…Натружено урча, вот уже который час пробирается ЗИС-5 по размытой осенними дождями фронтовой дороге. Не раз разведчикам приходилось вылезать из кузова автомашины и вытаскивать ее из грязи. Наконец к вечеру прибыли на место. Линия фронта проходила через восточную окраину г. Калинин, по берегу реки Тверца. А дальше, на западе, темнела громада леса.
Командование части, на участке которого разведчикам предстояло перейти линию фронта, радушно встретило комсомольцев. Им отвели землянку можно было высушить промокшую одежду, накормили горячим обедом. Для прохода через
Боевые порядки фашистских войск была выделена группа разведчиков полка. С наступлением темноты они должны были провести комсомольцев по глухим лесным тропам в тыл врага. А для работы дальше, за линией фронта, был выделен проводник – местный житель.
Особенно сблизились Волошина и Космодемьянская, когда Зоя узнала, что Вера – сибирячка.
- Ведь и я жила несколько лет на Енисее, - радостно сообщила Зоя, - родители учительствовали там в сельской школе.
После этих слов девушки стали неразлучны – рядом на занятиях, вместе сидели в столовой, и в казарме их кровати стояли рядом. После отбоя они долго шептались о чем-то в темноте.
- Хватит вам, сибирячки, - ворчал недовольно кто-нибудь из девчат. – Спать мешаете. Ведь завтра рано вставать.
Так и пристало к ним это слово - «сибирячки». Звали их так все: подруги, юноши из группы и даже сам командир, майор Спрогис.
- Где наши сибирячки? – обычно спрашивал он. - Передайте, что им сегодня заступать в наряд…
«ПРОПАЛА БЕЗ ВЕСТИ…»
Подходил к концу короткий отдых на базе. Впереди было новое, еще более ответственное задание. Положение под Москвой в середине ноября 1941 года было очень серьезным. На некоторых участках фронт приблизился к столице на расстояние в тридцать километров. Требовалось максимальное напряжение всех сил, чтобы остановить врага на этом рубеже, а затем нанести ему сокрушительный удар.В это трудное время 21 ноября в тыл немецко-фашистских войск, действовавших в районе Наро-Фоминска, уходили две группы разведчиков – Бориса Крайнова и Павла Проворова.
Проворов был назначен командиром вместо заболевшего Володи Прохорова. В группу Павла входили: Голубев, Емельянов, Кирюхин, Клубков, Морозов, Волошина, Космодемьянская, Милорадова, Обуховская. В группе Бориса Крайнова были: Булгина, Брукер, Воронина, Самойлович, Смирнов, Кузьмичев, Леонтьев, Лебедева, Медиокрицкий, Щербаков.
Обе группы во время перехода линии фронта были объединены под командованием Бориса Крайнова. Перейдя фронт, они должны были разойтись и действовать самостоятельно.
Разведчики получили валенки, телогрейки, теплое белье, свитера, шерстяные подшлемники. Зоя решила идти на задание в сапогах и в своем домашнем пальто.
- Так будет лучше ходить в разведку, - объяснила она Вере.
Рано утром подошли две автомашины за разведчиками. Сдав личные вещи, документы и письма, они выстроились во дворе базы. Майор Спрогис и комиссар Дронов обошли строй, тщательно проверяя оружие, снаряжение. Для каждого у них нашлись теплые напутственные слова.
- Учтите, Волошина, что Вы комсорг группы, - глядя ей в глаза, сказал комиссар. – С Вами идут необстрелянные бойцы. Будьте внимательны к ним, помогите словом и делом в трудную минуту…
Накануне, готовя группу к боевому заданию, майор Спрогис спросил у комиссара:
- Как вы думаете, не послать ли нам командиром группы Волошину? Она очень хорошо показала себя в первом походе, товарищи ее уважают.
- А не рано, Артур Карлович? Ведь в группе много новичков. Проворов – опытный командир. Пусть Волошина идет комсоргом, лучше узнает людей. А в следующий раз назначим ее командиром группы.
…Смотр закончен. Раздалась команда: «По машинам!»
Было холодное, ветреное утро. Разведчики зарылись в душистое сено, которое постелил в кузов заботливый старшина. Почти до самой Кубинки пели песни. Запевала Клава Милорадова, у нее был красивый сильный голос.
В Кубинке простояли недолго. Машины свернули влево, на дорогу, ведущую к Наро-Фоминску. У деревни Обухово остановились. Дальше ехать было нельзя. По реке Наре проходила линия фронта. Здесь оборону занимала 32 - я дивизия полковника Полосухина, кстати, тоже, как и Вера кузбассовца.
Солдаты и офицеры радушно встретили разведчиков, уступили им единственный уцелевший дом в деревне, накормили горячим обедом, помогли перейти фронт…
И вот парни и девчата снова на земле, занятой врагом. Но сейчас идти гораздо труднее, чем в октябре. Тогда немцы наступали, теперь, встретив упорное сопротивление прибывших из Сибири и Дальнего Востока свежих войск, они приостановили движение и перешли к обороне. Появились ряды колючей проволоки, минные поля, доты, дороги усиленно патрулировались танками, бронемашинами. Деревни были битком набиты немцами, и каждая из них представляла собой маленькую крепость. Все это значительно осложнило задачу разведчиков и требовало ежеминутной осторожности.
За первую ночь отряд прошел около двадцати километров. На дневку остановились в заросшем кустарником глубоком овраге. Аля Воронина и Зоя разделили на равные части три буханки хлеба и сверху положили по кусочку смерзшегося масла. Очень хотелось пить, снег не утолял жажды. Тогда решили разложить маленький костер из сухих сучьев. В котелках топили снег и пили теплую, пахнущую хвоей воду.
С наступлением темноты снова двинулись в путь. До рассвета нужно было перейти шоссе на Верею, минировать его и, разделившись на группы, действовать дальше самостоятельно.
Дул холодный, обжигающий ветер. Особенно страдала от мороза Зоя, в сапогах и пальто. Вера отдала ей свой свитер, Аля Воронина – шерстяные носки.
Близился рассвет, когда отряд вышел на большую поляну. Вдали виднелась громада темного леса, где была намечена дневка.
Крайнов приказал Вере Волошиной, Наташе Самойлович и Алексею Голубеву сменить головное охранение.
- Будете идти впереди отряда на расстоянии видимости, - сказал он. – На опушке леса дождетесь нас.
Головное охранение ушло. За ним через несколько минут двинулся отряд. Кругом царила глубокая предрассветная тишина. До леса оставалось не более ста метров, когда слева раздалась пулеметные очереди. Над головой пронесся рой трассирующих пуль. Разведчики залегли и под огнем неприятеля стали отползать назад, к лесу.
Когда вышли из-под обстрела, недосчитались семи человек: головного охранения и Али Ворониной с тремя молодыми бойцами.
«Что же случилось с товарищами? – с тревогой думал каждый. - Неужели они погибли?»
. Поиски ничего не дали. Дальше оставаться здесь было опасно. Ведь немцы могли вызвать подкрепление и оцепить лес. И отряд, потерявший почти треть своего состава, направился к деревне Петрищево, где находился штаб одной из немецких частей. Решено было теперь объединить две группы на все время выполнения задания в тылу врага.
А головное охранение уже было в лесу, когда немцы открыли позади пулеметный огонь. Вскоре стрельба утихла, и Вера с товарищами решала разыскать отряд. Лишь к вечеру им удалось разыскать Алю Воронину и бывших с ней ребят. Но и они ничего не знали об отряде.
- Будем действовать самостоятельно, - сказала Вера. – Нас здесь семь человек, есть оружие, взрывчатка, боеприпасы. Не тащить же все это обратно…
- Но у нас нет карты, компаса, - возразил Голубев. – Как же мы будем ориентироваться на местности? Так каждую минуту можем на немцев напороться.
- Компас есть у меня и у Веры, - сказала Наташа Самойлович. – Карты у нас нет, это верно. Придется обходиться без нее. Поэтому нам надо быть особенно осторожными.
- Правильно, Наташа, - поддержала Вера подругу. – Будем действовать самостоятельно
Когда стемнело, вышли на опушку леса. Недалеко пролегала дорога, по которой часто шли автомашины, мотоциклы. Чуть правее угадывалась деревня, где, очевидно, было полно немцев.
- А что, если нам, ребята, предложила Вера, - минировать дорогу к деревне с двух сторон и в полночь, когда фрицы улягутся, устроить им «сабантуй»? Подойдем к деревне поближе и дружно откроем огонь.
Предложение Веры всем понравилось. И вот в полночь, заложив мины, разведчики поползли к деревне. В окна крайних домов полетели гранаты, и вслед за оглушительными взрывами, потрясшими ночную тишину, раздались автоматные очереди.
Отходя к лесу, разведчики термитными шарами подожгли стога сена, стоявшие на краю деревни. Это усилило поднявшуюся панику. Немцы выскакивали из домов, беспорядочно стреляя в темноту. Несколько машин подорвались на минах.
Ну, теперь они долго не придут в себя, удовлетворенно сказала Вера, когда группа уже далеко отошла от деревни.
Дневали в лесу. Здесь же случайно столкнулись с группой красноармейцев, выходивших из окружения из-под Вязьмы. Голодные, оборванные, бойцы вот уже много дней бродили по лесам, всюду натыкаясь на вражеские заслоны. До них доходили слухи о том, что Красная Армия разбита и немцы уже захватили Москву. И вдруг эти изможденные, потерявшие надежду выйти к своим люди встретили в лесу разведчиков, которые совсем были в Москве.
Разведчики накормили красноармейцев, отдав им все свои припасы. Не могли он равнодушно смотреть на истощенные, обросшие бородами лица.
- Нельзя оставлять их, ребята, - сказала Вера. – Будем вместе выходить к своим. Сейчас это главное.
На этом и порешили. Собрав окруженцев, Вера предупредила:
- Мы решили, товарищи, идти на восток, через линию фронта. Если хотите идти с нами, то должны соблюдать в движении порядок, вести себя очень осторожно. От этого зависит все. Понятно?
После этого короткого разговора сводный отряд взял направление на восток. Впереди, сверяя направление с компасом, шла Вера, за ней, метрах в пяти, - танкист-окруженец, дальше – Наташа, Аля и другие бойцы. Замыкал группу Алексей Голубев.
Далеко за полночь отряд перешел дорогу между деревней Якшино и совхозом Головково. При свете луны отчетливо виделись следы проходивших здесь недавно автомашин, танков. На всякий случай разведчики заложили в колею несколько мин. Сразу же за дорогой начиналась поляна, поросшая редким ельником, постепенно переходившим в лес.
Вдруг из-за поворота дороги неожиданно раздалась автоматная очередь, за ней другая, третья. Под огнем неприятеля группа отошла за дорогу. На поляне остались Вера Волошина и танкист-окруженец…Наташа видела, как Вера, взмахнув рукой, молча упала в снег. И еще запомнилось, как при свете луны блеснуло на ее руке стеклышко компаса, с которым Вера никогда не расставалась.
Вскоре стрельба утихла. Слышно было, как взревели моторы, и их рокот стал удаляться в сторону совхоза, пока не затих совсем.
Наташа с двумя бойцами ушла в разведку. На поляне они нашли тело убитого танкиста. Веру найти не удалось. Только темнели на снегу, там где она упала, пятна крови гибель товарищей глубоко всех потрясла.
В эту ночь группа еще дважды натыкалась на засады. И только на следующую ночь у деревни Большие Семенычи удалось перейти линию фронта.
Вернувшись на базу, разведчики рассказали командованию о судьбе Веры Волошиной. Здесь же они узнали, что у деревни Петрищево попала в плен к фашистам Зоя Космодемьянская. Позднее, когда перешедшие в наступление части Красной Армии освободили Петрищево, бойцы и командиры узнали о героической гибели неизвестной девушки-москвички по имени Таня…
А в феврале 1942 года Клавдия Лукьяновна получила с фронта извещение с тревожно сжавшими сердце строками:
«…Ваша дочь, Волошина Вера Даниловна пропала без вести при выполнении боевого задания в тылу врага.
Майор Спрогис».
ПО СЛЕДАМ ВЕРЫ
С тех пор прошло немало лет. Все дальше и дальше уходили суровые военные годы. Но память о тех, кто отдал свою жизнь, защищая Родину, все так же бережно хранится в сердце народа. С годами она не тускнеет, а становится отчетливее, ярче, и перед нами открываются все новые и новые страницы героической летописи Великой Отечественной войны. Ведь только спустя много лет после войны мы узнали имена многих защитников Брестской крепости, о которых взволнованно рассказал писатель Сергей Смирнов. На весь мир прозвучали гордые слова татарского поэта Мусы Джалиля, написанные перед казнью в фашистской тюрьме Моабит:
«Песня меня научила свободе,