В.С.Груздев
При тяжелых условиях вступила наше общества в отчетный 54 год своего существования. Профессора и их сотрудники изнемогали в непосильной борьбе с голодом, холодом и заразными болезнями, и многие не вынесли этой борьбы, а уцелевшие начали мечтать о том, чтобы бежать из Казани. Такое же было положение и всех вообще казанских врачей: разрозненные, с одними лишь тяжелыми обязанностями, но почти без всяких прав, они должны были в сущности в одиночку, и без всякого оружия в руках бороться с опустошавшими Казани эпидемия и гибли, гибли один за другим, оставляя свои семьи на произвол судьбы. А в перспективе виднелся грозный призрак надвигавшегося на Поволжье голода.
Тяжелые потери нанесла нашему Обществу неумолимая смерть: в отчетном году она вырвала из нашей среды таких видных наших сочленов, как проф. А.И.захарьевский, проф. В.В. Владимиров,С.С.Надель-Пружанская,М.Н.Никольский и лишь недавно вступивший в Общество Ф.М.Елпатьевский. Они сделались жертвами сыпного тифа, как известно, опустошающего ряды казанских врачей в ужасающей пропорции.
По переписи 1920 и 1922 гг Татреспублика имеет 2 871 999 жителей на территории в 56 000 кв. В этнографическом составе населения, число татар повысилось до 50 % (по сравнению с 1913 г. – 32,8%). Это изменение этнографического состава населения должно сказаться на увеличении главным образами тех заболеваний, которые является до некоторой степени специфическими вследствие бытовых и социальных условий (напр. Трахома и парша среди мусульманского населения), и очень мало на первых 13-ти инфекциях, приводимыми в таблице № 3.
Паразитарные тифы с 1917-1923 г.
Благоприятные условия для развития тифов: голод, большая восприимчивость населения к инфекциям, бедность и некультурность его, отсутствие правильной постановки борьбы с заразными болезнями (изоляция, дезинфекция и т.д.).
Сравнительная таблица заболеваемости на 10.000 жителей
В 1913 году первое место занимала малярия, затем шли коклюш, дизентерия, корь, скарлатина, дифтерит, сыпной тиф, оспа и тд.
В 1920 году на первом месте, стал сыпной тиф, на втором- малярия, затем возвратный тиф, дизентерия, брюшной тиф, неопределенный, корь и т.д.
В 1921 году малярия вновь заняла первое место, на втором месте стал сыпной тиф, на третьем- цынга, затем дизентерия, возвратный тиф и т.д.
В 1922 году малярия по прежнему оставалась на первом месте, сыпной тиф – на втором, возвратный на третьем, дизентерия – на четвертом, затем цынга и др.
В 1923 году малярия продолжала оставаться на первом месте. На втором был коклюш, на третьем – возвратный тиф, на четвёртом- сыпной, затем дизентерия и др.
Такому развитию малярии способствовало расположение территории б. Казанской губ. (Нынешней ТССР) в районе двух водных бассейнов – Волги и Камы с их многочисленными мелкими притоками, где ежегодно после разлива остаются обширные озера и болта, не высыхающие круглый год.
С осени 1922 года, когда началось заметное снижении многих инфекций, в том числе и тифов, произошла вспышка малярии, по размерам своим превосходящая эпидемии малярии, наблюдавшиеся за все последние 7 лет. Коэффициент заболеваемости населения этой болезнью достиг в 1923 году 851,1.
В 1923 году Татреспублика, пережив жестокие эпидемии паразитарных тифов (1917-1923 г.г.), холеры и дизентерии (1921 г.), находится в относительном эпидемическом затишье по отношению к острым инфекциям.
Чтобы составить себе более ясное представление о размерах эпидемии сыпного тифа в участке, достаточно сравнить ее с эпидемией тифа в Петербурге и пригородах его за 10 лет. Всего за 10 лет (с 1900 по 1909 гг.) там было зарегистрировано 2 505 больных сыпным тифом, т.е. менее, чем за один 1920 в участке с 31,000 жителей. За 10 максимальной годовой цифровой было 480 случаев в 1903, минимальной – 80 случаев в 1901 г.
Сыпной тиф положил начало санитарным бедствия в деревне. Малярия, развивавшаяся после голода 1921г., продолжает до настоящего времени подтачивать силы последней.
Обстановка к деревне: те же тесные, темные, плохо вентилируемые избы, как было много десятков лет тому назад, тот же обычай есть их общего блюда дома и в гостях, общие постели и общие полотенца. Зимой недостаток воздуха и света в избах заметен особенно резко. Кроме людей, в избы вселяется мелкий скот (телята. Оросята, ягнята). Для большего тепла окна зимой закрываются до 2/3 своего размера. В таких условиях живут крестьяне более полугода, проводя почти все время в избах. Уборка помещений у большинства бывает только перед праздниками баня посещается обычно раз в неделю, причем она нередко служит рассадником чесотки, так как во многих банях вынуждены мыться о нескольку семейств. В остальное время умывание совершается у большинства оригинальным способом: набирают воды в рот и понемногу выпускают ее на руки, а затем обывают лицо.
При санитарном обследовании деревни Крещеный баран (153 дворов) в декабре 1923 года обнаружено, что 90 дворов имели бани, 63 не имели ее. Рукомойники 153 домов найдены только в 10 домах. Полотенце везде общее, в некоторых домах полотенец нет совершенно. Постель везде общая и состоит из теплой одежды. Указанная обстановка имеет место не только в бедных, но и богатых домах. Объясняется она некультурностью населения. Грамотность также имеет очень малое распространение.
Нечего удивляться, что при таком положении у большинства населения, не исключая им некоторых общественных деятелей деревни, царит твердая уверенность, что масса болезней происходит от наговоров особых знахарей. Болезни эти известны под названием «кила». К ним относят разнообразные заболевания- всевозможные опухоли, туберкулезные фистулы, гонорройных конъюнктивит и мн.др. «Килу» может какой-нибудь недоброжелатель пустить по ветру, так нередко объясняют ларингиты. Эти «килы» может вылечить только особый человек, знающих «слово». Лечение состоит в отговаривании. Иногда при этом выполняется особый ритуал. Недостатка в предприимчивых людях, выдающихся себя за знающих «слово», не встречается.
Описанные санитарно-культурные условия дают широкую возможность всяким случайным и слабым инфекциям разгораться до размеров громадных эпидемий.
В борьбе с голодом по татреспублике ТНКЗ ставил своею задачей сохранение в пределах возможности здоровья голодающих масс населения. В связи с этим план борьбы для ТНКЗ заключался: в предупреждении эпидемии богатой почвой до которых являлось голодавшее население, в оказании медицинской помощи болевшему на после голода населению, в поддержке наиболее неустойчивой при голодании части население (дети, женщины).
Не смотря на почти полное отсутствие ресурсов, ТНКЗ осуществил следующие меры.
По противоэпидемической борьбе. Усилены дезинфекционные отряда в городе и кантонах. Оборудованы дзензокамеры. Оборудованы 3 бактериологических лаборатории в кантонах (Чистополь, Бугульма, Лаишев). Выпущены и распространены среди широких слове населения брошюры, листовки на русском и татарском языках с популярным изложением сущности эпидемии и эпидемических заболеваний. Проведена широкая прививочная кампания по прививке тетровакцины (холера, тиф), оспенной вакцины при содействии АРА.
При эвакуации и обслуживанию движущихся голодных масс.
В Казани открыт эвакопрививочник для взрослых и детей на 500 коек, дома младенца на 235 детей и детский госпиталь на 200 детей. Все поступившие из кантонов больные на почве голода, истощенные и дети подвергались санитарной обработке и изоляции.
В свою очередь переполнение городов воинскими частями в значительной степени содействовала приведению в негодность значительного процента жилых помещений, сокращению жилой площади до минимума и общему загрязнению как самих помещений, так и дворовых участков. Поэтому положение было чрезвычайно серьёзным еще до голода.
С наступлением же голода и появлением холеры, положение еще более ухудшилось. В город потянулись длинной вереницей беженцы, заполонившие все улицы и площади.
Несмотря на грозность момента, громадным напряжением сил и энергии органов Наркомздрава, применением почти военной дисциплины, удалось задержать и постепенно свести на нет холерную эпидемию. Но наступили осенние холода и тысячи людей. Скопившихся в холодных, сырых и грязных помещениях, вновь дали резкую вспышку заболеваний, преимущественно тифом. Мыльный кризис, долгое отсутствие капитального ремонта в банях и малая их пропускная способность, недостаток белья- были серьезными пособниками эпидемии.
С1 июля 1921 по 1 июля 1922 общая заболеваемость по ТАССР составила 1 968 706 человек, причем на почве голода болело 48% от ее общего числа, остальные 52% приходились на эпидемии холеры. Брюшного и возвратного тифов, малярии и другие болезни, имеющие широкое распространение в ТАССР в то время.
Смертность в критические периода давала очень высокий процент. Например, в сентября 1921 г. Она достигала 55,1%, а в июне 1922г.- 99,3%.
Эпидемия холеры в пределы Татреспублики в 1921 г. Была занесена с низовьев Волги и, проникнув в источники водоснабжения, в июле и в августе того же года дала огромную вспышку. Холера у населения вызывается тем, что холерный эмбрион через воду и зараженные пищевые продукты попадает в кишечник и вызывает заболевание.
Горздрав ежемесячно проводил обследования различных учреждений города на доброкачественность продуктов, с 1922 начинает исследования воды для выявления холерного эмбриона. В результате 36 проб ни тифозных, ни холерных, ни кишечных палочек не было обнаружено. В апреле 1922 г. Проба из оз. Кабан около бывшего завода бр.Крестониковых показала наличие кишечной палочки.
Программа хлорирования воды, как мера предохранения от загрязнения, продолжилась. Для своевременного распознавания холеры и других эмбрионов в источниках водоснабжения в кантонах были оборудованы три бактериологические лаборатории в Чистополе, Бугульме и Лаишеве.
Сыпной тиф всегда был путником войн. Возвращение войск дает домой дает толчок к развитию тифа уже в России. Население, страдавшее от тяжелой хозяйственной разрухи, истощенное недоеданием и потреблением суррогатов, живущее в тесных, плохо отапливаемых и убираемых помещениях, при полном отсутствии мыла, стало хорошей почвой для возникновения эпидемии. Тифозная эпидемия, в отличии от холеры, имела более близкую связь с голодом.
Для предупреждения заболевания тифами устанавливался санитарный контроль над всеми местами скопления населения. После санитарного осмотра помещений следовала их дезинфекция, заявки на которую принимались в гражданском распределителе при станции скорой медицинской помощи (Казань, Московская 52). При этом отряд №1 производил еще и перевозку трупов из жилых помещений.
Возможно, обоз одного из этих отрядов описывает М.В.Нечкина в дневнике в 1922 г. «По мостовой тяжело поднималась вереница чем-то нагруженных саней. Высокие груды каких-то длинных предметов, сверху рогожа. Лошади ползли медленно. Меня остановила какая-то старуха.
- Барышня, глядите. Господи, ведь это люди. Царица небесная, мертвецы. Как скот.. Руки вон, головы. Ой. Господи, так сердцен и захолонуло.. Как поленница.
Я тогда поняла, что это трупы. Торчали ноги, бледно-зеленые руки, между ними руки, опять головы».
Прививки делались бесплатно всем желающим в изоляторе. В ноябре 1922 по учреждениям Наркомпроса и Татэвка было сделало 3230 прививок дивакцины (против каких заболеваний не уставнолено).
Дезинфекция отрядами проводилась серой, но из-за дефицита делали влажную уборку карболовой кислотой ли нафтолизолом. Но это было малоэффективным.
Дезинфекция населения проводилась через бани. Бани дезинфицировались 3-5% раствором карболовой кислоты или 0,001 раствором сулемы. Только в марте 1922 семь бань Казани (Уентральная,2 бывшая меркуловская, бывшая Данилова, 1 и 2 пороховские, ягодинская, бывшая Набокова) обслужило 120 501 человек.
К значительной вспышке заболеваемости привели массовое скопление населения на железнодорожных станциях и пристанях летом и эвакуация детей и взрослых из кантонов осенью 1921 г. В Казани для эвакуируемых был открыт эвакуационный прививочный пункт для взрослых и детей, в зданиях бывш Дворянского собрания (ратуша) и бывшей Ксенинской гимназии (Казанский научный центр РАН), а также приемники для движущегося населения. Санитарная обстановка на пристанях и железнодорожных станциях была крайне тяжелая. «Народ лежит на берегу, скудно питаясь собранной на дорогу пищей и соленой рыбой, купленной на пароходах, идущих с низовьев Волги. Едят сырые овощи, запивают сырой водой, болеют холерой и тифом».
Для изоляции холерных больных в Казани Горздрав создает сеть заразных бараков (№2 в Адмиралтейской слободе и школьный госпиталь №4. Заразный госпиталь № 6 в бывшем доме алексеева напротив губернской тюрьмы. Госпиталь 227 в здании бывшей Духовной академии. Тифозных больных обслуживали госпитали 8, 227 и Пороховая больница.
Принимались меры к увеличению количества дезинфекционных камер. Правда, за отсутствием средства. Часто оборудовались камеры примитивного типа, так называемы вшебойки.