Худой, жалкий. Мне следовало сделать это раньше, но они бы не позволили тебя забрать..
Тихий шорох шагов.
Он специально идет так, чтобы я слышал? Нет, дело не в этом.
На пороге появился Шисуи. Итачи еще не повернул голову, но он уже знал, что увидит. Шисуи не один. Он принес с собой двух девочек. На вид - младше Саске, или одного с ним возраста.
-Ты закончил? – Итачи взглядом указал на стол, где лежал малой и его инструменты.
-С этим – да. Но этого, - кивок на девочек, - будет недостаточно.
-Я знаю.
-Я скоро вернусь.
-Чем младше, тем лучше.
Как будто я сам не знаю. Или он надеется меня остановить?
После возвращения Итачи друзья работали молча. В полной тишене.
Все-таки ты мне и в самом деле как брат, почти как брат. Лучший друг.
Им не нужны слова, когда они работают, это люди которые понимают друг друга с одного взгляда..
У нас теперь 5 моделей. Мне почему-то хочется называть их так. Хотя можно сказать и жертвы, да жертвы тоже подходит.
Пять невинных детей. Две девочки и три мальчика. Одному из них не больше трех лет. Итачи считал, что этого не достаточно, но его друг настоял на том, чтобы больше никого не похищать.
Я ни разу не пробовал этого раньше, что если у нас ничего не выйдет, или выйдет но не с первого раза?
-Если верить книге, нам хватит и одного. Если все правильно сделать, - спокойно сказал Шисуи.
-А как узнать: правильно все сделано или нет, если никогда такого не делал и не видел ничего подобного?- подумал Итачи, однако промолчал.
Его руки работали сами, не требуя участия мозга. То, что он тогда делал, он мог бы сделать с закрытыми глазами. Каждое движение повторено много сотен раз. Это только подготовка. Итачи хотел предусмотреть абсолютно все, чтобы потом иметь возможность корректировать план. Он был уверен, что все пойдет не так как задумано. Техника была несовершенна.
Он изменил сам себе, раньше он никогда не начинал какое-либо дело, если не был уверен в успехе. В тот день он был уверен в неудаче, но все равно продолжал. Книга которую дал ему Шисуи не содержала описания печатей и техник, она лишь рассказывала об эффекте и некоторых необходимых условиях для его достижения. Подробные инструкции он составил сам, когда внимательно изучал текст. Он потратил не один вечер склонившись над книгой и аккуратно выписывая все что могло бы пригодиться для анализа. Техника обещала быть очень полезной, но для того чтобы все сделать правильно, надо было как минимум видеть все своими глазами. А такой возможности не было. Поэтом он практически на ощупь, по крупицам собирая информацию, составлял ее заново. А может создавал свою собственную. Этого узнать уже не удастся, автор скорее всего несколько веков как мертв. Держать эти записи у себя было очень рискованно. Любой, кто прочел их, немедленно доложил бы Хокаге. Кроме разве что младшего брата, он бы просто не понял. Но Итачи знал, что никто не посмеет читать его записи, кроме Саске.
Шисуи аккуратно чертил иероглифы на полу комнаты, Итачи готовил растворы и смеси. Никто из них не знал, что действительно понадобиться, а что нет. Может вообще ничего не понадобится. Но это в случае если техника сработает безукоризненно. Если они все сделали правильно и если книга не врет. Да… и конечно же, если Итачи не ошибся насчет природы болезни Саске. Но это в последнюю очередь, ведь он не ошибается. Никогда.
Глава 5. Ты не Бог.(окончание)
курсивом – мысли Итачи.
Мази, растворы для обработки ран, антибоитики и общеукрепляющие смеси. Всё это лекарства. Набор скальпелей и зажимов, ватные тампоны, кожнички – это инструменты. Те, которые дарят жизнь.
На соседнем столике – или это высокая скамья? - тоже инструменты, но совсем другие, жуткие и по виду, и по назначению. Те, которые жизнь отнимают. Долго, тщательно обрабатывая каждое мгновнение утекающей жизни, заставляя жертву в полной мере осожнать, что она теряет. Боль. Она заполнит все их существо, и смерть отберет только ее. Такая смерть желанна. Ее зовут, ее отчаянно желают. Ею бредят.
И она придет.
Она заберет свою жертву и успокоится. На время.
Пусть она заберет кого-то другого, того кто сам хочет. Или захочет в скором времени.
-Начинаем? – голос друга заставил Итачи отвести глаза от тела брата.
-Да. Начинаем.
-Он почти мертв, - кивок на маленького Саске.
-Я знаю. Шисуи…
-Да?
-Я пришел к выводу, что модели должны быть в сознании все время. Это единственный путь.
-Но ведь...
-Я потом объясню, начинаем.
Хорошо, что я понял это сейчас. Первый опыт не получится точно, зато со второго раза все должно пройти идеально.
Шисуи нашатырем привел детей в сознание. Некоторое время они хлопали глазами, не понимая что происходит, потом начали плакать и жаться друг к другу.
-Этого, - Итачи указывал пальцем на самого маленького мальчика с красивыми желтыми глазами. Он единственный не плакал, возможно оттого, что не понимал происходящего. Или не пришел в себя в полной мере.
Итачи уложил мальчика на стол рядом с братом.
-Держи ему ноги.
Шисуи ничего не ответил. Ему явно было что сказать, но он промолчал, позволив командовать Итачи. Это ведь его брат лежал сейчас при смерти, и отговаривать друга не было смысла.
Учиха Итачи. Будущий предатель и кланоубийца. Возможно, именно в тот день он ступил на путь, который в конечном итоге приведет его в комнату, где на полу будут лежать трупы собственных родителей. Сам он так не считал.
Холодный взгляд некоторое время изучал тело мальчика: бледное лицо, маленькие глаза. Он лежал на спине, его руки были вытянуты вдоль тела.
Надо их зафиксировать.
Крик, страшный, переходящий в ультразвук. Ребенок метался, пытался вырваться, но все бесполезно. Шисуи крепко прижимал его ноги к столу, Итачи держал руку. Из второй руки торчал скальпель, на половину длины вбитый в стол. Тонкое лезвие легко прошло сквозь маленькую ручку, проскользнув точно между косточками, и застряло в деревянной крышке стола. Рука мальчика представляла собой страшное зрелище: тыльная сторона ладони соприкасалась со столом, а пальцы рефлекторно согнулись, касаясь торчащего из нее холодного метала. Жестокий взгляд черных глаз некоторое время задержался на ране жертвы, то ли любуюсь, то ли оценивая проделанную работу. Потом, словно вспомнив что-то важное, Итачи потянулся к небольшому кожаному чехлу. Это была коробочка для иголок. Он достал ровно десять штук.
Взгляд. Итачи поднял глаза на друга. Немой вопрос: Зачем? Зачем ты это сделал? Тебе что мало того, что их надо убить?
-Потом, – короткий, ничего не объясняющий ответ. Но для Шисуи достаточно, он потом все узнает. Потом, не сейчас, сейчас необходимо просто делать то, что говорит мальчишка.
Этот парень не глуп, - решил Шисуи, чтобы хоть немного оправдать свои действия перед самим собой. - Он не стал бы рисковать без необходимости. Особенно если дело касается техник.
Итачи подождал, пока ребенок немного успокоится. Потом взял еще один скальпель, поднес его ко второй руке мальчика.
-Нет! Не надо, прошу вас!!! Нет, что вы делаете?! –закричала в истерике самая старшая из девочек, лет пяти на вид. Итачи посмотрел в её сторону. Скальпель замер в нескольких сантиметрах от цели.
-Ты следующая.
Сказал он это спокойно и, как ни в чём не бывало, вернулся к своему занятию. Вторая рука теперь была тоже прибита к столу, и десять иголок, недавно вынутых из чехла, сейчас одна за другой прокалывали мягкую кожу подушечек пальцев жертвы, легко входили в податливую плоть, встречая лишь небольшое сопротивление, когда достигали поверхности ногтя. Кровь жертвы заливала руки мучителя, так что Итачи приходилось несколько раз вытирать их о костюм. Ничего страшного потом он все равно его сожжет.
Дети в вольере уже не кричали, а тихонько скулили, но этого не было слышно, потому что мальчик на столе орал так, что казалось вот-вот сам оглохнет от собственного крика.
Теперь они связаны, его брат и этот мальчик. Только вот связь эта одностороняя. Саске не умрет вместе с ним.
Тепреь можно начинать.
Ненависть и боль могут дать силу, если верить книге. А если книга лжет?
Тогда я воспользуюсь колличеством. Пусть у них мало чакры, но зато у меня целых 5 моделей. Этого должно хватить.
Cамое главное, книга прямо говорила о том, как сделать чужую чакру частью своей. Однако Итачи смог разработать технику, при которой был возможен и обратный переход. Только вот одно дело сделать чужую чакру частью своей когда ты полностью контролируешь и себя и жертву и совсем другое передать, точнее заставить принять ее кого-то еще. Если бы маленький брат хотя бы был в сознании, Итачи мог бы контролировать его при помощи генджуцу. Но это было невозможно. Тогда он придумал свою собственную технику, которая позволяла ему контролировать брата когда тот был без сознания. Кое-что он взял из знаменитой техники переноса сознания клана Яманака, однако иные элементы мог выполнить только обладатель шарингана. Слова думать за двоих, приобрели совершенно новый смысл…
Итачи взял кунай и разрезал грудную клетку своей модели. Крик оборвался. Кровавый кусок мяса, совсем недавно бывший живым человеческим сердцем, еще несколько раз сжался и замер навсегда.
Мало. Слишком мало чакры. Не хватит для того, что он задумал.
Шисуи вопросительно посмотрел на своего маленького друга.
Придется лгать.
-Порядок, но нужна еще одна.
Теперь будет по-настоящему страшно.
Итачи стоял возле стола, положив руку на лоб младшего брата. Холодный, слишком холодный. Это плохо, значит организм совсем не борется. Значит, у него совсем нет сил.
Подожди, сейчас я всё исправлю.
Главным недостатком техники было то, что полученную силу нужно было сразу же использовать, сделать запас было не столько невозможно, сколько опасно для того, кто рискнул бы на это. Итачи был твердо уверен, что Саске сам в состоянии спавится с болезнью, что ему не нужны лекарства или хирургическое вмешательство, однако для борьбы его организму понадобятся силы. И чем больше, тем лучше.
Маленький брат, глупый маленький брат. Ты ведь ничего не понимаешь, да? И не поймешь никогда, не узнаешь никогда, что я сегодня сделал для тебя. А может быть... Да, возможно, я и раскажу тебе, если когда-нибудь ты сможешь понять.
Внезапно Саске зашевелился и открыл глаза. Большие, черные, ничего не видящие глаза.
-Нии-сан...
-Чшшш, спокойно, Саске. Спокойно, все хорошо, - Итачи наклонился к самому его лицу, закрывая собой комнату. Он почти касался его, заставляя тем самым смотреть только на себя.
-Нии-с-
-Спи. Чего ты проснулся?
-Папа сказал, что-
-Забудь.
-Но..
- Ты мне доверяешь?
-Да… - голос хриплый, беспомощный, едва различимый в глухой тишине повала.
-Вот и хорошо. Тогда закрой глаза.
Шисуи тем временем, положил на стол вторую жертву. Ту самую девочку, что пыталась уговорить Итачи прекратить экзекуцию. Она была без сознания. По всей видимости, лишилась чувств, когда увидела, с какой жестокой легкостью он убил мальчика.
Очнулась девочка уже будучи привязанной, с кляпом во рту. Её глаза бегали по комнате в поисках высокого юноши, который помогал тёмноглазому убийце в его ужасных опытах, но сейчас в комнате остались только она, Итачи и практически мертвый Саске. Девочка видела их сходство, и, наверное, кое-что поняла. Только спасти её это не могло.
Весь пол и стены был испещрены загадочными символами, не то иероглифами, не то мелкими рисунками. Света практически не осталось, последний из светильников угрожал вот-вот погаснуть и погрузить подземелье в полный мрак. Не было похоже чтобы мальчишку это хоть как-то интересовало, то ли он видел в темноте, то ли настолько хорошо зал что делает, что не нуждался в свете.
Пламя продержалось еще несколько минут и погасло. Единственное что теперь могла видеть сжавшаяся от страха девочка это две красные точки, неумолимо приближавшиеся к ней.
Ты должна боятся, очень сильно боятся. И ты боишься, но... Недостаточно сильно, впрочем, я это сейчас исправлю.
В комнате было тихо. Настолько тихо, что можно было различить слабое дыхание маленького Саске и то, как бешено колотилось сердце у лежащей рядом с ним жертвы.
Девочка никогда не чувствовала такого страха, она мысленно кричала о помощи, звала маму, папу, старшего брата, кого-нибудь...
Так не пойдет, ты должна звать ее. Только смерть сможет помочь тебе.
Он, конечно, не мог читать мысли, но в глазах девочки еще теплилась надежда, а у призывающих смерть надежды нет.
Итачи взял со стола длинную иголку, и стал медленно вводить ее в тело своей модели прямо рядом с сердцем.
Тишину в комнате нарушил сдавленный стон. Кляп хорошо справлялся со своей задачей – кричать жертва не могла. Углубившись в тело всего на полсантиметра, он остановился и взял следующую иглу. Бой с Хьюгой не прошел даром, теперь он и сам мог оценить где находятся отверстия чакры, пусть не так точно, как обладатель бьякугана.
Стон теперь больше напоминал шипение или сдавленный хрип. Жертва отчаянно и безуспешно пыталась вырваться. Леска, которой ей связали ноги и руки, была натянута так туго, что при каждом движении девочки только сильнее въедалась в кожу, резала её, а жизнь стекала по ней, скапливалась в самой низкой точке и редкими алыми градинами падала на пол с раздражающей ритмичностью. Вскоре конечности совсем онемели. Через несколько часов девочка умерла бы от потери крови, но так долго оставлять ее в живых Итачи не собирался.
Он работал не торопясь, хотя знал, что долго его маленький брат не протянет. Истинный гений своего клана, он был вынужден пренебречь временем, потому что это была поистине ювелирная работа. Сложность заключалась в том, что он собирался решить две проблемы одновременно. Для того, чтобы до смерти замучить свою модель, ему вовсе не нужно было искать точки истечения чакры, но чтобы потом с максимальной эффективностью воспользоваться полученной силой, необходимо было точно определить, откуда она поступает. Итачи не собирался терять ни капли. Так что способ, который он придумал буквально за несколько секунд, пока стоял, склонившись над кроваткой маленького брата, как нельзя лучше подходил для осуществления его плана. Непродуманного плана, в котором многое опиралось на случай и быструю реакцию, что было так несвойственно гению Учихе.
Спустя полчаса все было готово. Ровно 64 иголки торчали из тела жертвы.
Самое сложное ещё впереди. Теперь надо одновременно и отдавать, и получать чужую чакру. Всю, до последней капли.
Итачи осторожно соединил все иголки тонкими, практически не заметными для глаз нитями чакры. Через несколько мгновений все до единой иголки начали немного светиться, девочка не могла занть, что это значит, но любой, использующий молнию, джоннин мгновенно узнал бы в этом преобразование чакры в электричество. Теперь, когда все было сделано, единственное что оставалось - это ждать. Терпеливо ждать, пока жертва не умрет, отдав перед этим всю свою жизненную энергию.
Итачи потратил некоторое время на то, чтобы справится с потоком чужой чакры в своем теле, и теперь осторожно передавал её брату. Все-таки, книга не обманула. Эффект превзошел все его ожидания.
В течение всего процесса тело девочки время от времени дергалось и выгибалось, то ли от боли, то ли оттого, что мышцы непроизвольно сокращались под действием электричества, а скорее всего - и то, и другое было верно. Через некоторое время конвульсии прекратились, а Итачи с трудом заставил себя оборвать нити, связывающие их троих вместе. Это было похоже на наркотик - также кружилась голова, та же сладкая эйфория и чувство собственного могущества. Несколько минут он просто стоял и тупо улыбался, не в силах избавиться от этих новых ощущений.
-Нии-сан. Что случилось? Ты здесь?- голос младшего брата звучал ровно и совершенно спокойно. Твердый, уверенный голос. Саске не испугался темноты и не был ослаблен болезнью. Больше не был.
Скорее всего, сейчас он чувствует нечто похожее. Не то же самое, конечно, но ему наверняка это понравилось. Сила не может не нравится. Теперь он тоже будет ее искать, обязательно будет.
Итачи осторожно надавил на нужную точку на шее младшего брата, отчего лишился сознания.
Теперь можно было ненадолго прерваться и сходить за следующей жертвой. Он оставил младшего брата лежать на столе, а сам зажег светильники и вынес труп девочки. Он решил держать жертв и то, что от них оставалось после использования в одной комнате, рядом с его временной лабораторией. Это должно было испугть их еще больше.
Итачи вышел в коридор, остановился и прижался лбом к холодной стене, жадно слушая тишину. Казалось сейчас, после нескольких часов непрерывного шума из смеси детских криков и звона металла, это было просто жизненно необходимо. Постояв так некоторое время, он направился в комнату, где уже ждал Шисуи.
Она была намного больше той, в которой Итачи оставил Саске - просторная, со множеством светильников. Она, возможно, показалась бы уютной, если бы не атмосфера страха, пропитавшая ее.
Итачи задумчиво посмотрел на следующую жертву, потом перевел взгляд на немного взъерошенногодруга и спросил:
-Зачем сломал ему челюсть?
Тот не ответил, но блеск в его глазах насторожил Итачи. Он не знал, что значит этот взгляд, но часто видел его у Шисуи, когда тот смотрел на Саске, или на него.
Я разберусь с этим позже
-Осталось еще три модели. Можешь не ждать меня.
-Все в порядке мне не тяжело...
Картины из прошлого постепенно растворялись, и вокруг молодого шиноби вновь прорисовывался привычный и вполне реальный мир. И Кисаме, который, наверное, никак не мог понять, чем так загрузила простая открытка ко дню рождения мозг его напарника.
Итачи отложил ее в сторону, посмотрел на Кисаме и … улыбнулся.
-Ты прав, пожалуй.
А отец ошибался. Я - Бог.
Р®зЎ«пЈ о аЎОтветитьС цитатойВ цитатникОбратиться
Перейти к дневнику
Воскресенье, 09 Декабря 2007 г. 13:14ссылка Сигрлин
Глава 6. Старшие товарищи.
Часть 1. Саске и Какаши.
Солнце заливало своим теплым светом плоскую вершину скалы. Сейчас оно находилось ровно над головами двух шиноби и спрятаться от его лучей нельзя было даже в тени тех редких каменных глыб, что возвышались то тут, то там, немного разбавляя однообразие окружающего пейзажа.
-Ну что, отдохнули немного. Можно продолжать? – спросил Какаши.
Издевается, не иначе.
Но гордость не позволяла Учихе признаться, что он устал и не в состоянии больше тренироваться.
Саске коротко кивнул. Экзекуция продолжилась. И так будет до самого вечера, и завтра тоже. До тех пор пока, он не станет сильнее.
Место, которое они избрали для трениковок, сложно было назвать живописным или уютным. Скорее наоборот. Палящее солнце днем, и пробирающий до костей ветер по ночам. До ближайшего леса или озера добираться несколько часов, зато никто не смог бы помешать их занятиям. Только почему-то эти мысли не очень согревали молодого шиноби из клана Учиха, последнего представителя этого печально знаменитого семейства.
«Нет, есть еще Итачи», - мысль, острая как лезвие бритвы, полоснула успевшую чуть затянуться душевную рану. Саске стиснул зубы и посмотрел на догорающий костер. Больше дров нет. Значит, этой ночью он снова будет мерзнуть.
Ненависть. Она помогала ему тогда, когда уже не оставалось сил, когда хотелось все бросить. Тогда восьмилетний мальчик делал то, чего никогда не сделал бы будь у него нормальная семья и любящий старший брат. Он изнурял себя и физически и морально, с одной лишь целью – дать выход своей ненависти, оправдать ее.
Он не искал признания, ставя перед собою цель быть лучшим во всём, ему было необходимо оправдаться только перед самим собой. Оправдаться за то, что он жив.
Оправдать свое существование. Я правда когда-то был похож на того психа из Суны, что приходил сюда недавно.
Но Саске уже не 8, и постепенно с опытом и знаниями стало приходить понимание того, что ненависть - не главное, и что даже его старший брат кое в чём был не прав. Сила – вот истиная, и единственная ценность в этом мире.
Ненависть у меня есть и так, теперь я должен стать сильнее. Намного сильнее. Тогда у меня будет реальный шанс отомстить.
Увлеченный своими мыслями он совершенно забыл, что рядом с ним находится учитель, в присутствии которого надо бы сохранять свое обычное холодно-безразличное выражение лица. Сейчас оно было искажено болью и гневом. Какаши сидел на растоянии вытянутой руки и внимательно наблюдал за таким редким явлением.
-Не стоит. Ты делаешь себе только хуже.
Ладонь сенсея опустилась Саске на плечо. Тот дернулся, убирая её - он терпеть не мог, когда к нему прикасались.
Какаши внимательно смотрел на юношу, словно пытаясь решить что-то для себя. Через некоторое время он, пересел поближе.
-Я знаю о чем ты сейчас думаешь, но...
Саске не слушал. Ему было ужасно холодно от ветра, одиночества, и еще черт знает от чего. А вот прикосновение сенсея оставило на плече теплый след и он теперь почти жалел, что скинул его руку. Теперь, когда тот сел ближе, Саске мысленно обрадовался этому, от учителя исходило тепло. Не столько физическое, сколько душевное. Саксе никогда не говорил с Какаши ни о чем личном, он в принципе никому не изливал душу, но при этом он всегда чувствовал, что учитель его понимает. Слышит те слова, которые Саске ему никогда не говорил, и вряд ли когда небудь скажет.
-Ты меня вообще слушаешь?
Саске повернул голову и посмотрел на учителя. Долгий взгляд бездонных черных глаз, в которых промелькнуло, нечто похожее на узнавание, словно он только что проснулся и не сразу понял кто перед ним.
-Нет.
-Ясно, - Какаши улыбнулся одними глазами. Да, так умеет улыбаться только он. Половину лица ведь маска закрывает. Интересно, как он на самом деле выглядит?
-Какаши-сенсей.
-Ась?
-Так все-таки, что у васё под маской?– Учиха кривит рожу, пытаясь улыбнуться, правда выходит это у него довольно странно.
-Почему ты сейчас вспомнил об этом?
-Мне холодно.
-????
-...
-Не вижу связи.
-....
-Ну хорошо, смотри.
Какаши аккуратно подцепил пальцами тонкую серую материю и медленно потянул ее вниз, открывая ту часть лица, которую он до этого никому из своих учеников не показывал. Сняв маску, он повернулся так, чтобы Саске мог его рассмотреть. В свете луны кожа учителя приобретала пепельно-матовый оттенок и казалась покрытой неероятно легким, пластичным металом. Учиха непроизвольно отметил, что сенсей еще очень молод и, кроме того, чертовски обаятелен.
Может быть, если бы не эта дурацкая маска, Сакура бы влюбилась в него? И оставила мня в покое...
-Зачем вы носите её?
-У меня есть причины...
Какаши отвернулся, чтобы Саске не видел, как он улыбается. Да уж, причины и правда были.
-Тебе, кажется, было холодно.
-Да нет, все в порядке. Давате сать.
-Хорошо. Паккун нас посторожит.
Однако ночью Саске замерз. Он лежал, свернувшись калачиком на холодном камне, укутаный в покрывало. И как это их угораздило не взять палатку? Не хотелось привлекать внимание. Ну что же... Стук зубов Учихи привлает куда больше внимания.
Какаши долго рассматривал своего ученика, потом подошел и тихонько потряс его за плечо.
-Замерз?
Недовольное выражение лица и взгляд говорящий: «Ну замерз, и что дальше?»
Какаши, больше ничего не произнёся, лег рядом и накрыл их обоих своим покрывалом. Он физически ощутил, как напрягся при этом Саске, но через пару минут расслабился и снова закрыл глаза.
Ночь уже давно укутала скалу своим синеватым туманом, полная луна освещала плато ровным, но при этом тусклым и безжизненным светом. Природа вокруг погрузилась в сон, но вот Какаши заснуть никак не мог. Ему не давали покоя тревожные мысли. Конечно, сенсей не должен отдавать предпочтение кому-то из учеников. Но на деле не привязаться к младшему Учихе для Какаши оказалось слишком трудно. Он видел в нём себя в молодости. Тот же взгляд, та же боль, те же ошибки. Ошибки…
Джонина волновало поведение ученика. Они тренировались уже довольно долго, и каждый день почти ничем не отличался от предыдущего, кроме того, что Саске делал заметные успехи. Дело было в другом. Несмотря на то, что у него хорошо получалось, юноша был совершенно недоволен собой, он постоянно хоте большего. Его первый вопрос после того, как он создал Чидори, был: «Сколько раз я смогу это использовать?»
Стремление быть лучшим и постигать новое вполне объяснимо, но все же... Он мог бы хоть немого порадоваться тому что уже узнал... Было такое впечатление, будто он абсолютно точно уверен, что может больше. Словно он когда-то уже имел силу, во много раз превосходящую его собственную, и теперь отчаянно хочет ее вернуть.
Тихий стон прервал рзмышления Какаши. Саске лежал на спине, выпрямившись и скинув с себя одеяло. Его лицо покрыли бисерины пота, а губы были сжаты так сильно, что цветом едва отличались от кожи лица. Пальцы рук шарили по песку, впиваясь в него ногтями и сдавливая мелкие камушки. Костяшки пальцев побелели, чуть слышно скрипнули во сне зубы.
«Вот значит как… Сегодня ты и впрямь вспомнил что-то неприятное. Раньше спал спокойно, без сновидений. Без кошмаров во всяком случае», - подумал Какаши.
Он поправил покрывала, которые Саске откинул от себя и проведя рукой по лицу мальчика, повернул к себе его голову. Красивое совсем уже не детское лицо. Лицо человека, который много видел и много хранил в себе, наглухо замкнув в самых отдаленных уголках памяти. Как же он напоминал ему… человека, вспоминать о котором Какаши себе запретил. И все равно вспоминал.
Внезапно Саске проснулся, открыл черные, цвета воронова крыла глаза, посмотрела на Какаши. Это был совершенно другой взгляд, не тот к которому привыкли уже все члены команды №7. Это был взгляд, полный боли и страха, словно он увидел перед собой не учителя, а демона-Лиса, не меньше.
«Чего же ты ждешь, Какаши, сейчас он придет в себя и снова закроется внутри своего ледяного кокона. Тебе выпал шанс, который просто стыдно упустить», - внутренний голос настойчиво чего-то требовал, только вот Какаши не совсем понимал чего.
-Все хорошо, Саске. Это не твой страх, это страх того ребенка. Отпусти его – и тебе станет легче.
Саске непонимающе уставился на учителя – о чем он говорит?
Рука учителя все еще лежала у него на лице, и Саске почему-то не торопился убирать ее. Какаши наклонился ближе, и нежно притронулся губами к его губам. Учиха закрыл глаза и расслабился.
Какая, в сущности, разница? Главное, это давало такое непривычно-забытое ощущение тепла и уюта, что сопротивляться было бы преступлением против собственного тела.
Часть 2. Кисаме и Итачи.
Это была очередная миссия из разряда «иди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что». Итачи молча сидел в кресле и смотрел на языки пламени в камине. Погода была отвратительная, миссия скучная, зато гостиница им попалась самая, что ни на есть, комфортабельная. С камином, спальней и не понятно для каких целей кухней. Хотя Кисаме тут же заявил, что готовить он не будет. Итачи перевел взгляд на напарника.
Человек-акула своего раздражения не скрывал, скорее наоборот всем своим видом показывал, как ему все это не нравится.
-Кисаме.
Напарник замер.
-Да Итачи-сан, - вежливо сказал он.
-Я собираюсь спать.
С этими словами Итачи встал и направился в спальню. Это был самый лучший номер гостиницы, предназначался он, правда, для молодоженов, и кровать была одна. В форме сердца. Итачи сразу вспомнил, как на них посмотрела администратор, когда они сказали, что хотят этот номер. Точнее как она посмотрела на него. А потом на Кисаме. Это было даже забавно, люди вокруг считали его наложником этого человека-акулы. Хотя на самом деле все было несколько иначе. Даже наоборот. Итачи вспомнил их первое близкое знакомство.
Сразу после того, как он убил Шисуи, ему предложили работать с Кисаме, который тоже недавно лишился напарника, тоже убил. Хотя сравнивать эти события было никак нельзя. Неперник Кисаме умер, так сказать, не выдержав его слишком сильной любви к себе. Итачи прекрасно видел, как смотрит а него Хасикаге. И понимал, что на самом деле означают эти взгляды, опыт работы с Шисуи не прошел зря.
Лидер именно предложил Итачи работать вместе с Кисаме, не приказал, так что у мальчика был шанс отказаться. И всё же он не отказался.
Находясь в организации по рекомендации Шисуи, Учиха все время находился под защитой и опекой начальства. Никто не смел даже посмотреть на него как-то не так, ни то что прикоснуться. Это было удобно, но с другой стороны - мешало. Его не воспринимали серьез. И даже скажи он им, что Шисуи не просто так умер, а был убит своим протеже... они бы не поверили или же, если бы поверили, это не дало бы Итачи того результата, который ему был необходим. Его должны были уважать, а добиться этого можно было двумя способами. Доказать свою полезность организации, выполняя разнообразные миссии, или же заставить одного из признаных авторитетов уважать себя. Кисаме как нельзя лучше подходил на эту роль. Тем более что все видели и знали, как он относится к молодому гению. Контраст должен был усилить эффект.