ его оппонент.
- Вась, будь другом. Не могу больше, сними с меня это! – уже нормально сказал Роман.
- Не могу, Ромка, - Ломоносов пожал плечами. – Воспитательный процесс. Нельзя его прерывать.
- Но какой, нахрен, воспитательный смысл в написании некрологов?! – Роман снова взорвался.
Ломоносов покрутил в руках свою бороду, попинал носком ботинка мусорную корзину. Лишь потом выдал:
- А смысл, батенька, великий! Я хочу, чтобы, лежа длинными зимними ночами на диванчике у меня в прихожей, ты думал о вечном и усмирял свой мятежный дух, - закончив фразу, Ломоносов довольно крякнул. – Ну, я загнул! Черкани где-нибудь быстренько. Жалко, если такая мысль потеряется.
С этими словами Василий встал из своего кресла и, снова напялив бороду, пошел прочь из кабинета. Как заявился, так и исчез. Почему-то вслед ему послышался звон колокольчиков. Но Роман счел это слуховой галлюцинацией из-за недосыпания и передозировки кофе.
- Твою ж мать! – он со всей силы саданул по стопке распечатанных некрологов на столе.
Подкинуть ему написание такой белиберды перед Новым годом – гениальнее наказания Василий и придумать не мог. Забрать важное расследование, усадить за компьютер как кабинетную крысу – где это видано?! Будь на месте Ломоносова кто-нибудь другой, Рома, не задумываясь, написал бы заявление на увольнение. Ушел бы из редакции без расчета и трудовой книжки! Но поступить так с Василием, да еще после событий, произошедших два дня назад...
Локация №3.
Квартира Романа Воинова и супруги.
Два дня назад (27 декабря)
- Рома, я с тобой развожусь! – раздалось так громко, что наверняка услышали соседи снизу и сверху.
- Катя, но это всего лишь один месяц! – второй голос, мужской, звучал не так громко, как первый, но злости в тоне было не меньше.
- И дочь заберу! – новый крик сотряс стены.
- Милая, да там безопасно!
- Еще одно слово, и уйду прямо сейчас! – прозвучало с некоторым сомнением, но так же яростно.
- Нам выдадут бронежилет и каску! Даже презервативы. Армия о своих заботится!
- Да ты охренел! - задохнувшись от возмущения.
- Все будет нормально. Я тебе клянусь. Нас не пускают в гущу боевых действий! Наблюдаем на отдалении. Только после того, как военные дадут добро, а саперы осмотрят все подозрительные предметы, приближаемся к границам боевых действий. К границам, Катя!
- Не убедил, - в оратора полетело первое, что попалось Кате под руку - увесистый свадебный фотоальбом.
- Милая, да я просто не могу упустить такой шанс! – Роман схватил на лету несчастный альбом и, заслоняясь им как щитом, двинулся на жену. – После стольких лет мне впервые предложили командировку! Это же Сирия! Джек-пот!
- Воинов, да тебя в магазин за хлебом отпускать опасно! – Катя топнула. - У нашего прокурора нет столько врагов, сколько их у тебя.
- Милая... – Роман попытался вставить в монолог своей ненаглядной хоть слово, но какое там!
- Не понимаю, как вообще ты дожил до тридцати лет?!
- Виноградова! – девичья фамилия Кати, упоминаемая только по «особому» случаю, прогремела, словно пулеметная очередь. - Да выслушай ты меня, наконец! Это месяц всего! Он пролетит, ты и не заметишь. Я ж не на Марс улетаю. Вайбер, скайп, телефон – там связь получше, чем у нас здесь. Военные, в конце концов!
- Связь, значит... – его визави набрала полную грудь воздуха. – Ну, так и вали! Хоть в Сирию, хоть к едрене фене! Как-нибудь проживу без тебя! Свято место пусто не бывает.
Ответить ее оппонент не успел. Хлопнув дверью, красавица фурией вылетела на улицу. Неслась так, что чуть не растянулась на запорошенной снегом ледяной дорожке у крыльца.
- Козел, - кипя, на ходу выкрикивала она, заставляя мимо проходящих мужчин оглядываться. - Адреналиновый маньяк. Эгоист. Предатель. Ушлепок.
Руки тряслись от злости. Если бы кто-нибудь сейчас попробовал у нее что-нибудь спросить, скорее всего, узнал бы о себе много нового.
- Нет, я так просто не сдамся... – уже у машины Катя притормозила.
В голове роились разные идеи, как быть, от приковывания мужа наручниками к батарее до симуляции какой-нибудь болезни. Ради своей семьи Катя готова была даже опустошить Гришкины стратегические запасы пургена и устроить Воинову капитальную очистку организма. Ни за что, ни при каких обстоятельствах она не отпустила бы его на край земли бегать под пулями. Сама пристрелила бы! Задушила бы собственными руками!
Картинка с раненым Воиновым промелькнула в мыслях, и пришлось прикусить губу, чтобы не застонать от отчаяния. Нужна была хорошая, надежная идея. Нужен был кто-то, кто смог бы справиться с Романом и не допустить командировки.
Озарение снизошло как по волшебству. Мысленно послав Богу благодарность, Катя бросила на заснеженный капот сумочку и принялась разыскивать в завалах косметики, документов и ключей свой мобильный.
- Алло, Василий? – минуту спустя операция «Спасение» была начата. – Ломоносов, у меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Уже в курсе, что твоя любимая акула пера потеряла вкус к жизни? И мясо пресное, и жена не греет, и солнышко не светит. Короче, Воинов опять в военкоры хочет и решил в Сирию в командировку слинять.
- Что-о-о-о? – протяжный вопль главного редактора согрел душу.
- Так вот, - не дожидаясь, пока лучший друг мужа переварит информацию, Катя продолжила натиск. - Если Воинов полетит в Сирию, или любую другую страну, где его могут подстрелить, подорвать или иным способом наделать несовместимых с жизнью дырок... я то же самое сделаю с тобой.
Абонент что-то заблеял в ответ, но все его слова были пропущены мимо ушей.
- Вася, мне неважно, как и кто его будет уговаривать остаться. Я хочу лишь одного: чтобы Рома никуда не улетел. Делай с ним что хочешь!
Такой пламенной речи Катя сама от себя не ожидала. К концу беседы несчастный Ломоносов начал повторяться и заикаться, но ставки были слишком высоки, потому жалость оказалась отброшена в сторону.
Впору было праздновать первую маленькую победу. Одно дело уйти от жены, и совсем другое – уволиться с работы и бросить на амбразуру лучшего друга. Если бы Катя могла, она расцеловала бы себя за гениальность. Однако, стоило нажать на отбой, как телефон «порадовал» входящим вызовом от Мэрилин, и в трубке раздалось рыдание с истерическими нотками.
- Ка-а-а-тя, - со всхлипом проныла в трубку подруга. - Кать, нам надо поговорить. Возьми чего-нибудь крепкого... очень крепкого и приезжай.
Локация №4.
Час спустя.
Квартира Мэрилин.
Через час (снегопад, пробки и умалишенные на летней резине), заскочив по дороге в магазин, Катя припарковалась у дома Мэрилин. Она спешила как могла, и пусть меньше всего сейчас хотелось решать чьи-то проблемы, со своими только-только разобралась, но плачущая Лена было событием из ряда вон.
За десять лет знакомства Катя могла припомнить лишь два раза, когда лучшая подруга позволяла себе расклеиться. Первый раз – после смерти хомячка Геннадия, единственного имущества, которое при разводе удалось отсудить у мужа «номер три». А второй – из-за сломавшегося каблука новеньких лабутенов.
Муж «номер семь», то есть Гришка, пока склонности к суициду не показывал. Этот влюбленный Ромео ни за что не посмел бы довести свою ненаглядную до слез. Что же еще могло приключиться – фантазия Кати буксовала, а ноги быстрее и быстрее преодолевали ступеньки неудобной узкой лестницы.
Даже не запыхавшись, она взлетела на пятый этаж и лишь у знакомой двери с цифрой 69 позволила себе на секунду остановиться и перевести дух.
- Катя!!! – с радостным воплем распахнулась дверь.
Мэрилин словно почувствовала, что «скорая помощь» уже на месте. Катя не успела сказать «привет», как растрепанная подруга бросилась ей на грудь.
Все симптомы нормальной женской истерики были налицо: потекшая тушь, красные глаза, опухший нос. Картину дополняли свежие царапины на руках и доносящийся из квартиры кошачий вой. Учитывая полное равнодушие Мэрилин к котам, последнее заставило Катю занервничать.
Протянув бутылку хозяйке, она вошла в квартиру и, как следователь прокуратуры, внимательно огляделась. Смотреть было на что! Уютная жилплощадь подруги преобразилась до неузнаваемости. Что стояло - то лежало, что не лежало - было опрокинуто, а посреди этого хаоса, будто падишах на троне, сидел крупных размеров кот. Вначале Кате он показался черным, но потом, когда Мэрилин включила свет, стало видно, что шуба у кота шикарного соболиного окраса, а яркие желтые глазищи сверкают янтарем.
- Вот, - указав на кота, Мэрилин, как по щелчку пальцев, громко разревелась.
Кот с отсутствующим видом посмотрел на плачущую, а потом потряс ушами, словно блохастый пес.
- Ну... Кот, и что такого? – обняв подругу, недоуменно спросила Катя. - С виду здоровый, ухоженный. Я, конечно, не специалист по котам, но, возможно, этот крупноват немножко.
- Ка-тя... – Мэрилин заикаться начала от слез.
- Ну, что ты! Что ты! – Катя погладила страдалицу по спине. – Придумаем мы, куда его пристроить. А где Гриша?
Спросив это, Катя заметила, как Мэрилин посмотрела на кота, кот посмотрел на Мэрилин, и потом они вместе посмотрели на Катю.
- Кхе-кхе. Добрый вечер, Катерина Дмитриевна, - сказал кот и грустно проследил за падением тела начальницы.
Последующее происходило как в бреду. Матерясь, побежала в сторону ванной Мэрилин. В щеку Кате ткнулся мокрый кошачий нос. Перед глазами все плыло, и разум сделал единственное, чем мог помочь в этой ситуации – отключился, как любимый муж после хорошего секса.
Сколько она пробыла в обмороке, Катя так и не поняла. По ощущениям прошла минута, но часы безжалостно намекали на два часа. Фильм ужасов, который начался перед падением, к сожалению, не прекращался. Кот говорил голосом Гриши, Мэрилин ревела. Катя старательно разглядывала углы квартиры в поисках скрытой камеры и втайне надеялась, что это сон, и скоро она проснется в объятиях Ромы.
- Гриша, да что ты за чело... кот! – причитала подруга. – Ну вот кто тебя просил открывать свой рот?
- А как бы ты Кате объяснила? Я понимаю, что мой способ не самый гуманный, зато быстро, и стопроцентное попадание.
Бахнув без закуски вторую рюмку водки, Катя потихоньку начала приходить в себя.
- Нет, я, конечно, много повидала в своей жизни, - слегка осипшим голосом проговорила она. - Но в такое, если бы своими глазами не увидела, ни за что не поверила.
- А кто б поверил? – вздохнул кот.
- Как ты, Гриша? Как вообще? – Катя погладила любимого бармена по блестящей шерстке. - Я … Я не могу. У меня нет слов!
- У меня их тоже нет, - кот опустил голову. - Путаюсь в лапах. Хвост вообще живет своей жизнью. А пузо... Вы его видели? Я следил за своей фигурой, низкоуглеводные диеты, фитнес, планка по утрам. И что в итоге? Ленка, какого черта я такой толстый?! – совсем как нормальный мартовский кот повысил голос Гриша.
- Скажи спасибо, что с яйцами, - Мэрилин поджала губы.
- Спасибо, благодетельница ты моя. Если у тебя ничего не получится, так хоть буду жить полноценной жизнью. Кошку мне заведем! Котят на ярмарке продавать будем!
Катя булькнула от сдерживаемого смеха.
- А если серьезно, - сделав вдох и выдох, уже деловым тоном продолжила она, – Мэрилин, что ты думаешь делать? Гриша мне нужен, он, между прочим, у меня работает!
Подруга ссутулила плечи и хлюпнула носом.
- Если честно, я не представляю. Все как-то само получилось. Он довел меня до белого каления. И вот... Говорила мне бабка быть поосторожнее с желаниями. Следует порыться в ее закромах, может, что-нибудь и найду.
- Если получилось превратить его в чудо мохнатое, то и способ расколдовать обратно точно есть, - словно целыми днями только и промышляет превращением котов в людей и обратно, важно произнесла Катя.
- Кать, да я... – Мэрилин прижала мужа к груди. – Я сама этого больше всего на свете хочу.
- Ну-ну, - усомнилась Катя. – А пока... Если завтра Гриша не выйдет на смену, ты займешь его место! Считай, что это такая мотивация. Я серьезно! С благоверным своим сама договоришься. Гриша, а ты… Веди себя естественно, что ли.
- Угу, - невесело буркнул кот. - Обещаю не разводить антисанитарию, не поворачиваться к посетителям задом. Лоток мне, кстати, выделите, или в мужской туалет ходить? Боюсь, до писсуаров не достану.
Локация №1.
Настоящее время (30 декабря)
«Градус Баллинга»
Порой, когда кажется, что жизнь зашла в тупик, и хуже уже не станет, происходит настоящая катастрофа. В народе такой феномен именуется «законом подлости». Особо суеверные ищут в подобном признаки сглаза, порчи и прочих посторонних и потусторонних вмешательств. Прожженные материалисты клянут некую «систему», в которой они, по их разумению, являются «бесправными винтиками».
В общем, гипотез существует множество, а вот решить проблему порой не может ни святая вода, ни волосатая рука. Впрочем, тридцатого декабря, накануне Нового года, хозяйке ресторана «Градус Баллинга» не повезло так сильно, что впору было надеяться только на чудо!
А ведь катастрофу ничто не предвещало.
Разобравшись вместо подруги с клиентом и его макиато, Катя уселась на барный стул и прикрыла глаза. Радом, глянув гневно на входную дверь, устроилась Мэрилин.
- Лен, как у вас с Гришей дела?
- Да как тебе сказать. В прежнем виде от него толку было больше. Теперь все на мне. И мало того, что домашние дела, так теперь еще и его работу приходится выполнять. А когда своими делами заниматься? – вздохнула Мэрилин.
- Ну, в следующий раз думай, что говоришь, - Катя в сотый раз за день с ужасом посмотрела на тюфячок своего пушистого бармена.
- А ты как с Ромой? – не осталась в долгу Лена.
- Ээ... В статусе «все сложно». Ночует он у Ломоносова, ужинает... не знаю где. Прощения не просит.
- То, что ужинает неизвестно где – плохо! – как настоящий профи изрекла Лена. - А вдруг прикормит кто! Не боишься?
Эта мысль не давала Кате покоя ни днем, ни ночью, а, озвученная вслух, кроме страха вызвала еще раздражение.
- Кстати, а где Гриша? – отплатила она подруге ее же монетой. - Ты его одного в баре оставила? Не боишься, что уведут... котика?
- Он у Глафиры. Она его чем-то кормит, - Мэрилин улыбнулась, наглядно продемонстрировав, что снаряд улетел мимо. - Вот же кобель, был человеком, ни одной юбки не пропускал, стал котом - и тут коту масленица.
- Каламбур получился.
- Еще какой! – Мэрилин махнула рукой. - Теперь не муж меня на руках носит, а я его! Да только бы это! Глафира деликатесами пичкает, официантки пузо чешут... А каково мне, когда они его на ручки берут и к груди прикладывают! Кастрирую гуляку.
Пока от смеха не потекла тушь, Катя промокнула салфеткой уголки глаз.
- Надеюсь, никто больше не в курсе происхождения кота? – уточнила она.
- Нет, - Мэрилин, как провинившаяся школьница, опустила глаза, - я всем сказала, что Гриша по семейным обстоятельствам укатил на родину.
- Да-а-а... Они, мужики, такие, - Катя вспомнила последний разговор с Ромой. - Вечно норовят куда-нибудь отчалить.
Звонкий смех с горчинкой - характерной ноткой ироничного смеха взрослых, умеющий смеяться над собой женщин, разбавил музыку в зале. На эффектную хозяйку ресторана и ее собеседницу тут же бросили заинтересованные взгляды несколько мужчин и из-за угла кухни – один грустный упитанный кот.
К сожалению, обе красавицы не обратили внимания ни на мужчин, ни на кота... Они смотрели лишь друг на друга, весело щурились и, так уж распорядилась судьба, упустили появление нового, очень необычного посетителя.
Сходу определить пол гостя было под силу, наверное, только Шерлоку Холмсу. Невысокого роста, средней комплекции, в длинном пальто и с огромными, закрывающими половину лица очками в роговой оправе – посетитель был странный. С одинаковым успехом это могла оказаться и женщина, и мужчина.
Уверенно войдя в помещение, гость стянул с головы непонятного фасона шляпу и, пригладив жиденькие волосенки, двинулся к стойке администратора.
- Добрый день, - скрипучий, словно старые несмазанные дверные петли, голос раздался в углу, где должна была находиться хостес.
Вышколенный персонал ресторана никогда не позволял себе вольностей. В «Градусе Баллинга» гостей встречали от порога и провожали до порога, но сегодня все пошло наперекосяк. Приветствие посетителя ушло в пустоту, и оглянувшаяся в этот миг Катя физически почувствовала, как по телу пробежала холодная волна.
- Здравствуйте, приветствую Вас в нашем ресторане, - бросилась она к стойке администратора.
- Добрый день, - проговорил гость, и только теперь, оказавшись лицом к лицу, стало ясно, что это дама.
- Позовите, пожалуйста, администратора или кто тут у вас главный, - слащавым, как у учительницы младших классов, голосом обратилась она не то к Кате, не то к подошедшей на выручку Мэрилин.
- Я директор ресторана, - растягивая губы в дежурной улыбке, вежливо представилась Катя. – Чем могу помочь?
- Да? - удивленно произнесла гостья. - Вроде бы солидное заведение, - она обвела взглядом ресторан, - а стоите у стойки словно бармен.
- Обстоятельства так сложились, - продолжая насиловать губы, ответила Катя.
- Что ж, ладно, - Шапокляк пожала плечами. - Меня зовут Вера Адольфовна.
Со стороны Мэрилин послышались хрюкающие звуки.
- Я инспектор санитарно-эпидемиологической службы, - недовольным голосом продолжила дама, - и я уполномочена в преддверии новогодних праздников провести проверку в вашем заведении, - выпалила она на одном дыхании, доставая из дипломата бланк то ли протокола, то ли еще какой-то казенный бумажки.
Такого сюрприза от Деда Мороза Катя не ожидала. Даже словом «шок» невозможно было описать ту гамму эмоций, которую она ощутила. Проверка в новом, всего три года назад открывшемся ресторане, да еще перед главным корпоративом года – такое ни в какие ворота не лезло.
- Название заведения? - наставив на Катю ручку, спросила инспектор.
- «Градус Баллинга», - ошарашено ответила Катя. – А у вас что, нет распоряжения, направления, ну или разнарядки? - в голове ту же разыгралась сцена из фильма, где полицейский проводит допрос и говорит преступнику: «Здесь вопросы задаю я!».
- Милочка, - дама снова занырнула в свой необъятный чемодан и на этот раз извлекла из него всего лишь одну бумажку. – Уведомление, - брезгливо протянула допрашиваемой. – А теперь начнем сначала. Мало ли, может, у вас тут не только начальство вместо персонала подрабатывает. Ничему нельзя верить!
Катя молча проглотила шпильку и, бросив в сторону Мэрилин умоляющий взгляд, заговорила.
- Ресторан называется «Градус Баллинга». Его владелицей являюсь я, Воинова Катерина Дмитриевна.
- Воинова? - переспросили очки. - А у меня по документам во владельцах указана другая фамилия - Виноградова.
- Там указана моя девичья фамилия, - пояснила Катя. – С этим могут быть какие-то проблемы?
- Поражаюсь! Как замуж выскочить – нет проблем, а как документы подать об изменении данных – так все забывают, - проворчала под нос себе мадам.
Занудство инспекторши било все рекорды. Катю уже начало потряхивать на нервной почве, но она старалась не подавать виду.
- Так адрес, число, ФИО инспектора... Все, вроде бы, заполнила, - Шапокляк подняла взгляд от бланка и, оглядев помещение, выдала: - Ну что, закрываем ресторан на инспекцию?
Катерина Дмитриевна Воинова не относилась к числу пугливых женщин, но после этих слов по спине у нее побежали крупные, размером с мух, мурашки. За все годы управления баром, а потом рестораном проверки иногда случались. Были спорные вопросы, были небольшие нарушения. Приходилось давать взятки, кормить ужинами, но никто и никогда не вызывал у нее трепета. Однако эта странная дама с жутким отчеством и совдеповской закалкой почему-то пугала до жути.
- Начнем с зала, потом осмотрим кухню, после - места хранения продуктов, - не обращая внимания на обалдевший вид хозяйки ресторана, сухо огласила «план захвата вселенной» Шапокляк.
Через два с половиной часа в кабинете у Кати сидели: заплаканная Глафира, хмурый (насколько могут быть хмурыми коты) Гриша, обалдевшая Мэрилин и сама хозяйка кабинета. Катя смотрела на лист с нарушениями и предписания по их устранению и не верила в происходящее. Этот Адольф в очках прошелся частой гребенкой по ее заведению и указал на все, что только можно.
«В общем зале недостаточно вентилируется воздух».
«Кухонный инвентарь промаркирован не по нормам».
«Персонал не укомплектован. У одного из работников отсутствует санитарная книжка».
«На барной стойке обнаружена кошачья шерсть»
И еще штук пять замечаний, одно другого ужаснее.
-Кать, может по пять капель? – не зная, чем еще помочь, вмешалась Мэрилин. - Меня Гриша новому коктейлю научил. И даже похвалил, что я ингредиенты не перепутала.
- Ага, - хохотнул кот. - Коктейль называется «Отвертка». Половина стакана сока, вторая половина водки. Где тут ошибиться?
- Ты, между прочим, - Катя ткнула пальцев в грудь подруги, - с Гришей будете сразу по двум пунктам отвечать. Санкнижка и кот! Будете сами свою шерсть по всему ресторану собирать и доказывать каждому, кто войдет в дверь, свою профпригодность.
***
Уже на улице, куда вышла подышать свежим воздухом, глядя на идеально вычищенную от снега парковку ресторана, Катя разрывалась от двух диаметрально противоположных желаний. Стопроцентная женщина - ей хотелось и плакать, и убивать, а порой и все вместе. Отнюдь не философский вопрос «как быть» приводил в ужас.
Отменять новогодние корпоративы нельзя было ни при каких обстоятельствах. Склады ломились от закупленного для мероприятий алкоголя, и слишком свежи в памяти были воспоминания о долговой яме, в которую загнал ее прежний муженек.
Из ситуации обязательно должен был найтись выход. Невероятная дикость закрывать ресторан в январе! А как же праздники? Рождество, Старый Новый год. Как же чудо и щедрое вознаграждение? Отчаяние брало. До ужаса хотелось забраться к мужу на колени, позволить обнять себя большими теплыми руками и хоть ненадолго забыться.
Рому за аферу с Сирией прибить хотелось. Три года счастливой семейной жизни. Уже расслабиться успела, и вот!
Словно сверху кто-то услышал ее мечты, возле ресторана притормозил знакомый Субару. От любви до ненависти один шаг, и его Катя преодолела за пару секунд.
- Воинов?!
Когда Роман подошел к ней на расстояние штыкового удара, она уперла руки в бока и гордо расправила плечи.
- Воинова, - в той же манере, ухмыльнувшись, ответил муж.
- Ты ли это? - Катя округлила глаза.
- А кто, по-твоему?
- Может, твой дух из Сирии попрощаться прилетел.
Поцокав, словно имеет дело с душевнобольной, Роман сгреб жену в охапку и поцеловал... Куда удалось - в подбородок.
- Я уже и забыл, что ты умеешь быть такой злючкой.
Судя по поведению, кое-кто раскатал губу на счастливое воссоединение семейства. Две эмоции, злость и тоска, нахлынули на Катю сразу, хоть разорвись.
- Рома! - она шлепнула мужа по плечам. - А чего ты хотел? Я не жена декабриста. Следовать в обозе и молча смиряться не стану.
- Забыла добавить, что у тебя ресторан, - шепотом на ухо подсказал Воинов.
- Да! И ресторан! - Катя воинственно сдула со лба прядь волос. - И дочь!
- Дочь общая, - поспешил поправить ненаглядную Рома. - Кстати, мои родители от нее в восторге. Сказали, что до Рождества нам ее не вернут.
Катя ненадолго спрятала свои иголки. На губах даже мелькнуло что-то наподобие улыбки.
- Не в отца пошла, - прижала к щекам ледяные ладони.
- К счастью, и не в мать, - поддержал милый семейный спарринг Воинов.
С минуту оба молчали. Из объятий мужа Катя не рвалась, но и не закидывала как обычно руки на плечи. Полуобъятия, полузлость, полутоска - намешалось, что и мозгоправ сразу не разобрался бы.
- Домой хочу, - сделал свой "первый шаг" Рома. - Ломоносов в редакции усадил за некрологи, а дома поселил в коридоре, - он нахмурил брови, - с тобой на том диване было бы ничего, а без тебя что-то не спится.
- Мне тоже...
Катя уже почти готова была растаять. Капитулировать, когда по тебе скучают и любят, просто. Взаимность не хуже бульдозера равняет ухабы на жизненном пути. Но совсем некстати вспомнилось точно такое же, полное надежд, выражение лица Романа, когда он просил у нее благословения на Сирию. Отрезвило лучше ведра с холодной водой.
- Мой первый муж уходил в запои, - вздохнула она, - второй вот в горячую точку пожелал. Больше замуж выходить не буду. Нездоровая закономерность. Третий точно застрелится при первом же удобном случае.
Поджав губы, она последний раз посмотрела в глаза Романа, а потом вырвалась из объятий и гордо поцокала по заледеневшей дорожке в сторону ресторана. Беда была с этим чертовым сильным характером. Несколько дней прошло, обида должна уже была ослабнуть, но вот хватило какой-то малости, и снова без надежного плеча и удобных колен.
Если бы существовало где-нибудь на свете волшебное зелье, превращающее сильный характер в покладистый, наверное, она бы сейчас с радостью приняла двойную дозу. Может, и тройную, за каждый десяток лет. Но лекарства не существовало. В наличии была лишь подруга-ведьма, превращающая мужей в котов, да похожая на кикимору и лешего одновременно инспекторша санитарно-эпидемиологической службы.
***
Утром следующего дня для Кати настал черед еще больше сожалеть о том, что вообще когда-то открыла ресторан. Не успела она снять шубку, как телефон в ее кабинете испортил приятную тишину противным звоном.
Внутренний голос зафукал: «Не подходи. Фу-фу!», но правая рука, опережая мозг, схватила трубку. Это была фатальна спешка. Через несколько минут в кухне отпаивая себя черным чаем, зеленым чаем и капучино