— Нет.
Он сделал шаг к ней, когда она раздвинула занавески и выпалил то, что было на уме.
— Детка, какого хрена?
— Слишком темно,— только и повторила она.
— Нам не нужно, чтобы кто-то нас видел, Рок, а с той стороны есть любопытные люди, которые любят заглядывать в чужие окна.
— Слишком темно,— опять повторила она.
Она хотела обогнуть его, чтобы перейти к другому окну, но он ее остановил, обхватив рукой за талию. Она остановилась и посмотрела на него.
— Рокки…
— Мне нужно, чтобы они были открыты, Лейн.— Она попыталась вырваться из его объятий, но он крепче сжал руку, прижавее тело к себе спереди.
— Мы не можем спать с открытыми шторами, Рок, слишком много света.
— Мне нужно, чтобы они были открытыми, — повторила она.
— Извини, свитчикс, но так не будет, — сказал он, чувствуя, как она напряглась, но не разозлившись, а по другой причине, что-то начало просачиваться в комнату, что-то нехорошее, темное и неправильное.
— Мне нужно, чтобы они были открыты, — прошептала она, и ее голос внезапно задрожал.
Лейн услышал дрожь в ее голосе, отпуская ее, осторожно напомнив:
— Детка, ты спала с закрытыми шторами последние три ночи.
— Да, — все еще шепотом ответила она, — но тогда ты находился здесь.
Тело Лейн затвердело от ее слов, и того, что исходило от Рокки, заполняя комнату, давя на них, он почувствовал, что бы это ни было, у нее не было сил этому противостоять. Что бы это ни было, ему нужно было противостоять вместо нее.
— Ты боишься темноты?— тихо спросил он.
Она не ответила. Вместо этого сказала:
— Мне нужен свет.
— Ты боишься темноты, Рок?
— Мне нужен свет, — повторила она, дрожа всем телом.
— Двадцать лет назад ты не боялась темноты, дорогая.
— Нет, не боялась,— снова прошептала она. — Потому что тогда был ты.
Черт возьми.
Его руки обхватили с двух сторон ее голову, он развернул ее, подталкивая спиной к кровати.
— Чего ты боишься? — спросил он, она не ответила, только покачала головой в его руках. — Что тебя пугает, детка?— Ответа не последовало, ее икры коснулись кровати, и он остановился, предполагая, что знает ответ, поэтому сказал: — Сегодня вечером было не опасно, Рок.— Она попыталась отвернуться, но он удержал ее голову, наклоненной к себе, приблизив свое лицо к ней. — Было не опасно, и у меня была подмога.
Она подняла руки и обвила их вокруг его запястий, шепча:
— Лейн.
— Я хорош в том, что делаю, — произнес он, она снова отрицательно качнула головой в его руках, поэтому он нежно сжал руки и придвинул свое лицо еще ближе. — Клянусь, я хорош в своей работе, — она смотрела ему в глаза в темноте,но вдруг приподнялась на цыпочки на полдюйма, и ее губы оказались на его губах.
Он не понимал, что с ней происходит, и это его сильно беспокоило, но, несмотря на свое беспокойство, Лейн не медлил ни минуты. Воспользовавшись ее приглашением, склонив голову набок, переместив руки с ее головы на талию, положив однуна спину, заключив ее в объятия, он ответил на ее поцелуй.
После всех этих снов Лейн был готов к тому, что должно было произойти, и был готов в течение долгого чертового времени, и Рокки дала ему понять, что чувствует то же самое. Она давала ртом и брала руками. Жадная, голодная, она была повсюду, прижимаясь к нему, сообщая о своей потребности в нем.
Он понимал ее потребность, ее потребность была у него в крови, которая заполняла его тело и делала его член твердым.
Он подхватил ее под колени и высоко приподнял, оторвавшись от ее рта, прорычал:
— На колени, — и она поняла, о чем он. Она перевернулась, он помог ей встать на колени на кровати.
Его руки потянулись к подолу футболки, и он снова чуть не зарычал, когда без промедления ее руки поднялись, помогая ему. Он сдернул футболку, отбросил ее в сторону, положив руку на середину ее спины, подталкивая, чтобы она выгнула спину, он наклонился и другой рукой приподнял ее грудь, захватив ее губами и глубоко засосав.
Ее пальцы скользнули ему в волосы, она застонала, выгибая спину еще больше, крепко держась за него. Он сильно потянул сосок, затем покрутил языком, снова сильно потянул, а затем перешел к другой, чтобы проделать то же самое. Когда он закончил, она сжала его волосы в кулак и притянула его голову к себе, его губы прижались к ее губам, и захватил их, поцелуй был глубоким, диким, неконтролируемым, она с силой прижималась обнаженной грудью к его груди, рукой скользнувпод его пижамные штаны, обхватив одной рукой за задницу, другой спереди, обхватив его твердый член, притягивая его к себе.
Господи, она уже была готова.
Он оторвался от нее, она продолжала поглаживать его член, прежде чем нежно притянуть его к себе, он покачал головой.
— Нее, детка, я голоден.
Он услышал, как у нее перехватило дыхание, и понял, что она вспомнила. Он говорил ей такие слова, когда хотел,чтобы она кончила. Он подходил к ней сзади, когда она мыла посуду, шептал ей на ухо эти слова, когда она сворачивалась калачиком на диване, будил посреди ночи или когда просыпался утром, желая попробовать ее на вкус. Доходило до того, когда он говорил ей эти слова, потому что изголодался по ней, ее глаза становились полуприкрытыми, губы мягкими, он словно читал ее мысли в этот момент, потому что знал, о чем она думает, и ему приходилось себя сдерживать, не быть жестким.
И теперь она знала, и он знал, что она знает, потому что позволила ему себя уложить на кровать. Он двинулся, скользнув пальцами ей в трусики, грубо стянул их с ног, отбросив в сторону. Она приподнялась на кровати и раздвинула ноги, прежде чем он успел упереться коленом в матрас.
Она хотела его, его Рокки, черт возьми, была великолепна.
Положив руки на ее мягкую кожу внутренней стороны бедер, раздвинул их шире и прижался ртом. Ее бедра дернулись, и она мяукнула. Этот звуквместе с ее вкусом, были тем, словно он вернулся после стольких лет, он не замедлился, не расслабился, а просто брал все. Ее ноги уперлись в матрас, она приподняла бедра, предоставляя ему больше, двигаясь с ним.
Господи, потрясающе.
Он брал, а она давала, и он слышал, как возрастало ее возбуждение, становясьвсе более лихорадочным, его член был таким твердым, что начал болеть, когда ее руки скользнули в его волосы, бедра приподнялись, она закричала, и он почувствовал, как она кончила.
Он оставил ее все еще стонать, поднявшись, нависнув над ней, приподняв ее ногу под коленом, вытащив член из пижамных штанов, направил головку к ее скользкой киске, войдя.
Нет, он ошибался, это было намного лучше, чем потрясающе.
— Лейн, — выдохнула она, ее киска все еще содрогалась от оргазма.
— Возьми меня, детка, — проворчал он, входя в нее, сильно, глубоко, быстро.
— Да, — прошептала она, приподнимая другую ногу, с силой двигая бедрами и ухватившись за его плечи.
Он уткнулся лицом ей в шею, продолжая двигаться.
— Господи, как ты прекрасна.
— Малыш, — выдохнула она, и он опять почувствовал, черт, опять почувствовал, она собиралась снова кончить.
— Вот так, — он продолжал двигаться, ее руки сжимались вокруг него, а он толкался все глубже.
— О Боже мой.
Черт, он был уже близок, она стонала, готовая вот-вот кончить, он надеялся, что это так.
Он двинулся губами вверх по ее горлу, чтобы захватить ее губы, с его движущимся членом внутри нее, у нее перехватило дыхание от его поцелуя, затем глубоко засосала его язык вместе со своим оргазмом.
Когда она это сделала, Лейн не мог больше сдерживаться, присоединившись к ней, застонав ей в рот, войдя в нее по самое основание, мир вокруг перестал для него существовать, кроме его члена, Ракель и красоты, которую только она могла отдавать ему.
Освободившись, он остался лежать, уткнувшись лицом ей в шею, слушая ее тяжелое дыхание, пытаясь восстановить свое. Он пролежал так несколько минут, прежде чем одну за другой передвинул ее ноги так, чтобы она обернула их вокруг него.
Она повернула голову, ее губы оказались у его уха.
— Думаю, что это настолько реально, насколько возможно, — прошептала она.
О да, это было так же реально, как очень хорошо.
Он приподнял голову и ухмыльнулся ей в темноте.
— В этом ты права, сладкая попка.
Он почувствовал, как ее тело под ним напряглось, когда она положила руку ему на подбородок.
— Лейн... — начала она.
О нет. Бл*дь, только не это.
Он вышел из нее, отодвинулся и встал, поправил пижамные штаны. Затем поднял ее за собой, поставил на ноги у кровати. Нашел ее футболку, она неподвижно стояла, пока он натягивал на нее через голову свою футболку, она, наконец, просунула в рукава руки.
Он прижался губами к ее губам и прошептал:
— Приведи себя в порядок, детка.
Она оставалась неподвижно стоять, запрокинув голову, глядя на него, шепча так тихо, что было трудно расслышать:
— Ты помнишь.
Он помнил.
Он помнил, что она не любила спать голой. Она могла заснуть обнаженной, но всегда просыпалась и надевала что-нибудь. Она также любила отправляться в ванную комнату после секса. Даже если они собирались продолжать — второй или третий раунд, после каждого она ходила в ванную комнату. Иногда он тоже туда ходил ради нее.
Да, он помнил. Он помнил все.
И она должна была об этом знать.
Его пальцы обвились вокруг ее шеи, он прижался своим лбом к ее, затем высказался:
— Я помню, Рок. Я все помню. Я помню каждую… чертовую... вещь.
Ее пальцы сомкнулись на его шее, и она выдохнула:
— Лейн…
Он прервал ее, приказав:
— Иди, приводи себя в порядок и возвращайся ко мне.
— Дорогой…
— Иди, детка, и возвращайся ко мне.
Она секунду поколебалась, потом кивнула, он убрал от нее руки, она отошла. Он задернул занавески и лег в постель на свою сторону. Она вернулась быстро и скользнула в кровать, мгновенно подвинувшись к нему.
— Ты хочешь надеть трусики?— спросил он.
— А ты знаешь, где они? — спросила она в ответ.
— Ни черта не знаю, — ответил он и услышал ее тихое хихиканье, ему оно понравилось, поэтому он скользнул одной рукой вниз по ее спине, задрал футболку на пояснице, ухватившись за мягкую, приличнуюполовинку ее задницы.
— Нет, — тихо ответила она, когда его пальцы сжали ее плоть. — Не думаю, что мне нужны трусики.
— Хорошо, — прошептал он и притянул ее ближе к себе, ее рука заскользила по его талии, обвившись вокруг.
Он молчал, Рокки тоже, потом осторожно произнесла:
— Лейн.
По ее тону он понял, что она собирается сказать.
— Нет, Рок,— тут же ответил он.
— Малыш, — прошептала она, — это была ошибка.
Его рука крепче сжала ее задницу, сильнее прижавшись к спине, его голос загрохотал:
— Я совершил много ошибок в своей жизни, не осознавая их до тех пор, пока не понял. Сейчас скажу, сладкая попка, в глубине души я знаю, что это не ошибка.
— Но…
— Это не ошибка, Рок.
— Мне кажется…
Его рука сильнее сжалась, и она замолчала.
— Поговорим завтра,— закончил он.
— Но Лейн…
Он перебил ее:
— Уже поздно.
Она помолчала, прежде чем спросить:
— Что?
— Поздно, ночь на дворе, детка, ты боишься?
Наступила тишина, затем тихое:
— Нет.
Она даже не заметила, что он задернул шторы.
Поэтому он еще раз решил высказать свою точку зрения, повторив:
— Это не было ошибкой.
— Хорошо, — прошептала она.
Он лежал рядом, обнимал ее в темноте своей спальни, былаглубокая ночь, он только что занимался сексом с Рокки впервые за восемнадцать лет. Он кончил, жестко, после нескольких месяцев снов о ней, каждый из которых был очень горячим, но наяву секс с ней был намного, намного горячее.
Он насытился, расслабился, устал и готов был заснуть, но она вдруг прошептала:
— Лейн?
— Да, детка.
Он услышал, как ее волосы зашелестели по подушке, прежде чем она прижалась ближе к нему, шепча:
— Я голодна.
Лейн внезапно перестал чувствовать усталость, сон как рукой сняло. Он перекатился, найдя ее губы.
— Не стесняйся брать столько, сколько хочешь, — пробормотал он ей в губы, почувствовал, как ее губы улыбнулись, затем она медленно заскользила вниз по его телу и взяла столько, сколько хотела.
А потом Лейн взял столько, сколько хотел.
В конце Рокки поднялась с кровати, натянула футболку и отправилась приводить себя в порядок, а потом вернулась к нему в кровать, моментально заснув, навалившись на него всем телом, пригвоздив к матрасу.
Так поживи со мной
Лейн резко проснулся от громкогозвонка в дверь, который неунимался, продолжая выдавать раздражающие трели.
Какого черта?
Рокки зашевелилась, оторвав голову от его плеча, ее рука покоилась у него на талии, заскользила, остановившись на его прессе, она приподнялась на локте и сонным голосом произнесла:
— Что...?
Замолчала, потому что звонок тоже затих, а потом снова зазвонил.
— Черт! — прошипел он, выскальзывая из-под прижавшегося тела Рокки, недовольный, что его первое утро, когда он проснулся с Рокки после того, как снова с ней сошелся, началось с чертового дверного звонка, недовольный тем, что его первое утро, когда он проснулся с Рокки после того, как снова с ней сошелся, началось с того, что первое, что ему пришлось сделать в это утро, встать с постели, а также недовольный, что следующее, что ему придетсясделать, это вырвать кому-точертовое горло.
— Лейн, ты ждешь...? — начала было Рокки, пока он обходил кровать в поисках своих пижамных штанов.
Она не договорила, потому что дверной звонок тоже снова затих, а потом зазвонил с новой силой.
— Детка, куда ты бросила мои пижамные брюки? — спросил он, перекрывая трель звонка.
— Что? — спросила она в ответ, и он посмотрел на нее. Она встала с кровати и стояла рядом с взъерошенными волосами, выглядя очаровательно озадаченной, пока ее глаза рыскали по полу в приглушенном свете, проникающем сквозь занавески. — Я не знаю, эм...
Лейн увидел свои пижамные штаныпод одеялом, выдернул их, заметил мимолетно, что ее трусики тоже перепуталисьс постельным бельем, вытащил и их, бросив Рокки, она поймала, затем натянул штаны, услышав снизу:
— Господи, бл*дь, Иисусе, дайте же одеть чертовые штаны!
Дэвин. Отлично.
Затем он услышал громкий лай.
Блонди. Еще лучше.
Дэвин, скорее всего пристрелит того, кто стоит у двери, а Блонди, скорее всего начисто залижеттому раны.
Он направился к дверям спальни, Рокки последовала за ним, он спустился на три ступеньки по лестнице, когда услышал крик снизу от входной двери:
— Боже мой! Кто ты? Что ты делаешь в доме моего сына? И почему у тебя пистолет?!
Черт, черт, черт возьми.
Вера Лейн наведалась с визитом.
И, как следовало предположить, Дэвин открыл дверь, держа наготове пистолет.
Блонди начала лаять.
Лейн быстрее спустился по лестнице, завернул за угол и увидел Дэвина в майке алкоголичке и боксерских трусах, с девятимиллиметровым пистолетом в руке, стоящим в трех футах от входной двери. Мать Лейна стояла в дверях, выглядя взбешенной. А Блонди скакала между ними двумя, гадая, кто же ее выпустит на задний двор.
Глаза Веры остановились на Лейне, лицо тут же смягчилось, затем ее взгляд переместился ему за спину, и выражение ее лица мгновенно стало жестким.
— Я так и знала! — взвизгнула она, вскинув руку и указывая на Рокки. — Фло сообщила мне, я так и знала! — продолжала она, опуская руку, сделав четыре шага вперед, остановившись, задрав голову и глядя на Лейна. — Ты вернулся домой всего несколько месяцев назад, и она тут как тут!— Она преувеличивала, разведя руки в стороны с явным отвращением.
Лейн сделал мысленно пометку вычеркнуть тетю Фло из списка, прежде чем начал:
— Ма…
Глаза Веры сузились, глядя на Рокки.
— Разве ты не причинила достаточно болиему в первый раз?
— Ма...
— Разве ты не замужем? — крикнула она Рокки.
— Ма,— отрезал Лейн. — Заткнись.
Ее прищуренные глаза обратились к Лейну.
— Не смей затыкать мне рот, Таннер Престон Лейн! Не разговаривай со мной так!
— Может, мне следует... — прошептала Рокки у него за спиной, Лейн обернулся, она босиком кралась по деревянному полу; волосы распущены и растрепаны; лицо без макияжа; одета вегогромоздкую темно-бордовую футболку, и он вспомнил, как не так давно Рокки впервые вошла в его дом, с идеально уложенными волосами, идеальным макияжем, в идеальном наряде, цокая высокими каблукамипо его полу.
Теперь она готовила на его кухне; смотрела с ним телевизор на его диване; выпускала его собаку; смеялась с его сыновьями; выпивала с единственным мужчиной, который собственно годился ей в отцы; спала в его постели; он трахал ее, она давала все, и он трахнул ее дважды.
Все в этом доме. Его доме.
Рокки, его Рокки, вернулась и находилась сейчас у него дома.
И она не должна чувствовать себя в его доме так неловко. Даже перед его матерью, как бы сильно он не любил свою мать.
— Рок, иди сюда, — приказал он, и ее глаза метнулись к нему.
— Лейн, думаю, мне следует...
Он оборвал ее с рычанием.
— Сладкая попка, иди сюда.
Она посмотрела ему в глаза, затем медленно двинулась к нему. Когда оказалась на расстоянии вытянутой руки, он обхватил ее за талию, притянув к себе, развернувшись лицом вдвоем с ней к своей матери.
— Может, ты попробуешь все сначала, ма. — Его голос все еще напоминал рычание. — На этот раз ты, возможно, захочешь начать сначала свое приветствие Рокки.
— Я не буду приветствовать возвращение этой женщины в жизнь моего сына, — заявила Вера.
Блондигавкнула.
Лейн повернулся к Дэвину.
— Сделай мне одолжение, Дев, надень штаны, опусти пистолет и выпусти собаку. В любом порядке.
— Она что сбежала из психушки? — спросил Дэв вместо того, чтобы сделать то, что попросил его Лейн, и спросил Дэв, кивнув в сторону матери Лейна.
Лейн закрыл глаза.
— Это уж слишком!—фыркнула Вера. — Кто ты такой?
Лейн открыл глаза.
— Дэвин Гловер, друг твоего сына, частный детектив в отставке, хорошо разбирающийся в людях, — ответил Дэвин, затем отвернулся и направился к задней двери, отчетливо высказав свое мнение, проходя мимо Лейна с Рокки, с широкой улыбкой он спросил: — Доброе утро, дорогая, надеюсь, ты хорошо спала.
— Хорошо, спасибо Дэв, надеюсь, ты тоже, — тихо ответила Рокки, все ее тело было напряжено как лук.
— Диван отстойный, — пробормотал Дэвин, продолжая свой путь, Блонди трусила за ним. — Слишком мягкий.
— Эй! — громко позвала Вера.— Я проделала весь этот путь из Флориды, чтобы снова не позволить своему сыну совершить серьезную ошибку. Алло?
Взгляд Лейна скользнул к матери.
— Мам, серьезно, заканчивай с этим дерьмом.
— Ты издеваешься надо мной?— выкрикнула она, скрестив руки на груди. — Ты это серьезно.
Рокки начала отстраняться, бормоча:
— Лейн, думаю, что мне...
— …его зовут Таннер, — выплюнула Вера, и Рокки замерла на месте. — Таннер. Нетрудно так его называть и нетрудно запомнить. Я никак не могу понять, почему ты всегда называла его Лейн. Раньше я не возражала, потому что ты мне нравилась. Теперь ты мне не нравишься
— Она называет меня Лейн, потому чтокогда мне было семь лет, ты сообщила мне, что это имя дал мне мой отец, — вставил Лейн, Вера выпрямила спину и посмотрела на сына. — Я не ненавижу Таннер, но мне оно не нравится. Но всякий раз, когда кто-то называет меня Таннером, оно напоминает мне, что это единственная вещь, которую дал мне мой отец, следовательно,это имяничего не стоит.
Глаза Веры расширились, голос стал мягче, когда она сказала:
— Ты никогда мне не говорил об этом.
— Я никому не говорил, кроме Рокки, — ответил Лейн. — Она называла меня Таннер, пока я не рассказалей об этом. И она больше никогда не называла меня Таннером. Я не просил ее называть меня Лейном, она просто стала меня так называть.
Взгляд Веры на мгновение переместился на Рокки, затем вернулся к Лейну, Лейн продолжал.
— А теперь, ма, я рад тебя видеть. Парни будут рады твоему приезду. Круто, что ты приехала сюда, чтобы присмотреть за своими мальчиками. Но ты не в курсе происходящих событий, не знаешь, что произошло и не узнаешь. Все, что тебе нужно знать, что ты видишь сейчас перед собой, вот так оно есть. Тебе может это не нравится, мне все равно, тебе придется научиться скрывать свое недовольство. Если ты будешь его высказывать и продолжать себя так вести, мне неприятно это говорить, потому что я люблю тебя, но я укажу тебе на дверь. Все понятно?
Рука Веры потянулась к горлу, атело Рокки затвердело рядом с ним.
— Лейн,— прошептала Рокки.
— Ты выбираешь ее, а не меня? — спросила Вера на одном дыхании.
— Нет, ты сама выбираешь придерживаться старых взглядов по поводу Рокки. У тебя никогда не было дочери, ты сама мне сказала об этом, сказала, что будешь рада, что я подарил тебе хорошую дочь. Приглядисьпо внимательнее, ма, она вернулась.
— Она... — начала Вера.
— Я знаю, ма, что случилось со мной. Но это в прошлом. Мы пошли вперед. Это все, что тебе следует сейчас знать, — заявил Лейн.
Взгляд Веры вернулся к Рокки, затем к Лейну.
— Я просто... — начала Вера.
Лейн прервал ее.
— Знаю, теперь тебе лучше остудить свой гнев.
Вера молчала. Рокки продолжала неподвижно стоять рядом с ним.
Дэвин закрыл за Блонди раздвижную стеклянную дверь, крикнув:
— Кто-нибудь собирается пойти за пончиками?
— Я пойду за пончиками, — тут же предложила Рокки.
— Нет, я пойду за пончиками, — ответила Вера.
— Черт побери,— пробормотал Лейн.
— Господи, я пойду за пончиками, — заявил Дэвин, и Лейн услышал, как звякнула пряжка брючного ремня.
— Тогда я пойду оденусь, — прошептала Рокки.
— Отличная идея,— вставила Вера.
— Ма, — предостерегающе произнес Лейн, а затем посмотрел сверху вниз на Рокки. — Сделай кофе, хорошо?
Она посмотрела ему в глаза и ответила:
— Конечно, но сначала я оденусь.
— Сегодня суббота, в моем доме есть закон — в субботу ты не одеваешься по крайней мере до полудня, — сказал ей Лейн.
Она прикусила губу, потом отпустила ее и произнесла:
— Лейн...
— Сделай кофе.
— Лейн...
Его рука сжалась вокруг нее.
— Сладкая попка. Сделай. Кофе.
— Кто-нибудь приготовьте кофе, я вернусь через десять минут с пончиками, — заявил Дэвин, конкретно ни к кому не обращаясь, прошел мимо присутствующих к входной двери и вышел. Когда дверь открывалась, Лейн заметил, что Дейв припарковался все же у обочины.
Черт побери, Девина.
— Я приготовлю кофе, — заявила Вера, демонстративно протопаввперед, завернув за угол на кухню.
Рокки смотрела ей в след, что даже выгнула шею,глядя через плечо.
— Детка, — ласково позвал Лейн, и Рокки повернула к нему голову.
— Мне нужно домой, — прошептала она, и он повернул ее лицом к себе, обнял обеими руками.
— Тебе не нужно домой,— ответил он.
— Мне нужно домой, — повторила она.
— Хорошо, хорошо, ты не поедешь домой, ты все равно не сможешь поехать, у тебя нет машины.
— Я пойду пешком, — ответила она, Лейн ухмыльнулся и приблизил свое лицо к ней.
— Ты думаешь, что после вчерашней ночи я так просто тебя отпущу, только в понедельник утром, когда тебе нужно будет пойти в школу, прежде, чем сказать, подумай еще раз, сладкая попка, — пробормотал он, на ее щеках появился румянец, ее тело передвинулось в его руках, когда она подняла руки и ухватилась за его бицепсы.
— Ты сказал, что мы поговорим, — ответила она, и его усмешка превратилась в улыбку.
— Конечно, но этого не случится с мамой и Девином, и пончики вот-вот будут здесь.
Ее пальцы сжались сильнее, а тело прижалось ближе.
— Лейн, нам нужно поговорить.
Он наклонил лицо ближе, затем еще ниже и прошептал ей на ухо:
— Я скажу, используя свой рот, но то, что я скажу, будет не словами, а тем, как я буду использовать свой рот, но детка, знаю, тебе понравится.
— Лейн, — выдохнула она, и его член дернулся.
Господи, ему нравилось, когда она вот так на выдохе произносила его имя. Это было что-то новое, это была Рокки в его объятиях. Раньше она так не делала. Она могла бы стонать его имя, но такого сладкого, хриплого голоса он никогда не слышал. И, черт возьми, это ему нравилось.
Он поднял голову и руки, собрав ее волосы, свободно держа их у нее за головой, мягко облокотившись предплечьями ей на плечи.
— Так поживи со мной, просто так поживи, что бы ни случилось, как бы ни случилось, простопоживи со мной в течение двух дней. Все пойдет не так, как тебе понравилось бы, мы поговорим в понедельник вечером. Все пойдет так, как тебе понравится, мы живем по-настоящему и справляемся со всем. Ты согласна, дорогая?
Ее брови сошлись на переносице.
— Просто пожить с тобой?
— Поживи со мной, Рок, поживи здесь со мной, сделайвсе реальным, настолько реальным, насколько это возможно в течение двух дней.
— Сделатьвсе реальным, — прошептала она.
Лейн кивнул.
— На два дня.
Она пристально посмотрела на него, и он понял, что ее подловил, как только ее пальцы разжались на его бицепсах, а руки переместились к нему на грудь.
Она подтвердила его догадку, сказав:
— Хорошо. Два дня.
— Обещаешь, — настаивал он, и она заколебалась, поэтому он осторожно потянул ее за волосы и повторил:— Обещаешь.
Она пристально посмотрела ему в глаза, затем прошептала:
— Обещаю.
Он прижался лбом к ее лбу, провел ладонями по ее волосам, его руки скользнули по ее спине, затем крепко обнял и прижал к себе.
— Спасибо, детка, — прошептал он.
— Кофе готов! —прокричала Вера.
Рокки вздрогнула.
Лейн усмехнулся.
Затем услышал, как открылась дверь гаража, отчего его брови сошлись на переносице, он повернул голову в ту сторону и прислушался.
Только он и Джаспер могли открывать гаражную дверь. У Дэвина был ключ от входной двери. А Джаспер не должен был находиться сейчас в гараже.
Вот дерьмо.
— Что...? — Рокки вздрогнула, когда из-за угла появилась Вера, ее выражение лицабыло не враждебным, а сияло.
— Мне кажется, мальчики вернулись! — крикнула Вера.
— Теперь мне определенно нужно одеться, — пробормотала Рокки, и это было отстойно, но она была права. Рокки, бродившая по его дому субботним утром в футболке, былобы не круто, пока оба его сына привыкали к присутствию новой женщины в его жизни, а также они оба ходили к ней на занятия. Придется потерпеть какое-то время, когда станет круто.
Он решил, что даст на это месяц.
Они услышали, как открылась дверь черного входа из кухни в гараж, Рокки вырвалась из рук Лейна, зашлепав босыми ногами по полу, бросившись к лестнице, исчезла наверху, а в этот момент Вера вскинула обе руки и закричала:
— Мои мальчики!
— Бабушка! — крикнул Трипп, и Лейн увидел, как сын бросился в ее объятия и крепко обнял ее.
Лейн двинулся в сторону кухни и увидел, как Джаспер притормозил, не сводя глаз с бабушки, с улыбкой на лице.
— Иди сюда, красавчик,— приказала Вера, и Джаспер двинулся к ней, его объятия былисильными, но не такими жаркими, он пробормотал: — Привет, ба, — и поцеловал ее в щеку, пока она все еще удерживала Триппа.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Трипп, отступая назад и глядя на Веру сверху вниз своего роста.
— Ты вырос примерно на семнадцать дюймов с Четвертого июля,— отметила Вера, оглядывая Триппа с головы до ног, забыв упомянуть визит, который она нанесла два месяца назад, когда Лейна ранили.
— Что ты здесь делаешь, ба?—Джас повторил вопрос Триппа, Вера посмотрела на своего старшего внука, и Лейн заметил, как онапридумывает, как бы выкрутиться.
И когда она придумала то, прозвучало это неубедительно.
— Сюрприз! —радостно выкрикнула она.
— Круто!— Трипп не заметил подвоха, и думал, что это действительно круто.
— Сюрприз?! — Джаспер ложь видел насквозь.
— Сюрприз,— повторила Вера. — Разве мама и бабушка не могут просто сделать сюрприз своим мальчикам?
— Могут! В любое время!—С энтузиазмом ответил Трипп, но Джаспер перевел взгляд на своего старика— отца.
Лейн одними губами произнес сыну: «Потом», качнув головой, и Джаспер вздернул подбородок.
Вера обхватила ладонями за щеки Триппа, широко улыбаясь, затем вошла на кухню и подошла к шкафу над кофеваркой, сказав:
— Этот мужчина Девин купит когда-нибудь пончики. Надеюсь, он достаточно умен и купит их в «Хиллигоссе», а не в супермаркете. Пончики из супермаркета — хороши, но они не сравнятся с «Хиллигоссом». — Она открыла шкаф, заглянула в него, на секунду растерялась, затем закрыла, прошлась по кухне в другую сторону, бормоча: — Я забыла, что ты держишь кружки на другом конце кухни. Безумие. Кружки должны находиться над кофеваркой.
Лейн запрокинул голову и уставился в потолок, не зная, засмеяться ему или закричать.
Он опустил голову и посмотрел на Джаспера.
— Воссоединение семьи закончилось, парни, и так, почему вы вернулись?
Трипп посмотрел на Лейна, затем на Джаспера, затем наклонил голову и направился к двери.