Ужасней истории вы не найдете и нету баллады печальней на свете,
Чем эта о бедном цирюльнике Тодде, о юной прекрасной жене его Бетти! (аа!) О юной прекрасной жене его Бетти!
С малюткою дочкой и Бетти прекрасной, жил в доме уютном цирюльник счастливый,
Но раз возвращаясь домой после казни, красавицу встретил судья похотливый! Красавицу встретил судья похотливый!
Расчет у судьи был безжалостно точный! (танцоры танцуют под музыку)
Он дело состряпал по ложным доносам!
И вот разлученный с женою и дочкой,
Был бедный цирюльник на каторгу сослан! (2 раза)
Мерзавец судья домогался до Бетти,
Пока ее муж, был закован в железе,
И сбросилась в реку она на рассвете! (танцоры падают) И юное тело поплыло по Темзе! (2 раза)
Тодд: Ааа! *вместе с бродягой*, *люди, которые слушали бродягу смотрят наверх, на Тодда* Печальней истории вы не найдете! Ни в Таймз, не в другой ежедневной газете! Чем эта о бедном цирюльнике Тодде и юной прекрасной жене его Бетти, о юной прекрасной жене его! О юной, прекрасной…
Тодд: ААА! (прыгает с возвышения) Это ложь! Ложь! Ложь! (на возвышение подходит Ловетт)
Ловетт: Это правда! А правда обычно ужаснее лжи… Трудно поверить если не видел своими глазами...
Тодд: Лож! Ты видела!?
Ловетт: Видела! Маленькая девочка. Я жила в доме напротив... Там, где мясная лавка.
Тодд: Ааа... Ты Ловетт!..
Ловетт: Да, Ловетт, племянница мясника.
Тодд: А мой дом?
Ловетт: Теперь это дом моего дяди…
Тодд: А моя дочка?
Ловетт: Никто не знает...
Тодд: Но моя жена...
Ловетт: Ее больше нет...
Тодд: Бетти, Бетти... Двадцать лет я ждал нашей встречи... Бетти! Последнее что я сделал, это шепнул тебе на ухо: Я вернусь, слышишь, Бетти! Я вернусь!
Каторжник(поет Тодд):
До судорог, до бреда, до рыданья!
До порванных от напряженья жил!
Я сохранял свои воспоминанья!
Которыми все эти годы жил!
Я их хранил на сумрачной вершине!
Во тьме бездонной пропасти хранил!
На самом дне хрустального кувшина,
Как каплю высохших чернил!
Удавкою тугой сжимает горло ворот мне!
Мысли мои превращаются в змей!
Кровью памяти моей обрызган город!
Кровью памяти моей! Кровью памяти моей! Хей! Хей!
Кровью памяти моей! Кровью памяти моей! Хей! Хей!
Когда ползешь глотая клочья пыли,
Когда добро от зла не отличить,
Ты должен знать, что про тебя забыли,
И сделать все, чтоб самому забыть!
Но память, как и смерть неистребима,
Как дождь ночной по черноте стекла!
Кровавыми осколками рубина,
Она на дно хрустальное текла!
Удавкою тугой сжимает горло ворот мне!
Мысли мои превращаются в змей!
Кровью памяти моей обрызган город!
Кровью памяти моей,
Кровью памяти моей хей, хей!
Кровью памяти моей!
Кровью памяти моей! Хей! Хей!
Бетти! Я вернулся! Я готов мстить, Бетти! Судья! Я клянусь! Он не будет долго жить! Зло должно быть наказано!
Судья: Все сюда! Кто хочет справедливого, законного суда? Скорей сюда! Да, сюда, сюда, сюда!
Судья: Нет добра, без петли и топора!
Справедливость торжествует,
Сегодня больше, чем вчера!
Да, хей, палач, пора!(выкрикивает)
Это настоящий праздник! Казни, казни, казни, казни!
Все на свете серо, кроме! Кроме, кроме, кроме крови!
Кроме! Крови!
Эх, казним жестоко! Справедлив приговор! Зуб за зуб, за око, око!
За все решит топор! Палача топор!
Это настоящий праздник! Казни, казни, казни, казни!
Все на свете серо, кроме! Кроме, кроме, кроме крови! Кроме! Крови!
Закадровый голос: Во время казни Суинни приходит на площадь, он хочет прорваться к судье, он достает из кармана бритву, но кто- то останавливает его… Это Ловетт… Когда – то маленькой девочкой, Ловетт была влюблена в прекрасного молодого цирюльника… Она единственная узнала его… И не хочет, чтобы он снова попал за решетку! В каморке над пирожковой Ловетт, Суинни открывает парикмахерскую, и до поры,до времени просто бреет клиентов. Но вот в один прекрасный момент появляется мясник: дядя Ловетт с огромной мясорубкой, в которую можно запихнуть целого барана!
Мясник: Новая эпоха — век машин, он достиг невиданных вершин!
Тодд: Технический прогресс!
Ловетт: Ну-ка, ну-ка, что это за штука?
Мясник: Новая покупка — это мясорубка!
Тодд: О чудо из чудес!
Тодд и Мясник: Рубит мясо, режет жилы, мелет кость. Вот такая вот производительность! Рубит, режет, мелет.
Мясник: Мы поставим агрегат на кухне.
Ловетт: Толку мало, если мясо снова стухнет!
Тодд: Химический процесс.
Мясник: Наука и прогресс приносят капитал.
Ловетт: Скорее агрегат мне разнесет подвал!
Тодд: О чудо из чудес!
Тодд и Мясник: Рубит мясо, режет жилы, мелет кость. Вот такая вот производительность! Рубит, режет, мелет.
Ловетт: Вы слышали прогресс? А мне крутить шарманку! Тогда уж сразу к ней купите обезьянку!
Тодд: Какой безумный стресс!
Мясник: Не перемелит десять мясорубок с мясником, все то, что эта леди намолола языком!
Тодд: О чудо из чудес!
Тодд и Мясник: Рубит мясо, режет жилы, мелет кость. Вот такая вот производительность! Рубит мясо, режет жилы, мелет кость. Вот такая вот производительность! Рубит, режет, мелет.
Мясник: Ну как тебе мой дом? Ты не плохо устроился, друг!
Тодд: Да, спасибо… Неплохо…
Мясник: Ты устроился, но денег за аренду я пока не вижу…
Тодд: Их пока нет… Клиентов мало…
Мясник: Эх! Когда- то давно, я получил этот дом от судьи! Всучил почти даром!
Закадровый голос: И тут Суинни понимает, кто написал на него когда- то ложный донос! Бритва замерает у горла мясника…
Тодд: Что ты только, что сказал? (кидает мясника на кресло в парикмахерской)
Тодд: Вау-вау! Вау-вау! Вау-вау! Вау-вау! Что ты вспомнишь перед тем, как покинешь этот мир совсем? Может, хоть кого-то ты любил, или сам любимым был? Или помнят мясники, лишь кровавые куски? Или снятся палачам только жертвы по ночам?
Мясник: Ради бога, все возьми, что хочешь!
Тодд: Что ты вспомнишь в смертный час? Может, ты котенка в детстве спас? Мясник: Умоляю, я не знаю!
Тодд: Или будешь вспоминать песенку, что пела на ночь мать?
Мясник: Я не знаю, умоляю!
Тодд: Или помнят мясники, лишь кровавые куски? Или снятся палачам, только жертвы по ночам?
Мясник: Ради Бога, все возьми что хочешь!
Тодд: Может вспомнишь детский сон, где взлетаешь в небо невесом?
Мясник: Умоляю! Я не знаю!
Тодд: Или цвет любимых глаз, ты припомнишь в свой последний час?
Мясник: Я не знаю! Умоляю!
Тодд: Или помнят мясники, лишь кровавые куски? Или сняться палачам, только жертву по ночам?
Мясник: Кроме жизни, все возьми, что хочешь!
Тодд: А вернешь, ли мне жену и дочку?!
Закадровый голос: Одно движение и фонтан крови бьет в потолок… О боже! Не зная куда спрятать труп мясника, Суинни тащит его в подвал и укладывает в мясорубку… За этим занятием его застигает Ловетт! Суинни снова берется за бритву, но… Молодая женщина спокойно подходит к мясорубке и начинает крутить ручку!
Ловетт: Волнующий миг, сладкий миг - свершилась детская мечта,
Что мы с тобой в мире одни - лишь ты и я, и темнота…
Мне хочется плакать и петь,
И быть с тобой, во тьме с тобой.
А если вдруг явится смерть,
То пусть ее зовут любовь.
Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не страшно.
Пусть любовь-убийца — сердце не боится,
Если ждет любви оно все равно
. От нее не скрыться, что должно случиться,
То случится все равно,
Раз оно суждено…
Я жду этот нежный удар
И не боюсь, я не боюсь.
Достанется мне щедрый дар
На шее — нить кровавых бус.
Холодного лезвия след,
Как отсвет розовой зари.
Кораллово-алый браслет
Мне на прощание подари.
Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не больно.
Пусть любовь-убийца — сердце не боится,
Если ждет любви оно все равно.
От нее не скрыться, что должно случиться,
То случится все равно,
Раз оно суждено…
Я столько лет тебя ждала, Мне ничего не страшно.
Пусть любовь-убийца — сердце не боится,
Если ждет любви оно все равно.
От нее не скрыться, что должно случиться,
То случится все равно,
Все равно!
Пусть любовь-убийца — сердце не боится,
Если ждет любви оно все равно.
От нее не скрыться, что должно случиться,
То случится все равно,
Раз оно суждено…
Закадровый голос: Так любовники становятся сообщниками. Как жить, когда душу сжигает огонь мести? Суинни идет в храм, но священник лишь подливает в огонь масло: — Мясник? Один жалкий толстый мясник? Смешно! Виновны все! И богатые, и бедные, и сытые, и голодные. Все, кто из трусости или корысти дали втоптать в зловонную грязь Любовь, веру и справедливость! Священник не только отпускает грехи, но и благословляет Суинии на новые убийства. Яд настоятеля глубоко проник в его душу…
Тодд:(Стоит впереди священника. На него светит свет) Вот наконец-то прорвалась с этой первой кровью боль моя... боль моя... боль моя... боль моя... Но кто сказал, Что Он не сможет мне простить? Он слишком слаб, он сам не в силах отомстить. Он слишком добр, Он слишком слаб…
Священник: Как ты быстро смог заучить урок! (свет переключается на священника)
Тодд: Он сам своих заветов ра-а-аб! Он слишком слаб... (Всю остальную песню свет включен на обоих)
Священник: Скажи, а кто сегодня без греха? И что сегодня надлежит у нас считать грехом? Когда потоки зла и пену лжи несет река, Все сходит с рук, когда вокруг Гоморра и Содом! Кругом темно, и даже днем в твое окно, уже не светит солнце... И вокруг всем давно стало все равно...
Тодд: Вот наконец-то прорвалась с этой первой кровью боль моя... боль моя... боль моя... боль моя... А кто сказал Что я не вправе отомстить, Когда душа Не в силах боль мою вместить? Я буду рад стоять у врат!
Священник: Пусть стоит у врат твой заклятый враг!
Что в ад, что в рай! Что в рай, что в а-а-ад! Что в рай, что в ад...
Священник: По всей земле змеей ползет разврат, ты как солдат, бесстрашно вставший на его пути. И каждый, кто перед тобой хоть чем-то виноват, кем бы он ни был должен - должен! - кару понести. Тут виноват и прокурор, и адвокат… И судья продажный… Виноват, виноват, каждый виноват... (Свет во всей комнате выключается)
Закадровый голос: В Лондоне стали бесследно пропадать люди… По тёмным улицам ползут чудовищные слухи, а из мясорубки человеческий фарш… Пирожки Ловетт стали пользоваться большим спросом! Тем более что порой посетители находят в них то серебряную пуговицу, то золотую запонку! Да, жизнь полна сюрпризов! Пирожковая сделалась модным заведением!
(Свет зажигается) Хор нищих и бродяг:
Пирожки от Ловетт!
Это знает весь Лондон.
Кто еще не бывал в заведении модном?
Их готовит, наверно, какой-то француз...
Необычный, пикантный, изысканный вкус.
Пирожки от Ловетт,
Здесь бывает весь высший свет.
Пирожки от Ловетт!
Приезжают и знатные лорды, и снобы...
И особо известные всюду особы...
Вся элита и вся королевская рать,
Говоря по-простому, здесь любят пожрать!
Пирожки от Ловетт
Здесь бывает весь высший свет.
Пирожки от Ловетт!
Джентльмены из Сити и милые леди.
Кто их пробовал, может забыть о диете.
Пирожки от Ловетт обожает весь Лондон,
Кто приходит сюда, не уходит голодным.
Пирожки от Ловетт–
Здесь бывает весь высший свет.
Пирожки от Ловетт!
Закадровый голос: Деньги текут рекой! Кровавой рекой!Ловетт, видевшая только злость, да звериную грубость дяди… Счастлива! Ну, почти счастлива… Но даже намека на счастье нет в душе цирюльника – убийцы…
Тодд: Мечтать о счастье так смешно,
Когда всё в жизни решено,
Когда как воду вновь и вновь, ты проливаешь чью-то кровь.
И снизу дно, и сверху дно, кругом темно.
И даже днём в твоё окно не светит Солнце.
И ночью беззвёздно в твоей душе.
Счастье, счастье, что это слово значит,
Счастье, счастье, нам так нужна удача.
Счастье, счастье, что это слово значит,
Счастье, счастье, нам не нужна удача.
Конечно каждый виноват: и прокурор, и адвокат,
Конечно должен кто-нибудь их отправлять в последний путь.
Но не уснуть и не вернуть жену и дочку.
Тут лишь судья, и в этом суть, поставит точку.
Но где он, мой демон неуловим.
Счастье, счастье, что это слово значит,
Счастье, счастье, нам так нужна удача.
Счастье, счастье, что это слово значит,
Счастье, счастье, нам не нужна удача.
И снизу дно, и сверху дно, кругом темно.
И даже днём в твоё окно не светит Солнце.
Моё счастье! Моё, моё счастье! Моё счастье! Моё, моё счастье! Моё счастье! Моё, моё счастье! Мое! (падает на колени и смотрит в пол, свет выключается)
Закадровый голос:
Напрасны мольбы и бесплодны молитвы… Здесь время гуляет по лезвию бритвы… И все мы гуляем по лезвию бритвы… По лезвию бритвы…
Мальчик, продающий газеты: Вечерние новости! Кровавый судья вынес очередной смертный приговор! Сэр, сэр! Купите газету!
Закадровый голос: Судья… Судья, как до него добраться?.. И тут, фортуна решила улыбнуться Суинни!
Как Денди Лондонский одет, в цирюльню заходит франт.
Ему повезло: он выиграл в лотерею счастливый билет.
Билет на бал-маскарад к судье.
О-о, это действительно счастливый билет! Взмах бритвы, и -
окровавленное тело франта следует привычным маршрутом из кресла в мясорубку.
Облачившись в костюм смерти, сменив бритву на косу,
Суини отправляется на бал к судье.
Бродяга: Старый замок сверкает огнями в ночи,
Там вина и шампанского льются ручьи.
Королевский судья пригласил всех на бал,
Только смерть почему-то судья не позвал…
Но разве смерти нужен пригласительный билет?
Тодд: Нет!..
Бродяга: И стояла она одна,
Молчалива и холодна
И смотрела на блеск огней -
Странный гость из царства теней.
Веселился, сверкая при блеске свечей,
Хоровод из шутов, королей, палачей.
Излучал менуэт, излучал воттердамс,
И сатиры пускались с пастушками в пляс.
Тодд: Но разве смерть живые пригласят на менуэт?
Нет!
Бродяга: И стояла она одна,
И, как мрамор, была бледна.
Среди юных принцесс и фей
Странный гость из царства теней.
А на башне пробило двенадцать часов,
И послышалось дальнее уханье сов.
И тогда распахнулось от ветра окно,
И погасли все свечи, и стало темно.
Свет зажгли и увидели тело судьи
И кровавый листок у него на груди:
"Сотни раз ты к невинным ты на казнь меня звал,
Но забыл пригласить ты старуху на бал.
И я тебя с собою заберу на тот свет!"
И, звеня, порвалась струна
И разбился бокал вина…
Скрылась в тучах луна, а с ней
Странный гость из царства теней...
И я тебя с собою заберу на тот свет!
Закадровый голос:
Вот он, судья! Совсем близко, рядом! Одно движение наточенной косой и враг повержен! Свершилась месть! Но… Это маскарад! Всего лишь маскарад… Маска судьи скрывала совсем другого человека… А судья по- прежнему цел и невредим… А на ноги уже поставлен весь Скотленд – Ярг! Боязнь разоблачения, уставшая крутить по ночам ручку мясорубки, Ловетт предлагает Суинни уехать. На маленький остров мечты… У них есть деньги, они любят друг – друга, что еще нужно?
ЛОВЕТТ:
Просто:
Маленький остров,
В свете заката
Розов, в море безбрежном
Скрытый от чьих-нибудь
Взоров.
Просто:
Берега простынь,
Теплая осень.
Ветер
Ласково треплет
И детский лепет
Доносит
Какое чудо!
Какая осень!
Какие краски!
Тодд:
И это оно -
Это счастье!?
ЛОВЕТТ:
Остров
Необитаем,
И мы летаем
Двое,
И утопаем
В бархатных волнах
Покоя.
Руку,
Дай же мне руку,
Мне почему-то
Страшно -
Вдруг к нам вернется
Что-то из жизни
Вчерашней...
Но верю в чудо!
Я верю в чудо!
Я верю в счастье!
Тодд:
И это оно -
Это счастье!?
ЛОВЕТТ:
Как странно, как светло:
Это счастье,
Трудно добытое счастье!
Тихое легкое счастье!
Закадровый голос: Но Суинни почти безумен. Он режет горло клиентам, как мясник скот, как булочник хлеб. Он не может остановится пока не доберется до судьи, и не отомстит за свою изуродованную жизнь!
Тодд:
Как можно призрачной мечтою греться,
И спать спокойно, глубоко дыша,
Когда от боли в клочья рвется сердце,
И жаждой мести сожжена душа?!
Хотел бы я спокойным сном забыться,
Посметь смеяться и мечтать посметь,
И чтоб на розовом рассвете птицы
Хотя бы пели не про смерть!
Тугой удавкой ворот
Сжимает горло мне-е-е
Покуда мы плывем по воле рока,
Покуда главный не повержен враг,
Косые молнии грозы далекой
Мерцаньем бритвы разрезают мрак.
Когда объято все вокруг бедою,
И промедлению растет цена,
То нам с тобою не найти покоя,
Покуда месть не свершена!
Закадровый голос:
Однако и всемогущий судья достигший вершин, власти, богатства и славы, даже он не чувствует себя счастливым…Ему может отдасться любая уличная девка, он может купить себе самую дорогую леди, но….
Судья:
Мир - как дважды два четыре,
Исключения в нем редки:
Все продажно в этом мире
От блондинки до брюнетки.
И не стоит сладкой лире
Доверяться сгоряча:
Все продажно в этом мире -
От судьи до палача.
После стольких отрубленных голов
Исчезает влечение полов...
Мне нужен воздуха чистого глоток,
Чтобы снова почувствовать я смог
К прекрасной женщине волнующую страсть,
И к ней в объятия свежие упасть!
Но на ложе те же рожи,
Повзрослее, помоложе,
Подешевле, подороже -
Это всё одно и то же,
Фунтом больше, фунтом меньше
Несмотря на пол и чин...
Это мир продажных женщин
И подкупленных мужчин.
После стольких отрубленных голов
Исчезает влечение полов...
Мне нужен воздуха чистого глоток,
Чтобы снова почувствовать я смог
К прекрасной женщине волнующую страсть,
И к роднику ее целебному припасть!
И приходится ночами,
За неделями недели,
С незакрытыми очами
И с испариной на теле
Ждать такого сновиденья
Или Господа молить,
Чтобы что-нибудь за деньги
Я не смог себе купить.
После стольких отрубленных голов
Исчезает влечение полов...
Мне нужен воздуха чистого глоток,
Чтобы снова почувствовать я смог
К прекрасной женщине волнующую страсть,
И к ней, как к образу светлому припасть!
Закадровый голос:
В один из сырых и мрачных лондонских вечеров, судья слышит прекрасный нежный голос, доносящийся из храма…
Элиза:
Отец наш небесный, благослови!
Я хочу умереть во имя любви!
Отец наш небесный, благослови!
Я хочу умереть во имя любви!
Элиза и Тодд:
Жила на свете девушка одна.
Она любила искренне и нежно
И в подвенечном платье белоснежном,
Как пташка, напевала у окна.
Спешили женихи со всех сторон.
Но их ее глаза не замечали,
И долгими бессонными ночами
Мольбы ее звучали у икон:
Элиза:
Отец наш небесный, благослови!
Я хочу умереть во имя любви!
Элиза и Тодд:
Как лилия невинна и чиста,
Она звалась невестою Христовой,
И встречи с ним ждала для жизни новой.
А эта жизнь казалась ей пуста.
И девушка угасла, как свеча.
И вознеслась душа ее на небо...
И как царицу с почестями деву
Жених ее возлюбленный встречал.
А на могиле пели соловьи,
И звезды с неба сыпались сиренью,
И раздавалось ангельское пенье
О вечной и божественной любви:
Отец наш небесный, благослови,
Бессмертен живущий во имя любви!
Отец наш небесный, благослови,
Бессмертен живущий во имя любви!
Закадровый голос:
Когда- то двадцать лет назад., священник удочерил маленькую девочку, подброшенную к храму в бельевой корзине… И теперь он прячет ее, не только от СуинниТодда, Элиза для него единственный луч света в этом темном греховном мире… Судья покорен голосом и внешностью девушки
ТОДД:
Тебя я слушал,
на что-то надеясь и веря.
Ты вел меня,
я думал, ты знаешь - куда.
Я шагал за тобой,
в тобою открытые двери,
А там - пустота!
Пустота...
Кто сказал тебе,
что твой гнев
сильнее моей боли?
Кто сказал тебе,
что ненависть твоя
сильнее моей?
Ты сам виноват -
Ты перепутал роли
В этом проклятом театре теней.
В этом проклятом театре теней.
Зачем ты занял
Мое законное место,
И сделал то,
Что должен был сделать я?
Ты украл мою цель,
Ты лишил меня права мести
И смысла бытия!
Бытия...
Кто сказал тебе,
что твой гнев
сильнее моей боли?
Кто сказал тебе,
что ненависть твоя
сильнее моей?
Ты сам виноват -
Ты перепутал роли
В этом проклятом театре теней.
В этом проклятом театре теней.
Ты украл мою цель, ты украл мою цель.
Ты лишил меня права мести
И смысла бытия!
Бытия...
Кто сказал тебе,
что твой гнев
сильнее моей боли?
Кто сказал тебе,
что ненависть твоя
сильнее моей?
Ты сам виноват -
Ты перепутал роли
В этом проклятом театре теней!
Тодд: Тебе не надо было этого делать! Не надо было! Это должен был сделать я! Я!
Священник: У меня не было выбора!
Тодд: Но ты сделал это! Зачем?
Священник: Что тебе нужно?!
Тодд: Мне нужна… Да! Твоя сутана!
Закадровый